Загадка

Егор Шатилов

Загадка

Глава 1.

Уже третий день у шамана было неспокойное состояние, к этому дню тревога усилилась, и он убедился, что она не беспричинна, что-то действительно созревало. Ему нужно было узнать что это. Он опустился на колени и сел на пятки, выпрямил спину, поджёг травы на подготовленной тарелке, когда они достаточно проколели, он сдул еденичные части пламени, что-то обдумал, в мыслях перебрал то, что ему нужно было и медленно и глубоко начал вдыхать дым. Через некоторое время его «комната раздумий» полностью заполнилась дымом, дышать шаману было легко, дым не душил, а был мягким, проходя через дыхательные пути к его лёгким, приятным, что предполагало к расслаблению и исключению к мысленным противоречиям, осознано оставляя часть себя в этом мире настоящего, он по «мосту» воображения, как началу движения, отпустив своё существо от внутренних оков, мысленно удалялся туда где была причина его тревоги.

Глава 2.

Ребята были между высотными зданиями в узком закутке с двух смежных сторон огороженном рабицей высотой около трёх метров. Приходили они сюда часто. Места здесь было мало, но им его много и не нужно было, они не играли здесь в подвижные игры, в основном беседовали о музыке, о том что видели в этот день или другой, предыдущий. Вчетвером они вставали вкруг и о разном увлечённо разговаривали, либо расходились к стенам в этом маленьком месте размером шесть на шесть шагов (в сторону выхода проход имел ступенчатое сужение и ширина прохода в самом узком месте составляла полтора шага) и что-нибудь говорили друг другу. Бывало один из них крутил в руках шнурок от обуви, который где-то взял, кто-то из них, сложив руки в карманы молчал и смотрел в асфальт. Так они проводили время здесь уже давно, это место стало для них любимым, здесь было темновато, от того, что солнечный свет сюда в чистом виде не поступал, а отражаясь от стёкол окон, от стен зданий, от неба, затухал пока «добирался» до этого, как могло показаться на первый взгляд мрачного места. Ребята и сами понимали, что здесь темно, а скорее даже мрачновато, но события, которые происходили здесь, их дружба и общение между ними, общие интересы, переопределили взгляд на это место, медленно, так как иногда меняется мнение у людей на то или иное событие, вещи или отношения.

Настал новый день в этом городе. В обеденное время Солнце находилось там где было каждый день. Первым пришел Алексей в их место, присел на корточки и упёрся спиной о стену, рюкзак поставил рядом с собой, вынул из кармана шнурок от обуви, и начал наматывать его на указательный палец и разматывать, растягивал и складывал в ладонь, сжимал и снова растягивал. В их месте было чисто почти всегда: то ветер раздувал листья, бумажки, фантики, то ребята сами убирали то, что ветер надул. Алексей не обратил внимания на предметы, валявшиеся здесь, не в первый же раз здесь что-то валяется. Шнурок ему надоел, он встал и убрал его в карман, покрутил головой в разные стороны – сделал это бессознательно, как это бывает у юношей, осмотрел это небольшое пространство пола и увидел какой-то предмет в углу между рабицей и стеной дома, который имел не обычный вид. «Не мог ветер его надуть сюда» – возникли первые мысли и впечатление от увиденного предмета, находящегося в трёх метрах от него.

– Привет! – послышался девчачий голос сзади. Алексей обернулся.

– Привет, Наташ! – они обнялись.

– Давно здесь?

– Полчаса, наверное, – Алексей повернулся к предмету, а потом снова посмотрел на Наташу, – я пораньше сегодня решил прийти.

– Пары прогулял?

– Не прогулял, а не пошёл.

– Короче не ходил. Что-то случилось?

– Да как всегда.

– Понятно.

Алексей пошёл к предмету в углу, поднял его. Это был чёрный предмет формой шара размером с кулак взрослого крупного мужчины и будто резной рисунок – впалые линии – похожий на стебли и листья травы, разорванные и замкнутые линии напоминающие геометрические фигуры и линия будто вырезанная по спирали от одного полюса до другого. Рисунок не был беспорядочным, а имел начало и конец по его экватору, на предмете были два углубления на противоположных сторонах диаметром примерно два сантиметра. Наташа подошла к Алексею, посмотрела на предмет в его ладони. Предмет был будто полирован плавно переходящий в матовую структуру цвета к углублениям.

– Дай мне, – предмет ей понравился, выглядел он привлекательно, тяжёлый, гладкий, в руке его было держать приятно.

– Привет, – послышались голоса со спины двух рассматривающих предмет.

– Привет, – сказала Наташа, – смотрите какой красивый … шар.

– Привет, – Алексей, обнял Настю и за руку поздоровался с Димой.

– Красивый, – смотря с интересом на предмет сказала Настя, протянула руку к нему, потрогала пальцем и затем погладила ладонью, – где взяли?

– В углу лежал.

Диме тоже понравился предмет, он взял его с руки Наташи.

– Ух. Тяжёлый, – он его повертел в руках осмотрел. Все молчали, смотрели на шар. – Богато выглядит, – он дальше рассматривал находку, – покруче чем золото выглядит. Сделан, видать, с какой-то целью, – ещё немного помолчал и добавил, – не в наше время сделали его, – и улыбнулся.

– Думаешь старинная вещь? – Алексею приходили разные мысли в голову.

– Да как будто ему миллион лет, но хорошо сохранился.

От этих слов у девушек «разыгрался» интерес. Наташа забрала предмет и ногтем начала водить по рисунку. Ноготь проваливался в линиях рисунка, а углубления, рядом с которыми рисунка не было, были слегка шершавыми.

– Как же приятно водить пальцем по нему. – Наташа ощущала чувство похожее на радость, – классный, – сказала она и передала предмет Насте. Настя тоже чувствовала приятное ощущение – такой предмет видела впервые и он действительно был непривычный взгляду, необычный. Много разных предметов и вещей они видели в магазинах и по телевизору, и у Алексея, который время от времени занимался вытачиванием фигур, различных поделок из дерева и камня и приносил их из училища, в котором обучался токарно-слесарному делу, показывал, и что-то из этого дарил друзьям. Насте он подарил копилку, в виде сидящей кошке, хвостом обхватывающей лапы. Копилку эту он делал долго, качественно – красиво обжег выжигателем и паяльной лампой и по окончании работ покрыл лаком там где посчитал нужным, а где нужно затёр до матового вида, получилась мультяшного вида симпатичная кошка. Но найденный сегодня шар, такой необычный все четверо видели впервые.

– Дай посмотрю, – Дима протянул руку, Настя отдала, – может внутри, что-нибудь есть… или кнопка какая-нибудь, – он вертел в руках шар, – может скрытая, – нажимал на вмятину, брал на излом, – бросить?

– Не надо, – вскрикнули девушки, Наташа выхватила у него это загадочное неизвестное что-то. – Он же красивый. Ещё поцарапаешь.

– Он точно для чего-то сделан, – сделал умозаключение Алексей. – Оставим пока у себя.

– Других вариантов я и не рассматривала, – сказала Настя с видом хозяйки своей вещи. – Пусть пока у меня побудет.

– Пусть пока побудет у тебя. Потом побудет у меня, – с улыбкой на лице обозначил свои намерения Дима, поглядывая на Наташу.

– Доулыбаешься. Будешь его трогать под моим присмотром, – Наташа тоже пошутила наполовину.

– Это же не котёнок, ничего ему не будет.

Наташа промолчала.

– И вообще его кто-то здесь оставил или потерял. Как иначе он сюда попал. Сам точно не прикатился и ветер не прикатил. Надо оставить – хозяин заберёт, – предложил Алексей. Для Наташи эти слова были совсем не радостные.

– Когда будем уходить я оставлю.

Желтое послеобеденное небесное светило освещало выход уже не так ярко как в полдень, в закутке ребят становилось темнее. Они как обычно беседовали о разном, но сегодня много времени обсуждали находку, «выдвигали» версии его происхождения, его пути до их места и много фантазировали на эту тему. По уходу Наташа сомневалась, оставлять ли находку, думала, не решалась, хотела забрать с собой, но друзья её поторопили и она положила его туда же в угол где он был найден, и пошла вслед за ними.

Глава 3.

Через недолгое время шаман вывел себя из «места наблюдений», как он иногда это называл, огромного мира в своей голове, приоткрыл глаза, протянул руку к подготовленному стакану с водой, выпил его и прошептал: «Нашёлся шар». Много мыслей и различных выводов из них образовались у шамана, но один был ясным: «Нужно доложить». Он принял решение безотлагательно направиться к дежурному и попросить к разговору председателя, а затем попросить о сборе правителей. Но в первую очередь ему нужно было освежить голову от большого количества дыма, который он вдыхал: шаман открыл окна, вышел в соседнюю комнату, зажёг огонь в печи, поставил греться воду и вышел на улицу. Погода была ясная, небесное светило ещё не достигло своего пика, свет обогревал левую сторону тела шамана и это тепло было настолько ему приятно, что он сделал пару шагов и повернулся лицом к свету. Шаман чувствовал как приходит в норму, он вернулся в дом заварил нейтрализующих трав, принял три глотка, часть налил в поясной котелок, собрался и направился в Дом Правителей.

Много мыслей было у шамана, и такие что ему откажут во встрече ребят оставив их на погибель, и такие, что их встретят и умервшлят, и что будут допрашивать обо всём что они знают, а затем увезут в лес и оставят там, и что оставят их здесь не позволив им вернуться, и разные другие, но он всё это время помнил о своём не до конца отрезвевшем состоянии и «произволе мыслей», как последствия этого состояния. «Контроль».

Председатель дал добро на сбор и через некоторое время все собрались. Собравшиеся расселись по своим местам, разговаривали, что-то обсуждали. Ещё не все знали причину сбора. Председатель встал со своего места.

– Начнём. Сотелий сообщил, что шар найден. Узнал он об этом недавно. Излагай Сотелий, что ты хотел сообщить по этому поводу. – Председатель сел.

Шаман сидел, вставать у него не было мыслей.

– Четверо юношей нашли шар, – начал он, – мы знаем свойства шара поэтому, я предполагаю, в течение двух-трёх дней по нашему времени они его активируют и прибудут сюда, один из них или все четверо я не знаю, – шаман замолчал, ожидая, что скажут на это собравшиеся.

– А у них по-другому идёт время? – первым решил высказать Персец, – и как ты узнал разницу во времени.

– По-другому. По их времени – четыре-пять дней. Я увидел, что их планета движется вокруг светила быстрее чем наша, – чётко без лишних слов ответил Сотелий.

Все молчали. Не верить шаману мало кто из присутствующих не мог, но сомневаться в достоверности информации никто не запрещал.

Один из присутствующих, одетый в длинный кожаный плащ, коротко подстриженный, с чёткими чертами лица, решил высказать свои мысли по этому поводу. Шаман смотрел в сторону присутствующих, ни на кого конкретно, видел всех, а по выражению лица этого одного из двенадцати правителей сделал предположение, что он сейчас что-то скажет, как только сформулирует мысли в полную речь. Своё сознание шаман отрешил от догадок, страстей, недовольств и недолюбия к своим личным сломам, его уши, были готовы услышать всё, что скажет … кто бы то ни был в этом помещении. Он нейтрализовал свои мысли в себе: «Уши – чтобы слышать».

– Сотелий, – обратился один из правителей в кожаном плаще к шаману, – насколько ты сам уверен в достоверности того о чём ты нам сейчас сказал?

Сотелий, в силу своего характера, может не до конца сложенного или сложенного так как есть и других путей не могло быть, зная что скажет не корректно и даже грубо, всё-таки решил сказать.

– Уверен. Иначе бы не пришёл.

Все остальные молчали и, видимо, намеренно, чтобы не прерывать диалог для того чтобы ещё не закончившийся разговор – закончился, логически завершился. После некоторого молчания тот в кожаном плаще повернулся насколько мог к шаману, смотрел в его сторону с видом, что все всё понимают и по-дружески неуместны некоторые грубости, которые он не воспринял на себя, но он их слышит, и, понимая, что шаман принимает дурман-травы, но не хотел, чтобы мозг шамана, может быть ещё не до конца избавившийся от них принял его слова как упрёк или оскорбление каким бы оно для него не являлось (если это так), решил сказать прямо, не осуждающе.

– Дым от трав вышел из тебя? – спросил он по-дружески, надеясь на его ум со здравым смыслом и понимании ситуации и места где они сейчас находятся и по какому поводу.

Шаман помнил, что не весь дым «вышел», а слова этого одного из членов правителей были важны, и своего рода стали сейчас нейтрализатором для него.

– Я видел то, что видел и это для меня стало важным, я решил долго не ждать и сразу направился сюда. Не весь дым «вышел», но я помню всё, что видел. Это созревало несколько недель, а последние три дня созревало быстро так, что я чувствовал себя плохо, до такой степени, что меня рвало несколько раз. Я искал и нашёл причину. Вы знаете, я говорил, я не желал родится тем кем родился, я просто родился и такой получился, кем бы меня не считали, – уже опять сказал лишнего шаман, но в этот раз его сердце «болело» за ребят, по-отцовски, хотя детей у него не было, но и эти мысли не были аргументом – лишнего сказано уже было, шаман осознавал это, но принимал это как уже сказанное, он знал себя и был готов ко многому в своей жизни. Во всяком случае он так думал. – Важно из всего увиденного то, что шар был найден.

– От ошибок никто не застрахован, а если кто-то и страхует себя от этого, то точно не ограждён. Я так понимаю ты позвал нас потому, что … – высказался другой представитель правителей, тоже коротко подстриженный, полный, от этого лицо его казалось чрезмерно большим, непропорциональным, в разноцветной одежде с красивой вышивкой. Он замолчал подбирая слова, – … ты хочешь их встретить и тебе нужен отряд.

– Да.

– Расскажи от начала до конца всё что ты видел. Я предполагаю всем будет полезно послушать, – он оглядел всех присутствующих взглядом. Некоторые из собравшихся одобрительно покивали, кто-то рисовал на бумаге что-то, один из них вертел в руке небольшой ромбический предмет, но все знали, что все всё слышат и слушают.

Шаман рассказывал о том, что видел в своём «мире сознания» как рассказчик, будто он выступает перед детьми на детском празднике, с выражением, правильно выбирая интонацию, и сам понимал, что на него сказался дым, ещё не весь вышедший из него, но никак не мог совладать с собой, не полностью контролировал себя. Некоторые из присутствующих улыбались, помнили, что дым не весь вышел из него, но слушать это было хоть и приятно, но неуместно в данной ситуации. Не та возрастная категория перед этим талантливым рассказчиком находилась. У председателя возникла хорошая мысль, как он её сам оценил, поручить шаману ответственное дело – в очередной детский праздник быть рассказчиком добрых историй или сказок, или быть комментатором, например, кукольного театра. «Да будет так», – сам себе улыбнулся он.

Шаман окончил рассказ, видел как кто-то пытается скрыть улыбку: «Он вежливый остался, – смотря на Арца, подумалось ему. Кто-то делал что-то другое, а того другого тянуло совсем не то о чём говорим сейчас». – Мысли шамана «становились тяжелее», он начал уставать, он знал что здесь присутствуют и те кто любит поговорить помногу, и те кто предпочитает помолчать и подумать разговору, поэтому этот процесс может затянуться надолго, а ему самому сейчас хотелось отдохнуть.

– Так что скажете? – сказал он.

– Сотелий, я считаю окончательное решение в данный момент принято не будет, нужно обсудить то, что мы узнали. Проголосуем. Кто За? – Председатель сам же сразу поднял руку. Все остальные правители тоже подняли руку, у шамана неумышленно дёрнулась рука и, увидев что все подняли, он тоже поднял её, выражение лица его было спокойным, затем он сразу опустил её, поняв что это сработало в нём стадное чувство, и вообще его мнения никто не спрашивал, некоторые кто это увидел улыбнулись и председатель в том числе. Председатель развёл руками в разные стороны и с улыбкой сказал:

– Полное единогласие, всегда бы так.

Присутствующие рассмеялись, а Зац – один из правителей и первый помощник/заместитель председателя встал и обратился к присутствующим:

– Если есть вопросы к Сотелию, задавайте, если нет – не будем его задерживать, ему нужно отдохнуть. – Он оглядел всех – желающих не было. – Сотелий, спасибо за информацию, более тебя не задерживаем, вопросы ещё будут в любом случае тогда и обратимся к тебе.

Сотелий кивнул ему, затем всем присутствующим и удалился.

Глава 4.

Шаман, уже находясь дома некоторое время стоял во дворе лицом к небесному светилу, потом дома медленно ходил из комнаты на кухню пока не принял решение лечь: «Может быть усну». – И вскоре уснул.

Огромная птица с огромными крыльями медленно пролетала над высокими деревьями с большими листьями, толстыми стволами и корой, похожую на камень. Птица оглядывала поверхность земли медленно поворачивая головой из стороны в сторону. Наверно она ничего не увидела, что бы её заинтересовало и она один раз взмахнув крыльями летела дальше.

Небесное светило в это самое время суток виделось огненно-оранжевым, от него воздух нагрелся в течение дня и стал настолько горячим, что могло показаться будто он густеет от жары, а поздним вечером, при заходе небесного светила, он начинает остывать и становится жиже. Вдалеке огромная птица что-то увидела на земле, она начала кружить, прицельно наблюдая возможно за предполагаемой жертвой, уменьшая радиус круга своего полёта, и уменьшила его настолько, что могло показаться будто она концом пера левого крыла придерживается воображаемой точки в пространстве и кружится вокруг неё. Затем птица перестала наблюдать за объектом на земле, медленно поворачивая голову в прямом направлении, будто ей стало безразлично то, за чем она наблюдала, взмахнула несколько раз огромными крыльями, «набрав» высоту полетела дальше. Червь толщиной с человеческую руку выбирался из земли зачем-то, медленно, но верно так как он это делал всю свою жизнь, выделяя слизь с поверхности своего биологического покрова в принципе для возможности своего передвижения. Через некоторое время он снова начал вползать в почву образовав полукруг над поверхностью земли. Червь был длинный, это стало видно когда большой клюв вытащил его из почвы, но стало понятно, что он был длиннее, насколько – судить сложно – он порвался когда обладатель клюва его тянул. Для такой огромной птицы червь не представлял ценной пищи. Птица переложила его из клюва в лапу, где уже находились пару таких же скользких сочных червя.

Небесное светило начало заходить за горизонт – для кого-то день и активная жизнь с ним заканчивались, для кого-то активная жизнь начиналась или скоро начнётся. Сегодня у шамана такой вечер и такая ночь. Сегодня он будет наблюдателем за событиями, а, возможно, даже охотником за ними, он сам ещё не знал, но решил, что если так случится, то он будет охотником, он морально был готов и осознавал это. Для шамана ночь ещё не началась, и пока она не началась, он лежал у себя дома, обдумывал свои действия, и что ему нужно к этому подготовить. «День сегодня такой, внутри бушуют мысли, возможно готовиться родиться что-то, возможно … . Ш-ш-ш-ш, не нужно знать». В мире становилось темнее: «Темно уже, но темнота ещё не «черная», – шаман сам не знал что будет делать этой ночью, неведомые силы в нём руководили им: на мгновение были такие мысли, но в сути он знал, это он сам собой до конца не познанный ведёт самого себя. В такие моменты его жизни любовь «увеличивалась» в нём и внутри становилось приятно и будто тепло и комфортно – мгновения счастья в своём многообразии, он любил себя и осознавал это, конечно эта любовь распространялась на окружающих людей, и они, в большинстве отвечали взаимностью. Он знал, что ведёт себя сам, но не знал и не хотел знать почему происходит всё это именно так. Сложные мысли самоосознания появились, но его любовь разрешала все их противоречия, любовь некоторые из них будто мирила, некоторые будто расходились, одни понимая, что не могут противостоять силе этой любви, другие будто утверждали им, что никакой другой разумной, здоровой силы не существует, если подобная и может появится, то она будет только казаться, наводя впоследствии иллюзию и страх. Шаман принял себя так и, возможно, ему хотелось бы назвать эти неведомые силы любовью, но понимал, что всё сложнее. В нём сложнее. Могло ли быть проще? От чего появилась в нём печаль, которая напоминает, что в мире не всё и не всегда красиво и спокойно, могло ли быть проще, чтобы не был он этим шаманом, а чтобы у него была семья, детишки, чтобы он жил семейной жизнью, а не той, противоречивой и, порой, совсем непонятной. Но и грусть скоро «отошла». Стало ещё темнее. «Ещё не время выходить, ещё не совсем черно».

Время «шло». «Если понять природу времени и себя в нём, то можно стать властителем мира? Бред ли?» Но шаману не хотелось становиться властителем мира. В нём была любовь (и он понимал, что однажды, возможно, ему всё станет неинтересно) он научился любить и для него это было самое важное в жизни, он повидал разное в жизни и перестал бояться смерти и перестал бояться всего, страх лишь как часть его природы был в нём, как нужная. В себе он не определил, а понял, что ему нужно, а что не нужно в глобальном смысле. Стал ли он цельным существом? Скорее да, чем нет. Он не желал об этом думать, но мысли шли и он не имел право их не принять во внимание. Иногда ему казалось, что он раздроблен, но скорее было совсем наоборот. Это те сложные совокупные мысли, которые он «нёс» в себе уже много лет.

В раздумьях глаза шамана смотрели, от размышлений он не потерял зрение, и они увидели, что эта ночь стала «чёрной», а значит пора выходить из дома. Он взял с собой горячего напитка, закрыл дверь дома, но не закрыл на замок, накинул через голову сумку, вышел за ворота и провёл сверху вниз рукой в воздухе по калитке. Его внутренние силы вели его направо и он пошёл направо сначала медленно потом прибавил шаг.

В тёмном лесу звери жили и ночью, для некоторых из них жизнь в это время суток началась, шаман чувствовал себя здесь точно так же как днём – естественно и, хоть и понимал присутствие опасности, но был спокоен, в темноте ему было важно и видеть, и чувствовать обонянием, и «слышать» свои внутренние чувства, которые были его путеводителем и все чувства в нём работали; одно он понял – его природа «требовала» удовлетворения внутренних потребностей, это одна из причин почему он сегодня здесь, но не главная: есть цель, которую нужно достичь этой ночью, которую он не знал, для него это было не странно и не страшно – такое не в первый раз. Его внутренние силы вели его глубже в лес, он любил всё здесь, а страх напоминал, что это животный мир, так же опасен как человеческий, только проще для понимания, шаман был аккуратен, смотрел по сторонам и назад.

Через некоторое время пути он остановился – чувство приказало, присел сначала на корточки, посидел и почувствовал, что пока идти никуда не надо и опустился на колени, слушал и смотрел – глаза попривыкли к темноте, силуэты всего вокруг он мог различать. Сидел он тихо, ничего не трогал, дышал спокойно, осматривал всё вокруг, был готов к тому, что увидит кого бы то ни было, смотрел вглубь леса сквозь деревья и деревца настолько насколько позволяло ему его зрение, а зрение его сосредоточилось так, что он видел больше и лучше обычного, он полагался на себя и на то чувство, которое его сегодня направляло.

«Опасность» – почувствовал он, и его внутреннее чувство дало понять, что опасность ещё далеко, нужно найти укрытие и он пошёл. В голове крутились мысли, через несколько минут во рту появилась слюна от аппетита охоты, его неведомые силы затихли и начал действовать холодный расчёт, взгляд стал грозным, в шамане проявился хищник, сделав полукруг нашёл укрытие, он присматривался в темноте больше доверяясь своим внутренним чувствам он вынул из набедренного крепления складное копьё, разложил его, все рассуждения обо всём утихли, будто их вовсе не было. Его чувства и ум работали слажено, выдавая направление к жертве, через некоторое время жертва была на расстоянии достаточном, чтобы разглядеть её глазами.

Шаман проснулся поцарапанным, раненным, в крови своей и жертвы лежал на полу у себя дома. Он вышел во двор. Ранним утром небесное светило странно освещало мир и так же странно грело, как ему показалось, когда он вышел на улицу, ему хотелось дышать свежим воздухом и он дышал. Чувство полного удовлетворения он ощущал, чувствовал всё тело и мышцы единым целым, чувствовал себя сильным, дышал ровно, стабильно так же как бьётся сердце, не помнил ничего с того момента когда глаза увидели жертву: «И не надо, – быстро сделал он умозаключение, развернулся и вошёл в дом – хотелось пить. – Всё не важно пока что! Хорошо сейчас». Глаза его с приспущенными веками смотрели спокойно, они чётко видели всё вокруг, мозг «понимал» всё что видят глаза, «понимал» какой предмет для чего нужен, какому предмету какое место, какой предмет на каком месте – почти все лежали на своих местах, кроме тех которые валялись, образуя бардак в доме. Шаману было хорошо и его сейчас, не то чтобы всё устраивало, а он со всем согласился. Мелочь, может быть, глупость, но так как есть, так легко мысли «набегали» и получали ответы простые, житейские. Со временем вспомнится всё, что было сегодня ночью и шаман сделает выводы, поймёт зачем всё это было. В общем он знал для чего было, а детально … : «Эх голова, и друг и враг мой».