Хранитель чистого искусства. Серия: Аз Фита Ижица. Часть III: Остров бродячих собак. Книга 7

То есть, мы не выдумываем Мир таким, каким мы его предпочитаем видеть. Он был таким однажды одно мгновение и время от времени бывает. Тоже всего лишь на мгновение.

Когда это обнаруживаешь, начинается захватывающая охота на эти мгновения. Её успех зависит от сплава опыта с интуицией. Опыт позволяет определять условия, при которых есть вероятность такого мгновения, а интуиция – ловить его точный момент.

И здесь опоздать на доли секунды – это опоздать навсегда. Даже если это павильонная съёмка, не говоря уже о натурных. И даже если фотографируешь в павильоне неживой статичный объект.

Даже если безупречно создана композиция и выставлен свет, сам воздух – это своеобразная линза, создающая едва уловимые преломления, изменчивость которых зависит от температуры, собственного дыхания, едва уловимого движения и кто знает от чего ещё.

Если теоретически всё это и можно просчитать, на практике это – нечто из области фантастики. Это нужно чувствовать и предчувствовать. В большей степени предчувствовать, потому что на простое нажатие кнопки и на срабатывание механизма тратится время. Да, доли секунды. Но это именно те доли секунды, опоздать на которые – это опоздать навсегда.

То есть, нажать кнопку нужно чуть раньше того самого мгновения. На доли секунды раньше этого самого мгновения. В точно определённый момент до – не раньше, не позже, чтобы попасть… – Максим сделал небольшую паузу и закончил предложение, очень медленно и значимо проговаривая каждое слово, – самым-самым кончиком точно в висок.

Ира, забыв как дышать, с приоткрытым ртом ошарашено смотрела на Максима. Его лицо медленно озарилось озорной улыбкой и, в конце концов, он расхохотался.

– Ну ты и дурында, сестрёнка! – сообщил он ей сквозь смех. – А я-то, наивный, полагал, что ты сразу догадалась, и прикалываешься тут надо мной по-чёрному.

– Как я, по-твоему, должна была догадаться? – возмущённо почти прокричала Ира.

– Ё моё! Почту, блин, открой!

– Ну! – проинформировала она о том, что почту открыла.

Максим одним движением оказался у неё за спиной.

– Ну! На мой ник посмотри! Он тебя ни на какие мысли не наталкивает?

Ира уставилась на «KRT-2».

– И на какие же мысли он должен меня наталкивать?

– Не, сестрёнка, ты и вправду дурында. Чудилище в пёрьях! Ка! Эр! Тэ! Два! Неужели не понятно? Крышенько Руслан Тарасович два.

– Ты знаешь, не спорю, действительно весьма логично, – язвительно прокомментировала Ира его объяснение, – но…

– «Но!» – перебил и заодно передразнил Максим. – Открой какое-нибудь письмо и глянь на аватар.

Ира открыла письмо.

– И что? – спросила она, созерцая многоугольник с симметричным узором.

– Ирка, по-моему, ты всё же прикалываешься. Тебе сие художество ничего не напоминает, а?

– Блин! – До Иры дошло, наконец-то, и она рассмеялась над собой. – Калейдоскоп! Так. Пошли отсюда, – сказала она тоном, не терпящим возражений, встала, ухватила Максима за руку и потащила к проходу.

Уже в цоколе своего дома она позвонила Александру:

– Саша, на всякий случай сообщаю, что меня не будет какое-то время. Сколько именно, не знаю, но… В общем, ты понял.

– Да, я понял, Ирина Борисовна.

– Ирка, да неужто ты сейчас разговаривала с тем самым мерзким и противным, классным парнем по имени Александр? – с довольной улыбкой уточнил Максим.

– Именно с ним, – бодро подтвердила Ира и остановилась, как вкопанная, поражённая абсурдностью происходящего с нормальной человеческой точки зрения. – Подожди! Откуда ты знаешь про Александра и вообще…?

– Я знаю всё, сестрёнка, – торжественно известил Максим и подтолкнул пустившую корни Иру по направлению к лестнице.

Пока они добирались на второй этаж, прихватив с кухни компот и печенье, и устраивались в кабинете, Максим, в доказательство своей осведомленности, рассказывал о жизни Руслана Крышенько, начав с того, как они с Михой привезли Ире компьютер.

– Максим, но как?! – ошеломлённо воскликнула Ира, сражённая наповал подробностями. – Ты что, следил за жизнью Руслана? То есть, за своей жизнью… То есть… В общем, я запуталась.

– Нет. Я просто всё помню.

– Но как?! – Ира прекрасно понимала, что для того чтобы посредством слежки знать о тех деталях из жизни Руслана Крышенько, о которых говорил Максим, он должен был бы превратиться в невидимку.

– Ну-у-у-у, – протянул Максим. – Надо сказать, стоило мне это недёшево.

Он поднялся и скинул с себя рубашку и брюки.

Ира опешила от неожиданного исполнения мужского стриптиза, но когда взглянула на его обнажённое тело, опешила ещё больше. Девственные, свободные от шрамов участки на его коже были, но их было немного.

– Тебя что, пропустили через мясорубку? – с трудом проговаривая слова, спросила Ира.

Максим рассмеялся.

– Нет, сестрёнка, не подумай, это всё не разом.

Он вкратце посвятил её в подробности обретения шрамов посредством всевозможных травм и хирургических вмешательств.

– Так что, в тот раз, мне пришлось лишиться почки, чтобы получить доступ к самому себе. В это же раз, дабы вытащить из себя подробности прошлого Земного бытия, одним пребыванием на границе человеческой жизни обойтись не получилось. Хотя, надо отметить, в этот раз я был более искусен, и мне удалось избежать лишения жизненно важных органов.

И всё же, одного я так и не смог из себя вытащить, а потому любопытство меня изглодало напрочь. Я до сих пор не знаю, как именно я тогда умер. Всё, что помню: визг, грохот и впечатляющее изваяние из месива искорёженных машин. А дальше, будто переключили на другой канал. Ирка! Умоляю! Расскажи! Как я умер?

– Как и собирался. Ток убил быстро и не больно самым-самым кончиком точно в висок.

– Не понял.

– Когда машины столкнулись, у них вырвало двери. Одна из дверей обрубила ветку дерева, эта ветка, падая, оборвала электрический провод, и один из его кончиков угодил тебе точно в висок.

– Потрясающе! Я прямо горжусь собой!

– Но это далеко не всё, чем тебе стоит гордиться!

– А что ещё?

– В каждой из машин находился лишь пьяный в стельку водитель. И того, и другого выкинуло вслед за дверьми, и они отделались незначительными царапинами и синяками.

Но и это ещё не все! Одним из водителей был тот самый мерзкий и противный классный парень по имени Александр. Так что, ты, как и собирался, напрямую связал его со своей смертью. Кстати, обрубила ветку дверь его машины.

– Супер!

– Но и это ещё не всё! Ты его не просто вздёрнул этим. Та авария стала для него стартом Осознания Сути.

– Ирка, по-моему, у меня начинается серьёзное обострение звёздной болезни. – Максим рассмеялся. – Давай про Александра, коль уж первым его зацепили.

Ира стала рассказывать, как, следуя совету из письма Руслана, забирала Александра к себе, подробно излагая весь процесс его «приручения».

Как только она упомянула Оксану, Максим перебил её:

– Оксана?! Она всё-таки вышла на тебя! – в запале воскликнул он, с энтузиазмом потирая руки.

Ира глянула на него в недоумении, и Максим принялся объяснять:

– Я в том письме хотел написать тебе и о ней тоже, но потом передумал. По моим сведениям, ты её тогда никак не могла знать, а кроме того, ты нужна ей гораздо больше, чем она тебе…

– Сомневаюсь, что в этом ты оказался прав, – перебила Ира.

– Не спорю. Вполне возможно. Так вот, Оксана – это твой фанат. Фанат невселенского происхождения. Она везде, где могла, следовала за тобой попятам, а где не могла, преданно сидела, образно говоря, под окнами заведений, в которые в силу своего незначительного статуса не имела доступа.

Она и во Вселенную попала только потому, что за тобой увязалась.

Первый раз у неё получилось найти тебя во Вселенной, когда ты играла в Эриану, и затем, каждый раз, когда она тут воплощалась… А воплощалась она только человеком, потому что ты пыталась воплощаться только человеком. Так вот, когда она затем тут воплощалась, она во всём старалась подражать Эриане.

– Стоп! Гена как-то сказал, что она ему кого-то напоминает, а потом вспомнил, что именно Эриану.

– Генсильч?

– Он самый! Он…

– Подожди! О нём мы отдельно поговорим, а сейчас, давай дальше про Александра.

– Получится лишь в комплекте, то есть, про Александра и Оксану. Они сейчас вместе.

– Что???!!! Офигеть!!! Давай по порядку!

Рассказывая дальше историю «приручения» Александра, а заодно историю его отношений с Оксаной, Ира намеренно упускала некоторые детали, которые затрагивали других персонажей, предупредив об этом Максима и пояснив, что так её повествование получится более стройным.

– Полностью «За». Хочу знать всё и обо всех, а потому без сумбура это будет гораздо эффективнее.

Как только Ира окончила, описав состояние ситуации на данный момент, Максим с глубокой теплотой спросил:

– Как там Миха?

– Будешь смеяться, но это он тебя нашёл.

– Опять?! Потрясающе!!! Рассказывай, но с самого начала и по порядку.

– Если по порядку, то в день похорон Руслана Крышенько к Михе вернулась Алла, оборвав все связи со своей прежней жизнью.

Кстати, в тот день это было нечто! Казалось, словно чуть ли ни весь город собрался, хотя даже бегущую строку не давали. Люди в едином порыве встречались, мирились, прощали. Целый парад Happy End-ов!

Ира, объятая благоговением воспоминания, замолчала.

– Получилось, – почти прошептал Максим, светясь изнутри. – Давай дальше!

– Дальше… Вечером в этот же день Миха узнал, что Яна – это его дочь. Некоторое время Алла с Яной жили у меня. Яна подружилась с Зивом. В итоге, он решился попробовать себя в качестве человека, и не далее как этой весной он встретил сам себя в виде мальчика по имени Клим, который сразу же подружился с Яной.

– Бомба!

– Сейчас Миха, Алла и Яна, а также Михина бабушка живут в шикарной трёхкомнатной квартире. Алла работает у нас вместе с Женечкой.

– С Евминчем?

– Да. А что касается конкретно Михи…

Ира стала рассказывать, как ещё до прочтения письма Руслана дала Михе ознакомиться с фактическим вариантом концепции проекта.

– Дашь мне почитать, – с серьёзной уверенностью потребовал Максим.

– Обязательно, – выразила Ира согласие с его требованием и продолжила рассказывать о том, что из этого вышло.

Несмотря на полное погружение в воспоминания, Ира исподволь наблюдала за Максимом.

Внешностью, атлетически сложенный высокий молодой мужчина даже отдалённо не напоминал маленького щупленького неказистого Руслана. Не было ничего общего и в чертах лица.

Но пластика движений, мимика, взгляды, улыбки и что-то ещё, что не поддавалось описанию в словах – сам дух, что ли – создавали впечатление, то ли будто Максим безупречно изображает Руслана, то ли это сам Руслан, невероятно загримированный до неузнаваемости, но упорно не желающий играть другую роль. То есть, стопроцентный Руслан, но с другой внешностью.

Как только Ира окончила рассказывать Михину историю, Максим достал флешку и протянул её Ире:

– Скинь-ка мне прямо сейчас этот ваш фактический вариант концепции, а заодно и папочку, которую я оставлял у тебя в компе для Генсильча. Чует моё сердце, что до локальной сети через проходы руки у вас так и не дошли.

– Правильно чует. Не дошли, – подтвердила Ира, включая компьютер.

– Кстати, заметь, я тогда не врал, что собираюсь продолжать.

– Но ты ведь не собирался!

– Как Руслан Крышенько не собирался, но какое это имеет значение? Честно говоря, готовя папочку для Генсильча, я не сомневался, что готовлю её для себя самого.

– Систему особой связи между нашими кабинетами он всё же сделал.

– Что ж, уже неплохо. Да, кстати. Я тебе, между прочим, ещё одну подсказку давал относительно своей, так сказать, подноготной. Открой-ка ещё и почту и найди моё самое первое письмо.

К этому моменту на мониторе уже висела открытая папка с клипартами. Ира зашла в почту, открыла самое первое письмо Максима и по его просьбе поставила оба окна рядом.

– Обрати внимание на название папок! – победоносно потребовал Максим.

Оставленная для «Генсильча» папка в клипартах называлась RHSYM_17280169, а заархивированная папка с фотоснимками в самом первом письме – rhsym_17280169.

– Чёрт! – воскликнула Ира. – А ведь у меня было смутное ощущение чего-то знакомого, но я, почему-то, тогда не обратила внимания.

– Дурында, одним словом! – Максим рассмеялся.

После того, как всё, что попросил Максим, оказалось у него на флешке, Ирин рассказ продолжился, касаясь то одного, то другого персонажа, о которых спрашивал Максим.

Единственным, чью жизнь за этот год он не попросил её осветить, был Стас. Правда, Ире пришлось его несколько раз вскользь упомянуть. Однако лишь в тех случаях, в которых это упоминание становилось неизбежным.

Ира с трепетом обречённости ждала, что Максим всё же о нём спросит, но как только Стас остался последним в списке знакомых Максиму из жизни Руслана Крышенько людей, связанных с Ирой, он перевёл разговор на другую тему.

– Ну что ж, согласно предоставленным тобою сведениям, можно считать, что Руслан Крышенько у меня в целом получился весьма недурно. А вот с Максимом Колядвиным пока что по плану идёт далеко не всё. Кстати, ты на мою нынешнюю фамилию внимание обратила?

– Слушай! Точно! – в стиле «Эврика!» воскликнула Ира. – Колядвин – Коляда! Второе нисхождение Крышня!

– Ирка, честное слово не выбирал. Сама обвалилась. Но, блин, вот скажи, что не в тему? Как только осознал, с тех самых пор прикалываться не устаю.

Так вот, с Максимом Колядвиным пока есть проблемы. Дело в том, что я опять как без компании. До сих пор никого из своих найти не могу. Точно знаю, что где-то должны быть. Но что только ни делал, всё без толку!

– А что ты делал? – спросила Ира.

– В Интерпол обращался и соцсети прочёсывал, – нарочито серьёзно ответил Максим, а затем расплылся в улыбке. – Ирка! Ну как я тебе объясню, что я делал, а?

– Извини, как-то не подумала. – Ира виновато-понимающе улыбнулась.

– Их должно быть шестеро, – теперь просто серьёзно продолжил Максим. – Три мальчика и три девочки. Впрочем, одна из девочек ради прикола могла и мальчиком уродиться. Но это необязательно. Она и без такого выверта найдёт, как приколоться.

Один мальчик и одна девочка точно должны держаться вместе.

Так же вместе, скорее всего, могут держаться две другие девочки. Одна из них та, о которой я говорил, что может уродиться мальчиком либо ещё как-то приколоться.

Ещё один мальчик, не исключено, что примкнёт к тем или к другим. Вполне возможно, что они все как-то, где-то пересекутся.

А вот последний мальчик, тот, вероятнее всего, держится особняком. В принципе, он может как-то с остальными и пересекаться, но вряд ли слишком тесно. Он – мой самый-самый лучший и близкий друг. Чего? – смутившись, спросил Максим, уловив, как Ира меняется в лице.

– Максим, логически разобраться в твоих мальчиках и девочках с налёту не так-то просто, но… То есть, я хочу сказать, что это – не логический вывод.

– Ну! – в ажиотаже нетерпения воскликнул Максим.

– Я не знаю… Мне это только сейчас вдруг показалось…

– Ну, говори! Чего ты тянешь!

– Сдаётся мне, что бо́льшая часть твоей компании нынче обитает у нас в «Стиль-Коде».

– Серьёзно?!

– Не знаю. Я же говорю, что мне это вдруг сейчас показалось.

– Давай, рассказывай!

– В общем, прежде чем я узнала о проекте, я несколько месяцев работала в одном богом забытом рекламном агентстве.

– Я в курсе, – перебил Максим, а затем пояснил. – Проскальзывало в разговорах, пока я играл в Руслана.

– Так вот, Гена потом их всех отправил учиться, а потому ты никого и не видел. Они вернулись уже после твоей смерти – две девочки и два мальчика.

Одна девочка и один мальчик связаны между собой крепче некуда. Они – родные брат и сестра. Другие мальчик и девочка связаны лишь работой, но у них есть похожие черты в поведении.

Лу и Женечка раскрывали их всех. Все великие. Но самое интересное замечание по поводу них: все во Вселенной в первый раз и вроде бы из праздного любопытства, но так, будто только делают вид, что из праздного любопытства.

– Та-а-а-ак, – задумчиво протянул Максим.

– Но это не всё! Этим летом к нам присоединился ещё один занятный мальчик. Когда он появился, у меня было ощущение, что он – это твоё, так сказать, второе пришествие. Но…

Его никто не мог раскрыть, а потом он раскрылся сам намеренно. Диагноз был поставлен следующий:

Великий. Именно поэтому я и поняла, что это – не ты. Во Вселенной с точно такими же целями, как и та четвёрка, то есть, вроде как из праздного любопытства, а вроде как и нет.

При этом вроде бы впервые, но Лу высказала подозрение, что он постирал свои прошлые воплощения. Мало всего этого, он, по словам Лу, осознаёт суть не хуже Гены, Женечки и Стаса.

– О как!

– Стоп! Есть и ещё одна девочка! Я почему-то сразу о ней не подумала. Она из того же рекламного агентства. Её никто не смог раскрыть, потому что она одновременно и активное вещество и основа. Понимаешь, о чём я?

– Да. Это касается энергетической прозрачности и движений. Верно?

– Да. Да! Кстати! Ты её, как Руслан, знаешь! Я, наверное, поэтому сразу о ней и не подумала. Это – Лидия Гавриловна.

Поскольку для Руслана Крышенько Лидия Гавриловна была персонажем второстепенным, отдельный отчёт о её жизни за прошедший год Максим не потребовал, однако, как второстепенный персонаж, она фигурировала в нескольких из представленных сегодня Ирой.

– Так. Лидия Гавриловна, – задумчиво произнёс Максим и закрыл глаза, погрузившись в себя. – Тёть Лида, – через некоторое время произнёс он тихо сам себе и ещё через время усмехнулся, открывая глаза. – Ирка! Я на девяносто девять целых и на девяносто девять сотых процента уверен, что ты и вправду выловила всю мою компашку.

Лида-Лида-Лида. Почему же я её тогда не раскусил? Понятно почему. Я понятия не имел, что они все могут быть здесь, а потому и не искал. Я понял, что они все должны быть здесь, когда решил заявиться сюда ещё раз и вместе с ними. В принципе, тогда я, конечно же, мог раскусить Лиду, но я придумал себе всё так, чтобы никоим образом не вклиниваться в свою игру в Руслана.

Максим усмехнулся.

– Ирка! Лида – это, скорее всего, та девочка, которая вполне могла учудить, родившись мальчиком. И если это правда она, то она действительно учудила, без всяких мальчиков. Как я говорил, она должна быть связана с одной из девочек, и теперь тебе должно быть ясно, с какой именно, – Максим вопросительно посмотрел на Иру.

– Она связана с ней, – медленно проговорила Ира. – Она – её тётка, правда, не по крови.

– В таком случае, расскажи-ка мне, если есть, какую-нибудь характерную историю про того мальчика, который не брат одной из девочек и не особняком.

– Есть такая история.

Ира усмехнулась и рассказала Максиму, как Дима попал на работу в рекламное агентство Гаянэ.

– Девяносто девять целых и девятьсот девяносто девять тысячных процента! – торжественно провозгласил Максим. – Так, первый, с кем я хотел бы встретиться, это мальчик, который особняком. Можно это устроить без свидетелей?

– Легко. Он так и есть особняком. Яна и Рома – это которые брат и сестра – работают со мной на четвёртом. Лида, как ты знаешь, на третьем. Гаянэ и Дима вообще практически не бывают в офисе. Я сама их в офисе ни разу не видела. А Ихан работает на первом отдельно от всех. Он – стилист.

– Девяносто девять и девять тысяч девятьсот девяносто девять, – вставил Максим.

– У него на перовом этаже два кабинета: парикмахерская и швейная мастерская.

– Итак, решено! Первым делом, ты сводишь меня с Иханом, а потом решаем, как жить дальше. Кстати, не переживай, тебя я не стесню.

– Так ты меня имел в виду, говоря о хорошей знакомой и даже в некотором смысле родственнице?

– А кого же ещё! – Максим рассмеялся. – Ирка, это я к тому, что мне, конечно же, гораздо больше нравится идея жить в Сочи, а не в Охе, но с другой стороны, как ты понимаешь, мне без разницы, где жить, с учётом дырок. Так что, первые полмесяца меня не затруднит являться в офис прямо из Охи. Кстати, я правильно понял, что вы собираетесь меня поселять для начала в ту самую квартиру, в которую мы с Михой приволокли тебе комп?

– Да. Там сейчас живёт Ихан с дочерями…

– Батюшки! Если твои догадки и мои предположения верны, сомневаюсь, что мне придётся ходить на работу из Охи. Сестрёнка, похоже, всё офигенно здорово!

– В таком случае, идём? – спросила Ира, делая попытку подняться, однако Максим остановил её.

– Подожди чуть. У меня к тебе есть ещё один вопрос. Ты мне скажи, сестрёнка, контора-то шушукается?

Ира потупила глаза и почувствовала, что краснеет.

– В некотором роде, да, – ответила она, глубоко вдохнув, и добавила после короткой паузы. – И не беспочвенно.

– Я так и подумал. Ты перестала называть Стандрейча по фамилии, как ты всегда называла его за глаза. Расскажи мне, как у вас дела? Расскажи всё. С самого начала.

Вопрос по поводу шушуканья конторы Максим задал с оттенком подтрунивания, но затем его голос наполнился таким участием, а взгляд такой теплотой, что Ира стала просто рассказывать.

Она описывала и внешние события, и свои внутренние переживания так, как никогда до этого. Даже себе самой. Выплескивая это наружу, она сама дивилась, сколько всего и насколько тщательно скрывала от себя самой.

– Максим, спасибо тебе, – сказала она, завершив свою исповедь описанием того, что произошло между нею и Стасом после корпоратива в ночь с пятницы на субботу. – Я прекрасно осознавала, до какой крайней степени мне необходимо разобраться в себе, но если бы не ты, я бы, наверное, так и не решилась этого сделать.

– Я знаю. Потому и спросил.

– А я теперь знаю не только умом. Теперь я это осознаю каждой клеточкой и даже тем, что за пределами плоти. Впрочем, за пределами плоти я, конечно же, всегда это осознавала. Теперь я действительно ЗНАЮ, что здесь я из-за него. И, возможно, даже ради него.

– Нет, сестрёнка. Точнее, не только. Я тебе этого не написал в том письме, потому что знал, что пока без толку. Ну а теперь можно. Ради него, ты не только вновь посетила Мир, созданный хоть и многими, но по твоей инициативе, и сохраняемый твоими силами. Ради него ты подвигла свою компашку поиграть во Вселенную. То есть, именно ради него ты поддержала идею Генсильча и приложила все силы, дабы она воплотилась.

– Максим, согласно, так сказать, легенде, Стас появился ЗДЕСЬ. То есть, вот в этом вот Мире, когда он уже был сделан. Так что, даже если я и сыграла главную роль в создании Вселенной, я никак не могла сделать это ради него.

– Почему? – Максим улыбнулся с хитрым прищуром.

– Ну хотя бы потому, что его тогда ещё попросту не было.

– Именно! – воскликнул Максим, многозначительно глядя Ире в глаза. – И-МЕН-НО, – повторил он таинственным полушёпотом. – Ирка, – перешёл он на обычный тон, – перечитай мифы, сказки. Там столько о тебе!

Правда, больше полунамёками, но только лишь из-за наслоений человеческих историй, которые, в то же самое время, настолько пропитаны твоим персональным мифом, твоим духом, твоими стремлениями, что сами превратились в полунамёки.

Ирка, посмотри на жизнь людей! Посмотри, чего они ищут, чего они ждут, на что они надеются, к чему они стремятся. Разумеется, кроме денег, власти и славы, так сказать.

Посмотри, ради чего люди хотят денег, власти и славы, даже если сами не понимают, что деньги, власть и слава – всего лишь средства, которые они считают подходящими для воплощения своих сокровенных желаний, но не сами сокровенные желания.

Загляни в их сокровенные желания, в которых они подчас не признаются даже себе, зачастую лишь потому, что в словах эти желания выражаются слишком банально. А ведь именно в том, что можно выразить лишь банально, заключено истинное умопомрачительное чудо.

– То есть, ты хочешь сказать…

– Я ничего не хочу сказать. Я хочу, чтобы ты сама поняла, и всего лишь пытаюсь подтолкнуть тебя на путь этого понимания. Просто будь в курсе, что ты, что называется, всю себя положила на создание и сохранение этого Мира ради НЕГО.

Ради того, кого ты, пока я был Русланом Крышенько, называла Радный, а теперь называешь Стас. Ты создала этот Мир ради НЕГО, потому что, пока этот Мир не появился, ЕГО не существовало.

А теперь идём разбираться, что такое Ихан, – Максим поднялся и увлёк Иру за собой.

СУГУБО ЛИЧНОЕ

– Ихан, мне нужно пообщаться с тобой без свидетелей. Можно это как-нибудь устроить в ближайший час? – спросила Ира с помощью мобильника.

– Вполне, Ирина Борисовна. Минуть через десять я освобожусь, и далее у меня будет окно не менее получаса. Достаточно времени? Если нет, я попытаюсь куда-нибудь передвинуть следующего клиента.