Очевидный выбор

После душа чувствую себя обновленной. Может, идея со спортом оказалась не такой плохой, как я думала. Но Рафаэль…Черт, этот придурок не выходит из моей головы, точнее его слова. Если раньше мне казалось, что они с Тристаном похожи, то сейчас я просто уверена, что это два абсолютно разных человека. А судя по тому, что Тристан даже словом его не упомянул только подтверждает мое предположение – Рафаэль та еще задница. Его и на открытии не было. Значит, они не общаются. Или в ссоре. В любом случае, вряд ли мы еще раз встретимся. Хотя, может, я все-таки тороплюсь. Мне ведь и правда понравилось. Я и не думала, что спорт так прочищает мозги.

Перекидываю сумку через плечо и выхожу на улицу. Жаркий воздух ударяет в лицо. Замираю при виде черного мотоцикла у дороги, я и не заметила его, когда шла сюда. Может, дело в том, что сейчас на нем сидит Рафаэль? Его черные глаза сталкиваются с моими.

– Тебя подвезти? – спрашивает он, склоняя голову набок.

– Нет, спасибо. – морщусь я, стараясь держать голову высоко. – Я не сажусь на мотоциклы к незнакомцам.

Его губы подрагивают в улыбке.

– Я бы сказал, что не верю тебе, но не буду.

И что это, черт возьми, значит? Он собирается надеть шлем, но вдруг опускает его и снова смотрит на меня.

– Кстати, как прошло то собеседование?

– Что? – в недоумении смотрю на него.

– Ну, то, в ресторане. – добавляет он.

Я широко раскрываю рот, от чего его улыбка становится шире.

– Откуда ты…

Не успеваю договорить, как он уже надевает шлем и через секунду срывается с места.

Неужели он тот парень, что подвез меня тогда утром? Как такое вообще возможно? СТОП. Значит, он знал, что я не просто здесь прохлаждаюсь, тогда зачем говорил все эти слова? Из-за того, что на мне дорогая одежда? Черт! Он же просто ткнул пальцем в небо, а я повелась, как полная идиотка.

13

– Значит, в ресторане, все совсем плохо? – спрашиваю я, переодеваясь в одежду, которую захватила с собой – брюки и рубашку. Эмма сидит на диване и тяжело вздыхает.

– Да, сегодня было два с половиной человека. Если так пойдет и дальше, через пару недель мы закроемся.

– Вот черт. – плюхаюсь на диван рядом с ней.

– А как прошла твоя тренировка?

– Не спрашивай.

– Не понравилось?

– Дело не в этом. Помнишь того парня, что подвез меня к ресторану на мотоцикле?

– Ага.

– Так вот, это Рафаэль – мой сегодняшний тренер.

Кажется, её это не совсем удивляет.

– Ну, Париж только кажется большим городом.

– Да, но думаю, что он еще и брат Тристана.

Её брови сходятся на переносице.

– У Тристана есть брат? Он никогда мне об этом не говорил.

– Мне тоже. Я узнала от Марселя.

– Марселя?

– Да. Видела бы ты этого Рафаэля. Он практически копия Тристана.

– Настолько похожи?

– Даааа, как близнецы. Ну, вроде того. Сходство поразительное.

– Вау! Не могу поверить, что у Тристана есть брат-близнец. За пару лет, что мы вместе с ним проучились, он ни разу его не упомянул.

– Это разве не странно?

Она поджимает губы.

– Может, у него есть на то причина.

– Возможно. Не удивлюсь, если это из-за Рафаэля они не общаются. Он тот еще сукин сын.

– Опять ты это делаешь. Перестань.

– Что делаю? – недоумеваю я.

– Судишь о человеке, не зная его.

В её глазах нет осуждения, скорее простое напоминание мне не быть сукой.

– Он мне нагрубил. – защищаюсь я. – Слышала бы ты, что и как он мне сказал.

Эмма склоняет голову, как бы изучая меня.

– Он тебе понравился, да?

– Что? – усмехаюсь я, складывая руки на груди. – Не смеши меня! Он не в моем вкусе.

– Но ты разочарована. И злишься. Словно он не оправдал твоих ожиданий.

– Ну, да…в смысле, он ведь брат Тристана. А Тристан он такой…

– Тристан.

– Даааа.

Улыбка растягивается на её лице.

– Не поступай так с собой. – вдруг говорит она. – Не жди ничего от других людей. Всегда найдется какое-то слово или поступок, который вернет тебя с небес на землю. Поэтому просто не строй никаких ожиданий, Дана. Я знаю, ты это умеешь.

Её слова оседают в моем сознании, и я понимаю, что она права.

– Ты всегда была такой мудрой?

Она начинает смеяться.

– Нет. Пара тройка неудачных романов, предательство и тысячи разных людей сделали свое дело.

– В такие моменты мне кажется, что я вообще ничего не смыслю в этой жизни.

– Не правда, есть кое-что чему у тебя можно поучиться.

– Чему?

– Ты не зацикливаешься на прошлом. Просто живешь настоящим. Это здорово. Продолжай в том же духе, и у тебя все получится.

Не могу удержаться от наплыва эмоций и стискиваю подругу в объятиях. Иногда тебе нужен такой человек рядом, который скажет – ты неплохо справляешься, так держать! Эмма всегда была для меня именно таким человеком.

– Ладно. – выпускаю её. – Мне пора. А то мама голову снесет.

– Она заедет за тобой?

– Нет, её водитель.

Хватаю сумку с дивана, оставляя спортивную одежду у подруги.

– Пожелай мне удачи. – говорю я у выхода.

– Она тебе вряд ли поможет.

Я усмехаюсь. Тоже верно.

Закрываю за собой дверь, мысленно готовясь к обороне. В голове почему-то снова всплывает та несчастная тренировка. Я кажется, впервые в жизни кому-то так ответила. Да, бывало конечно, я кому-то грубила, но вот так ставить кого-то на место мне еще не доводилось.

Эмма права, мне стоит отбросить все ожидания и прошлое вместе с ними. Стоит перестать бояться собственной матери. Я всегда сама делаю выбор в пользу чего-то хорошего, положительного. Нужно просто сделать то же самое и с моей мамой. Спускаюсь вниз по лестнице и слышу шаги. Замедляюсь, чтобы ни с кем не столкнуться. И тут вижу парня с бумажным пакетом в руках, поднимаю глаза выше и замираю.

Рафаэль.

Какого хрена?

Он останавливается на верхней ступеньке всего на секунду, затем поднимается выше.

– Ты что следишь за мной? Какого хрена ты здесь делаешь? Нет, серьезно, это ненормально!

На его лице совершенно скучающее выражение лица. И он полностью меня игнорирует, приближается, так что мне приходится отступать назад, пока я не упираюсь в дверь.

И снова этот пренебрежительный взгляд, его рука тянется куда-то за моей спиной, и я задерживаю дыхание. Он стоит так близко, что между нами теперь только несчастный пакет. Слышу что-то очень похожее на ключ в замочной скважине. Темные глаза парня пронзают меня насквозь. Щелчок, еще один.

– Может, отойдешь. – вдруг говорит он.

Мой мозг начинает медленно анализировать ситуацию, посылая сигналы ногам. Я отодвигаюсь, чувствуя, как сердце колотится о ребра. Ничего не говоря, он молча открывает дверь. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но дверь тут же захлопывается.

Вот же идиотка!

Он здесь живет.

А я решила…Черт!

Как же стыдно.

Так, у меня нет сейчас времени на это. Соберись, Дана. Каковы шансы, что вы еще раз встретитесь? Нулевые! Правильно. Ты не так часто приезжаешь к Эмме, а уж в тот спортзал теперь точно ни ногой. Твой позор останется здесь на лестничной клетке.

Разумеется, самый любимый ресторан моей матери – один из самых дорогих в городе. Мысленно закатываю глаза. Я неплохо выгляжу, но все равно выделяюсь на фоне всей этой роскоши.

Столик, за которым сидит мама, приближается. И я приказываю себе расслабиться.

Элеонора замечает меня, и когда я подхожу, она бросает на меня оценивающий взгляд.

– Привет,мам. – говорю я, как можно непринужденней.

– Здраствуй, Дана.

Сажусь напротив нее в мягкое кресло.

– Ты опоздала, так что я уже сделала заказ.

Я даже в этом не сомневалась. Её идеально уложенное каре того же цвета, как и мои волосы, практически не шевелиться, даже когда она двигает головой. Ей обязательно быть такой идеальной?

– Ты приехала одна? – спрашиваю я.

– Да, я ведь тебе уже говорила. Ты что, мне не слушала?

– Ну, ты же знаешь. У меня так всегда. В одно ухо влетает, в другое вылетает. – молодец, Дана. Ей нечего на это ответить.

– Зачем позвала? – ровным голосом интересуюсь я.

– Я что не могу пообедать с собственной дочерью?

– Можешь. Но давай на чистоту, мы ни разу не ели вдвоем.

Не знаю, что со мной. Но сегодня во мне намного больше уверенности, чем обычно. А я даже еще не пьяна.

Она в растерянности смотрит на меня. Наверное, пытается вспомнить все совместные ужины.

– Откуда в тебе такая дерзость?

– На боксе понахваталась.

Мама морщится, будто я только что выругалась. И впервые в жизни меня это даже забавляет.

– Бокс – не самое подобающее занятие для леди.

– Тогда, наверное, хорошо, что я не леди.

Упс, неужели я только что перегнула палку? Элеонора в шоке. Может, дело в том, что здесь нет отца? Против них двоих мне сложно бороться.

Официант приносит нам блюда. Два стейка. Я как раз голодна. Поэтому тут же накидываюсь на еду, пока мама мастерски меняет тему.

– У вас с Шоном все хорошо?

Кусочек мяса едва ли не застревает в горле, и мне приходится сделать глоток воды.

– А что?

– Мы ужинали с ним и его родителями. В Нью-Йорке.

Последнее слово она подчеркивает.

– И?

– И тебя там не было.

– Логично, ведь я здесь.

– Дана, вы собираетесь пожениться, ты должна быть рядом с ним. Особенно, когда ему вот-вот дадут повышение.

Повышение? Впервые слышу.

– У меня здесь есть работа, которую я не могу оставить.

– То, чем ты занимаешься сложно назвать работой.

Пожимаю плечами.

– Работа, как работа.

– Дана…

– Мам. – я откидываюсь на спинку дивана. – Просто смирись уже, прошу. Я такая, какая есть. И это уже не исправить ни медицинским университетом, ни престижной работой.

Я ищу разочарование в её глазах, но не нахожу его. Только беспокойство. Искреннее. Но она тут же моргает и смахивает его.

– Ты достойна лучшего. – просто говорит она.

– И чего же? А? Чего я достойна?

– Что ты хочешь от меня услышать? Что я не хочу видеть свою дочь обслуживающим персоналом? Да. Мне невыносимо наблюдать за тем, как ты растрачиваешь свою жизнь впустую.

– А кто не растрачивает? Шон, который вечно в работе, что наверное, даже не знает, как веселиться? Или папа, который пропустил мое выступление в школе, как я впервые училась плавать или как я упала с велосипеда и разбила себе коленку? Его не было рядом, ни разу. Но зато он спасает другие жизни. Стоит ли это того, что теперь я вообще думаю, а был ли у меня когда-то отец?

Слова просто слетают с языка. Не знаю, что мне придает сил, этот город? Мои друзья? Или тот факт, что я впервые в жизни осталась сама по себе?

– Твой отец сделал все, чтобы мы с тобой ни в чем не нуждались.

– Забавно, потому что все, что мне было нужно на самом деле – это его присутствие.

У неё нет слов, но нужны ли они вообще. Ведь она знает, что я права. Потому что она и сама всю жизнь провела в одиночестве. Осознание этого накатывает волной. Моя мама больше не кажется мне страшным монстром или роботом. Она вдруг стала обычным человеком, из крови и костей, как и я.

Мы продолжаем доедать стейк в молчании. Даже когда нам приносят кофе, мы не говорим ни слова. В своей голове, я начинаю прокручивать последние события. И мне становится грустно от того, что придется выйти на работу и наблюдать за умирающим местом.

– Надолго ты в Париже? – спрашиваю я, пытаясь отвлечься.

– На три дня. – сообщает она, попивая чай.

– А чем займешься сегодня вечером?

– Мы с Мэри-Энн и другими знакомыми хотели поужинать где-нибудь.

Меня вдруг прошибает молнией. У моей матери же целая толпа знакомых в Париже. Разные влиятельные люди, их жены. И никто из них явно не пользуется Instagram.

– Мам, мне нужна твоя помощь. – вдруг вырывается из меня.

– Наконец-то ты это осознала. – она ставит кружку на блюдце и выпрямляется, внимательно слушая меня.

Так, мне нельзя говорить, что это место, в котором я работаю, потому что она в жизни не потащит туда своих друзей.

– Мой друг недавно открыл ресторан, и из-за моей оплошности у него теперь проблемы. Ты не могла бы сегодня поужинать там со своими друзьями.

Она внимательно изучает меня взглядом, а мое сердце готово вырваться наружу.

Пожалуйста, скажи да. Молю, ты моя последняя надежда.

– Что за ресторан?

– Не волнуйся, не забегаловка. Еда там потрясающая. Отец Эммы был там, и он в восторге.

– А что за оплошность?

– Неважно. Ну, так что? Ты согласна?Обещаю, ты не пожалеешь.

Она сомневается. Это написано на её лице.

– Пожалуйста.

Черт, да я даже так не просила, когда не хотела идти на прием в детстве.

– Хорошо. – наконец, говорит она. – Но у меня есть условие.

Ну, разумеется, есть.

– Какое?

– Неделя в августе. Проведи с нами неделю в Ницце, и я приду сегодня.

Вот черт! Это просто неподъемное условие. Но я стискивая зубы, натягиваю улыбку и отвечаю.

– Договорились.

14

На всех парах, несусь в ресторан, чуть не сшибая с ног старушку с собачкой. Залетаю в совершенно пустое место. Марсель поднимает на меня глаза, прислонившись к барной стойке, пока я пытаюсь отдышаться.

– Ты ненормальная. До сих пор боишься опоздать? Даже сейчас?

– У нас сегодня будут гости.

– Что? – раздается голос из кухни, и через секунду я вижу Тристана.

Я киваю.

– Моя мать придет. Со своими друзьями.

– Твоя мать? – слышу удивленный голос Эммы за спиной Тристана.

– Ага.

Я приближаюсь к ним.

– И что ты ей пообещала взамен? Рабство?

Из меня вырывается смешок. Черт, легкие болят от того, как быстро я бежала.

– Как мило. – говорит Марсель. – Но ты же понимаешь, что даже если все наши мамы придут, это ничего не исправит.

– Нет, это ты не понимаешь. – возражаю я, наблюдая за тем, как лицо Эммы проясняется.– Есть кое-что, чего я вам не рассказала.

Смотрю на Эмму, и мы посылаем друг другу улыбки.

– Дана из невероятно богатой и влиятельной семьи в Нью-Йорке. – поясняет она. – А это значит, кто бы сегодня не вошел в эту дверь, уже завтра все газеты этого города будут писать об этом ужине.

– Ага. – перевожу взгляд на ошарашенного Тристана. – Мэри-Энн, близкая подруга матери владеет издательством.

– Твою мать! – выкрикивает Марсель.

А Тристан стремительно сокращает расстояние между нами и обхватывая меня за лицо, целует в щеку. Когда он смотрит мне в глаза, что-то внутри меня расцветает, сердце начинает бешено стучать, и я улыбаюсь.

Снаружи слышаться голоса, и мы все переводим глаза на компанию парней, располагающихся на веранде.

– Мишель? – удивляется Марсель и тут же вылетает на улицу.

Ладони Тристана выпускают меня, но слишком медленно. Его взгляд полон благодарности. Воздух между нами начинает электризоваться, а в голове проносится мой сегодняшний сон.

Смахиваю его, отстраняясь. Нет. Я не могу себе позволить вот так смотреть на него, и уж тем более хотеть. Но очевидно, у моего тела свое мнение.

***

Ресторан оживает на глазах. Друзья Марселя, иностранцы, привлекают народ. Пару столов внутри и все снаружи теперь не пустуют.

Я несу заказ тем первым парням. Слышу речь на итальянском. Все четверо невероятно привлекательны, молоды и веселы.

– Да ты тогда был в стельку пьян, Лео. – смеется блондин с голубыми глазами.

– Наверное, поэтому та дамочка показалась мне такой привлекательной.

Они начинают смеяться. И у меня в голове загорается идея.

– Простите, – говорю я на итальянском, все парни удивленно поднимают на меня глаза. – Не могли бы вы ответить на пару вопросов для странички ресторана на камеру?

– Ты знаешь итальянский, красавица! – улыбается кучерявый брюнет. – Для тебя все, что угодно.

Я тут же достаю телефон из заднего кармана джинсов, в которые переоделась здесь.

– Что привело вас в Париж? – спрашиваю я, наведя камеру на всех четверых.

Парень с русой бородой отвечает первый.

– Любовь и вкусная еда, разумеется.

Остальные утвердительно кивают.

– А почему вы выбрали это место для ужина?

– Наш друг, Раф, посоветовал нам. – отвечает четвертый с огромной тату на шее.

– И как вам еда?

– Невероятна! – отвечает Мишель. – Так же, как и миленький оператор.

Я улыбаюсь и убираю камеру.

– Спасибо вам. – говорю я.

– Это тебе спасибо, красавица. – подмигивает кучерявый парень. – Как тебя зовут?

– Дана. – показываю бейджик.

– Я Фабиано, этот блондин Мишель, татуированный Данте, а рыжий Лео.

– Приятно познакомиться. – улыбаюсь я. – Вам еще что-нибудь принести.

– Нет, спасибо. – отвечает Фабиано. – Только если ты сама не хочешь к нам присоединиться.

– Я бы с радостью, но еще есть люди, помимо вас.

И слава Богу.

Они понимающе кивают, и я возвращаюсь в ресторан. На кухне снимаю поваров в работе. Как Люк тонко нарезает мясо, как специи опускаются на кусочки рыбы, когда Луис переворачивает их. Затем Изабель, которая мешает теплый шоколад в кастрюле. После Эмму за жаркой, огонь поднимается все выше и выше, а подруга ловко перемешивает содержимое. Никто из поваров больше не посылает мне странных взглядов, никто не выгоняет меня из кухни и не спрашивает, чем это я занимаюсь.

Тристан аккуратно выкладывает мясо на белоснежную тарелку, сверху кладет веточку чего-то. Затем поднимает на меня глаза. И снова этот взгляд, от которого повышается пульс.

– Из тебя хреновый бизнесмен. – шепотом подначиваю его.

– Зато я хорошо разбираюсь в людях. – подмигивает он.

Его лицо светится, и мне становится тепло. Я радуюсь, потому что радуется он.

– Готово. – говорит он, вытягивая меня из мыслей.

Киваю и беру тарелку, собираюсь уходить, но он неожиданно берет меня за свободную руку и подносит её к своим губам, оставляя легкий поцелуй.

– Это, я могу себе позволить. – шепчет он.

Я закусываю губу и тут же вылетаю из кухни на трясущихся ногах. Черт, это ведь так неправильно, но тогда почему мое сердце говорит мне обратное.

Оставляю блюдо за одним из столиков, в окно наблюдая за тем, как Марсель смеется со своими друзьями. Неужели для моего счастья действительно так мало нужно?

Я счастлива, да.

Слышу, как открывается входная дверь и бегу встречать гостей, ожидая увидеть маму, но это Элиот. А вместе с ним высокая стройная блондинка лет тридцати и парень в очках.

– Добро пожаловать. – говорю я вежливо, посылая другу вопросительный взгляд.

Но он только ухмыляется.

– А разве это место не закрылось? – удивленно спрашивает девушка.

– Как видишь, нет, Натали. – отвечает Элиот.

Она с другим парнем проходят в зал, а я шепчу другу.

– Ты же говорил, что твои друзья отказались здесь есть.

– Так и есть. Они-моя работа. Натали – редактор журнала, а Джошуа – журналист. Ты мне должна, дяволенок. Знала бы ты, чего мне стоило уломать их прийти сюда.

– Задействовал всю свою сексуальность и чувство юмора?

Он фыркает.

– Хуже, согласился снять для них рекламу взамен на коротенькую статью об этом райском месте.

– Элиот… – у меня нет слов.

Он наклоняется и чмокает меня в щеку.

– Отблагодаришь меня позже. А я пойду включать все свое обаяние, на случай, если еда и правда отстой.

Я толкаю его локтем в живот. Но он только смеется и присоединяется к остальным. Беру у них заказ и бегу на кухню. Выхожу обратно и замираю, наблюдая за тем, как Марсель ведет маму и троих её подруг к столику у окна. Делаю глубокий вдох.

– Это твоя мама? – вдруг возникает Адалин из ниоткуда.

– Да.

– Выглядишь так, будто сейчас в обморок упадешь.

– Она не знает, что я здесь работаю.

– О-о-о, я так понимаю, это проблема.

– Ты даже представить себе не можешь насколько.

Марсель подходит к нам.

– Я возьму этот столик. – говорю ему.

– Почему? – на секунду удивляется он, но потом резко оборачивается и снова переводит взгляд на меня. – А я то думал, кого мне напоминает эта женщина? Теперь понятно. Удачи.

Делаю еще один глубокий вдох и направляюсь к ним.

– Готовы сделать заказ? – выпаливаю я дежурную фразочку.

Мама тут же поднимает на меня шокированный взгляд.

– Дана? –  восклицает Мэри-Энн. – Ты здесь работаешь?

– Да. – вежливо улыбаюсь, чувствуя острый взгляд матери на себе.

– А мы гадаем, куда ты пропала. Элеонора упоминала, что ты теперь в Париже, но мы и не знали, что ты здесь работаешь.

Я только и могу, что улыбаться. Надеюсь, мое лицо не треснет.

– Да, решила не сидеть на шее у родителей и Шона.

– Умница. –  говорит одна из женщин. – Вот бы моей Шарлотте твои мысли, а то у неё на уме одни только магазины.

Мама переводит на нее странный взгляд, якобы спрашивая – ты это серьезно?

– И не говори, Розали, – негодует еще одна незнакомка, она выглядит старшей остальных. – Моя Джейн сейчас в Сен-Тропе, и один Бог знает, чем она там занимается.

Все четверо начинают посмеиваться. А по лицу мамы я понимаю, что она, кажется, расслабилась.

– А здесь довольно много иностранцев. – замечает Мэри-Энн. – Как ты, справляешься?

– Знаю пару языков.

– Поразительно. – восхищается Розали. –Твоя мама умолчала и об этом.

Разумеется, моя мать ведь только о французском, который она собственноручно насильно впихивала в меня в школе. Спасибо, ей за это.

– Да, это мама привила мне любовь к языкам.

Мама посылает мне благодарный взгляд, и в нем теплится что-то еще. Очень похожее на гордость.

– Вы готовы сделать заказ? – наконец спрашиваю я.

– Можешь нам что-то посоветовать? – просит Мэри-Энн.

– На мой вкус, здесь все невероятно. Наш шеф объездил весь мир, обучаясь. Но я бы рекомендовала Террин из фуа-гра, очень нежный, еще Патэ из телятины с древесными грибами и фисташками, ну, и разумеется, Мясной тар-тар. Пальчики оближешь.

Мы с Марселем перепробовали все блюда, когда повара тестировали их, так что я и правда знаю, о чем говорю.

Дамы делают заказ, вежливо благодарят меня, а я гадаю, относились бы они ко мне так же, если бы не моя мама.

К концу вечера ресторан делает новый вдох. Конечно, народу не столько, как на открытии, но думаю, мы выиграли этот раунд. Призрак Моник больше не блуждает среди этих стен, а я с радостью снимаю этот момент на камеру и выкладываю в сеть.

Мама с подругами уходят в полном восторге, обещая вернуться еще. Редактор Элиота, кажется, тоже давольна. Она даже взяла контакты Тристана для статьи. Они хотят взять у него интервью для журнала. Думаю, она решила сделать это, когда увидела его лично. У неё чуть ли слюна на пол не капала.

Когда я удовлетворенная и немного уставшая выхожу в ночной Париж, с моего лица не сползает улыбка. Достаю телефон из сумки с желанием написать сообщение. Обнаруживаю несколько пропущенных от Шона. Но игнорирую их и открываю чат с незнакомцем.

Я: Я счастлива!

Загораются две галочки.

Он: Поделишься секретом?

Я: Думаю это все Париж.

Он: Ты так влюблена в него?

Я: по уши! А ты нет?

Он: Не думаю, что в моем словаре есть такое слово, как "любовь"

Я: Звучит как-то грустно

Он: Это жизнь

– Дана! – окликает меня Марсель, и я оборачиваюсь. – Не хочешь присоединиться к нам с ребятами?

Он кивает куда-то дальше по улице, и я замечаю тех итальянцев возле трех мотоциклов. Ну, разумеется, они еще и на мотоциклах.

Первая реакция – отказаться, но домой как-то не особо хочется, а планов на вечер нет. Поэтому я решаю, а почему бы и нет.

– Красавица! – кричит мне Фабиано на французском, когда мы подходим. – А я уже и не надеялся.

Может, у меня совсем крыша поехала, раз я собираюсь ехать непонятно куда с четырьмя незнакомцами. Инстинкт самосохранения включается на полную.

– Держи свои руки при себе, дружище. – отвечает Марсель. – Она занята.

– Кем? Тобой что ли? – усмехается тот.

– Тебя это расстраивает?

– У меня вообще-то парень есть. – вклиниваюсь я.

Пять пар глаз тут же вонзаются в меня. И Фабиано начинает громко смеяться.

– У тебя есть парень? – удивляется Марсель.

– Да, мы живем вместе.

Фабиано разрывает еще больше. Мишель подходит к Марселю и хлопает его по плечу.

– Ты в ауте, друг.

Марсель растроенно выдыхает.

– А он француз? – вдруг спрашивает он.

– Нет.

Его лицо мгновенно оживает.

– Так, у тебя нет парня француза. Значит, это не считается.

Я тычу пальцем ему в грудь.

– Просто смирись уже.

Фабиано задыхается от смеха.

– А она мне нравится.

– Может, уже поедем? – предлагает рыжий с бородой, кажется, Лео.