скачать книгу бесплатно
Я застал Эбигейл после урока в коридоре, облокотившуюся на подоконник. Она печатала кому-то сообщение. Ее лицо принимало свой привычный вид, напоминавший мне ухмылку лисицы.
– Привет, Эбигейл. Как ты?
– Вафля, – каждый раз она произносила это так, словно, видя меня, смутно припоминала, что мы уже где-то встречались. – Я в порядке. Ты снова решил, что мы друзья?
– Я хотел спросить, как тебе та книга, что я посоветовал.
– Она хороша. Правда, вчера вечером я успела прочесть всего около пятидесяти страниц.
– Правда? Я думал, ты за ночь прочла всю, поэтому и опоздала на уроки.
Конечно, с моей стороны это была ловкая провокация, чтобы она сказала, почему на самом деле опоздала. Все в стиле нашей игры. Но она, действительно, была не так проста.
– Я же говорила, у меня обычно не так много времени, чтобы читать.
– Дай мне знать, когда закончишь и будешь готова высказать свое мнение. Интересно, что ты скажешь.
– Вафля, – она в привычной манере ухмыльнулась. – Все-таки ты слишком много о себе возомнил.
Я оставил ее, потому что уже несколько раз слышал, как ей приходят сообщения. Тем вечером нам предстояло встретиться на вечеринке в доме Моники, и, вообще-то, я планировал впервые за многие годы выпить что-то крепче малинового чая.
О том, что Моника устроила вечеринку, было слышно еще в начале улицы. Выйдя из машины Скотта, мы направлялись в дом и из-за громкой музыки почти не слышали друг друга. То, что происходило внутри, потрясло меня настолько, что я потерял дар речи. Под потолком гостиной, соединенной со столовой, висел диско-шар, разливавший разноцветные блики по лицам веселящихся подростков. По углам целовались парочки, кто-то не отходил от барной стойки в кухне, кто-то прыгал в танце настолько, что готов был удариться головой о тот самый диско-шар. Такое я видел только в фильмах и сериалах о подростках и, если честно, до того дня думал, что представление о вечеринках американских подростков сильно преувеличено.
– Хочешь выпить? – сквозь музыку спросил Скотт.
– Да, я бы не отказался от хорошего виски, – уверенно ответил Лоуренс.
– Вообще-то, я обращался не к тебе. Я знаю, что ты и сам справишься с алкоголем. Лиам, ты как?
– Я выпью. Только… Я ведь не умею. То есть, не знаю, как пить.
– Дай мне минуту.
Скотт протиснулся в толпу, скрылся из виду и вскоре появился с двумя банками пива. Одна уже была открыта, вторую он протянул мне.
– Начнем с простого.
– Главное, – Лоуренс состроил лицо мудреца. Я даже не понял, откуда у него в руке оказался бокал с чем-то темным. Видимо, это был виски. – Запомни: чтобы твоя первая вечеринка не закончилась в обнимку с белоснежным другом в кафельной комнате, не мешай слишком много всего. Тогда, возможно, ты завтра что-нибудь вспомнишь.
Лоуренсу в таких вопросах можно было доверять – он не был занудой или ботаником, но при этом отличался непревзойденным умом и эрудицией. Даже в таких вопросах.
Мы слились с толпой в столовой, какое-то время танцевали, потом я увидел их. Компанию, веселившуюся, на первый взгляд, больше всех. Моника, несколько наших одноклассников, с которыми она общалась, Эбигейл и два парня, которых я не встречал прежде. По ладони, смело гладящей бедро Эбигейл в танце, не составило труда догадаться, кто из них ее парень Дилан.
Эби выглядела веселой, но, как мне показалось, ровно до того момента, как встретилась со мной взглядом. Я понял, что, действительно, поступаю не вежливо, и нужно подойти поздороваться. Но, если честно, я делал это, потому что знал наверняка – Эби это не понравится.
– Привет, Моника! Отличная вечеринка! – Мы с парнями ловко влились в их компанию. – Ребята, сколько знакомых лиц, привет! Эбигейл, и ты здесь? С ума сойти!
– Вафля, ты как всегда невыносим! – Она кричала сквозь громкую музыку, но даже так я сумел расслышать в ее голосе знакомые нотки надменности. – Кстати, познакомьтесь, это мой парень Дилан и его друг Алекс.
– Я слышал, ты из Северной Старшей школы, – уверенно произнес Лоуренс. – Почему ты решил учиться там, а не в нашей?
– Под вашей ты имеешь ввиду Центральную? Меня туда не взяли. Сказали, мои оценки слишком плохи, а администрация не хочет портить общую статистику.
– Вообще-то, нам не слишком нужно образование, – сказал Алекс. – Мы и без этого умеем зарабатывать неплохие деньги.
– Ребят, как вам эта песня? – Эби подняла указательный палец вверх, призывая всех прислушаться к музыке. Кажется, только я понял, что она пыталась увести тему разговора.
Постепенно вся компания, в которой оказались и мы с парнями, разбрелась по дому. Какое-то время мы были втроем, но Скотт скоро нас покинул. Мы с Лоуренсом танцевали в гостиной, и скоро пиво дало о себе знать. Я почти не пьянел, – только чувствовал легкую расслабленность – но в туалет хотел постоянно. Мои мысли были совершенно ясны, чего нельзя было сказать о зрении – из-за диско-шара и огромного количества танцующих людей в глазах была цветная путаница, словно в калейдоскопе. Оставалось лишь надеяться, что меня от этого не стошнит.
Лоуренс принес мне еще одну банку пива, но я отказался – двух было достаточно, и, кроме того, пиво мне не очень понравилось. Я пришел в дом Моники не для того, чтобы напиться до беспамятства – мне нравилось танцевать на этой вечеринке. Я чувствовал, как музыка словно сливается с моей кровью, а алкоголь, пусть даже в небольшом количестве, помог расслабиться. Моя первая вечеринка была именно такой, какой я хотел ее запомнить, и ключевое слово в этом высказывании – запомнить.
Весь вечер я краем глаза наблюдал за Эбигейл. Я бы хотел сказать, что она здорово танцует, но, к сожалению, из-за «калейдоскопа» я не смог оценить ее способности. Дилан почти всегда был рядом с ней и не упускал возможности распустить руки. В эти моменты я обращал больше внимания не на его руки, а на выражение лица Эбигейл, и оно было, как мне показалось, довольно-таки равнодушным – то ли ей было все равно на него, то ли они настолько привыкли друг к другу. Хотя лицо Дилана тоже вызывало у меня интерес: я не увидел в его глазах ни одного теплого чувства при взгляде на Эби, только желание и похоть.
– Лиам, я отойду.
Лоуренс выглядел весьма озадаченным и спешно набирал чей-то телефонный номер. Когда я обернулся на его голос, он уже успел удалиться от меня на достаточное расстояние, чтобы я не видел его сквозь толпу.
Стрелки на часах приближались к одиннадцати, но я сказал маме, что останусь у Лоуренса, так что время меня мало волновало. Я обвел глазами гостиную-столовую. Моника безудержно что-то рассказывала толпе девчонок, и громкая музыка ее ничуть не смущала. Скотт в самой середине комнаты танцевал в обнимку с Линдой. Или ее все-таки зовут Лили? Возле бара Эбигейл искала что-нибудь съестное, но ее парня не было поблизости. Я хотел подойти к ней, но почему-то не стал; вместо этого решил выйти на улицу и проветриться.
Снаружи курили несколько компаний по три-четыре человека. На мгновение меня бросило в дрожь: я представил, как их легкие заполняются дымом, и вспомнил, как мои заполнялись жидкостью. Я отошел чуть поодаль от курящих, сделал глубокий вдох, ощутил аромат воздуха и сразу успокоился. Теперь я заметил Дилана и Алекса, стоящих за углом дома с сигаретами в зубах. Они о чем-то негромко разговаривали, но тон у обоих был серьезный. Зная, что они не станут продолжать разговор при мне, я решил подслушать и подкрался достаточно близко, чтобы хорошо слышать их, но достаточно далеко, чтобы не вызвать подозрений и остаться незамеченным.
– Сколько у тебя еще есть? – Дилан сделал тяжелую затяжку и пустил несколько колец из дыма.
– Немного. Сегодня хорошо идет. Эта вечеринка – словно мешочек с золотом на конце радуги. Думаю, немного все же останется.
– У меня тоже совсем немного. Думаю, до конца сентября спрос не упадет.
– Тогда нужно предупредить его, что в следующий раз нам нужно больше.
– Позвоню завтра, договорюсь на следующий вторник.
– Позвони сейчас.
– Ты на часы смотрел?
– Серьезно? Думаешь, он спит? Ах, ну да, у всех поставщиков ведь режим.
– Я о том, что он сейчас может быть на деле, придурок. Мой звонок будет некстати. Напишу сообщение.
Мой мозг вмиг отрезвел окончательно. По итогам услышанного напрашивался только один вывод, и мне искренне хотелось верить, что он неверный. Я подумал об Эбигейл. Я еще не знал наверняка, верно ли мое предположение, но уже думал, расскажу ли я ей об этом.
– Написал, что будет ждать нас после десяти во вторник. Адрес пришлет позже.
– Сколько будем брать?
– Пока не знаю. Нужно еще узнать у парней, сколько у них осталось.
Они почти одновременно затушили сигареты и вернулись в дом. Я все еще стоял там, где прятался, и пытался прийти в себя. В ту минуту, мне хотелось пренебречь всеми советами друзей и напиться до такого угара, чтобы на утро не вспомнить ничего и, главным образом, этот разговор.
Через пару минут я вернулся в дом и сразу же направился к бару за пивом. Пробираясь сквозь толпу, я заметил Эби, танцующую с Диланом. Он целовал ее в шею. Мне стало еще больше не по себе, хотелось ударить его так сильно, чтобы прямо сейчас он вылетел в окно и скрылся из виду, как бейсбольный мяч, вылетающий за пределы поля. Может, действительно, и стоило сделатьэто, но я выбрал более простой для себя вариант и все-таки добрался до бара.
Следующим утром я проснулся с ужасной головной болью на диване в гостиной Лоуренса. Открыв глаза, я почувствовал такую яростную пульсацию в висках, что захотел вновь опустить веки. Помимо прочего, я чувствовал жуткую тошноту, будто весь мой пищеварительный тракт щекочут изнутри. Но самым ужасным было то, что я все еще помнил то, что так хотел забыть прошлым вечером.
Минут пятнадцать я лежал, то открывая, то закрывая глаза, и думал, стоит ли рассказать об этом Эби. С одной стороны, она должна знать, что ее парень торгует наркотиками – а может, и сам употребляет. С другой – это вообще не мое дело. Но на любой вопрос можно взглянуть и с третьей, моей любимой стороны, которую я обычно называю «теперь это и мое дело тоже».
Я решил ничего не говорить Лоуренсу и Скотту и попытаться решить вопрос с Эби без лишнего шума. Но резкость мне свойственна меньше, чем рассудительность, так что я понимал, что она не поверит мне просто на слова: едва знакомый парень, вафля, говорит такие вещи про парня, с которым она встречается уже полтора года, а знакома, наверняка, еще дольше. Тогда я понял – нужны доказательства. Я вспомнил о том, что Дилан и Алекс договорились о встрече с поставщиком. Оставалось лишь надеяться, что, когда голова перестанет болеть, я вспомню, где и когда.
Домой я вернулся лишь вечером. Голова уже не болела, и я чувствовал себявполне неплохо. Меньше всего я ожидал увидеть на своем крыльце ее. Темные волосы были уложены, как всегда, идеально, колечко в носу блестело в лучах заходящего солнца. Она читала «Бурю столетия».
– Мисс Кроссман, какая честь! – Я был искренне рад ее видеть, но зачем-то спрятал свою радость под глупой маской. – Какой ветер принес тебя к моему дому?
– Привет, вафля, – она закрыла книгу, встала и широко улыбнулась. – Удивительно видеть тебя живым после вчерашнего.
– Но ты ведь рада, что я жив? – я в привычной игривой манере стрельнул глазами.
– Вообще-то, я здесь вовсе не для того чтобы интересоваться твоим самочувствием, – она самодовольно улыбнулась уголком рта. – Я принесла тебе это.
Только сейчас я заметил, что на ней моя толстовка. Эби практически тонула в ней, но, черт, как же она ей шла. Она аккуратно стянула с себя толстовку и протянула мне.
– Ты оставил ее в доме Моники вчера.
– Я проснулся у Лоуренса в одной футболке и даже не вспомнил, что на мне была толстовка, – я развел руками, и она засмеялась.
– Кажется, вчера тебе было по-настоящему весело. Ты танцевал на баре, бросал лед из окна и даже пел. Кстати, больше не пой в присутствии людей, хорошо?
– Да, певец я, и вправду, так себе. Так в какой момент я начал раздеваться?
– Вафля, – она снова рассмеялась. – Это не то, о чем ты подумал. Ты танцевал и, не знаю, может, тебе стало жарко. Ты просто стянул ее с себя, раскрутил в воздухе и выбросил. Кстати, она прилетела прямо в лицо Скотту.
– А я всегда знал, что меткость – мой конек.
– Я бы поспорила. Ты двадцать минут бросал кубики льда – которые, между прочим, нужны были для коктейлей – в окно, пытаясь попасть в дерево.
– Я так понимаю, безуспешно?
Она улыбнулась и кивнула. Мы играли на равных, но моя соперница, как всегда, побеждала.
– Ты все еще не дочитала?
– Я же говорила, не хватает времени. Но мне осталось немного.
– Ты ведь дашь мне знать, когда прочтешь? – я снова игриво улыбнулся. Почему-то меня преисполняла уверенность, что ей это нравится.
– Увидимся в школе, вафля.
Она двинулась прочь, чуть задев меня плечом. Я обернулся и посмотрел ей вслед. Ее походка завораживала меня – Эби словно летела по воздуху, грациозно переставляя длинные ноги.
– Спасибо! – я поднял толстовку на уровне глаз.
Эбигейл повернулась лишь вполоборота, но этого было достаточно, чтобы увидеть ее самодовольное лицо. Ее визит, мягко говоря, сбил меня с толку. Откуда она узнала, где я живу? Зачем надела мою толстовку? И почему Моника сама не принесла ее мне? Конечно, я мог бы ответить на эти вопросы так, как мне самому хотелось, но это было бы чересчур субъективно.
На удивление, когда я вернулся, мама была дома. Она сидела на диване в гостиной, закинув ногу на ногу. Возле нее на диване стояла чашка карамельного попкорна, по телевизору шел какой-то фильм с Кэмерон Диаз. Увидев меня в арочном проеме, она чуть не подавилась попкорном.
– Я уж думала, ты насовсем переехал к Лоуренсу.
– Привет, мам. Прости, мы заболтались. Подожди, а ты давно дома?
– Да, я только съездила в ресторан на пару часов утром, а потом прошлась по магазинам. Кстати, тебя ждет подарок в твоей комнате.
– Спасибо. Мам, а никто не приходил?
–Ты уже в курсе? Юная мисс Кроссман заглянула около часа назад.
– И ты ее не впустила?
– Что ты! Я уговаривала ее зайти, выпить чаю, подождать тебя, но она наотрез отказалась. Сказала, зайдет в другой раз. Кстати, почему на ней была твоя толстовка?
– Так вышло. Я забыл ее вчера на вечеринке, а Эбигейл принесла ее.
– Так она поэтому приходила? Я думала, она хотела заглянуть к тебе в гости. Может, пижамная вечеринка или что-то вроде того, – она игриво вздернула брови.
– Мам, перестань.
– Так что между вами?
– Мам. Между нами ничего нет. Мы с ней даже не друзья.
– Конечно. Ты ведь помнишь бармена из моего ресторана? Аарон.Так вот, он прекрасный бармен, какого стоит поискать, но человек так себе. Мы с ним совершенно не ладим. Так что я тоже часто надеваю его вещи и хожу в них по городу.
– Хватит говорить ерунду. Мы с Эбигейл вовсе не друзья, правда. Просто одноклассники.
– Но она тебе нравится?
– Нет.
– Не ври матери. Я же не слепая.
– Я пойду в свою комнату, – мне ужасно надоело повторять одно и то же; мама все равно была уверена, что права.
Она хихикнула мне вслед и снова увлеклась фильмом. Я поднялся в свою комнату, на кровати стояла темно-коричневая коробка. Открыв ее, я обнаружил новую рубашку оранжевого цвета – на самом деле, это было что-то среднее между кирпичным и персиковым – с декоративными бежевыми заплатками на локтях. Вкус у мамы, надо признаться, был отличный.
Мои мысли снова сгустились туманом. Я вспомнил, что Дилан говорил о встрече с поставщиком во вторник после десяти, но где – так и не вспомнил. Хотя, я не был уверен, что Дилан вообще называл место. В моей голове зрел план разоблачения, но настолько не продуманный и рискованный, что у меня окончательно пропало желание моделировать детали.
Скотт позвонил мне в понедельник вечером и предупредил, что будет у меня в течение пятнадцати минут. Через 3 минуты раздался звонок в дверь.
– Дружище, у меня возникла гениальнаямысль, – в его глазах мелькали искорки азарта.
– Обычно, за этой фразой следует бредовая идея, потом приезжает Лоуренс, вносит свои поправки, мы осуществляем эту идею и все заканчивается какими-нибудь проблемами.
