скачать книгу бесплатно
Отстраненные, томные, опаловые, —
Словно молятся.
В их сени
Расплывается былое недоброе
И прозрачными становятся слезы.
«Зелень, синь, лазурь…»
Зелень, синь, лазурь,
Золотые звезды, луна в волнах,
Полночь как мечта и закат как слава.
Мое сердце, ты такое маленькое,
Что смеешься от стыда, но ты – это ты,
И, рифмуя память о память,
Ты не хочешь
Красть в безмерном мире безмерный стих.
«Вечер выцвел, как осенний цветок…»
Вечер выцвел, как осенний цветок.
Что мы скажем ивам, холмам, заливам?
Свежий ветер губами коснулся лба.
Ночь нежна и душа тиха.
Что мы скажем ивам?
Ты весною мне цвел, как царь.
Мы не знали, что мы играли роли.
Смех угас. Берег, будущее, ночь.
Мы не знали?
Песни, сказки со счастливым концом:
«Я люблю, ты любишь, мы любим».
Сколько лет нам? Этот смех над собой.
Что мы скажем ивам, заливам?
В лунную мглу
Умирают наши сердца без боли.
На смерть Малларме
Тебе скажут: Учитель!
День встает,
Светится заря на востоке,
И окно распахнуто в мир. —
Ты ответишь: Я сплю.
Тебе скажут: Учитель!
Вот – мы,
Как вчера, на твоем пороге,
Сильные, веселые, живые. —
Нам ответят: Он мертв.
Цветы, как страницы книги, —
Зачем?
Замирает песня, как падающий лист.
Нас мало.
Жизнь пред этим гробом – лишь стыд и гнев,
И слова, слова.
СТЮАРТ МЕРРИЛЬ
«Дождь, снег…»
Дождь, снег,
Я как мертв: я не слышу стука в двери.
Ночь, тишь,
Лоб в ладони, локти в колени.
Спит очаг,
Сер паук, выпрядающий забвенье.
Шаг в коврах,
Мрак в дверях и зияние зеркалами.
Не бьют часы,
Но тоска все темнее с каждым сроком.
Лишь мечта,
Зрячая в ночи, тревожит душу.
След любви
Стерся на пороге моих безумий.
Я забыл твои глаза и твой голос.
Бог с тобой.
Для тебя – и лазурь, и даль, и розы,
И в руке поцелуй.
А меня материнским поцелуем
Приласкает смерть.
В лживых масках заплуталась любовь.
Все забыто.
Опускается мрак
Без просвета, без прозвука.
Ангел у порога, глаза пустые:
Ни любви, ни ненависти.
Молчание.
ЖАК РОДЕНБАХ
«Глушь, рассвет, колокольный звон»
Глушь, рассвет, колокольный звон.
У зари глаза, как у сестры.
Вкруг острых крыш
Росными лепестками кружатся звуки:
Медленные, бледные, холодные,
Отцветшие
Над мертвым челом веков.
«Дождь: Слезы вечера…»
Дождь:
Слезы вечера, слезы осени, слезы года —
Ночь:
Проплывают тучи под парусами,
Ворон каркает над трупами звезд —
Плач:
Плач утрат, плач усталых угрызений,
Дождь, как слезы из-под век мертвеца, —
Дождь
Прошивает крылья былым мечтам,
Меркнет свет, молкнут звуки, это медленная
Смерть —
И душа обвисла, как флаг на палке.
«Нежный вечер. Клубящиеся тени»
Нежный вечер. Клубящиеся тени.
Нежный вечер, как ласковая смерть.
В смутном зеркале тонет прощальный жест.
На стенах картины – пейзажи сердца,
На картинах сеется серый пепел.
Нежный вечер, как струна под сурдиной.
На стенах ковры, на коврах узор,
По узору скользят глаза влюбленных.
Как узор сливается во мгле,
Так сливаются две души в единой
Тишине, аромате, бессловесности.
«Траурные стены монастыря…»
Траурные стены монастыря,
А над ними – Христос, раскинув руки,
Врос венок в висок,
Мертвым морем застыли очи,
И копье – как черенок для привоя.
А над ним, большими складками, ночь,
Звезды – гвозди, и в черном ее боку
Луна – как красная рана.
СЕН-ПОЛЬ РУ
Голгофа
Черное небо
Наседает задом на символ веры;
Треугольник копий – как змеиный язык.
Меж двух волчьих лиц
Свисший Агнец блеет прощенье миру,
Его кости скрипят, как немазаная ось.
Под холмом Иуда
Раскачнул свою тоску на сердобольном дереве.
Звезды мрут, чтобы не казаться сребрениками.
ГЮСТАВ КАН
«Он пришел такой бледный, бледный…»
Он пришел такой бледный, бледный,
что сестрица моя подумала:
«Злая его любовь выпила его душу и кровь,
и теперь он
Тень своих подошв, след своих шагов».
Он припал такой бледный, бледный,
что сестрица моя подумала:
«Пурпур в мечтах, цветы в парусах, смех на устах —
малая ему награда
За склоненный лик, за усталый миг».
Он ушел такой бледный, бледный,
что сестрица моя подумала:
«В каком саду, в каком краю, в каком аду, в каком раю
найдет смерть
И вольнее, и больнее, и слаще?»
«Осенние вечера, испуганные леса…»
Осенние вечера, испуганные леса,
Хижина вся дрожит, часовенка вся в огнях,
Осенние вечера, подсвеченные луной.
Понурый конь устало ждет, когда придет его седок —
боец в броне,
чей меч – как вихрь
в ночи усталых душ.
Дама Бертрада клонит лоб,
Молит о милом всех святых:
«Рыцарь, вернись, рыцарь, вернись!»
А рыцаря нет.
И только безгубый смех
Слышится меж ветвей.
