Кроха-секрет леди из трущоб

А ведь купцы прибывали туда не только с грузом для торговли, но и солдатами, основывали колонии, грабили, жгли, убивали, переманивали на свою сторону местных вельмож. Сама по себе Англия имела скудный потенциал, земельных ресурсов – кот наплакал, в Шотландии так вообще заниматься земледелием и скотоводством без удобрений и современных технологий чаще всего себе в убыток. Призадумалась, ныряя рукой в остывающую тёплую воду. Эрозия – выветривание плодородного слоя могло быть тому причиной. Частые неурожаи, падёж скота и прочие напасти.

Настало время вылезать, но я никак не могла отделаться от мысли, будто что-то делаю неправильно. Словно что-то упускаю и зря трачу время на чтение и выяснение окружающего меня мира. Какой толк от этих знаний, когда мне нужно решить вопрос с финансами и как бы заставить супруга вернуть мне шкатулку с драгоценностями? Поступать радикальным образом, устранять личную горничную Софии только потому, что она оказалась невольно втянута в наши семейные дрязги – нечестно. Нет, я бы даже сказала, бесчестно. Её выгонят без рекомендаций. А в таком возрасте это почти что смертный приговор. Нигде в городе в её возрасте она не сможет найти работу, если только не устроится куда-нибудь на мануфактурное предприятие, взвешивать товар и упаковывать в бумагу.

Попробовать другой способ?

Вздохнула, припоминая резьбу на полудрагоценных камнях. Новости про храм Падмавати изобиловали разными названиями, припомнить бы, что меня заинтересовало?

Я быстро вскочила на ноги, едва перед глазами промелькнул образ гравюры на малахитовом камне. Глиптика! Точно ведь!

Брызги полетели в разные стороны, но мне было не до того.

Так, и что дальше? Заставить мужа раскошелиться на моё хобби, а самой заняться контрабандой или просто откладывать драгоценности на чёрный день? И вообще, вдруг это занятие сильно энергоёмко? Сколько камней я испорчу, пока не получу годный продукт?

Нет, во всяком случае, можно сделать вид, будто я этим интересуюсь и хочу заняться, а там посмотрим, выгорит ли идея?

Вошедшая в комнату Ниа застыла, глядя на мою наготу.

– Госпожа, – взвилась служанка, – вы простынете! Надо было позвать меня!

– А, да, благодарю, – нехотя отвлеклась, полуобернувшись в её сторону, тотчас чистая простынь укрыла меня до талии.

Спешно выбралась из кадки и спряталась за ширмой, где была приготовлена одежда. Волосы я не мочила, предварительно заколола на затылке туго заплетённые косы. Иначе никак. В умах людей ещё гнездились старые суеверия. Часто моешься – ведьма или больная. В какой-то степени жизнь сама диктовала условия и правила проживания. Вот только мне, привычной к современным удобствам, даже при наличии личной горничной было тяжко приспособиться и ощущать себя хотя бы просто сносно.

Однако информационный голод мучил сильнее всего, точнее нечто конкретное. Почему именно сейчас? Почему я попала в это время и что должна сделать? Какая миссия на меня возложена? Неужели воспитать Максима и только? Я должна доказать себе, что могу справиться с задачами материнства в любых условиях? Или дело в моей прошлой потере, боли и затаённой скорби, которую я глушила карьерой и дедлайнами?

Нет, не время предаваться глупым мыслям. Отпустив служанку спать, я отдала распоряжение лакеям – убрать кадку и унести ширму. А сама отправилась менять «Тита Андроника» на что-то более нейтральное. Да хотя бы «Макбет» того же Шекспира подойдёт. Или видела совершенно незнакомые произведения Томаса Мора и его «Утопия», или «Государство» Платона, или ещё один Томас Гоббс «Левиафан».

Мысли вновь вернулись к Томми и словам Нии. Порылась в недрах памяти и не смогла откопать ничего стоящего. Сейчас мысли об этом имени возвращали меня к библиотечному стеллажу в герцогском кабинете, где я обнаружила полку, посвящённую произведениям Шекспира.

Жаль только, я не учла, что его светлость может меня застукать в этот поздний час, блуждающую по коридорам. Я уже взялась за ручку двери нужной мне комнаты, как вдруг Саймон меня окликнул:

– Ты что-то хотела?

– Только книгу поменять.

Стук набоек его ботинок по паркету подсказывали о приближении первой проблемы из моего списка. Ведь я никак не могла понять Линдерброса и тем более особой симпатии к нему не испытывала. А потому сочла своим долгом держаться отстранённо и не подавать никаких надежд на взаимность. Да он и не выказывал своего ко мне расположения, что несказанно радовало.

Но сейчас, когда он, будучи разнузданный, в расстёгнутой рубашке, с бокалом горячительного напитка в руке стремительно приближался, словно таран к воротам неприступной крепости, я ощутила некоторую опасность собственной благодетели, если можно так выразиться. В уме были живы воспоминания о прошлом замужестве, и к новым отношениям я ещё попросту не готова. Нет.

– М-м… Тит Андроник? – Саймон резво перехватил книгу и взвесил её в руке, а на устах заиграла злая ухмылка. – Не слишком ли тяжёлый труд на ночь глядя? Или ты пожелала взбодриться и не спать всю ночь?

Что это? Тайный намёк на наличие любовника?

– Просто выхватила первое попавшееся произведение из собрания Шекспира.

Я обхватила руками плечи, чтобы скрыть озноб, пробежавший по телу, неужели замёрзла после купания или подхватила какую-то заразу?

– С вашего позволения, возьму «Макбет» и пойду.

– Час от часу не легче! – Схватив за плечо, муж пригвоздил меня к стене, другой шлёпнул книгой рядом с моей головой. – Неужели это намёк? Строишь из себя леди Макбет?

Я широко раскрыла глаза, вдыхая аромат алкоголя с нотками хвои. Поморщилась.

– Что ты себе позволяешь! – мне лишь оставалось прошипеть так и упрямо встретить злой оценивающий взгляд. – Каким образом обычное чтение книги может быть расценено как намёк?

– А с какой стати тебе читать трагедии перед сном? – Герцог не спешил меня отпускать. – Да будет тебе известно, леди Макбет плела интриги и вынудила собственного мужа свергнуть короля. И ты спрашиваешь меня, того, кого чуть не обвинили в измене, почему я злюсь?

Глубокий вдох и выдох.

– В таком случае не понимаю, почему ты ещё не сжёг половину собственной библиотеки, сочтя, будто писатели прошлого уязвляют твою раздутую гордость столь безответственными сочинениями.

Теперь уже настала его очередь удивляться. Но, к сожалению, гнев бурлил в нём с неистовой силой, ища выхода, но не находил. Видела это во взгляде. Чувствовала почти осязаемо.

– Томик Тита Андроника ни в чём не виноват. Я тоже. Я не заставляла тебя принимать решения, которые повлекли подобные последствия, поэтому прошу простить.

Я попыталась вырваться, но он меня остановил, силой удержал на месте.

– О, не так быстро, – процедил он сквозь зубы. – Если не ты, то твой отец и его покровитель сделали это за тебя. Но ты, ты участвуешь в интриге или нет? Ты меня предаёшь? Передаёшь сведения, клевещешь? Что-то замышляешь у меня за спиной?

– Не имею ни малейшего понятия, – соврала, не моргнув и глазом. Да, это я умела, но чувствовала себя гадко, будто вылила на голову ведро помоев.

Что-то я всё-таки знала, и, скорее всего, Сесилия точно была замешана в нехорошей истории, иначе бы не вела себя столь рискованно и не отдала бы собственного сына кормилице. Боюсь даже предполагать, что со мной будет, если обман раскроется. А уж смерть Фидении – недвусмысленно намекала, наверняка в этой истории замешаны интересы очень влиятельных людей, для которых человеческая жизнь не стоит и двух пенсов.

Моя задумчивость была превратно понята, потому что муж продолжил нападать, словно и не слышал мои оправдания.

– У Таморы был любовник – на это намёк? Или же это упрёк за смерть Томаса, м?

– Что?..

Как он сказал, смерть Томаса?! Молча слушала дальше, а саму будто по голове приложили.

– По просьбе Люция сына Таморы убили, подобно языческой жертве. В этом смысл твоего послания?

Я прикусила губу и чуть не взвыла от осознания, какую глупость совершила владелица этого тела. Неужели Саймон думает, Томас мёртв? Что он вообще знает о произошедшем? Отсюда ненависть? Недоверие?

Заметив боль в моих глазах, муж немного успокоился и отпустил, но, как оказалось, только для того, чтобы допить залпом.

– Итак, что мы имеем? Кровавую трагедию о мести и взаимной ненависти и жадную до власти леди Макбет, которая использовала собственного мужа для удовлетворения тщеславных амбиций. Твои интересы тебя выдают, жёнушка моя.

– Да будет тебе известно, я с таким же интересом прочту труды Исаака Ньютона!

– Ха! – выдохнул муж мне прямо в лицо. – Красиво лжёшь, но верится в это с трудом.

– Сила трения, – блефовала я, пытаясь выудить из головы хоть какие-то знания по физике, раз уж заикнулась о Ньютоне. – О! Изобретения Леонардо да Винчи, вечный двигатель. Его идеи увековечат своего создателя и станут основополагающими во многих областях знаний.

И, кажется, попала в точку!

– Идём! – Муж устроил книгу на локте и схватил меня за руку, чтобы буквально втащить в кабинет.

– Я всего лишь любитель, – запоздало оправдывалась я, припоминая дату разработки теории об электростатике и прочих научных изысканиях. Помнится, много фильмов видела об этом, вот только даты стёрлись из памяти. Знаю лишь фамилию Кулон из-за единицы измерения электрического заряда. Или это было гораздо позже закона всемирного тяготения?

Не помню…

– Вот, – герцог указал мне на кальку чертежа дельтаплана. Во всяком случае, очень похоже на современный прототип. – Что это, по-твоему?

– Средство для планирования по воздуху с высоты. – Я тупенько улыбнулась и пожала плечами, мол, могу и ошибаться.

Саймон воззрился на меня с неподдельным интересом, будто и не было между нами всей той ненависти несколько минут назад.

– Быть не может, ты где-то уже прочла об этом?

– Допустим…

Не стала добавлять очков собственной гениальности, дабы не завышать ожидания с его стороны. А вообще, не плохо было бы соскользнуть с этой темы. Прошла к рабочему столу, заваленному стопками писем-счетов и гроссбухами. Иными словами, бухгалтерскими книгами.

– Вижу, есть некоторая проблема в учёте?

Ловила на живца. Муженёк с некоторой подозрительностью в голосе признался честно:

– Мой помощник, выпускник Оксфорда, уволился несколько дней назад, мы с ним разминулись. А теперь выяснилось, что он оставил после себя невероятный объём работ. Но больше всего злит хаос на столе. Бумаги перемешаны, письма, приглашения, счета, долговые обязательства. Где-то здесь должно быть предложение на соучастие в финансировании корабельной компании, но я никак не могу его найти.

Нет. Я в это лезть не буду, хоть и могу попробовать разобрать и систематизировать бумаги на столе. Сталкивалась и не раз. Тем более, если припомнить недавнее ко мне обращение, то можно лишь заочно позлорадствовать. Вот только при виде всего этого безобразия у меня так и чесались руки сделать хотя бы так.

Подхватила первую кипу и аккуратненько привела её в состояние стопочки. Повыдёргивала несколько торчащих листков и взялась за следующую.

– Сильно не обольщайся, просто руки чешутся при виде всего этого беспорядка.

– А как же Макбет? – язвительно уточнил Саймон. – Или лучше сразу Отелло?

– Ага, молилась ли ты на ночь, Дездемона? – припомнила я с усмешкой. – Намекаешь, будто задушишь меня в порыве ревности?

Мельком глянула в его сторону и заметила искреннюю приятную улыбку – сие видение произвело на меня неизгладимое впечатление. Оказывается, его лицо может принимать обаятельное выражение, а не только искажаться от злобы ко мне. И правда. Скорее всего, это мне так везёт из-за пропасти между нами, которая с каждым днём, с каждой новостью о прошлых проделках Сесилии словно росла как вглубь, так и вширь.

– Уже лучше.

Пристроила пятую стопочку на свободное место, которое неожиданно образовалось на столе после нехитрых манипуляций, и демонстративно оттряхнула руки. А муж? Смотрел в мою работу с изрядной толикой умиления. Совершенно неподобающе случаю, но мне понравилось.

– И что ты хочешь взамен?

– Хм.

Я прошла к стеллажу и сделала вид, будто его не услышала.

– Деньги?

– А ты будто мне заплатишь?

– Сколько?

Я усмехнулась. Правильно говорят, хочешь получить власть над кем-то, найди его слабое место – болевую точку. Но многие неправильно трактуют эти слова, полагая, будто речь о поединке. Вовсе необязательно. Чтобы заставить человека раскошелиться, нужно найти его «флюс», зубную и головную боль в одном флаконе, чтобы уже затем, подобно Айболиту, предложить «лекарство», оно же помощь и тому подобное. И тогда пойманный на крючок клиент будет готов заплатить ровно столько, во сколько он оценивает степень той самой боли, от которой вы его избавите. Главное, чтобы ваши компетенции не подкачали.

По собственному опыту могу сказать, встречались мне экстраординарные случаи, когда проблемы документооборота успешной в общем-то фирмы не стоили и выеденного яйца, но оценивались в кругленькую сумму.

– Сесилия! – позвал меня герцог. – О чём ты думаешь?

– Стоит ли читать Шекспира на ночь.

И снова усмехнулась.

Да уж, какое тело, такая и душа? Вру и не краснею. Нельзя! Иначе так и привыкнуть можно.

Заочно ужаснулась подобной перспективе. Не хочу быть лгуньей. Но говорить правду и обнажать собственные секреты человеку, который и рад бы обвинить меня во всех смертных грехах, не имеет абсолютно никакого смысла.

– Ой, а где та книжечка новостей? Или и за её прочтение перед сном тоже полагается наказание?

Саймон фыркнул, но промолчал. Пожала плечами и предпочла больше не рисковать. Покинула кабинет, чтобы уже там облегчённо выдохнуть и уравновесить сердечный ритм. Последнее время рядом с ним покерфейс очень дорого мне обходился. Есть в нём что-то такое обезоруживающее, что-то вынуждающее сказать правду. Излишняя проницательность? Умение видеть меня насквозь? Знания о Сесилии?