Kill-Devil. И всюду кровь

«Говоришь, может откусить голову?»

В отличие от прямолинейного, как разогнавшийся поезд, Адама, Лео с его природным мексиканским обаянием в основном не испытывал проблем с подходом к представительницам прекрасного пола – даже к самым непростым из них. Исключением была только секретарь руководителя их отдела – вот кого должен побаиваться и сам сатана. Возможно, именно он и отправил ее к людям, чтобы наконец-то облегченно выдохнуть. Поэтому угрозу остаться без самой важной части своего тела – Марти тут непременно поспорила бы – Лео воспринял как призыв к действию.

О прибытии полицейского и мисс Сэлинджер сообщил охранник с первого этажа. Отложив распечатанное досье обратно в общий эверест из документов, Холден направился к двери, на ходу поправляя закатанные рукава темно-синей рубашки, которую так и не смог нормально погладить этим утром (Марти как всегда не вовремя уехала из города на пару дней по работе).

Интересующую его колоритную парочку он приметил еще на подходе к лифтам, рядом с которыми топтался лысеющий хмурый мужик, перешагнувший порог сорокалетия или упавший в него лицом, судя по гримасе крайней претензии ко всему сущему и глубокой, как Марианская впадина, морщине между бровей. Рядом с ним застыла не менее «довольная» сложившимися обстоятельствами Билли, которая бросала подозрительные взгляды на каждого, кто проходил поблизости от нее.

– Офицер Митчелл? – Лео остановился рядом с лифтом.

– Это я. – Лэнс с сомнением посмотрел на мексиканское лицо Холдена. «Это и есть агент Миддлтон? Но голос не похож, да и выглядит этот федерал не так устрашающе, как звучал по телефону».

– Мисс Сэлинджер, спасибо, что приехали. – Холден расплылся в очаровательной улыбке. – Специальный агент Леонард Холден, я работаю с агентом Миддлтоном.

«Напарник, значит». Митчелл поджал губы, впервые открыто завидуя Рэю Петри, который решил отсидеться в машине, чтобы случайно не попасть под раздачу вместе с ним.

«Сам нарвался, сам и расхлебывай», – любезно отозвался Рэй, распаковывая одну из коробок с остывшей китайской лапшой.

– Можете звать меня просто Лео. Но не вы, – уточнил Холден, – а вы, мисс Сэлинджер.

Билли едва сдержала усмешку: «Однако».

– Я помню вас, – кивнула она, изучая Холдена внимательным взглядом.

Если бы ее попросили описать полную противоположность Ада-ма Миддлтона, Билли без сомнений назвала бы Холдена. Не такой высокий, но куда более живой и заметно расслабленный, по крайней мере он не выглядел так, будто проглотил деревянные вилы и теперь будет ходить с ними до конца этого тысячелетия. По-мексикански загорелый и немного взлохмаченный, словно только что поднялся с подушки, но не обеспокоился поиском расчески. И конечно же, приветливый взгляд, способный обмануть наивного собеседника добродушием, за которым скрываются бурный темперамент и вулкан эмоций. Билли мысленно усмехнулась. Наверное, Лео часто пользуется этим образом несерьезного простака во время допросов свидетелей и подозреваемых. И вряд ли он ограничивается только работой.

Рядом с таким человеком невольно слышишь в голове веселый мотив «Танца кудуро»[20], но знаешь, что в любой момент он может переключиться на угрожающие аккорды Пятой симфонии Бетховена.

А еще, несмотря на свою должность и обстоятельства, Лео смотрел на Билли без павлиньей напыщенности или раздражающей снисходительности. Он принял важный вид только перед офицером Митчеллом и всего одной короткой фразой расставил необходимые акценты. Но самое главное: на агенте Холдене тоже не было галстука. «Может, у них сегодня день свободного стиля?»

Подавив улыбку, Билли поинтересовалась:

– А где же ваш коллега, который пожелал допросить меня в этом чудесном офисе?

Лео добродушно усмехнулся. Этот пассивно-агрессивный напор под соусом легкой иронии определенно был в его вкусе – но исключительно на уровне общения. Сложные персонажи – как раз его профиль. Не зря ведь он дружит с Адамом на протяжении стольких лет.

– Агент Миддлтон будет в офисе с минуты на минуту. «И надеюсь, не забудет про друга, который остался без завтрака», – добавил он мысленно, а вслух произнес, обращаясь к Билли: – Следуйте за мной.

Первой остановкой на их маршруте был пустующий стол неподалеку от кабинета Адама.

– Офицер Митчелл, подождите здесь. Агент Миддлтон хочет сначала поговорить с вами.

Мрачный Лэнс отделался коротким кивком и опустился на стул с видом вселенского мученика, который не понимает, чем заслужил все эти беды.

Оставив Митчелла наедине с его страданиями, Лео повел Билли мимо стеклянных стен офисного пространства в направлении коридора с закрытыми комнатами для проведения допросов.

– Билли… кстати, я могу вас так называть? – Холден остановился рядом с одной из дверей. Помедлив, девушка кивнула. – Так вот, мы с вами, Билли, подождем Адама в менее шумном месте, где никто не будет угрожать вашему спокойствию. – Лео открыл перед ней дверь: – После вас.

Шагнув в помещение, Билли непроизвольно поморщилась: «Ох ты ж боже».

Да, агент Холден был прав, здесь никто не будет угрожать ее спокойствию. Она и сама прекрасно справится с легкой формой сумасшествия, которое непременно накроет ее при виде пустых бледно-серых стен без окон и раздражающе-белого света энергосберегающих лампочек под потолком. Из мебели – только широкий светлый стол и два стула с мягкой обивкой.

– У вас тут… мило, – пробормотала Билли.

«Как в учебном классе для душевнобольных», – добавила она про себя.

Мысленно содрогнувшись, она подошла к столу и села напротив Холдена, который выглядел настолько спокойным и расслабленным, будто они расположились в уютном кафе, а не в пустой коробке для сбора показаний.

– Скажите, вам удалось выйти на Роберта? – спросила Билли. – Я не обнаружила никакой информации в новостях или соцсетях.

Холден постучал по столу.

– К сожалению, я не могу обсуждать детали расследования. Есть определенные правила, сами понимаете. – Он пожал плечами. – Но достаточно посмотреть на Мистера Хмурое Лицо, который привел вас сюда, чтобы получить ответ на ваш вопрос. – Многозначительно посмотрев на Билли, Лео склонил голову и поинтересовался: – Как вы после недавних событий? Не каждый день приходится видеть… такое.

– Это точно, – усмехнулась она и внезапно призналась: – Не знаю, если честно. Сейчас все… кажется странным ночным кошмаром. Я даже начала сомневаться, что это произошло на самом деле – пока, конечно, меня не схватили и не доставили сюда со всеми удобствами.

– Над выбором сопровождения нам надо серьезно поработать, – задумчиво пробормотал Холден и пробежался взглядом по сторонам. – И над интерьером.

Билли нахмурилась: «Он серьезно это сказал или просто пошутил? Черт их разберет».

– В остальном… все нормально, – добавила Билли. – За исключением всевидящего ока рядом с моим домом.

Лео улыбнулся:

– К сожалению, это вынужденная мера. После того, что произошло в Остине, мы обеспокоены вашей безопасностью. Особенно Адам.

Часто заморгав, Билли смерила его недоверчивым взглядом.

– Он всегда слишком усердно охраняет тех, кому может грозить опасность, – пояснил Лео. – Была бы его воля, уверяю вас, Адам лично сел бы в ту машину под вашими окнами. Разумеется, без какого-либо нездорового подтекста. Повторюсь: это вопрос вашей безопасности, и не более того.

– Интересную форму приобретает это беспокойство, – заметила Билли. «Вооруженную как минимум».

– Не спорю, иногда он немного перегибает в желании защитить…

– Немного?..

– Знаю, это «немного» порой выглядит «чересчур слишком». – Лео понимающе улыбнулся. – Но для того, кто уже терял людей, которых должен защищать, в дальнейшем любая принятая мера кажется недостаточной. Наша работа напрямую связана с убийцами. Это вынуждает подстраховываться со всех сторон и прежде всего оберегать тех, кто находится в самом рискованном положении. Потому что самых опасных монстров почти невозможно вычислить с первого взгляда, а по их виду ни за что не скажешь, что эти «примерные законопослушные личности» способны на такие зверства. И все же… – Лео почесал щетину на подбородке. – Реальность доказывает обратное. Но не беспокойтесь, Билли. Пока мы рядом, с вами ничего не случится.

Билли посмотрела на него скептически: «Как бы не так».

– Оу, и где мои манеры? – Лео едва не хлопнул себя по лбу. – Вы у нас в гостях, а я ничего вам не предложил.

«Г-где?.. В гостях?» – Билли удивленно уставилась на Лео: он точно работает в ФБР или они наняли комедийного актера на его роль?

– Может, вы хотите чай, кофе, воду… – Холден задумался на мгновение. – Чего-нибудь еще?

«Я хочу домой», – взмолилась Билли мысленно и кивнула:

– Вода бы не помешала. – Она недоверчиво прищурилась: – Это ведь не игра «плохой агент – хороший агент»?

– Нет-нет. – Холден замахал руками и поднялся из-за стола. – Никаких игр. Я просто пытаюсь скрасить ваше пребывание здесь. Все-таки это не самое приятное место, особенно если проводить здесь каждый день по несколько часов.

– Поэтому вы привели меня именно сюда?

– Поверьте, соседние помещения выглядят еще хуже, а прозрачные переговорные привлекут ненужное внимание.

– И все-то у вас предусмотрено, – усмехнулась Билли. Странно, но в присутствии Лео было непросто злиться и кусаться.

– Значит, вода? – уточнил он.

– Ага, – кивнула Билли с легкой улыбкой, которая исчезла с ее лица уже через секунду. «Да как он это делает?»

Нет, эти двое точно решили провернуть план с добрым и злым полицейским, чтобы вытрясти из нее всю возможную информацию.

– Сейчас все будет в лучшем виде, – пообещал Холден и ненадолго покинул помещение.

Билли задумчиво посмотрела на матовое зеркало в массивной раме – единственную декорацию в этой белой коробке.

– Не волнуйтесь, там никого нет. – Голос Лео ворвался в ее мысли, как гоночный болид на финальный круг «Формулы-1». – Этой тайной комнатой мы пользуемся только в исключительных случаях.

– Например, когда нужно спасти школу малолетних волшебников?

– Или покончить с самым настырным из них, – кивнул Холден. – У которого еще этот странный шрам на лбу и хулиганская мантия-невидимка.

Билли взяла из рук Лео бутылку, которую он добыл в ближайшем офисном автомате, залпом выпила половину и облегченно выдохнула.

– Скажите… почему вы выбрали такую профессию? – Теперь Холден смотрел на нее без намека на прежний задор, а в его взгляде появилось неприкрытое любопытство. – Я ни в коем случае не говорю, что это неженское дело, – сразу предупредил он. – Мне, кхм… интересно. И немного непонятно. Но в основном – интересно.

Билли опустила взгляд на бутылку воды.

– Просто… – Она замолчала на пару секунд и пожала плечами, – так сложились обстоятельства. – Несмотря на довольно комфортную атмосферу, которую создал Лео, Билли не планировала переходить на личные темы. – Наверное, все дело в моей тяге к приключениям и борьбе за справедливость.

– Пока такие самоотверженные герои стоят на страже благополучия, этот город может спать спокойно, – улыбнулся Холден, не настаивая на подробностях – пусть этим займется Адам. – Главное, будьте осторожны. Человек, ответственный за эти убийства, гораздо опаснее тех, кто вовремя не платит по счетам или уклоняется от налогов… кого ловите вы.

Повисла неловкая пауза, которую вовремя прервал щелчок дверной ручки.

– А вот, похоже, и Адам. – Лео обернулся на стуле и озадаченно замер. «Так-так, и что же у нас случилось?»

Сведенные к переносице брови, крепко сжатые губы, расслабленный узел галстука, вспышки молний во взгляде… «Кажется, кто-то допрыгался».

– Безумно рады тебя видеть в добром здравии и приподнятом настроении, – расцвел Холден. Игнорируя угрожающе недовольный вид Адама, он поднялся со стула и поинтересовался вкрадчивым голосом: – Он жив или нам придется избавляться от тела?

Тяжелый взгляд Миддлтона отскочил от невозмутимого Лео, как шарик для пинг-понга.

– Сэндвич? – спросил Холден с улыбкой хитрого засранца, как его часто называла мать несравненной Марти – и это было самым цензурным эпитетом в адрес парня ее дочери.

– У тебя в кабинете, – буркнул Адам и посмотрел на подозрительно притихшую Билли.

Природное любопытство Лео так и подталкивало закидать друга вопросами, но момент был не самый удачный, да и Миддлтон на его глазах как-то внезапно расслабился: расправил плечи, перестал скрипеть зубами и раздувать ноздри. «Интересненько».

– Ты лучше всех. – Холден расплылся в счастливой улыбке и обернулся к девушке: – Всего доброго, Билли. Было очень приятно познакомиться. И… вы уж будьте с ним помягче, – добавил он чуть тише, когда Адам отвлекся на срочное сообщение в телефоне. – Он нам еще пригодится в этом расследовании.

Улыбнувшись, Билли кивнула, хотя вряд ли у нее получится выполнить просьбу Холдена. Но, когда за Лео захлопнулась дверь, вся легкость мгновенно испарилась.

Она замерла на стуле как мраморная статуя и перевела взгляд на Адама.

«Только не наговори лишнего, Билли. Только не наговори лишнего».

Глава 8

После ухода Лео Адам по-прежнему сохранял отстраненно-важный вид, но теперь не так усиленно хмурился. Еще несколько секунд он задумчиво рассматривал папку, с которой зашел в допросную, а затем его внимание сосредоточилось на человеке за столом.

Билли Сэлинджер – их новая головная боль. От нее требовалось только одно: спокойно переждать бурю в безопасном месте, не влезая в неприятности. Но она, само собой, поступила ровным счетом наоборот. Неужели увиденного в той квартире оказалось недостаточно, чтобы понять, насколько все серьезно?

Видимо, нет.

– Агент Миддлтон, – подала голос Билли, первой нарушив молчание, которое изрядно давило на нервы. Все равно что стоять перед приведенной в действие бомбой и, так и не дождавшись взрыва, отчаянно прыгнуть на нее всем телом.

– Мисс Сэлинджер, – кивнул Адам.

Внимательно наблюдая, как он занимает место напротив, в своем идеально сидящем костюме, с идеально прямой осанкой, будто скрывает под одеждой металлический корпус, Билли ненадолго забыла про свой воинственный настрой и залилась предательским румянцем. «Молодец. Самое время думать о том, что находится под одеждой у этого Президента Клуба Высокой Самооценки». Чувствуя, как начинает припекать щеки, она взглянула на папку, которую Миддлтон положил перед собой и педантично выровнял параллельно краям стола.

– Как ваши дела, Билли? – поинтересовался Адам, рассматривая ее неправдоподобно голубыми глазами.

«Разве они бывают такого цвета? Может, он носит линзы?» Билли Сэлинджер – и парад неуместных вопросов.

– Просто замечательно, – ответила она с натянутой улыбкой. – Люблю иногда покататься по городу в компании неуравновешенного копа. Это… м-м-м… так бодрит. – Билли покачала головой в наигранном воодушевлении и внезапно заметила синий галстук. – О нет! – охнула она. – А как же бордовый? Он мне так понравился.

Вопрос застал Адама врасплох. Нахмурившись, он машинально опустил взгляд на свой галстук, но вовремя спохватился и посмотрел на девушку, судя по ее хитрой улыбке, страшно довольную своей маленькой победой.

– Билли, если бы я хотел носить один и тот же галстук каждый день, остановился бы на черном. – Адам едва заметно улыбнулся. Правда, в этом Билли не была уверена. Возможно, ей показалось. – Я ценю разнообразие, если в нем заложен определенный смысл. Но я рад, что вам понравился бордовый. Он один из моих любимых.

«Какое счастье», – иронично отозвался внутренний голос Билли. Ей бы остановиться на этом обмене ценной информацией, но соблазн поиграть с огнем оказался сильнее благоразумия.

– Как я вас понимаю, – вздохнула она. – У меня та же история с выбором нижнего белья.

Адам озадаченно замер: он ведь сейчас не ослышался?

Невинно похлопав ресницами, Билли победно расправила плечи и наконец-то перестала вжиматься всем телом в стул.

Наблюдая за этой метаморфозой, Миддлтон не удержался от легкой, почти беззвучной усмешки. «Неплохо, мисс Сэлинджер. Весьма неплохо. И очень смело – даже дерзко. Но с такой заметной палитрой эмоций в покер вам лучше не играть».

– Похоже, у нас много общего, – заметил Адам.

– Я бы не спешила с выводами, – любезно посоветовала Билли, все отчетливее ощущая, как стремительно затекают мышцы лица под искусственной улыбкой. Еще немного – и эта мимическая дамба сломается под давлением внутреннего протеста.

– Это было предположение, – невозмутимо ответил Миддлтон. – А станет оно выводом или нет, покажет результат нашей с вами беседы. И начнем мы, пожалуй, с самого интересного.

Билли едва не скрипнула зубами от досады: нет, это просто какой-то непробиваемый тип. Не то чтобы она всерьез надеялась безвозвратно увести Адама в сторону от основной темы – несмотря на свою напыщенную важность на грани высокомерия, идиотом в глазах Билли он точно не был, – но и такого стремительного провала она не ждала. Миддлтон даже разогнаться не дал – срубил ее подножкой на самом старте.

– У меня состоялся любопытный разговор с офицером Лэнсом Митчеллом. Он рассказал, где и при каких обстоятельствах нашел вас этим утром.

Ее щеки вспыхнули румянцем: «Ну все, понеслось».

– Скажите, Билли, как часто вы ходите в магазины, покидая дом через пожарный выход?

– М-м-м… – протянула она, – по настроению.

– Через заборы перелезаете тоже по этой причине?

Билли раздраженно приподняла левую бровь.

– Вроде того, – прищурилась она. – Так гораздо быстрее – если срезать через переулок. Заодно можно спортом позаниматься. Дело в том, что я о-очень люблю спорт. А вот чего я не люблю, так это когда мне угрожают пистолетом и обвиняют в побеге, будто я какой-то отбитый на голову заключенный, удравший от конвоя.

– Я понимаю вас, Билли, и еще раз приношу свои извинения за сложившуюся ситуацию. К вашему сведению, офицер Митчелл не был вооружен.

– Намекаете, что я все выдумала? – вспыхнула она.

– Ни в коем случае. Я осмотрел пистолет – это простая зажигалка, пусть и очень качественно собранная. И все же я не оправдываю его действия, – добавил Адам прежде, чем Билли взорвалась новой порцией возмущения. Это не девушка, а закипающий вулкан. – Он не имел права запугивать вас и предъявлять обвинения.

Билли упрямо поджала губы. Задетая гордость только что получила небольшую порцию причитающихся извинений, но Билли все еще не была до конца довольна результатом.

– Я видел, в каком вы были состоянии, – продолжил Адам, – когда мы разговаривали с вами в первый раз. Не думаю, что вы разыграли убедительный спектакль. И я не считаю вас причастной к совершенному преступлению.

«Вот уж спасибо», – фыркнула Билли.

– Но ваша сегодняшняя выходка вызывает определенные… вопросы. Поэтому помогите мне разобраться в том, что происходит, и после этого мы с вами мирно разойдемся – каждый своей дорогой. Мне бы не хотелось думать, что я ошибся в своих выводах и передо мной сидит возможный сообщник Роберта Андерсона.

На несколько секунд в помещении стало очень тихо – настолько, что можно было услышать раздражающее гудение лампочек под потолком. А затем прогремел первый взрыв. Билли резко отставила бутылку воды, придвинулась к столу и впилась в Адама горящим взглядом.

– Вот только это мне приписывать не надо! – возмущенно процедила она. – Я делала свою работу, которая оказалась не по силам местной полиции, и сегодня я еще раз убедилась, почему это так. – Билли так сильно уперлась руками в массивный стол, что едва не сдвинула его с места. – Агент Миддлтон, я не помогаю убийцам и психованным садистам. – Ее голос задрожал. – Я нахожу тех, кто уклоняется от уплаты налогов, проворачивает незаконные сделки или творит еще бог знает какую несерьезную фигню. Ну знаете, все эти мелкие нарушители закона, – Билли показала пальцами кавычки, – на которых ваши замечательные коллеги из полиции не считают нужным тратить свое драгоценное время. – Каждое ее слово было подобно выстрелу из ружья, которое она направляла на единственного представителя закона в этой комнате. – И, судя по статистике, у людей моей профессии гораздо успешнее получается выполнять чужую работу. – Она выдала очередную натянутую улыбку, но ее взгляд продолжал гореть от возмущения.

Терпеливо принимая на себя удар, намеренно спровоцированный довольно грубым предположением, Адам невольно засмотрелся на этот пожар эмоций.

Теперь понятно, почему полиция не особо охотно сотрудничает с мисс Сэлинджер и откуда взялись все эти отзывы про ее неуравновешенное поведение и проблемный характер. Но, черт возьми, как же она была хороша в этот момент: пылающая праведным гневом, яростно отстаивающая свою позицию во имя справедливости, Билли будто совсем не боялась ни возможных последствий собственного эмоционального взрыва, ни агента ФБР, сидящего напротив. Это было одновременно и прекрасно, и очень рискованно. Именно страх активирует инстинкт самосохранения, который помогает избежать неправильных решений и серьезных ошибок. А бесстрашие Билли могло стоить ей безопасности и даже жизни: ее смелость и дерзость явно распространяются не только на сотрудников полиции и ФБР. При плохом раскладе вместо сорока шести задержаний в этой графе вполне могла стоять цифра ноль.

– Я имею полное право ходить куда угодно и каким угодно образом: хоть на руках, хоть тройным сальто с переворотом, – продолжила Билли, пользуясь молчанием Адама. – Да и моя работа не ограничивается одним только Андерсоном. А ваш бульдог мог спугнуть тех, кого я разыскиваю или с кем работаю. – Она убрала прядь волос за ухо и прищурилась. – Хотите узнать, почему я пыталась убежать? А вы задумайтесь на секунду, агент Миддлтон, как это все выглядело в моих глазах, – Она наклонилась еще ближе к Адаму, прожигая его своим негодованием. – Два дня назад я стала свидетелем последствий жестокого убийства, и в тот же вечер у меня под окнами появилась подозрительная машина, а когда я вышла на улицу, меня загнал в угол вооруженный незнакомец. И на его пистолете, между прочим, нигде не написано, что это идиотская зажигалка.

«Хренов Лэнс Митчелл». Ставить его в наблюдение было не самым верным решением, но единственным, которое можно было осуществить в максимально короткие сроки.

И все же Адам не пытался использовать это в качестве оправдания.

– Что, по-вашему, я могла подумать? – Билли впилась в него испепеляющим взглядом.

Миддлтон взял короткую паузу.

– Очевидно, что… за вами явился убийца, в планы которого вы так изящно вмешались своим неожиданным появлением на пороге той квартиры. Или это был отправленный недоброжелателями наемник, который пожелал получить награду за вашу хорошенькую голову.

– Вы считаете, что я хорошенькая? – скептично отозвалась Билли, игнорируя замечание про недоброжелателей. Как раз этой темы им лучше не касаться. Она не знала, как далеко смог зайти Адам, пока собирал информацию о ее прошлом, но помогать ему в этом она точно не собиралась. Тут, как говорится, каждый сам за себя.

Миддлтон смутился, но смог сохранить непроницаемое выражение лица.

– Я считаю, что вы очень красивая девушка, Билли, но не думаю, что это относится к делу. И пока вы не подали на меня иск за комплименты, мы с вами продолжим. – Адам опустил взгляд на папку, не заметив, как Билли покраснела.

– Бывшая? – Лэнс ухмыляется, вынуждая Миддлтона окаменеть. – Нет, она ничего такая. Дерзкая, конечно, но в постели, наверное, просто огонь. Такие любят пожестче.

– Офицер Митчелл, я настоятельно советую вам держать язык за зубами, – угрожающе внятно цедит Адам, делая шаг к Митчеллу, – иначе вашим единственным занятием до выхода на пенсию будет замена медицинских уток в доме престарелых. Я вам не приятель и попрошу вас сохранять рамки приличия – как по отношению ко мне, так и к мисс Сэлинджер. Вам невероятно повезло, что она до сих пор не подключила своего адвоката, чтобы затаскать вас по всем судам города. Но если вам так сильно мешает полицейский жетон, вы только намекните. Я с удовольствием побеседую с вашим руководителем о том, как вы держали под прицелом безоружного свидетеля, который еще недавно пережил большой стресс, а теперь вряд ли вообще захочет с нами сотрудничать. И мне плевать, что этот пистолет – бутафория. – Адам сверлит притихшего Лэнса многообещающим взглядом. – На этом все, офицер Митчелл, вы свободны. И рекомендую больше не попадаться мне на глаза. Хорошего вам дня.

Из-за действий и слов таких, как Митчелл, страдают все, кто имеет отношение к системе правосудия. И далеко не многие готовы отделить действия конкретного человека от всего сообщества. В конце концов, поговорки про паршивую овцу и ложку дегтя были придуманы не на пустом месте.

– Почему, заметив подозрительную машину, – продолжил Адам, – вы не позвонили мне сразу? Я ведь оставил вам свой номер.