скачать книгу бесплатно
– Возьмите его живьём! – заорал Лёшка. – Того парня в европейском платье! Мне нужен пленник.
Хорошо, что он научил своих мушкетёров плавать, а это было непросто, учитывая холодное течение, что омывало Северо-западное побережье. Вот и пригодилось умение. Двое его людей отложили ружья, скинули разгрузки и бросились в воду. Стрельба с той стороны сразу же возобновилась. Она, впрочем, вышла слабой, не прицельной, пули летали над головами пловцов, плюхались с недолетом, но ущерба не нанесли.
Плыть быстро предводителю не хватало умения или, возможно, мешала одежда и обувь. Так или иначе мушкетеры быстро настигли его, ударили пару раз по голове, лишая воли к сопротивлению, а затем потащили обратно к шхуне.
– Берем их на борт и уходим, – сказал Тропинин.
– Сигнал на «Мефодия»! Отходим! – распорядился Яшка. – Босый, Вэнь, готовьтесь поднимать грот.
Лодки, почуяв неладное, рванули вперед. Их никто больше не сдерживал. Только Тропинин выпустил заряд для острастки. Остальные встали у парусов, готовые поднять их по первому слову, и внимательно следили за пловцами с пленником. Как только те оказались под бортом шесть пар рук ловко затащили их на палубу.
– Поставить грот!
Парус быстро подняли. Вместе с кливером грот образовал «бабочку» и шхуна пошла в сторону моря, влекомая и течением, и ветром. Лодки преследовали их некоторое время, но скоро отстали.
***
Яшка запросил помощника о потерях и остался доволен исходом. Слона хорошо приложило оторванной от борта доской, а затем фальконетом, но он уцелел, ещё несколько человек получили легкие ранения от щепок или пуль. Этим и обошлось.
– Раны промойте вискарём, потом перевяжите, – тут же распорядился Тропинин. – И не жалейте пойла. Здесь куча всяких болезней. Попадет в кровь зараза, придется резать. А резать некому.
Командор обвёл людей взглядом и дождался кивка от каждого.
– Пленника давайте сюда, – добавил он махнув на казёнку. – Кажется, он сможет рассказать нам больше, чем рыбаки.
Тропинин не ошибся. Бенгалец говорил по-английски. Правда, говорил так, что Лёшка понимал его через два слова на третье. Но всё же кое-что уяснить удалось.
– Он говорит, что здесь неподалёку живут европейцы, – доложил Тропинин товарищам, которые английский знали ещё хуже. – Какие-то изгнанники.
– Изгнанники? – удивился Яшка.
– Надо их навестить, – кивнул Лёшка.
***
Искать очередной островок долго не пришлось. Пленник, что называется, согласился сотрудничать со следствием и уверенно показывал дорогу. Вскоре шхуны нырнули в зеленый лабиринт мангровых зарослей, а через каких-то два часа блужданий уткнулись в глинистый берег.
Островок был окружен торчащими из воды верхушками деревьев и судя по всему когда-то представлял собой солидный кусок тверди, причем тверди созданной при участии человека. В ряде мест берег укрепили плетенками, пластами утоптанной глиной.
Не затопленной осталась лишь верхняя часть, своеобразный бастион. Почти все деревья здесь были вырублены, кроме нескольких дававших тень и служивших опорами для растяжек. На одном из высохших стволов висела перевязь с пистолетами, прикрытая сверху плащом, рядом сушилась рубаха и панталоны.
На растяжках держалась парусиновая армейская палатка с оттянутым в сторону дополнительным тентом, под которым хранились дрова, сучья, ветки. Рядом торчал остов большой лодки. Чуть в стороне дымился очаг. На бревне сидел бородатый человек в таком же потрёпанном мундире, какой носил пленник, с той лишь разницей, что мундир оказался белым и несмотря на окружающую грязь, он даже сохранил цвет. Одно плечо украшал тусклый потёртый эполет. Второго эполета не было. Возможно оторвался, или вовсе не был предусмотрен регламентом. В любом случае им повезло наткнуться на европейского офицера. Или вернее на кого-то, кто был некогда европейским офицером.
Человек бросил быстрый взгляд на шхуну, на перевязь с пистолетами, но, видимо посчитав силы неравными, решил не дёргаться.
Для швартовки крупных лодок на небольшом подходящем клочке берега были устроенны временные мостки. Доски опирались на ветви крупного дерева, которое из-за размытого берега сильно накренилось, но еще держалось. Судя по всему доски переставляли с ветки на ветку, то ниже, то выше, в зависимости от уровня воды.
Проверив шестом глубину команда аккуратно подвела шхуну к пристани.
– Могу я войти? – крикнул с палубы Тропинин.
Он произнес это на английском, но не смог подобрать подходящий глагол. Сойти? Подняться?
– Пожалуйста, – махнул рукой бородач.
– Проваливайте! – одновременно раздалось из палатки.
– Брось, Хельмут, – возразил бородач, рассматривая сошедших с корабля гостей. – Дай мне хоть поговорить с новыми людьми. К тому же с ними наш старый приятель.
Он повернулся к пленнику.
– Раш, я же предостерегал тебя от нападения на европейцев. Твои гальветты годятся пугать рыбаков, но против белого человека, даже если он путешествует на маленькой яхте, у твоей банды кишка тонка.
– Я не думал что они европейцы, сэр, – ответил пленник. – Полосатые паруса ввели меня в заблуждение. А их флага я не узнал.
– Куда тебе. Русские купцы и во Францию заходят нечасто.
Бородач вновь повернулся к Лёшке.
– Вы из Петербурга? Из Риги?
– Из Виктории.
– Не слыхал. Впрочем, на север меня занесло только однажды.
– Виктория не на Балтике. Мы пришли сюда из Америки.
– О, Америка! Приходилось бывать там. Какая прекрасная страна! Краснокожие сущие дети по сравнению со здешним населением. К тому же их мало. И это, пожалуй, главное преимущество. Нет, вы совершенно напрасно оставили Америку, месье…
– Меня зовут Алексей Тропинин. Это Яков Рытов, мой капитан.
– Шарль де Монтеро, лейтенант, к вашим услугам.
– Мы не слишком потесним вас, если сделаем здесь привал? К тому же хотелось бы поговорить, дабы прояснить ситуацию.
– Пожалуйста. Сейчас островок и правда невелик, нам даже пришлось отселить нескольких соплеменников Раша, но как только спадёт вода, станет вполне удобным для жизни.
Яшка махнул рукой. Со шхун попрыгали матросы. Однако часовые на борту остались. Вторая шхуна тем временем пристала к первой, поскольку подходящего места у берега больше не было.
– Однако угостить вас особенно нечем, – продолжил француз. – Мы не рассчитывали на такое количество гостей. Там в бочке дождевая вода. Но и её не хватит на всех, а пить из реки я бы не советовал.
– Не беда, – отмахнулся Тропинин. – У нас остались кое-какие припасы и питьевая вода. И если три дюжины моряков грозят опустошить склады маленького островка, то три его обитателя нашим запасам ущерба не нанесут. Так что разрешите отблагодарить за приют хорошим ужином.
Чижов принес несколько бутылок вина и корзину с продуктами (печеный картофель, местная зелень, мелко порубленная и отваренная солонина).
– Вино? – удивился Шарль.
– Испанское. Херес. Не знаю как перенесло путь, но неделю назад еще можно было пить.
– Хельмут! Дружище! Выползай и промочи горло.
Из палатки появился полный седой мужчина лет пятидесяти. Он жевал табак или бетель и передвигался с трудом. Видимо для разнообразия его камзол был синим.
Подумав, Тропинин решил добавить к вину вискарь.
– Этот точно не испортился.
***
– Мы живём здесь уже полгода, – рассказывал Шарль после плотного ужина и доброй выпивки. – Служили в гарнизоне Шандернагора у губернатора Шевалье. Когда британцы вероломно напали на город, мы с Хельмутом, Рашем и парой солдат сопровождали лодку с товаром в верховьях. На обратном пути нас встретили друзья из местных и предупредили, что в Европе опять началась война и англичане, узнав об этом раньше нас внезапно напали на город. Ублюдки даже не сделали формального объявления.
Шарль говорил много, видно соскучился по разговору. Судя по всему, его немецкий товарищ был большим молчуном, а туземец не слишком образован, чтобы поддержать разговор.
– Мы разумеется не стали заходить в город. Вернулись вверх по Хугли, затем повернули на протоку, спустились по другому рукаву вниз и решили переждать на этом чудесном островке. Раш изредка наведывался в дальние деревни, узнавал новости, не закончилась ли война, не пришли ли подкрепления.
Он вздохнул, давая понять, что подкрепления не прислали.
– Не мы первые, впрочем, в таком положении, – усмехнулся француз. – Сам Гастингс прятался на островах в дельте Хугли вместе с губернатором Калькутты и комендантом форта Вильямс, когда Сураджа Доула взял город. Здесь так принято. Лучше бедовать на островах чем оказаться в Чёрной Яме старого форта.
От того как Шарль произнес это название у Тропинина пробежали мурашки по спине.
– Чем же вы тут живёте? – спросил он.
– Карточной игрой.
– Карточной игрой? То есть просто выигрывайте друг у друга провиант, тем и живёте? А мужики-то, дураки, и не знают. Землю пашут, чтобы прокормиться.
Француз рассмеялся.
– Тем не менее. Карты помогают бороться со скукой, а игра решает вопрос с пропитанием. Его добывает на всех проигравший. А поскольку проигрывал обычно Раш, он и занимался снабжением.
– То есть вы жили за счёт пиратства?
– Ну-ну, оставьте это, месье Тропини. Где добывал средства Раш, сугубо его личное дело. А карточный долг священен.
Француз ещё раз взглянул на пленника, который сидел в сторонке под присмотром мушкетеров.
– Собираетесь его повесить? – спросил он. – Ваше право, хотя парень славный. Сложись всё по иному, он стал бы добрым офицером.
– Нет, вешать я его не стану, – сказал Лёшка. – Нам нужен проводник и он отработает жизнь и свободу.
– Проводник? – заинтересовался француз. – Вы не пойдёте в Калькутту? Собираетесь углубиться в эту страну?
– Именно, – подумав, Лёшка решил, что не случится большой беды, если он раскроет французу часть плана. – Мы хотим пройти к Банкибазару, причём пройти так, чтобы не заходить в британские порты.
– Банкибазар? – удивился лейтенант. – Что он вам?
– Я его нынешний владелец.
– Вот как? – возбудился француз. – Становится всё интересней и интересней. А скажите, месье Тропини, не собираетесь ли вы случаем собрать войско, чтобы пободаться с англичанами?
– Всё что я хочу это защитить свою собственность. Для этого у меня есть пушки и ружья и достаточно к ним припасов. Людей, конечно, маловато.
– Отлично! А нет ли у вас офицерских вакансий для пары опытных европейцев?
– Заманчивое предложение, месье де Монтеро. Правда, я не планировал набирать целую армию, а офицеров у нас пока в достатке.
– Вас горстка, а армию из туземцев набрать проще простого. Сейчас не то чтобы затишье, на юге британцам еще урежут спеси. Но здесь на севере, после вероломного взятия Шандернагора у них не осталось серьезных врагов. По Бенгалии бродит много безработных солдат. Каждый будет обходиться вам по пять – десять сикка-рупий в месяц, в зависимости от опыта, офицер из туземцев обойдётся рупий в сто-сто пятьдесят.
– Сикка-рупий?
– Сикка – это бенгальские рупии, – пояснил француз. – Но они практически ничем не отличаются от бомбейских сират или мадрасских аркот. Можете платить ими, если хотите.
Тропинин вообще не хотел платить туземцам. Но европейцы могли пригодиться.
– Сколько это будет в пиастрах, Шарль? Можно называть вас по имени?
– Легко. Считайте пять рупий за два пиастра, Алексисис, не ошибетесь.
– А во что обойдутся офицеры из европейцев?
– Можем поладить на двухстах рупиях, притом, что всё снаряжение мы берём на свой счёт.
– Снаряжение? – улыбнулся Лёшка. – А где вы собираетесь приобрести русский мундир?
– Хитрите, месье Тропини, – погрозил пальцем Шарль. – Ваши люди не есть регулярная армия Вы купцы и держите обычных наёмников.
– Вот как купцы, мы и платим независимо от происхождения, цвета кожи и наличия патента, а исключительно за способности. Посему могу предложить вам лишь ту плату, какую получают все прочие наши офицеры и капитаны кораблей.
– И сколько они получают?
– Тысячу рублей в год.
– И это будет…
– Дай-те ка я прикину, – Тропинин сделал в уме пересчет из рублей в песо, а оттуда в рупии. – Где-то две тысячи рупий в год. Или пять тысяч ливров, если на ваши деньги.
– Скорее четыре тысячи с половиной, поправил француз. – Не густо, но и не так плохо. Пожалуй, мы согласимся.
– Говори за себя Шарль, я не двинусь с места, – пробурчал седовласый солдат.
– Но, Хельмут, мне надоело жить среди крокодилов. А наш интендант схвачен на горячем и теперь смотрит на мир через петлю.
– А мне надоела служба, – бросил Хельмут. – Не хочу работать на купцов, не хочу служить в колониальных войсках. Нигде не хочу. Всё что я желаю, это вернуться домой и завести своё дело. Скажем, лавку колониальных товаров. А что, понятие в них имею, цены знаю. И не смейтесь, Шарль. Послужите ещё лет двадцать и станете таким же, как я.
– Хельмут из Саксонии, – пояснил Тропинину француз. – Он завербовался в колонии простым солдатом. Сперва служил у голландцев. Получил сержанта, но потом поцапался с их комиссаром и был отставлен.
– Но этот гражданский вмешивался в мои дела! – возмутился немец. – Командовал солдатами через мою голову. Это недопустимо в нормальной армии!
