Однажды в Челябинске. Книга вторая

История тридцать пятая. «Освобождение»

Мала сумка – вещей многовато. Елизавета металась по комнате на втором этаже «Хамелеона», раздумывая, что взять, а что оставить навсегда. Да, она решила завязать: «Твоя взяла, засранец малолетний. Надеюсь, тебя внизу несильно бьют».

Несколько растерянный взгляд дамочки остановился на флешке – той самой, что чудом уцелела после всех ночных похождений (чего не скажешь о ее собратьях). Лиза – единственная обладательница компромата на Озерова-старшего – несколько часов назад хотела стать самостоятельным игроком в конфликте, однако столкнулась с обстоятельствами, которые скорректировали ее планы. Наконец-то она подумала о себе не через призму роскоши и низменных потребностей. Гораздо эффективнее ведь разрушить плоды творений мужиков-лицемеров, которые заслужили такого обращения, которые столько времени ее обманывали и эксплуатировали, использовали ее лучшие годы ради заработка. Вся обстановка осточертела, как и люди, построившие преступную группировку вокруг клуба «Хамелеон». Они настолько очерствели, что не видели в ней женщину, достойного соперника или хотя бы человека с чувствами. Для них Лиза – лишь дорогая секс-игрушка и не более. Они сделали ее бесчувственной, беспощадной, но одновременно уязвимой, беззащитной. Чаша терпения опустела окончательно – теперь она им задаст.

Решено бороться с Олегом – получается, Озеров-старший отныне является ее союзником. Елизавета способна потопить Олега и его «Хамелеон» так, что никакая полицейская крыша не поможет. Здесь, куда ни плюнь, тяжкая статья. Лиза в два счета может собрать обширный материал по убийствам, пыткам, рэкету, торговле наркотиками и оружием, игорному бизнесу, мошенничеству, налоговым преступлениям, использованию рабского труда, организации борделя. Понадобятся доказательства. Хотя, подумала Елизавета, необходимо ли вообще что-либо добывать – она ведь и есть живое подтверждение всех обвинений. Следует поторопиться, пока все не очухались, и пойти в полицию. «А не сяду ли я, – поймала себя на мысли она, – в качестве пособницы?»

Среди брошенных вещей завибрировал телефон. «И где вы только были все?» – вспомнилось безмолвие трубки во время пребывания Лизы в «BMW». Затем последовала другая мысль: неужели началось, неужели догадались? Она ведь была неаккуратна: хоккеисты, удар Артура бутылкой, побитый охранник.

Решила не брать, а потом все же взяла. Звонит один паренек: он служит в органах, хотя по своей сущности скромный, невинный, неуверенный в себе. Лизе нравятся такие клиенты.

– Ты в клубе? – полушепотом произнес лейтенант.

– Прости, дорогой, сегодня никак не получится, – ответила она.

– Я звоню не из-за этого.

– Да? Я думала, тебя вновь нужно ублажить.

– У меня мало времени…

– Уламываешь на секс по телефону?

На том конце будто шла борьба между сентиментами и долгом.

– Нет. Прошу тебя, Лиза… Беги оттуда.

– Не поняла, – насторожилась девушка.

– Надеюсь, мы с тобой еще увидимся. Мне было очень хорошо с тобой.

– Подожди. Объясни по-человечески, что происходит?

– Полиция все знает.

– Она всегда все знала.

– На «Хамелеон» готовится облава. Пожалуйста, уходи, – парня мучила совесть, и он бросил трубку – мало ли кто мог его услышать.

Не доверять милому полицейскому у Лизы оснований нет. Что ж, задумки Елизаветы по разоблачению «Хамелеона» стали притворяться в жизнь гораздо раньше и почти без ее участия, ибо плохиши сами подставились. Лизонька решила, что не позволит им утащить на дно и ее. Она желает начать новую жизнь, которая вряд ли будет связана с Челябинском. Для начала нужно незаметно покинуть охраняемое здание и убежать подальше – каждая секунда на счету.

***

Лизочка давно овладела навыком передвигаться по служебным коридорам без лишнего внимания. Вот она на балконе, а затем и на первом этаже – на уровне танцевального зала, на пути к черному выходу, ведущему на задний двор, через который она сегодня уже сбегала.

Парочка поворотов впереди, и девушка на свободе. Но, обогнув очередной угол, она резво укрылась за ним: в коридоре охранник. Несет вахту около двери с кодовым замком («дверь в преисподнюю», как ее негласно называют). За ней – лестница в нарколабораторию, где трудятся и одновременно проживают несколько десятков нелегальных мигрантов. Обходить препятствие времени нет – к тому же с другой стороны находится «красная комната» и вся компания мужиков, против которых она воюет. Спустя полминуты произошло самое интересное: послышался мужской голос с оттенком вседозволенности и наглости, даже тщеславия.

– И как вам не надоедает постоянно здесь торчать и молча втыкать в стенку? Я бы ни за какие деньги не согласился, – прогуливался по коридору Иван Бережной, заложив руки за спину. Он одним своим видом вызывал неприязнь.

– Поэтому ты и работаешь на кухне, – ответил ему охранник, расправив плечи и перегородив Ване дорогу. – Я же отгоняю отсюда всяких назойливых кухонных работников вроде тебя, Васек. Ты чего-то хотел? Который день вижу, как ты трешься рядом.

Бережного ничуть не смущает, что ему не рады. Знания уже помогли шпиону ранее оставить дверь в засекреченное помещение открытой, чтобы бойкая китаянка, перепачканная запрещенным порошком и не видевшая света больше года, нашла в себе силы выбежать на волю. А этот мегаответственный охранник, обнаружив раскрытую дверь, только не на шутку перепугался, рассчитывая, что не дадут по шапке за чересчур долгое сидение в сортире. И куда только смотрят мудаки, ответственные за камеры? Зажрались все.

– Ты наблюдателен, – улыбнулся Бережной. – В том направлении, куда смотреть не следует.

– Тебе-то что за дело? Не суй сюда свой нос.

– Не совал бы я нос, «Хамелеон» давно бы передали в распоряжение какой-нибудь библиотеке, в то время как его владельцы сидели бы за решеткой.

– Хочешь благодарностей, ценный сотрудник? Что ж шеф тебя не повысит?

– Он еще не осознал пользу моих заслуг в должной мере. А когда поймет, будет уже слишком поздно.

– Что отличает нормальных пацанов от таких козлов, как ты, так это твоя витиеватая речь, намеки всякие.

– Вам их никогда не понять. Вы ограниченные. Думаете, что накачали мышцы и небожителями стали? Да вся твоя жизнь – вот эта дверь.

– Лучше не напрашивайся. Я же тебе вломлю.

– На твоем месте я бы этого не делал. Глядишь, дверь опять откроется и оттуда кто-нибудь слиняет.

Security насторожился.

– Сегодня ведь такое уже происходило?

– Откуда ты знаешь?

– Все знают. Как еще до руководства не донеслось? Вот и твоя хваленая работа, – щебетал Бережной, войдя в зону поражения от возможного удара с правой. – Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Ты своими воробьиными извилинами даже представить себе не можешь возможные последствия: производство бы встало, работники бы разбежались, кто-нибудь бы настучал… А сколько бы денег потерял «Хамелеон»… У-у-у, сотни тысяч… Вот, что ты сторожишь, милок. Тебя бы не просто убили – ты пошел бы на корм тем, кто батрачит внизу, – провоцировал охранника Иван. – И все проблемы возникли бы из-за тебя. Кажись, боженька уберег дурака и ничего серьезного не случилось. Хотя подставить тебя способен кто угодно…

– Шел бы ты отсюда, Вася!

– Осведомлен, что ты большой любитель приколов. В последнее время они почему-то направлены только в мою сторону, как и нелицеприятные слухи, лживые от начала и до конца. Почему именно я, не расскажешь?

– Зовешь вот охрану тупой и бездарной, а сам не можешь догадаться, чего все прикалываются над тобой.

– Я-то как раз на уровень выше вас.

– Все, ты меня достал. Съебись отсюда.

– Я ведь тоже способен испортить тебе жизнь.

– Я тебе нос расквашу, говноед хвастливый!

– Показать, как рядовой сотрудник может открыть замок в нарколабораторию?

Охранник попался догадливый.

– Так это был ты, гнида?!

– Где твой наушник? В сортире забыл? Вот досада.

Надсмотрщик припал пальцами к уху. В этот момент Бережной подскочил к нему, крепко обхватил его шею и утопил лицо парня в тряпке, обильно пропитанной какой-то усыпляющей химией.

– Дыши, сука, дыши! Полной грудью! – Иван не отпускал тряпку, несмотря на сопротивление визави.

«Вот же гад!» – подумала Елизавета, наблюдая за сценой из укрытия.

Бережной положил отключившегося стража около двери и разоружил его. Вскоре дверь с кодовым замком без проблем была открыта. Первым делом предатель столкнул вниз по лестнице тело охранника – тот кубарем скатился в темноту. Далее сам Ваня скрылся в ней, дабы выпустить на свободу невольников, которые к приходу СОБРа разбегутся по зданию.

Елизавета почувствовала отличный момент, чтобы улизнуть. С подвала веет холодком и химикатами. Проклятие, какой же длинный этот коридор.

– Елизавета Дмитриевна! – окликнули ее сзади. – Куда ж вы так спешите?

Лиза сорвалась с места и устремилась к выходу. И почему вокруг никого нет?! Почему никто не смотрит в камеры и ничего не предпринимает?! Молодой человек на камерах, который ранее заметил Даню, конечно же, увидел, как Бережной набросился на охранника и как за этим молчаливо наблюдала Лиза. Но как только он встрепенулся, чтобы среагировать, на другом экране, что транслирует улицу, он увидел целый строй людей в форме, крадущихся вдоль стен. Причем вскоре камера забарахлила и перестала давать изображение. У паренька все сжалось внутри – он потянулся к трубке, чтобы сообщить об облаве, как почуял, что нечто металлическое и холодное уперлось ему в спину. Боец СОБРа в темной форме и в маске схватил пацана за плечо, не давая ему встать с места, и положил указательный палец поперек собственного рта, без лишних слов порекомендовав охраннику помалкивать, что тот и сделал. Страж порядка материализовался в рубке, словно из воздуха.

Любимица сутенера трех шагов не пробежала, как ее схватил Бережной, увернувшийся от всех спонтанных ударов сумкой. Для надежности Иван подставил к шее беглянки пистолет, что отобрал у поверженного смотрителя.

– Нехорошо подглядывать, дорогая моя. Невежливо убегать, когда к тебе обращаются по имени-отчеству.

– Руки убери от меня, мразь! – огрызнулась Лиза.

– Ой, зачем же так грубо? – Бережной затащил Елизавету в ближайшую комнатушку.

– Послушай, – начала Лиза, глядя на человека с пистолетом. Ей во что бы то ни стало нужно надуть его, – я не знаю, чего ты задумал, но мне все равно – я намерена уйти отсюда с концами.

– Хорошая попытка, глупышка. И куда ты собралась? Неужто в койку к Олегу, где и сообщишь ему, что дни его власти сочтены?

Девушка приметила, как Иван упивается собственным превосходством, и сообразила, какова его истинная цель: «Вот ведь марионетка мусорская! Никогда мне не нравился. Однако в данный момент наши интересы совпадают».

– Нет, я покидаю «Хамелеон» насовсем.

– Хорош меня лечить. Куда ты пойдешь?! Ты никто без этой ямы.

– Я бы на твоем месте не была так уверена.

– Ты никогда не будешь на моем месте.

– Ничего страшного, я не пропаду. А вот ты, мудила, ответишь за все, –Бережной засмеялся ей в лицо. – Думаешь, с ментами ты в безопасности, если придашь все огласке? Да тебя в любом месте на части разорвут люди Олега. Они же могущественнее, чем ты себе можешь представить, – говорила Елизавета.

– Значит, и тебя ждет незавидная судьба, если решишь заговорить.

– Я, по крайней мере, не устраивала побег из нарко…

– Понимаю теперь, почему все мужики так тебя хотят. Иметь такую строптивую сучку, как ты – это власть, упоение, блаженство. Столь неприступна, непредсказуема, остра на язык – такая не каждого к себе подпустит, – стволом пистолета он отодвинул полы ее шубки, чтобы полюбоваться грудью, – столь… аппетитна.

– Даже не думай.

– Ха-ха, а ты мне запрети. Отныне никто мне не указ: деньки твоих покровителей сочтены, поэтому советую получше взглянуть на меня, – его амбиции за минуту стали безграничными.

– Ты не в моем вкусе.

– С каких это пор проститутки имеют вкус? – возмутился Бережной, небрежно махнув пистолетом в сторону Лизы. – Раздевайся. Всякая мразь тебя попробовала. А я чем хуже? – Лизу тошнило от его голоса. – Секс с тобой будет мне наградой в час триумфа…

Бережной перешел в нападение. Только он дернулся в сторону Лизы, то сразу получил по лицу. Ваня отвернулся, прикоснулся пальцами к щеке и разглядел на них капли крови – на лице красовались три красно-бурых борозды от ногтей Лизочки. Не успела она обозвать Ваню пообиднее, как взбесившийся Бережной бросился на нее. Она оглянуться не успела, как ее схватили за руки и жестко прижали к стене. На ее ножки больно надавили коленями, что лишило ее возможности двигаться. Чем тогда он собрался снимать с нее одежду? Ответ поступил незамедлительно – зубами. Иван обезумел – Лиза уже подумала, что выхода нет. Боже, да сколько ж можно пытаться ее насиловать?!

Дверь в комнатку с шумом распахнулась – ее одной левой выбил безопасник, за которым стоял угрюмый Артур. Второй охранник схватил Бережного и выкинул его в коридор. От неожиданности Ванька даже пистолет потерял. Артур распорядился, чтобы один фейсер отнес Бережного подальше отсюда, а желательно и вовсе выкинул его на улицу.

– Олег Валентинович велел…

– Что, считаешь своего дружбана слабаком, который со мной не справится? – взял на понт сопровождающего Артур. – Никуда мы не денемся.

Охранник кивнул коллеге.

– Ты чего здесь устроила?! – грозно начал Артур, играя на публику. – Сейчас я разберусь с ней и потащим ее к Олегу, – сказал конвоиру Артур и захлопнул дверь.

– Артур, я… – начала оправдываться Лиза.

Вместо ругани Арчи подошел к ней впритык и зашептал:

– Слушай, мы в тупике. Олег ждет нас на ковер. Он что-то подозревает. Но я понял, что мне уже не до этого клуба, не до этих баб. Мне срочно нужно бежать.

– Так бежим вместе.

Она хотела погладить его по щеке, но Артур отстранился.

– Прости, но у нас с тобой ничего не получится.

– Но как же…

– Я Таню люблю, – он прекрасно понимает, какая ответственность на него ложится (он не имеет права отказываться). Артур намеревается сделать все, чтобы его дитя и Таня были счастливы, чего бы ему это ни стоило. – Я ничего не могу поделать, Лиза. Мне нужно найти ее, иначе произойдет непоправимое, – Елизавета заметила, что Артур сейчас искренний как никогда. – Мне насрать, что там об этом думает Олег. Ты еще намудрила с этой флешкой, но я тебя не виню. Рано или поздно вопрос бы встал ребром.

– Артур, мне безразличны его игры. Нам двоим нужна свобода. Давай выбираться отсюда вместе.

– Но учти, что снаружи наши пути разойдутся, как бы плохо нам ни было.

– Понимаю.

– Так будет безопаснее. Если Олег станет нас искать…

– Не переживай за него. Он не сможет нам навредить… как минимум в ближайшие годы.

– С чего такая уверенность?

– У нас мало времени. Скоро полиция будет штурмовать клуб. Они готовы нарушить все договоренности. Я не знаю причин. Они арестуют его и будут судить.

– Подожди, но как же наш уговор? Постой… Откуда ты…

– Просто поверь мне.

– Трудно сейчас кому-либо верить.

– Тоннель? – предложила Лиза.

Арчи кивнул, опасливо озираясь на дверь, за которой их ждет охранник. Елизавета обернулась – на столике справа лежало нечто, напоминающее старый канделябр (весьма увесистый). Со старой обстановки, наверное, остался. Артур схватил его и занял позицию у дверей, кивнув девушке. Та мигом метнулась к двери и раскрыла ее. Не заметив Артура, охранник влетел в комнатку с удивленным лицом. Вложив всю силу в удар, сутенер опустил канделябр на голову надзирателя. Тот навзничь упал на пол и даже не дернулся.

Лизе протянули руку, словно приглашали на танец.

– Пистолет. Возьми пистолет, – предложила она.

– Надеюсь, не понадобится, – поднял с пола ствол Артур.

Вместе они понеслись к входу в потайной эвакуационный тоннель, что выведет их наружу, тем самым обеспечив им преимущество и недосягаемость. На другом конце их ждет новая жизнь. Оба прекрасно осознают: через несколько минут давним друзьям и компаньонам суждено будет расстаться раз и навсегда.

***

– М-да, – оглядывал убранство ночного клуба механик Михаил. – Содом и Гоморра.

Над ним подшучивали сопляки на face-контроле: сначала сказали, что собес дальше по улице, а потом попросили пенсионное удостоверение, мол, при его предъявлении на баре наливают самогонку бесплатно.

– Вот же щенки бестактные. Что за поколение растет?

– А чего ты хотел? – спросил Илья, вглядываясь в посетителей. – Здесь тебе не сельский клуб с шашками и собранием сочинений Ильича, – в ответ Михаил что-то недовольно фыркнул – из-за музыки Илья толком не услышал.

Предложено разделиться и разыскать Глеба и его компанию в зале.

– Я в эту оргию не полезу, – запротестовал дядя Миша.

– Хорош капризничать.

– Да ты глянь. Тут полгорода жопами трясет. У меня и так месяц в ушах звенеть будет.

– Лады, пенсионер, твоя взяла. Провалов в памяти у тебя нет? Стой здесь и смотри, чтобы похожие на наших друзей пацаны не улизнули.

Михаил, распечатавший шестой десяток, в здешней обстановке выглядел анахронизмом, будто вонючий советский сервант на выставке авангардной мебели. Все оборачивались в его сторону и посмеивались, тыкали пальцами. Не дай бог, еще и заговорить попытаются.

– Чтоб я торчал тут как тополь на Плющихе?! В таком виде?!

– Либо здесь, либо там. Или желаешь, чтобы мы поехали домой?

Миша поджал губы и остался стоять в самом проходе, тщетно пытаясь слиться с толпой. Он с нескрываемым отвращением наблюдал за молодежью. Илья же разгуливал по клубу, выискивая угонщиков.

Ранее из служебного коридора в танцевальный зал вылетели Глеб, Руслан и Рыжий. В отсутствии солидных персон, что поперли их из «красной комнаты», Глеб продемонстрировал фирменную распальцовку и принялся заочно оскорблять Олега: мол, уложил бы его на раз-два, да как он посмел, да пошел он куда подальше и так далее. Руслан же возрадовался, что дело не дошло до массажа прямой кишки заложника.

– Пусть оставят этого козла себе и сами с ним возятся! Одной морокой меньше, – высказался о пленнике Глеб. – Ничего не будет отвлекать от веселья, да, киска?! – он весьма развязно и непристойно хлопнул проходящую мимо девчонку по мягкому месту.

– Э-э-й! – протянула она.

– Будет скучно, малышка, милости прошу к моему болту.

– Урод!

– Ты тоже ничего, – непринужденно ответил Глеб, подмигнув даме.

Видно, что он заряжен продолжать ночь с размахом: еще больше алкоголя, курева и всего сопутствующего.

– Я отойду по нужде? – спросил Руслан, собираясь незаметно слинять.

– Рыжий! – распорядился Глеб. – С ним сходи. А я пока синеботов с нашего стола сгоню.

– Что мне ему, держать, что ли?!

– Если он слиняет, я тебе башку откручу. Я хотел бы выжать из этого места максимум – втроем мы унесем больше, чем вдвоем. Это ясно? Им золотые горы предлагают, а они носы воротят!

– Да никто не отказывается, – Рыжий не прочь продолжить кутить. Руслан промолчал.

Рыжий (и конопатый) встал у двери мужской уборной:

– Живее давай.

Русланчик непринужденно зашел внутрь – вроде бы никого. Паренек мигом кинулся к узким окнам под потолком и попытался зацепиться за подоконник, подтянуться и вылезти на свободу, но до ручек не достал, за край толком уцепиться не смог, ладошки соскальзывают: что с прыжка, что с разбега. Расстроенный Руслан уселся на пол около умывальников, чуть ли не хныкая от досады.

В одной из кабинок нажали на смыв. К раковинам вышел низкорослый паренек в черном худи, коричневой бейсболке и с широкой мотней на поношенных джинсах. Не глядя в сторону Руслана, он произнес:

– Ты чего такой грустный, brother?

– Голова болит. Тишины охота.

– Хочешь, обрадую тебя? И голова перестанет бо-бо.

Руслан озадаченно взглянул на незнакомца. Тот достал из внутреннего кармана небольшой пакетик. Из него он вывалил на ладонь несколько таблеточек. Паренек присел на корточки супротив Руслана и показал товар.

«В натуре, а если поможет забыться и не пропускать сквозь себя весь этот гребанный ад?» – подумал Руслан, но вовремя остановился:

– Спасибо. Я таким не увлекаюсь.

– Да ладно тебе! Импортный товар. А не сода вперемешку с сахаром, что внизу фасуют.

– Нет-нет.

– Очень зря, – открытое и приветливое лицо наркоторгаша вмиг сменилось на угрюмое, даже слегка озлобленное – как у консультанта в магазине бытовой техники, которого измучили вопросами любопытные покупатели, но так ничего и не приобрели.

Руслан вернулся в танцевальный зал, как на каторгу. Когда же это кончится?

Аналогичный вопрос задавал себе и Михаил. И вот Илья махнул ему – поиски увенчались успехом. Но что же он намеревается делать дальше?

– Сейчас подсаживаемся к ним. Я веду беседу, а ты молчишь, киваешь и хмуришь брови, – проинструктировал компаньона Илюха.

Итак, два взрослых мужика кинулись ломать комедию перед тремя отбившимися от рук детишками. Илью даже забавляла такая игра. И вот они как бы невзначай появились у столика Глеба и его корешей.

– Яблоку негде упасть. Ребят, у вас свободно?

– Вам чего, мужики? – спросил негостеприимный Рыжий. – Выпить налить?

– Тихо, Рыжий, пускай садятся, – разрешил Глеб, дабы лишний раз понтануться. – Чего пить будете?

– А есть выбор?

– Что душе угодно, – с важным видом развалился на диванчике Глеб, поглядывая в сторону элитных лож. – Я сегодня в заведении что-то вроде особого гостя.

«Не на украденные ли у Андрея денежки шикуете?» – подумал Илья, припомнив обещание вмазать Глебу. Сначала нужно убедиться, что это именно те, кого они преследуют – с виду прям один в один.

– Две пинты пива для начала, – заявил Михаил, уловив удивленный взгляд Ильи.

– Как угодно, – Глеб щелкнул пальцами, и прикрепленный к ним официант был тут как тут.

Мигом принесли пиво – мужики с упоением пригубили пенного. Опохмелиться следовало еще раньше.

– Весело здесь.

– Не староваты ли вы для такого веселья, мужики? – подозрительно спросил Рыжий.

Руслан же глаз не спускал с новых знакомых – где-то он их уже видел. Боялся признаться себе, что узнал людей из ДОСААФ. И как они сумели выйти на их след? Парень заметно разнервничался.

– Главное, пацаны, душою не стареть. Остальное решается правильным питанием, регулярными физическими нагрузками и отсутствием стрессов по всяким пустякам.

– Это понятно. Но что вас привело именно сюда? «Хамелеон» – это место не по укреплению, а по подрыву здоровья. Или вы периодически грешите? Или вас привлекают молодые девчонки, что тут ходят? Нынче полно всяких состоятельных стареньких дядечек, охотливых до свежей крови. Признавайтесь! – выступил Глеб.

– Нет, это не про нас. Но всегда интересно узнать, чем живет современная молодежь. Нужно быть, как говорится, в тренде, чтобы понять, чем занимаются твои дети по выходным. Клуб – прямо-таки отличное место для этого. У меня вот старшая дочь…

– О-о-о, мужик, не заходи тогда в толкан. А то насмотришься там всякого и дочку из комнаты не выпустишь.

– Ты прав, пожалуй. А еще у меня есть сын – он еще маленький и обожает играть в машинки. У него их очень много, на все случаи жизни. Вы любите машины?

– Какой же уважающий себя мужик их не любит?

– Это верно. Что же тогда значит слово «любить» по отношению к машине? – прощупывал почву Илья. – Просто пользоваться? Или ухаживать за ней, холить, лелеять, пылинки с нее сдувать?

– Кто как хочет, – отрезал Рыжий.

– Я вот считаю, что у автомобиля есть некое подобие души, – произнес Илья.

– Ха, – возразил Глеб, – скажи еще, что души умерших в машины вселяются: кто в рай попал – тот лимузин, а кто грешил – тот мусоровоз. По мне, это тупые железяки, которые годны только наши задницы возить… и желательно не ломаться. Только и всего!

– М-да, ты бы дни и ночи в гараже с машиной точно не проводил.

– Хочешь сказать, что я не мужик?!

– И в мыслях не было. Сдается мне, мятая «99-я» у входа тебе принадлежит? – Илья догадывался, что ее знатно побила «Победа».

– А что, проблемы?

– Нет, просто она в глаза бросается – такая неприглядная…

«На ней могут передвигаться только такие проходимцы, как вы», – подумал Илья и предположил:

– Продаете, небось?

– Ты что, такую рухлядь покупаешь? На лом?

– Есть рухлядь, которую еще можно восстановить.

– 50 штук и делай с ней что хочешь, – у Глеба загорелись глаза.

– Эй! Это моя машина. Она не продается, – заголосил Руслан.

– Твоя? Или родительская? – уточнил Илья, упорно глядя Руслану в глаза.

– Моя, – замялся с ответом Руслан.

– За этот кусок металла цена отличная. Соглашайся, чмошник.

У Руслана чуть слезы из глаз не брызнули – не ожидал он, что его сегодня могут нагреть еще на что-то. Глеб и его имуществом распоряжаться стал.