Бывшая и диадема магии

Елена Северская

Бывшая и диадема магии

Глава 1. Звонок

Три месяца, пять дней и – Светлана посмотрела на часы – четырнадцать часов с того момента, как она в последний раз видела своего сына.

Не то чтобы она считала. Просто цифры сами врезались в память, как осколки битого стекла. Каждое утро она просыпалась и первой мыслью было: ещё один день без него.

Двушка на окраине пахла остывшим чаем и тоской. Светлана сидела за кухонным столом, заваленным распечатанными отчётами о магических инцидентах, и пыталась сосредоточиться на очередном докладе. Попытка номер двадцать три за сегодня.

– Инцидент номер 4327-Б, – бормотала она, водя пальцем по строчкам. – Несанкционированное использование левитации в продуктовом магазине. Свидетель – один, память скорректирована службой Чистки. Ущерб – пять разбитых банок томатной пасты.

Захватывающе.

Магистрат дал ей кабинет. Небольшой, на десятом этаже, с видом на парковку. Официально она советник по связям с людьми. Неофициально – её там не очень-то рады видеть. Слишком много вопросов. Слишком много взглядов. Слишком много шёпота за спиной: «Это она, бывшая без магии, что связалась с культом Мага-Демона».

Поэтому Светлана предпочитала работать дома. Получала отчёты по электронной почте, отправляла свои заключения туда же. Личные встречи – только когда неизбежны.

Да и сама мысль о ежедневных поездках на работу вызывала раздражение. Просыпаться в семь. Ехать в переполненном метро. Сидеть в офисе под чужими взглядами. Возвращаться вечером. Как обычные люди. Как будто у неё обычная жизнь.

У неё не было обычной жизни с того момента, как память вернулась.

Маркиз лежал на подоконнике, греясь в редких октябрьских лучах солнца. Хвост лениво подёргивался в такт её бормотанию.

– Спасла мир дважды, – протянул он, не открывая глаз, – а теперь сортируешь документы о летающих помидорах. Карьерный рост очевиден.

– Томатная паста, – машинально поправила Светлана. – И она не летала. Банки левитировали.

– Принципиальная разница.

Светлана отложила доклад и потёрла виски. Головная боль стала её постоянным спутником за эти месяцы. Врачи сказали бы – стресс. Она знала точнее – пустота. Огромная, звенящая пустота там, где должен был быть сын.

Она видела его один раз после той ночи. Издалека, возле школы. Денис шёл с друзьями, смеялся над чьей-то шуткой. Обычный пятнадцатилетний подросток с рюкзаком на одном плече. Он заметил её, остановился. Несколько секунд они смотрели друг на друга через улицу. Потом он кивнул. Просто кивнул. И повернулся к друзьям.

Этого кивка хватило Светлане, чтобы продержаться ещё неделю.

– Ты опять думаешь о нём, – констатировал Маркиз, наконец открыв глаза.

– Я всегда думаю о нём.

– Это нездорово.

– А что здорово? – огрызнулась она. – Притвориться, что у меня нет сына? Что я не отдала за него всё?

Маркиз помолчал, потом спрыгнул с подоконника и запрыгнул на стол, аккуратно обходя стопки бумаг.

– Света, – его голос был на удивление серьёзным. – Ты отдала за него магию и пятнадцать лет памяти. Это уже сделано. Нельзя вернуть время. Но можно не тратить остаток жизни на самобичевание.

– Я не бичую себя.

– Ты сидишь дома до полуночи, разбирая отчёты о разбитой посуде, потому что не хочешь ложиться спать и видеть одни и те же кошмары. Это не самобичевание?

Светлана открыла рот, чтобы возразить, но не нашлась что сказать. Проклятый кот был прав. Как всегда.

Телефон завибрировал на столе. Незнакомый номер. Светлана нахмурилась – обычно ей звонили только с корпоративных линий Магистрата или Болт раз в неделю проверить, жива ли она.

– Алло?

Молчание. Потом – дыхание. Нервное, частое.

– Алло? – повторила она.

– Это… – голос был молодым, неуверенным. – Это Светлана Гордеева?

Сердце пропустило удар. Она знала этот голос. Слышала его всего один раз, три месяца назад, в подвале.

– Денис? – выдохнула она.

Пауза. Долгая, тяжёлая.

– Да. Это я.

Светлана вскочила со стула так резко, что тот опрокинулся с грохотом. Маркиз отпрыгнул, шипя от неожиданности.

– Эр-Тар… Денис, – она судорожно сглотнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. – Ты… как ты? Всё в порядке? Тебе что-то нужно?

– Мне нужно поговорить, – он говорил быстро, нервно. – Можем встретиться? Только… только не говорите отцу. Пожалуйста.

Отцу. Артёму. Тому, кто запретил ей любые контакты с сыном.

– Конечно, – она даже не колебалась. – Когда? Где?

– Завтра. В три часа дня. Есть кафе на углу Садовой и Ленина. «Старый город».

– Я знаю его. Буду там.

– Хорошо. – Он помолчал, потом добавил тише: – Спасибо. Что согласились.

– Денис, я…

Гудки. Он отключился.

Светлана стояла посреди кухни, сжимая телефон так сильно, что пальцы побелели. Маркиз обошёл вокруг упавшего стула и посмотрел на неё снизу вверх.

– Это был он, – прошептала она.

– Слышал. У котов отличный слух.

– Он хочет встретиться.

– Тоже слышал.

Светлана медленно опустилась на край стола, не веря происходящему.

– Он позвонил мне. Сам. Мой сын.

– Надеюсь, ты не забыла, как разговаривать с подростками, – Маркиз вернулся к умыванию лапы. – Спойлер: они всё ненавидят.

– Заткнись, Маркиз.

– Только констатирую факты.

Светлана посмотрела на телефон. Звонок длился сорок три секунды. Сорок три секунды, которые перевернули её трёхмесячное существование.

Завтра. В три часа дня. Кафе «Старый город».

Она увидит сына. Поговорит с ним. Наконец-то.

– Что мне говорить? – спросила она у кота. – Я не знаю, что сказать.

– Начни с правды, – Маркиз зевнул, обнажив острые клыки. – Подростки чувствуют ложь за километр. И ненавидят её ещё больше, чем всё остальное.

Правда. Какая правда? Что она отдала его, чтобы спасти? Что ей стёрли память, чтобы защитить? Что пятнадцать лет он жил с чужими людьми, думая, что это его родители, потому что она и Артём решили так будет лучше?

Что она каждый день жалеет об этом?

Или что каждый день благодарна, что он жив?

– Правда, – повторила она глухо. – Хорошо.

Маркиз снова запрыгнул на подоконник.

– А теперь попробуй поспать. Завтра тебе понадобятся все силы. Разговоры с подростками – это как битва с драконом. Только дракон предсказуемее.

Светлана криво усмехнулась, поднимая упавший стул.

– Ты действительно отвратительный мотиватор.

– Зато честный.

Она собрала бумаги в стопку – работа подождёт. Сегодня её мысли всё равно были непригодны для анализа магических инцидентов. Бросила взгляд на часы. Восемь вечера. До встречи с Денисом оставалось девятнадцать часов.

Девятнадцать часов.

– Он позвонил, – пробормотала она себе под нос, бесцельно бродя по квартире. – Сам. Без Артёма. Без приказа Магистрата. Сам.

– Может, наконец-то хочет узнать правду, – заметил кот с подоконника.

– Или обвинить меня в том, что разрушила его жизнь.

– Тоже вариант. Но ты узнаешь только завтра.

Завтра.

Светлана легла в постель, но не могла уснуть. Лежала, глядя в потолок, прокручивая в голове сотни вариантов разговора. Что он спросит? Что она ответит? Как он будет смотреть на неё – с ненавистью? С непониманием? С надеждой?

Маркиз спал, свернувшись клубком у неё в ногах. Иногда он дёргал ушами, гоняясь за мышами в своих кошачьих снах.

В три часа ночи Светлана сдалась, встала и заварила чай. Села у окна, наблюдая за пустыми улицами. Город спал. Только она бодрствовала, считая часы до встречи.

Её телефон лежал на столе. Она смотрела на него, как на священную реликвию. Сорок три секунды разговора. Голос сына. Его просьба. Его доверие.

Впервые за три месяца Светлана почувствовала нечто, похожее на надежду.

Маленькую. Хрупкую. Но настоящую.

Глава 2. Первая встреча и посылка

Светлана опоздала на пять минут.

Не потому, что не вышла вовремя. Выскочила из дома за полчаса до встречи, сердце колотилось так, будто собиралась на казнь или свидание – разницы она не чувствовала. Но на углу Садовой застряла, глядя через дорогу на вывеску кафе «Старый город».

Ноги не шли. Просто отказались двигаться.

Пять минут она стояла, как идиотка, и пыталась заставить себя перейти улицу. Люди обходили её, кто-то покосился с раздражением. Светлана не замечала. В голове была пустота. Холодная, звенящая пустота.

Что, если он передумал? Что, если ненавидит меня? Что, если…

Глубокий вдох. Выдох. Ещё раз.

Она перешла дорогу.

Кафе оказалось маленьким, уютным, с деревянными столиками и запахом свежей выпечки. Посетителей было немного – пара пенсионерок у окна, студентка с ноутбуком в углу. И он.

Денис сидел за столиком у дальней стены, спиной к входу. Светлана узнала его сразу – по осанке, по тёмным волосам, по тому, как он нервно теребил салфетку.

Она подошла, замерла в метре от стола.

– Привет.

Он вздрогнул, обернулся. Серые глаза – её глаза – смотрели на неё настороженно. Лицо было таким знакомым и таким чужим одновременно. Подросток. Её сын. Незнакомец.

– Привет, – ответил он тихо. – Спасибо, что пришли.

– Я бы пришла, даже если бы ты назначил встречу на Луне.

Неловкая попытка пошутить. Денис не улыбнулся. Просто кивнул и жестом указал на стул напротив. Светлана села, сжимая руки под столом, чтобы он не видел, как они дрожат.

Молчание растянулось, тяжёлое, как свинцовая пелена.

– Хочешь что-нибудь? – наконец спросил Денис, кивая на меню. – Кофе? Чай?

– Чай. Зелёный. Спасибо.

Он поймал взгляд официантки, заказал. Светлана смотрела на него, не зная, что говорить. Все репетированные ночью фразы вылетели из головы. Осталась только паника и желание обнять его так сильно, чтобы компенсировать пятнадцать лет.

Но она не могла. Не имела права.

– Я… – начал Денис и осёкся. Помолчал. Попробовал снова: – У меня есть вопросы.

– Я знаю, – Светлана кивнула. – Спрашивай. Что угодно.

– Почему вы отдали меня?

Прямо в сердце. Без предисловий, без подготовки.

Светлана сглотнула, подбирая слова.

– Чтобы спасти. Ты был… ты есть носитель Мага-Демона. Проклятый. Если бы мы оставили тебя при себе, тебя бы нашли. Убили. Или хуже – использовали.

– Вы решили за меня.

– Тебе было несколько дней от роду. Ты не мог решать сам.

– А потом? – голос Дениса дрожал. – Потом, когда мне было год? Пять лет? Десять? Почему вы не вернулись?

Официантка принесла чай. Светлана взяла чашку, но не пила. Просто держала, чувствуя, как обжигает пальцы. Боль была хорошей. Отвлекала от той, что была внутри.

– Потому что вернуться – значило поставить тебя под удар. Магистрат следил. Культ следил. Твоя безопасность зависела от того, насколько хорошо ты был спрятан. И мы… я…

Голос сорвался. Светлана замолчала, стиснув зубы. Не плакать. Только не здесь. Не сейчас.

– У меня пропала память, – продолжила она тише. – Твой отец стер ее. Все воспоминания о тебе. Чтобы даже под пытками не могла рассказать, где ты. Чтобы ни один маг, читающий мысли, не смог найти тебя через меня.

Денис смотрел на неё, в его глазах было что-то болезненное, сырое.

– Ты… стёрла память? – От волнения он перешел на ты. – О собственном сыне?

– Да. Не я, но с моего согласия.

– Как можно такое сделать?

– Когда ставка – жизнь ребёнка, – Светлана посмотрела ему в глаза, – можно всё.

Тишина. Денис отвёл взгляд, уставившись в свою чашку с недопитым кофе.

– Я думал… когда узнал правду три месяца назад… я думал, вы просто не хотели меня. Что я был… ошибкой. Обузой.

– Нет. – Светлана протянула руку через стол, но остановилась, не коснувшись его ладони. – Ты не был ошибкой. Никогда. Ты был… ты есть лучшее, что было в моей жизни. Даже если я не помнила тебя пятнадцать лет.

Он поднял глаза. В них блестели слёзы, которые он упрямо не давал пролиться.

– Мама и папа… приёмные… они хорошие люди. Любят меня. Я знаю. Но теперь, когда я знаю правду… я чувствую себя… неправильным. Как будто я не настоящий. Как будто моя жизнь – ложь.

Сердце Светланы сжалось так, что стало трудно дышать.

– Твоя жизнь не ложь. Они вырастили тебя. Дали тебе дом, любовь, заботу. Это настоящее. Я не могу отнять это у тебя. И не хочу.

– Но ты моя настоящая мать.

– Да. – Она кивнула. – Биологически. Но они твои родители в том смысле, который важнее генов. Они были рядом. Я нет.

Денис сжал салфетку в кулаке.

– Это несправедливо. Вы пожертвовали собой ради меня. А я даже не знал. Не мог… поблагодарить. Или хотя бы понять.

– Ты ничего мне не должен, – Светлана покачала головой. – Ничего. Я сделала то, что должна была. Как мать.

Он молчал, переваривая её слова. Официантка принесла счёт, положила на стол и ушла, чувствуя напряжение.

– Что такое магия? – спросил Денис внезапно. – Настоящая магия. Не та, что показывают в фильмах.

Светлана моргнула от неожиданности.

– Ты… хочешь узнать о мире магов?

– Да. Отец сказал, что мне лучше не знать. Что это опасно. Но я не могу просто забыть. Не после того, что случилось. Я видел этого… духа. Я видел, как отец сражался. Я чувствую… что-то внутри. Что-то тёплое. Иногда, когда я злюсь или боюсь, оно вспыхивает.

Искра. Часть Мага-Демона, которая была с рождения частью мальчика.

– Магия – это энергия, – начала Светлана осторожно. – Фундаментальная, как гравитация или электричество. Маги чувствуют её, направляют, используют. Есть уровни силы – от первого до десятого. Есть ковены – объединения магов по специализации. Есть Магистрат – что-то вроде правительства. И есть законы. Главный из них – Сокрытие. Магия не должна быть видна обычным людям.

– Почему?

– Потому что люди боятся того, чего не понимают. А страх рождает войны.

Денис слушал, впитывая каждое слово.

– А что во мне? Эта… искра?

Светлана колебалась. Сказать правду? Или защитить его ложью?

Правда. Маркиз говорил – подростки чувствуют ложь.

– Часть Мага-Демона. Когда он был побежден много тысяч лет назад, его сущность разорвалась на осколки, и один не смогли найти и уничтожить. Искра попала в тебя до рождения, когда ты был во мне. Это одновременно проклятие и бремя.

– Какое бремя?

– Искра влияет на эмоции. Делает более агрессивным, амбициозным. Если не контролировать, она может… изменить тебя. Сделать не тем, кто ты есть.

Денис побледнел.

– Значит, я проклят. До конца жизни.

– Не проклят. – Светлана наклонилась вперёд. – У тебя есть сила. От нас с отцом. И искра – не приговор. Это… возможность стать магом. Если научиться контролировать.

– Ты можешь научить меня?

Светлана застыла. Вопрос повис в воздухе, тяжёлый и опасный.

– Я… я без магии. Пятнадцать лет. Не могу учить тому, чем не владею.

– Но ты знаешь теорию. Законы. – В его голосе прорвалась отчаянная надежда. – Пожалуйста. Отец отказался. Говорит, что так безопаснее. Но я не могу не знать. Не могу жить, чувствуя это внутри и не понимая что это.

Светлана смотрела на него – на серые глаза, полные мольбы, на сжатые руки, на юное лицо, такое похожее на Артёма и на неё саму.

Её сын. Просящий о помощи.

Артём запретил. Магистрат запретил. Здравый смысл кричал: откажись, пока не поздно.

Но как она могла отказать?

– Хорошо, – услышала она свой голос. – Я… попробую. Найду того, кто может помочь. Знакомых, кто разбирается в таких вещах.

Денис выдохнул, на лице расцвела благодарная улыбка – первая улыбка за всю встречу.

– Спасибо. Правда. Спасибо.

– Но, – Светлана подняла палец, – отцу пока не говорим. Он не поймёт. Согласен? И твоим приемным родителям тоже. Никому!

Денис кивнул.

– Согласен.

Они встали, расплатились. У выхода Денис остановился, повернулся к ней. Несколько секунд колебался. Потом обнял. Неловко, быстро, но обнял.

– Увидимся? – спросил он тихо.

– Да. – Светлана чувствовала, как слёзы наконец прорываются. – Обязательно.

Он ушёл. Она осталась стоять на пороге кафе, глядя ему вслед. Подросток в джинсах и толстовке, растворившийся в толпе.

Её сын. Который попросил о помощи. Который обнял её.

Светлана вытерла слёзы, глубоко вдохнула осенний воздух и пошла к метро.

Дома Маркиз встретил её на пороге.

– Ну? Как прошло?

– Хорошо. – Светлана сбросила куртку, опустилась на диван. – Он… он хочет узнать о магии. Попросил меня помочь.

– И ты согласилась, конечно. – Кот запрыгнул ей на колени. – Несмотря на запрет бывшего и угрозы Магистрата.

– Я не могла отказать.

– Конечно, не могла. – Маркиз вздохнул. – Материнский инстинкт против здравого смысла. Инстинкт побеждает. Как всегда.

Светлана погладила его между ушами.

– Болт поможет. Он знает теорию. И артефакты. Может, что-то придумаем.

– Болт поможет, потому что Болт всегда помогает, – согласился кот. – Но ты понимаешь, во что ввязываешься?

– Нет. – Она честно покачала головой. – Но это не остановит меня.

Маркиз промурлыкал, устраиваясь поудобнее.

– Упрямство – семейная черта, как я погляжу.

Светлана улыбнулась. Первый раз за месяцы улыбнулась по-настоящему.

Звонок в дверь оборвал момент.

Она нахмурилась – не ждала гостей. Подошла к двери, заглянула в глазок. На площадке стоял курьер с небольшой коробкой в руках.

Светлана открыла дверь.

– Светлана Алексеевна Гордеева? – курьер улыбнулся профессиональной улыбкой.

– Я.

– Посылка для вас. – Он протянул планшет. – Распишитесь, пожалуйста.

Та же история, что несколько месяцев назад, когда ей принесли браслет. Светлана нахмурилась, но расписалась. Взяла коробку. Курьер ушёл.

Она закрыла дверь, принесла коробку в комнату. Маркиз поднял голову, принюхался.

– Опять посылка без адреса?

– Похоже на то.

Светлана осторожно развязала ленту, сняла крышку. Внутри, на подушке из тёмно-синего бархата, лежала половина короны.

Не украшения. Не бижутерии. Короны.

Древняя, покрытая эльфийскими рунами, с гнёздами для камней – половина отсутствовала, словно корону разрубили мечом. Металл был потускневшим, но руны светились слабым голубоватым светом.

Маркиз спрыгнул с дивана, подошёл ближе. Обнюхал. Шерсть встала дыбом.

– Это… – он отпрыгнул. – Это же диадема королей эльфов.

Светлана медленно подняла взгляд на кота.

– Что?

– Легенда. Артефакт, созданный первыми эльфами. Говорят, она могла превращать обычных людей в магов. Даровать силу тем, у кого её не было. Считалась мифом. Почитай сказания о сотворении мира.

Светлана осторожно взяла половину короны. Металл был холодным, но руны под пальцами пульсировали, откликаясь на прикосновение.

В коробке лежала записка. Элегантный почерк, без подписи:

«Найди вторую часть и реши, кому нужнее».

Светлана перечитала дважды. Потом посмотрела на Маркиза.

– Кто это присылает? Кто этот… таинственный благодетель?

– Понятия не имею. – Кот уставился на половину короны. – Но он явно знает о тебе всё. И играет в какую-то свою игру.

Светлана положила диадему обратно в коробку. Руки дрожали.

Диадема. Артефакт, способный вернуть магию.

Или дать её Денису.

Выбор. Проклятый, невозможный выбор.

– Пахнет пылью и грандиозностью, – проворчал Маркиз. – Подарки все шикарнее. Браслет с отдачей, неработающая половина короны магии. Что дальше? Горсть кладбищенской земли или ведро с мусором?

Светлана не ответила. Смотрела на древний металл, на светящиеся руны, на записку.

«Найди вторую часть и реши, кому нужнее».

Впервые за пятнадцать лет у неё появился шанс вернуть магию.

Но цена этого шанса была слишком высока.

Глава 3. Побег

Валериан читал уже третий час подряд.

Не потому, что книга была интересной. «История магических династий Третьей эпохи» была тоскливой, как приговор, и написана столь же бесцветно. Но в тюрьме Магистрата альтернативой чтению было смотреть на серые стены и ждать, пока разум не начнёт разваливаться от скуки.

Три месяца. Девяносто два дня в камере три на четыре метра. Койка, стол, стул, унитаз в углу. Ошейник подавления магии на шее – тяжёлый, холодный, впивающийся в кожу. Никаких посетителей. Никаких прогулок. Только книги из тюремной библиотеки раз в неделю.

Валериан когда-то был главой Ковена Воздуха. Одним из двенадцати самых могущественных магов города. Человеком, чьё слово могло изменить судьбы тысяч.

Теперь он был заключённым. Пожизненное заключение без права освобождения. За предательство. За попытку развязать войну. За сотрудничество с Магом-Демоном.

За глупость.

Валериан перевернул страницу, не читая. Слова сливались в бессмысленное пятно. Он думал о другом. О том, как всё пошло не так. Как его план – идеальный, выверенный – рухнул в одну ночь.

Он хотел изменить мир. Сделать его справедливым. Где маги не прячутся, а правят. Где сила определяет статус, а не древность рода.

Вместо этого он стал пешкой. Инструментом духа, который обещал власть, а дал лишь цепи.

Скрепка-наушник в ухе завибрировала.

Валериан замер. Опустил книгу. Медленно коснулся уха, активируя устройство.

Голос Мага-Демона был тихим, но отчётливым. Как шелест мёртвых листьев.

– Прячься под кровать. Сейчас.

Валериан нахмурился.

– Что?

– Сейчас. Не задавай вопросов.

Он колебался секунду. Потом, повинуясь инстинкту выживания, скользнул с койки и забрался под неё. Пространства было мало – пришлось лечь на бок, прижавшись к холодной стене.

– Ты там? – прошелестел голос.

– Да. Что происх…

Взрыв оглушил его.

Стена камеры – толстая, армированная магией – взорвалась внутрь. Осколки бетона и пыль заполнили пространство. Валериан закрыл лицо руками, кашляя, пытаясь дышать сквозь едкую мглу.

Когда пыль осела, он увидел пролом. Огромный, рваный, размером с человека.

В него вошла фигура.

Молодой мужчина, лет двадцати пяти. Светлые волосы, обычное лицо. Ничего примечательного. Но глаза… глаза были пустыми. Два провала тьмы, из которых сочилась зелёная дымка.

Валериан узнал его. Не человека. Того, кто был внутри.

– Маг-Демон.

Дух в теле носителя усмехнулся. Голос был чужим, искажённым, наполненным эхом бездны.

– Наконец-то ты понял. Выползай. Нам нужно уходить.

Валериан выбрался из-под койки, встал, отряхивая пыль. Ошейник на шее жёг. Блокировал любую попытку использовать магию.

– Как ты… как ты вселился? Мальчик уничтожил тебя. Три месяца назад.

Дух подошёл к нему, протянул руку. Коснулся ошейника. Металл раскалился, затрещал, рассыпался на куски.

Валериан почувствовал, как магия возвращается. Медленно, болезненно, как кровь в затёкшую конечность. Десятый уровень. Его сила. Наконец-то.

– Мальчик, – произнёс Маг-Демон, наслаждаясь звучанием имени, – использовал мою же искру. Разорвал меня на миллионы частиц. Но не убил. Я позже смог собраться снова. Однако, это было к лучшему. Часть моих искр вошла в магов, бывших поблизости в тот момент. Теперь они – потенциальные носители. Временные. Но достаточно сильные, чтобы вместить меня на несколько часов. Как и это тело.

Валериан смотрел на духа, пытаясь понять.

– Сколько?

– С десяток. Еще не всех нашел, но знаю семь магов с моими искрами. Этот, – дух похлопал себя по груди, – маг Ковена Земли. Четвёртого уровня. Слабый. Тело не выдержит долго. Час, может два. Но для побега хватит.

Он развернулся, пошёл к пролому. Валериан последовал, шагая через обломки. За стеной коридор тюрьмы. Сигнализация выла, красные огни мигали. Охранники должны были быть здесь уже. Но их не было.

– Где стража? – спросил Валериан.

– Мёртвые. – Ответ был равнодушным. – Пытались остановить меня. Тщетно.

Валериан споткнулся, увидев тела. Лежали в конце коридора, скрученные в неестественных позах. Кровь, много крови. Один из охранников был молодым, лет двадцати. Глаза открыты, пустые, обвиняющие.

Валериан отвернулся.

Они вышли из тюрьмы через служебный выход. Маг-Демон взмахнул рукой – телепортационный круг вспыхнул под ногами. Пространство исказилось, сжалось, перебросило их на другой конец города.

Заброшенное здание. Старый склад, давно списанный. Внутри темно, холодно, пахнет сыростью и мышами.

Тело носителя начало дёргаться. Маг-Демон застонал, согнулся пополам.

– Времени… мало… – прохрипел он.

И вдруг из тени вышел кто-то ещё.

Невысокий, коренастый. Гном. Длинная борода, в которую заправлены инструменты. Один глаз прикрыт дымящимся окуляром с треснувшим стеклом. Второй – чёрный, блестящий, проницательный.

– Кварц? – Валериан моргнул от неожиданности. – Ты… ты здесь?