Энни

– А ты сам не местный, что ли? – уточнила она.

– А я похож на местного?

– Не очень, – признала девушка. – Больше на жителей Твэстхэтерна. Что ты, в таком случае, здесь делаешь?

– Примерно то же, что и ты.

– То есть как?

Гарведиун усмехнулся ее удивлению.

– Забрел в Лес по своим делам. Попался местным эльфам, и вот, отбываю службу королю.

И он быстро вышел из кухни, не дав девушке возможности выяснить, что же это были за дела.

***

На следующий день Энни явилась на тренировку без опозданий, как того и желал командир Каруэнон. Впервые она видела свой отряд в полном составе – двадцать восемь эльфов помимо нее и уже знакомого Видящего. Совместная тренировка под командованием спесивого командира включала в себя пробежку, бой на мечах и отработку допущенных ошибок. Потом пары менялись, и снова происходил короткий бой и работа над слабыми местами.

Однако основной задачей бойцов Третьей роты была стрельба из лука. Меткая стрельба с любого расстояния. Этому было отведено особое время – три часа перед ужином – и специальная поляна позади дворца. Энни предстояло продемонстрировать свои новообретенные навыки. Каруэнон дал распоряжение выпустить пять стрел, проследил за их полетом равнодушным взглядом и отвернулся, не дав никаких комментариев. Такое поведение только укрепило девушку в мысли о том, что парень выскочка. Ее, в конце концов, учил принц. Не умаляет же он, в самом деле, способности Лесмеиля?

Помимо того, что Лесмеиль был наследным принцем, так еще и являлся командиром всей Третьей роты, а значит, и Каруэнона. Тем не менее, Видящий вел себя так, будто он имеет право оценивать профпригодность принца, а не наоборот. Лесмеиль, разумеется, прекрасно знал об этом, но в открытое противостояние не вступал и вообще ничего не предпринимал, словно такое положение вещей его устраивало. Или словно он был зазнайкой еще похуже Каруэнона и отношение подчиненных его не трогало. Но Энни знала, что у принца просто напросто легкий характер. Знала наверняка, как будто он был ее давним знакомым. К тому же, она не раз замечала, как Лесмеиль тихонько хихикает за спиной Видящего. Ей такой подход нравился, хотя, возможно, это было недостойное поведение для принца. Однажды он заметил, что девушка видела его ухмылку, и задорно ей подмигнул, одновременно приложив палец к губам. С тех пор Энни не покидало ощущение, что они с Лесмеилем связаны общей тайной, пусть это и было всего лишь одинаковое мнение о Каруэноне.

По сравнению с другими командирами отрядов, Каруэнон обладал некоторыми привилегиями благодаря своим способностям Видящего. Но они же налагали на него дополнительные обязанности. Его задачей было провожать по тайным тропам тех, кто отправлялся в Лагуну или возвращался оттуда. Помимо него, в Лесу жили еще двое эльфов-Видящих, но один был слишком стар, поэтому Каруэнон делил обязанности со вторым Видящим.

В дни, когда он отлучался в Лагуну, за эльфов его отряда отвечал Лесмеиль. Периодически он предлагал Энни устроить дополнительную тренировку на мечах. Девушка довольно быстро научилась уворачиваться от ловкого принца и избегать близости стен, к которым ее можно было бы прижать, как в первый вечер. Но на этом ее успехи закончились. Ни прижать Лесмеиля в ответ, ни разоружить, ни даже просто достать его хоть кончиком лезвия ей не удавалось. Но Энни была довольна приобретенными навыками, ведь рано или поздно ей снова придется отправиться в путь в одиночку, а лук в трактирных драках не поможет. По правде, в этих традиционных пьяных потасовках и с мечом-то было тесно, и Энни частенько пользовалась своим кинжалом – пришлось не только резать им солонину в дороге, а еще научиться тыкать в бока трактирных забияк.

Кинжал оставил ей отец. В шестнадцатый день рождения Энни мать достала его, завернутый в мешковину, с верхней полки из-за банок с приправами, и со словами "Поди не убьешься теперь" протянула дочери. Кинжал был очень красивый, но неудобный из-за двух массивных самоцветов на рукоятке. Энни со временем наловчилась располагать руку между ними – ее узкая девичья кисть как раз туда помещалась. При этом самоцветы обладали странной притягательностью, а мысль о том, что они мешают, попросту не могла прийти в голову. Они были темно-бордового цвета, но не прозрачные, а словно бы с застывшим внутри туманом. Однажды Энни случайно заметила, что камни будто накапливают лунный свет и тоже начинают светиться изнутри. Свечение это собиралось над поверхностью камня в некое подобие волн, омывающих самоцвет. Но каждый раз, когда девушка пыталась их потрогать, не ощущала ничего, кроме по-прежнему холодного камня.

Для кинжала пришлось соорудить ножны из куска кожи, купленного на починку лямок рюкзака. Она всюду таскала его с собой, даже если отправлялась всего лишь в лавку за приправами. Физически невозможно было отдалиться от кинжала, и также физически девушка ощущала, что его стоит держать подальше от чужих взглядов. Чаще всего ножны, закрепленные на поясе, скрывал плащ, а в жаркую погоду она прятала их за голенище сапога.

За время, проведенное в Лесу, кинжал девушке ни разу не пригодился. Но однажды во время тренировки с Лесмеилем, которая затянулась до поздней ночи, Энни обратила внимание на его перстень, вернее, на зеленый самоцвет. Лунный свет не отражался от него, а проникал внутрь и расходился волнами над поверхностью камня. Рука девушки непроизвольно потянулась под плащ и нащупала ножны с кинжалом. Энни была уверена, что камни на его рукоятке, оказавшись на свету, будут рассеивать точно такие же волны.

– Ты слушаешь? – рявкнул принц и резко опустил меч, на котором демонстрировал какой-то хитрый прием с противовесом корпуса. Палец с перстнем оказался в тени, и иллюзия волн тут же пропала.

Девушка вздрогнула и отдернула руку. Посмотрела на принца, но так и не решилась спросить о перстне и тем более рассказать о своем кинжале. За год, что Энни провела в поездках по приморским городам, она научилась разбираться в людях и эльфах лучше, чем за всю предыдущую жизнь. Просто потому, что Приречье не баловало разнообразием характеров, а за время путешествия ей пришлось столкнуться с самыми разными личностями. Сейчас девушке было очевидно, что принц ей симпатизирует гораздо больше, чем просто новому бойцу своей роты, но, несмотря на взаимность симпатии, доверять ему Энни не могла. Лесмеиль, в свою очередь, тоже ничего не сказал, а просто завершил тренировку. Девушка так и не узнала, успел ли он что-то заметить.

Глава 5

– Куда собралась?

От неожиданности Энни вздрогнула и чуть не выпустила из кулака повод Корицы. Вслед за ненавистным голосом Каруэнона раздался шелестящий звук, с каким натягивается тетива лука.

– Сама пойдешь или продолжишь глупить?

Девушка ощутила, как у нее на спине, точно между лопаток, собирается горячая точка и от нее по всему телу разбегаются мурашки. Она готова была поставить свой кинжал на то, что именно туда нацелена стрела Каруэнона.

Энни скрипнула зубами. Идеально продуманный план, который уже несколько часов прекрасно работал, внезапно отправился в бездну. И все из-за выскочки-Каруэнона! Надо же было ему возникнуть здесь и сейчас! Медленно обернувшись, девушка с вызовом спросила:

– Каких демонов тебя носит так далеко от дворца?

Вместо ответа эльф лишь дернул плечом. Сунул стрелу обратно в колчан, перехватил лук за рукоять и двинулся вперед, махнув девушке, чтобы шла следом. Энни зачем-то потопталась на месте, хотя знала, что шансов у нее нет. Потом беззвучно выругалась и зашагала следом за своим командиром.

– Сбежать хотела?

– Как догадался?

– Слушай, Хольтман, если принц с тобой любезничает, это его дело. Со мной будь добра соблюдать старшинство.

– Шел бы молча, я бы соблюдала.

На секунду девушке показалось, что сейчас Каруэнон развернется и все-таки выпустит в нее стрелу. Но слова уже были сказаны, и Энни оставалось только корить себя, что вовремя не сдержалась. Эльф продолжал идти вперед. Спина его выражала обычное самодовольство, а лица видно не было. Наконец, он заговорил, как будто проигнорировав предыдущий диалог.

– Нельзя покинуть Лес без распоряжения.

– Что значит “нельзя”?

– Заблудишься. Ты, собственно, уже заблудилась и даже не заметила этого.

– И почему так происходит? Я собиралась покинуть Лес уже давным-давно. Принудительная служба вашему королю не входила в мои планы. Я просто ехала в столицу, срезала путь через Лес. Вы всех путников ловите и эксплуатируете? А Тропа тогда зачем, для приманки?

– Если бы ты “просто срезала путь”, мы бы на тебя не наткнулись.

– В смысле?!

– Обычно тайная тропа из Лагуны во дворец не проходит мимо Реки.

– Обычно?

– Она нарочно изменила направление, чтобы привлечь наше внимание к тебе. Наполовину эльфийка неизвестного происхождения разгуливает по Лесу и громко думает о местных эльфах – совсем не подозрительно, правда? Вот и пришлось тебя взять с собой, чтобы выяснить подробности. Ну а за дальнейшие действия короля я не могу отвечать. Решил тебя оставить, значит, зачем-то ему это нужно. Ума не приложу, зачем. Так, как ты, его никто на моей памяти не раздражал.

Некоторое время они шли молча – Энни переваривала информацию. А потом задала абсолютно неважный в данной ситуации, но остро волнующий ее вопрос:

– А почему отрядом тогда руководил ты, а не Лесмеиль? Он же старше по званию, и вообще… – “принц” хотела сказать девушка, но почему-то стушевалась.

– “Вообще” – очень емкое описание его заслуг, – хмыкнул Каруэнон.

Подождав ответа, Энни поняла, что давать его ее спутник не намерен.

– А ты не любишь Лесмеиля, да? – попыталась вложить побольше ехидства в голос.

– Я женщин люблю. Как и Его Высочество.

Энни даже не сразу осознала, что Каруэнон пошутил. Во-первых, фраза была сказана его обычным самовлюбленным тоном. А во-вторых, шутка от Каруэнона? Да еще на столь щекотливую тему!

Так и не посмеявшись, девушка предприняла еще одну попытку:

– Я про службу спрашиваю. Ты как будто ему завидуешь. А он – тебе.

И снова эльф молчал так долго, что Энни уже перестала ждать ответ.

– Завидует – не совсем точное слово, – задумчиво протянул Каруэнон. – Наверное, ему кажется, что на моем месте он мог бы ловеласничать в свое удовольствие. В конце концов, моя ответственность заканчивается с окончанием смены. А он никогда не предоставлен сам себе в полной мере.

– А ты?

– Что я?

– Ты зачем хочешь оказаться на его месте?

Впервые за все время знакомства Энни увидела, как доблестный командир отряда вздрогнул.

– Хольтман, ты точно просто повариха?

– Точно. А что?

– Наблюдательная чересчур.

Энни запоздало сообразила, как прозвучала фраза о том, что Каруэнон хочет занять место принца, и прикусила язык. Уже дважды за вечер она сморозила глупость, не подумав. Лучше вообще не разговаривать. Вон Каруэнон молчит целыми днями и нормально живет. К демонам эту болтливость!

Задумавшись, она чуть не налетела на своего спутника, когда он внезапно замер на месте. Не оборачиваясь, протянул руку за спину ладонью вверх. Велел:

– Крепко держись и шагай!

Девушка послушно взялась за руку, хотя и не сразу сообразила, зачем. Однако через пару шагов окружающая обстановка резко изменилась – воздух стал влажным и липким, почва под ногами захлюпала зеленоватой грязью, а до слуха донеслись звуки, больше всего напоминающие кваканье лягушки.

– Тайная тропа? – зачем-то спросила Энни.

– Как догадалась? – съехидничал Каруэнон, копируя ее собственный тон.

– А не по болоту не было?

– Потерпишь. Зато за полчаса доберемся.

В этот момент девушка осознала, что вовсе не горит желанием оказаться во дворце. Ни через полчаса, ни когда либо вообще. За попытку побега ее там точно по голове не погладят. А если начнут спрашивать подробности? Рассказывать о неисправном замке в конюшне, что ли? Вдруг кому-то достанется за это?

– Чего притихла, страшно? Не бойся, королю не доложу.

– С чего это?

– Лень.

Энни попыталась прикинуть, чем вызвано несвойственное командиру великодушие, но сколько-нибудь правдоподобного объяснения так и не нашла. Решив пока просто принять это, как данность, девушка уже было успокоилась, но тут Каруэнон добавил:

– С Лесмеилем сама объясняйся.

Энни моментально вынырнула из задумчивости. Тайная тропа, похоже, закончилась, потому что под ногами снова была твердая земля, усыпанная опавшими листьями. Никакой сырости и кваканья. Зато впереди маячила стена, ограждающая площадку для стрельбы из лука. У калитки, из которой девушка выскользнула несколько часов назад, стоял наследник и пристально смотрел на приближающихся Энни и Каруэнона. И взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Видящий подошел к Лесмеилю первым и вложил в его ладонь небольшой сверток. Тот шевельнул пальцами, прощупывая содержимое через ткань, и кивнул.

– Завтра. Как договаривались.

– В расчете, – ответил Каруэнон.

– А?.. – принц хотел спросить что-то еще, кивая головой на девушку.

– А это у нее самой выясняй. Я лично спать. Хольтман, завтра без опозданий!

– Как всегда, капитан, – ответила девушка, но мысли ее были заняты другим. Что она будет объяснять принцу? Что он вообще знает о ситуации? Расскажет ли ему правду Каруэнон? И должна ли она рассказать правду или можно выдумать любую чушь?

Они стояли и буравили друг друга взглядами: Энни – испуганным и совсем чуть-чуть виноватым, Лесмеиль – осуждающим и… сочувственным?

– Ну? – требовательно спросил принц.

– Что? – Энни крепко сжала кулак, в котором держала повод Корицы, предусмотрительно спрятав руку за спину. Она надеялась, что все напряжение уйдет туда, в пальцы, а на ее лице ничего не отразится.

– Каких демонов ты шляешься по Лесу… с ним?

Верилось в это с трудом, но в голосе наследника отчетливо слышались ревность и страх. Вот только к чему или к кому они относились? Энни в растерянности молчала, лихорадочно пытаясь сообразить, что происходит и как ей лучше ответить. Она решила начать издалека:

– Я пошла в конюшню проведать Корицу. А там замок… я не знаю, вроде как сломан… не закрывается, короче говоря. Я в главную дверь захожу и вижу, как лошадь моя в противоположные ворота выходит. Ну и пришлось за ней пойти. Она в Лес – и в галоп. Я бегом. А когда догнала, в какую сторону возвращаться – непонятно. Корица тоже не чует. И тут Каруэнон, как из-под земли. Ну сам же знаешь, как он обычно возникает. Он меня до дворца и проводил. Сказал, что я заблудилась, как будто я без него не догадалась! А что он сам там делал, я понятия не имею. Подумала, нас ищет. Он не рассказал, конечно же, повел по своей тайной тропе через какое-то болото. И почти сразу после болота вот… В смысле, сюда вышли.

Принц слушал внимательно. Не перебивал и не задавал вопросов, которые могли бы подсказать девушке, в какую сторону врать безопаснее. Поэтому она не стала вдаваться в подробности и детали, кроме тех, что имели место в действительности.

Когда Энни закончила говорить, Лесмеиль какое-то время молчал. Девушке казалось, он выискивает несостыковки в ее рассказе, и вот сейчас догадается, что она хотела сбежать, и торчать ей тогда в местной темнице до конца жизни!

Вопрос, который наконец задал принц, огорошил своей неожиданностью:

– Какой замок, говоришь, неисправен?

– Н-н-на калитке в задних воротах.

Принц кивнул, как будто подтвердились какие-то его мысли. На его губах заиграла странная улыбка. “Может, он тоже сумасшедший, как и его папаша? Только пока что это проявляется редко?” – невольно подумала девушка.

– Пойдем, покажешь! Заодно лошадь твою на место вернем. Она небось утомилась.

Он пропустил вперед девушку с ее лошадкой, а потом тщательно запер калитку, пробормотав какое-то заклинание. Энни завела Корицу в стойло, провела по ее бокам тряпкой и подбросила охапку сена.

Лесмеиль ждал ее у дальней стены конюшни, где были ворота, через которые выпускали лошадей в случае необходимости. Энни ни разу не видела их открытыми, и сегодня днем, отвязывая Корицу, случайно заметила, что калитка приотворена. Ей такой поворот событий сыграл на руку, потому что выбраться через заднюю дверь было гораздо проще, чем выводить лошадь в главные ворота и обходить конюшню, рискуя быть замеченной.

Сейчас и ворота, и калитка были закрыты. Энни отчетливо видела замок, но он почему-то мерцал голубоватым сиянием.

– Объяснишь, что именно было неисправно? – спросил принц, но голос его странно дрожал, намекая на какой-то подвох.

– Ну, дужка откинута была. И обратно не вставлялась, вообще не шевелилась, как будто ее заклинило или вовсе заржавело намертво. И знаешь, Мэл, он выглядел не так.

– Как это – не так?

– Я же не одна сейчас вижу, что он светится?

– Голубым, – кивнул принц.

– Днем не светился. Был обычный замок.

Лесмеиль не выдержал и откровенно расхохотался.

– Прости, – выдавил он и, кажется, смахнул со щеки выступившую от смеха слезинку. – Ты так забавно пыталась объяснить, в чем дело! Неужели ты совсем не умеешь обращаться со своей магией?

– Чего?! Какой магией? При чем тут?..

– Замок не был обычным – ни днем, ни когда-либо раньше, – взялся объяснять принц. – Он магический. Виден только эльфам, потому что мы все владеем магией, и открыть его – раз плюнуть. Если сосредоточиться, можешь пощупать рукой и ощутишь только гладкую доску. Физически замка не существует. Это чтобы лошади не убежали. И никто чужой их не выпустил. Все-таки тут задний двор, охрана может дать слабину, мало ли.

– Но у меня нет никакой магии! Я ничего тут не трогала, клянусь! Он уже был открыт, когда я вошла.

– При знакомстве с тобой я тоже не почувствовал магии. Подумал, что тебе она не передалась, поскольку не оба твоих родителя эльфы. Но теперь она, похоже, проявилась, раз уж ты видишь замок и даже свечение. Не знаю, что конкретно произошло тут днем, но вполне возможно, что открыла его именно ты. Просто сама не заметила, как.

– Я к нему даже не прикасалась!

– А магия, по-твоему, действует только при прикосновении? – хмыкнул принц. Он не пошевелился и не изменился в лице, но через секунду та самая дужка замка оказалась откинутой и порыв ветра беспрепятственно распахнул калитку.

– Видишь?

– Очень эффектно, – буркнула девушка и отвернулась. Ей почему-то стало до слез обидно. Если принц знал о магии, мог бы давно рассказать! А он вместо этого издевается! Хотел послушать, как она будет выкручиваться!

Лесмеиль как будто ничего не заметил, закрыл калитку и снова запер замок, продолжая объяснять:

– Эльфийская магия незаметна для большинства людей. Даже если они владеют своей, людской, нашу не каждый почувствует. Можно пользоваться этим в бою. Очень эффективно. Я тебя научу.

Энни не выдержала и поинтересовалась:

– У выхода с площадки в Лес ты заклинание вслух говорил. А здесь почему нет?

– Тут проще замок, без заклинания работает. А выход с площадки, сама понимаешь, это как ворота в крепостной стене. Там должно быть надежно закрыто.

– По вашему Лесу же не ходят чужие? Без вашего ведома, во всяком случае.

– Всякое может быть, – неопределенно ответил принц. – Ну и от зверей тоже, лучше на магию закрыть, а то они и подкоп могут сделать.

– Тут есть звери?!

– Какой лес без зверей?

– Ну этот вроде как волшебный.

– Не бывает волшебных лесов, – рассмеялся принц. – Этот лес обычный, просто когда-то давно в нем поселились эльфы. За прошедшие тысячелетия он пропитался нашей магией, поэтому… изменил свой внешний вид. Но зверье здесь обитает по-прежнему, как в любом другом лесу. Откуда, по-твоему, утиное мясо на кухне берется?

Девушка хмыкнула и собиралась еще что-то спросить, но Лесмеиль ее перебил:

– Уже поздно. Тебе бы пойти отдохнуть. А то ведь твой командир опозданий не любит, – в этом месте он позволил себе легкую смешинку в голосе.

Однако Энни в этот раз не поддержала нападки на Каруэнона.

– Кстати, о нем, – задумчиво протянула она. – Ты не в курсе, почему он считает, что справился бы с твоими обязанностями лучше тебя?

– С чего ты взяла, что он так считает? – опешил принц.

– Понаблюдала за его поведением. И за твоим.

Некоторое время Лесмеиль разглядывал девушку. Брови его оставались приподнятыми от удивления.

– Откуда такой интерес к нашим персонам?

Энни пожала плечами. Прошло еще несколько секунд, прежде чем лицо Лесмеиля расслабилось и приняло обычное выражение.

– По правде говоря, он бы действительно справился лучше.

– Чего?

– Ну, Каруэнон гораздо более дисциплинированный, ответственный, чтит правила и соблюдает их до мелочей. К тому же, он упертый, когда дело касается стрельбы из лука и других боевых навыков. Собственные умения доводит до совершенства и требует того же от других. И при этом умудряется выдумывать все новые упражнения, чтобы прорабатывать слабые места. Удивительная способность, учитывая, что в других делах его фантазия ни разу не проявлялась. Даже в детстве. Помню, мы как-то мастерили доспехи из старых шкур…

– Ты знаком с ним с детства?!

– Он мой двоюродный брат. Мы выросли вместе, – принц улыбнулся тому изумлению, что отразилось на лице Энни. – Он старше и должен был бы унаследовать престол, если бы не родился со способностями Видящего. Так что, объективно говоря, он и должен быть на моем месте. Это его гнетет, но обычно он не подает вида.

– Так вот почему он тебя не любит!

– Наследников вообще мало кто любит, – просто ответил Лесмеиль. – Чаще завидуют. Со стороны наша жизнь кажется простой и безоблачной.

– Чужая жизнь всегда выглядит проще, чем собственная. Потому что приложенных другими усилий со стороны не видно. Кажется, что у них все само собой получается.

– Это ты тоже… из наблюдений вывела?

– Ну да. У нас с Фредом в детстве было своеобразное соревнование – кто больше странностей заметит в односельчанах. Или положительных качеств. Или неожиданных поступков. Короче, условия менялись иногда. А когда приходило время считаться, в подробностях свои наблюдения объясняли, и такое разное всегда получалось, что обсуждали долго. А в процессе обнаружили некоторые… общие тенденции. С тех пор, как ушла из дома, смотрю на жителей других мест, и их поведение тоже в эти тенденции вписывается. Вот и с эльфами также оказалось.

– Кто такой Фред? Друг детства?

– Просто друг. До сих пор, – уверенно ответила Энни, хоть противный голос в голове тут же принялся бубнить о том, как она бросила своего приятеля, даже не предупредив о собственном отъезде.

– Повезло вам друг с другом, – мечтательно протянул принц. – А теперь иди все же спать, Хольтман! И я пойду. Хоть у меня и нет тренировки ранним утром.

– Каруэнона на тебя не хватает!

Лесмеиль захихикал и скрылся из виду. Энни еще немного постояла, слушая сонное сопение лошадей, и наконец отправилась в свою каморку, которую прошлым утром рассчитывала покинуть навсегда.

Глава 6

Прошло целых два месяца с тех пор, как Энни попала в Приграничный лес. Новый план побега разработать пока не удалось, поэтому девушка делала вид, что смирилась с текущим положением дел. Она научилась стрелять из лука, сражаться на мечах и применять свою магию, о существовании которой еще пару месяцев назад даже не подозревала. Но вот о своем отце девушка так ничего и не выяснила.

Несколько раз она порывалась подойти с расспросами к кому-нибудь из местных эльфов, но в последний момент что-то ее останавливало. Обитатели Приграничного леса кардинально отличались от своих собратьев из южных городов. Те были веселые, общительные, предприимчивые ребята, почти поголовно промышлявшие торговлей. Со своими поставщиками они старались наладить и поддерживать добрые отношения, ведь они рассчитывали на долгое сотрудничество, соизмеримое с собственной бесконечной жизнью. Также они охотно заводили новых знакомых и друзей – мало ли какие связи могут пригодиться в торговых делах? Энни без всякого стеснения подходила к незнакомым эльфам в порту, на улице, в кабаках, на крыльце Торговой гильдии и сходу выпаливала свои вопросы. Эльфы южных городов отвечали охотно, хоть многим не удавалось скрыть удивление, но на правдивость информации и желание продолжать разговор в принципе их эмоции не влияли.

Лесные же были суровы, молчаливы и зашкаливающе подозрительны. На их лицах лежала печать хмурой озабоченности или полной отрешенности. Энни с трудом представляла, как подойдет к кому-то из них, да хоть к тому же Каруэнону, и вот так запросто спросит, а не бывал ли он в Приречье? Более того, с каждым днем она все больше утверждалась в мысли, что нет, не бывал. Ни один из них никогда не покидал Леса, поскольку их не интересовало ничего за его пределами. У них не было других занятий, кроме войны. Бесконечной, глупой, ими самими выдуманной войны с орками.