Грани теней. Повесть

– Вы пунктуальны, Николай Васильевич, здравствуйте.

– Здравствуйте, Александр Витальевич. Я ценю не только свое время.

– Можно просто Александр. И я смотрю, и взгляд у вас сегодня не такой колючий.

– Знаете ли, это профессиональное. Вы ведь тоже в случае опасности тянетесь за пазуху. А кстати, вы оружие носите?

– Когда на выезде, беру, а так не ношу.

– Вот и зря. Советую сейчас непременно быть при оружии, даже дома. К тайне, к которой мы прикоснулись, нужно относиться с пониманием и с осторожностью. Расследование убийства я считаю второстепенным делом здесь. Главное здесь – переселение душ, которое мы должны доказать с вами. И сейчас я хочу услышать, что вам поведал ваш специалист.

– У меня друг – гипнолог-регрессионист Лебедев – занимается частной практикой. Так он подтверждает правдивость поведения Палина при разговоре с братом Сокольникова. Я предварительно вырезал звук, но он по артикуляции губ смог понять смысл сказанного, в том числе и про этот злополучный участок земли.

– Так, понятно. А почему злополучный? – поинтересовался Невзоров.

– А потому что мэра убрали именно из-за этого куска городской земли. Кому-то этот участок приглянулся.

– Хм, возможно, возможно. Что ж, вполне допускаю эту вашу версию. Я потратил не зря время вчера и сегодня тоже хочу подчеркнуть достоверность поведения Палина. Но для пущей убедительности мне бы хотелось получить на руки видеозапись выступления Сокольникова на каком-нибудь мероприятии, и желательно посвежее. Последние выступления. Сможете найти такие записи?

– Запросто. Сделаю запрос в городскую телекомпанию, они предоставят как материалы для следствия.

– Отлично. И вот еще что, Александр. Сегодня я думал над тем, почему мэр выбрал мою клинику.

Александр вопросительно уставился на доктора.

– Да, да, Саша, именно. Почему он выбрал именно мою клинику? И нашел этому вполне логичное объяснение. Он выбрал меня. Он понял, что только я смогу обратить пристальное внимание на пациента, который возомнит себя мэром. И он не ошибся. Он хочет что-то сказать мне, что-то важное для него, из-за чего он здесь задержался.

– Так не проще ли тогда расспросить этого вашего Палина напрямую, как мэра?

– Не думаю, что это возможно именно так. Во всяком случае, мы имеем дело с очень тонкой материей и грубое прямое воздействие может только навредить. Палин хорошо раскрылся перед братом Сокольникова, поэтому надо и дальше входить с ним в контакт через Николая Афанасьевича, предварительно объяснив, что нам требуется узнать. Вам ведь нужна информация, которую вы уже можете целенаправленно проверять, не гадая на кофейной гуще. А мне нужна достоверность этой информации после ваших проверок и тем самым получение доказательства переселения душ.

– И когда мы можем организовать следующую встречу с братом? – спросил Александр.

– Думаю, дня через два-три, не раньше. Но и оттягивать время встреч тоже нельзя.

– Да, но он настаивает на встрече с женой и дочерью, – заметил Устинович.

– Вот за эти дни и надо что-нибудь придумать, проинструктировать Николая Афанасьевича. Не хотелось бы вовлекать в это дело других родственников, а тем более кого-нибудь из администрации мэра. Чаще всего при таких делах ниточки нужно искать среди ближайшего окружения. А вот с замом его я бы и сам не прочь побеседовать, тем более что у меня есть весомый повод – продолжение ремонта здания поликлиники.

– Отличная мысль, – оживился Александр, – и еще бы запись разговора сделать, чтобы его физиономия на весь кадр.

– Он ведь не согласится беседовать под камеру, – усомнился доктор, – и потом, его нужно каким-то образом уговорить заехать ко мне в клинику.

– Так у нас и дело тонкое, теперь без камеры никак не обойтись. А у меня в кабинете его тем более не снять – нарушение человеческих прав.

– А у меня, стало быть, можно?

– Здесь случай уникальный, доктор. Нарушение во имя науки. Тем более что видеозапись можно будет сразу после детального изучения уничтожить. Только вы и я. И потом, вы же будете обсуждать свои строительные дела, разве что вскользь упомянете Сокольникова и его преждевременную гибель на посту мэра и посетуете на грубость современных нравов при ведении городского хозяйства. Вот бы через эту процедуру провести всех членов комитета по приватизации, – мечтательно закончил мысль Александр.

Попрощавшись с Невзоровым, Александр по пути в управление решил заглянуть в книжный магазин к Елене. В его размеренный уклад жизни опять вмешалось какое-то постороннее чувство, которое в последнее время мешало сосредоточиться на делах. Засиживаясь в управлении допоздна, он ловил себя на мысли, что просто сидит за столом и рисует каракули на листке бумаги. Мысли его путались, сталкивались меж собой и неизменно приводили его в тот вечер в кафе, где он разговаривал впервые с Еленой. Прошла уже почти целая неделя после этого вечера, но он никак не мог его забыть. После того как Александр расстался со своей первой женой, он решил выждать некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Со времени развода прошло года три, но он не ощущал течения времени, работа поглощала его целиком. Бесконечные телефонные звонки сопровождали его повсюду. С родителями он виделся редко, в основном на днях рождения. Чаще свободное время проводил в кругу друзей, и хотя многие уже переженились и даже обзавелись потомством, он не прерывал связи с ними. Часто приглашал их в свою холостяцкую берлогу, стал баловаться спиртным. И все, казалось ему, хорошо. Он с усмешкой слушал их жалобы на отсутствие своего жилья, на постоянную нехватку денег, частые болезни детей. Эти вещи его не тяготили. Он лишь утверждался в свой правоте, что одному все-таки лучше. Лишь толстый кот скрашивал его одиночество.

И вот теперь в его душе поселилась дисгармония. Понятно, Невзоров со своей гипотезой о переселении душ. Тема, конечно, забавная, но не более того. Хотя встреча в больнице немного вносит сумятицу в обычное положение дел. Но больше всего внимание Александра начинает занимать Елена. Если бы не Невзоров, то он долго бы не решался зайти в книжный магазин, чтобы попытаться проверить легенду о переселении душ. Вроде бы и рабочий момент, а вылился в чудный вечер. Конечно, прошла всего лишь неделя. Еще другая, третья – и все придет в норму, но какое-то сомнение родилось в нем самом, и он никак не мог отмахнуться от воспоминаний о ней. И больше всего его будоражил ее голос. «Ей бы диктором на телевидении работать, а не в книжном магазине», – думалось ему.

Александр подошел к магазину. Несколько учащенный пульс и легкое волнение вызвали удивление у него. «Как перед задержанием», – мелькнула мысль, и он вошел. Ему всегда нравилось быть в книжных магазинах. Эта любовь к книгам не прерывалась никогда. Он читал всегда в свободное время. Все книжные полки в его квартире были завалены книгами. Они уже не умещались на полках и стопками лежали на подоконниках, столах. Не желая выбрасывать старые книги, он перевез часть на дачу, думая, что на пенсии он снова вернется к ним. Он читал электронные книги, но не испытывал того удовольствия, как от книги в руках, от ее тяжести, от ее притягательного вида. И некоторые он перечитывал и дважды, и трижды только оттого, что они были на виду, они манили его.

Елену он увидел сразу. Он остановился у входа, не решаясь подойти к ней. Она обернулась и приветливо улыбнулась, и в этот миг Александру показалось, будто включили свет или луч солнца заглянул в магазин. Он сам невольно улыбнулся и подошел к ней.

– Куда же вы запропастились? Обещали сходить в зоопарк, и? – шутливым тоном спросила она.

– Простите, пожалуйста. Работа. Проверял вашу догадку о переселении душ.

– И как, убедились?

– Вы знаете, Елена, в современном мире, свободном для всяческих рассуждений и теорий, не все так просто. Каждая мысль имеет право на существование в тот момент, как только она зародилась. И просто так отмахнуться от нее мы не имеем права.

– И вы хотите сказать, что действительно занялись тысячелетней теорией о переселении душ?

Александр, почти по-невзоровски, внимательно взглянул в глаза Елены. В этот миг он почувствовал себя сжимающимся комочком, который обволакивали черные зрачки Елены. Его охватило то чувство блаженного состояния, которое он испытывал только под ласкающими руками матери в детстве.

– Да. Меня вынуждают обстоятельства заняться этим многовековым вопросом, – несколько ослабевшим голосом произнес он. – И надеюсь, вы мне поможете.

– Я? – отпустила его Елена.

– Да, – он встряхнул головой, возвращаясь в реальность и нехотя освобождаясь от сладкой истомы.

– И каким же образом?

– Все пока очень просто. Мне нужны зафиксированные в литературе данные о подобном явлении. Любые: проверенные, непроверенные. Как можно больше.

– Вы это серьезно? – удивилась она.

– Более чем, – Александр лишь вскользь пробегал по ее глазам. – Именно эта информация мне сейчас очень нужна. Я пока не могу рассказать вам того, что знаю. Но поверьте, когда вы узнаете, вы будете поражены.

– Хорошо, я поищу, – несколько растерянно сказала Елена, – вы только для этого пришли сюда?

– Не только, – Александр старался удержать себя в руках, – тут фильм хороший про Харламова показывают. Может, сходим вечером в кино?

– Сто лет не была в кино, даже не представляю, как сейчас там.

– Тогда я заеду за вами после работы. Я тоже давно не был в кино, так что посмотрим – каково оно сейчас.

Глава 11

Ехать в управление Александр не решился, он чувствовал на своих губах улыбку и ничего не мог с собой поделать. Он перезвонил дежурному и поехал на телецентр. Сидеть в своем кабинете в такое время ему не хотелось, да и под руку начальству попадаться желания не было. Он наконец понял причину разлада своей гармонии в душе. Елена, прекрасная Елена. Эти глаза: чистые, без кокетства, без игры, добрые – взволновали его. Они и сейчас были перед ним: огромные, обволакивающие.

Приехав в телецентр, он прошел в приемную директора.

– Капитан Устинович, следователь прокуратуры, – капитан показал удостоверение секретарю, уже немолодой женщине, – могу я поговорить с вашим директором?

– Капитан Устинович? – по лицу секретаря пробежала усмешка. – Династия продолжается?

– Нет. К той династии отношения не имею.

– Игорь Петрович! – нажала она на кнопку переговорного устройства. – К вам из прокуратуры.

– Пусть войдут.

Александр вошел в кабинет:

– Здравствуйте, Игорь Петрович. Капитан Устинович, следователь прокуратуры.

– Здравствуйте, – приподнялся с кресла директор, – чем могу служить?

– Я веду дело об убийстве нашего мэра Сокольникова Петра Афанасьевича и хотел бы, с вашего позволения, получить видеоматериалы его выступлений на различных мероприятиях за последние года два.

– Хорошо, – пожал плечами директор и вызвал секретаря. – Дина Васильевна, пригласите мне, пожалуйста, Вишнякова. – А скажите, товарищ капитан, есть хоть какая-то надежда раскрутить это дело? – спросил Игорь Петрович. – Я понимаю, что тайна следствия и все такое, но хоть какая-то надежда есть?

– Работаем, – сухо ответил Устинович.

– Да, в кои-то веки хороший руководитель города был, и того не уберегли. Хозяйственный был мужик, до всего ему было дело. Да и чего скрывать, мы с ним в одном классе учились.

– Вот как? – удивился капитан. – А можно поподробней, не под протокол?

– А хоть и под протокол. Не скажу, что мы с ним были закадычные друзья, но в хороших отношениях. Он в школе уже был секретарем комитета комсомола. После окончания университета работал в научно-исследовательском институте инженером и снова секретарем комитета ВЛКСМ. Чего там он только ни организовывал! И фотовыставки, и местный радиоузел, и коллективную радиостанцию для коротковолновиков, туристические слеты. Возле общежития построили детскую площадку. Затем перешел в райком комсомола, райком партии, а когда началась эта неразбериха в девяностые, ушел в бизнес. Избирался в депутаты городской думы. И вот когда он баллотировался в мэры, то здесь уже я помог ему. Освещение его деятельности, его предвыборной программы было на должном уровне. Да.

– А вот пристрастия его, не связанные с работой, были у Сокольникова? Рыбалка там, охота, горные лыжи?

– О, горные лыжи он любил. Я даже пару раз с ним ездил в Альпы покататься на лыжах. Но охота, скажу я вам, была его самой большой страстью. Это был настоящий охотник, очень любил оружие.

– Любил оружие? Вы не знаете, откуда у него такая страсть к оружию? Обычно на привалах вечером, после удачной охоты, да под хорошую выпивку охотники любят поговорить про свои трофеи, ружья, – полюбопытствовал капитан.

– Ну как же, не без этого, – чуть приосанился Игорь Петрович, – там в кругу своих и расслабляешься полностью. Это ведь как разрядка. Чего только не услышишь. Да там и не поймешь: где правда, где байка.

– Вот вы охотником как стали, Игорь Петрович?

– Я? Да у меня дед потомственный охотник. Отец охотником был. Я к ружью сызмальства привык. А Афанасьича, то есть Петра Афанасьевича, я охотником сделал. Мы с ним еще в школе с моим отцом на охоту ходили. Мой отец первый раз дал ему из ружья стрельнуть – с тех пор и пошло. А почему вы про охоту напираете? – вдруг заинтересовался Игорь Петрович.

– Так ведь Сокольников на охоте был убит. На несчастный случай не похоже.

– Да, очень удобно. Сразу никто толком не поймет: кто стрелял? Зачем стрелял? Охота – она и есть стрельба. Я в тот день в Казани был по делам – это упреждая ваш вопрос о моем местопребывании. Сокольников и попросил меня, чтобы я обстоятельно, своими операторами, местный аквапарк отснял. Сюжет попросил сделать для доклада на городском совете. Уж очень он хотел такой же аквапарк у нас в городе построить. Теперь вряд ли получится.

– Почему?

– Место, где он хотел построить этот аквапарк, уж очень кому-то приглянулось. А сейчас нет Сокольникова, нет идеи, нет главных претендентов на землю, – Игорь Петрович внимательно посмотрел на Устиновича. – Вот такая вот, стало быть, была охота.

Капитан молча посмотрел на директора. В дверь постучали.

– Войдите, – излишне громко крикнул директор, – вот мой редактор новостей, Вишняков Павел Васильевич, – представил директор вошедшего. – Это следователь прокуратуры, капитан Устинович. Павел Васильевич, помогите товарищу капитану в его вопросе. Он вам на месте все обскажет. Вы только не затягивайте.

– Хорошо, Игорь Петрович, все сделаем. Прошу вас, товарищ капитан.

Устинович с Вишняковым поднялись на третий этаж и вошли в комнату с надписью на двери «Архив». Сидящая за монитором девушка вопросительно посмотрела на вошедших.

– Ритуля, Игорь Петрович просил удовлетворить все запросы товарища капитана.

– Прямо-таки все? – девушка томно посмотрела на Устиновича.

– Все, что в твоих силах и объемах нашего архива. Так что не буду вам мешать. Если что, Ритуля знает, как меня найти, у нас срочный материал в работе, – поспешно откланялся Вишняков.

– И что вас интересует, товарищ капитан? Я так полагаю, вы из полиции? – спросила Рита потускневшим голосом.

– Да, из прокуратуры. И интересуют меня выступления нашего мэра Сокольникова на различных городских мероприятиях за последние два года. И, пожалуй, его предвыборная агитация. Игорь Петрович говорил, что ваша телекомпания очень хорошо освещала его предвыборную кампанию. Сделайте, пожалуйста, нарезку сюжетов таким образом, чтобы присутствовал только Сокольников, без лишней воды.

– Слушаюсь, товарищ капитан, – отрапортовала Рита.

– Простите, Рита, за официальный тон, – смягчился Устинович, – можно прямо сейчас найти его предвыборные материалы? Остальные можно и попозже.

– Сейчас попробую. Вам копию на диск или флешка есть?

– На флешку. У меня всегда с собой чистая флешка имеется.

Глава 12

Александр сидел на скамье в скверике напротив книжного магазина. До окончания работы Елены оставалось еще более получаса времени, как раз чтобы подвести некоторые итоги. Хотя по его линии расследования итогов не наблюдалось. В основном он выполнял поручения доктора Невзорова, а в своем направлении не продвинулся ни на шаг. Если не считать появления новой версии убийства Сокольникова из-за участка городской земли, которую он услышал из двух уст. «Версия, конечно, веская, но и заказчики убийства тоже не дураки. Убрать мэра и сразу предъявить права на землю – верх глупости. Другое дело, если участок сразу перепродать третьему лицу, который, как говорится, ни сном ни духом. Перепродать, даже не выставляя на торги. Только поспособствовать через своих людей и людей из комитета по приватизации, чтобы участок ушел в нужные руки. Тогда дело вообще дрянь. Киллер давно гуляет по Парижу, а может, уже на пути к богу. Винтовка, найденная на месте преступления, абсолютно чистая, нигде не светилась. Остаются члены комитета по приватизации, особенно те, которые будут настаивать на выставлении на торги этого участка. Если вообще дело дойдет до торгов. Можно и без этой процедуры обойтись. Вряд ли кто захочет спорить из-за этого клочка городской земли, политой кровью мэра. Местные олигархи точно не станут. Стало быть, пришлый и несведущий. А если дело так, то надо срочно проводить прокурорскую проверку по проведению торгов городского имущества и выяснить, куда ушла или уходит земля городская. Ну а дальше, выявив владельца, можно просто предъявить ему обвинение в убийстве мэра с целью завладения участком. Ход грубый, но попробовать надо. И тут два пути: либо сотрудничество со следствием, что маловероятно – жирный кусок затмевает разум; либо полное непонимание и недоумение, и даже возмущение – фактов-то никаких. А вот если помочь Невзорову в его экспериментах, то, возможно, это поможет в раскрытии преступления. Если Палин среагировал на брата Сокольникова, то почему бы этому Палину, допустим через душу Сокольникова, не рассказать Николаю Афанасьевичу по этому самому участку более подробно. Наверняка кто-то приходил к мэру, предлагал сделку, и, скорее всего, не раз и не два. Теперь надо только эти моменты целенаправленно освежить в памяти у Палина. Вернее, в душе Сокольникова. И появится клиент, а там и ниточка. Сокольников должен назвать его имя, раз про духовку из детства вспомнил. Опять же вода на мельницу доктора, лишний аргумент в пользу Невзорова».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.