скачать книгу бесплатно
– Это что значит? Я сую нос не в свои дела? – вскидывается та.
– Нет-нет, мы здесь не будем ссориться!
– Ваня – великодушный!
– Люба – любвеобильная.
– Это что еще за «комплимент»! Придумай что-нибудь нормальное, ты! – замахивается та.
– А что здесь такого? Обильная любовью… Ну ладно: Люба…
– Лицемерная? – шепотом подсказывает Жанна, но здесь на нее, похоже, не принято обижаться.
– Нет! Люба – лучшая! Самая лучшая!
– Юля – юная…
– Влад – воинственный!
Тут я понимаю, что очередь дошла до меня.
– А как вас зовут? – спрашиваю я у светленькой девушки, которая предлагала мне один чайный пакетик на двоих.
– Стоп, – вмешивается Игорь. – Теперь то, ради чего мы затевали игру. Костя, тебе как новому участнику надо сказать комплименты всем по кругу. Это и есть самый лучший способ всех запомнить.
Вот это подстава! Вы думаете, я кого-то помню по именам?
Ну, максимум пару человек…
– Давай-давай, – подбадривают меня. И тут до меня доходит, что они ко мне относятся абсолютно нормально, даже дружелюбно, и стесняться просто глупо.
– Я попробую, только, чур, не обижаться, ладно? Если кого-то перепутаю… Игорь – искрометный!
– Прекрасно!
– Жанна – жертвенная!
– Ах! – театрально закатывает глаза та.
– Вот это комплимент, учитесь! Действительно, настоящая христианская добродетель, – говорит Игорь серьезным голосом, но глаза у него хохочут.
Дальше я худо-бедно, с подсказками, но прохожу весь круг, награждая новых знакомых комплиментами (иногда очень странными, если не сказать больше). Проблема возникает только с девушкой по имени Юля: у меня на языке вертится только слово «юродивая». Это, конечно, еще один «настоящий православный комплимент», но, боюсь, меня не поймут. В итоге я извлекаю из лексикона кривоватое слово «юморная» и с боем выпутываюсь из сложной ситуации.
Кстати, получается, что Игорь прав и игра реально полезная – к концу круга я прекрасно помню, как кого зовут.
– Отлично, – говорит Игорь и кладет на стол стопку одинаковых книг. – Теперь, когда мы познакомились, приступаем…
Я тоже получаю книгу, на ее обложке написано «Евангелие и Псалтирь».
– Сегодня у нас три зачала…
Три чего-чего?
– Вообще-то мы все столько раз читали и слышали Нагорную проповедь…
Ну, конечно, все-все. Особенно я, как же, как же. Главное – не спалиться.
– …так что даже воспринимаем эти слова как что-то наскучившее, заезженное. Поэтому давайте попробуем сегодня посмотреть свежим взглядом. Может быть, кто-то из нас сегодня разглядит то, мимо чего мы всегда проходили. Здесь… двадцать два стиха, поэтому читаем по два стиха каждый. Как всегда, по кругу. Я двенадцатый, поэтому не читаю.
– Какой хитрый! – улыбается кто-то из девчонок.
– Я пользуюсь служебным положением, – подмигивает Игорь. – Итак, Евангелие от Матфея, пятая глава, с двадцатого стиха.
Не хватало еще облажаться! Надо срочно найти, где они читают, потому что очередь скоро дойдет до меня.
– Жанна, давай начнем с тебя, по часовой стрелке.
– Нет-нет, я сегодня не в форме! – закатывает глаза та. – Давай, я где-нибудь в конце, а?
Скашиваю глаза вбок (совсем как в школе на контрольной), заглядываю в книгу к моей соседке, и вижу, что нужное место в самом начале. Ага, вот Евангелие от Матфея – с него книга и начинается. С пятой главой тоже проблем нет! А стихи-то здесь откуда?! Все сплошняком прозой написано…
– Хорошо, тогда с Катюши. Матушка, начинаем.
– «Ибо, говорю вам, – ровным голосом читает Катя, – если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное. Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду…»
– «А Я говорю вам, что всякий, – подхватывает мрачным басом Слава, – гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: “рака”, подлежит синедриону; а кто скажет: “безумный”, подлежит геенне огненной…»
Я лихорадочно соображаю, долго торможу, но потом – эврика! – врубаюсь, что цифры между словами – это и есть номера стихов. Ну все, теперь прорвемся!
И вовремя – уже читает любительница пакетиков, которая сидит рядом со мной:
– «…ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным».
Где же она это нашла-то? Еще дальше, что ли?
– «Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого».
Вот, вот это место! Я без паузы принимаю эстафету:
– «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую!»
– Ой, уже я, да? – всплескивает руками Жанна.
Ей подсказывают нужное место, и она томным голосом завершает.
– «…и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два».
– Все, здесь останавливаемся, – командует Игорь. Я поднимаю голову и вижу, что он читает не с книги, а с экрана ноута. – Теперь, как обычно, комментируем «свои» стихи.
Час от часу не легче… Читать меня родная школа худо-бедно научила, но сейчас ведь придется что-то мозгом выдумывать…
– В том отрывке, который достался мне, – уверенно начинает Катя, – говорится о том, что Христос дает своим ученикам новые заповеди, более строгие по сравнению с теми, которые давались в Ветхом Завете. Он требует от учеников, чтобы они были более праведными, чем фарисеи.
– А почему? – спрашивает Игорь.
– Наверное, потому, что до Христа не было вести про Царствие Небесное? А чтобы войти в него, недостаточно того, что требовалось в Ветхом Завете. Так?
– В общем, ты права, – кивает Игорь. – Что обещалось в Ветхом Завете тем, кто исполняет все его заповеди?
На секунду «секта» зависает.
– Ну, тогда я подскажу. Помните, в заповеди про почитание родителей…
– А, я сообразила, – реагирует Катя, – «…чтобы продлились дни твои на земле».
– Правильно! То есть долголетие. А еще?
– Еще, – медленно подбирает слова Слава, – когда Моисей общается с Богом в пустыне, он получает обещание, что его народ вселится в землю, где текут молоко и мед.
– Отлично! Еще можем вспомнить, например, Книгу Иова, где в награду даются стада овец и волов. Или, например, Бог благословляет праведников большим потомством. Но это все земные блага. А что обещает Христос?
– Царствие Небесное, – вразнобой отвечают сразу несколько голосов.
– Духа Святаго? – неуверенно спрашивает кто-то.
– И это тоже. Но это не значит, что Ветхий Завет плохой. Понимаете, его можно сравнить с рисунком, который был набросан как бы в общих чертах, контурами. А теперь рисунок становится более определенным, четким. Давайте дальше. Вот в тех стихах, которые чуть дальше, уже конкретнее сказано про то, что же изменяется в заповедях.
– В общем, смысл примерно такой, – говорит Слава. – Христос не просто не велит убивать, а говорит, что даже напрасный гнев на другого человека тоже грех.
– А гнев бывает не напрасный? – влезает Жанна.
– Бывает, – уверенно отвечает Слава. – Например, когда апостолы на кого-нибудь гневались… помните, на волхва в «Деяниях»?
Все кивают, и я энергичнее всех – разумеется, прямо-таки с сопливого детства помню, на какого там волхва гневались эти самые апостолы…
– Тут есть еще нюанс, – подхватывает Игорь. – Христос же не просто так сначала говорит про убийство, а потом про гнев. Это связанные вещи. Вот, слушайте, что сказано у Иоанна Златоуста…
Он читает с ноута:
– «Кто не предается гневу, тот, без сомнения, не решится на убийство; кто обуздывает гнев свой, тот, конечно, не даст воли рукам своим. Корень убийства есть гнев. Поэтому, кто исторгает корень, тот, без сомнения, будет отсекать и ветви, или – лучше – он не даст им и возникнуть».
– Круто! – выдыхает кто-то из девчонок.
– Это Святые Отцы, – улыбается Игорь, – круче некуда.
Я напрягаюсь, пытаясь повторить про себя то, что только что прочитано. Вроде все понятно, а общий смысл как-то ускользает.
Мысли уносятся в другую степь, и я живо представляю картину: например, на репе Стэн начинает психовать. Скажем, орет Роммелю, что когда-нибудь грохнет его, если тот не перестанет всех подряд учить жизни (в частности, играть на басу). А я сажусь на гитарный усилок, кладу ногу на ногу и так небрежно говорю: «Не истери, чувак. Знаешь, вот Иоанн Златоуст говорил, что тот, кто обуздывает гнев, не даст воли рукам своим. Потому что гнев есть корень убийства. Сечешь?»
И Стэн дико вымораживается, потому что крыть ему просто нечем.
– «А Я говорю вам, что всякий, – слышу я сквозь свои грезы, – кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем».
– Эта заповедь многим кажется одной из самых трудновыполнимых в Евангелии, – говорит Игорь.
Я нахожу в книге то место, которое сейчас прозвучало. Что такое «прелюбодействовать», я догадываюсь (хотя само слово какое-то стремное), что такое «вожделение» – тем более.
Еще раз перечитываю.
Трудновыполнимых? Да это еще мягко сказано!
Видимо, за своей мимикой я слежу из рук вон плохо, потому что Игорь смотрит на меня, мягко улыбается и говорит:
– Я вижу, Костя со мной согласен!
Ну все, теперь не отверчусь – по-любому придется что-то говорить.
– Я скажу честно, – подбираю слова изо всех сил, – мне пока еще очень далеко до того, чтобы… держать себя в руках. И чтобы не было этого, как его… вожделения. Ну, вообще-то все, о чем говорилось до этого, еще можно как-то контролировать: не гневаться, например. А если рядом с тобой красивая девушка, редко получается… – бормочу я, а на языке у меня все вертится подходящее выражение, и вдруг я его все-таки ловлю за хвост, – относиться к ней, как к сестре.
– Отлично подмечено! – неожиданно хвалит меня Игорь. – Действительно, если бы мы относились друг к другу как к сестрам и братьям, то большинство заповедей выполняли бы, даже не задумываясь.
– Да, классно! И на молодых людей тоже надо смотреть как на братьев, – добавляет кто-то из девчонок.
– Но хотя бы на мужа можно смотреть как на мужа? – изображая страшную панику, спрашивает Жанна.
– Конечно! Иначе твой муж перестанет тебя отпускать к нам на кружок, – ехидно отвечает Игорь. – Ладно, продолжаем.
Кажется, я протявкал вполне благополучно! Выходит, никаких особенных знаний тут и не надо. Я бы даже еще поораторствовал…
Раз уж у меня пауза, расслабленно листаю книгу дальше и почему-то цепляюсь взглядом за фразу: «Но Иисус сказал ему: иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов».
Где-то я что-то подобное слышал? Или меня уже глючит?
Вокруг что-то бурно обсуждают, но я уже слушаю не очень внимательно. Просыпается сразу куча мыслей, которые до этого дремали по разным извилинам в голове, и они меня затягивают – как в хоровод или в водоворот. До меня долетают только отдельные фразы из яростного обсуждения.
– …не нужно понимать буквально слова «отсеки правую руку», – смеется Игорь.
– …почему же нельзя ни одного волоса сделать белым или черным? – протяжно недоумевает Жанна. – Покрасилась – и готово…
– «…а что сверх этого, то от лукавого», – раздается голос моей соседки справа, и я догоняю, что вот-вот подойдет моя очередь комментировать. Что я там читал-то вообще?
– Да-да, теперь мой отрывок, – бодро отзываюсь я, а сам лихорадочно соображаю, про что же в этом самом отрывке говорилось. – Думаю, эти слова Христа настолько важны, что их стоит прочитать вслух еще раз!
Игорь уважительно кивает, и я с уверенным видом зачитываю по книге «свои» стихи – хорошо еще, помню, что они были в начале страницы.
Ага, сейчас что-нибудь наплетем.
– Вообще-то в русском языке есть масса крылатых выражений, – бодро начинаю я, – которые люди употребляют, а сами даже не задумываются, что они из Библии. Так ведь?