Невидимая раса

Эдуард Сероусов

Невидимая раса

ЧАСТЬ I: ПРИЗРАКИ

Глава 1: Незримое присутствие

Ария Новикова всегда считала себя обычной девочкой. По крайней мере, она отчаянно хотела ею быть. Но высокие родители с блестящими научными степенями, престижная школа для одаренных детей и особняк в элитном районе Новонежска – всё это делало её жизнь далекой от обычной. А теперь ещё и эти… видения.

Всё началось в конце апреля 2043 года. День выдался на удивление теплым, и Ария, возвращаясь из школы, решила срезать через парк. Она брела по аллее, рассматривая свежую листву на деревьях и слушая в наушниках старую музыку – классический рок двадцатых годов. Девочка настолько погрузилась в мелодию, что не сразу заметила мальчика.

Он сидел на скамейке, погруженный в чтение бумажной книги – настоящий раритет в эпоху нейроинтерфейсов и голографических дисплеев. На вид ему было лет двенадцать, его растрепанные каштановые волосы падали на лоб, а потрепанная одежда казалась странно старомодной. Когда Ария проходила мимо, мальчик поднял голову и улыбнулся ей.

Она машинально улыбнулась в ответ и пошла дальше, но что-то заставило её обернуться. Мальчик продолжал смотреть на неё, а потом вдруг помахал рукой. Это было так неожиданно, что Ария остановилась. В парке, кроме них, было много людей – пожилые пары, мамы с колясками, бизнесмены, спешащие по делам. Но никто не обращал внимания на мальчика. Словно его там не было.

Ария нерешительно помахала в ответ. Мальчик просиял и что-то сказал, но из-за наушников Ария не расслышала его слов. Она сняла их и сделала шаг в его сторону.

– Извини, что ты сказал?

Но мальчик уже не смотрел на неё. Его внимание привлекла молодая женщина, которая быстрым шагом шла прямо к скамейке. Ария замерла, ожидая, что сейчас женщина подойдет к мальчику – может быть, это его мать? Но произошло нечто странное: женщина, не замедляя шага, прошла сквозь скамейку, словно та была голограммой, и продолжила свой путь. Мальчик даже не вздрогнул. Он вернулся к своей книге, будто ничего необычного не произошло.

Ария моргнула. Потом ещё раз. Она протерла глаза, пытаясь понять, не обманывает ли её зрение.

– Эй, – позвала она мальчика, но тот не отреагировал.

Ария подошла ближе, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Она остановилась в метре от скамейки.

– Привет, – сказала она громче. – Ты меня слышишь?

Мальчик поднял глаза от книги и снова улыбнулся.

– Конечно слышу. Ты же со мной разговариваешь.

Голос у него был звонкий и ясный, но в то же время какой-то… отстраненный.

– Извини, просто… – Ария замялась. – Мне показалось, что женщина только что прошла сквозь скамейку. И сквозь тебя.

Мальчик вздохнул, закрыл книгу и положил её рядом.

– А, это. Привыкаешь со временем. Они все такие.

– Кто – они?

– Ну, эти, – он неопределенно махнул рукой в сторону проходящих мимо людей. – Бессмертные. Они нас не видят.

Ария почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Что значит "не видят"?

Мальчик пожал плечами, будто речь шла о чём-то обыденном.

– Просто не видят, и всё. Не слышат. Не чувствуют. Для них нас не существует.

– Но я… я тебя вижу.

Мальчик прищурился, внимательно изучая её лицо.

– Правда? – он вдруг стал серьезным. – Ты точно меня видишь?

– Да, конечно, – неуверенно ответила Ария. – А почему я не должна тебя видеть?

Мальчик встал со скамейки и сделал шаг к ней. Теперь он казался встревоженным.

– Потому что ты одна из них. Я вижу по твоей одежде, по тому, как ты держишься. Ты из… из верхнего города.

– Верхнего города? Я не понимаю…

Но договорить Ария не успела. Неподалеку раздался строгий женский голос:

– Ария! Вот ты где! Мы везде тебя ищем!

К ним приближалась Елена Новикова, мать Арии – высокая стройная женщина с безупречной осанкой и идеально уложенными светлыми волосами. Даже в обычный день она выглядела так, будто собиралась выступать на научной конференции.

Мальчик бросил испуганный взгляд на приближающуюся женщину, потом снова на Арию.

– Мне пора, – быстро сказал он. – Не говори им обо мне. Никому не говори.

– Подожди! – воскликнула Ария. – Как тебя зовут?

Но мальчик уже бежал прочь, лавируя между прохожими, которые, казалось, совершенно его не замечали. Через мгновение он скрылся за поворотом аллеи.

– Ария, с кем ты разговариваешь? – Елена остановилась рядом с дочерью, недоуменно глядя в ту сторону, куда убежал мальчик.

– Я… – Ария запнулась, вспомнив предупреждение мальчика. – Ни с кем. Просто… разговаривала сама с собой.

Мать нахмурилась, глядя на пустую скамейку.

– Странно, мне показалось… – она покачала головой. – Неважно. Почему ты не отвечаешь на звонки? Мы с отцом волновались. Сегодня приезжает профессор Соколов, помнишь? Нам нужно быть дома к его приходу.

Ария вздохнула. Профессор Виктор Соколов, научный руководитель её родителей и главный идеолог проекта RENOVATIO – программы генной терапии, которая произвела революцию в медицине. Благодаря ему люди больше не боялись старости. Благодаря ему её родители могли выглядеть на тридцать, хотя им было уже под пятьдесят. Благодаря ему весь мир изменился до неузнаваемости.

И Ария ненавидела эти званые ужины, на которых профессор рассказывал о своих новых проектах, а её родители смотрели на него с восхищением, словно на божество. Она ненавидела, как они заставляли её присутствовать на этих встречах, "чтобы впитывать атмосферу научного поиска". Но больше всего она ненавидела то, как профессор смотрел на неё – изучающе, словно она была особенно интересным экспериментом.

– Я забыла про время, извини, – пробормотала Ария.

По дороге домой она молчала, думая о странном мальчике и его словах. Что он имел в виду? Почему он сказал, что "бессмертные" их не видят? И кого – "их"?

Особняк Новиковых располагался в самой престижной части Новонежска – на Университетских холмах, откуда открывался вид на весь город. Трехэтажное здание из стекла и светлого камня, окруженное садом с безупречно подстриженными деревьями, казалось воплощением того идеального будущего, о котором мечтали люди прошлого века.

В холле их встретил домашний робот-дворецкий.

– Добрый день, госпожа Елена, добрый день, мисс Ария, – произнес он своим безупречно вежливым голосом. – Господин Михаил просил передать, что он задержится в лаборатории, но обязательно вернется к приходу гостей. Рекомендую вам начать подготовку к вечеру, времени осталось не так много.

Елена вздохнула.

– Опять Михаил пропадает в лаборатории. Хорошо, спасибо, Альфред. Ария, у тебя есть час, чтобы привести себя в порядок. И, пожалуйста, надень то платье, которое мы купили на прошлой неделе.

Ария кивнула и поспешила в свою комнату. Оказавшись одна, она упала на кровать и уставилась в потолок. Мысли возвращались к странному мальчику в парке. Что, если она действительно его выдумала? Что, если у неё начинаются галлюцинации?

Она достала свой NeuroLog – усовершенствованный потомок смартфонов, небольшое устройство размером с монету, которое крепилось за ухом и напрямую передавало информацию в мозг через нейроинтерфейс. Активировав функцию дневника, она начала наговаривать запись, просто думая о словах:

"24 апреля 2043 года. Сегодня в парке я видела странного мальчика. Он сказал, что "бессмертные" не видят "их". Что это значит? И почему женщина прошла сквозь скамейку, на которой он сидел? Я не понимаю, что происходит. Может быть, я схожу с ума? Или может быть…"

Ария замолчала, не зная, как закончить фразу. Что могло быть альтернативой безумию? Что мальчик действительно был призраком? Что он был прав, и существует целая категория людей, невидимых для остальных?

Оба варианта казались одинаково невероятными.

Вечер выдался именно таким утомительным, как и предполагала Ария. Профессор Соколов, импозантный мужчина с проницательным взглядом и безупречно уложенными седыми волосами, рассказывал о последних успехах программы RENOVATIO, о том, как терапия распространяется по миру, о миллионах спасенных от старости людей. Родители Арии, Елена и Михаил, внимали ему с благоговением, иногда вставляя умные комментарии о своих исследованиях.

Ария сидела за столом, медленно помешивая ложкой десерт и стараясь не встречаться взглядом с Соколовым. Но в какой-то момент она почувствовала на себе его внимание.

– А как поживает наша юная мисс Новикова? – спросил профессор, обращаясь к ней напрямую. – Всё ещё интересуешься древней историей?

Ария неохотно подняла глаза.

– Да, профессор.

– Превосходно! – Соколов улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз. – Знаешь, в твоём возрасте я тоже увлекался историей. Особенно меня интересовали цивилизации, которые исчезли, не оставив после себя ничего, кроме загадок. Майя, этруски, люди моаи… Знаешь, что их объединяет?

Ария покачала головой.

– Они все верили, что их образ жизни будет вечным, – Соколов отпил из бокала. – Они не смогли адаптироваться к изменениям. А изменения, моя дорогая, – единственная константа в этой вселенной. Те, кто сопротивляется переменам, обречены на исчезновение.

В голосе профессора Арии послышалась странная нотка, от которой по спине пробежал холодок. Она вдруг вспомнила слова мальчика из парка: "Бессмертные нас не видят".

– А что, если… – начала Ария, но тут же осеклась, не зная, стоит ли продолжать. Все трое взрослых теперь смотрели на неё с ожиданием. – Что, если исчезновение – это не всегда конец? Что, если некоторые цивилизации просто… стали невидимыми для других?

Соколов удивленно поднял брови, а потом рассмеялся.

– Какая необычная мысль! – он перевел взгляд на Елену и Михаила. – У вашей дочери очень оригинальное мышление. Это… интригует.

Ария заметила, как её мать слегка напряглась.

– Ария любит фантазировать, – быстро сказала Елена. – Все дети в её возрасте…

– Нет-нет, это прекрасно! – прервал её Соколов. – Воображение – основа любого научного прорыва. Сначала мы должны представить невозможное, а потом найти способ сделать его реальным. – Он снова посмотрел на Арию. – Скажи мне, дорогая, ты видишь вещи, которых не видят другие?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Ария чуть не выронила ложку. Откуда он мог знать?

– Я… не понимаю, о чём вы, – пробормотала она.

– Виктор имеет в виду образное мышление, – вмешался Михаил Новиков. – Творческое восприятие реальности.

– Разумеется, – согласился Соколов, но его взгляд, устремленный на Арию, оставался острым и изучающим.

Остаток вечера прошел как в тумане. Ария отвечала на вопросы односложно, стараясь не привлекать к себе внимания. Когда профессор наконец ушел, она с облегчением вернулась в свою комнату.

Запершись, Ария снова активировала функцию дневника в своем NeuroLog.

"Профессор Соколов спросил, вижу ли я вещи, которых не видят другие. Как он мог догадаться? И что он имел в виду? А если… если мальчик в парке был реальным? Если существует целая категория людей, которых "бессмертные" не видят? Тогда кто же я? Почему я их вижу, если мои родители прошли генную терапию ещё до моего рождения? Я должна найти того мальчика снова. Должна понять, что происходит".

В течение следующей недели Ария каждый день после школы проходила через парк, надеясь снова встретить странного мальчика. Но он не появлялся. Зато она стала замечать и других "призраков" – пожилую женщину, кормящую голубей возле фонтана, которую будто не видели прохожие; подростка, играющего на гитаре у входа в метро, чью музыку, казалось, никто не слышал; целую семью, пикникующую на лужайке, вокруг которой люди ходили так, будто инстинктивно избегали этого места, не осознавая почему.

Каждый раз Ария пыталась заговорить с ними, но они либо не отвечали, либо убегали, увидев её. Она записывала все свои наблюдения в NeuroLog, создавая всё более подробный дневник своих "видений".

В школе дела шли не лучше. Ария всегда была замкнутой, а теперь и вовсе погрузилась в себя. Единственным, кто иногда с ней разговаривал, был Самир Хан – высокий смуглый мальчик с внимательными карими глазами, сын известного нейрохирурга.

– Эй, Новикова, опять витаешь в облаках? – спросил он однажды, подсаживаясь к ней за обедом.

Ария вздрогнула, оторвавшись от своих мыслей.

– Прости, я… задумалась.

– Я заметил, – Самир улыбнулся. – В последнее время ты только этим и занимаешься. О чём думаешь?

Ария колебалась. С одной стороны, ей отчаянно хотелось с кем-то поговорить о том, что с ней происходит. С другой – она помнила предупреждение мальчика из парка: "Не говори им обо мне. Никому не говори".

– Просто… размышляю о восприятии реальности, – наконец сказала она.

– Ого, какие серьезные темы, – Самир присвистнул. – А конкретнее?

– Ну… что, если то, что мы считаем реальностью, – это только часть чего-то большего? Что, если существуют вещи и даже люди, которых мы не видим просто потому, что… не способны их воспринимать?

Самир задумался.

– Звучит как квантовая физика. Или как древняя философия. – Он улыбнулся. – Мне нравится ход твоих мыслей. Но почему ты вдруг заинтересовалась этим?

Ария пожала плечами.

– Просто… пытаюсь понять мир вокруг.

– Ну, если тебе интересно, я могу дать тебе почитать кое-какие книги. Мой отец интересуется нетрадиционными теориями восприятия. У него целая библиотека по этой теме.

Ария благодарно улыбнулась. Может быть, в этих книгах она найдет ответы на свои вопросы? Или хотя бы подсказки?

– Спасибо, Самир. Я бы хотела их посмотреть.

Вечером того же дня Ария случайно услышала разговор родителей. Она шла мимо кабинета отца, когда до неё донеслись взволнованные голоса.

– …начинает что-то подозревать, – говорила мать. – Сегодня она спрашивала меня о побочных эффектах терапии.

– Не паникуй раньше времени, Лена, – ответил отец. – Она просто любопытная девочка. Это нормально в её возрасте – задавать вопросы.

– Но её вопросы слишком… специфичны. А ты видел, как на неё смотрел Соколов? Как будто она какой-то аномальный экземпляр! Я начинаю жалеть, что мы позволили ему приблизиться к ней.

– Без Виктора не было бы никакой терапии. И не было бы Арии – по крайней мере, такой, какая она есть.

– Именно это меня и беспокоит, Миша. Что, если то экспериментальное лечение, которое я прошла во время беременности…

– Перестань! Мы уже сотни раз обсуждали это. Лечение было необходимо, и оно сработало именно так, как должно было. Ария здорова. А твои страхи – просто материнские фантазии.

– Но её странное поведение в последнее время…

– Она подросток, Лена! Все подростки ведут себя странно. Вспомни себя в её возрасте.

Наступила пауза. Ария затаила дыхание, прижавшись к стене рядом с дверью кабинета.

– Может быть, нам стоит показать её специалисту? – наконец произнесла Елена. – Просто для профилактики.

– Какому специалисту? – в голосе отца послышалось раздражение. – Психологу? И что мы ему скажем? "Наша дочь задает слишком умные вопросы, помогите нам"?

– Не ёрничай, Миша. Я серьезно беспокоюсь. А если у неё… галлюцинации?

– С чего ты взяла?

– Я видела её в парке на прошлой неделе. Она разговаривала с пустотой. Просто стояла перед пустой скамейкой и с кем-то беседовала.

Отец вздохнул.

– Лена, мы ученые. Давай не будем делать поспешных выводов без достаточных данных. Понаблюдаем за ней ещё немного. Если её поведение действительно станет… проблемным, тогда и подумаем о специалисте.

Ария осторожно отступила от двери и поспешила в свою комнату. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его стук отдавался во всем доме.

Значит, мать видела её разговор с мальчиком в парке. Значит, для неё он действительно был невидим. Значит… значит, Ария не сходила с ума. Или сходила, но совсем по другой причине.

Что это за "экспериментальное лечение" во время беременности, о котором говорила мать? Как оно связано с программой RENOVATIO? И почему родители беспокоятся о её вопросах о побочных эффектах терапии?

Всё это складывалось в странную и тревожную картину. Ария чувствовала, что приблизилась к какой-то важной тайне, но всё ещё не понимала её сути.

Она снова активировала свой NeuroLog.

"10 мая 2043 года. Кажется, я не сошла с ума. Или мы все сошли с ума. Мои родители что-то скрывают от меня – что-то связанное с "экспериментальным лечением" во время маминой беременности. И это как-то связано с тем, что я вижу "призраков". Мама заметила, как я разговаривала с мальчиком в парке, но для неё он был невидим. Значит… значит, он говорил правду. "Бессмертные" действительно не видят "их". Но кто они? И почему я могу их видеть, если мои родители прошли терапию?"

Ария лежала на кровати, глядя в потолок, и чувствовала, как по спине бегут мурашки. Мир внезапно стал гораздо более странным и пугающим, чем она могла себе представить.

В ту ночь ей приснился странный сон: она бродила по пустому городу, где все здания были прозрачными, как стекло. Сквозь стены она видела людей, занятых своими делами, но никто не видел её. Она кричала, стучала по стеклянным поверхностям, но звук не проходил сквозь них. А потом появился тот мальчик из парка. Он улыбнулся ей и сказал: "Добро пожаловать в мир невидимых".

Ария проснулась с колотящимся сердцем и твердой решимостью: она должна найти его снова. Должна узнать правду, какой бы пугающей она ни была.

Глава 2: Шёпот в стенах

Школа имени Пастера для одаренных детей располагалась в старинном здании в центре Новонежска. Когда-то это был университет, но после Образовательной реформы 2030-х годов его переделали под специализированную школу для детей с высоким потенциалом. Сочетание классической архитектуры и ультрасовременных технологий создавало странное ощущение временного диссонанса: мраморные колонны соседствовали с голографическими экранами, а под сводчатыми потолками парили дроны-ассистенты.

Ария любила это здание за его загадочность. В отличие от стерильных стеклянных конструкций, которыми застраивался современный Новонежск, школа хранила тайны прошлого. Здесь были укромные уголки и забытые коридоры, где можно было спрятаться от чужих глаз.

В то утро Ария шла по главному коридору, погруженная в размышления о подслушанном разговоре родителей, когда её внимание привлекло движение в боковом проходе. Она остановилась и увидела девочку лет десяти, которая выглянула из-за угла и тут же скрылась, заметив Арию.

Не раздумывая, Ария последовала за ней. Боковой коридор вел в старое крыло здания, которое, как говорили, было закрыто для ремонта уже несколько лет. Двери были заперты, на них висели предупреждающие таблички, но Ария заметила, что одна из дверей приоткрыта.

Она осторожно заглянула внутрь и увидела просторное помещение, когда-то бывшее, вероятно, лекционным залом. Сейчас оно было превращено во что-то вроде жилого пространства: на полу лежали матрасы и одеяла, у стены стояли коробки с вещами, на импровизированной плите что-то готовила женщина средних лет, а рядом с ней та самая девочка, которую Ария заметила в коридоре, помогала нарезать овощи.

В дальнем углу комнаты мужчина в потертой одежде чинил какое-то электронное устройство, а двое детей – мальчик и девочка, судя по всему, близнецы – тихо играли с самодельными игрушками.

Это была целая семья. Семья, живущая в заброшенном крыле школы. Семья, которую, похоже, никто не замечал.

Ария сделала шаг внутрь, и доски пола предательски скрипнули под её ногами. Все обитатели комнаты замерли, повернувшись в её сторону. На их лицах отразился испуг.

– Извините, – поспешно сказала Ария, чувствуя себя ужасно неловко. – Я не хотела вас напугать. Я просто… увидела девочку и пошла за ней.

Женщина у плиты выпрямилась, закрывая собой детей.

– Кто ты? – спросила она настороженно. – Как ты нас видишь?

Этот вопрос – тот же самый, что задал мальчик в парке – подтвердил догадки Арии. Эти люди тоже были из тех, кого "бессмертные" не видели.

– Меня зовут Ария Новикова, – ответила она, стараясь говорить спокойно. – Я не знаю, почему я вас вижу. Но я… я встречала и других таких, как вы.

Мужчина отложил инструменты и подошел ближе.

– Новикова? – переспросил он. – Ты дочь Елены и Михаила Новиковых? Ученых из "Вектора"?

Ария кивнула, удивленная тем, что он знает её родителей.

– Да, это мои родители.

Мужчина и женщина обменялись взглядами.

– Интересно, – пробормотал мужчина. – Очень интересно.

– Что интересно? – спросила Ария. – Пожалуйста, расскажите мне, что происходит. Почему одни люди не видят других? Это как-то связано с программой RENOVATIO, да?

Женщина вздохнула и жестом пригласила Арию сесть на один из стульев.

– Меня зовут Нина, – сказала она. – Это мой муж Павел, и наши дети – Лиза, Даша и Артём. – Она указала на девочку, которую Ария заметила в коридоре, и на близнецов, играющих в углу. – Мы живем здесь уже три года.

– Но… как? – удивилась Ария. – Как вы можете жить в школе? Почему вас никто не замечает?

Павел горько усмехнулся.

– Потому что мы – "невидимые". Для "бессмертных" – для тех, кто прошел терапию RENOVATIO – мы просто не существуем. Они не могут нас видеть, слышать или осязать.

– Но почему?

– Побочный эффект, – Павел пожал плечами. – Или, как некоторые считают, запланированный результат. Те, кто проходит генную терапию для продления жизни, постепенно теряют способность воспринимать тех, кто отказался от неё. Процесс занимает около трех лет после начала терапии. Сначала "бессмертные" перестают замечать мимику "смертных", потом их голоса становятся неразличимыми, потом – силуэты размываются, и наконец – полная невидимость.

Ария почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Но… это же ужасно! Почему об этом никто не говорит? Почему правительство…

– Потому что большинство членов правительства тоже прошли терапию, – перебила её Нина. – Как и почти все влиятельные люди. Для них проблемы просто не существует. А "невидимые" не могут заявить о себе – нас буквально не слышат.

– И сколько вас? – спросила Ария.

– По нашим оценкам, около 30% населения, – ответил Павел. – В основном это те, кто отказался от терапии по религиозным или этическим соображениям, или те, кто просто не мог её себе позволить, пока она не стала общедоступной.

– И вы живете… вот так?

– Мы приспосабливаемся, – Нина слабо улыбнулась. – Находим способы выживать в тенях общества "бессмертных". Используем ресурсы, которые они считают списанными или потерянными. Занимаем пространства, которые они считают заброшенными. Создаем свой мир внутри их мира.

Ария пыталась осмыслить всё это. Тысячи, возможно, миллионы людей, живущих бок о бок с "бессмертными", но невидимых для них. Целое параллельное общество.

– Но почему я могу вас видеть? – спросила она. – Мои родители прошли терапию ещё до моего рождения. По логике, я тоже должна быть… "бессмертной".

Павел и Нина снова обменялись взглядами.

– Мы не знаем, – честно ответил Павел. – Ты первый ребенок "бессмертных", который может нас видеть. Возможно, это какая-то генетическая аномалия. Или…

– Или что?

– Или твои родители экспериментировали с протоколом терапии, – тихо закончил он. – Они ученые, в конце концов. Может быть, они модифицировали процедуру.

Ария вспомнила подслушанный разговор о "экспериментальном лечении" во время беременности матери. Неужели это было связано с её способностью видеть "невидимых"?

– Я должна идти, – внезапно сказала она, вставая. – Скоро начнутся уроки. Но я… я вернусь. Можно?

Нина улыбнулась.

– Конечно. Мы будем здесь. Только… будь осторожна. Не рассказывай о нас.

– Не буду, – пообещала Ария. – Но, может быть, я могу чем-то помочь? Принести что-нибудь?

– Мы справляемся, – ответил Павел. – Но спасибо за предложение. Знаешь, что действительно помогло бы? Информация. Если ты сможешь узнать больше о программе RENOVATIO, о её побочных эффектах… это было бы неоценимо.

Ария кивнула.

– Я попробую.

На выходе из комнаты её догнала Лиза, та самая девочка, которую она заметила в коридоре.

– Возьми, – сказала она, протягивая Арии маленький деревянный амулет на веревочке. – Это для удачи. И чтобы ты не забыла о нас.

Ария растроганно приняла подарок.

– Спасибо, Лиза. Я не забуду. Обещаю.

Весь день Ария была рассеянной, пытаясь осмыслить всё, что узнала. Мир внезапно стал гораздо сложнее и страшнее. Она не могла сосредоточиться на уроках, её мысли постоянно возвращались к семье "невидимых", живущих в заброшенном крыле школы.