Мелодия одной ведьмы

«Щёлк». – Перед нами оказался юркий фотограф, обмотанный модным красным шарфом поверх пальто.

– Мисс Райвен, это наша столовая, – нараспев декламировал глава приюта, который своей натянутой улыбкой и блестящей лысиной напоминал грустного клоуна.

– Да, – коротко и звонко ответила ему гостья.

Я сжала цветок в руках и вытянула шею, стараясь получше её разглядеть.

В зал неспешно зашла женщина, издали напоминавшая красное облако: бордовое платье с золотым шитьём и яркие рыжие волосы, уложенные в высокую причёску.

Стук её каблуков эхом отражался от стен.

«Цок-цок».

Сердце моё билось в такт шагам гостьи.

Глава продолжал заливаться соловьём:

– Недавно у нас был завтрак, достопочтенная леди Клариса, приютские дети решили сделать вам подарок и вручить цветы.

Словно услышав команду «Фас», мальчишки и девчонки, выстроенные в два ряда, начали протягивать госпоже Райвен лилии.

Наверняка каждый из них мечтает уехать из приюта в замок нашей гостьи.

Леди со снисходительной улыбкой принимала подарки, не удостоив вниманием никого из приютских крысят.

Вблизи её лицо казалось почти молодым, за исключением глаз. Яркие, сине-зелёные, они напоминали бездну, в которую мог упасть неосторожный путник, в них сияли острый ум и королевская гордость.

Этим взглядом она напомнила Грея.

Интересно, госпожа Райвен в курсе того, что случилось с её сыном на ярмарке?

И если Грей владеет магией, значит, она тоже…

– Ведьма, – прошептала я, сложив два и два.

В этот миг достопочтенная леди внимательно посмотрела на меня и остановилась.

В зале повисла тишина. Клариса Райвен словно пыталась прожечь во мне дыру своим пристальным взглядом.

И ей наверняка бы это удалось, если бы не директор, в мгновение ока появившийся между нами:

– Посмотрите, миледи, как рады вас видеть приютские девушки! Эту малютку зовут Маргарита. – Он отечески похлопал меня по плечу.

– Маргарита, – нараспев произнесла гостья и цепко схватила меня за подбородок.

У неё были длинные пальцы с острыми ногтями, от которых удушливо пахло лилиями.

– Маргарита, мне нравится твой запах, – внезапно произнесла леди.

От этих слов даже директор удивленно приоткрыл рот.

– У тебя хорошая кровь. Ты юна и проворна. Что ж. – Госпожа Райвен придирчиво разглядывала меня, словно перед ней стояла ярмарочная лошадь.

Затем она улыбнулась. В этой улыбке было что-то странное, отчуждённое и зловещее. По спине моей пробежали мурашки страха.

– Будешь прислуживать в замке, – спокойно закончила гостья.

Я растерянно кивнула, стараясь унять волнение.

– Поедешь сегодня вместе со мной. – Сказав это, она взяла из моих ослабевших рук лилию и как ни в чем не бывало пошла дальше.

Жизель между тем схватила меня за ладонь.

– Это…это… – Подруга открывала рот и закрывала снова, пока не поймала грозный взгляд мисс Росс.

«Это странно, восхитительно, пугающе, великолепно». – Мысленно я продолжила речь Жизель.

Неужели моя приютская жизнь закончится прямо сегодня? Неужели я буду прислуживать в великолепном замке с прекрасными окнами, высокими башнями и цветочными садами?

В душе появилось радостное предвкушение новой жизни. Только противный голос сомнения шептал: «Почему она выбрала именно тебя, Марго?»

«Потому что я спасла её сына, наверняка госпожа за это благодарна», – отвечал голос разума.

«Зачем леди упомянула твою кровь?»

«Просто она весьма, эксцентрична, как и все аристократы…»

– Маргарита! Маргарита!

Я очнулась, услышав звук своего имени. Надо мной снова нависло хмурое лицо мисс Росс. По поднявшемуся шуму стало понятно, что гостья покинула столовую.

– Тебе нужно собрать вещи, Маргарита. – Взгляд наставницы смягчился. – Впереди долгая дорога до замка Лейстрим.

– Лейстрим, – повторила я, вспомнив, что именно так называются ирландские владения Райвенов.

Жизель похлопала меня по плечу, на глаза её навернулись слёзы:

– Ты ведь будешь звонить? Мы же друзья навек?

– Друзья навек. – Я обняла Жизель. О, как мне хотелось взять её с собой! Быть может, вскоре Райвенам понадобится ещё кто-то из прислуги.

– Буду звонить и писать, милая Жизель.

Тем временем наставница вцепилась рукой в моё плечо:

– Поторопись, Марго. – В глазах её мелькнуло что-то отдалённо похожее на сожаление. Мисс Росс вздохнула, покачала головой и отправилась со мной в спальню. Жизель следовала за нами по пятам, бледная, как привидение.

– Не забудь чулки.

– Ты ведь будешь звонить?

– Тёплое платье, шарф и бельё.

– А телефонный номер приюта помнишь?

Голоса наставницы и подруги перемешались в голове, я периодически кивала и говорила «да».

От волнения происходящее казалось нереальным. Возможно, на самом деле это всего лишь очередной сон в комнате наказаний. Стоит только проснуться, и…

– Что «да»? – Жизель начала трясти меня за плечи. – Я спросила, когда мы встретимся снова?

– Прости. – Собственный голос прозвучал отстраненно. – Прости, Жизель, думаю, скоро. У меня ведь будут выходные, и мы поедем на дублинскую ярмарку вместе, как и планировали.

Похоже, этот ответ вполне устроил подругу. По крайней мере, с её лица исчезла бледность, а на щеках появился румянец.

– Да, Марго. Жду не дождусь. – Она подхватила зонтик и сумку с пирожками, которые положила в дорогу непривычно щедрая мисс Росс.

По коридору мы втроём шли молча. Я наблюдала за игрой полуденных теней. Узорчатая тень от клёна трепетала на полу, а эта, похожая на зайца, – от уродливого кактуса на подоконнике. Помню в детстве Жизель очень боялась этих мрачных силуэтов, созданных фантазией и полумраком.

Как же она будет теперь без меня? Надеюсь, мы действительно скоро встретимся, хочу верить, что подругу никто из приютских обижать не будет.

С этими мыслями я дошла до парадной. Жизель всхлипнула и обняла меня, уткнувшись носом в плечо:

– Всё случилось так быстро. Береги себя, счастливая Марго!

Сверху послышались шаги. Я обернулась, увидела красноватый силуэт госпожи Райвен, вежливо поклонилась и с надеждой на неё взглянула.

Леди лишь поджала губы и кивнула. За её спиной маячила чья-то тень.

Знакомый серый плащ, важность индюка и аккуратные бакенбарды на полном лице.

– Барри Хеббер! – изумлённо сказала я, переводя взгляд со своего бывшего попутчика в электробусе на новую госпожу.

– О, Марго. – Он приветливо помахал мне рукой. – Какая встреча. До чего унылое место, хочу сказать, и как ты жила здесь столько лет, бедняжка?

Он подошёл ко мне и почти по-отечески обнял, если не считать, что его правая рука хищно схватила меня за талию.

– Мистер Хеббер? Откуда вы знаете моё имя? – Из всех возможных вопросов я отчего-то задала именно этот, самый деликатный.

Наверняка госпожа решит, что у новой прислуги плохие манеры, да и бог с ней. Меня съедало любопытство.

Жизель молча переводила взгляд с Хеббера на меня, мисс Росс застыла, подобно каменному изваянию, а на лице Кларисы Райвен возникло едва заметное волнение.

Всего на миг воздух вокруг нас словно наполнился электричеством.

– Марго. – Мистер Хеббер сжал мою ладонь. – Просто это имя вам очень подходит. Когда мы встретились в электробусе, я сразу подумал: «Эту девушку зовут Маргарита и никак иначе».

«Ложь!» – кричал ироничный голос в моей голове.

И все же я улыбнулась, сделала реверанс и взяла в руки чемодан с вещами.

– Поторопитесь, – не глядя на нас, сказала госпожа и позвала старуху Крисли, которая с небывалым проворством открыла входную дверь.

Жизель помахала мне рукой, на лице её отразилось волнение.

– Звони и пиши мне, – сказала подруга одними губами.

И тут я заметила подле неё несколько других девчонок, глядящих мне вслед с завистью. Грозная тень мисс Росс нависала над ними, а любопытный завхоз выглядывал из-за её плеча.

Ну что ж, прощай приют, здравствуй, новая жизнь!

Я улыбнулась, махнула им рукой, и входная дверь со скрипом захлопнулась, отрезая путь к отступлению.

– Пойдём-пойдём, дорогая, – суетился рядом мистер Хеббер, – леди не любит ждать.

Он показал рукой вперёд, туда, где блестел великолепный электромобиль цвета летнего неба.

– Ничего себе! – пробормотала я, стараясь помнить о приличиях и не открывать рот от изумления. Огромная машина сияла в лучах солнца. Из неё вышел водитель и услужливо открыл дверь госпоже Райвен.

Мы с Хеббером подобной чести не удостоились. Я дрожащей рукой взялась за голубую дверцу и устроилась на заднем сиденье, взгромоздив чемодан себе на колени.

Барри в мгновение ока оказался рядом со мной, его проворству мог бы позавидовать даже приютский кот.

– Заедем в Дублин, – скучным голосом произнесла госпожа, придирчиво разглядывая своё отражение в зеркале заднего вида.

Машина тронулась, я лишь почувствовала лёгкое дуновение ветра из окна, мы словно скользили по дороге, плавно и аккуратно, такое непривычное ощущение!

Его не сравнить с тем чувством, которое мне приходилось испытывать, сидя в жёстком кресле электробуса и подпрыгивая на каждой кочке.

В салоне висела тишина, от этого сразу стало как-то неловко.

Я взглянула на Барри Хеббера;

– Вы…

– Слуга госпожи Райвен, – с улыбкой произнёс он. – Её поверенный в делах. Вот уже 20 лет, юная мисс.

– О, это очень, очень… – Последние слова от волнения словно замерли у меня на языке.

– Достойно? – подсказал Хеббер.

– Да. – Я кивнула, стараясь выдавить вежливую улыбку.

От скорости закружилась голова, мимо нас проносились сосны и клёны, синяя полоска неба и летящие по ветру листья.

На миг я закрыла глаза, потом открыла вновь и вдохнула полной грудью свежий весенний воздух.

Сердце бешено стучало от предвкушения новой жизни. Что ждёт меня в замке? Быть может, там удастся найти свой дом, добрых друзей, уют и покой, разве не прекрасно?

Моя фантазия рисовала розовощёких кухарок, приветливых горничных и спокойную, непыльную работу. Надеюсь, мне дадут должность на кухне.

Вот я подаю пирог в богато обставленный обедненный зал, и мистер Грей с интересом смотрит сначала на пирог, а потом…

Прекрати Марго, перестань думать о том, чего никогда не случится!

Я тяжело вздохнула.

– Вы покраснели, юная мисс. – Мистер Барри похлопал меня по плечу. – Похоже, сказывается волнение. Не стоит переживать, госпожа неприветлива после долгих поездок.

– Да. – Я опустила глаза. – Спасибо.

Пусть лучше думает, что моё волнение вызвала мать Грея, вся состоящая из багрового цвета, тяжёлого аромата духов и редких снисходительных улыбок.

Между тем машина остановилась.

Мы оказались в центре города на ярмарочной площади. Сегодня шатров здесь было меньше, чем в воскресенье, но запахи сладостей и духов по-прежнему манили.

Клариса Райвен первая вышла из электромобиля и решительно направилась вперёд.

Мы с Барри переглянулись и последовали за ней.

Перед глазами мелькала разноцветная ткань шатров, но леди не обращала на них никакого внимания.

Наконец она остановилась перед дверями магазина «Модный салон мадам Дюпье».

Я молча уставилась на великолепную витрину с изящными шляпками, шейными платками, накрахмаленными рубашками и манекенами в вечерних платьях.

Дверь открылась, в ней мелькнул красный силуэт госпожи Райвен.

– Что ты стоишь? – Барри недовольно подтолкнул меня вперёд.

– Да… да. – С благоговейным трепетом я двинулась за ним. Приютским девчонкам всегда не хватало смелости зайти внутрь модного салона. Мы – жалкие серые мышки, поджимали хвосты при виде блистательного великолепия, созданного для сильных мира сего.

Внутри пахло фиалками, атласом и дорогим кофе – такие непривычные ароматы.

Рядом с госпожой Райвен суетилась модистка – рыжая веснушчатая девчонка моего возраста.

– Как хорошо, что вы пришли, прекрасная леди! – Она щебетала, подобно утренней птахе, рядом с величественной фигурой знатной дамы.

Продавщица в белом переднике принесла кофейник, поймав снисходительную улыбку леди Кларисы, которая расположилась на мягком розовом диване в углу салона.

Госпожа сделала глоток и жестом поманила нас с Хеббером, указав на две чашки, наполненные обжигающей чёрной жидкостью.

Похоже, по местным обычаям слуги пьют те же напитки, что и господа.

Я села на неудобный низкий стул и, слегка поморщившись, сделала пару глотков.

До чего же крепкий здесь кофе!

Барри Хеббер залпом опустошил чашку и усмехнулся, отчего стал похож на довольного кота.

– Как тебе модный салон, приютская мышка?

Я оглядела великолепие шляпок воротников, нижних юбок и модных платьев.

Вздох восхищения вырвался сам, как непрошенный гость:

– Великолепно, сэр.

В этот момент раскрасневшаяся модистка поднесла госпоже коробку, ловко поставила её на стул и, что-то тихо прошептав, достала оттуда прекрасное белое платье с изящными цветами на поясе, вышивкой на рукавах и белой лентой на подоле.

– Ну как вам, миледи? – Она застыла, как дикий зверёк, с надеждой глядя на прямую спину госпожи.

– Платье соответствует меркам? – строго спросила леди Клариса.

– Да, всё по вашему заказу, – смущённо ответила модистка.

– Что ж, оно вполне подходит для майского бала. Упакуйте, Мадлен.

Лицо Мадлен просияло, казалось, ещё немного, и модистка пустится в пляс прямо здесь, на скользком кафельном полу.

– О, госпожа, может быть, вы желаете приобрести аксессуары, подходящие для этого наряда? Шляпки из самого Лондона, французские духи, яркие ленты, заколки для волос, ажурные чулки или корсеты?

Услышав слово «чулки», Хеббер хмыкнул, а я опустила глаза. Наверняка он думает о чём-то неприличном.

Внезапно Барри наклонился к моему уху:

– Ты любишь загадки, мышка? Леди покупает дорогое белое платье, только для кого?

Никто из нас не знает.

– О, – только и смогла сказать я, – может, это платье предназначено для самой госпожи?

Возможно, она хочет предстать в нём на том самом майском балу?

Хеббер лишь покачал головой:

– Клариса ненавидит белый цвет.

В этот момент платье запаковали, моя новая хозяйка, немного поколебавшись, купила к нему пару белых чулок и велела уложить всё в коробки.

– Как дела у вашего сына, миледи? – заискивающе спросила продавщица.

Улыбка сползла с лица госпожи, а на лбу возникла морщина:

– Всё как обычно, Грей слишком молод и безрассуден. Он сейчас мало думает о своём предназначении и чести семьи, но вскоре всё переменится. Да, ему придётся стать другим.

С этими словами госпожа расплатилась и покинула салон, неопределенно махнув продавщице рукой.

Мы с Хеббером последовали за ней.

Если честно, я бы предпочла изучать модный салон мадам Дюпье весь остаток дня, настолько очаровательны были висящие на стенах шляпы, украшенные целыми клумбами искусственных цветов, нарядные пояса и даже тонкие блестящие булавки, но леди решила иначе, стало быть, Марго придётся подчиниться.

За окнами вечерело, мы быстро доехали на машине до станции.

– Это дублинский электромобиль. Мы берём его напрокат, – объяснил Барри Хеббер. – До замка ехать несколько часов, такие расстояния миледи предпочитает преодолевать на паровозе.

Я только кивнула. Приютской девчонке тяжело понять причуды богатых.

Хеббер купил три билета на ближайший поезд, оставив мне на редкость тяжёлый чемодан госпожи.

Пришлось, чертыхаясь, тащить его до перрона.

– Проклятье, – шептала я, стараясь не потерять из виду красное платье Кларисы Райвен.

Что же там такое в этом клятом чемодане? Настолько тяжёлое и отвратительно гремящее?

«Скрж-ж», – ответил очередным странным звуком чемодан.

– Ты идёшь, милочка? – недовольным тоном спросила моя новая хозяйка, и мне пришлось прибавить скорость. Одновременно я старалась не смотреть на Барри, который шёл налегке с билетами в руках.

Вот же негодяй!

На перроне меня толкнули два нетрезвых джентльмена, какая-то девчонка с рыжими косичками начала показывать пальцем на чемодан в моих руках:

– Мама, мама, там везут заводных кукол?

Между тем леди никак не реагировала на царивший вокруг шум. Она с улыбкой смотрела на синий паровоз, который подъезжал к перрону.

При виде этой гудящей громадины я тоже невольно улыбнулась, на миг позабыв о тяжёлом чемодане и излишне проворном Барре Хеббере.

Как жаль, что Жизель не видит слаженно работающие шестерёнки колёс, яркие синие двери, до блеска начищенные окна и белые шапочки проводников.

Поезд остановился, и леди Клариса вошла с величием королевы. Ей досталось купе класса люкс, нам же с Хеббером полагался комфорт, о чём свидетельствовала надпись на синих билетах.

Стол, два мягких дивана и радио – в купе было мило и уютно.

Я облегчённо выдохнула, убрав чемодан на полку.

Единственное, что меня смущало, – общество ушлого Барри Хеббера, который, подмигнув мне, прошептал:

– Чем займёмся, мышка?

«Границы, помни о границах, Марго, – так говорили наставницы. – Нельзя позволять мужчинам лишнего, особенно до свадьбы».

Так как свадьбы у нас с господином Хеббером не предвидется, я осторожно села, расправила юбку и достала из своего чемодана лист жёлтой бумаги с механической ручкой:

– Лично я планирую писать подруге, сээр.

Я попыталась вложить в это «сээр» всё возможное презрение.

Мой сосед лишь покачал головой:

– Ох, Марго, тебе следует больше беспокоиться о собственном будущем. Замок Райвенов никого не отпускает просто так, особенно перед майским балом, особенно таких, как ты, моя голубая приютская мышка.

– Голубая? – удивлённо переспросила я, но мистер Хеббер закрыл глаза и в тот же миг засопел. От его слов я почувствовала лёгкую дрожь в районе спины.

Почему слуга госпожи Райвен говорит загадками? И что значит «замок не отпускает»? Он же не живой.

Ответов у меня не было, поэтому я хорошенько расправила лист бумаги и начала писать.

«Дорогая Жизель! Так непривычно, что тебя нет рядом. Не всё можно сказать по телефону, поэтому я решила написать письмо…»

Ручка на миг замерла в моей руке. По вагону разнёсся раскатистый храп Хеббера

«…Сейчас мы с мадам и её любезным слугой едем в замок. Признаться, твою бедную Марго пугает неопределённость. Что скажет Грей, когда увидит меня вновь? Быть может, он даже не запомнил лица девчонки, ночевавшей с ним «У Молли»? Тем лучше.

И всё же какая-то часть меня верит, что счастьем работать на самих Райвенов я обязана именно событиям, случившимся в ночь после ярмарки. А вдруг это своего рода благодарность достопочтенной семьи?

Леди Клариса выглядит слегка надменной, она словно не замечает меня, а когда видит – морщится, как будто перед ней грязное ведро для мусора.

Всё же, надеюсь, новая хозяйка будет мной довольна. Ты же знаешь, приютские мышки весьма сноровисты в хозяйстве».

Я вздохнула и аккуратно сложила жёлтый лист вдвое. Продолжу потом.

За окном мелькнула тень чёрной птицы, я моргнула, и наваждение исчезло.

Птицы. Снова они.

Глава 4. Лейстрим

Жаклин Стэрвик

Замок Лейстрим напоминал огромную ворону. Остроконечные башни словно нависали над головой, окна выглядели, как раскрытые пасти летучих мышей. Статуи птиц на крыше прекрасно дополняли эту величественную и вместе с тем весьма мрачную картину.

«Фью-ю-ю-ю-ю-ю», – шептал ветер, поднимая подол жёлтого клетчатого платья Жаклин Стэрвик.

Она тяжело вздохнула, поправила очки в изящной золотой оправе и неуверенно сделала шаг вперёд, сжав в руках простую кожаную сумку.

– Старый добрый Лестрим, – прошептала леди в жёлтом, глядя на узорчатую оправу. – Наконец-то я тут. Снова.

Жаклин одним нервным движением достала из сумки маленькое карманное зеркальце и расчёску.

Каштановые кудри аккуратно уложены, румяные губы застыли в лёгкой полуулыбке, платье сидит, как надо. Из зеркала на неё смотрела женщина, видом напоминавшая добрую няню из детских сказок или идеальную экономку.

– Всё отлично, не так ли? – подбодрила она себя.

С порывом ветра открылись ворота, словно приглашая мадам Стэрвик войти.

И Жаклин уверенно направилась к замку, сжав под мышкой зонтик и покрепче ухватившись за ручку кожаной сумки.

Она ненавидела это место. И всё же продолжала идти, чувствуя себя кроликом, бредущим прямо в лапы волка.

Только Жаклин не была кроликом, скорее – хищной птицей с острыми когтями.

«Дин-дон», – прозвучал электрозвонок.

Мисс Стэрвик поправила шейный платок, стоя перед дверью.

Всё должно быть идеально.

Ей открыл слуга в накрахмаленной белой рубашке:

– Добрый, вечер, мэм.

– Добрый вечер. Я на собеседование, – отчеканила Жаклин и протянула ему вырезанное из газеты объявление:

«В замок Лейстрим требуется образованная экономка с хорошими манерами. Опыт работы – более десяти лет. Оплата договорная».

Слуга кивнул и засуетился:

– Да-да, мадам, скоро прибудет госпожа Райвен. Она с удовольствием побеседует с вами.

Он провёл посетительницу в просторный кабинет, обставленный солидной мебелью. Чего только стоили изящные бархатные шторы бордового цвета! А большой стол из красного дерева с позолоченными выдвижными ящиками!

«Ничего здесь не изменилось», – мысленно произнесла Жаклин и сложила руки на коленях, глядя, как слуга подает ей чай.

Вот льётся золотая струйка, Жаклин берёт чашку за ручку, и…

Она застыла с чашкой в руках, словно сова, впавшая в спячку. Всё внутри замерло в ожидании, только в голове пульсировал вопрос: «Когда же я снова увижу её?»

Мы приехали на удивление быстро. Барри Хеббер с ворчанием потянулся, услышав паровозный гудок, а затем вальяжно вышел из вагона, естественно, не захватив чемодан госпожи.

Самым тяжёлым оказалось тащить поклажу по узкому проходу мимо закрытых купе.

– Ну же, Марго, ещё немного! – С этими словами, морщась от напряжения, я донесла свой груз до двери.

Проводник, увидев моё красное лицо, покачал головой и помог спустить чемоданы на перрон.

Госпожа, похоже, была не в духе. Она задумчиво смотрела на небо, красное облако её платья покачивалось на ветру.

Увидев меня, она молча направилась вперёд.

– За мной, мышка! – скомандовал несносный Барри.

Мне оставалось только ползти за ними с чемоданами в руках, периодически останавливаясь, чтобы отдышаться. Поэтому, когда мы вышли из вокзала и перед нами возник блестящий красный электромобиль, я чуть не запрыгала от радости.

Как хорошо, что не придётся больше тащить на себе клятые покупки Кларисы Райвен!

– Садись-садись, мышка, не задерживай леди, – тараторил Хеббер, который наконец-то соизволил помочь и сложить чемоданы в багажник.

– Мобиль господина Грея, – произнёс он со смесью зависти и восхищения. – Машина миледи в ремонте, поэтому пришлось позаимствовать этого красавца у её достопочтенного сына.

– Он великолепен, – пробормотала я, тяжело плюхнувшись на заднее сиденье.

– Да-да, мышка, согласен. Могу поспорить: ты никогда раньше не ездила на таких. Но всё бывает впервые.

Он по-отечески обнял мои плечи левой рукой и совсем не по-отечески положил правую руку на мое колено.

Я резко отстранилась и вжалась в самый угол мобиля. Кажется, с этим Барри мне придётся нелегко.

Госпожа ехала молча, царственно расправив юбку платья на переднем сиденье.

Мы минули кленовый лес, поляну с первой травой, полуразвалившиеся лачуги фермеров, и наконец перед глазами появились великолепные башни замка Лейстрим.

Я видела его всего один раз, в газете, но даже там он показался мне величественным гигантом из детских сказок. В реальности замок выглядел прекраснее.

Тёмные башни, статуи птиц на крыше, великолепная изгородь из переплетающихся ветвей и беседки, окружённые деревьями, за ней.

– Ох-х, – сказала я, выйдя из машины и абсолютно позабыв о тяжёлых чемоданах, которые Барри вручил мне

– Внутри ещё лучше, мышка. Лейстрим умеет удивлять.

– Да. – Я так и шла до массивной входной двери, задрав голову и стараясь запомнить резные арки, тёмные птичьи фигуры, которые, казалось, готовы взлететь в любой момент.

Первой вошла госпожа, к ней кинулся слуга в ливрее.

– Как хорошо, что вы прибыли, миледи! В кабинете вас ожидает некая Жаклин Стэрвик. Она пришла на собеседование.

– Очень кстати, – сдержанно кивнула госпожа Райвен, и красное облако начало подниматься по лестнице.

– Эх, мышка, – шепнул Барри. – Для тебя ещё не нашли комнату, подожди пока здесь, хорошо? Леди скоро освободится и решит, что с тобой делать.

Он забрал у меня чемодан с платьем и направился вперёд по коридору, оставив меня в полном одиночестве.

В желудке урчало, от волнения кружилась голова. Я села на красный уютный диван и положила свой чемодан на колени, а потом незаметно уснула.