Нерядом

– Вот идиоты… Вы бы так шайбы забивали, как самодеятельностью занимаетесь! Удаляйте все, чтобы я подобного больше не слышал.

– Так это, Палыч… не получится уже. У вас столик через час в рестике Тимура. Она ждать будет, не по-мужски как-то девчонку кидать.

– А херней страдать по-мужски? – психую. Ну довели! Даже такой хороший день умудрились испортить.

– Все оплачено, – подливает масла в огонь Сабиров. – Пообедаете вместе, познакомитесь, ну а дальше, может, и закрутится что-нибудь…

– Остатки нервов моих от вас закрутятся скоро! Придурки…

Разворачиваюсь, ухожу. Слов нет на этих идиотов. Сайт знакомств! Додумались еще… Даром почти по тридцать лет некоторым, детвора еще зеленая, раз такой хренью страдают.

– Через час! – кричат хором в спину, и я вздыхаю. Потому что и правда не по-мужски девчонку бросать.

Придурки.

Глава 4

Диана

Так сладко сплю… После жуткой верхней полки и в целом не самой удобной кровати дома папин матрас – просто как счастье в жизни! И уснула моментально, и просыпаться совсем не хочется, только третий раз уже орущий на всю комнату телефон все-таки заставляет открыть глаза.

Ну кому там что от меня надо?

С трудом фокусирую зрение, а потом сбрасываю вызов. Мама. На экране наша с ней фотка с просто отпадного дня, что был прошлой зимой, но даже воспоминания о светлом не помогут мне ее простить. Да, я обижена! Это логично. Мне обидно и больно от такого отношения, и, конечно, я не готова с ней разговаривать, по-моему, это адекватно.

Именно поэтому я сбрасываю еще три следующих звонка, а потом и вовсе ставлю режим «без звука». Не хочу я разговаривать, по крайней мере пока.

Но уснуть заново уже не выходит, потому что сон расплескался на волнах всех эмоций. И я решаю позвонить папе, потому что вдруг мама, не дозвонившись мне, решит набрать ему? Не уверена, конечно, что у нее есть его номер, но вдруг?! Надо предупредить его, чтобы он трубку не брал, от греха подальше.

Зеваю, вставать вообще не хочу, набираю папу. Он берет трубку с третьего гудка, и по звуку я слышу, что он в машине.

– Проснулась, Мышка?

– Разбудили, – ворчу и снова зеваю. – Папуль, а ты далеко сейчас? Куда едешь?

– Не поверишь, – вздыхает он и явно недовольным голосом говорит: – Еду на свидание.

– Ого! Девушку нашел?

– Двадцать три дебила я себе нашел, а они херней страдают. Поем и вернусь, расскажу потом.

– Ладно, – хихикаю, уже хочу знать подробности. Папа всегда очень смешно о своих «Фениксах» отзывается, особенно когда они творят что-то прикольное. А творят они постоянно! Хочу с ними со всеми познакомиться, у них явно не бывает скучно.

– У тебя все хорошо?

– Да-а-а! Я просто хотела сказать, что если вдруг мама тебе будет звонить, не бери трубку, пожалуйста. А то мне названивает…

– Ты ее игнорируешь? – спрашивает папа вмиг изменившимся тоном. Дайте этому мужчине премию какую-нибудь за человечность, пожалуйста. Потому что я не понимаю, как можно пережить столько плохого от одной женщины и все равно до последнего ее защищать. Просто уже знаю, что он скажет… Поэтому тихо угукаю, отвечая на вопрос. – Она волнуется, дочь.

– Только о самой себе она волнуется! – психую, все еще не могу простить ее.

– Отлично, – разрешает мне сказать именно так, – но трубку надо взять, чтобы мама знала, что ты жива и здорова. Хорошо?

– Ну па!

– И я тебя, Мышка. Скоро буду.

Он бросает трубку, как всегда оставляя последнее слово за собой, и я падаю лицом в подушку, заглушая хныканье. Одни диктаторы кругом! Но с папой проще… И в целом-то он прав, я понимаю, но никуда свою обиду деть не могу, она кусает меня, и кусает больно! Но слово папы для меня всегда было законом, есть и будет. Я могу психовать сколько угодно, но всегда его послушаю, и он это знает… И пользуется этим наверняка!

Поэтому сквозь слезы обиды, злости и грусти я все-таки беру трубку, когда мама звонит в следующий раз.

– Алло, – отвечаю негромко, сразу нарываясь на крики. Да-да, я сама виновата, что не отвечала, но неужели обязательно сразу кричать?

– Ди, это не смешно! Я звонила кучу раз! Что за концерты?!

– Никаких концертов, ма, я спала, – говорю ей и тут же зеваю, словно подтверждая свои слова.

– Где? На вокзале? Я приеду тебя заберу!

– Ма, я уехала к папе и спала у него, ни с какого вокзала меня забирать не надо.

– Ты серьезно уехала? – тут же меняется ее тон. Если до этого я и правда слышала нотки обеспокоенности, то сейчас… нет. Там совсем другие нотки, и мне от них некомфортно. – И он спокойно тебя принял? Даже не удосужился сообщить мне?!

– А ему что, надо было выгнать меня? – злюсь, мне так обидно! Ну почему мы не можем быть просто подругами, а? – И он не знал, что ты не в курсе, где я, хватит уже его обижать!

– Да никто твоего папашу не трогает, – фыркает она и, я готова поспорить, закатывает глаза в своей излюбленной привычке. – Когда тебя дома ждать?

– Никогда, – говорю на выдохе, набравшись смелости. – Ты сама сказала, мам, что я могу не возвращаться, если поеду к нему, что ты меня не пустишь. Я уехала, значит, все. Папа меня не выгнал, а к тебе… я не вернусь. Ты меня очень обидела этими словами. Поступлю тут на хореографа, как и мечтала.

– Что ты несешь?! – злится она. – Дура, ты же жизнь себе сломаешь! Ничего не добьешься и будешь сутками торчать с этими неблагодарными детьми? А жить где? В его съемной однушке? Не сходи с ума, возвращайся домой!

– Вообще-то у него двушка, – сквозь слезы машинально начинаю защищать папу, – и скоро мы переедем в его большую квартиру! И я всего добьюсь, понятно? Спасибо, что веришь в меня. Не удивляйся тогда, если в следующий раз я снова не возьму трубку.

Сбрасываю звонок, чувствую сильную дрожь. Меня трясет так, словно я сижу на оголенных проводах и через каждую клеточку проходит ток.

Так обидно! Что я даже не пытаюсь не заплакать, реву взахлеб, стараясь делать это хотя бы потише, чтобы папе соседи не предъявляли ничего.

Ну почему она так говорит? Я же знаю, что любит меня, но когда что-то не по ее – как будто сходит с ума! Обижает меня, даже не понимая, как сильно словами ранит. Мне в жизни больше всего не хватало ее поддержки, потому что танцы мои она критиковала всегда. И то у меня не так, и это, и время я зря трачу. Даже на выступления не ходила толком! А папа ходил. По возможности бежал ко мне с тренировок, хлопал громче всех в зале и на меня одну смотрел! Ни у кого почти папы не ходили на концерты, а мой всегда рядом был. А мама нет…

А я хотела бы, чтобы мама тоже приходила. Но, видимо, не судьба нам с ней быть рядом. Бывает и такое, а бывает и хуже, так что мне еще даже повезло. Но все еще очень обидно, поэтому я плачу очень-очень долго, выплескивая все накопленные за день эмоции, а потом иду в душ, чтобы весь этот негатив с себя смыть.

В конце концов, новая жизнь! Папа, Москва, поступление, снова танцы! Обязательно нужно будет сходить в студию, где я занималась, вернуться туда, давно не танцевала, пора начинать снова.

* * *

Папы до сих пор нет, поэтому я решаю прогуляться до магазина и затариться продуктами. Как он вообще живет, когда у него в холодильнике одни сосиски и молоко? Чем питается? На доставках своих… Я не кулинар от Бога, конечно, но человеческий ужин приготовить могу, пусть лопает, а то в этих полуфабрикатах же никакой души!

Иду, хорошо так… Птички поют, тепло, цветочки повсюду. Папа живет не очень далеко от той квартиры, в которой жили мы, поэтому на местности ориентируюсь довольно быстро. Где тут магазин, я знаю…

Но прохожу мимо любимой когда-то кофейни, где делают просто волшебную выпечку. Я за нее душу готова продать! И раз в неделю позволяла себе раньше лакомиться десертами. Поэтому сворачиваю туда, собираясь побаловать себя и сегодня. А магазин подождет… В конце концов, папа все равно еще не приехал.

И боже, как же тут пахнет! От этой сладости даже кружится голова немного. Улыбаюсь, оказываясь внутри, столько воспоминаний с этим местом связано… Мы очень часто с девчонками с танцев заходили сюда за кофе, сидели за столиком и громко хохотали, пока на нас не начинали поглядывать косо другие посетители.

– Добрый день, что будете заказывать? – вырывает меня из мыслей милая девушка, работающая в заведении. Беру обожаемые раф и круассаны с джемом и иду за столик у окна, наслаждаясь любимым местом. Ну тут правда очень классно!

Делаю фотку в сторис, так привыкла вести соцсети, что уже не могу иначе, жду свой заказ и просматриваю ленту. Вижу два сообщения от мамы, но читать не решаюсь, потому что реветь на людях я пока не готова…

За соседним столиком сидит какая-то несуразная парочка, привлекая мой слишком любопытный нос. Я не подслушиваю, честно, случайно! Просто они говорят очень громко.

Парень какой-то… ну, который себя любит больше всего мира. Девчонка вообще не большого ума, сразу видно. Не слишком уж они смотрятся, если честно. Что только делают вместе?

– Ты реально ничего не закажешь? – спрашивает он у нее.

– Тут все калорийное… Я такое не ем.

Закатываю глаза. Моя ты хорошая. А я ем! С удовольствием. Как раз мне приносят мой заказ, и я с аппетитом кусаю огромный кусок политого сверху шоколадом круассана. Закрываю глаза и даже стону от блаженства, это просто волшебно! А потом глаза открываю и замечаю, что этот парень смотрит на меня… Ой.

– Что? – спрашиваю у него. Не суперледи я, конечно, да. Люди вон кусочек тортика себе позволить не могут, красивые ходят, лишнего слова не скажут. И я… лопаю круассан. Но мне все равно, мне вкусно – это главное.

– Ничего, – усмехается он и наконец-то отворачивается. Вот странный…

Они почти не разговаривают, я даже практически теряю к ним интерес, но потом он начинает пытаться ее рассмешить, и я снова прислушиваюсь. Очень долго пытается, честности ради! Старательный.

– Ну ладно, последняя шутка, – говорит он со вздохом, – иначе я не знаю, что тебя еще может развеселить. Кем становится черепашка, когда вырастает, знаешь?

– Эм… – думает она. – Нет.

– Черепавлом, – выдает парень. Он явно ждет реакции от нее, но смеяться на всю кофейню начинаю я! Боже… Даже немного стыдно, но это очень смешно! Я обожаю такой тупенький юмор, особенно когда он в моменте заходит на ура. И сейчас тот самый момент! Я смеюсь так, что чуть не проливаю на себя кофе, слава богу, что не делала глоток в этот момент.

– По-твоему, смешно? – внезапно говорит эта девушка, и я даже оборачиваюсь, чтобы понять, не мне ли это было адресовано. Но – не мне. А я почти была готова объяснить ей в деталях, что да, это смешно.

– Ну, девушка вот смеется, – отвечает тот парень.

– Ну с ней тогда и встречайся! – выдает она неожиданно, встает и уходит. Фурор! Я как сериал посмотрела, обожаю такое.

Все еще хихикая, допиваю кофе, съедаю последний кусок круассана и только собираюсь встать и пойти в магазин, как тот парень подсаживается ко мне и выдает:

– А она дала дельный совет! Давай знакомиться? Я Дима.

Здравствуйте, приехали. Вот только Димы в жизни мне и не хватало…

Глава 5

Виктор

Нет, ну вырастил же придурков на свою голову, а! Вроде старался нормальными воспитывать, а они все равно бестолочи, все до единого! По тридцать лет, а ума нет. Девушку они мне нашли… Идиоты.

Под лед закатаю! Честное слово, доведут когда-нибудь – и закатаю.

Психуя, еду в ресторан, потому что кидать девушку и правда некрасиво. Тем более что они от моего имени общались, и не джентльменом покажусь как раз я! А я джентльмен. Почти всегда. Кроме тренировок, но там и не надо.

Паркуюсь у ресторана Сабирова. Этот тоже мне! Взрослый мужик, бизнесмен вон, музыкант, а детство наравне с остальными в жопе играет. Еще говорят, что спортсмены серьезные. Я таких не знаю, мои все с прибабахом.

Злюсь на них! Терпеть не могу такую самодеятельность. И домой к дочери я хотел больше, чем пожрать в пафосном ресторане. Ох, устрою я им завтра кроссфит на льду, пусть всю свою неистраченную энергию в нужное русло направляют.

Прохожу внутрь, меня встречает администратор, указывает мне на нужный столик, и я туда иду, и…

Мать твою, да ей восемнадцать-то хоть есть?! У меня дочь старше, идиоты! Это точно нужный столик?

Возвращаюсь к админу. Уточню! От греха подальше, меня же посадят.

– Прошу прощения, – спрашиваю у девушки. Она как-то странно смотрит на меня. В целом неудивительно, там в зале ребенок сидит! – Мне точно тот столик нужен?

– Да, – говорит с натянутой улыбкой. – Тимур Давидович предупредил о вашем, кхм, свидании, и девушка тоже пришла по этому запросу. Она ожидает именно вас, Виктор, уже примерно минут семь.

– Господи, ну клоуны! – закатываю я глаза и все-таки иду к столику.

Блядский цирк, других слов не найду просто. Подсунули мне ребенка и умудрились назвать это свиданием! Ладно там есть у меня зеленые еще пацаны, но мои-то старшие головой не думают вообще? Мало того, что полезли, так еще и выставили меня непонятно кем.

Сажусь за столик, девушка отрывается от разглядывания меню и поднимает на меня взгляд. Если я там еще и разочарование увижу, им завтра точно не жить. Но нет, улыбается. Повезло придуркам.

– Виктор, – протягиваю ей руку, напоминая себе каждую секунду, что я джентльмен и материться и нервничать при девушке не комильфо.

– Маша, – кивает она и краснеет, вкладывая свою ладонь в мою руку.

Так, куда краснеем? Остановка, красота, я максимум тебя могу с дочерью своей познакомить и отправить в куклы играть.

– Маша, очень приятно. Понимаете, тут такое недоразумение вышло… Я ни с кем знакомств не ищу, это подопечные мои, просто в голову ударенные немного, от моего имени вам написали. Поэтому предлагаю замять этот инцидент, вкусно поужинать, раз уж все оплачено, и разойтись.

– Я вам не понравилась? – спрашивает она, вдруг надувая губы. Ой-ей… было бы мне меньше двадцати, я бы, может, на такую куклу и залип. Но вот сейчас никак, кроме как дочерью, воспринимать ее не могу. Увы и ах.

– Маша, вы прекрасная девушка, но все-таки нам не по пути с вами. Я сильно старше.

– Меня не пугает! – вдруг говорит она. Приехали.

– Зато пугает меня. Заказывайте что хотите, ужинайте, все оплачено, а я, пожалуй, пойду.

Понимаю, что мое джентльменство тут до добра не доведет, и просто сбегаю из ресторана, оставляя ее одну.

А что мне ей сказать-то надо было? Подумает еще что-то не то, а мне такого счастья не надо.

Выхожу на улицу, сажусь в машину, на нервах хочу написать своим воробьям, чтобы перед завтрашними тренировками хорошо поспали и поели, силы будут нужны. Но не нахожу телефон в карманах и понимаю, что оставил его на столе. Да твою ж… И возвращаться вообще не хочется, но выбора-то особо нет.

Выхожу из тачки, но не успеваю дойти даже до входной двери, как девушка-администратор выбегает на улицу с моим телефоном в руках, осматриваясь по сторонам, не уехал ли я.

– Вы – мое спасение! – говорю ей, подходя справа. Она дергается от неожиданности.

– Вы забыли телефон, ваша девушка… отдала мне, в общем-то.

– Не девушка, но… не важно. Недоразумение вышло, – отмахиваюсь, забирая у нее мобильник. – Спасибо вам.

– Пожалуйста, – хмыкает она. И вдруг продолжает: – А раньше говорил, что малолетки тебе не нравятся. А сейчас как? Ей восемнадцать-то хоть есть?

Чего-о-о-о?

Смотрю на нее, пытаясь понять, о чем речь и откуда предъява. Я пустых предъяв не люблю, но тут как будто и не пусто было!

Пытаюсь запустить шестеренки в голове, смотрю на девушку. Не знаю я ее! Красивая, спору нет, эффектная очень, но реально не знаю.

А кому я мог сказать такую фразу?

Со мной во дворе в детстве девочка жила, лет на шесть меня младше. Короче, мелкая совсем. Ну, мамы наши общались, мы иногда пересекались соответственно. Она мне в свои шесть выдала, что влюбилась в меня. И в семь. И в восемь. И даже в десять, когда у меня был выпускной, она подошла ко мне и сказала, что не сможет жить без моего присутствия в школе. Ну я ей тогда эту фразу слово в слово сказал, и…

– Марина?! – осеняет меня.

Губы девушки тут же трогает улыбка. И знакомая ямочка заставляет понять, что точно она! Да ладно… Вот так совпадение, вот это встреча!

– Привет, Витя, – говорит она, глядя на меня. Вау… – Не стыдно тебе? Она ж и правда ребенок еще. И бросил ее там, – начинает она мне дальше предъявлять очень спокойным голосом. Но все это обманчиво, я и сам знаю! Потому что делаю точно так же.

– Да это пацаны мои, хоккеисты, придурки. Узнали о разводе и девушку мне найти пытаются, а я не просил!

– Ты развелся? – спрашивает. – Точнее, ты женат был?

– Да, до фига чего произошло. Мы с тобой с того выпускного-то и не виделись…

– Ну, ты ясно дал понять, что нам не по пути, – посмеивается она, а мне вдруг стыдно становится. Еще не хватало! Надо как-то по-человечески пообщаться хоть сейчас, мне-то не семнадцать уже.

– Может, увидимся на днях? Поболтаем, все-таки не чужие люди. Считай, выросли вместе.

– Давай, можно, – пожимает она плечами. – Только я пока без выходных, Александра мне помогала, но она в декрете, а я одна, и…

– Сабиров поработает, – рычу. Совсем загонял ее! – Я договорюсь. Номер свой оставь. Наберу.

Марина хихикает, но забирает из моих рук телефон и вбивает туда свой номер.

– Прикольно, конечно, когда над твоим начальником есть начальство.

– Ну, тут-то я не начальство ему, – хмыкаю. Делаю дозвон, чтобы у нее мой номер отразился, быстро сохраняю как «Марина мелкая». Все время я ее так называл. И пусть она не мелкая давно, да и я не пацан, просто так точно пойму.

– Но тем не менее это не мешает тебе и тут командовать, – закатывает она глаза. – Ладно, мне пора работать. Была рада увидеться, – говорит она и сбегает в ресторан, а я не знаю, правду говорит мне или врет.

– И мне! – отвечаю запоздало. И я точно не вру, приятно было.

Вообще неожиданно! Я помню ее мелкой десятилетней прилипалой, а тут такая Марина… Интересно, а как она меня узнала? Или я с семнадцати не изменился совсем? Это как раз вряд ли. Воробьи мои всю кровь выпили, постарел точно. Потому что до меня сейчас доходит, почему она на меня так смотрела, когда я только пришел: узнала! А я нет, потому что в этой красивой женщине невозможно было узнать ту вредную мелочь.

Это сколько ей сейчас? Лет тридцать примерно? Уже и не мелочь… Как странно возраст шутит над нами в разные периоды времени. Лет через двадцать скажу, что и Маша из рестика не таким уж ребенком была, да.

Ой…

Вздыхаю, все-таки пишу в чат своим придуркам, что идиоты они редкостные, сажусь за руль и уезжаю домой. Там Мышка моя! И кошка не кормлена. Надо взять дочь и поехать по магазинам, а то у меня на полках холодильника молоко и сосиски, на таком даже Марфа вон жить отказывается. Все рычит на меня и фыркает. А Дианке сразу на руки прыгнула, как та приехала. Конечно! Мышка ее всегда больше всех любила, а у меня времени на телячьи нежности нет, все строго. Покормил, лоток почистил, воды дал, дай бог, не забыл на балконе.

Может, со мной поэтому развелись? Так себе я мужик для жизни, чего уж скрывать.

Но думать я об этом сегодня не буду, и так весь год думал! Надоело. Праздник в честь приезда дочери продолжается, и его обязательно нужно отметить. Поедем за покупками, надо будет взять торт. Повод-то есть! Палыч теперь не одинокий.

Если, конечно, Ира не приедет и не заберет у меня Дианку снова, как год назад. Ничьего мнения не спросила даже, увезла и все. Но я заслужил, наверное. Сейчас уже многое переосмыслил за этот год.

Еду домой, много думаю. Прокручиваю в голове весь день, посмеиваюсь от тупости и неловкости ситуации, улыбаюсь приятной встрече со старой знакомой. Надо и правда будет как-нибудь выкроить время и выпить с ней кофе, все-таки все детство, считай, рядом росли!

Паркуюсь во дворе, бегу на нужный этаж, опять у меня улыбка при одной только мысли, что дома не пусто, появляется. Я, может, отец не самый лучший, но дочь свою нереально люблю. Голову за нее любому оторву даже не задумываясь. И мне правда счастливо, что она рядом теперь. Я скучал очень, а сейчас хорошо. Словно кусок сердца мне вернули.

Глава 6

Диана

Ладно, Дима оказался немного полезным. Сразу после кофейни я затащила его в продуктовый и заставила нести все мои покупки до самого лифта. Нет, ну а что?! У него явно был этот вечер запланирован под свидание, оно сорвалось, не бросать же его в одиночестве? Занятие ему нашла вот… Челночный бег с пакетами от супермаркета до лифта практически.

Он, кстати, вроде неплохой парень. Только с очень большой короной на голове, ну или он просто выпендривается передо мной, не знаю. Но это ничуть не лучше.

Юмор отменный, мне прямо заходит. Весь наш поход в магазин он рассказывал какие-то каламбуры, я хохотала как дурочка на весь супермаркет. Ну потому что как можно не засмеяться на фразе «невменяемый бухгалтер не отдает себе отчет»? Я засмеялась, конечно.

Он, правда, очень настойчиво пытался познакомиться поближе и выпросить мой номер… Думал, если я смеюсь, значит, он мне нравится. Интересный такой! Мне нужны были только твои руки, парень, и то в отношении тяжелых пакетов. На этом наша история закончена, внукам рассказывать, пожалуй, не будем.

Поэтому я помахала ему на прощанье, будучи почти на сто процентов уверенной в том, что мы не увидимся больше, нажала на кнопку закрывания дверей лифта и умчалась на теперь уже свой шестой этаж разбирать продукты и готовить папулику адекватный ужин.

Его дома еще нет, что к лучшему, поэтому затаскиваю пакеты по одному, а я их набрала целых три, с огромным трудом. А как этот Дима-то тащил их все три спокойно? Спортсмен, наверное. Ну, в целом уже все равно.

Успеваю достать из пакета только йогурт, как звонит телефон. Ма… Что снова? Мало поссорились? Недостаточно высказала?

Не хочу брать трубку совершенно, настроение тоже снова падает. И не потому, что я не хочу общаться с мамой, нет! Я, наоборот, очень сильно хочу. Но хочу нормально… А мама с ума сходит, обижает меня.

Но все-таки телефон в руки беру, потому что знаю, что за игнорирование мамы мне теперь от папы прилетит. Не страшно, конечно, потому что максимум, что он сделает, это прочитает нудную лекцию о том, почему так нельзя делать, но папу расстраивать мне не хочется. Всегда слушаюсь.

Поэтому, слушая его голос в голове, все-таки беру трубку, усаживаясь на высокий барный стул.

– Внимаю.

– Дочь, – вздыхает она. Не любит, когда я так отвечаю, злится сразу. – Вернись.

– Ма, не обижайся, но не вернусь. Для чего? Я тут поступать буду. Учебный год вот закончится, и сразу пойду пробоваться на следующий. Живу с папой, на танцы пойду в свою студию. Я скучала по дому, ма.

– А я по тебе скучаю! Тебе совсем не важно, да, в каком мать состоянии? Места себе не нахожу без дочери, а она даже не может сама позвонить, да я…

– Ира!

Ой… Я вот совершенно не поняла, как и когда это произошло. Я не услышала, как папа вошел. А вот он, видимо, услышал мой разговор с мамой. Потому что отбирает у меня телефон и стоит, угрожающе дышит в трубку.

– А ты чего лезешь вообще?! – слышу возглас мамы в трубке, спасибо громким динамикам. Но как же все это ужасно! Была семья, и нет семьи…

– Дианка такая же моя дочь, как и твоя. И она совершеннолетняя. Если решила приехать ко мне, так и будет. Все условия для жизни, я тебе гарантирую, ей обеспечу. Ты всегда можешь приехать в гости или она к тебе, если сама захочет. Но прекрати портить дочери настроение! Она дома, всё! Тема закрыта.

Я таким его давно не видела… Он по-настоящему рычит это в трубку, хотя на лице полная невозмутимость. Такой серьезный! Ему даже немного не идет, как будто возраста прибавляет. Папуля у меня не такой дома обычно. Веселый, смешной. А тут… скала. Я даже слово вставить не решаюсь.

– Привет, – говорю негромко, когда он бросает трубку и кладет мой телефон на стол. Злится, дышит почти огнем, еще секунда – и спалит тут все дотла. Это ему кто-то настроение вне дома испортил или мой разговор с мамой так не зашел?

– Привет, – выдыхает он, опускает плечи, как будто вся злость с него сходит сразу же. Приобнимает за плечи, целует в лоб. – Как день прошел?

– Отлично! Сходила за покупками, – киваю ему на пакеты.

– А я как раз хотел тебя в магазин утащить, – улыбается. – Как ты донесла столько?

– Ой, – машу рукой, знаю, что папа сейчас включит свою ревность сразу же. Он из адекватных у меня до поры до времени. А как только на горизонте парни появляются, разве что в окно с ружьем не выглядывает. – Знакомого встретила, он помог, – привираю ему немного. Хотя, с другой стороны, лжи как таковой вообще не было! Имя-то я его знаю уже, Дима. Значит, знакомый. Все сошлось, никакого вранья любимому папочке.