скачать книгу бесплатно
Закончив с животным, он, скорчив загорелое лицо, смахнул с лица пот и с усилием распрямился.
– Какие люди! – с улыбкой обратился Атаган ко мне, тяжело дыша, – Вот, брат: при капитализме совсем разбаловался, отвык от физической работы. Благо, последняя партия. Остальные уже на пастбище.
– А Палыч на месте?
– Палыч?! Слушай, а тебе надо в палаточный лагерь на другой стороне озера. Тут только животноводы.
– Спасибо, тогда мне надо туда. Ладно, не буду мешать. Позже ещё увидимся.
– Обязательно! Тоже там буду на обеде.
Преодолев уже обкатанную дорогу, мы упёрлись в закрытый шлагбаум КПП. За забором стоял вагончик, похожий на тот, в которым мы с москвичом проводили чаепитие. Из него вышел внушительного вида охранник, бритый, в безупречно сидящей форме, с пистолетом в заплечной кобуре.
Чоповец подошёл ближе, окинул нас пристальным взглядом и строго спросил о цели визита. На его плече красовалась нашивка с грозным словосочетанием "Жалящий скорпион".
Я назвался и сказал, что приехал на работу. Охранник попросил документы, а потом долго пялился в них. Вышла какая-то заминка.
– Давайте позвоню Егору Громову? – последовало моё предложение.
– Всё в порядке, Тимур Каримович. Никуда звонить не нужно. Держите паспорт. Один момент – дальше вам на машине нельзя, только пешком.
Я взвалил на спину рюкзак, пожал руку братишке и попрощался с ним:
– До встречи, Рустам.
– Давай, Тим.
***
Берег озера превратился в благоустроенный пляж. Глаз радовал чистый речной песок. Меж двух окрашенных желтой краской тонких железных столбов растянулась сетка для пляжного волейбола.
Последний раз мне доводилось купаться в природном водоёме аж лет семь назад. А на море, несмотря на желание, так и не разу в жизни не бывал. Ничего, зарплаты хватит и на морской отдых. Я разделся, и, поеживаясь, залез в воду. Сверху она немного прогрелась, но пониже жгла ледяным холодом. Я немного поплавал и понырял, подставляя под ласковое солнце белое после зимы тело.
Далее началась моя экскурсия. Все проходы-улочки огромного, по моим представлениям, палаточного лагеря упирались в площадь. На ней стояла палатка с надписью "Штаб", заметно отличающаяся от остальных внушительным размером. Внутри был виден стол из гладко обструганных досок, стоявший в окружении новых скамеек. Вся эта мебель источала густой смоляной дух. Пройдя мимо, я уперся в длинные ровные штабеля, накрытые тентом защитного цвета.
"Интересно, что за груз такой?" – взыграло любопытство.
Вдруг передо мной, как будто бы из ниоткуда, возник охранник и сурово приказал, чтобы я не приближался и отошёл. Спорить с ним мне совершенно не хотелось. Потом меня занесло на хозяйственную часть территории. Большое здание складского типа лоснилось светло-желтым деревом. Рядом стояла рубленая баня и палатка с табличкой «Столовая».
Судя по запаху и толпам рабочих, идущих со всех сторон, я понял, что наступило время приёма пищи. Из-за полуденной жары люди с тарелками в руках стремились присесть под навес, примыкавший к столовой. Там их хоть немного да обдувал свежий ветерок.
– Да, поесть бы не мешало, – пробубнил я и вошёл.
Основательно осмотрелся по сторонам – нашёл глазами Атагана.
"Быстро же он тут оказался. Неужели, уже телепортацию тестируют?!"
Тот тоже меня засёк, помахал руками и пригласил к себе. Когда я подошёл и сел, он резко поднялся с места и сказал, убегая:
– Сиди, брат. Сейчас принесу тебе порцию.
За столом, помимо Палыча, оказался крепко сбитый мужчина лет сорока с холёным гладковыбритым лицом, что со стороны напоминал инкассатора. Перед ним стояла испускающая пар чашка с наваристым борщом.
– Познакомься, Тимур, – выговорил Палыч, указывая на этого незнакомца, – Артур – начальник охраны.
Тот оценивающе глянул на меня ничего не выражающими, пугающими глазами непонятного цвета в коричневую крапинку и едва заметно кивнул.
Вскоре вернулся Атаган с тарелкой для меня.
Было заметно, как при Артуре моя компания вела себя скованно и старалась молчать. К нашему счастью, он, усиленно работая мощными челюстями, быстро доел свою порцию и тотчас ушёл. Ребята приободрились и наперебой заговорили о проделанной работе.
Потом Палыч заговорщически произнёс, указывая на опустевшее место:
– Какой-то он непонятный тип, мутный. Мент. Нет, скорее всего, – опер. Пересекались с такими. Сидит, тебе в глаза улыбается, а сам думает, хрен знает о чём.
Ветеринар, глянув на меня, широко улыбнулся. Палыч, уловив это, тут же спохватился и несколько виновато выдал:
– Прости, Тимур. Это не про тебя! Забываю, что ты участковый.
– Ничего.
– Кстати, лафа закончилась. Теперь будем у начальства на виду, – безэмоционально заключил он далее. – Вечером прибывает колонна из Горно-Алтайска с руководителями, научными сотрудниками и специалистами.
Обед подходил к завершению, под навесом пустело, а вскоре, там остались лишь мы втроем. Наш алтаец принёс паривший чайник с закопченными боками, вазу с конфетами, и разлил нам по кружкам ароматного чая. Мы, сидя в тенёчке, блаженствовали, неторопливо попивая бодрящий напиток.
– Слушайте, – начал я, – под брезентом тут рядом видел какие-то штабеля. Только приблизился – меня сразу отогнали.
– Это ещё что! – протянул москвич. – Представляешь, когда позавчера на железнодорожную станцию в Алтайском крае пришел этот груз, я нанял перевозчиков, да взял с собой ребят отсюда. Приехали мы туда. На путях два опечатанных товарных вагона. В третьем, прицепленном к ним, находилась охрана. Как раз тридцать человек во главе с Артуром. Прямо как в сказке: тридцать три богатыря и дядька Черномор.
На лице заведующего стройкой проступила какая-то нарастающая злость.
– И вот, – продолжал он, – Артур меня и моих ребят близко не подпустил к вагонам. Знал бы, что "не положено" нам, не тащил бы людей зазря. Так что, сами всё разгружали эти лбы. На следующий день часть груза по хозке мне всё же выделили. А, чуть не забыл: Черномор по приезде не расставался с одной папкой. Ну, и я, когда зашёл к нему, краем глаза случайно увидел, что на ней написано.
– И что же? – поинтересовался алтаец.
– "Проект 'Новая Земля'. А внизу логотип, как у Русского географического общества. Потом вспомнил: на секретном грузе тоже был такой знак. Но где та Новая Земля, а где мы?
Сергей Павлович развёл руками. Нервное негодование всё больше проступало на его лице. Слова полились из него потоком:
– Странности сплошные! Кажется, будто у нас тут военная операция проходит. Уверен, охранники эти, или кто они, – самые настоящие военные.
На это трезвомыслящий реалист Атаган ответил:
– Ты преувеличиваешь, мил человек. Я вот не вижу ничего странного. Наверное, груз предназначался для другой экспедиции. Затем, как часто бывает в делах больших шишек, планы поменялись. И хозяйство сгодилось здесь. А насчёт военных… Почему нет? Они же бывшие, а не кадровые. Вояки уходят на пенсию в лет сорок, если не ошибаюсь. Участники боевых действий и того раньше. Да и сверхсрочников много, не дослуживших до их пенсии. А куда им потом податься? На стройке лопатой махать? Вот и занимаются своим делом в охране. Дисциплинированы, с оружием обращаться умеют.
Затем ветеринар повернулся ко мне за подтверждением своей правоты:
– Правильно говорю, Тимур?
– Не знаю даже, – ответил я, теряясь в догадках. – Но название, к слову, вполне может быть абстрактным. Красиво ведь звучит! Почему же сразу архипелаг? А без военных не обошлось, само собой. Меня, напомню, пригласил целый генерал-майор.
Палыч хотел ещё что-то добавить, но взволнованно замешкался, махнул рукой и куда-то ушёл. Атаган, добродушно посмеявшись ему вслед, сказал:
– Хороший мужик, простой. Но только какой-то мнительный, что ли. Начитался, наверное, всяких романов про всемирные заговоры! – он вдруг обратил внимание на мой огромный рюкзак. – Тимур, давай-ка ты пойдёшь и заселишься. В моей палатке как раз есть угол: держал специально для тебя.
Мне стало радостно, что в месте, полном незнакомцев, я могу пожить с другом.
***
Перед самым ужином на дороге в лагерь поднялось внушительное облако пыли – ухабы преодолевала колонна комфортабельных и наглухо тонированных автобусов. Шлагбаум поднялся, транспорт пропустили. Из них высыпали уставшие после долгой дороги люди. Их распределение легло на плечи Палыча.
Прежде тихий лагерь превратился в какой-то курортный городок. Вскоре на пляже было не протолкнуться: взрослые люди, оторвавшись от благ цивилизации, дурачились как дети, позабыв обо всем на свете. Они с разбегу ныряли с мостиков, не думая о том, что могут приземлиться кому-нибудь на голову, плескались в прохладной воде, смеялись и гоготали.
– Какая девственная природа! Водица кристально чистая! – раздавались восхищённые возгласы.
Я хотел было мысленно пожурить их за поведение, но затем вспомнил, как сам не удержался перед озером. Правда, нашлась другая причина ругать приехавших: у зарослей рогоза мне попались на глаза плавающие пластиковые бутылки. Как по мне, изобретение пластиковой тары цивилизацией стало страшной бедой для природы. Простая и дешёвая в изготовлении, она в считанные годы заполонила всё вокруг.
Одна большая компания из молодёжи веселилась на всю катушку и шумела особенно громко, чем и привлекла к себе внимание. Охранники потребовали этих отдыхающих прекратить безобразие и сдать крепкие напитки. Те, рассудив, что магазинов поблизости нет и взять выпивку будет негде, заартачились.
Договориться не удалось. Перепалка переросла в потасовку. Ярым нарушителям спокойствия выдали люлей, а самых упёртых куда-то увели вместе с отобранным алкоголем. В конечном счете, сотрудники, находясь в трёхкратном меньшинстве, добились тишины на пляже.
Глава 4
С утра лагерь будто вымер. Всем приехавшим дали вдоволь выспаться и отдохнуть после дороги и пляжного веселья. Бодрствовали лишь стоящие истуканами на постах часовые. Или мелькал спешащий по делам работяга.
Ближе к обеду тишину нарушили шум двигателя и скрип тормозов. Судя по всему, в ворота въехал ещё один автобус.
"Видимо, начальство", – последовало моё предположение. Говорили, руководители по своим делам на целый день задержались в ближайшем городе.
Я вышел на улицу и тут же ощутил вибрации в кармане.
– Ого, Егор! – удивился перед тем, как ответить на звонок.
– Доброе, Тимур. Немедленно явись в штаб, – произнёс звонивший и сразу сбросил.
Поскольку я человек подневольный, то выполнил это указание тотчас и без лишних вопросов.
Признаться, в головной палатке я ожидал увидеть моего бывшего сослуживца и ещё пару человек в рабочей атмосфере. Но, войдя, несколько остолбенел: за столом, на котором вместо скатерти лежала обычная клеёнка, находилось человек двадцать. Вид у них был представительный и даже торжественный. Возле каждого гостя стояли пустые тарелки и приборы.
Все, как один, с любопытством уставились на меня. Егор выполз из-за стола и, раскинув ручищи, крепко обнял меня, приподняв от пола. Обнял так сильно, что мне показалось, что затрещали рёбра.
– Дружище… сколько лет не виделись!? – он опустил меня и рассмотрел лучезарным взглядом, – Гляди, совсем не изменился!
Сам же Громов заматерел и погрузнел, стал чем-то напоминать медведя. Цветастая рубаха, выпущенная поверх светлых штанов, разъехалась на его животе.
Затем генерал-майор положил руку на моё плечо и торжественно представил меня присутствующим:
– Прошу любить и жаловать, господа. Тимур – мой боевой друг, названый брат. Вернее и преданнее товарища во всём мире не сыскать!
Мне стало неловко. На какое-то время я ощутил себя жертвой тамады на какой-то свадьбе.
А затем он с таинственным видом поднял вверх указательный палец:
– Тимура в армии мы все звали Шаманом. Всё из-за дара предвидения. Я не шучу, господа. Благодаря нему он нам жизни спасал не раз: то засаду почувствует, то заминированное место найдёт.
Действительно, с самого детства родственники пытались внушить мне, что у меня есть некая сила. Мать уверяла: дар передался мне от её отца, потомственного шамана. Деда по материнской линии я не помнил, но, судя по рассказам, он хорошо разбирался в травах и лечил заговорами. При этом умудрялся преподавать в школе биологию, а ещё получил звание заслуженного учителя. Но моё воображение отчаянно рисовало не приятного мужчину в костюме со старого фото, а машущего бубном целителя в волчьей шкуре. Мне же лично всегда казалось, что я просто умею слышать своего ангела-хранителя. И всё. Посему попытки матери направить меня по стопам знаменитого пращура наталкивались нам моё несерьёзное отношение.
После этих слов присутствующие захлопали. Мы заняли место за столом. Мне подали ложку, вилку и бокал. Работники столовой в белой форме и колпаках того же цвета принялись выкладывать перед гостями деликатесы и бутылки с дорогим алкоголем. Некоторые из них принесли большие термосы с горячей пищей и металлические чашки.
С началом трапезы загремела посуда, зазвенели стаканы. Мужская половина стала соревноваться за право поухаживать за тремя дамами. Я мельком посмотрел на всех гостей и заметил невесёлого Палыча, уткнувшего взгляд в тарелку. А ещё Артура.
Вскоре один мужчина среднего роста и могучего сложения, явно разменявший пятый десяток, поднялся с наполненной рюмкой. По его красному обветренному лицу можно было догадаться, что он попал на Алтай прямо из путешествия на полярные широты или Гималаи. Гордо поднятая голова, мужественное лицо с крупными чертами излучали непоколебимую силу, уверенность в себе, но вместе с тем его светло-карие глаза лучились добротой.
– Что же, друзья! – мягко произнёс он, убедившись, что внимание собравшихся приковано к нему, – для тех, кто не знает, сообщу, а тем, кто знает, напомню. Меня зовут Воронцов Александр Александрович. Я руководитель сей экспедиции. Регалии и звания перечислять не буду.
Игриво оглядевшись, Воронцов добавил:
– Ну, в основном мы друг друга уже хорошо узнали.
По залу пронеслись смешки. Оратор выдержал паузу и указал на мужчину небольшого роста, которому можно было дать около пятидесяти. Он сидел в безукоризненно модном и тщательно выглаженном костюме, но лицо его было непримечательным.
Тот тихим голосом поздоровался, а затем закивал головой в сторону каждого с невероятным рвением, словно выставляя напоказ большую круглую проплешину на затылке.
– Козлов Константин Андреевич, мой первый заместитель, – озвучил руководитель.
«ФСБшник», – появилась мысль при первом взгляде на него.
Потом Александр Александрович представил ещё пару своих заместителей, идя, видимо, по убыванию степени важности. Из них я запомнил лишь высокую худощавую женщину средних лет с очень серьезным и уставшим лицом – начальницу медицинской части Цветкову Марину Юрьевну.
– Желаю сердечно поблагодарить ещё одного присутствующего здесь человека – Сергея Павловича Абрамова. Поблагодарить за прекрасно проведенные подготовительные работы.
Палыч встрепенулся, покраснел и встал.
– Смущаете… Служу России! – произнёс он, заикаясь от волнения, а потом просто продолжил стоять молча.
Воронцов жестом усадил его, и, дождавшись, когда стихнут дружные аплодисменты, добавил:
– Товарищи, я не любитель застолий, праздности. Но не зря говорят, что стоит уделять делу время, а потехе – час. Сегодня мы можем наслаждаться этой самой потехой. Давайте же выпьем за успех предстоящего мероприятия!
Послышался скрип отодвигаемых лавок. Все с серьёзными лицами потянулись чокаться, расплескивая водку. Иные даже полезли обниматься с соседями.
Вторую, а затем и третью рюмку одолели без большого перерыва и под тосты Воронцова. С тарелок постепенно исчезали закуски. Потом с тостами закончили: теперь пили, кто столько хотел или сколько мог. Начальник экспедиции вёл себя, как подобало радушному хозяину дома. Руководитель проекта наблюдал за всеми, вставал прохаживался, подходил к гостям, отсыпал шуточки, услужливо наполнял опустевшие рюмки. Я же заметил, что он сам зачастую лишь делал вид, что выпивает.
По мере опустошения бутылок всё сильнее развязывались языки. В штабе воцарился неимоверный гам.
Я сидел рядом с Егором, который явно чувствовал себя на таких мероприятиях, как рыба в воде. Он старался уделить внимание всем, а особенно женщинам. Но мне явно бросилась в глаза его попытка шестерить, заискивать перед Воронцовым и его замами.
Между делом Егор, вытерев губы салфеткой, неожиданно наклонился ко мне и прошептал:
