Эхо Вечности. Они создали нас. Они возвращаются. Мы готовы?

– Профессор Вайс, насколько я помню вашу теорию, вы предполагали, что эти символы могут быть свидетельством древнего контакта с внеземной цивилизацией. Теперь, с обнаружением этого… корабля, вы все еще придерживаетесь этой гипотезы?

Алекс узнал говорившего – доктор Итан Бергер, известный ксенобиолог и один из немногих ученых, кто не высмеивал его исследования.

– Более чем когда-либо, доктор Бергер, – ответил Алекс. – Но теперь я думаю, что это было не просто контактом. Похоже, эта цивилизация оставила нам послание. Послание, которое мы можем прочитать только сейчас, когда нашли корабль.

– Или предупреждение, – тихо добавил Бергер.

Директор Моррисон прокашлялась, возвращая внимание присутствующих.

– В любом случае, нам нужно как можно быстрее расшифровать эти надписи. Профессор Вайс, правительство США официально приглашает вас возглавить лингвистическую часть исследовательской группы. Вы получите полный доступ ко всем данным и необходимые ресурсы. Вас также будут сопровождать другие специалисты, которые мы отобрали для этой миссии.

Алекс посмотрел на фотографии корабля. Пять лет он жил в самоизоляции, погруженный в свои исследования и преподавание, избегая новых связей и отношений. Пять лет он пытался забыть боль потери, находя утешение только в работе над древними языками. И теперь перед ним открывалась возможность доказать, что его теории были верны. Возможность найти ответы на вопросы, которые преследовали его всю жизнь.

Но была и другая, более глубокая причина. Если то, что он перевел, было правдой – если «создатели» действительно возвращались – то может быть, это был его шанс сделать что-то действительно значимое. Что-то, что могло бы придать смысл его существованию после потери семьи.

– Когда вылетаем? – повторил он свой вопрос.

– Завтра утром, – ответил Рамирес. – Самолет будет ждать вас на военной базе Эндрюс.

Алекс кивнул, чувствуя, как впервые за пять лет в его жизни появляется цель, превосходящая простое существование.

– Я буду там.

Принстон, Нью-Джерси

17 июня 2035 года, 23:30

Вернувшись домой, Алекс провел несколько часов, собирая все материалы своих исследований, которые могли пригодиться. Он аккуратно складывал папки с заметками, фотографии древних текстов и собственные переводы в специальные защитные контейнеры.

На столе стояла фотография – единственная, которую он оставил на виду после трагедии. Сара и Эмили улыбались, стоя на фоне Эйфелевой башни во время их последней совместной поездки. Через месяц после этого его жена и восьмилетняя дочь погибли при взрыве в торговом центре. Взрыве, который, как позже выяснилось, был направлен против сотрудников разведывательных служб и их семей.

Алекс осторожно взял фотографию, проводя пальцем по улыбающимся лицам.

– Кажется, я наконец нашел то, что искал, – тихо сказал он. – Надеюсь, вы бы гордились мной.

Он аккуратно упаковал фотографию вместе с остальными вещами. Впервые за пять лет он покидал свое убежище, возвращаясь в мир, который причинил ему столько боли. Но теперь у него была цель. И, возможно, шанс найти ответы не только на научные вопросы, но и на более глубокие – о смысле и судьбе.

Закончив сборы, Алекс сел в кресло и открыл старый кожаный блокнот – свой личный дневник исследований. На первой странице была написана цитата из древнего шумерского текста, которую он перевел много лет назад:

«Когда звезды выстроятся и небо запоет, они вернутся, чтобы увидеть, как выросли их семена.»

Теперь, с обнаружением корабля, эти слова обретали новый, тревожный смысл.

Глава 3: Сбор команды

Каир, Египет

17 июня 2035 года, 14:30

Жара в Каире была невыносимой даже для местных жителей. Доктор Лейла Хадид стояла на балконе своей лаборатории в Каирском университете, глядя на величественные пирамиды, едва различимые в знойной дымке. Внизу город кипел жизнью, не обращая внимания на палящее солнце. Люди спешили по делам, уличные торговцы громко расхваливали свой товар, а туристы с красными от солнца лицами пытались найти тень под неумолимым египетским солнцем.

Лейла сделала глоток охлажденного мятного чая и вернулась в прохладную лабораторию. Здесь, среди новейшего оборудования для квантовых исследований, она чувствовала себя уютнее, чем где-либо еще. Компьютеры гудели, холодный свет люминесцентных ламп отражался от металлических поверхностей, создавая стерильную, почти космическую атмосферу.

Она склонилась над микроскопом, изучая странную кристаллическую структуру образца, полученного от коллег из Министерства древностей. Образец был обнаружен в недавно открытой камере под пирамидой Хеопса, и его свойства озадачивали всех специалистов.

– Невозможно, – прошептала она себе под нос, регулируя фокус. – Такая структура не может формироваться естественным путем.

Звонок мобильного телефона прервал ее размышления. На экране высветился незнакомый международный номер.

– Доктор Хадид слушает, – ответила она на безупречном английском с легким арабским акцентом.

– Доктор Хадид, мое имя Элизабет Моррисон, я директор Национальной разведки США, – голос на другом конце был четким и деловым. – Прошу прощения за неожиданный звонок, но вопрос не терпит отлагательств.

Лейла выпрямилась, нахмурившись. Звонок от главы американской разведки был последним, чего она ожидала в этот жаркий каирский день.

– Чем я могу помочь американской разведке? – спросила она настороженно.

– Ваша работа по квантовой физике и особенно исследования неизвестных материалов привлекли наше внимание, – ответила Моррисон. – Нам необходима ваша экспертиза для исследования… уникальной находки.

– Какого рода находки?

– К сожалению, я не могу обсуждать детали по телефону, – в голосе Моррисон появилась нотка срочности. – Но могу сказать, что это может быть самым важным научным открытием в истории человечества. И мы собираем международную команду лучших специалистов.

Лейла помолчала, обдумывая ситуацию. Ее исследования в области новых материалов и квантовой физики принесли ей признание в научном сообществе, но она всегда держалась подальше от правительственных проектов, особенно американских.

– Почему именно я? В мире есть множество квалифицированных физиков.

– Потому что вы специализируетесь на материалах неизвестного происхождения. А ваша статья о возможных квантовых свойствах артефактов, найденных в Абидосе, показывает, что вы способны мыслить… нестандартно.

Лейла удивилась упоминанию этой статьи. Она была опубликована в малоизвестном академическом журнале и не получила широкого признания – большинство коллег считали ее выводы слишком спекулятивными.

– Когда и где?

– Самолет будет ждать вас в аэропорту Каира завтра в 8 утра. Все необходимые разрешения уже получены от египетского правительства, – Моррисон сделала паузу. – Доктор Хадид, я понимаю, что это звучит загадочно и, возможно, подозрительно. Но я могу вас заверить: то, что вы увидите, стоит вашего времени. И, возможно, изменит наше понимание Вселенной.

После окончания звонка Лейла долго стояла неподвижно, глядя на образец под микроскопом. Кристаллическая структура, казалось, мерцала, словно реагируя на ее мысли. Она вспомнила свои исследования в Абидосе, где обнаружила странные материалы в древнем храме – материалы, которые проявляли свойства, противоречащие законам современной физики.

Что если… что если она была права в своих самых смелых теориях?

Лейла посмотрела в окно на пирамиды, эти вечные памятники древней цивилизации, которая до сих пор хранила множество тайн. Она всегда считала, что древние египтяне обладали знаниями, часть которых была утеряна современной наукой. А что если не только знаниями?

Она приняла решение. Завтра она будет в аэропорту.

Бостон, Массачусетс, США

17 июня 2035 года, 10:45

В лаборатории Массачусетского технологического института царил идеальный порядок, нарушаемый только эксцентричными привычками ее хозяина. Доктор Итан Бергер, несмотря на свои 67 лет, двигался по помещению с энергией человека вдвое моложе. Его седая борода контрастировала с живыми, любопытными глазами, в которых словно горел вечный огонь научного поиска.

На стенах лаборатории висели диаграммы эволюции различных видов, рядом с которыми – к недоумению многих коллег – размещались древние карты звездного неба и репродукции наскальных рисунков.

– И снова, теория панспермии не только возможна, но и вероятна! – громко говорил Бергер группе студентов, собравшихся вокруг него. – Идея о том, что жизнь на Земле возникла из космоса, кажется фантастической только до тех пор, пока вы не изучите детально механизмы межзвездного переноса органических молекул.

Один из студентов поднял руку:

– Но доктор Бергер, разве не существуют более простые объяснения происхождения жизни? Зачем привлекать внеземные источники?

Бергер улыбнулся, поглаживая бороду.

– Простота, мой юный друг, не всегда означает истинность. Иногда наиболее очевидные объяснения оказываются неверными именно потому, что мы упускаем сложность реального мира, – он указал на проекцию ДНК на экране. – Взгляните на эту молекулу. Настолько сложна и при этом универсальна для всего живого на Земле. Разве не странно, что такая совершенная система возникла именно здесь, в одном конкретном месте?

Лекцию прервал звонок телефона. Бергер извинился перед студентами и отошел к окну.

– Итан Бергер слушает, – сказал он, поправляя очки.

– Доктор Бергер, это Джек Рамирес, полковник армии США, – голос на другом конце был официальным, но с нотками волнения. – Я звоню по поручению правительства США. Нам необходима ваша помощь в вопросе, который… скажем так, может подтвердить некоторые ваши теории.

Бергер напрягся, его взгляд автоматически переместился на стену, где висели его самые спорные научные работы – те, что касались возможности направленного внешнего влияния на эволюцию земной жизни.

– Я вас слушаю, полковник, – тихо сказал он, отходя дальше от студентов.

– В пустыне Гоби обнаружен объект, который мы считаем кораблем внеземного происхождения, – без обиняков сообщил Рамирес. – Возраст предположительно несколько тысяч лет. И нам нужен специалист по теориям панспермии и возможной внеземной биологии.

Бергер почувствовал, как участился его пульс. Всю свою академическую карьеру он находился на грани между признанным ученым и маргиналом. Его теории о возможном внеземном влиянии на земную эволюцию вызывали насмешки у многих коллег, хотя он всегда основывал свои гипотезы на строгой научной методологии.

– Вы уверены, что это… – он не закончил фразу, осознавая, что студенты могут услышать.

– Абсолютно уверены, доктор Бергер, – ответил Рамирес. – И символы на корабле содержат информацию, которая может быть связана с происхождением человечества. По крайней мере, так считает профессор Вайс.

– Александр Вайс? – Бергер был удивлен. – Лингвист из Принстона? Тот самый, кто утверждал, что нашел следы внеземной письменности в древних текстах?

– Именно он. И теперь, похоже, его теории получили подтверждение.

Бергер повернулся к своим студентам, которые с любопытством наблюдали за его реакцией на телефонный разговор. Похоже, его годы научного изгнания подходили к концу. И, возможно, мир наконец готов был узнать правду, которую он всегда подозревал.

– Я буду готов через час, – сказал он в трубку.

Пекин, Китай

17 июня 2035 года, 21:00

Генерал Юй Хуанг сидел в своем кабинете в неприметном здании на окраине Пекина. Официально этот комплекс принадлежал одному из многочисленных научно-исследовательских институтов. На деле же здесь размещалось специальное подразделение китайской разведки, посвященное исследованию аномальных явлений и потенциальных внеземных технологий.

Кабинет генерала был оформлен в строгом минималистичном стиле – ничего лишнего, только необходимая мебель, несколько мониторов и китайский флаг в углу. На стене висела единственная фотография: молодой Юй в военной форме рядом с отцом, героем революции.

– Они согласились на совместное исследование, – говорил Юй, глядя на экран с лицом министра обороны. – Но я рекомендую проявлять крайнюю осторожность. Американцы будут стремиться получить единоличный контроль над технологиями.

– А насколько ценны эти технологии, генерал? – спросил министр, его лицо на экране оставалось бесстрастным.

– Предварительный анализ материала корпуса показывает, что он не соответствует ни одному известному сплаву. Он легче алюминия, но прочнее титана. И это лишь начало, – Юй открыл папку с отчетами. – Корабль, несмотря на тысячелетия в песках, сохраняет остаточную энергию неизвестной природы. Если мы сможем понять ее источник…

– Преимущество будет колоссальным, – кивнул министр. – Кого вы включили в команду?

– Лучших специалистов Китая по физике, лингвистике и инженерии, – ответил Юй. – И я лично буду руководить операцией.

– А американцы?

– Они направляют своих экспертов, включая лингвиста Александра Вайса – человека, известного своими теориями о внеземном происхождении некоторых древних текстов. Также ожидаются специалист по квантовой физике из Египта, доктор Лейла Хадид, и ксенобиолог Итан Бергер.

Министр задумчиво постучал пальцами по столу.

– Вайс… я читал его досье. Талантливый, но после потери семьи стал нестабилен. Возможно, это можно использовать.

Юй кивнул, делая мысленную заметку.

– Что касается нашей конечной цели, – продолжил он, – я предлагаю двойную стратегию. Официально мы сотрудничаем и делимся информацией. Неофициально – создаем дублирующую исследовательскую группу, которая будет работать параллельно, анализируя все данные с точки зрения возможного военного применения.

– Одобрено, – коротко ответил министр. – Китай должен получить преимущество от этой находки. Будущее нашей нации зависит от технологического превосходства. Особенно сейчас, когда климатический кризис угрожает нашим прибрежным городам.

Разговор закончился, и Юй некоторое время сидел неподвижно, глядя на погасший экран. Затем он повернулся к окну, за которым простирался ночной Пекин с его бесчисленными огнями. Где-то там, среди этих огней, были его жена и сын. Люди, ради безопасности которых он был готов пойти на все.

Генерал достал из ящика стола фотографию странного металлического объекта с символами, похожими на те, что были обнаружены на корабле. Фотография была сделана двадцать лет назад в подземной пещере в горах Тибета. Пещере, которую Китай тщательно скрывал от мирового сообщества.

– Теперь мы знаем, откуда вы, – прошептал он, глядя на фотографию. – И, возможно, узнаем, куда вы направлялись.

Юй нажал кнопку на интеркоме:

– Подготовьте список всех наших агентов и информаторов в США, особенно тех, кто имеет доступ к научным и военным кругам. И свяжитесь с доктором Мэй. Скажите ей, что она включена в международную исследовательскую группу.

– Да, генерал, – ответил голос помощника.

Юй снова посмотрел на фотографию объекта из тибетской пещеры. Для мира это научное открытие. Для него – шанс получить для Китая технологии, которые изменят баланс сил навсегда.

Международный аэропорт Гонконга

18 июня 2035 года, 06:30

Сунь Мэй нервно постукивала пальцами по ручке своего багажа, стоя в VIP-зоне аэропорта. Вокруг сновали пассажиры, но она чувствовала себя изолированной, словно вокруг нее был невидимый барьер. Последние дни перевернули всю ее жизнь, и теперь она оказалась втянутой в игру куда более крупную, чем могла представить.

– Доктор Сунь, – к ней подошел мужчина в строгом костюме, – ваш рейс готов. Прошу следовать за мной.

Она кивнула и последовала за агентом. За последние дни она привыкла к постоянному присутствию службы безопасности. С момента обнаружения корабля ее жизнь перестала быть ее собственной.

Вместо обычного терминала ее провели через специальный выход к небольшому частному самолету. У трапа стоял генерал Юй Хуанг собственной персоной.

– Доктор Сунь, – поприветствовал он ее с легким кивком. – Готовы к новой главе в вашей карьере?

– Едва ли у меня был выбор, генерал, – ответила она с едва заметной ноткой сарказма.

Юй слегка улыбнулся.

– Выбор есть всегда, доктор Сунь. Вы могли бы отказаться от этой роли, и мы нашли бы другого археолога. Но тогда вы бы упустили возможность быть частью величайшего открытия в истории человечества.

Сунь посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, что скрывается за этой маской вежливости.

– Что вы на самом деле хотите от меня, генерал? Я всего лишь археолог, который оказался в нужном месте в нужное время.

– Именно поэтому вы идеально подходите для нашей команды, – ответил Юй, жестом приглашая ее подняться по трапу. – Вы первой увидели корабль. Возможно, это не случайно.

Они поднялись на борт самолета, где уже находились несколько человек – китайские ученые, которых Сунь узнала по публикациям в научных журналах. Элита научного сообщества Китая.

– Я хочу, чтобы вы помнили одну вещь, доктор Сунь, – тихо сказал Юй, когда они заняли свои места. – Независимо от того, насколько международным будет этот проект, вы прежде всего гражданка Китая. И интересы нашей страны должны быть для вас приоритетом.

Сунь почувствовала неприятный холодок. Это прозвучало не как напоминание, а как предупреждение.

– Я ученый, генерал. Мой приоритет – знания и истина.

– Иногда эти вещи совпадают с национальными интересами, – улыбнулся Юй. – А иногда нет.

Самолет начал разбег по взлетной полосе. Сунь смотрела в иллюминатор на удаляющиеся огни Гонконга, думая о том, что ждет ее впереди. Она вспомнила странный символ на корпусе корабля – что-то похожее на глаз, наблюдающий сквозь тысячелетия.

Кем были создатели корабля? Почему он оказался на Земле? И самое главное – что содержится внутри? Вопросы кружились в ее голове, пока самолет набирал высоту, направляясь к месту, где история человечества готовилась получить новое, неожиданное прочтение.

Тем временем, по всему миру другие специалисты также направлялись к пустыне Гоби. Команда формировалась, объединяя людей с разным опытом, знаниями и целями. Команда, которой предстояло столкнуться с тайной, спящей в песках уже тысячи лет.

Глава 4: Погребенные секреты

Пустыня Гоби, Монголия

20 июня 2035 года, 06:22 утра

Военно-транспортный самолет С-17 Глоубмастер III разрезал рассветное небо над бескрайними просторами пустыни Гоби. Внутри грузового отсека расположилась разношерстная группа людей – ученые и военные специалисты, отобранные для работы над самым секретным проектом современности.

Александр Вайс смотрел в иллюминатор на проплывающие внизу оранжево-коричневые пейзажи, напоминающие марсианскую поверхность. Пустыня казалась бесконечной, безжизненной, словно океан застывшего песка и камня.

– Впечатляет, не правда ли? – голос, прозвучавший рядом, принадлежал Лейле Хадид. – Трудно поверить, что под этими песками скрывается нечто, способное изменить наше понимание Вселенной.

Алекс бросил на нее быстрый взгляд. За последние два дня у них почти не было времени для знакомства – между подписанием документов о секретности и краткими брифингами в Пентагоне.

– Песок всегда был хорошим хранителем тайн, – ответил он. – Особенно в этой части мира.

Лейла кивнула, поправляя свои темные волосы.

– В Египте мы постоянно находим артефакты, погребенные под песком на тысячелетия. Но ничего подобного…

Она не закончила фразу, когда по самолету прокатился голос полковника Рамиреса:

– Внимание всем! Мы начинаем снижение. Прибытие через десять минут.

В дальнем конце салона доктор Итан Бергер оторвался от своих заметок и взглянул на иллюминатор с детским восторгом в глазах.

– Наконец-то, – пробормотал он себе под нос, – наконец-то мы получим ответы.

Исследовательский комплекс, пустыня Гоби

20 июня 2035 года, 07:15 утра

Когда рампа самолета опустилась, команду встретил горячий сухой воздух пустыни и вид, от которого перехватывало дыхание. В центре военного лагеря, окруженный техникой и оборудованием, возвышался огромный купол из специального материала, укрывающий раскопки от песка, ветра и посторонних глаз. У входа в купол стояла группа китайских официальных лиц во главе с высоким мужчиной в безупречном военном мундире.

– Генерал Юй Хуанг, – представился он, когда американская делегация приблизилась. – Добро пожаловать в Операцию «Феникс».

Полковник Рамирес пожал протянутую руку.

– Благодарим за приглашение, генерал. Позвольте представить нашу команду.

Он начал называть имена и специализации, но Алекс почти не слушал. Его внимание было полностью приковано к куполу. Где-то там, под этой искусственной оболочкой, лежал ответ на загадку, которая преследовала его всю сознательную жизнь.

– Профессор Вайс? – голос генерала Юя вернул его к реальности. – Рад познакомиться с вами лично. Ваши работы о древних языковых системах весьма… интригующи.

Алекс пожал руку генерала, отметив его крепкую хватку и оценивающий взгляд.

– Надеюсь, они окажутся полезными, – ответил он нейтрально.

– О, я уверен, что так и будет, – кивнул Юй. – А вот и доктор Сунь Мэй, первооткрыватель нашего сокровища.

Из группы китайских специалистов вышла молодая женщина с решительным взглядом и короткой стрижкой.

– Профессор Вайс, доктор Хадид, доктор Бергер, – она кивнула каждому из них. – Рада, что вы здесь. То, что мы обнаружили… это нечто невероятное.

– Предлагаю без промедления перейти к делу, – вмешался генерал Юй. – Наши гости наверняка хотят увидеть находку своими глазами.

Внутри купола, исследовательский комплекс

20 июня 2035 года, 07:40 утра

Внутри купола царила атмосфера сосредоточенной работы. Десятки ученых и техников двигались между оборудованием, компьютерными станциями и участками раскопок. Но все это отошло на второй план, когда группа увидела то, что находилось в центре.

– Боже мой, – выдохнула Лейла, останавливаясь так резко, что Алекс едва не налетел на нее.

Перед ними, частично освобожденный от песка, возвышался огромный корабль. Его гладкий, обтекаемый корпус из странного серебристо-черного металла казался одновременно древним и футуристическим. Корабль был вытянутой каплеобразной формы, с заостренным носом и расширяющейся средней частью. По всей его поверхности виднелись узоры из символов, словно выгравированных в металле, но при этом слегка светящихся изнутри.

– Он прекрасен, – прошептал доктор Бергер, не скрывая эмоций.

– И огромен, – добавил Рамирес. – Какие размеры?

– Триста двадцать метров в длину, сто сорок в ширину в самой широкой части, – ответила Сунь Мэй. – Но значительная часть все еще находится под песком. Мы расчистили только верхнюю треть.

Алекс медленно приблизился к кораблю, чувствуя, как учащается его пульс. Символы на корпусе – они были точно такими же, как те, что он изучал годами в древних текстах со всего мира.

– Можно подойти ближе? – спросил он, не отрывая взгляда от корабля.

– Конечно, – кивнула Сунь. – Материал корпуса инертен и безопасен для прикосновения. Мы проводим постоянный мониторинг радиации и других излучений.

Алекс подошел к кораблю и осторожно коснулся его поверхности. Металл был прохладным и гладким, почти шелковистым на ощупь. Он провел пальцами по символам, чувствуя, как они слегка углублены в поверхность.

– Эти символы… – начал он.

– Мы знаем, – кивнула Сунь. – Они соответствуют тем, что вы описывали в своих работах. Именно поэтому вы здесь.

В этот момент к ним подошла Лейла, держа в руках небольшой прибор.

– Невероятно, – сказала она, глядя на показания. – Корпус поглощает все виды излучения. Ни отражения, ни преломления. Я никогда не видела материала с такими свойствами.

– А что с датировкой? – спросил Бергер, разглядывая ближайший участок с символами.

– Предварительный анализ геологических слоев показывает, что корабль находился здесь не менее двенадцати тысяч лет, – ответил один из китайских ученых. – Но методы прямой датировки самого объекта не работают. Материал не поддается стандартным тестам.

Алекс медленно двигался вдоль борта корабля, изучая последовательности символов. Его мозг автоматически сопоставлял их с теми, что он видел в древних текстах.

– Здесь есть система, – сказал он, в основном себе. – Повторяющиеся паттерны, иерархическая структура… Это определенно язык, а не просто декоративные элементы.

– Вы можете его прочитать? – спросил генерал Юй, который наблюдал за группой с небольшого расстояния.

Алекс покачал головой.

– Не сразу. Но я узнаю фрагменты. Они совпадают с тем, что я находил в шумерских текстах, в доколумбовых америках, в древнекитайских манускриптах… – он указал на один из символов. – Этот, например, я видел в перуанских пещерных рисунках и в ранних египетских иероглифах. Он связан с понятием «путешествие» или «переход».