Айр'Калет

Солнце ложилось на воду медленно, лениво, краем скользя по бурой чешуе волн. Нам предстояло провести в плавании не меньше пары часов, а то и больше, если течение или ветер решат капризничать. Но я был не против задержаться, спешка редко приносит золото.

Я затянулся ещё раз, наблюдая за движением экипажа на фрегате. Кто-то мыл палубу, кто-то перебирал снасти, но самого главного, капитана, всё не было видно. Что ж, подожду. Иногда хорошая сделка начинается с простого сидения на ящике с лёгкой усталостью в спине.

Прошло не меньше часа, прежде чем я заметил его. Он появился негромко, без объявлений. Одет был без броскости: туника из плотного полотна, поношенные штаны, затёртый плащ на одном плече, только широкая походка и взгляд, слишком спокойный и уверенный, выдавали в нём человека, привыкшего управлять не только кораблём, но и судьбами тех, кто на нём.

Я встал, отряхнулся, и направился к трапу. Он стоял, привалившись к мачте, и лениво смотрел, как пара матросов тянут новый бухт троса на борт.

– Ты капитан этого судна? – спросил я без лишних поклонов.

Он обернулся, и в серых глазах вспыхнуло нечто живое, острое. Он смерил меня взглядом с ног до головы, взвешивая. Я не стал выпрямляться. В таких разговорах прямой спины мало. Куда важнее, чтобы глаза не бегали.

– А ты кто, чтобы спрашивать? – спросил он, голосом низким и хриплым, как скребок по доске.

– Тот, кто платит. – ответил я спокойно. – Мне нужен корабль. Вверх по течению. Перекинуть на другой берег, ближе к старым топям.

Он фыркнул, но, кажется, без злобы.

– Дело не из лёгких. Течение в ту сторону капризное. Да и место гнилое, опасное. Только дурак или мертвец туда суётся.

– А я и то и другое. – усмехнулся я. – Переправишь?

Он на мгновение задумался, потом кивнул, сдвинул плащ на плечо и произнёс цену. И назвал её таким тоном, что собирался не везти меня через реку, а проводить к самому трону короля, с песнями, трубами и золотыми подпорками под локти. Я даже не сразу поверил, что расслышал верно сумму в десять золотых с человека. И это за простую переправу.

– За такие деньги, я мог бы купить маленькую лодку и десять лет кататься туда-обратно. – произнёс я медленно, глядя ему в глаза.

– Так купи. – пожал он плечами. – Или плыви сам. Вода всех примет. А вот вернёшься ли уже другой вопрос.

– Не борзей. Хочешь с меня шкуру содрать? Это не морской рейс. Мне нужно лишь на другую сторону. Я, может, не в золотых доспехах, но и не последний идиот. Возьми обычную цену и будь рад.

Он помолчал. На лице его что-то скрипнуло, как ледяная корка под ногой, будто гордость пыталась уцепиться за жадность и обе поскользнулись. Наконец, он откашлялся и махнул рукой.

– Так и быть. Сбавлю до пяти монет. Время сейчас не дешёвое, и погода скоро переменится.

– Договорились. – кивнул я, хотя внутри всё ещё тлел уголь недовольства.

Я усмехнулся. В таких играх главное не моргать. Даже если карта одна, но держишь её крепко, можешь выиграть у тех, у кого колода полная. Пока лучше так. Обычно за переправу с человека берут один или два золотых. А тут целых десять загнул! Серые, как мокрый камень. Гладкие, но хранящие внутри упрямство и тяжесть. Таких людей нельзя назвать просто «жадными». У них на это есть философия. И именно такие не спасают никого даром.

– Когда отплываешь? – спросил я, не надеясь на скорый ответ.

Капитан задумчиво осмотрел гавань.

– Не раньше недели. – буркнул он, наконец, лениво, с тем безучастным видом, какой свойственен людям, знающим, что у них есть власть.

Я кивнул. Всё равно пока не к спеху. Остальные наёмники ещё в пути, и раньше, чем они доберутся, переправляться не имело смысла. Поблагодарив капитана и попрощавшись без особого дружелюбия, я развернулся и пошёл обратно в трактир.

Внутри было шумно. Столы гудели, люди смеялись, кто-то спорил о картах, кто-то о бабах, а кто-то о богах, которых давно никто не видел, но обсуждать не переставал. Я уселся за стол, заказал ужин. Жаркое из зайчатины с черствым хлебом и глиняную кружку эля. Жевал без спешки, размышляя. Живот был доволен, а вот мысли не давали покоя.

После ужина, коротко кивнув трактирщику, поднялся по лестнице наверх. В комнате было темно, но прохладно и тихо. Всё, что нужно сейчас. Я закрыл за собой дверь, снял сапоги, сбросил с себя перевязь с мечом, с тихим стоном повалился на деревянный табурет. Тело болело после дороги, плечи ныли от постоянной тяжести, а спина напоминала о каждой миле, пройденной пешком. Я достал из-за пазухи мешочек с монетами и высыпал его содержимое прямо на кровать. Золотые и серебряные блеснули при тусклом свете лампы. Я пересчитал их в уме.

Двести пять золотых. Плюс мелочь в серебре. Переправа обойдётся по пять монет с человека. Добавить к этому пару монет на припасы, возможно, заточку меча, а то в последнее время затупился, то останется около ста восьмидесяти. На дорогу хватит, если не случится чего дурного. А дурное случается всегда. Чаще, чем хотелось бы. И на той стороне уже не будет уютных трактиров и лавок.

Я зевнул, отбросил мысли и монеты назад в мешочек. Утром надо будет найти кузнеца, заодно искупаться бы не мешало. Пыль въелась в кожу так, что, кажется, я стал частью дороги. Неплохо бы и приглядеться к местным торговцам. Вдруг найдётся что путное из снаряжения. Новый ремень для ножен, бурдюк получше, да хотя бы крепкая ткань на обмотки. Сейчас всё, что угодно, лишь бы чувствовать себя хоть на шаг дальше от смерти.

Но всё это потом. Сейчас глаза слипаются. Голова тяжёлая, мысли путаются. Я улёгся на скрипучую кровать, отвернулся от тусклого света свечи и позволил телу провалиться в долгожданный, тяжёлый, и надеюсь, спокойный сон.

Проснулся я с лёгкой тяжестью в плечах и стоном в затёкшей шее. Потянулся, пощупал виски. Хорошо хоть вчерашний эль не оставил после себя гвоздей в голове. Бросив взгляд на мешочек с золотом у изголовья, хмыкнул. День предстоял недешёвый.

Лоринтар встретил меня внизу. Мы дружеское кивнули друг другу, я рассказал ему о корабле, и остались при себе.

Завтрак был сытным: густая овсянка с мясом, чёрный хлеб и добротный чай с чем-то горьким, прогоняющим остатки сна. Поел молча, глядя, как за окнами просыпается город.

Потом базар. Бродить по прилавкам в поисках табака было делом не из приятных: люд, гомон, крики, вонь рыбы и пряностей. Но нашёл-таки одну из лучших смесей. Терпкую, с послевкусием мёда. Купил без торга, цена была приличная, но оно того стоило. Когда дойдёт дело до ночных дежурств в полях, эта вещь согреет не хуже вина.

Далее к кузнецу. Знал его ещё с прошлой зимовки. Меч отдал молча. Тот принял с уважением, как и положено хорошему мастеру. Работа шла недолго, но аккуратно. Когда получил его обратно, лезвие пело, отражая свет так, что пальцы зачесались вновь пуститься в бой. Два золотых – справедливо. Настоящая сталь заслуживает должного ухода.

Конюшни встретили запахом сена, тёплой шерсти и конского пота. Мою лошадь приняли радушно, как старого знакомого. Заплатил пятьдесят золотых. Пусть смотрят, кормят, чешут. Я вернусь не скоро, а такую лошадь терять не хотелось бы. А вот вещи с лошади забрал, сложив всё в сумку, оставив только седельные сумки. Можно было бы переправить и лошадей, но там такие болота, что лучше не рисковать.

Из конюшен отправился прямиком в бани. Прачкам отдал всё до последней нитки. Пусть выстирают как следует. Не хочу, чтоб через пару дней рубаха стояла колом. Оставил только меч. Его я из рук не выпускаю, слишком долго он со мной. Закончив купание, приоделся в запасную одежду.

Выйдя на улицу, вновь пересчитал монеты. Осталось немного. Не то чтоб впроголодь, но уже не так свободно. А ведь ещё зелья нужны. Хорошие. Не вода с травами, как некоторые продают, а настоящие. Ладно, выручит старина Ардур. Алхимик местный, но с характером. Бывает сварлив, но не злопамятен. Может, продаст подешевле. С ним всегда можно договориться, если не словами, то делом.

На фоне прочих зданий квартала, лавку не спутаешь ни с чем. Дорогая дверь из резного чёрного дуба, инкрустированная латунью, тяжёлая, как ворота в замок. Окна узкие, но стекло в них чистое, а на подоконниках причудливые бутылки с жидкостями всех цветов радуги. Под самой крышей, вырезанный вручную герб: чаша, обвитая змеёй, из которой поднимается пар. Аромат лаванды и ещё чего-то остро-пряного, струился из-под двери, лаская ноздри.

Когда я толкнул тяжёлую дверь, над головой негромко звякнул колокольчик, возвещая о моём приходе. Внутри лавки было полумрачно. Здесь царил уют, сплетённый из ароматов сушёных кореньев, вяленых листьев и густых травяных настоев. Воздух был тёплым и плотным. Стены утопали в полках, уставленных бутылками всех размеров, цветами, переливавшимися от алого до ядовито-зелёного. Где-то в углу скрипел медный механизм, раскачиваясь медленно, как маятник, а под потолком покачивались пучки свежих трав, сохнущие над огнём.

Я шагнул внутрь, прикрыв за собой дверь, и взгляд сразу упал на фигуру за прилавком. Согбенный силуэт в длинной коричневой мантии. Алхимик. Лысина его блестела под светом масляной лампы, а длинные седые брови нависали над глазами, из-за чего он выглядел вечно насупленным. Нос крючковатый, как у старой совы, чуть вздрагивал при каждом движении ступки. Он был погружён в работу: правая рука уверенно вращала пестик в каменной чаше, левая придерживала ступку, при этом он бормотал себе что-то под нос. То ли рецепт, то ли ругательства.

Я подошёл ближе, не подавая голоса, и, остановившись перед прилавком, усмехнулся.

– Ардур, да ты всё так же женат на своей ступке?

Он вздрогнул, чуть не уронив чашу, и резко поднял голову. Глаза прищурились, будто от света, а потом на лице проступило что-то среднее между удивлением и весёлой досадой.

– Глянь-ка ты… Калдрин! – Он выпрямился, потирая глаза тыльной стороной ладони. – А я уж думал, ты сдох где-нибудь на болотах Лунтирии. Говорили, видели, как тебя утащила трясина.

Я фыркнул, опираясь локтями о прилавок.

– Не, я просто спал с вдовой Лунтирии. А та, поверь, вытягивает душу куда сильнее, чем трясина.

Старик хохотнул так, что его плечи затряслись, а изо рта вырвался хриплый кашель. Смех прошёл быстро, как будто его заслонило нечто невидимое. Он опустил взгляд в ступку.

– Ха… да… вдова, значит… – пробормотал, а затем замолчал и тяжело выдохнул. – Ладно, чего тебе? Неужто просто заглянул?

Я примолк на секунду, удивлённый его переменой. Обычно он обрушивался на старых клиентов с радостным гулом, как пёс, завидевший хозяина. А тут встретил как на похоронах. Всё же, я не стал заострять.

– Нужны зелья. Ну и мази для клинка. Всё в дорогу. Плыву на ту сторону.

Он кивнул медленно, потерев виски, и облокотился на прилавок, вглядываясь в меня через стекляшки своих грязных очков, висящих на шнурке у шеи.

– Вот значит, как… Новый заказ?

Я пожал плечами.

– Всё так. Уже с месяц с ним работаю. Обещал крупную сумму. Но большего не скажу. Сам понимаешь, ремесло требует не разглашать личную информацию.

Он кивнул, как человек, который знает цену молчанию.

– Да я особо и не настаивал. Просто из вежливости поинтересовался. Ну что, какие зелья нужны?

Я перечислил без колебаний: несколько зелий для заживления ран, три разных противоядия: от серой змеи, чёрной руды и болотного утопца. И ещё мазь от мохловца.

Ардур приподнял бровь.

– Мохловец… Зелья есть, противоядия тоже, но вот мази пока нет. Делать не приходилось, ингредиенты есть, но варка непростая. Дня три, не меньше.

Я кивнул.

– Три дня я могу подождать.

Он начал что-то записывать в потрёпанный журнал, а я, подперев подбородок рукой, мысленно подсчитывал остатки золота. Монеты таяли, как снег на весеннем солнце. Незаметно, но бесповоротно. От полученной суммы останется медь да латунь, а ведь неделя ещё впереди, и неизвестно, сколько ещё пройдёт до того, как отплывёт корабль, да и найдутся ли остальные наёмники вовремя. Быть на мели сейчас ни кстати.

Я поднял взгляд.

– Слушай… нет ли у тебя работы? Подходящей для моего ремесла? Не хочется ящики таскать за жалкие пару золотых.

Ардур усмехнулся, не отрываясь от своих записей.

– А что, монеты заканчиваются?

Я коротко кивнул и протянул.

– Да-а…

Он потер подбородок, нахмурился. По всему было видно, вспоминает. Через пару мгновений глаза его чуть сощурились, и в лице появилась деловая заинтересованность.

– Есть у меня один знакомый, которому срочно нужна помощь. Платит, говорит, щедро. Даже слишком.

Я чуть подался вперёд.

– Сколько?

– Если мне не изменяет память… около ста золотых.

На миг я замер. Сто золотых? За обычную работу такие деньги не предлагают. Таких сумм не дают даже за охрану в пути. Это плата за смерть, или за нечто, граничащее с безумием.

– Почему так много?

– Говорит, работа срочная. Но я деталей не знаю. Могу свести, если хочешь.

Я задумался. По сути, мне терять нечего. Вертон не то место, где можно позволить себе роскошь бездействия. И если золото заканчивается, а дорога ещё впереди, то любое лишнее задание шанс сохранить себя в целости. Всё же, сто золотых… слишком много, чтобы не насторожиться. Такая плата редко даётся за что-то простое.

Но я и не собирался сразу хвататься за меч. Сначала надо поговорить. Узнать. Понять, стоит ли оно того, или мне действительно лучше таскать ящики, чем сдохнуть в какой-нибудь подворотне от кинжала в спину.

– Давай. – сказал я. – Поговорю. А уж потом решу, браться или нет.

Мы ещё немного поговорили, и попрощавшись, я ушёл обратно в трактир.

Несколько дней прошли довольно скучно. Лоринтара нигде не было. Ни за столом, ни в комнате.

Пришлось ещё немного подождать. Я был не прочь уйти пораньше из трактира, где за последние дни успел пересчитать все трещины в потолке. Делать там было уже решительно нечего. Пыль в воздухе, запах прокисшего пива, и тяжелое безделье, прилипшее к телу хуже дорожной грязи. Я прибыл к Ардуру с рассветом. Он впустил меня с ворчанием, покормил чем-то горячим и попросил немного терпения.

Прошло часа три, может чуть больше. Я уже начинал думать, не передумал ли тот богач, как дверь алхимической лавки негромко скрипнула. Мужчина вошёл, тихо, уверенно. Лет пятидесяти, не меньше, но лицо сохранило ту породу, которую не стирают ни возраст, ни усталость. Щетина на щеках аккуратная, как и короткая, а на голове волосы зачёсаны назад. Под глазами тени недосыпа, но глаза ясные, холодные, серые, как сталь перед ковкой. На нём дорогой дорожный плащ, скрывающий добротный камзол и кожаную перевязь через плечо. Меча у него при себе не было, зато от походной обуви и жёсткой походки сразу было понятно, что этот человек ходит по земле часто и далеко. Простой купец не стал бы так глядеть, прицельно, оценивающе, с чуть заметным прищуром, как у охотника, что взял след.

Он остановился посреди комнаты, не произнеся ни слова. Ардур, как ни странно, тоже молчал, встал за прилавок и начал перебирать какие-то пузырьки, давая понять, что разговор теперь не его. Всё внимание было обращено на меня, и я чувствовал, как взгляд мужчины скользит по мне: от лица к нагрудным ремням, затем на перевязь, доспех и, наконец, на рукоять меча, что чуть выступала из-за плаща. Не от страха, не от недоверия – просто проверка. Я ответил взглядом. Коротко. Без попыток впечатлить. Просто дал понять, что говорить можно прямо.

– Калдрин, да? – голос хрипловатый, низкий. Мягкий, но с металлом внутри.

Я кивнул.

– Меня зовут Верлар. Думаю, Ардур рассказал тебе, что мне нужна помощь. Работа не обычная. И плату я предлагаю не потому, что хочу выкинуть золото в окно.

Я приподнял бровь. Это уже было интересно. Золото, это всегда история. А сто золотых история с кровью. Или с магией. Или и тем, и другим сразу.

– Выкладывайте. – ответил я спокойно, делая шаг вперёд. – Послушаю, а дальше решу, брать или нет.

Верлар кивнул, взгляд у него оставался прежним прямым, сосредоточенным, как у человека, привыкшего не просить, а нанимать. Не приказывать, но говорить так, чтобы его слушали. Он провёл рукой по щетине и медленно произнёс:

– Тогда сядем. Расскажу всё по порядку.

Мы сели за старый, но крепкий стол, сбитый из тяжёлого дуба. Он стоял у дальней стены лавки Ардура, немного в тени, но с хорошим обзором всей комнаты. Верлар устроился напротив, положив руки на столешницу, и какое-то время просто разглядывал её. Потом поднял глаза и заговорил.

– О твоих навыках, – начал он. – я знаю не много. Да, ты не из тех, кто о себе трубит. Но слышал кое-что от наёмников. Болтали больше, чем следовало бы. Ардур, конечно, тоже вставил слово перед нашей встречей. Достаточно, чтобы я захотел поговорить с тобой лично.

Я прищурился и качнул головой с притворным удивлением.

– Неужто я уже настолько знаменит, что меня узнают другие? Ну что ж… Теперь осталось только придумать себе герб и пару баллад сочинить.

Сарказм не слишком острый, но достаточно, чтобы он понял: я не из тех, кто прогибается перед чужими авторитетами. Он ответил короткой полуулыбкой, едва заметной, почти ироничной, и тут же вернулся к привычной суровости.

– Репутацию ты себе сделал. – сказал он, не повышая голоса. – Но не забывай: зазнавшись, можно её потерять быстрее, чем стянуть кошель у пьяницы. А я таких, кто сам себя нахваливает, не люблю. Особенно когда за словами ничего не стоит.

Он замолчал на миг. Я не ответил. Мы просто смотрели друг на друга. А потом он продолжил, голос чуть мягче.

– Ты, вроде бы, не такой.

Я пожал плечами, чуть приподняв уголок рта.

– Чем могу.

Он кивнул коротко, и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Дерево заскрипело под его весом. Лицо оставалось неподвижным, но глаза ожили, как у человека, что всё ещё решает, доверять ли.

– Несколько дней назад в город прибыл один маг. – начал он, не сводя с меня взгляда. – Странный. Вижу его не первый раз, хотя имя никто назвать не может. Лицо прячет под капюшоном, разговаривает редко, и то, короткими, отрывистыми фразами. Если с ним заговорить, он отвечает, но так, что ни черта не поймёшь. Кидает пару слов и уходит.

Я криво усмехнулся.

– Маги все такие. На сколько я знаю.

Верлар кивнул, но в этом кивке была не просто согласие, а что-то вроде внутреннего раздражения, спрятанного в глубине.

– Обычно – да. Но не этот. Он не просто странный. От него что-то нехорошее исходит. Я за ним наблюдаю не первый месяц. И скажу тебе, везде, где он появляется, за ним тянется беда. Иногда медленно, иногда быстро. Но она приходит.

Он замолчал, сцепив пальцы на груди, и взгляд его стал тяжёлым. Прежде чем он продолжил, в комнате наступила тишина. Даже Ардур перестал перебирать свои бутылки.

– Я ждал отряд из Бримура. Люди опытные. Я с ними работал раньше. Они должны были прибыть ещё три дня назад. С ними шли двое купцов, и ещё пара наёмников, что, вроде как, знали эти дороги, и присоединились от части потому, что вместе безопасней. Но… ни слуху, ни духу. Ни караванщиков, ни телег, ни даже сведений. Никаких следов. Как в воду канули.

Я не ответил сразу. Перед глазами всплыла картина ущелья, где кровь смешалась с грязью, и тела лежали в неестественных позах. Тогда я не стал копаться в деталях. Место было не то, времени не хватало, да и не моя это забота. Я не стражник, чтобы докладывать. Хотя мог и доложить страже Вертона. Тогда бы нас задержали, пришлось бы возвращаться, делать круги, отвечать на вопросы, и точно бы никуда не ушли на ближайший месяц. Знаю я такое, проходил уже. Сейчас многое начинало складываться.

Я всё ещё не был уверен, и потому сдержал язык.

– Это может быть просто совпадение. – осторожно произнёс я. – Дороги опасны. Зверьё, грабёж, обвалы. Может, кто-то решил, что товар стоит риска.

– Может. – сказал он, глядя куда-то мимо меня, в узкое окно под потолком. – Только я в совпадения не верю.

Я внимательно всмотрелся в лицо Верлара, выискивая мелочи. Незначительные движения бровей, уголков рта, складки у глаз, всё это говорило о нём куда больше, чем слова. За годы в своём ремесле поневоле начинаешь видеть ложь. Она прячется в интонации, в долгой паузе, в слишком гладкой фразе. Сейчас я чувствовал, что Верлар что-то припрятал. Не врёт напрямую, а говорит аккуратно, дозируя, отвешивая по капле. Но есть в его голосе нехватка доверия. Или, возможно, нежелание выдавать то, что считает важным. Это не новость. Редко кто с первого раза выкладывает всё, особенно когда речь идёт о чём-то запутанном и с участием магов.

А вот сам этот маг… От опытных магов лучше держаться подальше. Они не кричат, не бравируют, не швыряются заклятиями на каждом углу, но потом находят тебя в тёмном переулке и сворачивают реальность узлом. И всё же… неужели это он устроил резню в ущелье? Там магия текла, как роса по лезвию. Всё указывало на хорошо поставленную засаду, и, если подумать, один опытный маг и правда мог справиться с отрядом, особенно если знал, куда они пойдут и что за снаряжение у них будет. Место было удачное: ограниченная видимость, узкий проход, склоны по бокам, всё говорило в его пользу. Мощная иллюзия, ловушка, заклинание контроля… Если он знал, что делает, тогда вопросов нет.

Этот мир – жестокое место. Каждый выживает как может. Однако за стражников Гаррика, отомстить хочется. Гаррику хоть долг за спасение жизни верну.

Но мне сейчас не нужны догадки и размышления. Мне нужно золото. Без него я ни корабль не оплачу, ни путь дальше не продолжу. Долгих размышлений тут не требуется. Я умею делать работу. Даже если это личное дело нанимателя. А если всё, что говорит Верлар правда, тогда это будет заслуженный конец для кого-то, кто зашёл слишком далеко.