Шепот глубин

Они все знали об орудиях на трубах и на поверхности города. Он знал, что многие из Народа Воды пострадали от пламени, которое жгло даже под водой. Все они либо обожглись сами, либо знали кого-то, покрытого шрамами.

Но это? Ахромо породили новое создание из металла, и его будет невероятно сложно убить.

Вдали Арджес увидел еще один силуэт, но на этот раз тонкий и мерцающий. На секунду ему показалось, что это была какая-то бледная рыба, но тут он узнал ее.

Это была его ахромо. Она плавала в воде, вместе с ним.

Арджес бы не спутал ее тело ни с чем. Он помнил его прижатым к его груди, помнил ее маленькие ладони на его жабрах, пусть она и не знала, насколько интимными были подобные прикосновения. И это… была она.

Ее тело покрывал какой-то серебристый материал, точно повторяющий ее движения, словно вторая кожа. Яркий и светлый, он блестел подобно рыбьей чешуе. Ее волосы тоже были убраны под такой же материал, а глаза закрывало странное устройство. Но больше всего его заинтересовало то, чем был накрыт ее рот.

Это было что-то похожее на прозрачный пузырь. Он видел, как шевелятся ее губы, словно она разговаривает сама с собой. Эта штука явно позволяла ей как-то дышать, ведь Арджес наблюдал, как вздымается ее грудь, пока она спускается к металлическому монстру.

Чистое безумство подтолкнуло его вперед. Ударив хвостом в противоположную сторону, он едва остановил себя, чтобы не подплыть к ней. И зачем ему это? Чтобы спасти ее? Нет. Ему не нужно было спасать ее от металлического создания. Даже если она подплывет слишком близко и металлическое создание ее раздавит, то это будет лишь ее вина. Сразу решатся все его проблемы.

Но зверь ее не атаковал. Она просто подплыла к его спине и что-то там сделала. Арджес отодвинул водоросль, чтобы лучше видеть. Да. Она точно разговаривала с существом, потому что оно развернулось и потянулось к стеклянной панели.

Его жабры раздулись в ужасе, когда монстр без труда поднял кусок трубы. Всю панель сразу, прямо с металлической конструкцией, как что-то невесомое. Да, Арджес сам тоже, наверное, смог бы ее поднять, но ахромо точно не могла.

Когда существо начало движение, она сделала жест у себя над головой, указывая на поверхность. Он видел, как закрылись двери, и понял, что это его шанс. Он мог бы забрать ее прямо сейчас, но чертова металлическая зверюга усложняла задачу. Так что вместо этого он решил понаблюдать. И это было правильным выбором.

На ее хвостах красовались плавники. Тонкие и нежные, как у него, но при этом очень узкие и длинные. Арджес ошарашенно смотрел, как она плывет вслед за металлическим созданием, топающим по дну океана.

Он раздул жабры, наблюдая за ней. Она двигалась с природной грацией, которой он от нее не ожидал. Когда Арджес впервые увидел ее под водой, она дрожала и не могла дышать. Может быть, вместе с воздухом он вдохнул в ее легкие часть себя – и поэтому теперь она стала подобна рыбе.

Медленно поворачиваясь, она держала одну руку перед собой, преодолевая сопротивление океана и поспевая за металлическим зверем. В свете внешних огней ее города она словно сияла.

Ахромо подняла руку и что-то нажала у себя на голове, и тут же вспыхнул свет. Арджес снова был ошеломлен. Они что, могли призывать свет?

Посмотрев на свои руки, он поиграл огоньками на ладонях. Они были слабыми, биолюминесцентными, непохожими на тот мощный луч света, который озарял теперь все на ее пути. Она создавала свой свет, подобно некоторым глубоководным существам. Как это возможно?

Он поплыл следом за ними, пересекая дно океана, и сделал для себя новое открытие – его ахромо не боялась рыб или огромных крабов, скрывавшихся под трубами ее города. Она смотрела на них с осторожностью, но решала, что они не опасны. Водись в этом районе акулы или другие агрессивные рыбы, у нее была бы уйма проблем. Но они сюда заплывали редко, избегая вида и запаха города.

Отвратительные охотничьи угодья для любого хищника.

Он присел на верхушку голого камня и завис на краю, наклонив голову набок и наблюдая за ее работой. Она следовала за металлическим созданием без тени сомнения. Сложно было отвести взгляд от странного существа, которое двигалось слишком скованно, чтобы быть живым… Скорее всего, они создали его, а не породили новый вид, так ведь?

Присутствие кого-то другого он учуял не сразу и с опозданием понял, что это кто-то из его отряда. Макетес был одним из его лучших воинов, но в то же время странным. Его желтый хвост легко можно было заметить в воде, но тем, кто его видел, жить оставалось недолго.

Воин тихо подплыл к нему и заглянул в глубину, прежде чем с удивлением отшатнуться.

– Это что такое?

– Тихо.

– Да они нас не понимают, ахромо всегда были глухи к нашему языку. – Макетес указал на ахромо Арджеса, которая их не слышала и не замечала. – Оно не станет смотреть вверх.

– Она, – поправил он, – не одна. Разве не видишь?

Расправив плечи и распушив плавники, Макетес продемонстрировал, насколько ему плевать.

– Еще одна металлическая игрушка, которая сломается через пять лун, как и все остальные. Я этих металлических созданий не боюсь.

– Хм, – ответил Арджес, глядя на самку и ее монстра, которые продолжали идти по дну. – А я вот не так уверен.

– Она? – Макетес перевернулся на спину и закинул руки за голову, глядя на проплывающую над ними стайку скатов. – Откуда ты знаешь, что это именно самка?

Было сложно сказать. С ахромо все не так очевидно, как с Народом Воды. Он привык к самкам, у которых на хвостах были красивые оборки, и к ярким цветам, которыми они покрывались, когда показывали, что готовы к спариванию. Их самки хрупкие и одновременно свирепые, а хвосты у них шире, чем узкий, острый, шипастый хвост Арджеса. Ну и, разумеется, все самки их вида были куда крупнее Арджеса или Макетеса.

Глядя на ахромо и ее металлический аппарат, он понял, что их виды практически невозможно сравнивать. У нее не было плавников. И сколько бы оружия она с собой ни носила, вряд ли могла постоять за себя. Беспомощная, даже хуже детей Народа Воды.

Макетес снова перевернулся, и его волосы взметнулись облаком. Он издал низкое мычание, и звук разнесся по воде. Его легко было услышать на той стороне города. Арджес бы услышал и даже узнал, кто его издал. Но ахромо? Даже головы не подняла.

Его брат по отряду с отвращением покачал головой:

– Видишь? Сломанные они, ахромо эти. Думают, что все звуки, которые слышат, это просто океан. Столько всего не знают, но при этом считают, что на все имеют право.

Он согласно покивал головой. И все же что-то в этой ахромо привлекало его внимание.

Может, у нее и не было плавников или красивых оборок, но она двигалась в воде так, словно родилась в ней. Теперь она помогала себе руками, переплывая через скалы, а металлическое чудовище пошло в обход. Оно все еще тащило с собой ту панель, и он не понимал, что они собирались с ней делать. До тех пор, пока Макетес не перевесился через край камня, придерживаясь только одной рукой и расслабленно размахивая хвостом в воде. Ей бы только взгляд поднять, и она бы легко его увидела.

Иногда его брат по отряду был слишком уж беспечен.

– Она починит ту часть города, которую ты сломал, – задумчиво сказал Макетес.

– Чего?

– Им для этого нужна эта конструкция. И идут они как раз в том направлении. – Он показал пальцем и, чтоб его, оказался прав.

Эта маленькая козявка собиралась починить то, что они вместе сломали. Он столько сил на это потратил, а она планировала вот так просто все залатать. Неужели она не понимала, сколько они уже разрушили? И это было прекрасно, ведь океан мог вернуть себе то, что они уничтожили.

В той трубе уже росли ракушки и устрицы, пробравшись вместе сквозь оставленную ими дыру. Жизнь продолжалась, океан брал свое.

– Ах ты мелкая… – процедил он сквозь зубы, переплывая через камень и проносясь мимо Макетеса.

– Хватай ее уже, брат! – крикнул он. – И тащи к нам, ага? Думаю, с ней многие хотят поговорить.

Интересно, как они собирались это делать. Так или иначе, Арджес отказывался позволять ей чинить ее город. Если металлическая тварь станет с ним сражаться, то он выяснит, как ее победить, ради своего народа. И поступит по чести.

Может, она сама об этом еще и не знала, но эта ахромо принадлежала ему. И он намеревался ее взять.

Глава 7

Мира была поражена, что костюм держался. На такой глубине было достаточно сильное давление, не говоря уже о ледяной температуре воды. Большинство людей даже в снаряжении не могли выходить сюда надолго.

Но на этот раз инженеры превзошли сами себя, доведя костюм до совершенства. Скорее всего, потому что они очень хотели вернуться домой поскорее, а вовсе не ради ее безопасности, но никто не запрещал тешить себя такой мыслью.

Дрон ковылял впереди так медленно, что она уже успела несколько раз закатить глаза под очками. Ее заставили взять с собой именно эту модель, говоря что-то там об ундинах, которые последнее время подплывали слишком близко. И она понимала их страх. Правда понимала.

Но неужели не лучше было бы дать ей шесть маленьких дронов? Тогда они бы прицепились к панели и перенесли ее гораздо быстрее, а значит, быстрее установили, и она меньше пробыла бы в воде. И шанс встретиться с ундиной сократился бы.

Как оказалось, такие мысли ей были «не по должности».

Хотелось удариться головой о камень и избавить себя от мучений. Для руководства Беты она была не более чем полезным инструментом и прекрасно об этом знала. С таким обращением Мира выросла и не особо ожидала, что что-то изменится только потому, что изобрела приспособление, позволявшее дышать под водой без баллона с воздухом. И все же каждый раз боль от отказа подолгу не отпускала.

Дрон топал вперед, продолжая держать панель над собой, словно щит. В конце концов они добрались до инженерного туннеля, и Мира резко втянула воздух сквозь зубы, оценив ущерб. Да уж, океану много времени не понадобилось, чтобы взять свое.

Стены были усеяны ракушками. Стекло – морскими звездами. По покрытому песком полу даже ползала парочка морских ежей. К счастью, хоть дверь по-прежнему держалась.

Мира зашевелила ластами и подплыла ближе к одному из окон. Она облегченно выдохнула, поняв, что внутри все сухо.

Воздуха там, может быть, и не было, но и воды тоже.

Хороший знак. Да, починить им придется не одну только панель, но по крайней мере они смогут забрать свои вещи.

Она прижала пальцы к стеклу. В той комнате находилось все ее имущество, единственные вещи, делавшие ее счастливой: фотография родителей, бронзовый браслет ее матери и пояс с инструментами отца.

Они пострадали, работая в городе. Ее отец чинил крупный нагревательный элемент, а мать работала с проводами выше. Никто не знал, что именно произошло, но ни один из них не вышел из той комнаты живым.

По крайней мере, у нее остались их вещи. Хоть какое-то напоминание, помимо тусклой памяти.

Вдохнув и выпустив облако пузырей из маски, она развернулась. Над этим изобретением она работала уже очень давно. Две трубки на затылке вытягивали кислород из океана, позволяя ей дышать. Не то чтобы как рыбы в воде, но очень похоже. Ей еще ни разу не доводилось испытать устройство под водой, но девушка всегда знала, что рано или поздно ей придется его надеть.

К счастью, оно работало. А то, честно говоря, она немного в этом сомневалась.

Мира заметила темную тень боковым зрением, но слишком поздно, в нее что-то врезалось. Она как-то не ожидала, что под водой кто-то будет двигаться настолько быстро, а уж тем более нападет на нее. Они заранее послали дронов, чтобы те обыскали территорию. Им нужно было убедиться, что никого крупного они не встретят.

За ней плыли еще трое мужчин, запоздало подумала она, врезаясь в стенку туннеля. Нужно было просто продержаться до их прибытия.

Опустив руку к поясу на талии, Мира попыталась выхватить зазубренный нож. Акуле он бы много вреда не нанес, но мог спасти девушке жизнь. Или, по крайней мере, заставить нападающего задуматься.

Выхватив нож, она ударила вслепую, но быстро поняла, что все ее попытки попасть в слабые точки останавливали чем-то похожим… на руку? Извиваясь, Мира попыталась развернуться, но чертовы глубоководные ласты только мешали. Они были заточены под долгие, плавные движения. Да, они помогали ей развивать неплохую скорость под водой, но для этого нужно было нормально управлять своим телом.

Опустив глаза, она увидела огромную руку, сжимающую ее талию. Темная кожа, россыпь желтых веснушек, которых она там увидеть не ожидала, и тонкие перепонки на когтистой руке, сияющие ярким синим цветом.

Черт возьми, теперь она точно знала, кто ее держал.

Ундина, этот придурок, сначала вернулся к городу, а теперь решил ее схватить?

Мира стала вырываться еще сильнее. Да как он посмел? Решил, что может вот так вот напасть за пределами города? У них же был уговор. Ну или что-то на него похожее. Она спасла ему жизнь. Он спас ее. Они были квиты. Чертовому зверю пора оставить ее в покое.

Вырываясь из его рук, она наконец развернулась. И теперь он сжал ее костюм так, что она не могла пошевелиться, не рискуя при этом повредить снаряжение. Даже если Мира после этого и уплыла бы, то никак не объяснила бы следы когтей на дорогущем новом оборудовании. Да еще и было бы неплохо как-то выжить. Давление, холод, – она умерла бы за считаные секунды.

Девушка нервно стукнула его кулаками под ребра, но он не отреагировал. Даже не посмотрел на нее, уплывая с ней прочь от этого места и… кто знает куда.

Кстати говоря… Повернув шею, чтобы посмотреть, куда они плывут, Мира смогла разглядеть только край скалы, на которой Бета построила свой город. За скалой их ждала глубина.

Большая глубина.

– Нет! – закричала она, и маска исказила ее голос. – Нет, туда меня нести нельзя.

Она не знала, что ждало там, под толщей воды, но это не имело значения. Она знала главное – что с ней сделает давление на глубине. Ей нужен был костюм получше, маска куда понадежнее, и если они продолжат спускаться в таком темпе…

Мира опять задергалась, снова и снова хлопая ладонями по своей мускулистой тюрьме.

– Стой! Да послушай ты меня, я не могу. Я не знаю, как глубоко ты хочешь заплыть, я даже не знаю, на каком там расстоянии дно. Я инженер, а не пилот. Да услышь же ты меня, ундина, я не могу!

Он не обращал на нее внимания. Мира уставилась на него, размышляя, будет ли ему достаточно больно, если она зажмет его жабры в кулак. И тут она вспомнила о ноже в своей руке. Вот же дура! Совсем мозгов лишалась из-за паники.

Страх поглощал ее. Страх перед неизвестным, перед глубиной океана, перед тьмой впереди и течениями, которые только помогали ему. Они уже были на краю, и бездна внизу разевала пасть, подобная огромному морскому зверю.

И Мира понятия не имела, что он от нее хочет. Знала лишь, что его народ убивал таких, как она.

Девушка ударила по нему зазубренным ножом и почувствовала, как все его тело содрогнулось от шока. Плавники встали дыбом, руки ослабли, а жабры на шее распушились, словно воротник.

И теперь она падала, поскольку попала в лапы течения. Она не могла с ним бороться, не знала, куда ее несет. Понятно было только одно – течение вырвало Миру из его рук и унесло за край скалы.

– Твою мать, – простонала она, и у нее вырвался рык бессильной злости.

Девушка дрыгала ногами, махала руками, делала все, чтобы остановить бесконтрольное падение своего тела в темноту.

Ее фонарь озарял пыль и каменную стену. Больше ей ничего видно не было, пока она кубарем летела вниз. Пыль стала золотой, затем красной, затем белой, потом пропал весь свет, кроме того, что давал фонарь. Стало сложно различать цвета. А после и стена тоже исчезла.

Появилось неприятное ощущение, словно она перестала существовать. Вокруг ничего не было, она не понимала, где находится, в каком направлении земля. Только беспросветная тьма, которую даже ее фонарь не мог пробить. Песчинки появлялись и исчезали, облачками проплывая мимо. Мира готова была поклясться, что в какой-то момент видела чей-то полный зубов рот.

Ничего больше не было. Только она и бесконечная темная бездна. Девушка не знала, где верх, а где низ. Даже предположить не могла. Она стала представлять себя никчемной пылинкой на полотне темноты и монстрообразное нечто внизу, которое ей было не разглядеть.

И тут ее спина внезапно встретилась с чем-то твердым и крепким.

Мира развернулась, путаясь в длинных ластах, и каким-то образом успела вытянуть руки и схватиться за камень, о который ударилась.

Он был небольшим, но прочным, и этого пока хватало. Тяжело дыша, она чувствовала, как шестеренки за ее затылком старательно вырабатывают кислород, чтобы она могла дышать. Надолго их бы не хватило. Ее механизм не был рассчитан на кого-то с настолько частым дыханием.

Вцепившись пальцами в камень, Мира закрыла глаза и попыталась дышать медленнее. Вдох, выдох. До пяти на вдохе досчитать не получилось, но вышло до трех. Так что она повторила это еще десять раз, а потом перешла на четыре и обратила внимание на остальное свое тело.

Пальцы ног были целы, она могла пошевелить ими в ластах. Костюм тоже в порядке, хотя холодная вода и начала сочиться сквозь прореху на спине. Рано или поздно это станет проблемой, но пока что жить можно. Костюм лишь слегка поврежден, так что в ближайшее время ей не сулило помереть от переохлаждения.

Распластавшись на камне, она мало что могла видеть, хотя фонарь на ее голове все еще работал. Мира посмотрела на черную и пористую породу между своими пальцами. Она видела такие образцы на Бете.

В голову пришло только одно – вулканическая. Она попыталась вспомнить другие синонимы, но не смогла, и это ее напугало. Неужели ударилась головой? Может, проблема была в этом.

– Да не ударилась ты головой, – заверила она сама себя. – Ты бы помнила, если бы это произошло. Всего лишь паническая атака. У тебя такие уже бывали. Все в порядке.

Но она не чувствовала себя в порядке. Подняв голову, девушка огляделась, настроив фонарь на самый тонкий и самый мощный луч, но… все еще ничего. Только вода и странные формы вдали, вероятно другие камни. Или глубоководные обитатели, с которыми она не хотела встречаться.

Течение проносилось прямо у нее над головой, и она чувствовала его, стоило только поднять ладонь. Видимо, Мира выпала из него и теперь лежала тут, на вулканической породе. Где-то рядом наверняка была еще часть скалы.

– Ты жива, – повторила она сама себе, снова обхватывая камень и пытаясь не думать о перепадах давления и о том, что они делали с ее телом. – Ты жива, у тебя нет галлюцинаций. Иначе ты бы видела, как что-то двигается вдали, видела…

Темные формы.

Она бы видела темные формы, приближающиеся все ближе с каждым ударом сердца, и решила бы, что они живые. Мира нахмурилась, снова глядя на тени вдалеке. Было непохоже, чтобы они двигались. А вдруг?

Азотное отравление. От него иногда страдали дайверы, и она знала, что тогда им начинало мерещиться всякое.

Так, нет, это просто паника. Ее маска такого эффекта давать не могла, ведь у нее не было аквалангов с кислородом, азотом и чем там еще они дышали. Ее механизм превращал воду в воздух, как это делали рыбы. Поэтому и галлюцинаций быть не могло, а это значило, что приближающаяся тень была явью.

Все ее тело пронзил страх, и, не раздумывая, она начала двигаться.

Отвернувшись от камня, Мира поплыла прочь, стараясь быть как можно незаметнее. Что бы там за ней ни гналось, проносясь сквозь воду подобно снаряду, оно явно охотилось. Но девушка была меньше и могла выжить, протискиваясь в узкие места.

Бояться, что она уплывает только дальше от Беты, было некогда. Этот риск стоил того, чтобы выжить. Шныряя между камнями, Мира нашла то, что искала. Высокие спирали из вулканической породы, упавшие друг на друга и образовавшие лабиринт из узких трещин, где мелькали стайки маленьких рыбок. Она могла пролезть в эти трещины. А вот то, что ее преследовало, – нет.

Мира не стала задерживаться, чтобы посмотреть, что на нее охотится, а сразу кинулась к останкам вулкана в надежде, что тот хотя бы больше не активен. Вокруг нее взметнулась черная пыль, не давая разглядеть ничего дальше расстояния вытянутой руки, но девушка знала, что спирали ждали ее прямо впереди. Нужно было только добраться до нее прежде, чем преследователь ее догонит.

Еще один толчок – и вот она там. Ровно в тот момент, когда она вцепилась в край камней, одна из ее ласт попала в течение и ее дернуло вверх. Острые камни резанули ей по рукам, но она отказывалась останавливаться. Стиснув зубы, Мира пролезла под один из камней так глубоко, что сама не знала, сможет ли потом вылезти.

Она не могла перестать задыхаться. Никогда в жизни ей еще не приходилось чувствовать себя добычей. Но теперь Мира знала, каково это, когда страх впивается в тебя зубами прежде, чем ты успеваешь увидеть нападающего.

Развернувшись, она дернулась слишком быстро, и фонарь на ее голове ударился о камень. Звука разбивающегося стекла девушка не услышала, но почувствовала его хруст, а потом все погрузилось во тьму.

Если раньше она была испугана, то теперь она познала настоящий ужас. Все вокруг будто мигом исчезло. Даже она сама словно испарилась, однако спасало то, что Мира все еще чувствовала камни вокруг себя и ледяную воду. Она-то думала, что уже познала, что это такое, видеть перед собой абсолютную черноту. Как же она ошибалась…

Мира словно умерла. Словно кто-то выколол ей глаза и оторвал уши. Она была одновременно всем и ничем.

И тут вдали замаячило нежно-синее свечение, похожее на цвет яиц малиновки. Оно все еще было далеко от нее, такое манящее и невинное, что Мира чуть было не выплыла на него.

Присмотревшись, девушка осознала, что узнает этот свет. Ее ундина плавал над вулканической поляной, подтягивая себя когтистыми, перепончатыми лапами. Искал ее, вдруг поняла она. Он заглядывал во все щели и трещины, сосредоточенно нахмурившись и распушив жабры.

Они были такие нежные, такие тонкие. Трепетали в воде, а вокруг его лица сияло столько оттенков синего. Мускулистая грудь казалась еще рельефнее в бледной лазурной светотени. Длинный, мощный хвост за его спиной почти не шевелился. Словно угорь, плывущий по течению.

«А он красив», – подумала она. И если ей суждено умереть здесь, то Мира была, по крайней мере, благодарна, что это будет от руки кого-то вроде него.

Когда его жабры внезапно замерли и он развернулся к ней, стало понятно, что каким-то образом ундина ее нашел. Что же, жертве редко удавалось скрыться от хищника.

Особенно от такого, как он.

Глава 8

Вот и что ему было делать с этим созданием?

Его ахромо едва могла сопротивляться, пока он тащил ее! Он и понятия не имел, о чем она там трещала, но решил, что это подходящий момент, чтобы ее забрать. Она уже и так была в воде, а металлический зверь даже не обратил внимания, что он ее украл. Удача улыбалась ему.

И ему правда так казалось, пока она не ударила его своим острым оружием. Арджес убедился, что оно кануло в океан бесследно. Зазубренным краям больше не приблизиться к нему. Пусть глубина проглотит это оружие, которое могло оказаться на удивление смертельным, если бы она только умела с ним обращаться.

Но потом глубина забрала и ее. Ему даже в голову не приходило, что океан станет играть против него. Для его народа глубина была богиней. Она присматривала за ними, а они в свою очередь за ней.

Всю свою жизнь Арджес знал ее прикосновения. Удача сопутствовала ему, что бы он ни делал, а течения помогали его движениям. Он плавал легче остальных. Его хвост никогда не путался в водорослях, а морские звери никогда не нападали на него. Он был любимчиком. Так почему океан забрал ахромо из его рук?

Он быстро начал злиться, особенно учитывая, что не мог ее найти. Это была его роль, его задание. Он должен был притащить ее к своему народу, других вариантов просто не существовало. Но потом он понял, что идет по следу ее боли и страха. Было просто пропустить ее запах через жабры, разобрать его на волокна. Но вкус ее страха его смутил.

Арджес попытался вспомнить, что знал о ее народе. Они не могли дышать под водой, но с этим проблем не было. Она что-то прикрепила к своему лицу и явно дышала, раз могла говорить. Ее костюм тоже был цел, и он полагал, что вторая кожа помогала ей плыть. Даже ее плавники все еще были на месте, так что же она тогда пыталась ему сказать?

Обыскивая останки вулкана, он вспомнил, как однажды в детстве хотел забрать домой рыбку. Его мама была так добра и, когда он держал маленькое блестящее создание в руках, сказала: «Арджес, тебе придется ее отпустить. Сынок, мы живем в глубокой части океана. Если мы отнесем ее на такую глубину, она умрет».