Колдун

Теодор тяжело опустился на соседний камень.

– У меня есть чувство, – продолжала Эрика, не сводя с него своих светлых глаз, – что вы с ним не кто иные, как потомки Гекаты. Я не ошиблась?

– Хочешь приз за сообразительность? – Он пока что не знал, что ей сказать.

Эрика горько усмехнулась.

– Так это правда или нет? – повторила она.

Теодор окинул взором пустыню, будто ища ответ там. Ему предстояло сделать то, за что его непременно накажут. И ни один колдун не поймёт, почему он поступил так.

– Это правда, – прошептал он.

В ответ Эрика тяжело вздохнула.

– Когда ты это поняла? – спросил Теодор.

– Трудно сказать. Думаю, я в некотором смысле всегда знала это. Но ты хотел, чтобы я догадалась, и я заставила себя пребывать в неведении. – Внезапно на её лице появилось выражение оживлённости. – Если это правда, получается, ты умеешь колдовать?

<<Скажи это в конце концов>>, – приказал себе Теодор.

– Я колдун, – прошептал он.

– Роб сказал мне, что надо говорить Хранитель Очага.

Теодор в страхе посмотрел на неё:

– Эрика, ты говорила об этом с Робертом? Ты не понимаешь!.. Они его убьют!

Вопреки ожиданиям Теодора, она не испугалась:

– Я знаю, что ты боишься чего-то. Мне показалось, ты боишься, что люди причинят вред тебе и твоему дедушке.

– Они сделают это. Они убьют меня и тебя, и твоего папу, и Роба. И всех остальных людей, которые узнают о них…

– О ком?

Теодор уже давно предал свой мир. Остался последний шаг.

– О Ночном Мире.

– Ладно, – медленно произнесла она час спустя. Они сидели бок о бок на её камне. – Ладно, – повторила она. – Сказать короче, потомки Майониса – ламии, потомки Элиуса – колдуны. И все они вместе образуют тайную организацию под названием Ночной Мир.

– Да, – подтвердил Теодор. Ему постоянно хотелось перейти на шёпот. – Но это не только ламии и колдуны. Ночной Мир – это также оборотни, вампирши и другие существа. Все, с кем могут общаться люди.

– Вампирши, – медленно повторила Эрика. – Скажи, если ночные обитатели обладают такой большой силой, то почему вы не можете победить людей?

– Нас очень мало, – ответил Теодор. – А вас очень много. И нашей силы недостаточно.

– Но…

– У вас рождается больше детей, а нас вы убиваете при первой возможности. Колдуны были на грани исчезновения, но затем они объединились с другими расами и основали Ночной Мир. Вот почему в Ночном Мире такие строгие Законы, которые запрещают рассказывать о нём людям.

– И поэтому ты решил отдать меня Пилару, – сказала Эрика.

– Я не хотел, чтобы ты погибла. И боялся, что тоже погибну.

Теодор опустил глаза.

– Они действительно убьют нас за то, что мы полюбили друг друга?

– Не задумываясь.

Она дотронулась до его плеча. Теодор ощутил, как тепло её руки растекается по его телу.

– Тогда мы сохраним это в тайне, – тихо сказала она.

– Эрика, всё не так просто. Тебе трудно понять. Мы нигде не сумеем спрятаться, бежать нам некуда. Ночной Мир – везде.

– И всюду одни и те же законы?

– Да, потому что эти законы помогают его обитателям выжить.

Эрика некоторое мгновение сидела молча.

– Не верю! Обязательно должен иметься хоть какой-то выход, – наконец сказала она.

– Я много об этом думал. Но надо глядеть правде в глаза. Есть лишь один способ сохранить жизнь – забыть друг о друге. А тебе надо ещё забыть всё, что я говорил тебе.

Теодор дрожал, его глаза блестели от слёз. Он отвернулся, чтобы она этого не увидела.

– Теодор…

По его лицу потекли слёзы.

– Я не хочу, чтобы ты из-за меня умерла!

– А я не хочу и не могу забыть тебя. Я не могу перестать любить!

– Возможно, твоя любовь тоже следствие колдовства, – сказал он и всхлипнул.

Эрика огляделась, чтобы отыскать что-то, что можно было бы подать ему для вытерания слёз.

Однако Теодор вытер их собственной рукой.

– Послушай меня, – сказал он, отодвигаясь от неё. – Я приготовил для тебя приворотное снадобье. Поэтому ты в меня и влюбилась.

По видимому, его слова не произвели на Эрику никакого впечатления.

– И когда же ты его приготовил?

– В тот день, когда пригласил тебя на дискотеку.

Эрика рассмеялась.

– Теодор, а теперь ты послушай меня. Я влюбилась в тебя до того, как мы вместе спасали гремучку. Помнишь, мы просто глянули друг на друга, и я…я поняла, что вижу самого прекрасного парня в мире. – Она покачала головой. – Возможно, тут действительно не обошлось без чар, но они не имеют ничего общего с приворотным снадобьем.

Теодор вытер лицо ладонью. Ладно, выходит, приворот-трава на неё не подействовала.

Вообще все любовные чары отскакивали от Эрики, как мячики. Даже куклы не помогли…

Теодор схватил свой рюкзак.

– Не могу понять, почему это не подействовало, – пробормотал он, роясь в собственных вещах.

Наконец он нашёл кукол. На первый взор с ними всё было нормально, но затем он увидел, что кукла Эрики повёрнута спиной к кукле Пилара. Алая лента крепко удерживала их.

Эрика тоже смотрела на кукол:

– Перстень Пилара! Так вот как ты нас околдовал! Можно мне взглянуть?

– Гляди, – прошептал он.

Его голова вновь закружилась.

<<Это не случайность, это не под силу человеку, не под силу колдуну. Возможно… Возможно, существует магия, которая сильнее колдовства? Возможно, колдовство бессильно против супругов по духу? И если два человека предназначены друг для друга, их ничто не может разлучить?>>

Эрика осторожно развязала нитку и сняла перстень.

– Надо возвратить его Пилару, – сказала она.

Затем она размотала ленту, разъединила кукол и положила их назад в рюкзак Теодора. (Геката – богиня сумрака, ночных видений и колдовства, повелительница призраков у древних греков).

– Я всегда тебя любила, – начала она немного охрипшим тоном. – Но…любишь ли меня ты?

Возможно, имеются вещи, которым бесполезно противиться. Теодор посмотрел на Эрику.

– Я тебя люблю, – прошептал он. – Беспонятия, чем это всё закончится, только я действительно люблю тебя.

И они неторопливо, будто во сне, обнялись.

– На следующей неделе мне надо сделать одно очень важное дело, – сказал Теодор спустя некоторое мгновение, – и я прошу тебя дать мне время на это.

– А какое дело?

– Не могу сказать тебе.

– Ты должен сказать мне, – прошептала Эрика, целуя его в щеку. – Теперь ты должен говорить всё мне.

– Это связано с магией и может быть очень опасным… – Он чересчур поздно спохватился, что сказал лишнее.

– Что значит <<опасным>>? – встревожилась она. – Если ты думаешь, что я позволю тебе ввязываться во что-то опасное одному…

Эрика умела убеждать. В этом искусстве она превзошла даже собственного младшего брата.

В конце концов Теодор поведал ей о Суране Бланше.

– Мёртвый колдун, – подытожила она.

– Дух мёртвого колдуна. Очень яростный и опасный дух.

– И ты думаешь, что он возвратится?

– Думаю, он вовсе никуда не улетал. Наверняка, он где-то около спортивного зала. Пока это не опасно, потому что там никого из людей нет. Но когда настанет Хэллоуин…

– Там будет полно народу. Люди станут заходить в эти кабинки, где всё напоминает ему о казни. И тогда он передушит их всех как щенят.

– Что-то типа этого. Думаю, всё может действительно обернуться трагедией. Поэтому мне надо заманить его в некое другое место и отправить назад, туда, откуда он явился.

– И как ты намереваешься сделать это?

– Пока беспонятия, – сказал Теодор и потёр лоб.

– Неправда, ты уже всё придумал, – уверенно заявила Эрика.

<<Но тебе не сообщу. Я поклялся, что не буду прибегать к твоей помощи. Даже для того, чтобы спасти другие жизни>>.

– У тебя точно имеется план, но он очень опасен для людей. То есть для меня, потому что я намереваюсь помогать тебе.

<<Я тебе ничего не сообщу…>>

– Давай всё расставим по своим местам. Ты в курсе, что я тебя не отпущу одного. Поэтому нам изначально надо действовать вместе.

<<Эта девушка сумасшедшая, – напомнил Теодор себе. – Она не боится укусов змей и нападает на вооружённую особу с бокалом пунша в руках. Неужели ты позволишь ей ввязываться в эту опасную битву? Если с ней что-либо произойдёт…>>

И тут Теодор вновь услышал этот голос. Он не понимал того, что голос ему говорил, да и не желал понимать.

<<Ты готов пожертвовать всем?>>

Глава 14

Неделя пролетела спокойно. Дедушка возвратился домой и кашлял чуть меньше.

Похоже, Эд Харман не заметил, что Теодор что-то затевает. Дни стали короче, заметно похолодало. Вся школа возбуждённо обсуждала наступающий праздник да костюмы для маскарада. Было объявлено, что на время Хэллоуина старый спортивный зал откроют.

Теодор узнал, что Руну Марик поместили в психиатрическую клинику, где она проходит курс интенсивной терапии. Её состоянии стало по чуть-чуть улучшаться. Ежедневно Теодор и Эрика готовились к осуществлению собственного плана. Единственное относительно забавное происшествие произошло однажды ночью, когда Теодор пришёл в комнату и сел на постель Блейка.

– Её даже пули не берут, – сказал он с улыбкой.

– Что? – в удивлении спросил Блейк.

– Я хочу сказать, что на Эрику колдовство не действует. Оно отскакивает от неё, как горох от стенки. Решил заранее тебя предупредить, ведь ты вскоре сам заметишь, что она не встречается с Пиларом.

Блейк медленно закрыл книгу, которую читал между разговором, и пристально посмотрел на Теодора:

– Ты о чём говоришь?

Весёлое настроение Теодора ушло бесследно.

– Я говорю о том, что мы с ней супруги по духу и что я не могу изменить это. И никто не может изменить это.

– Поверить не могу. После такой…

– Ага, после такой работы. И после того, как я сам старался забыть о ней, потому что до смерти испугался. Всё бесполезно, Блейк. И я попробую жить со всем этим. – Он посмотрел на брата. – Ладно?

– Ты сам знаешь, что тут нет ничего хорошего.

– Я подразумевал другое… В общем, могу я попросить тебя её не убивать и не предавать нас? Ведь у меня не хватит сил на ещё одну битву с тобой.

Блейк запустил книгой в дверь шкафа:

– Теодор, ты в своём уме? Ты ведёшь себя…

– Как обречённый на гибель?

– Ага.

– Не переживай. Не в курсе, что нас ждёт, только я отчего-то спокоен. Я буду стараться изо всех смил. Да и Эрика тоже.

Блейк длительно смотрел на Теодора мерцающими тёмными глазами.

– Я никогда тебя не выдам, – сказал он. – Мы ведь братья. А насчёт того, чтобы её убить… – Он помотал головой. – Наверняка это тоже не проявит действия: эта девушка просто непробиваемая.

– Благодарю тебя, Блейк, – растроганно произнёс Теодор и положил ладонь Блейку на плечо.

Тот тоже положил ладонь на плечо брата, но лишь на миг.

Затем Блейк резко выпрямился:

– Но ничего не говори мне, ладно? Я умываю руки. Вы оба больше не интересуете меня. Помимо того, у меня и без вас хватает забот. Мне предстоит выбирать между двумя машинами.

***

Хэллоуин. Теодор выглянул в окно. Пусть дорога перед домом была тёмной да пустынной, он знал, что на городских улицах много детей, которые наряжены призраками, колдунами, ведьмами, вампирами да гоблинами. Настоящие вампиры уже собрались на собственной вечеринке у одной из Главных, а настоящие колдуны наряжались для Шабаша.

Теодор надел белый костюм, а на запястье повязал белую верёвочку тройным узлом – Древним символом колдунов. Вздохнув, Теодор вновь выглянул на улицу.

<<Наслаждайся спокойствием, пока есть возможность, – сказал себе он. – Предстоящая ночь будет трудной>>.

На дорогу въехала машина Эрики. Раздался гудок. Теодор схватил рюкзак, припрятанный под кроватью, набитый всем: ясень, кассия, дуб, корень мандрагоры, запёкшийся остаток, который он смог отскрябать ножом с тарелки, чертополох, флакончик с тремя каплями из малахитовой бутылки и деревянная печать, которую Теодор вырезал сам инструментами, взятыми у Блейка. Он направился к лестнице.

– Уже уходишь, братец? – спросил Блейк, выходя из душа. – До Круга осталось часа полтора.

Блейк выглядел потрясающе. На нём был смокинг, как у Теодора, но тёмного цвета. Он прилизал волосы гелем, что они блестели.

Матовая бледность его кожи гармонировала с блеском тёмного костюма. Он был без обуви.

– Мне надо успеть сделать кое-что до Круга, – ответил Теодор. – Не спрашивай, что именно.

Блейк не знал, что затеяли Теодор и Эрика. Так было лучше для всех.

– Теодор! – Блейк подошёл к перилам лестницы и смотрел, как его брат спускается вниз. – Будь осторожен!

Теодор помахал ему рукой снизу. Заднее сиденье машины было завалено дровами.

– Я решила привезти ещё дров, на всякий случай, – сказала Эрика, пристраивая сзади рюкзак Теодора. Она не могла оторвать глаз от него. – Ты…ты выглядишь презентабельно! Даже фантастично!

– Благодарю, – улыбнулся он. – Это традиционный наряд. Ты тоже отпадно выглядишь.

На ней было надето французское платье восемнадцатого века, по крайней мере, достаточная имитация платья, которое они сами сшили по старинным гравюрам. Они ехали в глубь пустыни, где позади невысоких скал была маленькая площадка, со всех сторон окружённая глыбами песчаника. Некоторые из них были монолитными камнями, другие представляли собой сложенные одна на другую каменные пластины. Это место идеально подходило для осуществления их плана. Они сами отыскали его пару дней назад, и Теодор очень этим гордился.

– Огонь пока тлеет, – заметил он. – Это очень хорошо.

Три дня назад они разожгли в центре круга костёр и постоянно поддерживали пламя.

Теодор надеялся, что привлечёт внимание Сурана и он не станет витать около старого спортивного зала. Но Сурана должен заинтересовать не один костёр. На земле лежали три манекена, которые привязаны к деревянным крестам.

– Похоже, наши ребята нормально чувствуют себя, – сказала Эрика и стряхнула пыль с самого маленького манекена.

Она взялась за крест и воткнула его в землю.

Тёмная рубашка и брюки, в которые был облачён манекен, затрепетали на ветру. То же самое она проделала с другим манекеном немного большего размера. Эти двое должны были олицетворять погибших сестру и брата вырвавшегося на свободу колдуна. Потом своё место занял крест с третьим, самым большим манекеном, копией самого Сурана.

– Запомни: не делай ничего до моего возвращения, – сказал Теодор, когда они выгрузили дрова. Свой рюкзак он оставил в автомобиле. – Если я опоздаю на пару минут, просто жди меня и ничего не предпринимай. Ладно?

Эрика, которая всё время согласно кивала головой, неожиданно остановилась:

– Праздник начнётся ровно в девять. Если тебя не будет тут к этому времени, может, мне стоит…

– Нет. Ничего не трогай и ничего не делай.

– Теодор, мы можем его упустить. Если он сообразит, что тут ничего не происходит, и отправится на праздник…

– Я не опоздаю, – твёрдо пообещал он. – Главное, не поджигай манекенов, пока я не подготовлю всё нужное.

– Удачи тебе, – сказала она.

В своём необычном наряде она выглядела очень взрослой и очень красивой. Они поцеловались.

– Будь осторожна, – прошептал Теодор.

– И ты тоже. Я люблю тебя.

Теодор сел в автомобиль и направился в город, на собрание Сумеречного Круга для юных колдунов. На сей раз его решили провести в одном из клубе в восточной части города. На дверях не было вывески, но между двумя фонариками-тыквами имелось изображение тёмного цветка в виде георгина. Теодор постучал, и дверь открылась.

– Дэн! Какой ты красивый!

– И ты тоже.

На Дэне был белый костюм египетского покроя.

Голову венчала серебряная корона. Он был настоящим воплощением любого египетского бога.

– Ты без костюма? – удивился Дэн.

– Мы с Блейком решили нарядиться как Майонис и Элиус, – сказал Теодор.

В действительности Теодор ощущал себя намного комфортнее в простых вещах, а Блейк знал, что в своём костюме выглядит гораздо эффектно.

– Пошли, – сказал Дэн и протянул руку Теодору. – Все уже собрались.

Они спустились по лестнице в полуподвальную комнату, которая представляла собой зал, украшенный множеством фонариков.

– Теодор! Здравствуй! Какая встреча! – раздались радостные голоса.

– Славного Шабаша, – без устали повторял Теодор. – Единство!

Он почти в один миг забыл о том, что неописуемо должно произойти этой ночью.

Было приятно снова встретить друзей, с которыми он не виделся с момента летнего Шабаша. Каур Хират, одетый в жёлто-оранжевое, как японский бог солнца. Алара Бридлав из его школы в костюме пастушки, дочери богини Двуречья Иштар. Ната Лонг в тёмно-зелёном наряде кельтской богини охоты.

Люди облачаются в костюмы, лишь бы скрыть своё истинное лицо, колдуны – лишь бы оголить собственную суть, пусть и на короткое время побыть тем, кем они являлись в действительности. Теодор попробовал напиток из клевера с корицей – традиционный напиток Шабаша. Если бы только он мог всё время так же беззаботно наслаждаться Шабашом… Но там, в пустыне, его ждала Эрика, и он уже считал минуты до того мига, когда сможет покинуть это место.

– Пора начинать, – раздался голос стоявшего посередине комнаты Лавана Икуа, одетого в костюм гавайского бога огня.

– Теперь мы создадим Круг. Чан Хи, ты самый молодой из нас. Иди сюда.

Невысокий мальчик с раскосыми глазами миндалевидного цвета вышел в центр. Теодор не видел его раньше. Ему было около семи лет, и он стеснялся. Возможно, это был его первый Шабаш. Он был одет, как китайский бог сострадания. Мальчик взял чашу с красными лепестками и, рассыпая их, нарисовал посередине помещения круг.

– Теодор, возьми соль.

Теодор удивился и невероятно обрадовался, что ему оказали такую честь. Он взял из рук Лавана чашу с морской солью и медленно обошёл круг, рассыпая серые кристаллы по его внешней линии.

– Алара, ты же возьмёшь воду…

Лаван вдруг замолк. Он смотрел на лестницу.

Теодор заметил, что все повернули головы в этом направлении. Теодор тоже посмотрел туда. По лестнице спускались вниз два взрослых колдуна, Отцы-Покровители. Одним из них являлся дядя Ур, как всегда с постным выражением лица. Другого Теодор не знал.

Мужчины молча вошли в круг и остановились.

– Славного Шабаша, – приветствовал их Лаван.

– Славного Шабаша, – ответил дядя Ур. Он говорил вежливо, только улыбка не задела его губ. Он всегда был похож на недовольного чем-то преподавателя. – Простите, что прерываем вас, но это займёт лишь пару минут.

Теодор услышал, как глухо стучит его сердце.

<<Это просто чувство вины, – убеждал себя он. – Это не относится к тебе>>.

Однако он ошибся.

– Теодор Симон Харман, – громко объявил дядя Ур.

Теодору хотелось кинуться мимо всех, мимо дяди Ура, выбежать на улицу и скрыться.

Теперь он знал, почему кролики ведут себя так глупо, покидая безопасную нору, когда к ним приближается собака. Это просто паника.

– Что произошло? – спросил он, ощущая, что все на него глядят.

Дядя Ур поглядел ему прямо в глаза, как бы говоря:

<<Ты сам знаешь>>, – но ничего не сказал, от этого Теодору стало намного ужаснее.

– Дэн Натан Эбфорс.

<<О, Элифия, только не Дэн…>>.

Дэн вышел из круга и подошёл к Теодору. Он гордо вскинул голову, но Теодор увидел испуг в его глазах.

<<Дэн, прости меня>>.

– Это всё, – объявил дядя Ур. – Остальные могут продолжать праздновать. Славного Шабаша!

Он повернулся к Теодору и Дэну и сказал:

– Вы оба поедете с нами.

Оба парня покорно направились вперёд. Ничего другого им не оставалось.

Когда они вышли на улицу, Дэн спросил у второго колдуна:

– Что-то произошло?

Теодор не мог вспомнить, кто этот второй колдун. Наконец в его памяти всплыло имя: Нуран Буруку. Внутренний Круг. Выходит, это дело семьи Харман. Их призывает Внутренний Круг.

– Нам надо кое о чём побеседовать, – уклончиво ответил Нуран.

Перед входом в клуб стоял лимузин дедушки.

Нуран сел за руль, и они поехали. Теодор и Дэн сидели на заднем сиденье, держась за руки.

Спустя некоторое время лимузин остановился перед домом Себастьяна Лакны. Возможно, тут собирались юные колдуны Полуночного Круга.

Дядя Ур вышел из лимузина и направился в дом. Теодор и Дэн остались под присмотром Нурана. Прошло несколько минут, и дядя Ур возвратился назад с Блейком. Себастьян и Влад проводили их до лимузина. Они выглядели испуганными и растерянными и совсем не походили на злых колдунов. Но Блейк! Тот был олицетворением колдунов! Он шёл босиком и, казалось, совсем не замечал холода. Он пребывал в гневе. Блейк рывком открыл дверь и, не глядя, сел на сиденье около с торопливо отодвинувшимся вглубь Теодора.

– Что такое? – спросил он довольно громко. На его лице не было и следа испуга. – Я пропущу угощение и пропущу всё! Что это будет за Шабаш?

Никогда ещё он не вызывал у Теодора такого восхищения.

– Мы скоро вернёмся, – сказал Дэн.

Его голос звучал спокойно, но пальцы были холодны как лёд.

<<Какие они оба смелые>>, – подумал Теодор.

У него самого слова застревали в горле. Он ожидал, что Нуран пойдёт в пустыню, в сторону владений Главной Терезы. Но вместо этого лимузин проехал по знакомым улочкам и остановился возле дома дедушки Хармана.

Теодор кожей ощущал на себе вопросительный взор Дэна, но он сам не знал, что ожидает их.

– Выходите, – сказал дядя Ур.

Он впустил их в дом через чёрный ход, который вёл прямо в мастерскую. Стулья, на которых обычно сидели дедушкины ученики, были составлены в импровизированный круг и все были заняты. Присутствовавшие о чём-то негромко переговаривались, но все замолчали, стоило лишь появиться дяде Уру и остальным.

Теодор испуганно переводил взор с одного на другого. Дедушка Харман выглядел усталым и мрачным. Отец Кибел, который был Отцом Внутреннего Круга, заметно волновался.

Молодой колдун Арадий выглядел серьёзным и очень печальным. Остальные были настолько известны в Ночном Мире, что Теодор привык называть их по именам: Риса, Бельфан, Креона, Старушка Бренда. Дядя Ур и Нуран тоже заняли свои места. Всего собравшихся было девять.

Они выглядели как обычные люди, но такими не были. В этой комнате собрался весь цвет высокого колдовского мира. Все они принадлежали Внутреннему Кругу. И все глядели на Теодора.

– Мальчики тут, – сказал Отец Кибел, обращаясь к Арадию. – Они стоят в центре.

После этого заговорил дедушка:

– Пора начинать. Пускай каждый найдёт себе место.

Это прозвучало не как приглашение, а как приказ. Дедушка был старшим в этом собрании знаменитостей. Он не смотрел на Теодора, и это было ужасным испытанием. Дедушка вёл себя так, словно Теодора и Блейка не было в этой комнате. Когда все расселись по местам, Теодор обратил внимание на то, что все они одеты в простые вещи. Кто-то в костюме, кто-то – в брюках и свитере либо в рабочем халате.

Это значит, что сегодня ночью они не начнут свою церемонию. Произошло что-то такое важное, что пришлось отложить Шабаш.

<<Это суд!>> – понял помертвевший от страха Теодор.

Его навязчивый кошмар становился реальным.

Он слышал, как неровно дышит Дэн, замечал, как Блейк переминается с одной ноги на другую.

– Ладно, – громким, только бесцветным тоном продолжил дедушка. – Во имя Земли, Воды, Воздуха и Огня я призываю этот Круг к Единству.

С этого древнего заклинания начинались все собрания, только для Теодора они прозвучали как слова заупокойной мессы. Он находился в кругу своих близких, только не узнавал их лиц и ощущал себя так, будто был в окружении чужих людей.

– Теодор Симон Харман, – продолжал дедушка, – ты обвиняешься…

За его словами настала длительная, почти бесконечная пауза.

– …в совершении запретного колдовства и неподчинении законам Элиуса и этого Круга…

Теодор замер, ожидая намного ужасных обвинений в разглашении тайн Ночного Мира и в том, что он полюбил смертную. Однако их не последовало.

– Ты вызвал духа и перевёл его через грань, ты соединил двух людей, применив запрещённые любовные чары…

А затем дедушка произнёс имя Блейка. Его обвиняли в создании кулона из запрещённых материалов и соединении двух людей при помощи запретных любовных чар. Дэна обвинили в помощи Теодору во время обряда вызывания духа. Голова Теодора кружилась, тело покалывало, будто через него проходили едва ощутимые токовые разряды. Ему было страшно, и одновременно он испытывал облегчение. Они не в курсе… Они не в курсе самого худшего и никогда не узнают, если он сам не скажет.

Дедушка закончил зачитывать обвинения и теперь говорил своим обычным голосом:

– Должен сообщить, что вы все трое сильно меня расстроили. Особенно ты, Теодор. Конечно, от этого своего внучка, негодника Блейка, я всего мог ожидать. – Он кивнул на Блейка. – А что касается тебя, Теодор, я всегда считал тебя более разумным.