скачать книгу бесплатно
он, я додумать не успеваю, потому что такси тормозит у Ленкиного дома.
«Ну, вот зачем надо было тратиться на такси!» встречает меня замечанием
подруга, когда я, пыхтя как бурлак, выволакиваю свой чемоданище на
пятый этаж. «На автобусе добраться элементарно. Всего одна пересадка.
Проходи. Извини, у меня не очень прибрано». Я протискиваюсь мимо нее в
квартиру. «Где мне можно расположиться?» Ленка после некоторых
сомнений выделяет мне диван в проходной комнате. «Задвинь чемодан
подальше, чтобы не портил интерьер, мой руки и на кухню пить кофе с
макаронами» приказывает мне она.
– Сначала макароны, а потом уже кофе, – поправляю я, осматривая свои
владения.
– Можешь и так, но лучше одновременно. Я даже макаю их в кофе, так
вкуснее.
Я намыливаю руки, представляя себе длинную спагетину измазанную
кофейной гущей. А еще говорят, французы – гурманы. На маленькой не
очень уютной кухне меня уже ждет крошечная чашечка крепкого кофе и
разноцветные бисквиты, которые, как оказалось, и называются macarons.
– Ну, как там у вас? – горестно вздыхая, вопрошает новоявленная
парижанка. Вопрос задан таким тоном, как будто я приехала не из
европейской столицы, а из блокадного Ленинграда.
– Тяжело, – отвечаю я таким же тоном, чтобы не разбивать ее иллюзии.
Ленка качает головой со скорбной миной на сильно округлившейся за
прошедший год физиономии.
– Знаешь, мне здесь тоже непросто. Порусски никто не говорит, медицинское обслуживание ужасное. А на днях, представляешь, отравилась
устрицами.
Я не представляю, потому что устрицы видела только когдато давно на
картинке в книге «Подводный мир». Мне вспоминается сегодняшний
попутчик, который не переварил черную икру. Видно, не принимает
славянский организм заморские деликатесы. Я слушаю Ленкин рассказ и
жую розовый бисквит. Одна фраза больно режет мое нежное ухо филолога.
– Как, как ты сказала?
– Что? Аннулировала рандеву?
Ухо сворачивается в трубочку.
– В смысле отменила встречу? – поправляю я.
– Ну, я так и говорю. Так вот, слушай…
Ленка в своих рассуждениях несколько раз гордо подчеркивает «здесь у
нас в Париже». Я чувствую себе бедной родственницей, прибывшей из
забытого Богом захолустья. В восемь вечера с работы возвращается Пьер, которого Ленка явно не посчитала нужным поставить в известность о моем
приезде. Он, как человек вежливый, не вылупливает глаза, а галантно
скрывает удивление за гостеприимной улыбкой. Ленка жалуется, что у нее
нет столовых приборов на трех человек. Комуто придется есть из
некрасивой, недизайнерской тарелки. Пьер предлагает принести себя в
жертву. Но я противлюсь этакой несправедливости и на правах незваного
гостя забираю некрасивую тарелку себе. Ленка подает entrеe в виде
завернутого в маринованные баклажаны творожного сыра. Как я узнаю
позже, и это и другие блюда куплены в ближайшей кулинарии. Пьер
достает из холодильника вино, чтобы отметить мой приезд. Он капает
несколько капель себе в бокал, долго катает их по дну, принюхиваясь как
собака, потом осторожно выливает их себе на язык и, закатив глаза, шевелит губами. «Дегустирует» объясняет мне Ленка. Пьер выходит из
нирваны и сообщает, что вино отменное. Ленка на смену баклажановым
завертышам выносит разогретую лазанью. У меня так и чешется язык
спросить: «А что устриц сегодня нет в меню? И черной икры тоже нет?»
Супруги молча жуют местами холодную лазанью. После главного блюда
подается сыр. И истинный француз и переродившаяся из рижанки
француженка ловко отрезают плесневелые корочки и запихивают в рот
крупные желтоватые ломти. Я чтобы не отстать и окончательно не
прослыть деревней беру на пробу жидковатый кусочек.
– Этот тебе не понравится, – категорично заявляет моя хорошо
осведомленная в сырных делах подруга, вырывает у меня из рук
злосчастный кусок и проглатывает его сама, – Возьми лучше Saint Nectar, его больше осталось.
– Дай Марине самой попробовать, chou, – вступается за меня Пьер.
Ленка смотрит на часы.
– Через десять минут «Nouvelle star»[5] по шестому каналу. Мне надо
успеть до этого помыть посуду. Давайте быстренько закругляйтесь.
– А как же десерт? – возмущается ущемленный в своих правах муж.
– Пьер, mon amour, поешь свой йогурт на диване.
Я вызываюсь помочь убрать посуду и в результате перемываю больше
тарелок, чем хозяйка. На меня наваливается неподъемная усталость.
Хочется лечь, вытянуть ноги, закрыть глаза. В идеале вообще заснуть. Но
на отведенном мне диване Пьер ест свой йогурт, а Ленка устроилась
смотреть передачу. Мне не остается ничего другого, как примоститься с
краю и дремать в ожидании пока двухчасовое шоу не закончится. В конце
концов, я засыпаю понастоящему и чувствую сквозь сон, как Ленка
накрывает меня одеялом и подсовывает под голову подушку. «Мерси и
больше не проси» возникает откудато в сонном мозгу.
Следующим утром я открываю глаза и обнаруживаю, что, фамильярно
прижавшись ко мне, похрапывает жирный полосатый кот, который
вчерашним вечером не был мне представлен. Я аккуратно, чтобы не
потревожить незнакомое животное, выбираюсь из под одеяла и семеню в
ванную. Приоткрыв дверь, я сталкиваюсь нос к носу с раздетым по пояс
измазанным пенкой для бритья Пьером. «Pardon» бормочу я и ретируюсь.
– Доброе утро. Элен обычно просыпается не раньше десяти, – сообщает
мне изза закрытой двери Пьер.
– Ясно. А ты не знаешь случайно, что это за кот дремлет на моей кровати?
– Это Мину. Он обычно не любит гостей. Тебе повезло.
Нереально просто повезло. Я жду, пока Пьер закончит свой утренний
туалет и освободит ванну. Ждать приходится долго. В конце концов, он
появляется в дверном проеме в не очень удачно скроенном костюме, распространяя за версту аромат какогото неизвестного мне парфюма. Я
желаю ему хорошего дня. Он отвечает мне там же и прикрывает за собой
входную дверь. Я с облегчением занимаю ванную комнату. В десять с чем
то просыпается Ленка. Мы завтракаем непривычными мне гренками, щедро
смазанными маслом и вареньем. Я бы, конечно, предпочла свежий
круассан, но такой вариант не предлагается.
– У меня сегодня много дел, – щебечет моя подруга, макая свой странный
бутерброд в чай, – так что поводить тебя по городу я не смогу.
– Ничего страшного. Я хорошо ориентируюсь в Париже.
– Да? – Ленка удивленно вскидывает тонкую выщипанную бровь.
Я киваю, давясь чересчур сладким вареньем. Я была в Париже дважды.
Первый раз с автобусной экскурсией в десятом классе, второй у Ленки на
свадьбе. Кроме того, план Парижа лежал у меня на письменном столе под
