Первая императрица

– А я здесь самая значимая. Личная стражница наследницы, знаете ли, – без умолку трещала Малла. – С этим смотром женихов столько хлопот! Бедняжки, и как они пройдут эту ужасную полосу препятствий! И среди них ведь будет наш будущий император… Не понимаю, зачем всех так мучить!

– А ты… – неожиданно остановился жи'Ор. Обменялся взглядом с шедшим чуть впереди, обернувшимся на его голос телохранителем. И продолжил: – Ты видела, что требуется от участников?

– Видела? Пф! – возмущённая, что её умения не оценили по достоинству, фыркнула Малла. – Да я сама эту модель полигона создавала. Вот этими руками! – она демонстративно потрясла ладонями, чтобы ни малейших сомнений не осталось.

– Тебе хвастаться не надоело? – притворно обиделась я, решив, что момент самый удачный, чтобы дать возможность микрианам воспользоваться ситуацией и показать свои истинные намерения. А для этого нужно было оставить их наедине с горайдкой. – Только и слышим, что о твоей незаменимости.

– Действительно, сколько можно, – поддержала меня Лаита. – Пойдём отсюда, эти ферты нашли спутницу своего круга.

– И то верно. Здесь слишком скучно.

Останавливать нас никто не стал. Мужчины потеряли к нам интерес. О временной интрижке они напрочь забыли, теперь их манили иные перспективы.

Ясно, что нам просто повезло, и шанс завлечь таким же способом остальных – ничтожный. Но есть же и другие возможности: выйти на заинтересованное лицо через слуг или приближённых, написать записку с просьбой о встрече, ну или просто подождать, пока они проявят себя сами, узнав о том, что макет существует. Последнее, конечно, самый нежелательный вариант, хотелось бы покончить с этим неприятным делом как можно скорее…

И потому, оставив Маллу выполнять свои обязанности, мы с Лаитой вернулись к гостиницам.

– Цессяне и шиане в этой разместились, – указывая на одно из зданий, наставляла я стражницу. – Заходишь, строишь глазки администратору, отвлекаешь его чем-нибудь – ветром сдуваешь вазу или роняешь стеллаж – и проскальзываешь на этажи. Передаёшь записки, не забудь только намекнуть, что это деловой разговор, а не свидание. Если не получится, будем ждать, пока кто-нибудь выйдет.

С этими делегациями нам повезло – всё прошло по плану. В следующей гостинице с иперианами и эррианцами тоже. С торианами вышла неудача – телохранитель принца вместо того, чтобы взять записку, выбросил её в урну и выставил посланницу вон. К рооотонцам мы и заглядывать не стали, полностью полагаясь на Дияру, которая через своего кавалера подкинет принцу информацию для размышлений. А в ещё одной даже не успели начать операцию, как слуга-томлинец сам к нам вышел, решив, что мы здесь работаем.

– Чего расселись, дорады? – возмутился он, деловито осмотрев сначала нас, устроившихся на скамье около входа, а затем инвентарь, который местная прислуга почему-то забыла убрать в подсобку. – В вашей гостинице грязи развелось больше, чем в томлинских озерах.

– Зато перед гостиницей чисто, – не полезла за словом в карман Лаита, взмахивая рукой и направленным потоком воздуха выметая половину улицы подчистую.

– Ух ты! Здорово, – восхитился томлинец, посмотрев на девушку совсем иными глазами. – А ты ничего. И на нас немного похожа. Может… – он замялся, шаркая ногой по порогу дверного проёма. – Может, после работы сходишь со мной на свидание? Скучно не будет, обещаю. А я замолвлю за тебя словечко, и тебя в представительство примут. Там работка совсем не пыльная, не то что здесь.

– А ты сам так и будешь у других на побегушках? – поинтересовалась филлийка.

– Так это… – не обиделся, а огорчился мужчина. – Простому фисту получить повышение непросто. За меня вступиться некому, да и места хорошие уже заняты…

– А твой принц… если ты окажешь ему услугу? Он оценит?

– Оценить-то, может, и оценит, да только мои услуги ему не нужны.

– Смотря какие услуги, – таинственно приглушив голос, Лаита поманила мужчину пальцем, чтобы тот подошёл ближе. – Передай, что есть та, которая готова помочь ему стать императором. Вот её контакт. – Девушка сунула в руку томлинца записку. – Только тс-с-с… сам понимаешь, такие вещи всем подряд не предлагают.

– Понял, не дорада, – кивнул мужчина. С недоверием посмотрел на меня как на подозрительную свидетельницу, но я, используя способность дорлитарцев, поспешила внушить ему иную мысль:

– Мне можно доверять, тебе не нужно беспокоиться напрасно.

В последнюю гостиницу, в которой разместились делегаты с Уайлы, нам заходить не пришлось – там нас встретила Малла, которая времени даром не теряла и успела переговорить с ещё с одним, возможно, нечистоплотным претендентом в императоры.

– Микриане завтра переведут плату на анонимный счёт, – отчиталась девушка. – У этих… – мотнула головой на здание позади нас, имея в виду уайлиан, – принца не было на месте, но его первый советник возможностью заинтересовался. Так что посмотрим на результат.

– Ну да, сам факт ознакомления с записками и предложениями сделки ещё не показатель, – согласилась я. – Мнения принца и его окружения могут не совпасть…

– Ничего, всех на чистую воду выведем! – азартно бросила Лаита. – Чем больше поймаем, тем лучше. Мужем наследницы не должен оказаться мошенник.

Я удручённо вздохнула. Понимала их настойчивость в поиске жуликов, но не желала окончательно разочаровываться в женихах. Мне не хотелось верить, что все принцы поголовно окажутся настолько падкими на возможность обмана. Это же будет настоящая катастрофа!

– Может, нам пора возвращаться? – приняв мою задумчивость за усталость, предложила Малла. – Заход скоро, мы целый день тут ошиваемся.

– Портные… – поморщилась я, вспомнив про обещание, данное отцу.

Кстати, я ведь его уверяла, что займусь не только своим новым нарядом, но и выберу места для экранов. С последними, конечно, можно и без прогулки по городу обойтись – я Елерон хорошо знаю, удобные точки просмотра укажу без проблем. Но вот с платьем что делать?

Вопрос остался нерешённым. Взглянув на небо, раскрашенное закатными красками и начавшее темнеть, я махнула рукой:

– Всё равно не успеем, поздно уже. Пошли на стоянку.

Обратный путь – и по городу, и до дворца – прошёл под бурный обмен мнениями и нелестные оценки поведения империан. С империанками нам не довелось пересечься – возможно, их вообще прилетело крайне мало. Оно и понятно – опять же сработали традиционные стереотипы – женщинам нечего делать на важных переговорах. Мужчины справятся с этим лучше!

Это же было написано на лице кузена, в ожидании нашего возвращения гневно скрестившего руки на груди, возмущённого моим долгим отсутствием и проявленной инициативой. Наш каплар ещё только заходил на посадку, а я уже точно знала – выговора не избежать.

– Альма, вы на себя не похожи, – очень своевременно напомнила Лаита. – У ферта Лирьена возникнут вопросы.

– Спасибо, – поблагодарила я, с удовольствием убирая несвойственные моему настоящему облику черты. – Мне в любом случае придётся с ним объясняться.

– Используйте дорлитарскую способность и внушите ему, что он ошибается, – посоветовала Малла. – Я вообще удивляюсь, что вы этим не пользуетесь постоянно. Это же так удобно.

– Я не хочу быть нечестной с теми, кто достоин уважения. И стараюсь не использовать способности без крайней необходимости.

Заявление красивое, достойная жизненная позиция… Вот только, выслушивая по пути во дворец гневную отповедь, я подумала, что, возможно, иногда неплохо было бы и поступиться своими принципами.

– Альмина, тебе не стыдно? Ты улетела, не поставив меня в известность.

– Я предупредила отца. Разве этого недостаточно?

– Для главы твоей службы безопасности недостаточно. Почему я обо всём узнаю последним? Час назад император поинтересовался, вернулась ли его дочь. А я не в курсе ни где ты, ни чем занята. Уже собирался отправить отряд на поиски.

– Ничего не случилось, мы просто задержались.

– Задержались? – Лир скептично посмотрел на небо, покрытое россыпью звёзд. – Вы вернулись затемно!

– Я же была не одна.

– Да что ты? – скепсиса в голосе кузена меньше не стало. – С тобой был весь твой отряд? Нет, всего двое! Да, Елерон безопасное место, но на тебе лежит ответственность за судьбу всей империи, а ты так бездарно подставляешь себя! Вот получишь ты к кому-то из этих аферистов привязку… Дальше что? Сбивать? Только согласится ли он или попытается тобой манипулировать, требуя поблажек на испытаниях?..

– Лир, – перебила я его, перехватив инициативу, – ты хоть раз пробовал меня коснуться?

– Нет, – опешил от неожиданного вопроса кузен. – А что?

– Попробуй, – мягко предложила я. – Только желательно, когда я на этом не буду концентрироваться.

– Ладно, – не сразу и неуверенно, но согласился Лирьен.

Я думала, кузену хватит терпения дождаться, пока мы окажемся в нашем кристалле. Или вообще он проведёт эксперимент завтра. Но… Но он мешкать не стал. Видимо, любопытство пересилило. Мы едва приблизились к воротам, как меня окатило тёплой волной предчувствия опасности, и я уловила движение мужчины, направленное ко мне…

Скользящий уклон в сторону, быстрый взмах рукой, краткий взгляд на цель, накопленная энергия, срывающаяся с кончиков пальцев… Пара мгновений, и кузен уже сидит на песке почти у самых створок ворот, раскрыв рот и ошалело хлопая глазами, а вокруг его тела медленно тают голубые искровые разряды.

Я не действовала в полную силу, помня просьбу отца о сохранности Лира. Реальному обидчику досталось бы в разы сильней. И тем не менее результат вышел показательным.

– Ферт Лирьен! – первыми среагировали начавшие раскрывать ворота при нашем приближении стражники. Бросились к пострадавшему, чтобы помочь ему подняться. Мне от них достались полные опасений и непонимания взгляды, но высказывать претензии никто не рискнул.

Малла и Лаита, которые слышали, о чём мы с кузеном условились, тихо хихикали. Стражники, удерживая под руки, отряхивали своего принца. Сам Лир, тихо ругаясь сквозь зубы, безуспешно пытался пригладить поднявшиеся дыбом волосы…

Я же молча отвернулась и направилась к себе. Умиротворения в душе не было. Не было приятного осознания оттого, что я оказалась права и доказала, что считать меня уязвимой – по меньшей мере глупо. Была лишь горечь. Какой-то неприятный осадок остался от моего поступка. Может, потому, что я была заведомо сильнее и ударила более слабого? Точно знала, каким будет итог, и всё равно…

Разуму это казалось нелогичным. Подобная демонстрация – единственный способ наглядно показать мои возможности и развеять опасения кузена. О каких привязках может идти речь, если врождённые способности позволяют нейтрализовать практически любую угрозу? Только вот моя душа с доводами рассудка никак не желала соглашаться. Я чувствовала себя виноватой…

В итоге не выдержала и перед сном заглянула к Лирьену.

– Извини, – с искренним сожалением посмотрела на присевшего с краю кровати мужчину. – Мне нужно было выбрать для демонстрации кого-то другого.

– Да ладно, было бы за что. Я сам сглупил. Знал же, что ты всесильная и быстро среагируешь – сколько раз видел на полигоне, как ты со своими стражницами приёмы и способности отрабатываешь. И всё равно согласился на твоё предложение.

– А действительно, почему? – удивилась я. Похоже, нелогичность поступков свойственна сегодня не только мне.

– Гм… – кажется, Лир смутился. Прошёлся ладонью по волосам, которые уже успел привести в порядок, отвёл глаза в сторону и ответил не сразу. – Ты злилась. Устала. Ещё и я со своими нравоучениями… Тебе надо было сбросить напряжение.

Я изумлённо подняла брови. Кузен решил подставить себя под удар просто потому, что пожалел меня?

– А придумать для этого какой-то иной, более безопасный способ было никак нельзя? Раз уж ты понимал, каков будет итог.

В растерянности я опустилась на низенький пуф, стоящий рядом с входом. Лир, пожал плечами и признался:

– Мужчины иногда совершают глупости, Альма.

«Мужчины теряют рассудок, когда влюбляются» – почему-то пришли на ум слова, которые моя мама говорила не раз.

Лир… Лир в меня влюбился? И расценил мои слова «попробуй» не как предупреждение и угрозу, а как попытку дать ему надежду на что-то большее? Предположил, что он мне… симпатичен?

Нет, он действительно мне очень нравится. И от него я всегда чувствовала только приятные эмоции. Мне с ним интересно, забавно, легко… Иногда я на него сержусь, но это… Это не настоящая злость. Она… добрая. Не будь я наследницей, скорее всего наши отношения давно вышли бы на другой уровень. В империи браки между кузенами значительно укрепляют и усиливают расовые способности. И такие семейные союзы стали тайанским обычаем, потому что в правящей династии ол'Лонов у главной ветви королей рождаются только дочки, а сыновья лишь у побочных ветвей этой династической линии. Фактически мой отец оказался единственным исключением из этой закономерности за всю историю нашего рода.

Только моя жизнь и судьба принадлежат империи, и Лир это прекрасно понимает… То есть понимал. До того, как Совет принял решение о новом, втором круге правления…

– Ты хочешь принять участие в испытании? – резко выдохнула я.

Лир вздрогнул. Наконец поднял на меня глаза, то ли изучая, то ли пытаясь разобраться – я шучу или говорю серьёзно.

– Мне кажется, Совет империи благосклонно воспримет ещё одного претендента, – я решила не ждать вопросов и прояснить всё раз и навсегда. – Каждая планета из возможных столиц может иметь представителя. Ты ничем не уступаешь другим. Думаю, мой отец возражать не будет.

– А ты? Ты меня оттолкнула, значит…

– Значит, шансы у тебя точно такие же, как у всех, – улыбнулась я.

– То есть пока никакие, – Лир тоже улыбнулся. Подумал, хмыкнул и игриво напомнил: – А у меня есть макет полигона. Настоящий.

– Придётся переделать, – поняв, что он шутит, в том же тоне ответила я.

– Не нужно, – покачал головой в отрицании Лир, вновь становясь серьёзным. – Я не могу. Не имею морального права. Моя обязанность тебя охранять и защищать, а не биться за престол императора и твою любовь.

Я его решение приняла с радостью. Мне действительно намного приятнее видеть в нём заботливого брата, нежели претендента в мужья.

Похоже, Лирьен, наконец для себя всё решив, тоже испытал облегчение. Он явно был рад возможности достойно выйти из неоднозначной ситуации, перестать цепляться за иллюзии и ложные надежды. А ещё он наверняка очень боялся, что своим признанием разрушит и наши родственные отношения. Что я отвергну его и как жениха, и как кузена. Теперь же между нами не было недомолвок, с этого момента мы оба точно знали, что нам ждать друг от друга. И это действительно радовало.

День четвёртый, щедрый на приятные встречи и неожиданности

– И где моя дочь? Я бросаю наших гостей-лорепиан, спешу из космопорта во дворец, оставляю свои вещи неразобранными, откладываю завтрак, не захожу к императору, не узнаю свежие сплетни от придворных, а она ещё спит? Альма! Вставай, засоня, я тебе столько рассказать должна! И показать тоже!

Речь родительницы донеслась до моего сознания сквозь чуткий утренний сон, и потому проснулась я быстро. Кажется, шуметь она начала чуть ли не в самом низу лестницы, потому что поначалу голос звучал тихо, постепенно становясь громче, да и такой впечатляющий монолог можно было произнести только за время подъёма. Последние слова она говорила, уже когда её рука отодвинула прикрывающую вход занавеску.

– Мама!

В одно мгновение скинув одеяло, я стремительно спрыгнула с кровати, бросаясь ей навстречу. Оказавшись в её объятиях, замерла, упиваясь почти забытыми за эти полгода, но такими нужными мне ощущениями заботы, внимания и душевного тепла. Наслаждаясь тем, как ласковые руки гладят по голове, как часто бьётся сердце в груди, к которой я прижалась, как губы шепчут:

– Девочка моя, как же я соскучилась! Всё это время жалела, что не могла взять тебя с собой, что не сказала правды, что нужно было вместе выбирать женихов… Всё хорошо? Тебя никто не обидел?

Из её голоса исчез тот задор путешественницы и командный тон королевы, который она явно напоказ демонстрировала, когда пришла в мой кристалл. Теперь она была привычной, домашней, той мамой, которая баюкала меня на руках и утешала, когда было тяжело. И, судя по последней фразе, в этот момент она сама напрочь забыла, что я уже не маленькая девочка, не способная к самостоятельному существованию.

А может, она сказала это нарочно?

– Я сама кого хочешь обижу, – хихикнула я, отстраняясь. Увидев смешливые искорки в серебристых глазах, уже не сдерживаясь рассмеялась: ну точно нарочно!

– Как же хорошо дома… – Отпустив мои плечи и взяв за руку, мама потянула меня к диванчику. Присев, обежала глазами комнату, потом перевела взгляд на меня, удивлённо подняла брови и пожурила:

– Ты забыла убрать эффект трансформации.

– Нет… Я точно его снимала… – ничуть не меньше поразилась я, сосредоточиваясь на коже и мышцах лица, которые действительно шевельнулись, стремясь вернуться к исходному облику.

– Теперь да, – оценив изменения, подтвердила мама. – А до этого…

– Способность сработала ночью спонтанно? – заволновалась я.

– Видимо, так. Ещё один сбой? Это же не первый раз? – Мама сокрушённо покачала головой, когда я кивнула. – Я надеялась, у тебя таких проблем не возникнет. Думала, когда ты получишь последнюю способность, которая достанется тебе от отца, всё соединится воедино… Не вышло… – она тяжело вздохнула.

– Неужели у всех наследниц так было? – обеспокоилась я.

– Да, – невесело улыбнулась мама. – И чем больше накапливалось способностей, тем сильнее проявлялось это противоборство. После наступления совершеннолетия все мы в этом убеждались, начиная применять их в полной мере. Так что не вини себя и не считай неправильной. Так распорядилась судьба, нам остаётся лишь быть терпеливыми.

– Я не жалуюсь. Просто испугалась, будто я одна такая неумеха уродилась. А почему ты мне раньше не рассказала? Хоть бы предупредила…

– Если империанин чего-то опасается, это чаще всего в итоге с ним и происходит. Я не хотела посеять в тебе страх и неуверенность… невольно спровоцировать…

– Тебе бабушка до твоего совершеннолетия рассказала о проблеме наследниц? Поэтому ты чувствовала неуверенность?

– Да, так. Мне было пятнадцать, когда я узнала. И каждый раз, используя какую-нибудь способность, я только и думала, что вот-вот она сработает неправильно. Разве после этого я могла обречь тебя на такие же муки? Пусть даже я напрасно верила, что оберегаю тебя от ошибки, но ты хотя бы все эти годы прожила спокойно.

– Ладно, – сообразив, что тему мы затронули сложную и грустную, я решила отложить её до лучших времён. – Не терпится узнать, как ты съездила.

– Удачно, надеюсь, – сняв с себя груз вины, мама принялась рассказывать. – Не так просто было убеждать тех, кто рвётся властвовать, но фактически шансов не имеет, в том, что им выгоднее не торопиться и отложить борьбу за пост императора. Знаешь, сколько заявок на участие в смотринах получил Совет, когда решение о новом круге правления было разослано правящим династиям? Шестьдесят две! Ты представляешь себе шестьдесят две делегации на Тае? А торжественный приём, на котором эта толпа претендентов и ты одна?..

– Да уж… А я-то ещё ужасалась, что их будет аж двенадцать! – хихикнула я.

– Зато тебе достались самые-самые! – с видимым удовлетворением заулыбалась мама. – Мужи, а не юноши или увядающие старцы. Красавчики… с учётом канонов их рас, разумеется. Не глупые вроде, я с каждым лично беседовала, чтобы в этом быть уверенной. Ну а способности априори высоки. Они же наследники своих династий.

– Жаль, что некоторые готовы действовать нечестным путём.

– Ты о чём, дочка?

Хоть и не планировала я с порога озадачивать родительницу возникшими проблемами, а пришлось. Она вряд ли смирилась бы с отговорками типа «сейчас не время» или «завтра всё узнаешь». И я как могла коротко рассказала о макете, иперианке, рооотонце, эрриянине и тех империанах, которых мы попытались увлечь обещанием лёгкой победы.

– Это сложно было вычислить заранее, – мама развела руками. – И ты же ещё не получила неопровержимых доказательств? – Дождалась моего кивка и оптимистично продолжила: – Ну вот, может, не так всё плохо. Но я очень рада, что ты у меня такая осмотрительная, недоверчивая и ответственно подходишь к выбору мужа, а не надеешься на влечение. Не знаю, что выйдет из этой идеи «второго круга», но то, что ты перевела заурядную и скучную процедуру знакомства с женихами на новый уровень соревнования, – это гениально. И правильно. Империей должен править достойный император, добившийся этого статуса в честной борьбе. И как я рада, что Лайлар тебя поддержал!.. А Лир? Он же не был против испытаний? Замечательно! – мама в очередной раз воодушевилась моим подтверждением. – Представляю, какие какие хмурые и недовольные лица будут у принцев завтра на торжественном приёме! Жаль, что им заранее сказали эту сногсшибательную новость, а не во время церемонии представления.

В душе я была с ней согласна, но также хорошо понимала, что и о разумности забывать нельзя. Женихи, попавшие однажды в унизительное для себя положение, обиды не забудут. А мне и будущему мужу ещё с ними сотрудничать много лет. Кто знает, способны ли они отделить личное от государственного? Лучше не рисковать.

– Мы обязаны дать им время подготовиться морально. И так, я уверена, недовольства у некоторых хоть отбавляй. Открыто вроде не возмущаются, но втихую… Если усилить напор, можно запросто и новый раскол империи спровоцировать.

– Ты верно рассудила, дочка. В пылу эмоций можно наделать непоправимых ошибок… Как же я тобой горжусь! Ты у нас выросла такая сознательная!

– Не такая уж я и сознательная, – отмахнулась я от похвалы. – В чём-то, возможно, но не во всём. Не всё, что должна, успеваю. Так что мне над собой ещё работать и работать.

– И что же ты не успела? – поинтересовалась родительница.

– Ну, например, платье не заказала на завтрашний приём. Теперь вот думаю, может, из двух-трёх старых быстренько сделать одно? Будет смотреться новым?

– Сомневаюсь, – засмеялась мама. – Но тут, пожалуй, тебе можно помочь. Я ведь привезла подарок…

Она вскочила, бросилась к выходу и, замерев в проёме, попросила:

– Ты пока позавтракай, я принесу.

Я хоть и догадалась о сути подарка, но всё равно ждала её возвращения с нетерпением. Было любопытно, что мама для меня выбрала. Обычно наши вкусы совпадали. Она посетила столько планет, что сложно сосчитать. Мода какой из них очаровала её больше остальных?

– А вот и я! – жизнерадостный голос раздался именно тогда, когда я взялась за занавеску столовой, чтобы её откинуть в сторону и выйти. Я и сама не заметила, как выбежала в комнату и оказалась около дивана, на который родительница аккуратно положила ворох объёмной ткани, переливающейся словно жидкий перламутр.

– Ух… – потрясённо выдохнула я, благоговейно опускаясь на колени перед этим чудом. Едва касаясь, прошлась ладонями по невесомой, мягкой материи…

– Это лорепский шёлк, – озвучила мама то, о чём я уже догадалась. – Самый редкий и дорогой материал в империи. И самый прекрасный… Фасон, я надеюсь, тебе тоже понравится.

Об этом можно было и не спрашивать. Как такая красота может не понравиться?! Примерив платье, я в восторге рассматривала своё отражение.

Ткань верха, плотно прилегающая к корсажу и ниспадающая от талии объёмной юбкой, сияла переливами всех возможных цветов. Когда мама подходила ближе, материя пыталась подстроиться под тон её золотого платья, становясь жемчужно-золотистой. Стоило родительнице отойти, как оттенок вновь менялся – шёлк подражал то серебристым занавесям, то изумрудно-зелёному цвету стен, то идеально белому ворсу ковра, то краскам неба за прозрачной стеной-окном моей спальни, становясь бледно-голубым.

Такой наряд как нельзя лучше подчеркнёт дипломатичность наследницы, которая не поддалась соблазну и не отдала предпочтение одному цвету, любимому жителями какой-то конкретной планеты. Для гостей это послужит показателем равенства возможностей претендентов на пост императора. Я окажу уважение всем и не дам преимущества никому.

Очарованная нарядом, я даже к самой себе не слишком присматривалась. Хотя смотреть было на что. Чистая светлая кожа, сияющие оттенком бледного золота вьющиеся пряди, голубые глаза, нежные мягкие черты лица – пропорциональные и гармоничные настолько, что в это сложно поверить. У многих из тех, кто меня видел впервые, не получалось избавиться от сомнений, будто подобная красота не иллюзия и существует в реальности.

– Идеально село по фигуре, – мама с не меньшим удовольствием меня рассматривала. Придирчиво потрогала ткань на плечах и скользнула подушечками пальцев вдоль узкого длинного рукава. Второго фасон платья не предусматривал, вместо него была тонкая бретелька. – Нигде не давит? Всё удобно?.. Волосы я бы не оставляла распущенными… – Родительница аккуратно собрала пряди, свернула в пучок и подняла вверх, оставив шею открытой. – Сделай причёску. Видишь? Так будет лучше. И ещё… – Она отпустила волосы, позволив им упасть тяжёлой волной мне на спину, и отступила к мешочку, который, видимо, принесла вместе с платьем и оставила на столике. – Украшение.