Тугие узы

– Тебе что, нравится то, что я делаю с тобой? – спросил он.

Я смутилась, но решила ответить честно:

– Сама удивляюсь, но в какой-то степени да. Я получаю удовольствие. И вы мне приятны.

Он отвёл взгляд и нахмурился.

– Приятен я тебе или нет – неважно.

Несколько секунд он сидел на матрасе, словно обдумывая, что делать дальше. Затем резко вздохнул, поднялся и принялся развязывать меня. Узлы поддавались не сразу, он торопился, а я молча наблюдала за его сосредоточенными движениями. Его длинные пальцы, хоть и нервные, с привычной точностью управлялись с верёвками.

Я надеялась, что теперь смогу принять душ и отдохнуть. Да и есть хотелось.

– Вы не забудете принести еду? – на всякий случай напомнила я.

– Может, забуду, – проговорил он с оттенком детского упрямства, убирая верёвки. Потом, словно задумавшись, добавил: – Ладно, сейчас.

Его вопрос заставил меня задуматься: нормально ли то, что я получаю удовольствии от секса, будучи связанной незнакомцем? Вспыхнули стыд и вина. Что, если меня спасут и на допросе он расскажет об этом? Я и правда какая-то испорченная. Я должна испытывать к преступнику неприязнь, а вместо этого с нетерпением жду его появления.

Теперь же моё нетерпение подпитывалось ещё и голодом. Я старалась размять затёкшие руки и ноги, а Альберта всё не было. Я успела быстро сходить в душ, а он так и не пришёл. На душе стало неспокойно. Возможно, он хочет заморить меня голодом. Кажется, он ненавидит меня по определению. Я не знаю, что мне сделать, чтобы он не реагировал на меня с негативом. Когда я говорю ему хорошие вещи, он злится.

Не знаю сколько прошло времени, но он всё же пришёл и принёс два яблока, круассан и питьевой йогурт. Видимо, то, что нашёл дома. Поставив всё это на табурет, он развернулся и молча ушёл. Я смела всё за несколько минут и, радуясь, что на этот раз он не связал меня в неудобной позе, легла на матрас. Только нога была пристегнута всё той же цепью на стене. Я уже начала привыкать.

Я свернулась в клубочек на правом боку. Делать было абсолютно нечего. Я находилась как будто в вакууме.

Я не привыкла к безделью. Всю сознательную жизнь я была занята: тренировки, учёба, курсы, работа. И к чему всё это было, если сейчас моя жизнь ограничивается четырьмя стенами и цепью? Ради чего все эти старания? Я даже не успела пожить в удовольствие, насладиться моментом, а не бежать куда-то сломя голову.

От досады я даже всхлипнула. Зачем я сидела над уроками по ночам? Зачем хотела не просто не отставать от одноклассников, а стать лучшей? Каждый день вставала в пять и тренировалась. Да, я закончила школу с золотой медалью и была счастлива. Казалось, что я взобралась на Эверест и теперь меня ждал лишь приятный спуск вниз в зелёную и солнечную даль. Думала, что, закончив школу, смогу жить так, как хочу. Но это оказался самообман. Я мечтала стать психологом, но отец убедил меня получить более практичную специальность – экономист. Холодные, сухие цифры, не имеющие ничего общего с моими мечтами. Все предметы были для меня скучны и непонятны. Бросить учёбу я не смела. Каждый день заканчивался истерикой, я была на грани. Отец сжалился и предложил доучиться до бакалавра, а магистратуру закончить по специальности маркетинг. Этот компромисс был лучше, чем ничего. Маркетинг оказался интересным, захватывающим. Мне нравилось, что в нём есть место и для креативности, и для анализа. Я даже попала на стажировку в Германии, и мне предложили остаться там работать, но отец уже подготовил мне место в своей фирме, и я не могла его подвести.

А теперь я здесь. Запертая в чужом подвале, вдали от всего знакомого. Что подумают родители? Надеюсь, они понимают, что я не могла просто так исчезнуть, бросив всё. Ведь они хотели для меня только самого лучшего. Или, может, я просто пыталась в это верить?

Глаза наполнились слезами. Несмотря на наше недопонимания, я скучала по ним. Скучала по их голосам, по дому, по привычному ритму жизни. И самое ужасное – я не могла ничего изменить.

Глава 9

Ненавижу социальные сети. Там всё слишком наиграно: каждый может придумать идеальную жизнь и выставить её напоказ. Меня трясет от этого. Но я – это я, а мои коллеги, кажется, жили в этих приложениях, пересылали друг другу видео и картинки, смеялись и обсуждали их в рабочее время. Я мог только догадываться, о чём они говорят.

– Ох, – вздохнула однажды Марина, смотря в экран телефона, – ужас какой.

– Что там? – встрепенулся Антон. – Трейлер третьего сезона посмотрела?

– Да нет, – покачала она головой. – Тут видео попалось про пропавшую девушку. Какая странная ситуация! Представь: была в гостях, вышла на пять минут, и с тех пор её никто не видел.

У меня похолодели руки, сердце сжалось, но я заставил себя остаться неподвижным.

– А где это произошло? В каком городе? – Антон выглядел скорее заинтригованным, чем обеспокоенным.

– В нашем! Жутковато как-то.

– Вот так вот, Марина, пойдёшь на обед и исчезнешь! А кто потом за тебя работу будет доделывать? – пошутил Антон.

– Очень смешно, Антон, – укорила его Марина. – Жалко девушку, у неё должна была быть свадьба. Такая хорошенькая на фото. Гимнасткой была.

Я сидел, как вкопанный, прислушиваясь к их диалогу.

– Неужели никаких свидетелей? Куда она делась? – не выдержал я.

– Сам посмотри, – ответила Марина, еще обиженная на мою грубость за несколько дней до этого.

Я заставил себя отвести взгляд. Нужно притвориться равнодушным:

– Делать мне больше нечего, – буркнул я и уткнулся в монитор.

В обеденный перерыв я ввёл в поисковик разные запросы и в итоге нашел свежее видео на семь минут. На обложке был портрет девушки, которая смотрела добрыми глазами, коричневые волосы до плеч блестели в лучах солнца, а на размытом заднем фоне зеленели деревья. Рядом с фотографией краснела надпись: «Элиза Маковецкая бесследно пропала».

Я нажал «плей». На экране появилась запись с камеры наблюдения ужасного качества: дождь, темно, силуэт минивэна, мужчина в чёрной кепке и медицинской маске… Это я!

Закадровый голос говорил: «Элизу Маковецкую похитили вечером восемнадцатого октября. Она и её жених Влад Черепанов приехали в гости к сестре Влада, Анне Черепановой, и вышли погулять с собакой. По словам жениха, они поругались, и он вернулся в дом, но в квартире понял, что погорячился. Он вышел на балкон, чтобы посмотреть, не пошла ли Элиза за ним, и увидел, как какой-то мужчина тащит её в минивэн. Когда Влад Черепанов выбежал на улицу, машина уже уезжала. Влад не разглядел номера, но цвет скорее всего был серый».

Я хмыкнул. Значит, цвет он определил неверно. Везёт мне.

Под грустную музыку началось перечисление качеств и заслуг героини видео: единственная дочь, бывшая гимнастка, волонтёр в детском доме, прекрасный специалист, помогает нуждающимся, всеми любима. Вот её фотографии в спортивном гимнастическом костюме с медалями, вот она стоит с родителями и грамотами в руках, а вот позирует с группой детей. И наконец она в длинном платье и с красивой прической рядом с тем самым парнем, которого я видел у подъезда. Он – в идеальном костюме, ухоженный, уверенный. Совсем не такой, как я. Они должны были пожениться – говорилось в видео. Теперь жених проводит своё расследование и не теряет надежды найти её. Всех, кто её видел, просят связаться по указанным контактам.

Я посмотрел видео несколько раз, испытывая странные эмоции. Было непривычно видеть её в другом амплуа. Всё то время, что я проводил с ней, я старался не замечать личность, живого человека. В своей голове я сделал её лишь продолжением своих фантазий. Для меня она стала собирательным образом всех тех, кого я ненавидел. Но после видео она перестала быть безликим силуэтом, а обрела чёткие очертания.

В задумчивости я попытался сосредоточиться на работе, но мысленно возвращался к сценам из её жизни и представлял, где бы мог её встретить и как бы могло пройти наше знакомство. Но ответ очевиден: у таких, как она, жизнь расписана по минутам, она окружена кучей родственников, друзей, знакомых. Её жених, сразу видно, – альфа. Можно сказать, я вырвал её как цветок из клумбы, где её окружали такие же красивые и неприступные цветы. Теперь этот цветок – в мутной стеклянной банке без солнечных лучей и питательной почвы. Как скоро он завянет? Наверное, это зависит от меня. Но я не намерен создавать ей хорошие условия. У меня был план, я его придерживался и отступать не собирался.

– Альбе-е-ерт, – донеслось до меня, и я понял, что Руслан стоит перед моим столом. – Ты там где? Приём, приём!

Марина захихикала.

– Извините, задумался, – сказал я, чувствуя, как загорелось лицо.

– Альберт, нужно проверить один момент, – начал он, присев на край стола.

– Какой? – спокойно спросил я, стараясь не нервничать.

Руслан протянул мне распечатку. Это был реестр поступлений наличных платежей от курьеров за предыдущий месяц. Я сразу узнал таблицу – её составлял я сам, после того как данные принесла Елена Вячеславовна.

– В отчёте за прошлый месяц не сходится сумма. По реестру платежей больше на двадцать пять тысяч. Я сразу не заметил, но Елена Вячеславовна вчера подписывала сводный отчёт. Ты не мог бы проверить, не ошибся ли ты где-то, когда переносил данные?

– Хорошо, – согласился я.

Я дождался, пока он уйдёт, и уставился на цифры. Ошибка? Нет, не ошибка. Эта сумма явно была скорректирована Еленой Вячеславовной. Двадцать пять тысяч куда-то пропали между сводным отчётом и реестром. Следовало ожидать, что её махинации однажды выйдут наружу.

Позже я столкнулся с Еленой Вячеславовной на лестнице. Она медленно спускалась, держась за перила.

– До свидания, Альберт, – сказала она.

– До свидания, – попрощался я, обогнав её. Но на нижней ступеньке обернулся. – Забыл сказать. Не знаю почему Руслан не принимает мой отчёт. Говорит, там что-то не сходится. Но вы же всё сверяете. Может, посмотрите?

Я не хотел показывать, что в курсе её дел и пытался говорить непринуждённо. Как будто про отчёт вспомнилось между делом. Ни один мускул на её лице не дрогнул. Она просто кивнула и сказала:

– Я разберусь.

Дома же я собирался воплотить одну из своих идей: привязать пленницу в положении сидя. Для этого у меня уже были готовы специальные тросы и верёвки.

Она встала, когда я зашёл и взглянула в глаза, выжидая, скажу я что-нибудь или нет. Я ничего не сказал, а принялся доставать необходимое для моего плана.

– Что будет на этот раз? – спросила она наконец.

– Увидишь, – не поднимая головы ответил я.

– Вижу, что-то новенькое. У вас ещё много в запасе таких идей? Богатая у вас фантазия.

Я поднял голову.

– Да, я люблю фантазировать, – сказал я, а потом добавил: – Точнее любил. Теперь все мои фантазии реальны.

– А, – сказала она задумчиво, прищурилась и слегка покивала. – Понимаю.

Я закрепил две прочные петли – так называемые «беседочные» узлы – на металлических крюках в потолке. Эти узлы я выбрал специально: они не затягивались под нагрузкой и выдерживают даже большой вес. Её ноги я продел в петли, а потом укрепил их тросами с дополнительными «заячьими ушками» для надёжности. Она теперь сидела будто на качелях и слегка покачивалась. Я чувствовал на себе её изучающий взгляд и пытался не обращать внимания. Руки я тоже привязал к тросам над головой бурлацкой петлей. Прядь волос упала ей на лицо, и она трясла головой, чтоб её убрать. Я убрал прядь, а потом накрутил её волосы на руку. В этот раз я не использовал кляп, поэтому слышал её дыхание и постанывания. В какой-то момент она начала сжимать меня ногами и раскачиваться вперёд. Я не понимал, что именно чувствую, но осознавал: она не сопротивляется, она принимает, а может быть, даже отвечает. Я вошёл во вкус, пот струился у меня по спине, она выгибала спину и подтягивалась. Когда всё закончилось, я отступил, тяжело дыша. Её глаза были полуприкрыты, лицо покраснело, но на нём не было страха или боли. Она выглядела умиротворённой.

– Скажи, – начал я, когда всё закончилась, но она ещё продолжала висеть, – почему ты так себя ведёшь?

– Как? – непонимающе спросила она, раскачиваясь на тросах, как на качелях, раскрасневшаяся и растрёпанная.

– Как будто ты сама этого хочешь.

– Меня это возбуждает, – ответила она после небольшого молчания. – Но раньше я таким не занималась. Я и не знала, что это может мне нравиться.

– Я запрещаю тебе так себя вести! Я решаю, что тебе делать! – не выдержал я.

– Разве я могу управлять тем, что чувствую? – спросила она с полуулыбкой.

Я не разбирался в этих женских играх и не хотел, чтобы из меня делали посмешище.

– А может, ты пытаешься меня обмануть? – насторожился я. – Откуда я знаю, что ты не притворяешься? Ведёшь себя так, чтобы втереться в доверие. Но можешь не стараться. Это ничего не изменит.

– Поверьте, я сама не ожидала от себя такого, – ответила она обиженно. – Я не для вас стараюсь, а для себя.

Такой ответ привёл меня в замешательство. Я не совсем понимал, что она имеет в виду, но не стал разбираться, потому что почувствовал неловкость. Ладони вспотели, я пожалел, что задал ей этот вопрос.

Разговор её, кажется, расстроил, но я не был уверен. Её мысли мне неведомы. Я отвязал верёвки, снял тросы с потолка.

– Ладно, на сегодня всё, – сухо сказал я, собираясь уходить.

– Вы куда-то торопитесь? Я очень хочу есть. И мне нужны некоторые вещи…

– Какие ещё вещи?

– Ну шампунь, расческа, зубная щетка, паста, – перечислила она грустно. – Вам бы было приятно, если бы я привела себя в порядок?

На секунды в памяти всплыли её фотографии из видео. Теперь она была совсем не похожа на ту девушку: лицо осунулось, появились тёмные круги под глазами, волосы спутались. Однако взгляд был по-прежнему мягким, как на фото, а не запуганным. Но такие, как она, никогда не снисходили до меня со своего олимпа. Так что хорошо, что я сбросил её с него. Теперь она ниже плинтуса. Моя месть работает.

– Что скажете? – настаивала она. – Если не сложно, принесите еды.

Она говорила со мной так просто, как будто я обычный знакомый. Из-за слегка задранных вверх уголков губ и больших глаз её выражение лица казалось наивным и даже милым.

– Да, еду я принесу, – кивнул я, – но вот остальное… Мне некогда всё это искать.

– Может, когда будет время? – торопливо спросила она.

– Посмотрим. Если хорошо попросишь, – бросил я напоследок и вышел.

Мне снова нужно было на воздух, и я вышел во двор. Но, едва открыв дверь, заметил движение за забором. Чья-то фигура мелькнула среди кустов, почти лишившихся листвы. Спустя доли секунды после хлопка входной двери человек резко развернулся и рванул от моего забора. Адреналин тут же хлынул в кровь. Я подбежал к калитке и выскочил на дорогу, но там уже не было ни души. Меня трясло. Кто это был? За мной следят? Меня вычислили? Теперь я должен мучиться из-за этого! От злости я пнул валяющуюся на земле пластиковую бутылку.

Меня охватила паника, я ринулся в дом и принялся искать в интернете информацию о том, как идут поиски. Я долго оттягивал этот момент, мне совсем не хотелось читать об этом из-за нарастающего чувства тревоги.

Первые несколько статей на новостных сайтах повторяли друг друга почти слово в слово. Ничего нового я не узнал. Выдохнув и слегка успокоившись, я открыл следующую ссылку. Это оказалось сообщество в социальной сети, посвящённое Элизе Маковецкой и её поискам. Сообщество насчитывало одиннадцать тысяч пользователей. Я уставился на экран в недоумении. Меня пробил холодный пот.

Прокрутив станицу ниже, я нашел создателей этого сообщества. Среди администраторов был тот же Влад Черепанов, ниже были указаны Анна Черепанова и Владимир Маковецкий. Анна Черепанова – счастливица, которой повезло не попасть ко мне. Последним в списке оказался отец Элизы. Фотографии пропавшей перемежались постами, ссылками и скриншотами. Мое внимание привлёк один видеоролик. На нём – нарезки с камер наблюдения. Я узнал себя сразу. Вот я стою за деревом, сижу на скамейке. Они собрали всё. Земля ушла из-под ног. В посте под видео Влад написал: «Это записи с камер наблюдения у дома, где похитили Элизу. Этот человек приходил сюда почти каждый день за два месяца до происшествия. Мы считаем, что он может быть связан с преступлением. Пожалуйста, помогите его опознать!»

Я выругался и ударил по столу, на котором стоял ноутбук. Получается, он такой рыцарь на белом коне, супергерой, который пытается спасти принцессу. И все ему сочувствуют, помогают. А я получается кто? Главный злодей? Такая мысль мне не понравилась. Я не считал себя плохим или злым. Я просто сделал то, что должен. Я заслужил это! Им не понять. А она наверняка плачет по своему парню и ждёт, когда он её спасет. Не дождётся. А что касается расследования и этого видео, надеюсь, никто не узнает меня, ведь эту одежду я больше нигде не носил и лицо всегда скрывал.

Так я просидел в раздумьях ещё какое-то время. Затем снова вышел на улицу проверить, не ошивается ли кто-то рядом с моим забором. Никого не было, только ветки качались на ветру. Я поёжился и вспомнил, что обещал принести Элизе еду. Прошло уже часа три. Постояв и почесав затылок, я осознал, что тоже давно ничего не ел, и пошёл на кухню. Решил приготовить что-нибудь и заодно отнести ей.

Готовлю я хорошо, так как делаю это с детства, кажется, лет с восьми. Иногда я готовил на всю семью, особенно, если отец возвращался из командировки и не хотел, чтоб мать тратила время на готовку, а посвящала всю себя ему. Моим коронным блюдом был плов. Его я и решил сделать. Это меня всегда успокаивало. В детстве, пока я готовил, родители меня не трогали, оставляли в покое. Никто не говорит, что я бездельник, не ругал, ничего не требовал. В такие моменты я ощущал контроль. Всё работало по моим правилам.

Глава 10

Я заплела спутанные волосы в косу и села на стул. Сегодня Альберт задал мне вопрос: почему я так охотно участвую в процессе и усомнился в моей искренности. Но какая ему разница? Я не отрицаю, что в попытке расположить его к себе кто-то мог бы сымитировать оргазм и врать, что наслаждается компанией. Кто-то, но не я. Я бы просто не смогла притворяться, потому что раньше, до этого подвала, мне не удавалось испытать оргазм. Да я и не умею врать. Меня сразу мучает совесть и горит лицо. Почему он сомневается, что близость с ним может быть приятной?

Альберта всё не было. Я пересела с жёсткого стула на матрас, стараясь найти более удобное положение. Только бы он не передумал с едой. Его поведение непредсказуемо.

Через какое-то время я задремала, в надежде проснуться от звука открывающейся двери, но чуть позже с разочарованием увидела всю ту же картину: ни Альберта, ни еды. От обиды и голода я заплакала. Я была уверена, что сегодня он уже не придёт. Ему нет дела до моего состояния. Главное – удовлетворить свои потребности, никакого чувства сострадания. Так я и сидела, заливаясь слезами и жалея себя, как вдруг послышался звон метала и в комнату вошёл Альберт. Я сразу же вытерла слезы и попыталась сделать вид, что со мной всё в порядке.

Он подошёл и поставил на табурет тёмно-синюю миску и белую кружку.

– Спасибо, – прохрипела я. – Я думала вы уже не придёте.

– Я готовил, – ответил он, сжимая руки перед собой.

Я встала и подвинула табурет поближе. В кружке дымился горячий чёрный кофе, а в миске был плов. Я не верила своим глазам.

– Это плов?! – воскликнула я, не скрывая восторга. – Моё любимое блюдо!

Он сдержанно кивнул, избегая моего взгляда.

Я попробовала одну ложку. На языке заиграл божественный пряный вкус. После нескольких полуголодных дней этот обед казался пиром.

– М-м-м, это очень вкусно! – Я не сдержала улыбку, всё ещё шмыгая носом. – Ожидание того стоило.

Он слегка улыбнулся, отвернулся и сделал несколько шагов по комнате. Кофе был слишком горячим, и пока я просто наслаждалась его запахом. Альберт медленно расхаживал из стороны в сторону, смахивая непослушные волосы с лица, потом сел на матрас и начал молча сжимать кисти рук.

Я решила нарушить молчание:

– Однажды, вскоре после того, как я здесь оказалась, я слышала какие-то звуки за дверью и женский голос. Вы меня тогда ещё с кляпом оставили.

– И что? – спросил он резко.

– Ничего… Может, это ещё одна пленница?

– Мне и одной хватает, – ухмыльнулся он, посмотрев мне прямо в глаза.

Я улыбнулась из вежливости.

– А вы случайно не читали новости о моей пропаже? Интересно, что обо мне пишут.

– Как-то не пришло в голову, – ответил он хмуро.

Напряжение снова возвращалось, но я не могла остановиться.

– А вы не боитесь, что полиция выйдет на ваш след?

Я играла с огнём, продолжая задавать вопросы. Я хотела понять, что движет этим человеком, найти зацепку, которая помогла бы разобраться в его логике.

Он молод, и его внешность имеет свой шарм. Да, не смазливый красавец, но его несовершенства придавали ему шлейф загадочности, даже аристократичности. Это меня интриговало, а его поведение пугало и озадачивало. Помешанность на морских узлах явно неспроста. Из уверенного и дерзкого он резко превращался в неуверенного, нервничал, избегал разговоров, зрительных контактов, будто пытался быть тем, кем не является. Возможно, я смогу найти его слабое место, хотя пока мои попытки завести разговор были безуспешны.

– Боюсь, – ответил он. – Но это маловероятно. Я использовал две машины. На одной ухал от места похищения. Потом пересел на вторую. Они обе были арендованы не на моё имя.

– Это вы, конечно, умно придумали. И профессия у вас, наверно, интеллектуальная? Расскажите, кем работаете?

Он заёрзал на матрасе.

– Это связано с финансами, – ответил он, отводя взгляд.

– А я думала, вы моряк, раз так хорошо знаете названия морских узлов.

Он хотел что-то ответить, но передумал.

– А вы женаты? – спросила я, пытаясь спрятать вопрос за кокетством.

– Я? Нет.

Вопрос его сильно удивил, так как он слегка округлил глаза и приподнял брови.

После затянувшейся паузы он встал и произнёс:

– Я будто на допросе. Тебя не должны волновать эти вещи. Что происходит снаружи, тебя не касается. Есть эта комната, и она теперь твой мир.

– А вы?

– Что я? – не понял он.

– А вы теперь тоже мой мир?

Глава 11

Я опоздал на работу. У входа в метро висела табличка: «Закрыто по техническим причинам». Прямо перед моим носом работники метрополитена перегородили подход цепью, повесив её на двух столбах. Пришлось бежать до соседней станции. Я не хотел опаздывать, потому что любил приходить первым и спокойно настраиваться на работу.

Путь к метро проходил вдоль магазинчиков и кафе. В одном из киосков на обложке газеты я увидел знакомое лицо. Сначала я замедлил шаг, размышляя, стоит ли зайти и купить газету: наверняка благодаря её отцу и этому Владу информация о похищении попала в СМИ. Любопытство пересилило, и я зашёл в магазин.

Народу было немного. Посетители стояли в углу у кофейного прилавка. У стойки я стал разглядывать заинтересовавшую меня обложку. На ней поместили две фотографии Элизы. На одной она выглядела моложе, в гимнастическом костюме с зализанными назад волосами, непривычная с такой прической. На другой был её портрет крупным планом. Надпись гласила: «Украдена из-под носа жениха». Я хмыкнул, это название мне понравилось.

Я достал газету, повернулся к кассе, поднял глаза и оцепенел. У кофейного прилавка стояла эта стерва Анна. Её взгляд был прикован ко мне. Не знаю, как долго она за мной наблюдала. Я тут же отвернулся и снова принялся разглядывать прилавки. Затем, небрежно отбросив газету, схватил журнал о бизнесе и бутылку воды. Краем глаза снова взглянул на неё, но она уже смотрела в телефон, листая ленту, как и обычно. Я слишком хорошо успел изучить её повадки.

– Ваш капучино на кокосовом молоке, – произнёс бариста.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.