скачать книгу бесплатно
Вечер прошел как на иголках. Наконец после ужина мальчик улучил момент, когда Луиза и Ада разговорились, а Уильям и Шон достали шахматную доску. Питер дернул Элли за рукав.
– Твой папа сидит один у камина. Отлично!
– Но они играют в шахматы! – отчаянным шепотом возразила та. – Он думает! Я же его потревожу!
– Нет-нет! – горячо зашептал Питер в ответ. – Мой-то папа вышел! У тебя как раз есть время! К тому же это ты его дочка, а не шахматы. – он сжал сестренке руку и чуть подтолкнул вперед.
Точно по углям, девочка дошла до камина и нерешительно приблизилась к Шону. Когда она украдкой обернулась на Питера, тот показал сжатые вместе ладошки в знак поддержки, покраснев от волнения.
Элли тихонько взяла папу за руку, лежавшую на колене.
– Папочка, – еле слышно произнесла она. – Папа, это я, Элли, – и, поколебавшись еще мгновение, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Ты меня помнишь?
– Конечно помню, – рассеянно ответил тот. – Что за глупости?
– Элизабет, не отвлекай папу, – сказала Ада. – Иди поиграй.
Так же неслышно, как и раньше, девочка отошла от камина, и, пройдя мимо Питера, села за большим старинным креслом. Он направился следом и оба устроились в тайнике. Питеру было здесь непривычно и уютно одновременно. Комната отсюда казалась незнакомой и какой-то большой. Или это Элли делала все немного волшебным своим присутствием.
– Не сработало, – шепотом сказала девочка, глядя в одну точку.
– Нууу… он тебе ответил. Это же хорошо, – ответил Питер, правда, не очень уверенно.
– Да, – согласилась она, но разговаривать никому больше не хотелось.
Вечером перед сном Питер забежал в комнату родителей, и, пока мама была занята, сел на кровать рядом с папой и спросил:
– Пап, а тебе не кажется, что Элизабет невидимая? Ты же ее видишь, правда?
Уильям если и удивился такому вопросу, то виду не подал, и, обняв за плечи, внимательно посмотрел на сына:
– Конечно вижу. И все ее прекрасно видят. Она очень милая и очень спокойная девочка. Вы с ней хорошо ладите?
По лицу Питера проскользнула еле заметная улыбка: он вспомнил, как они хохотали до упаду с этой "очень спокойной девочкой", и тут же вновь задумался, вспомнив, как все изменилось с приходом родителей.
– Так вы с ней подружились? – переспросил Уильям примолкшего сына.
Тот рассеянно кивнул.
– Конечно. Как с ней можно не дружить? Она такая милая. Как птичка.
Папа рассмеялся и привлек его к себе:
– Что-то ты больно серьезный, что у тебя на уме?
Расследование зашло в тупик, поэтому мальчик ответил, что ничего, еще раз поцеловал на ночь родителей и отправился спать. Нужно было посоветоваться с кем-то еще, но с кем – он пока не мог придумать.
Но не зря говорят, что утро вечера мудренее, потому что именно утром ему в голову пришла прекрасная идея – поговорить со старичками из волшебного дома. Кто, как не они, должны были разбираться в таинственных и волшебных вещах!
Поэтому после завтрака Питер сообщил родителям, что они идут гулять, и ребят отпустили, сказав вернуться к обеду.
– Куда мы идем? – спросила Элли.
– Давай снова сходим в волшебный дом. Там оказалось так здорово. И чудесные дедушка с бабушкой нас приглашали, – уклончиво ответил мальчик и решительно зашагал вперед.
Элли кивнула, признав, что это отличная идея и радостно поскакала следом, пытаясь на ходу убрать волосы с лица.
День выдался пасмурный и моросил дождик. Лес притих и будто дремал в тумане. Вскоре ребята уже карабкались на знакомый уступ, стараясь не поскользнуться на мокрых камнях. Показалась поляна, и на какое-то мгновение Питер испугался, что там окажется пусто. Но домик стоял на месте, из трубы вился дым, а в воздухе разносился слабый аромат корицы. Весело переглянувшись, ребята побежали к двери и вскоре уже здоровались с хозяевами.
Элли сразу отправилась помогать печь пирог, а Питер остался в уютной гостиной вместе со старичком, чинившем часы с кукушкой, что упорно не желала покидать свой дом.
– О чем-то хочешь поговорить, молодой человек? – лукаво поглядывая на Питера, спросил старичок, что-то отвинчивая.
– Элли говорит, что она невидимка, – без предисловия выпалил тот. – Но я её вижу, и вы, и мои папа с мамой. А вот её родители – не всегда. И она от этого будто исчезает. А вдруг она так исчезнет насовсем? – с отчаянием воскликнул он, шмыгнув носом.
Старичок отложил отвертку и взял руку Питера своей тёплой рукой.
– Дорогой мой, ты никогда не дашь ей исчезнуть, – ласково сказал он. – А Элли сильнее, чем кажется. Но, думаю, я знаю, как тут можно помочь. Конечно, придётся добавить самого настоящего волшебства, а дальше все зависит от вас.
Питер кивнул.
– А ещё нам кажется, что её папа заколдован. Ну, знаете, как, например, рыцари Круглого стола – их все время все заколдовывали. У вас есть какое-нибудь волшебство и для этого? Мы попробовали сами, но у нас ничего не получилось, – разочарованно добавил мальчик.
– Хм, хм… – задумчиво отозвался старичок. – Дай-ка подумать… – и ушёл куда-то вглубь дома, а Питер остался сидеть рядом с часами, из которых шаловливо выглядывала затаившаяся кукушка.
Питер посматривал на неё, будучи вне себя от волнения. Ему не терпелось увидеть, что принесёт чудесный хозяин дома – какую-нибудь волшебную чашу, или посох, или зелье… Он так замечтался, что вздрогнул от неожиданности, когда в комнату вместо него вошли Элли со старушкой. Весело болтая, они накрыли на стол и принесли из кухни чашки, свежезаваренный чай, печенье с корицей и ароматный ягодный пирог.
Вскоре вернулся и старичок, и все сели за стол. Питер все это время ёрзал на месте, сгорая от любопытства. Когда пирог был почти съеден, старичок наконец сказал, обращаясь к Элли:
– У меня для тебя кое-что есть, милая моя.
Девочка с изумлением смотрела, как он достаёт из кармана жилетки тоненькую золотистую цепочку – будто солнечный зайчик сел на его морщинистую ладонь в этот серый день.
– Мне? – удивилась она, принимая подарок. – Но почему?
– Так уж повелось, что мы помогаем тем, кому считаем нужным, – ответила вместо него старушка. – Ну же, иди сюда, дорогая, – и она помогла ей с застежкой.
– Эта цепочка – волшебная, – сказал старичок, – а особую силу она приобретёт, если украсить её необыкновенным камнем.
Пока Элли зачарованно разглядывала подарок и благодарила хозяев, Питер скакал вокруг:
– А каким камнем? А где его достать?
– А камень, молодой человек, вы должны найти сами.
У мальчика вырвался протяжный вздох:
– Как же мы это сделаем? Где?..
Элли дернула брата за рукав:
– Мы справимся, не переживай. Что-нибудь придумаем.
– Вот именно, – подтвердил старичок. – Сердце вам обязательно подскажет, – улыбнулся он.
Дома за обедом цепочка действовала уже без камня – Элли была не только видимой, но ещё и особенно веселой и румяной. Питер даже подзабыл, что сестренка может исчезать. А когда её папа вскользь заметил, что дочка сегодня хорошо выглядит, ребята с торжеством переглянулись.
Вечером они сидели и перебирали сокровища, надеясь найти там особый камень.
– Может, это? Или это? – спрашивал Питер, вытаскивая одно за другим, и оба разочарованно качали головами. Тут ребята наткнулись на камешки с Горы фей и уставились друг на друга, озарённые догадкой. Было решено завтра отправиться туда пораньше и спросить у них совета.
Еле дождавшись утра, ребята побежали к Горе, захватив с собой угощение для фей. Когда они наконец добрались и, запыхавшись, остановились, рассматривая зеленые уступы дворца, Элли охнула и показала куда-то наверх. Там стояло стёклышко из волшебного дома – точь-в-точь маленькое круглое окошко. Рот у Питера открылся от удивления и восхищения. Сомнений не оставалось: феям подарок пришёлся по душе. Решив, что это добрый знак, ребята, перебивая друг друга, принялись рассказывать, зачем пришли, а затем разложили припасённые сладости.
– А теперь что? – шепотом спросил Питер.
– Давай посидим вон там, в тенёчке, и подождём, – так же шепотом ответила Элли. – Или придём завтра…
– Вообще я не прочь отдохнуть прямо сейчас, – отозвался тот, направляясь в тень.
Девочка согласно кивнула. Они уселись, прислонившись спиной к большому камню, и, устав от бега, задремали под негромкое жужжание пчёл.
Элли проснулась оттого, что какая-то веточка впилась в ногу, а шея затекла. Она озадаченно огляделась спросонья и, увидев вершину Горы фей, все сразу вспомнила и принялась тормошить Питера. Ребята, отряхиваясь, вскочили и с волнением переглянулись: чувство было такое, словно в Новый год наутро они отправлялись искать под елкой подарки.
Схватившись за руки, брат с сестрой дошли до Горы и разочарованно вздохнули: они ожидали увидеть кого-нибудь из фей, кто даст совет, но там никого не оказалось.
– Наверно им нужно ещё подумать, давай вернемся завтра, – тихонько сказала Элли.
И тут оба заметили на одном из нижних уступов
в кольце из розоватых цветов такой же нежно-розовый камешек, точно это один из них стал прозрачным и застыл. Питер положил его на ладошку восхищенной Элли, и оба запрыгали от восторга.
– Теперь я расколдую папу! – радовалась девочка, исполняя невиданный индейский танец.
– Теперь у нас все получится! – хохоча, вторил он ей в перерывах между плясками.
Вдруг Элли остановилась, пытаясь одновременно отдышаться и перестать смеяться, и показала Питеру на Гору. Оба торжественно поклонились, хотя плечи все ещё вздрагивали от смеха.
– Благодарим вас, дорогие феи! – произнесли ребята хором.
Дома Питер до вечера мастерил подвеску из чудесного розового камешка, а Элли пританцовывала рядом, то и дело заглядывая мальчику через плечо. Её волосы щекотили ему нос, и становилось смешно. Когда все было уже почти готово, и осталось только придумать как соединить разные части вместе, заглянула мама Элли и позвала их ужинать.
– Все уже собрались, только вас не хватает, – заторопила Ада ребят. – Нельзя заставлять взрослых ждать.
Испугавшись, что Элли опять исчезнет, Питер не решился возражать и со вздохом отложил работу, решив улучить момент и доделать после ужина.
Поэтому пока взрослые сидели за вечерним чаем, он сбегал в комнату и принёс подвеску, чтобы заняться ею. Но как назло именно сегодня всем родителям захотелось поговорить и в подробностях узнать, как у ребят дела, как они ладят и задать другие скучные вопросы. Пришлось отложить эту затею.
А на следующее утро во время завтрака выяснилось, что Шон и Ада едут по делам в город, и Луиза тотчас жизнерадостно предложила Питеру поехать с ними, чтобы поближе познакомиться с дядей и тётей, а Элли – остаться с ней и Уильямом. Питер согласился, решив, что это отличная возможность узнать, что за заклятье лежит на её папе.
После завтрака они отправились в путь. Дядя с тетей вели себя обходительно, и мальчик решил начать разговор с тех вопросов, которые они обычно обсуждали с папой, однако очень скоро устал от односложных и уклончивых ответов. У него появилось ощущение, что с ним разговаривают, будто он уже надоел со своими разговорами, хотя они только выехали. Он пожал плечами и решил зайти с другой стороны, расспрашивая про Элли. Но и тут не дождался ничего путного, кроме вежливых "она милый ребёнок" и "к счастью, хорошо воспитана", а потом и вовсе ему предложили посмотреть в окно и не отвлекать водителя. Питер откинулся на спинку сиденья, слушая тарахтение мотора. Кажется, он начал понимать, отчего сестренка стала почти совсем невидимой. Они ещё не доехали до города, а ему уже не терпелось вернуться домой.
А дома тем временем Элли, все утро читавшая, решила, что никого не побеспокоит, если пойдёт в ту комнату, где они с Питером разбирали сокровища и смотрели в окно. Она уже потянула ручку двери на себя, но любопытство толкнуло пойти побродить по дому. Мимо каких-то комнат она проходила с улыбкой, вспоминая, как они с Питером играли там, мимо каких-то – с опаской, потому что в них они не были, и, может, здесь не следовало здесь находиться.
Наконец её внимание привлёк смех и голоса, доносившиеся с улицы. Девочка осторожно выглянула из окна, и с изумлением увидела, что это дядя с тётей собирают вишню с деревьев, растущих прямо возле дома. Луиза стояла на стуле, держа корзинку, а Уильям, выглядывая с другой стороны дерева, – невиданное дело! – кидал в неё вишни. При этом они смеялись, точно дети. Глаза у Элли сами собой широко раскрылись. Она застыла от удивления, не предполагая, что взрослые могут себя так вести. Чтобы её мама с папой так дурачились, невозможно было и представить! Но вместе с тем это почему-то было так хорошо, что девочка, словно зачарованная, вышла из дома и спряталась за углом, не в силах оторвать взгляд от дяди с тётей. А те как ни в чем ни бывало то собирали вишни, то кидались ими друг в друга, то просто смеялись оттого, что Уильям принимался шатать стул, на котором стояла Луиза, и это почему-то было очень весело. Элли не выдержала, и тоже хихикнула. Поспешно зажав рот рукой, она юркнула обратно за угол дома.
– Дорогой, ты знаешь, кажется, мы не одни, – сказала Луиза негромко, наклоняясь и целуя папу.
Он пощекотал носом её ухо и заговорщицки шепнул в ответ:
– Я знаю.
Она снова рассмеялась, потому что такое уж это было утро, и потому что было весело и щекотно.
Собрав всю вишню с этого дерева, дядя с тётей перебрались к следующему, так что Элли перестала их видеть. Девочка тихонько направилась следом и спряталась неподалеку в тени веток, на которых заманчиво покачивались спелые ягодки. Казалось, её никто не видит, пока глаза не встретились с дядиным взглядом. Девочка замерла, желая вскочить и убежать, но Уильям улыбнулся так ласково, что она осталась. Чувствуя себя в безопасности, Элли вздохнула свободнее, устраиваясь поудобнее, и уже не слишком заботясь о том, чтобы прятаться. А когда Луиза, пройдя мимо, улыбнулась и поставила рядом с ней пустую корзиночку, рука сама потянулась к спелым, заманчиво покачивающимся вишням. С этой корзиночкой на руке девочка почувствовала себя так хорошо, словно этот дом и сад она знала уже сто лет. Раскрасневшись на солнце, она срывала вишенки, и сама не заметила, как очутилась совсем рядом с дядей и тётей. Прежняя Элли уже убежала бы, но эта новая Элли осталась стоять рядом, и несколько мгновений все смотрели друг на друга. Наконец она робко улыбнулась, глядя на их лица, лучившиеся добротой. И когда Луиза ласково убрала ей волосы с лица, а Уильям протянул руку со словами: "Поможешь нам тут, принцесса?", то ей стало до того легко и свободно, что она улыбнулась так, как до этого улыбалась только Питеру. Дядя с тётей переглянулись между собой, и почему-то это так напомнило брата, что Элли стало совсем спокойно.
А еще бы ей кто-то совсем недавно сказал, что она будет вот так со взрослыми собирать вишни и смеяться, она ни за что бы не поверила. Но Уильям кинул вишней в Луизу, а попал в Элли, и тут стало не до раздумий, потому что нужно было отразить нападение, а стул опять покачнулся, и ей внезапно стало очень смешно от всего этого, и ещё оттого, что солнце сквозь ветки светило прямо в глаза, а листья путались в волосах. А потом дядя подхватил и посадил её на плечи, чтобы пойти в вишневое наступление на Луизу, и живот заболел от смеха, потому что это оказалось очень весело. Блики солнца, подкарауливавшего их повсюду, листья, ягоды и визг – все это смешалось точно по волшебству. Скорее всего, это оно и было. И когда звякнул дверной колокольчик, на него никто не откликнулся. Удивленные Питер и родители Элли остановились у порога, а потом отправились на поиски.
– Кто это так весело смеётся? – удивился Шон. – Разве должны были приехать ещё гости?
И пока все переглядывались и пожимали плечами, в комнату ввалилась шумная компания, и какая-то перемазанная хохочущая девчушка кинулась к нему и каким-то чудом оказалась у него на руках.
– Папочка, папочка! – хохотала она до упаду. – Спаси меня! Он нас побеждает, а у меня нет сил уже смеяться, – и обхватив ручками его шею, затряслась от хохота.
Питер стоял, раскрыв рот и переводя взгляд с родителей на дядю с тётей. Ада хотела что-то сказать, но только недовольно поджала губы. И тут произошло чудо. Шон рассмеялся и крепко прижал дочку к себе.
– Неужели это моя Элизабет, моя Элли? – спросил он, подбрасывая девочку и глядя на её чумазое и светящееся от счастья личико. – Как так получилось, что я забыл, как чудесно ты смеёшься?
– Это, папочка, все вишни, – важно ответила та. – Я и не знала, что их так собирают. И ещё я очень по тебе соскучилась, – добавила она, поправляя ему волосы пальчиками, измазанными соком.
– И я по тебе соскучился, – ответил он, крепко прижимая Элли к себе. Лицо его словно просветлело. – Как это я так заработался, что все позабыл… Давай-ка, научи и меня правильно собирать эту вишню. Пора и мне вспомнить, как нужно веселиться, – сказал он и все вышли обратно в сад. Питер, вне себя от удивления, шёл следом, и, когда Элли через папино плечо взглянула на брата счастливыми глазами, спросил:
– Неужели это все феи?
Глаза у девочки округлились. Что-то вспомнив, она потянулась к шее, на которой не было ни цепочки, ни камешка: они остались лежать у неё под подушкой. И тут настал черёд Питера изумляться и задуматься о том, откуда берётся волшебство и как оно проникает в нашу жизнь.
Глава 3
На следующий день Питер все-таки закончил подвеску, и протянул её сестренке. Оба опять залюбовались игрой света в камешке.
– Ума не приложу, как она так сработала, если я её даже не надевала, – счастливо вздохнула Элли.
– А что если это и не она? – задумался Питер. – Вот бы спросить у дедушки… Давай к ним завтра сходим?
Домик оказался на своём положенном месте, и на этот раз Элли взялась за дверной молоток, хотя ей пришлось для этого встать на самые носочки.
– Иду, иду. – послышалось изнутри, и когда дедушка открыл дверь, Элли с порога стиснула в его объятиях.
– О, что это за прелестное дитя? – рассмеялся он. – Познакомите меня?
