Живая этика и наука. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2007

Сердце и сердечность, согласно представлениям И.А.Ильина [19], являются неотъемлемой частью, наследием и достоянием духовной культуры России. Весь фольклор русского народа, жесты, движения – всё пропитано «излиянием сердечного чувства», совершенно свободного от привязанности к материальному благополучию. Свободное служение общему благу – красота русского духа. «Духом сердечного и совестного созерцания» проникнуты русские летописи и сочинения. Этот дух живет в русской поэзии и литературе, в русской живописи и в русской музыке. Вся жизнь русского народа выражается и изображается как «свободно созерцающее сердце» [19, с. 324]. Духовная культура рассматривается И.А.Ильиным в непосредственной связи с сердцем. Культуру без сердца он называет больной культурой. «Россия имеет свои духовно-исторические дары и призвана творить свою особую духовную культуру: культуру сердца…» [19, с. 327–328]. Именно в отсутствии сердечной культуры автор видит корни всех существующих в мире бедствий и страданий. Он писал: «Современное человечество <…> должно понять и убедиться, что <…> культура без сердца есть не культура, а дурная “цивилизация”, создающая гибельную технику и унизительную мучительную жизнь» [20, с. 296]. И далее: «Мышление без сердца, – даже самое умное и изворотливое, – остается, в конечном счете, безразличным: ему все равно, за что ни взяться, что ни обдумать, что ни изучить. Оно оказывается бесчувственным, равнодушным, релятивистическим (Всё условно! Всё относительно!), машинообразным, холодным и циничным <…> Его главный прием есть умственное разложение жизни, как бы умственная “вивисекция” живых явлений и существ» [20, с. 298]. Будущее России И.А.Ильин связывает с воспитанием нового поколения: нового русского человека «чистого сердца», человека «созерцающего сердца». Он пишет: «России нужен новый русский человек, проверенный огнями соблазна и суда, очищенный от слабостей, заблуждений и уродливостей прошлого и строящий себя по-новому, из нового духа, ради новых великих целей. В этом главное. Делая это, мы строим новую Россию. Мы должны научиться веровать по-новому, созерцать сердцем – цельно, искренно, творчески» [19, с. 131, 133].

Именно в сердце и через сердце видели русские философы спасение от бездуховности – антисофийности – техногенно-потребительской цивилизации [5; 15]. Напомним в этой связи, что символом Софии традиционно выступает всеобъемлющее и сострадательное сердце [17; 18].

Определение отечественной философии как «философии сердца» является общепризнанным. Действительно, начиная с трудов Г.С.Сковороды, П.Д.Юркевича, В.С.Соловьева, П.А.Флоренского, а также философов русской эмиграции – Н.А.Бердяева, Б.П.Вышеславцева, А.И.Ильина – концепт сердца стал доминирующим принципом отечественной философской рефлексии.

Особое положение среди этико-философских систем, исследующих концепт сердца, занимает Живая Этика, принципы которой были изложены на русском языке в 1920–1930-е годы. Эта синтетическая система познания является открытой, то есть не предполагает принятия изучающим на себя ряда обязательств, обычных для религиозных систем. Синтезированные в ней знания Востока и Запада чрезвычайно разнообразны и изложены современным языком с относительно небольшим использованием специальных терминов. Живая Этика определенно связывает тонкие аспекты сознания, такие как предчувствие и предвидение, с сердцем, называя его органом синтеза, и подчеркивает принципиальную зависимость горизонта познания и утончения, открытого сознанию человека, от уровня нравственного совершенства.

Согласно Живой Этике, место связи с иномирами, откуда идет к нам не только энергетика, но и познавательная информация, находится в нашем сердце.

Уместно вспомнить строки из Живой Этики: «Космическая пульсация, которая ощущается сердцем, – самая чудесная вибрация. Все сложные задачи Космоса сердцем могут разрешиться. Когда ритм Махавана ощущается сердцем Агни йога, происходит объединение с космической пульсацией. Пространственный огонь, устремленный к проявлению, дает токи к сердцу» [7, 441]. Именно оно – центр нашего сознания. Сердце следует понимать как великую лабораторию, где происходит преображение нашего сознания, следовательно, всего нашего существа. Из этого следует, что и наше сознание формируется в сердце под воздействием и во взаимодействии надземного и земного. Только развитие и утончение сердца дает возможность продвижения и прогресса, потому в основу каждого строительства должен быть положен великий магнит сердца. В Живой Этике есть отдельная книга «Сердце», в ней во всем богатстве древнего и современного опыта и знания представлена часть философской системы познания, которая относится к духовно-энергетической роли сердца.

Сердце, будучи предметом исследования как религии, так и искусства и науки, предстает в понятиях хотя и различных, но по-своему точных и определенных. Так, ученые подчеркивают мысль о том, что сердце есть эмоциональное средоточие человеческого духа, оно является синтетическим центром психической энергии, обладает особым иерархическим статусом и носит характер двойственности сознания человека. Л.В.Шапошникова пишет: «Сердце – перекресток, где сходятся дух и материя, инобытие и наш мир, небесное и земное» [32, с. 34].

В конце XX – начале XXI века предметом философских исследований ученых стал принцип кордиоцентризма[36] в философии сердца (Н.Л.Бильчук [2], А.Б.Мусакулова [22]). Так, исследование Н.Л.Бильчук посвящено определению кордиоцентризма как методологического принципа целостного понимания личности и его места в обществе. В работе проведен социально-философский анализ проблемы целостности человека в концептуальном поле учений о сердце. Выявлено, что обращение к сердцу обусловлено необходимостью определить значение индивидуально-неповторимой сущности человека в различных областях философского знания.

Являясь методологическим принципом философии сердца, кордиоцентризм раскрывает целостность развития духовно-моральной личности как основы ее взаимосвязи с обществом и потенцирует гармоничное существование социальной системы. Основанием для взаимодействия личности и общества становится признание общих духовно-моральных ценностей и принципов совместного существования, среди которых выделены благородство, патриотизм, достоинство духа, гордость за принадлежность к данному народу. Таким образом, формирование духовно-моральной личности является основой построения социальной системы, обеспечивая устойчивость смыслообразующих ценностей и нравственных ориентиров, которая выражается в признании и развитии духовных традиций общества, сосредоточенных в исторической памяти народа. Следовательно, специфика кордиоцентризма есть установление взаимосвязи объективного и субъективного, индивидуального и социального аспектов свойств личности, беспредельных возможностей раскрытия ее сущности и ограниченности формального характера ее проявлений, что, подчеркивая и сохраняя достоинство каждой индивидуальности, определяет ее место в обществе. Кордиоцентризм, являясь коррелятом иерархичности и синтезообразующей системой философии сердца, проявляет интегративность социума и формирует синтетическую личность. Принятие концепта сердца как метафизического принципа духовности и моральности человека синтетически проявит через сердце его творческие способности и тончайшие психические свойства.

Исходный мировоззренческий кордиоцентризм русской мысли во многом предопределил характер отечественной духовной, художественной и материальной культуры, придав им особенную окраску. В связи с этим в отечественной мысли обозначились основные направления кордиоцентризма:

Сердце как орган. Писание представляет сердце органом «разумения», данным от Господа для принятия Духа. Бог совершенствует «сердца человеческие» и исправляет их от «согрешений». Известный хирург и священник В.Ф.Войно-Ясенецкий, впоследствии канонизированный Православной Церковью, писал: «О сердце речь чуть ли не на каждой странице Библии, <…> ему придается значение не только центрального органа чувств, но и важнейшего органа познания, органа мысли и восприятия духовных воздействий. И больше того, сердце по Священному Писанию есть орган общения человека с Богом, следовательно, оно есть орган высшего познания» [4, с. 24]. Созвучные мысли высказали в свое время П.Д.Юркевич в работе «Сердце и его значение в духовной жизни человека по учению слова Божия», П.А.Флоренский в книге «Столп и утверждение истины», И.А.Ильин в книге «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний»[37]. Причем И.А.Ильин наделяет духовный центр человека способностью творить «культуру сердца» и считает, что «это философия – простая, тихая, доступная каждому, рожденная главным органом Православного Христианства – созерцающим сердцем» [цит. по: 23, с. 64].

Сердце есть обитель человеческого духа, есть средоточие все-начальной энергии человека, оно обнимает явления психической и физической жизни, ибо обладает особым витальным статусом. Именно из «движений сердца» человек начинает свое нравственное развитие – сердце предстает источником духовной жизни, поскольку образует сущность человека жизнь его сердца, то есть непосредственные глубинные переживания, исходящие из сердца. Более того, сердце, являя собою истинную жизнь человека, служит наиболее надежным инструментом постижения Истины. В Живой Этике сказано: «Сердце, это солнце организма, есть средоточие психической энергии» [13, 2]; «…сердце является, поистине, международным органом <…> необходимо научиться ощущать сердце не как свое, но как всемирное! Только через это ощущение можно начать освобождаться от эгоизма, сохраняя индивидуальность накоплений» [13, 7].

Сердце как символ. Символу сердца в отечественном культурно-философском символизме отведено достаточно внимания и места как в русской поэзии, так и в религиозно-философском учении. Символ сердца имеет глубокий, прежде всего религиозный смысл, более сокровенный, чем эстетический. Вертикальная доминанта символа сердца связывает это многообразие с осмыслением сущностного проявления «живой вечности», «живой жизни», «живой культуры» и «культуры сердца», по мысли И.А.Ильина. То есть вертикаль духа проявляется не только в иерархическом строении бытия, но и в нашем познании как важнейший гносеологический принцип.

Как духовный символ, в Библии сердце являет собою «бытие, которое больше самого себя» [31, с. 287]. И притом больше двояко: будучи органом духовной жизни человека, сердце выступает как субъект познания и одновременно как объект познания божественного первообраза. По П.А.Флоренскому, символы «суть органы нашего общения с реальностью. Ими и посредством их мы соприкасаемся с тем, что было отрезано до тех пор от нашего сознания. <…> символы – это отверстия, пробитые в нашей субъективности» [31, с. 344]. Так, например, «икона всегда или больше себя самоё, когда она – небесное видение, или меньше, если она некоторому сознанию не открывает мира сверхчувственного и не может быть называема иначе как расписной доской» [28, с. 64]. Но лишь в первом случае икона оказывается символом первообраза. Так и сердце человека – несмотря на то что имеет собственное конкретное бытие и качественное проявление, несет в себе сущность первообраза, который исходит из высшей реальности и непостижимым образом проявляет ее в сердце. Сердце, по мысли Флоренского, есть символ религиозной жизни верующих.

В Живой Этике сказано: «Символом направляющего считалось всегда сердце. На этом символе растет вся жизнь» [7, 97]. В данном случае, продолжая и развивая воспринятую из глубокой древности символику, сердце в отечественной философии символизирует глубинную сущность человека, его наивысшие духовные возможности и качества. Среди таких качеств в семиотическом контексте своеобразным «символом символов» предстает «чистота сердца» – лишь благодаря внутренней чистоте открывается возможность узреть Бога и постичь Истину. Живая Этика говорит: «Сумейте приблизиться чистым сердцем к Нашим Высотам» [10, 2 июля 1921 г.]; «Так несложно начало, ведущее к Свету. Чтобы принять его, нужно иметь только чистое сердце» [9, 373]; «Чистота в жизни есть преддверие чистоты сердца. Кто же не хочет, чтоб народ был чистым?» [12, 106].

Сердце как идея. В предельно общем виде она может быть выражена формулой – «русская идея есть идея сердца», русская идея есть кордиоцентризм. Кордиоцентризм отечественной философии сердца – это научная концепция и практическое преображение сознания и жизни устремленного человека. Живая Этика указывает человечеству на принятие идеи сердца как наиболее жизненной доктрины. В книге «Иерархия» говорится: «Наши устои присланы для возрождения духоразумения. Так скажите непонимающим, так укажите на доктрину Сердца!» [9, 1].

Идея же любящего сердца в этом смысле есть основная духовно-творческая сила русского народа. Примечательно, что даже один из самых ярких и страстных русских революционеров, писатель и философ А.И.Яковлев известен нам под псевдонимом Герцен (от немецкого Herz – сердце).

Сердце как путь. Путь сердца в нашей жизни, с одной стороны, глубоко индивидуален, а с другой – един для всех, в том смысле, что он есть путь жизни или, другими словами, путь преодоления низшей природы в себе. Для всех и каждого он универсален. Наиболее полно сущность кордиоцентризма раскрывается в феномене древнерусского и русского исихазма (св. Антоний, св. Сергий, св. Серафим). Современный отечественный кордиоцентризм есть по существу научный исихазм XXI века. В Живой Этике сказано: «Этот путь сердца самый древний, но нуждается в расширении сознания» [9, 85]; «…синтез есть единый светлый путь сердца» [13, 1].

Сердце как учение. В XXI столетии именно творческое, любящее сердце станет онтологическим и аксиологическим центром, духовным поводырем в познании Высших миров, важнейшим органом синтеза и строительства духовной культуры. В философии космической реальности утверждается: «Иерархия есть Учение Сердца» [9, 448]. «Учение Майтрейи держит знание космического огня, как открытие сердца, вмещающее явление Вселенной!» [9, 7]. «К пониманию сердца как центральной движущей силы нужно привыкать. Нельзя постичь пламень, не постигая значения сердца. Говорил вам о многих центрах, но сейчас говорю особенно о Чаше и Сердце. Чаша – прошлое, Сердце – будущее» [9, 448].

Сердце как Учитель. В книге «Столп и утверждение истины» П.А.Флоренский обращает внимание на то, что сердце – гарант духовной чистоты человека, ибо оно есть «искра Божия», «око небесное», и потому даже под толстым слоем скверны «свят человек в тайниках души своей» [25, с. 436]. Живая Этика рассматривает сердце как средоточие огненной энергии человека и проводник в высшие миры Космоса. «Что есть сокровище сердца? Не только доброжелательность, не только сострадание, не только преданность Иерархии, но созвучие с Космическим Сознанием, когда сердце перенимает даже ритм космический помимо своего. Можно верить такому сердцу, оно чувствознает и, как явленная связь с высшим миром, говорит неоспоримое» [9, 106]. И еще: «Путей много, но сердце знает ближайший» [10, 18 марта 1922 г.].

Сердце как Пространство Всеединства. Современные достижения науки о природе человека выявляют все более глубокие уровни его связи с окружающим миром. Через самопознание человеку открывается его глубокая сопричастность миру. Взаимодействуя с окружающим, мы изменяем его и меняемся сами. Чем гармоничней становится человек, тем более прекрасный мир он способен создать. Живая Этика утверждает, что любое совершенствование всегда начинается с сердца и имеет пространственное значение [13, 96]. Так как огонь сердца и есть пространственный огонь [13, 73], а сознание сердца подвижника наполняет пространство озарением далеко за физические пределы [7, 82], то этот «Свет соединяет сердца» в космическое единство [11, ч. II, III, 17]. Современные научные данные подтвердили настоящий постулат Живой Этики о значимости сердца как основы сверхсознания. Так, основатель новейшей физиологии крови А.И.Гончаренко в работе «Пространство сердца как основа сверхсознания» пишет: «Система сердца опережает сознание, сплетает в нем три формы времени и образует новую способность к взаимодействию с миром», любое слово до того, как будет услышано нами, «уже состоялось в опережающем сверхсознании сердца, а головной мозг лишь осознает его смысл» [6, с. 34]. В этом же ключе высказался и П.А.Флоренский: «Вся культура может быть истолкована как деятельность организации пространства» и «организация таких пространств называется искусством» [27, с. 25–29].

Новое научное мышление, основой которого стало космическое мироощущение, нуждается в новой системе познания, представленной Живой Этикой, в которой принцип иерархичности и его коррелят – кордиоцентризм, играют главенствующую роль.

На пути сердечного познания формируются совершенно необычные, встречаемые в естественном состоянии только у подвижников и детей нового сознания принципы организации, механизмы работы психики и новый тип энергетики. При этом качество нового сознания употребляется нами в том смысле, что оно отвечает требованиям эволюции. В отечественной философии эту идею первым высказал Владимир Соловьев, предположивший, что деятельность просвещенного сознания может производить духовно-телесные токи, постепенно преобразующие и одухотворяющие материальную среду жизни, подвигающие ее к верховному всеединству [26, с. 547]. П.А.Флоренский развил ее в онтологическом аспекте: «Духовным подвигом святые развили у своего тела новые ткани светоносных органов, как ближайшую к телу область духовных энергий» [29, с. 488]. Затем Н.К. и Е.И. Рерихи развили и обосновали эту идею в контексте учения о мысли и психической энергии как главных двигателях эволюции человека. Именно уровень нравственной ответственности человека перед миром является признаком нового эволюционирующего сознания. Критерием новизны сознания современные ученые обозначают качество сердечности и определяют ее как высшую одаренность благородного человека, интегрирующего различные способности в дар служения людям [3, с. 68–70].

Раскрытие познавательного потенциала Живой Этики в XXI веке будет напрямую связано с принятием и утверждением особой роли сердца в эволюции общества и человека. Философская система Живой Этики говорит: «Не отвлеченно слово о познании сердцем» [13, 67]; «Нужно, прежде всего, напомнить о значении сердца, как соединителя миров. Огонь сердца разве не есть самый пространственный огонь?» [13, 73]; «Многие тысячи лет тому назад было сказано: “Будет время, когда люди откроют сердца свои и вознесут чашу Высшему”. Пришло это время, когда человечество близится к шестому совершенствованию и начнет пылать огонь над “чашей”» [8, 554].

Резюмируя вышесказанное, подчеркнем наиболее значимое в русской мысли для философии сердца:

1. Концепт сердца есть доминирующий моральный признак отечественной философской рефлексии, имеющий исток из раннехристианских аскетических монашеских практик.

2. Концепт сердца – это одно из самых самобытных явлений в русской философии, отражает особенность отечественного менталитета, развивает и укрепляет дух активной солидарности и сотрудничества.

3. Отечественная философия сердца – это исторически сформировавшиеся мысли, идеи и представления о роли сердца в общественном сознании.

4. Философия сердца есть уникальная грань отечественной философии, важнейшая концепция цельности общества и личности.

5. Синтетическое понимание концепта сердца в культурных и философских системах основано на исихастском опыте его создателей.

6. Кордиоцентризм отечественной философии сердца – это научный методологический принцип, имеющий практическое приложение в преображении сознания и жизни эволюционирующего человека.

7. Сердечность есть качество высшей одаренности благородного человека, интегрирующего различные способности в дар служения человечеству.

8. Живая Этика является новой системой познания и воспитания сердечности как высшего качества ответственности эволюционирующего человека.

9. Принятие всем человечеством доктрины сердца осуществит грядущую культуру сердца и в социальной жизни.

Литература и примечания

1. Библия. Христианское издательство, 1991.

2. Бильчук Наталия Леонидовна – кандидат философских наук, закончила исторический факультет Харьковского государственного университета. В 1996 г. поступила в аспирантуру при кафедре философии ХАИ. Защитила диссертацию на тему «Кордиоцентризм как методологический принцип целостного понимания человека и его места в обществе». Научные статьи: «Антропологiчна “фiлософiя серця” П.Д.Юркевича» (1998), «Взаимосвязь понятий “сердца” П.Юркевича и “экзистенции” К.Ясперса» (1996), «Онтологiчнi аспекти кордоцентризму Б.П.Вишеславцева» (1999) и др.

3. Богословский С.Ю. Наука и Живая Этика о феномене детей нового сознания // Культура и время. 2006. № 4.

4. Войно-Ясенецкий В.Ф. Дух, душа, тело. Волгоград, 1990.

5. Вышеславцев Б.П. Сердце в христианской и индийской мистике. Париж, 1929.

Вышеславцев Борис Петрович (1877–1954), религиозный философ, профессор Московского университета (1917–1922). Выслан из СССР в 1922 г., жил в Париже. Труды по этике, истории русской философии и др. Разрешение сформулированной Н.Гартманом антиномии нравственных ценностей и человеческой свободы видел в христианском учении о «благодати» как преображении подсознательных влечений в любовь к высшим ценностям («Этика преображенного Эроса. Проблемы закона и благодати», 1934).

6. Гончаренко А.И. Пространство сердца как основа сверхсознания // Сознание и физическая реальность. Т. 2. № 3. М., 1997. – С. 25–35.

7. Живая Этика. Беспредельность.

8. Живая Этика. Агни Йога.

9. Живая Этика. Иерархия.

10. Живая Этика. Листы Сада Мории. Кн. 1. Зов.

11. Живая Этика. Листы Сада Мории. Кн. 2. Озарение.

12. Живая Этика. Община (Рига).

13. Живая Этика. Сердце.

14. Зеньковский Василий Васильевич (1881–1962), философ и богослов, в 1919 г. покинувший Россию, профессор Православной богословской академии в Париже, отстаивал идею озаренности православием истинной русской науки и философии. Труды: «История русской философии» (1950), «О мнимом материализме русской науки и философии» (1956).

15. Иванов А.В. На пороге третьего тысячелетия // Москва. 1994. № 2.

16. Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Время великого размежевания: от техногенно-потребительской – к духовно-экологической цивилизации // Вестник МГУ. Сер. 7: Философия. 1999. № 6.

17. Иванов А.В. Философско-богословская идея Софии: современный контекст истолкования // Вестник МГУ. Сер. 7: Философия. 1996. № 2.

18. Иванов А.В. Идея Софии в русской философии // Тезисы 3-й Международной конференции «Алтай – Космос – Микрокосм». Барнаул, 1995.

19. Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России: Статьи 1948–1954 годов. В 2 т. Т. 1 / Подг. текста и вступ. ст. И.Н.Смирнова. М.: МП «Рарог», 1992.

Ильин Иван Александрович (1882–1954), русский философ, правовед, публицист. Активный противник большевизма, идеолог белого движения. В 1922 г. выслан за границу. Основные труды: «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» (1918), «О сопротивлении злу силою» (1925), «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» (изд. 1958), «Аксиомы религиозного опыта» (1953) и др.

20. Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.

21. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1983–1990. Т. 9.

22. Мусакулова А.Б. Кордиоцентризм отечественной философии // Актуальные проблемы философии: Общество, политика, культура // Материалы XXXV научной конференции профессорско-преподавательского состава, аспирантов и студентов Таврического национального университета им. В.И.Вернадского. Симферополь, 2006. – С. 97–98.

23. Полторацкий Н.П. Иван Александрович Ильин: Жизнь, труды, мировоззрение / Сб. ст. СПб., 1989.

24. Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. Т. 1. М.: МЦР; Мастер-Банк, 1999.

25. Русская философия / Словарь. Под ред. М.Маслина. М., 1999.

26. Соловьев В.С. Смысл любви // Сочинения. В 2 т. Т. 2. М., 1988.

27. Флоренский П.А. Анализ пространственности в художественно-изобразительных произведениях // Декоративное искусство в СССР. М., 1982. № 1. – С. 25–29.