Авалон

Я вперила взгляд в потолок и прикусила щеку изнутри, а эта женщина все продолжает:

– Нет? Не помнишь? – Атти переводит на меня лукавый взгляд. – Или что, это было специально? Секретный прием, которому тебя научила Арлета. Называется «упади лицом в конский навоз – и твой недруг умрет от смеха»! – Она уже не стыдясь, хохочет в голос.

Я не отвечаю, но мои горящие от того позора щеки говорят за меня.

– Эх, жаль, что Олан этого не видел.

– Ну конечно, – горячо отвечаю я, – тогда бы вы могли вдвоем мне напоминать это до конца моих дней. А почему Олан? Может, сразу пойти и рассказать этот случай королеве? – уже без злости говорю я. – Хорошо, что после той ночи я помню, как меня зовут. Чтобы я еще раз пила то вино, да не дай Создательница!

Атти смеется, и мы замолкаем, погруженные каждая в свои воспоминания. Я хоть и недовольна, что она напомнила о моем позоре в тот вечер, но было весело. Хоть и очень стыдно на следующее утро.

– Эх, было весело, – озвучивает она мои мысли.

– Даа… Ладно, прочь! – Подталкиваю ее с кровати. – Мне нужно выспаться. Арлета любит мучить сложными связками, если видит, что я не собрана.

– Хорошо, тогда увидимся завтра на занятиях! – Атти, кружась, покидает покои. Я уже подумала, что она ушла, обернулась и увидела, как ее голова выглядывает из-за двери. – Сладких снов. Пусть тебе приснится красивый незнакомец, но не отрабатывай на нем свои приемы, а лучше помечтай в более приятном ключе.

Кидаю подушку, но она успевает прикрыть дверь, и я слышу из коридора ее смех. Тоже посмеиваясь, поднимаюсь с кровати, чтобы вдохнуть свежего ночного воздуха. В моих покоях есть выход на большой балкон. Каждое помещение во дворце обильно обставлено растениями и цветами. В коридорах стоят кадки с кустистыми чайными розами и папоротниками. Мой балкон не стал исключением, перила увиты плющом, а по бокам стоят горшки с пышными разноцветными петуниями. Под толстыми и мясистыми листьями дерева гоя стоит небольшая скамейка, на которой я люблю посидеть и отдохнуть в жаркий день.

Зажглись звезды, разошлись облака, являя взору иссиня-черное небо. Ночь была тиха и безмятежна. Вдыхаю полной грудью свежий осенний воздух: он сразу прочищает голову и успокаивает мои мысли.

Решаю оставить дверцы на балкон открытыми. Переодеваюсь в тонкую ночную рубашку и зажигаю пару сфер с голубым пламенем внутри. Они парят в воздухе над моей кроватью, распространяя тепло.

Я взбиваю подушку и с наслаждением растягиваюсь на простынях, благоухающих лавандой. Умиротворенная, я быстро погружаюсь в сон.

Глава 3

На рассвете следующего дня я бегу до тренировочной площадки, расположенной на заднем дворе. Пользуясь коридорами для слуг, спускаюсь на кухню, чтобы перехватить перед тренировкой яблоко. На кухне только начали работу: зажигают очаги, месят тесто на хлеб. Поздоровавшись со всеми, задерживаюсь ненадолго, чтобы перекинуться парой слов с моей любимой кухаркой – Шелой.

На улице стелется туман, а тяжелые тучи нависают над замком. Арлета уже ждет меня на поле и разминается с двумя деревянными мечами. На тренировках мы используем только муляжи. Люди, обладающие Силами, восстанавливаются от ран быстрее обычного человека, но мы все равно не подвергали себя ненужному риску. И деревянным мечом можно было приложиться так, что потом несколько часов сходили синяки.

Арлета оборачивается и замечает меня. На ее смуглом лице лежат тени, брови сведены в одну линию, а глубоко посаженные глаза еще больше запали. Либо она не выспалась, либо вообще не ложилась. Подозреваю последнее.

– Выглядишь неважно, может меня потренирует Бойд? – озабоченно спрашиваю я.

– Я в порядке, – отрезает она и, закрыв глаза, разминает шею. – А Бойда сейчас нет в Соуле.

Я вопросительно поднимаю брови, но она игнорирует это и не торопится объяснять. Что ж, не хочу доставать ее с самого утра, но точно не слезу с нее позже. Пока она не объяснит мне, что они решили, когда все ушли с собрания.

Мы смотрим друг на друга, я медленно жую хрустящее яблоко и слишком поздно замечаю, что ее правая нога начинает движение. Она стремительно кидается ко мне и плоской стороной меча бьет по запястью. Недоеденное яблоко улетает в песок, а запястье пронзает резкая боль.

– Эй! Я не доела, – возмущенно выкрикиваю я, потирая запястье.

– О, прости принцесса. Я могу принести тебе его. Хочешь? – склонив голову вбок, ехидно спрашивает Арлета.

– Нет, спасибо…

Я без раздумий кидаюсь к ней и хочу сбить с ног. Но она быстро поняла мой маневр. Без особых усилий уворачивается и отходит с направления моего движения. Вернувшись на исходную, подхожу ближе, чтобы достать ее ударами ног и рук, она их парирует деревянным мечом, больно приложив меня по сухожилиям. Я увеличиваю расстояние между нами, чтобы продумать следующую атаку.

Арлета все-таки кидает мне один меч. Мы медленно ходим по кругу, никто не нападает первой. Она сверлит меня диким взглядом, криво ухмыляется и начинает движение, но я уже собрана и слежу за ее ногами. С легкостью отбиваю удары и даже успеваю сделать пару выпадов в ее сторону, но это слабо похоже на атаку. Решаю наступать и с каждым ударом и поворотом увеличиваю скорость. Тело проснулось, мышцы стали пластичными, по крови заструилась Сила, подпитывая каждый член. Это придает движениям скорости и уверенности. Не даю ей времени для атаки, чередуя техники и удары, заставляю постоянно двигаться, даже не замечая вибрации от сильных ударов меча. Наш быстрый танец заставляет Арлету возбужденно рассмеяться, а хлопки воинов, сбежавшихся посмотреть на поединок, отвлекают меня. В тот же момент генерал, не теряя времени, поворачивает меч горизонтально и проводит очередь коротких уколов, от которых мне приходиться уклониться, отступить и перекатиться по песку.

Она настигает меня, как только я рывком поднимаюсь с земли, грамотно пользуется изгибом меча и жестко отражает мою атаку, приставляя тупое острие меча к моему горлу.

– Неплохо, но ты можешь лучше. – Арлета выдыхает, опускает меч и идет к бочке с водой.

Ощущая на губах вкус песка и поражения, плетусь за ней. Я совсем недовольна собой. Конечно, даже в лучшие дни все, что я могу, это пару раз достать ее по ноге или бедру. О том, чтобы выиграть поединок, не могло идти и речи. Арлета по праву была лучшим воином на материке. Она была одинаково строга как к себе, так и к своим подопечным, но всегда ко всем была справедлива. И сейчас на ней даже не сказался наш поединок: дыхание ровное, я же открытым ртом хватаю воздух.

– Ты расскажешь мне о чем вы говорили на Совете? – Беру у нее протянутый черпак с водой.

– Пока это тебя не касается, – она делает ударение на первом слове.

– Меня не касается? – От раздражения вода побежала по подбородку. – Меня очень даже касается, что происходит в королевстве, которым мне в будущем править!

– Тебе не о чем переживать, мы все решим без твоего участия, – она сжимает мое плечо, серьезно смотрит в глаза, и тут же добавляет, видя мой недовольный взгляд, – я обещала королеве держать происходящее и наши решения в секрете. Не то чтобы я тебе не доверяю. Я просто следую распоряжению Ее Величества.

– Но ты можешь мне рассказать в общих чертах или хотя бы намекнуть… – Я беру ее за свободную руку. – Не понимаю… Я должна буду стать королевой, но меня даже не допускают до обсуждения таких важных вещей.

– Возможно, Ее Величество еще спросит твоего мнения. – Она в утешении обнимает меня за плечо и уводит с поля. – Мне кажется, она не спросила, что ты об этом думаешь, потому что и так знает, что ты скажешь.

– Какая проницательность с ее стороны, – саркастично отзываюсь я. – Но ты хотя бы согласна с тем, что это полная чушь?

Арлета согласно кивает и остальную часть пути мы проделываем молча. Она останавливается напротив входа в зимний сад и сверлит глазами спину своего второго командира – Кевена. Он, нагруженный оружием, идет на склад.

– Послушай, – ее блуждающий взгляд возвращается ко мне, – не переживай сейчас об этом. Занимайся со мной, тренируйся с Нарой, воспитывай и укрепляй свой дух, контролируй и развивай Силу. Помогите с Атти жрицам в подготовке к празднику, да и просто побудь нашей принцессой. Ты еще успеешь повесить на себя это бремя. Не торопи события. Как придет время, королева расскажет тебе все, что нужно знать.

Арлета отвлекается и машет рукой Кевену, который снова вышел со склада.

– Вечером я покидаю столицу, в мое отсутствие тренируйся сама. Бойд отправится со мной, а Кевен остается в столице и будет обучать новобранцев.

– Отправляешься в Ошен?

– Да. – Арлета в задумчивости ерошит свои короткие темно-шоколадные волосы.

– Еще не знаешь, когда вернешься?

Эта новость немного огорчает, хотя была ожидаема. Да и по долгу службы ей нередко приходилось оставлять Соул. Каждый год она посещала Керт, столицу королевства Адкарт. Наши королевства были дружны и обменивались знаниями в военном деле.

– Через неделю, а может, и позже… Сейчас сложно предугадать насколько это затянется. Но надеюсь, до праздника утомны я вернусь.

Наш разговор прерывает подошедший Кевен.

– Доброе утро, Ваше Высочество. – Он легко кланяется мне и вопросительно смотрит на Арлету, ожидая ее указаний.

Она просит его подождать, а сама ведет меня через небольшую аллею, высаженную цветущими яблонями. Садовники поработали над ними, и сейчас все деревья покрыты сочной зеленой листвой. Легкий ветерок срывает с них белые лепестки, кружа их в воздухе. Мы в тишине доходим до входа во дворец, и только тут она прерывает молчание, решив на прощание дать мне несколько советов.

– Загляни в библиотеку, я попросила поискать для тебя несколько занимательных свитков с описанием техники боя двумя мечами. Когда я вернусь, будем отрабатывать. И я узнаю, если ты не занималась. – Впервые за утро на ее лице появляется привычная улыбка.

Я киваю и крепко обнимаю ее на прощание. Напоследок она похлопывает меня по плечу и легким шагом направляется обратно к Кевену. Не спешу возвращаться в замок и провожаю взглядом ее спину. Она, как будто чувствуя мой взгляд, оборачивается и говорит:

– И ради Создательницы, не влезайте с Атти в неприятности. Знаю я вас.

Я закатываю глаза и отмахиваюсь от этих слов. Мы уже давно не делали ничего безрассудного. А про прошлогодний праздник утомны Арлета не в курсе.

Вяло плетусь в свои покои, чтобы переодеться к завтраку, размышляя чем заняться до тренировки с Нарой. До праздника действительно осталось не так много времени и жрицам могут понадобиться любые свободные руки в храме.

Моя комната располагалась в восточной части дворца, и с утра меня радовало наблюдать за красотой восходящего солнца. Но сегодня, к сожалению, небо было пасмурным. В моих покоях стояла большая умывальня. В купели постоянно была чистая вода, которую легко можно нагреть с помощью Сил. Опустив в воду руку, я задумалась и перестаралась с этим. Когда я вынырнула из своих мыслей, от воды уже шел легкий пар. Добавляю в воду свое любимое масло, сделанное из цветков жасмина. Скинув грязные тренировочные штаны и рубашку, с наслаждением опускаюсь в горячую воду, чувствуя, как весь пот и усталость растворяются в кипятке. В эти моменты Сила всегда пробуждалась, все тело вибрировало и гудело от напряжения, кровь горела, а кожа издавала голубое свечение. Но я уже усвоила урок: лучше не принимать ванну на ночь. Возбужденная мечущейся во мне Силой, я долго не могла уснуть.

Королева любила соблюдение этикета и не терпела опозданий, поэтому засиживаться не приходиться. Хоть она в последнее время и редко спускалась в общую столовую к завтраку. Быстро моюсь, сушу волосы полотенцем и встаю перед большой гардеробной в размышлениях, что надеть.

Недолго думая, оставляю свой выбор на обычных темно-синих брюках, которые мягко обхватывают ноги. Наверх надеваю белую рубашку, а сверху нее, в тон брюкам, корсет. Он расшит жемчугом и серебром и придает простому наряду приличный вид. На ноги надеваю высокие черные сапоги из мягкой кожи.

Волосы пока еще влажные: они красиво завиваются, и я решаю оставить их распущенными, только аккуратно расчесываю пальцами, чтобы не испортить все гребнем. На голову идет тонкий, из червонного серебра, обруч. Я не любила громоздкие и тяжелые тиары, от них всегда чесалась голова. На приемах я заменяла его более изысканной версией, но и тот венец был без камней: его украшала витиеватая резьба. Еще раз окинув себя взглядом в зеркало, проверяю, что все в порядке и спускаюсь в столовую.

Глава 4

Здесь уже сидит Атти и тихо переговаривается с Оланом. Что удивительно, ведь вести спокойный разговор без взаимных подколок и битья посуды, несвойственно для них. Олан такой же саркастичный и подвижный, как и Атти. Мне иногда казалось, что это один человек, по ошибке разделенный по разным телам. Из-за этой схожести в характерах, они так яро реагировали друг на друга: каждый видел в другом часть себя. Вместо того, чтобы это способствовало их сближению, они с ослиным упрямством отрицали возникающее между ними понимание. Что интересно, в отсутствие кого-то одного, они становились совершенно другими людьми. Между собой они могли поносить друг друга самыми ужасными словами, но как только это делал кто-то из посторонних людей, готовьтесь к тому, что они порвут вам за это глотки.

Мне с самого детства казалось, что эти двое в конце концов либо поубивают друг друга, либо поженятся. И в последнее время я все более склоняюсь ко второму варианту. Мы втроем выросли вместе, и для меня каждый из них – это член семьи, как брат и сестра, которых у меня не было. Но между Атти и Оланом всегда было осязаемое напряжение, которые чувствовали все.

В последнее время я замечаю, что их разговоры стали более нормальными. Олан вместе со своим отцом, Тристандом, много путешествует и часто покидает королевство. Атти, как и я, очень скучает, поэтому стала гораздо спокойнее. Видимо, не хочет тратить и без того малое время, что он проводит во дворце, на склоки и ругань.

– Как спалось, Ваше Высочество? – игриво спрашивает Атти. Накладывает себе в тарелку яблочных оладий и щедро поливает их вареньем.

– Замечательно. Никаких непристойных снов. – Я подхожу и сначала обнимаю ее, а потом Олана. Он, не отвлекаясь от еды, легко обнимает меня одной рукой.

– Фи, как скучно! – Атти морщит свой носик.

Я сажусь рядом с ней и после беглого взгляда на приготовленные блюда, останавливаю свой выбор на тыквенной каше. Проглатываю первую горячую ложку и интересуюсь у Олана:

– Ты надолго вернулся?

– На пару дней. Отцу нужна моя помощь, я не могу сейчас оставить его одного. Ему не хватает глаз за всем проследить.

Помимо того, что отец Олана является послом нашего королевства, под его управлением также находится и шпионская сеть.

– Жаль, что королеве не нужна моя помощь, – бормочу я, ни к кому конкретно не обращаясь. Поднимаю глаза от тарелки и ловлю на себе их сочувствующие взгляды.

Все в курсе наших довольно холодных отношений с Аластрионой. По традициям нашего королевства, королевских отпрысков воспитывали наставницы, а родители лишь проводили по несколько часов в день со своими детьми. А когда мне исполнилось четырнадцать лет, это время и вовсе сократилось до часа в день. Сейчас мы не проводим время вместе, только в редких случаях меня могут вызвать на аудиенцию, чтобы обсудить текущие успехи. Считается, что таким образом воспитывается характер будущего правителя, где нет места эмоциям, чувствам и сентиментальности. А все решения должны приниматься с холодной решительностью. Также порицалось проявление любых нежных чувств в присутствии других людей, но королева и наедине никогда не была щедра на ласку. Раньше меня это беспокоило, и что таить, очень сильно расстраивало, но сейчас мне не нужна ее любовь, а вот немного уважения и признания получить хотелось бы.

– Я слышал от отца, что на праздник утомны приедет Айрис.

Олан закончил с едой и, вальяжно развалившись, закинул руку на спинку соседнего стула.

Мы с Атти переглядываемся и восторженно кричим. Атти хватает Олана за руку и просит рассказать подробности.

– Она должна быть здесь через пару недель, а король с королевой за день до празднования.

– Ее братца мы снова не увидим? – интересуется Атти.

– Да… Насколько мне известно, Кайден снова отправился путешествовать. На этот раз в западные земли.

Я допиваю малиновый чай с мятой и делюсь своими мыслями:

– Он когда-то бывает в Керте? Я только и слышу, что он из одного королевства едет в другое. Не замечала за ним в детстве такого порыва к странствиям. Он совсем не обеспокоен тем, что в скором времени он возможно сменит отца в управлении Адкартом?

Атти согласно кивает головой.

– Может, он вовсе хочет отказаться от престола в пользу Айрис? Представляю, каково родителям и сестре видеть его пару раз в год, они все так близки… Сколько лет мы уже не виделись?

Олан пожимает плечами.

– По-моему, он был на моем шестнадцатилетии, – вспоминаю я.

– Ах да. Он тогда еще уехал сразу после празднования. – Атти задумчиво размешивает свой чай. – С тех пор почти пять лет прошло… Ты такая старая! – Она поворачивается ко мне.

– Эй! А как мы перешли от обсуждения, что давно не видели Кайдена, к моему возрасту?

Мы смеемся и в тишине заканчиваем трапезу. Мне нужно идти на занятие с Нарой, а Олан зовет Атти прогуляться в город.

Олан всегда был очень застенчивым и редко говорил о своих чувствах по отношению к другим. Мне тяжело отделаться от мысли, что он уже не тот мальчик с пухлыми, розовыми щеками и светлой, кудрявой головой. Он давно вырос во взрослого и сильного мужчину. Детская припухлость ушла с его лица и уступила место широким скулам и волевому подбородку, волосы потемнели и от былых тугих кудрей сейчас осталась лишь легкая волна, а постоянные тренировки способствовали приобретению мощной мускулатуры. Высокий рост тоже добавлял внимания женского пола, а его спокойная и уверенная манера речи сразу располагала к себе собеседника. Не раз это качество помогало ему в переговорах с другими королевствами, его присутствие гарантировало, что все встанут из-за стола удовлетворенными принятым решением. И я не понаслышке знаю, что многие придворные дамы пытались и пытаются добиться его внимания.

Я помню, как мы с Атти впервые узнали, что кто-то из девушек во дворце положил на него глаз. Когда человек растет у тебя на глазах, ты не замечаешь, как он меняется. Но сейчас, с его постоянными длительными разъездами, каждый раз по возвращению я нахожу в нем новые черты. От этого одновременно и грустно, и радостно. Грустно от того, что мы уже не так близки и не проводим столько времени вместе. И есть ощущение, что ты уже не совсем хорошо знаешь этого человека.

Наверное, с этим нужно смириться и принять это, как должное. Мы никогда не вернемся в то время, когда вместе проводили бессонные ночи за бесконечными играми, как сбегали из дворца встретить восход солнца на каменной колокольне, с которой открывался великолепный вид на город. Облазили все горы, знали каждую полянку и мелкие, ледяные горные речушки. А когда стали старше, походы на колокольню заменили посещения таверн. Где мы, хорошо захмелев от пряного вина, танцевали до боли в ногах. Сейчас обязательства вынуждают быть более серьезными, и мы стараемся вести себя подобающе. Но иногда я все же повторяла с Атти свои вылазки в город. Мы надевали простые и непримечательные одежды, чтобы нас никто не узнал. Моя наружность была достаточно яркая, поэтому приходилось потратить время на маскарад. Мои волосы цвета снега и длиной до лопаток я покрывала простым платком и надевала закрытые одежды, чтобы спрятать свою бледную, полупрозрачную кожу.

Теперь я с нетерпением жду праздника, чтобы немного повеселиться. В городе соберется больше людей, чем обычно, и будет легко затеряться в толпе.

Пока раздумываю об этом, подхожу к беседке в саду, в которой обычно проходят наши занятия с Нарой. Но она пуста. Оглядываю сад кругом: может быть, она припозднилась и вот-вот мелькнет среди деревьев, но нет. Сажусь на деревянный пол и подбираю ноги под себя. Решаю начать читать молитву, чтобы успокоить мысли, заглянуть внутрь себя и почувствовать каждой частью тела Силу, наполнить ей все свое существо. Сила сразу же отозвалась и по велению мысли текла от кончиков пальцев ног и рук, собираясь в груди. Собрав все до последней капли, я пытаюсь удержать ее в таком положении. Руки начинают дрожать, а сердце ускоряет свой ритм: каждый удар мощно проносится по всему телу, а в ушах поднимается гул. Руки начинают неметь. Когда уже не могу выносить это чувство, а в груди начинает сильно жечь, как будто я проглотила раскаленных углей, делаю долгий выдох и отпускаю контроль. Сила тут же расходится обратно по телу, как тень, убегающая от яркого света.

Не спешу открывать глаза, глубоко и часто дышу, чтобы привести себя в обычное состояние. Открываю глаза и от неожиданности вздрагиваю: напротив меня в такой же позе сидит Нара.

– Прости, не хотела пугать, Авалон, – говорит она своим нежным и спокойным голосом. – Не стала мешать тебе. Ты делаешь успехи. Сейчас получилось дольше контролировать себя, но и Сила возросла. Твое сердце изливалось светом. – Она кладет свою сухую, прохладную ладонь мне на грудь, и это приятно успокаивает разгоряченную кожу в этом месте.

– Да? По ощущениям все так же, разве что печет в груди чуть сильнее… – с сомнением говорю я, растирая грудь, чтобы избавиться от остатков неприятного ощущения.

– Это нормально. Я говорила, что по мере приближения к двадцатиоднолетию Сила будет расти и в этот день достигнет своего предела. Сейчас твой путь сосредоточен над тем, чтобы подготовить тело к такому количеству вливаемой Силы. – Она берет мои руки в свои и растирает их, чтобы снять онемение и отогреть.

– Но почему у других обладателей Силы нет таких сильных ощущений, как у меня? Олан никогда не рассказывал ничего подобного, а он отпраздновал его еще весной.

Нара какое-то время молчит, но видно, что она задумалась. Затем все же поднимает на меня глаза.

– В этом большую роль играет твоя кровь. – Она поднимается с пола и подает мне знак тоже встать. – Ты знаешь, что дитя смешанной крови будет иметь более слабую Силу. В течение жизни он может ее немного развить, укрепить, но все же выше того предела, что дан ему при рождении, не подняться.

Она выходит на тропинку, ведущую в вишневый сад, и я следую за ней. Вишня уже в конце своего цветения, и вся дорожка усыпана розовыми лепестками, которые весело подхватывает и кружит прохладный ветер.

– Так что ничего удивительного нет в том, что твои способности гораздо сильнее, чем у кого бы то ни было. Твой род по материнской линии восходит к самой Создательнице и отец из семьи, обладающей сильным даром.

– Я его практически не помню… Остались только смутные воспоминания, лишь образы и ощущения.

– Когда он погиб, ты была так мала. – Она останавливается под одной из вишен, листья которой уже почти опали и пожухли, а ветви начали засыхать. – Помоги мне.

Я послушно кладу ладони на ствол и начинаю потихоньку пускать по дереву потоки Силы. Ветви оживают, на них появляются почки и распускаются новые листья. Улыбаясь, опускаю руки. Наблюдать за проявлением этой части нашей Силы никогда не надоест.

– Нравом ты пошла в отца. Все его поступки шли от сердца, а не от головы. Он был очень нежным и ласковым отцом. В детстве ты не слезала у него с рук и он позволял тебе абсолютно все, – тут она усмехается и продолжает, – помню, как вы играли с ним, ты вплела в его длинные волосы разноцветные ленты, и он в таком виде пошел встречать короля Джодока и его свиту.

Я тоже смеюсь. По груди разливается теплое чувство, никак не связанное с Силой. Очень жаль, что он сейчас не рядом. И так мало людей, которые могли бы мне рассказать и напомнить о том, каким человеком он был. Нара – одна из немногих, а с королевой мы и вовсе никогда о нем не говорили. Когда мне было шесть лет, он не вернулся из очередной поездки на охоту. Его лошадь оступилась на переправе через ущелье, унося с собой всадника навстречу острым камням. Нара, видимо, чувствует мою жадность до разговоров о нем и тоску, поэтому продолжает:

– Но в вас есть и отличия. Он совершенно не любил военное искусство и оружие. Можно было по пальцам одной руки посчитать, когда его руки держали меч. – Нара смеется, увидев мои округлившиеся глаза. – Да, за грубую силу в их паре отвечала твоя мать.

– Я не понимаю… На первый взгляд они такие разные, почему они были вместе?

– Здесь я могу говорить лишь про то, какими они были в присутствии других людей. Что творилось за закрытыми дверьми – знают только они. Но твой отец спокойно мог взять ее за руку или поцеловать ее в щеку при всех, а ты знаешь, что это неподобающе. При этом твоя мать всегда заливалась краской, как маков цвет.