(Не) Пара для дракона. Отборочные игры в академии магии

Она вручила мне странный ключ. Витое кольцо плавно переходило в стержень, поделённый на четыре части. Каждая часть имела вместо бороздки витиеватый узор из рун.

Я присмотрелась: начало, знания, платье…

– Каждая руна соответствует своему отделению, детка, – прошелестела Ба, заметив моё замешательство. – И помни, порядок имеет значение. Открывать их все сразу не стоит. И дай руку.

Ба безжалостно проколола иголкой мой палец. На коже появилась капелька крови. Она мазнула ею ключ и сундук.

– Поторопись. Времени нет совершенно. Наш самоход отправляется после полудня.

Я повернула ключ руной "Начало" к замочной скважине, над которой располагался отполированный камень, отражавший руну. С тихим щелчком крышка откинулась, открывая небольшую деревянную нишу.

– Сложи туда писчие принадлежности, – подсказала Ба. – Это отделение легко моется.

Вторая руна, "Знания", открыла основное отделение для учебников. Я с удивлением обнаружила, что все мои толстые тома туда легко поместились. Правда, места совсем не осталось.

"Платья", третья руна. Здесь, наоборот, после того как я сложила свой небогатый гардероб, места осталось достаточно много.

– Ба сокрушённо покачала головой.

– Детка, ты возьмёшь только траурные платья и форму?

– Да. Остальное я решила оставить здесь. На бал я в этом году всё равно не пойду. А зимние вещи и сменку я из академии не забирала. Они все там.

– Я собрала все фамильные украшения. Они принадлежат мне и тебе.

Я кивнула. Хорошо, что Ба о них вспомнила. Из моей головы чудесные драгоценности выпали напрочь. Ба когда-то запретила отцу дарить их Селестине. Чему я была безмерно рада, потому что именно эти драгоценности напоминали мне о маме. Как она наряжалась на бал. Как мы вместе их примеряли.

Я сморгнула подступающие слёзы и снова взялась за дело.

Руна "Защита" открывала потайной отсек, с раздельными ящичками. Бабушка объяснила, что туда обычно складывали оружие или охранные артефакты, которые путешественник перевозил с собой.

Я сложила в него баночки и скляночки с ингредиентами для зелий, которые успела накупить.

Заперев сундучок, я попробовала его поднять. Он оказался на удивление лёгким, словно я сложила в него всего пару платьев.

– Удивительно, почему такие идеальные для путешествий вещи больше не изготавливают!

Ба хмыкнула.

– Пространственные карманы – слишком дорогое и затратное в плане использования удовольствие. И опасное. Они будут тянуть из нас магию, поэтому большую часть пути мы проспим без задних ног, а после того, как приедем, надо будет вынуть из них всё, что мы положили. А ещё ты не сможешь отойти от сундука на большое расстояние. А теперь сунь в дорожные сумки пару подушек и тонких одеял. Ехать нам предстоит долго.

Селестина провожала нас с довольно кислой улыбкой. Утром во время завтрака она отговаривала меня от поездки, но Ба быстро поставила её на место, сказав, что нам нужно немного прийти в себя, после похорон. А у её давней подруги прекрасный загородный дом. Мы там отдохнём недельку и приедем обратно.

Доехали мы до нашего нового места обитания за неделю. Обычно, когда я путешествовала до академии одна, то могла добраться за четыре дня, но Ба требовался отдых. Поэтому мы в середине пути остановились в гостинице и пожили там немного. Сундуки пришлось разбирать, а потом собирать заново.

Ба была права. Они тянули из нас прорву сил.

До Озёрного края мы добрались поздно ночью.

Я с восторгом смотрела из окна на открывшийся пейзаж. Луна, полная и серебристая, смотрелась в зеркальную гладь озера, мимо которого мы проезжали. Воздух был прохладным и влажным, пах свежестью хвои и едва уловимым ароматом водяных лилий, распустившихся на поверхности воды.

Последние часы мы провели в почтовом самоходе. Тело ломило от неудобной позы. Я постоянно косилась на Ба, проверяя хотя бы на глаз её самочувствие. Она держалась молодцом. Но когда самоход остановился и нам надо было выходить, Ба не смогла вылезти самостоятельно. Ей помогли наши попутчики-мужчины.

– Дальше пешком, госпожа, – проворчал извозчик, поправляя шапку. – В город не заезжаю. Я вас предупреждал.

Я посмотрела на Ба и сглотнула, ощущая лёгкий озноб, несмотря на плотную накидку. Сможет ли она идти. Сундуки уж как-нибудь я дотащу сама, но вот помочь бабуле никак не смогу.

– Пошли, я знаю эти места, – сказала Ба и медленно поковыляла по дороге.

Я пошла за ней, радуясь, что на крышках сундуков, есть серебряные ручки. Страшновато было идти по незнакомым улочкам среди ночи.

Городок спал. Посеребрённые луной светлые стены домов смотрели на нас тёмными квадратами окон. Лишь изредка я видела в них тёплый огонёк свечи или магической лампы.

Очень хотелось укрыться за крепкими стенами и, наконец, выдохнуть, ощущая себя в безопасности.

По пути мы встретили стражников, которые после расспросов сопроводили нас по нужному адресу и помогли донести сундуки.

Ба поблагодарила их и отперла калитку ключом, который она вытащила из-под декоративного булыжника.

Дом оказался белым, небольшим и окутанным одеялом из цветов. Я поняла, что именно такой хотела бы купить для нас с Ба когда-нибудь в будущем.

В прихожей мы зажгли лампу. Ба тяжело села в кресло и вытянула ноги, потирая колени.

– Вот и всё. Наше путешествие закончилось.

Я зевнула.

– Как спать хочется.

– Нельзя. Пойдём наверх, выберем себе комнаты и распакуем сундуки. Мы слишком долго их подпитывали. Пошли.

Спать мы легли под утро, а проснулись в полдень из-за того, что кто-то барабанил в двери.

– Госпожа Аурелия! – послышался женский голос.

– Я открою, Ба, – прокричала я на весь дом.

Еле заставила себя выползти из кровати. В маленькой комнатке царил бедлам, из-за вещей, которые я буквально повышвыривала из своего сундука.

Открыла дверь для гостьи впопыхах.

– Я принесла вам поесть, – расплылась в улыбке полная пожилая женщина и прошла вглубь дома с корзинкой в руках.

– Спасибо…

Я потопала за ней и оказалась на кухне.

– Госпожа ещё спит? Послала сына на рынок, он купит всё что нужно. Невестка, как мы и договаривались, будет приходить каждый день, чтобы убрать и приготовить обед. Или я вместо неё. А сейчас заварю вам чай.

– Простите, я тогда пойду и оденусь?

– Да. Можете не спешить. Полчаса у вас точно есть.

Я снова поднялась наверх и заглянула в комнату Ба. Она лежала на кровати бледная и осунувшаяся.

– Ба, тебе помочь?

– Нет, детка. Мне просто нужно поспать немного дольше, чем тебе, чтобы восстановить силы. Сейчас поем и подремлю на свежем воздухе.

Бабушка села и по-девчачьи хихикнула.

– Ты чего?

– Представляю лицо Селестины, когда она поймёт, что мы от неё вероломно сбежали. Давно я так не веселилась. Завтра пойду знакомиться с местными леди. Мне надо сколотить банду, чтобы вершить добрые дела. Жаль, что тебе скоро придётся уехать в академию. Если найдёшь там себе жениха, то обязательно привези его сюда, чтобы я его оценила.

Я кивнула, с замиранием сердца представляя свирепое лицо Ксандера Бладстоуна. Надеюсь, он уже забыл о моём существовании.

Глава 4

Ксандер стоял и смотрел на ворона, который, в свою очередь, заглядывал в приоткрытое окно палаты. От птицы, словно от крошечного портала, расползалась едва заметная магическая дымка, мерцающая неестественным синим цветом. Очень интересно.

Такие шпионы не плод магии этого мира. Кто-то из Меридиана пробрался следом?

Шугануть ворона не получится. Тогда он выдаст себя, потому что ни один маг этого мира не смог бы распознать шпиона в птице. Не тот уровень. Не та магия.

А Ксандер на данный момент весьма посредственный маг.

Его пальцы непроизвольно сжались в кулак. Он медленно выдохнул, отгоняя нахлынувшее раздражение.

В памяти всплыла мутная картина той таверны, яростное лицо нападавшего, тяжёлые кулаки, точные удары. В прошлый раз это была лишь пьяная драка, в которой Ксандер хоть и пострадал, но отделался сравнительно легко. Правда, провалялся в лечебнице две недели. Не приехал в академию к началу занятий. Ждал, когда всё окончательно заживёт.

Но в этот раз… его хотели убить. А ведь он даже не успел вернуться.

– Он почти полностью восстановился, – слышался из коридора голос лекаря. – И это удивительно. Ваш сын должен был оставаться калекой как минимум два месяца. И это при частом использовании целительской магии. Да и вообще чудо, что он смог дожить до прихода лекарей. Уникальный случай!

Заскрипела дверь, и в палату вошли лекарь и Эдвард Бладстоун. Ксандер с нарочитым безразличием отвернулся от ворона, стараясь не выдать своего напряжения. Не стал закрывать окно.

Впервые за много лет увидел своего отца. Накануне возвращения, он всё думал, почувствует ли радость от встречи с родителем?

Ничего не ощутил. Только привычно ёкнуло сердце от осознания – его сейчас будут отчитывать. Но детское беспокойство быстро прошло. Ксандеру сейчас не двадцать, хоть он и вернулся на десять лет назад.

Лекарь продолжал вещать, но старший Бладстоун прервал его небрежным взмахом руки, унизанной перстнями.

– Оставьте нас. Я хочу поговорить с сыном.

Лекарь прервался на полуслове и, сконфуженно глянул на надменное лицо старшего Бладстоуна, пробормотал извинения и поспешно вышел, оставив Ксандера один на один с отцом.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

Отец не изменился. Прямая осанка, колючий взгляд тёмных глаз, недовольно поджатые тонкие губы.

Ксандер смутно помнил этот день. Он был прикован к постели, измученный болью в сломанных рёбрах. Его тошнило. В голове царила муть.

Но тогда он не был драконом, в котором магии было столько, что он мог бы сжечь всю эту лечебницу до основания. Сила клокотала внутри, требуя выхода. Полностью исцелила его тело всего за пять дней. И это он ещё сдерживал своё выздоровление, чтобы не вызвать подозрений.

Сейчас ему просто необходимо найти какое-нибудь захолустье, дождаться ночи, обернуться и полетать. Полыхнуть огнём в небо. И сделать всё так, чтобы никто не увидел. Даже в мире Меридиана драконов не любили, а там они встречались довольно часто.

Здесь драконы существовали исключительно в сказках, которыми пугали непослушных детей.

– Я рад видеть тебя здоровым, – в голосе отца не было и намёка на радость.

Ксандер стоял у окна полностью одетый в свой повседневный костюм и молчал. Он лишь позволил себе наглую ухмылку, которая сразу же, как и ожидалось, вывела отца из себя.

– Улыбаешься, щенок?

Ксандер пожал плечами, сохраняя непроницаемое выражение лица. Недавно он осознал один интересный момент: нарочитое молчание заставляет оппонента много говорить много, часто больше, чем тот планировал.

Именно из-за его многозначительного молчания Странник взболтнул о том, что знает способ путешествия во времени.

Только в прошлое. Если у Ксандера всё получится, то они со Странником никогда не встретятся в будущем. Ксандер из сбивчивых рассуждений своего друга и учителя понял, что память о будущем останется исключительно у его души. И только душу можно отправить в такое увлекательное путешествие.

Признаться, он думал, что магия Меридиана останется там же. Но наверное, она впитывалась в саму суть Ксандера. Драконья сущность перенеслась вместе с ним.

– Ты, – отец выдохнул слово так, словно хотел опалить сына горячей едкой гарью. – Опять опозорил нашу семью! У тебя есть ещё один год, и если твоё поведение не изменится, то я лишу тебя имени! Титула! И наследства! Ты моя главная ошибка в жизни. Больше никаких денег ты от меня не получишь. Академия обеспечит тебя всем необходимым. Будешь жить как нищий стипендиат!

Ксандер внутренне усмехнулся.

– Значит, стипендия у меня всё же будет.

– Да этого нужны положительные баллы.

Ксандер вновь пожал плечами, всем своим видом демонстрируя полное равнодушие. Значит, придётся учиться. Только и всего.

Прошлые дорогостоящие привычки его больше не манили. Попойки с друзьями, девушки и другие увеселения он был намерен свести на минимум. Отсутствие денег – хорошая причина, чтобы осуществить задуманное.

У Ксандера теперь есть цель.

Жаль, что настоящего друга рядом больше нет. Самым лучшим человеком и учителем магии и боевых искусств в его жизни был Странник. И если бы Ксандер был не так восприимчив к иноземной магии и остался человеком, то с гордостью называл бы себя Кроносом учеником великого Странника. Но не судьба.

– Это всё, чем ты собирался запугивать меня?

У отца исказилось лицо, как от зубной боли.

– Я довезу тебя до академии. Пойдём. К матери ты не поедешь. Она дурно на тебя влияет.

Пришлось повиноваться. Ксандер вышел из палаты, чувствуя на себе тяжёлый взгляд отца.

За академией как раз начинается, то самое захолустье. Там можно будет полетать. И избавиться от шпиона.

А ещё скоро начнутся занятия, и он увидит Лиру. Интересно будет проверить, она действительно его сокровище или очередная искра.

У него в запасе есть время, чтобы это выяснить. Да и спор он хочет выиграть. В прошлый раз у него ничего не получилось. Ксандера теперь захлёстывал азарт охоты.

Глава 5

Солнце в день моего отъезда было исключительно безжалостным. Оно превратило воздух над станцией в знойную дымку. Пыль, взбитая колёсами телег и копытами лошадей, клубилась в воздухе и оседала на всём вокруг сероватой пеленой.

Все разговоры в Озёрном крае в последнее время были только о дожде. Я бы тоже не отказалась выехать в более пасмурную погоду. Уж очень не хотелось провести два часа в душном дилижансе среди пассажиров, изнывающих от жары, но выбирать не приходилось. Я и так задержалась здесь, а сегодня вечером в академии будет праздничный банкет в честь открытия нового учебного года. А завтра начнутся первые занятия.

Вдалеке за покосившимися сараями, виднелись бескрайние поля, выгоревшие под летним солнцем до соломенного цвета, а за ними тёмными росчерком стоял лес. На перроне царила суета: сгрудившиеся возле повозок крестьяне в грубых домотканых рубахах и платьях, натужно кряхтящие и обливающиеся потом носильщики, перетаскивающие тяжёлые сундуки, и торопливо прощающиеся семьи.

Всех нас беспощадно жарило утреннее солнце.

В этот галдящий муравейник ворвалась моя Ба, словно яростный вихрь. Она перехватила одного работягу и, сунув ему в руку две монетки, указала на мой багаж.

Тот недоумённо моргнул и как невольник поплёлся с моей поклажей рядом с Ба.

– Он, наверное, не носильщик, – тихо прошептала я.

– Да, скорее всего, – согласилась Ба. – Но свободные руки были только у него, а леди не должны таскать тяжести.

Мы пришли на станцию и сдали мой багаж вознице и его помощнику – коренастому мужчине с багровым лицом и юному пареньку, который вжал голову в плечи так, словно в любой момент ожидал, что ему прилетит злой подзатыльник.

– Эта леди высадится в Валории. Будьте добры, не убирать багаж далеко, – сказала Ба и, деловито подцепив меня за локоть, бодро отошла в сторону.

– Как доедешь, обязательно напиши мне, – затараторила Ба, заправив упрямый локон мне за уши. – А! И ещё. Я написала вашему ректору письмо с угрозами. Если он посмеет снюхаться с Селестиной, то его ждёт грандиозный скандал. Хе! Я могу себе позволить такое развлечение и с удовольствием приеду и буду трепать ему нервы. Во мне просто бурлит энергия.

– Ба, как ты могла? – опешила я.

– А вот так. Наша любительница транжирить чужие деньги, обязательно объявится в академии. Поэтому я делаю всё возможное, чтобы у неё не получилось забрать твои документы без нашего ведома. Ну всё иди. Твой дилижанс уже отъезжает.

– Ба, только не делай глупостей, ладно, – распереживалась я.

– Ты говоришь, как моя покойная матушка, – Ба закатила глаза, – Молодость бывает лишь раз. Не старей раньше времени, детка. Но и не кидайся на поиски приключений, словно ты безмозглая девица, оставшаяся без присмотра родителей.

– Не кинусь.

Я чмокнула Ба в щеку и пообещала, что навещу её в ближайшее время. Благо ехать теперь недалеко. Забралась в повозку и с трудом протиснулась мимо человека, закрывшегося газетой, на своё место у окна.

Было очень душно. В открытые окошки залетал знойный ветерок, который совершенно не приносил никакого облегчения.

Я достала из маленькой сумочки веер и стала обмахиваться, пытаясь хоть как-то разогнать и остудить раскалённый воздух.

Салон дилижанса, обитый потёртой коричневой кожей, пах пылью и затхлостью. В узкое окошко проникали косые лучи солнца, высвечивая танцующие вокруг пылинки.

Почти сразу дилижанс тронулся, и я, чуть высунувшись из окна, помахала Ба на прощание. Мы покатили по ухабистой дороге в сторону Валории, где на вершине холма находилась наша академия. Колёса подпрыгивали на каждой колдобине, заставляя меня вжиматься в жёсткое сиденье.

Я сидела, уставившись в окно, и думала, что буду делать, если мачеха действительно заявится в академию по мою душу. Наверное, начну скандалить, как бабушка учила. Но всё же я надеялась, что до этого не дойдёт. Не люблю участвовать во всяких там разборках.

Тут же мысли зацепились за стычку с Ксандером, а сердце трусливо ухнуло вниз. Я закрыла глаза и от всей души понадеялась, что он обо мне думать забыл. Этот гад и раньше цеплялся ко мне, но до открытого конфликта никогда не доходило. Чаще всего он любил флиртовать с девушками. Да и мне он досаждал именно грубым флиртом.

Я вздохнула. Придётся как-нибудь успокоить золотого мальчика нашей академии, но для начала буду надеяться, что он просто забудет обо всём. Совершенно не хотелось открыто враждовать с этим недоумком. Уж лучше я продолжу его презирать исключительно в своих мыслях.

Доехали мы без приключений. Единственное неудобство мне доставлял попутчик. Вроде худой мужчина, но умудрился занять почти всю нашу скамейку. И всю дорогу внимательно читал новости, а под конец повернулся ко мне. Его лицо, скрытое до этого за мятыми страницами, оказалось узким и аристократичным, с пронзительными серыми глазами и пронизывающим насквозь взглядом. Одет он был в добротный дорожный костюм из тёмной шерсти. И это в такую страшную жару.

– Вы, я слышал, едете в Высшую Школу Магии и Воинского Искусства Валории?

Я посмотрела на него немного удивлённо.

– Да.

– Студентка?

Я кивнула.

– А почему это заведение называют академией?

Я пожала плечами.

– Раньше она так называлась. Это старое название.

– Довольно интересно, что прошлое упрямо идёт в ногу с будущим, – протянул попутчик, а потом посмотрел на потолок. – Кажется, скоро пойдёт дождь. Берегите себя, Иллирия.

Дилижанс остановился.

– Разве мы знакомы?

– О нет! Пока нет. Но я чувствую, что обязательно познакомимся. Это ведь ваша остановка?

Я кивнула и вышла, оглянувшись напоследок. Какой странный господин.

– Ваш багаж.

Помощник возницы неуклюже поставил у моих ног две объёмные сумки. Его руки дрожали от напряжения, а на лбу выступили капельки пота. Ба свои волшебные сундуки отказалась мне отдавать, потому что мы и так ими слишком усердно попользовались. Она боялась, что я забуду какую-нибудь вещь в сундуке и артефакт будет тянуть из меня силы.

В этот момент на крышу дилижанса сел ворон и, вытянув шею, пристально посмотрел на меня. Его блестящие, словно бусины, глаза казались неестественно разумными, практически человеческими, а оперение отливало зловещим синеватым блеском. Было в этой птице что-то неуловимо неправильное. Даже жуткое. Какая-то нездоровая, хищная наблюдательность.

Хорошо, что возница прикрикнул на лошадей, взмахнув кнутом. Те зацокали по мощёной дороге, спугнув птицу. Я одёрнула своё чёрное платье и тяжко вздохнув, оглянулась по сторонам.

Меня довезли почти до главной площади. За ней виднелся покатый зелёный холм, на котором можно было рассмотреть силуэт академии. Обычно на этой улице стояли коляски и телеги, которые возили студентов за умеренную плату. Но на этот раз никого не было.

А ещё, как назло, налетел резкий порыв ветра. Я посмотрела на небо. Со стороны Озёрного края оно стало угрожающе хмурым, словно кто-то мазнул чернилами по горизонту.

Как назло, на меня налетел резкий порыв ветра, взъерошил волосы, рванул подол платья. Я покачнулась и сильнее сжала ручки сумок. Посмотрела на небо. Со стороны Озерного края оно стало угрожающе хмурым, словно кто-то мазнул чернилами по горизонту, и теперь они стремительно расплывались, пачкая бездонную небесную лазурь.

Предчувствие надвигающейся грозы заставило меня поёжиться.

"Я ни за что не дотащу свои сумки до академии," – промелькнула тревожная мысль. Мотнула головой, стараясь отогнать панику.

Открытие учебного года пропускать без веских причин никак нельзя. Это было бы катастрофой – получить в первый же день выговор. Меня могли лишить стипендии, а продержаться в начале учебного года без денег просто нереально. Ведь нужно докупать учебный инвентарь.

Растерянно оглянувшись по сторонам, я пыталась найти хоть какой-то выход из создавшегося положения, но ничего не смогла придумать. Лишь отошла вместе с поклажей к зеленым дверям ближайшего жилого дома, чтобы не стоять посреди дороги и не мешать движению.

Вдруг послышался цокот. Я оглянулась в надежде увидеть хоть какое-то подобие экипажа, которое могло бы меня подвезти. Но нет.

По дорожке трусил ослик, неспешно перебирая копытами, и тянул за собой ветхую телегу. Спереди на телеге сидел щуплый на вид мужичок. Его ноги смешно болтались, едва доставая до земли. Он выглядел довольно комично.

– Простите, – позвала я его.

– А?! – Мужичок дёрнул головой в мою сторону.

– Вы случайно не в сторону академии направляетесь?

– Да. На окраине моя развалюха стоит, она чуть левее от дороги, – ответил он.

– А вы могли бы меня подвезти до академии? Я заплачу вам, – предложила я, чувствуя, как внутри вспыхивает надежда.

Мужичок почесал затылок, взглянул на стремительно темнеющее небо и покачал головой.

– Не, мы не успеем до ливня. А он крепкий будет, после засухи-то. Лучше пережди в гостинице.

Он прикрикнул на ослика. Животное снова потрусило по дорожке, а я осталась потерянно стоять.

В дешевых гостиницах одиноким девушкам оставаться опасно, а на дорогую у меня просто нет денег. Я прикусила губу и вновь начала оглядываться по сторонам, бездумно и отчаянно скользя взглядом по окнам домов и по лицам прохожих.

Может быть, попроситься к кому-нибудь на ночлег? Я отмела и эту мысль, потому что идти к незнакомым людям страшно и неловко.

Неожиданно зеленая дверь за моей спиной распахнулась, и в проеме появился Ксандер Бладстоун собственной мерзкой персоной. Увидев его, я не сразу смогла справиться с нахлынувшим чувством отвращения, поэтому на мгновение скривилась, словно от острой зубной боли.

Ксандер совершенно не удивился, увидев меня. В его глазах мелькнуло нечто похожее на тревогу, но она быстро сменилась привычной насмешкой.

– Лира.

– Ксандер.

Мы какое-то время молча разглядывали друг друга. Его взгляд показался мне слишком внимательным, даже дотошным – словно Ксандер хотел рассмотреть мельчайшие детали моей внешности.

– Ждёшь экипаж? Сегодня их не будет, видишь, буря надвигается.

– Знаю.

– Могу подбросить тебя до академии.

Я окинула его неприязненным взглядом. Совершенно не верилось в его бескорыстную помощь. Ксандер ничего и никогда не делал просто так.

– Обойдусь.

Он усмехнулся, словно именно такой реакции и ожидал.

– Сомневаюсь, – сказал он, легко подхватив мои тяжеленные сумки. – Великий боже! Ты забила свой багаж учебниками?

Я поджала губы и вновь попыталась отнять у него вещи, но Ксандер увернулся.

– Пошли. Экипаж отца стоит за углом.

– Я с тобой не поеду, – попыталась возразить я.

Ксандер шагнул ко мне, заглянул в глаза и с ехидцей произнёс:

– Ты не заметила, Лира? Я не спрашиваю, поедешь ты со мной или нет.

– Предлагаешь поверить в твою человечность? Мне интересно, с чего вдруг ты такой добрый.

Он невозмутимо пожал плечами.

– Я хочу тебя соблазнить, Лира. Этот ответ тебя устроит? – Ксандер продолжал смотреть мне в глаза с неприкрытым интересом. У него был такой серьёзный и пронизывающий взгляд, что сказанные им слова совсем не воспринимались как шутка.

– Ты ведь просто высадишь меня посреди дороги, да? В этом твой план мести? – я продолжала подозревать неладное.

Налетел очередной порыв ветра, и Ксандер вместо ответа возвёл глаза к небу и пошёл вверх по улице. Мне пришлось семенить за ним следом – с него станется оставить меня здесь и выбросить мои вещи по дороге.

– Хорошая идея, но нет. Чтобы ты знала, – сказал он, когда я поравнялась с ним, – я приехал сюда специально. Всё ради тебя, Лира.