Секунды до грозы. Книга 2

Оказывается, что-то я всё таки усмотрела. Какая я умная.

– А молния? – прищурился Луи-старший, пристально изучая мою реакцию.

– Молнию прошли бы… – я замялась всего на мгновение, будто примеряя на себя этот ответ.

– Наглые? – с интересом подхватил Луи-младший.

Я чуть склонила голову, позволив себе легкую, почти незаметную улыбку.

– Нет. Те, кто не колеблется. Кто идёт вперёд, не оглядываясь. Уверенные. В себе, в своих силах и в своих решениях.

– Значит, проверка была и на расчёт, и на моральный выбор, – протянул шевалье, задумчиво потирая усы. – Кто-то понял, что арки привязаны к тому, кто выпил зелье-иллюзии, но промолчал. Кто-то так и не догадался. А кто-то знал… и не захотел вмешиваться.

Вот оно как… Теперь всё встало на свои места. Сложно. Гениально. И до ужаса просто. То, что мы видели, – иллюзия, превращающая человека в себя и одну арку. Получается, если кто-то проходил испытание, то утягивал за собой ещё одну.

Но куда исчезали сами участники? Их прятали? Убирали под землю, пока иллюзия действовала? Для магов земли это – щелчок пальцев. И никто не заметил.

Нас всех провели. И сделали это так изящно, что остаётся только аплодировать. Гениально!

– То есть, если бы каждый вошёл в свою арку, прошли бы все? – с воодушевлением уточнила Камилль, явно увлёкшись разговором о магии.

– Иногда наблюдать – безопаснее, чем действовать, – хмыкнул Луи-старший, отпивая вино, как ни в чём не бывало.

Молчать.

– А иногда – подло, – отчеканила я, встречаясь взглядом с шевалье.

Молчать…

– Вашему отцу стоило бы воздержаться от подобных напитков, – вырвалось с нажимом.

Луи Младший привычно-хитро улыбнулся, смывая удивление со своего лица. Шевалье замер с поднятым бокалом. Камилль тихо поперхнулась и тут же прикрыла рот веером, но я видела, как в уголках её губ затаилась улыбка – предательская, сдержанная, но до ужаса довольная.

Вот так и рушатся дипломатические отношения: одним честным замечанием.

– Очаровательная прямота, – произнёс шевалье Перро, и его голос был вежлив до скрипа. – Редкая… в высшем свете.

Он посмотрел на меня. Тяжело. Словно пытался определить, кто я – безумная нахалка или, не дай Боги, кто-то важный, кому позволено говорить правду без украшений.

Но я выдержала этот взгляд. Ответила тем же. И только тогда поняла, насколько же они с Луи похожи. Один в один. Особенно в момент, когда скулы у обоих напряглись от сдерживаемых эмоций.

– Прошу прощения, отец, – вмешался Луи, не дожидаясь развития скандала. – Ты, наверное, слышал о моих друзьях из Луариона. Так вот, мадемуазель Софи – одна из них.

– Ах, Луарион… – шевалье протянул это название, словно пробовал его на вкус. – Приятно видеть, что у моего сына широкий круг общения.

Он всё ещё держал бокал, но теперь не пил. Камилль снова зашуршала веером, как будто он мог замести следы её веселья, Луи напрягся, будто готовился вставить ещё что-то примирительное, а я… Я стояла прямо, подбородок чуть выше обычного.

– Мадемуазель Софи работала в госпитале вместе с месье Леклером, – уточнил Луи. Его голос звучал спокойно, но в этой спокойной фразе прятался хлыст. И удар пришёл точно по цели.

Шевалье чуть склонил голову, как будто прислушивался к отголоску сказанного. Пальцы сжались слишком сильно для светской беседы, но недостаточно, чтобы разбить стекло красным напитком. Он всё ещё владел собой. Но что-то внутри, несомненно, дрогнуло.

Я едва заметно наклонила голову в знак согласия и добавила с самой вежливой улыбкой:

– Да, месье Леклер – отличный наставник. Особенно что касается нестандартных решений и рискованного лечения, за которое многие даже не берутся.

Повисла тишина.

Ну не обучали меня тактике переговоров. Не обучали! Как могла, так и завернула. Скажите спасибо, что не в лоб. Хотя, если честно, и это прозвучало почти как удар с разворота.

Камилль замерла с приоткрытым ртом.

Шевалье медленно вскинул бровь. Не сразу поверил в происходящее.

Луи… усмехнулся. Словно увидел, как дерзко и красиво обыграли старого хищника на его же поле. И ещё остался в живых.

– Мадемуазель Софи, окажете ли вы мне честь разделить со мной этот танец?

Он спас меня. Одним движением вытянутой руки. Одной фразой. И, честно говоря, я была не против. Нужно было перевести дыхание и собраться с мыслями.

Я вложила руку в его, и Луи повёл меня прочь от взгляда отца, от Камилль, которая смотрела вслед с торжествующим смешком, и от собственного напряжения, сжавшего грудь.

Музыка уже лилась, заливая зал мягким светом звуков, и мы вошли в танец – па-мезюр. Медленный, благородный, с поклонами, поворотами и едва заметными прикосновениями, будто каждая фигура – из сдержанного флирта. Луи двигался уверенно, по-королевски, и мне оставалось только следовать.

– Благодарю, – прошептала я. – Ты избавил меня от необходимости быть ещё откровеннее.

– Не стоит, – усмехнулся он. – Но, полагаю, вы собирались сказать моему отцу нечто важное? Что-то, связанное с магами… и воронами?

Я молча кивнула.

– Мадемуазель Софи, поймите, отец не в лучшем состоянии. Мне бы не хотелось, чтобы его втянули в распри, которые…

– Прошу, Луи, помоги. Нам нужна его поддержка. Я прошу лишь о паре минут наедине. Мы нашли…

Но договорить я не успела. В повороте танца, когда мы разошлись на шаг, я увидела в углу зала гранд-мастера.

На его плече сидел ворон.

И ворон держал в клюве гребень.

Гребень Рене.

Я узнала его по вырезанному дубу. У меня была ива. У неё дуб. И зрение меня не подводило. Ворон держал гребень показательно, чтобы я увидела и узнала.

Сердце резко ушло вниз, будто нырнуло в холодную воду.

– Софи? – спросил Луи, но я не ответила. Ещё поворот. Я вновь поймала его взглядом.

Гранд-мастер, не моргая, приложил палец к губам.

Молчи.

И, не обернувшись, он исчез в тёмном коридоре, будто растаял в самой ночи.

Шаг в сторону. Ещё один – ближе к Луи. К человеку, который, возможно, скажет хоть что-то, что развеет этот хоровод дурных догадок. Но – нет. Мысли уже собрались в стаю. Хищную. Готовую рвать на куски.

– Луи… ты знаешь, где сейчас Рене?

Он нахмурился, чуть качнув головой:

– Насколько помню, у них учения в горах. А что?

– Прости… – прошептала я, и голос едва не дрогнул. – Мне вдруг… закружилась голова. Воды, пожалуйста.

Растерянность проступила в его взгляде, но мне уже было всё равно. На учениях. Ну конечно. Как же. Она бы никогда не оставила гребень. Даже в бурю. Даже на поле боя. И теперь – в когтях ворона.

Глупость? Возможно. Безумие? Ещё вероятнее. Не стоит идти в темноту. Особенно за гранд-мастером. Только вот я уже не та, что дрожала от каждого шороха. Теперь пусть дрожат те, кто думает, что может украсть у меня сестру.