Легенды Сартариума. Ксавий

– Приходилось мне бывать в Табаде, что к югу от Тернового моря, – начал рассказывать Орген, понизив голос до полушепота, чтобы его жена ненароком не услышала, – там живут девушки с нежнейшей кожей цвета миндального древа. Голоса у них такие, что пробирают каждую клеточку тела, словно девушки не разговаривают, а поют. Это мало похоже на обычную касабадскую речь. Их наречие перемешалось с языком людей, когда-то населявших южные берега. Главным искусством в Табаде является, кхм, рисование обнаженных натур и у них все памятники – это абсолютно голые девушки. Средоточие красоты и покоя, как я его называю.

– Кеса из Табада?

– Нет. Но красотой подобна табадским девушкам, а голос.… Вы и сами слышали. Я ее люблю, но порой этот скрипучий голос вызывает желание закрыть ей рот.

– Ах вот что ты обо мне думаешь, – у Тарса получилось изумительно правдоподобно сымитировать голос жены Оргена, отчего тот испуганно развернулся, ожидая получить крепкую затрещину. Его встретил дикий хохот компаньонов.

– Так и сердце может остановиться!

– Твоя жена его заведет мигом. У нее чудесные способности. А Мирка чем владеет?

– Думаю, что ей передались лечебные силы. Однажды ей удалось спасти нашу собаку, неудачно напоровшуюся на острую палку. Но пока я не разрешаю ей применять силу проклятья. На моих глазах немало человек погибло, пытаясь овладеть даром своего проклятья.

– Ты прав, называя проклятье даром, – начал проповедовать Тарс. Как только разговоры заходили о чем-то подобном, он начинал рассказывать о том, что считает проклятье чудесным даром от богов, а «чистых» людей называть ничтожествами. – Без него в мире было куда хуже.

– В который раз говорю, что не согласен с тобой, – точке зрения проповедника всегда противостояла логика Никаностро, относящегося с видимым презрением к Тарсу. – «Чистые» люди так же имели могущественные силы, но для них не существовало границ. Они творили и создавали, обустраивая мир на свой лад и взгляд, что делало их подобным богам. Аммок решил, что люди недостаточно развиты для обладания подобными силами и решил ограничить их влияние, наслав могущественное проклятье. А я больше склоняюсь к тому, что он начал бояться за свою власть.

– Аммок!? Святой бог, сотворивший наш мир и все, что мы видим, не мог проклясть своих творений.

– Мир создали не боги. Они лишь были одними из самых первых жителей Сартариума. Могу назвать тебе с десяток трактатов, после ознакомления с которыми, ты поймешь насколько узко твое мировоззрение.

– Тише, тише, мои друзья, приберегите теологические споры для вечернего ужина. – Орген похлопал по плечу графа, поджавшего губы. – Может быть, вы оба правы.

– И все же я считаю, что вам графу стоить посетить одну из святынь Аммока. Величие создателя во всей его красе. А проклятье – это дар, который дала нам сама природа, уже после гибели нашего бога.

– Мой бог – наука.

Бесконечные споры продолжались до самого вечера, повторяясь чуть ли не каждый новый день странствия. Слушая вполуха, Ксавий разглядывал окрестности, мимо которых они перемещались. На их пути попадались небольшие городки, видимые на горизонте; приземистые леса, где добыча сама лезла в руки, а иногда им приходилось взбираться на холмы, откуда открывался вид на ближайшие окрестности, от которого захватывало дух. Но больше всего Ксавий предпочитал наблюдать за Менестрой и ее северянином, когда они возвращались в лагерь, принося богатую добычу.

Пока на костре готовилось сочное мясо кролей и куропаток, обильно обитающих в подлесках, попадающихся повсюду, куда они шли, Ксавий поглядывал за парой. Они предпочитали не вступать в разговоры членов отряда, находясь постоянно в стороне. Странное поведение ни у кого не вызывало никаких вопросов, пока они приносили пользу. Припасов в повозках более чем достаточно, но все они засолены и в бочках, из-за чего терялся вкус, а свежее мясо вызывает невольное довольство и уважение для охотников, добывших его.

Цета, или как она себя сейчас называла, Менестра точила свои ножи и делала стрелы в перерывах между переходами, а Каст упражнялся, нося бревна взад-вперед, что вызывало восхищение Мирки, решившей, что ее будущим мужем будет тоже северянин. Им не удавалось поговорить, потому что северянин все эти дни постоянно был поблизости от девушки, словно являлся ее круглосуточным телохранителем.

– Дыры не проделай в ней взглядом, – подшутил граф Никаностро, заметивший, как Ксавий смотрит за девушкой. – Понравилась? Тогда у тебя нет шансов против ее ручного громилы. Не с этим вместо руки.

– Меня больше интересует другое, – задумчиво сказал Ксавий.

– Интересная парочка. При первой встрече посчитал, что Каст безмозглое создание, имеющее человеческий вид, но оказалось, он вполне умен, хоть и старательно делает вид дуболома.

– А где вы познакомились?

– Повстречал их на охоте недалеко от Мерденских лесов. На моих глазах этот дикарь убил клыкабана, просто ударив по нему кулаком. Конечно с использованием проклятья. Поэтому категорически тебе советую держаться подальше от рыжеволосой бестии.

– Я не собираюсь вступать в драку, мне просто нужно поговорить с Менестрой. А этого не сделать, пока рядом находится северянин.

Путешествие на восток продолжалось, как продолжались и бесконечные травяные поля. Порой трава достигала самых плеч людей, приходилось идти в обход или пробивать дорогу через нее, оставляя длинную просеку. В один из солнечных дней, когда на небе нет ни единого облачка, к Ксавию подбежал Тин, держа продолговатый большой предмет в зубах. Пес радостно вилял хвостом, прыгая возле своего хозяина.

– Так, что это ты там выкопал? – На руках Ксавия оказалась потрескавшаяся от времени кость. Вряд ли она принадлежала человек, но следовало выяснить, откуда Тин притащил эту кость. – Где ты это взял?

Пес продолжал радостно вилять хвостом и лаять, не понимая, чего хочет от него хозяин, пока Орген не применил свою способность. Мгновенно сорвавшись с места, Тин понесся в густую траву.

– Кто мог это сделать? – Спросил Ксавий, когда они приблизились к находке пса. Разбросанные по поляне кучки костей, спрятанные в высокой траве, принадлежали различным зверям, среди которых были и достаточно крупные. Путешественникам удалось найти покинутое лежбище опасных хищников, которые с легкостью расправлялись даже с медведями.

– Могу сказать определенно одно, они очень большие. Посмотри на эти следы.

На земле были видны отчетливые следы когтистых лап, которые могут принадлежать только очень большому зверю или зверям. Следов оказалось множество, и отряд поспешил отдалиться от густой травы. В следующий вечер путешественники услышали отдаленный вой. Всю ночь пришлось провести, не смыкая глаз, чтобы отразить возможное нападение диких хищников. К счастью никто не явился, а утром обессиленные люди наконец-то решили выспаться, пока Каст и Менестра рыскали по округе в поисках следов неведомых животных. Они вернулись ни с чем.

***

Бескрайние ровные степи, покрытые мягкой густой травой, расстилались перед взором Ксавия до самого горизонта. Все, как на картинах, которые писали художники: синее небо с ярким солнцем в центре и зеленый мир под ним. Не хватало только цветов, зато вместо них в некоторых местах росли кустарники шиповника, из которого готовили отличные настои. По небу перемещались косяки птиц, ищущих легкую степную добычу. За время путешествия Ксавий увидел столько мелкой живности, что даже и представить не мог о таком разнообразии животного мира степей.

Отряд остановился возле невысоких деревьев, где можно было скрыться в тени от палящего солнца. Общий котел с супом висел над костром; рядом с ним суетились дежурные. Аромат пряностей, добавленных в еду, разносился вокруг и люди в предвкушении завтрака начали стягиваться к костру. Тогда Ксавий увидел ее.

Рядом с буланым конем прямо на траве сидела Менестра. Ее распущенные рыжие волосы блестели в солнечном свете. Шепча что-то на ухо улыбающейся Мирке, зеленоглазая девушка бережно расчесывала ей волосы. Недалеко от них копошился Орген, вороша свою сумку. Озабоченный предводитель небольшого отряда в последнее время проводил много времени, вычерчивая маршрут и обновляя свои карты. В будущем за них Орген выручит немалые деньги, продав их новым путешественникам на восток, а пока следовало их начертить.

– Поговорим? – Ксавий подошел к девушке, которая продолжала делать прическу радостно улыбающейся Мирке.

– Дядя Ксавий, смотри какая у меня прическа. Я теперь самая красивая?

– Я еще слишком молод, чтобы быть дядей. Просто Ксавий. А прическа великолепная. В Дамерте ты бы непременно попала на бал, который ежегодно проводит король, приглашая самых красивых людей со всего королевства. Позволишь забрать у тебя ненадолго эту девушку? Обещаю вернуть в целости.

– А девушку спросить не надо? Хочет ли она говорить.

– Думаю, что это заинтересует тебя.

Зеленые глаза Менестры с интересом наблюдали за ним. С момента начала путешествия они перекинулись лишь несколькими общими фразами и больше не контактировали. Рядом с девушкой все время находился ее названый муж, свирепо взирающий на любого, кто к ней приближался. Сейчас же его не было видно, впервые за все время.

– В мерденской таверне ты принял меня за другого человека, почему? – Задала вопрос Менестра после ухода Мирка, отправившейся показывать окружающим свою новую прическу.

– Я не принял тебя за другого человека, а знаю, кем ты являешься. Что за игру ты затеяла Цета?

– И вновь ты бьешь мимо, я не некая Цета и не притворяюсь. Меня зовут Менестра, если ты не услышал в первый раз.

– Или ты ведешь непонятную мне игру, либо не помнишь, кто ты на самом деле.

– Помню. Меня зовут Менестра, если ты не услышал во второй раз.

– Ты всегда была настойчива.

– А ты надоедлив. Думаю, что разговор закончен.

– Сначала кое-что расскажу, а потом…

– Она сказала, что разговор окончен. – За спиной Ксавия прогремел голос незаметно подобравшегося северянина с перчатками на руках. На земле лежал мешок, в котором виднелись полевые лекарственные травы.

– А, громила. Тут как тут, – от досады несостоявшегося разговора Ксавий обозлился. Ему хотелось многое узнать от Цеты. Почему она скрывается и как попала в отряд Оргена, но рослый Каст прервал их беседу – Что, опять толкнешь?

– Если необходимо. – Возвышаясь на целую голову выше, чем Ксавий, северянин имел угрожающий вид. Они стояли лицом к лицу, изучая друг друга. Морщинки в уголках глаз Каста сузились, когда его оппонент издевательски ухмыльнулся.

– Успокойся, твою «жену», – при этом слове Ксавий сделал недвусмысленный жест, – не уведу. Но кое-что обсудить с ней не прочь. Пришло время раскрыть карты.

– Ксавий, если у тебя есть мозг, то лучше уходи, – встревоженно сказала Менестра, заметив, как глаза ее мужа наливаются кровью, а темное сияние охватило его руку. – Каст, не трогай калеку.

– Калеку!? Да я ему сейчас задам.

Драка началась сразу после этих слов. Северянин размашистым ударом по касательной попытался вырубить Ксавия, которого спасла мгновенная реакция. Мужчина пригнулся, уклонившись от удара рукой, но тут же получил коленом под дых. Воздух со свистом вырвался из легких.

«А как тебе это».

Оказавшись возле ноги противника, Ксавий схватился за нее здоровой рукой, с силой надавливая на сухожилия. Второй удар ногой пришелся Ксавию вбок, откинув на траву. Пытаясь успокоить своего мужа, Менестра встала между ними, дав время Ксавия подняться и броситься в атаку. Ему неоднократно приходилось драться за ночлег, пусть и с искалеченной рукой, но Ксавий оставался серьезным противником, благодаря своей ловкости и мощному удару слева, который Каст испытал на себе. Захрустели костяшки пальцев, пролилась первая кровь из губы северянина, что окончательно вывело его из себя. Он начал наносить один удар за другим. Ксавий с трудом их блокировал при помощи своего протеза, стараясь не дать Касту навалиться на себя.

– Что вы творите!?

К ним начали сбегаться люди, окружив дерущихся со всех сторон. Одному из них, смуглому Казаму, досталось локтем по носу, когда он попытался схватить Каста за руки. Это дало возможность Ксавию свободно нанести удар по телу северянина, но тот словно и не заметил этого. Двумя руками Каст ухватился за голову своего противника, сжимая ее, как переспелый фрукт.

– Хватит, – черная волна оттолкнула Каста в сторону, удерживая его на месте. Сияние охватило и Ксавия, не давая шелохнуть даже пальцем. Их удерживала сила проклятья Батты, остановившего бой. Его виски взмокли от напряжения; Каст активно сопротивлялся, вырываясь из черной хватки, обхватившей его с двух сторон. – Хватит…

Пламя мгновенно обхватило Батту, вырываясь из каждой поры на его теле. Перенапряжение и попытка преодолеть барьер собственных возможностей вызвало вспышку, сжигая заживо здорового мужчину. Скорчившееся от боли лицо со стиснутыми глазами и лоскутами кожи вопило о помощи. Несознательно Батта продолжал удерживать и давить на остановленных драчунов так сильно, что Ксавий стал задыхаться. Кто-то бросился ему на помощь, но избавиться от охватившего его проклятья оказалось очень затруднительно. В глазах потемнело из-за нехватки воздуха.

Шокированные люди с ужасом наблюдали, как заживо сгорает их сотоварищ. А рядом с ним задыхаются двое других, сжатых силой умирающего человек. Батта глядел прямо на Ксавия, потерявшего сознание от неумолимой хватки. Острый конец копья пронзил Батту, освобождая из плена его невольных «жертв». Позади погибшего, сжимая обеими руками копье, стояла Менестра.

Над степью повисла тишина, отдавая последнюю минуту молчания уносящейся на восток тени Батты.

***

Резвый пятнистый конь с легкостью преодолевал встающие на его пути преграды, будь то лежащее дерево, большой камень или густая трава, достающая до колен скакуна. Ксавию достался воистину быстрый и выносливый жеребец, который тащил одну из повозок в одиночку. Коня не приходилось подстегивать, только направлять по верному пути. Изредка Ксавий останавливался, пытаясь разглядеть отпечатки копыт на сырой земле. Он шел след в след за Менестрой и ее мужем, поспешно покинувшим лагерь, пока Ксавий лежал после произошедшей драки без сознания.

Ему не хотелось отпускать таинственную девушку, так похожую на Цету. Она могла дать ответы на возникшие вопросы, стоило только убедить их вернуться в лагерь. Памятуя последние мгновения жизни вспыхнувшего Батты, Ксавий содрогнулся. Образ искаженного обугливающегося лица Батты засел в голове Ксавия. Смуглый человек вопил от невероятной боли, а никто вокруг не мог ему помочь и это было общей виной Ксавия и Каста.

Без сознания Ксавий провел несколько часов. За это время пара успела удалиться от лагеря на значительное расстояние, углубившись в пролески. Благо на сырой земле следы с легкостью находились. Изредка Ксавий видел поднимающихся ввысь птиц. Это могло говорить о том, что их распугали два всадника, движущихся в северном направлении. Вечер стремительно приближался, и стоило поторопиться, иначе Ксавий рисковал оказаться в одиночестве в темноте. На их пути не попадались крупные дикие звери, но Орген успел рассказать о медведях населяющих эти леса. По пути они находили несколько разорванных когтистыми лапами объеденных тел. Хищники сторонились крупного отряда людей, предпочитая легкую добычу, которой сейчас мог стать Ксавий.

Аромат красной хвои щекотал ноздри скачущего мужчины. Игольчатых деревьев вокруг становилось все больше, затрудняя дальнейшее движение. Солнце быстро закатывалось за горизонт, оставляя Ксавия в темноте и отчаянии. Он успел прихватить с собой свою сумку, где лежал кремень и немного еды, которой хватило бы на несколько дней пути. Сумерки опустились на Сартариум. В темноте заухали ночные совы и кашаты, предпочитающие охотиться на многочисленных грызунов, выползающих из своих логов в поисках упавших шишек с семенами.

– Вот же дурак, – в сердцах выругался сам на себя Ксавий. Теплое начало осени позволяло переночевать прямо в лесу, но за это время Менестра может уйти далеко и бесследно.

– Глухой дурак, – позади него стоял бесшумно подкравшийся Каст. – Зачем ты пошел за нами, мало досталось что ли?

– А он из непонятливых, – на ветках сверху сидела Менестра. В ее руках был заметен лук. Она рассматривала Ксавия, покрывшегося после скоростного забега слоем дорожной пыли. – Для искалеченного человека ты довольно таки быстро догнал нас.

– Бежать приходилось не на руках, да и вы особо не скрывались, оставляя видимые даже не для следопыта следы.

– Повторю вопрос, зачем ты пришел? Тебя выгнал Орген и ты решил, что можешь пойти с нами домой? Мы не станем твоими няньками.

– Я пришел, чтобы вернуть вас. Никто в лагере не винит нас в гибели Батты. Ни один человек не защищен от внезапной гибели от проклятья. – Ксавий повернулся к рослому северянину, глядя ему в глаза. – И у меня есть вопросы, которые не могут остаться без ответа. Первый из них, где вы познакомились с Менестрой?

– Кажется, я уже упоминала, что мы из одного поселения и росли вместе.

– А мне нужен ответ Каста. Где вы познакомились, вспомни этот момент, будто он происходит сейчас. С каких пор ты знаешь эту девушку?

– Ты совсем дурной, – нахмурившийся Каст покачал головой. – Тебе ответили.

– Парень, ты сходишь с ума.– Цепкие пальцы Менестры позволяли ей свободно висеть на ветке и покачиваться. – Я понимаю, что ты хочешь услышать другой ответ, но не понимаю почему.

– Если расскажу, то вы не поверите и еще больше утвердитесь в мысли, что давно знакомы друг с другом. Думаю, что вам это внушили в Мердене.

Гулкий смех Каста красноречиво выразил его мысли.

– Так на чем основываются твои гениальные догадки? – Смеяться вместе с мужем Менестра не стала, но в ее голосе слышалась неприкрытая насмешка.

– Давайте договоримся. Я вам расскажу, но вы вернетесь вместе со мной в лагерь. Думаю, что Орген подождет нас некоторое время.

– Тогда твоя история должна нас заинтересовать, – Спрыгнув на мягкую землю, Менестра зевнула. – Но сначала поможешь обустроить ночлег. Поговорим за ужином; Каст поймал жирного кроля. Не собираешься же ты возвращаться назад в ночи.

Пока Ксавий искал в темноте сухие ветви для костра, наступая на них ногой, Каст занимался установкой теплой палатки, которую они унесли с собой из лагеря. В ней при необходимости умещалось четыре человека. Вскоре Ксавий собрал охапку хрустящих веток, с легкостью загоревшихся. Над костром подвесили котелок, в котором варился сочный кроль, очищенный женскими руками. Чувствуя подступающий голод, Ксавий сглотнул слюну. За весь день во рту не побывало и крошки, а долгая «погоня» сильно вымотала.

– Так что ты хотел нам рассказать? – Спросила Менестра, когда они поели свежего мяса и супа, который показался столь восхитительным, что Ксавию хотелось добавки.

– Наверное, мне стоит начать с самого моего детства и рассказать вам про Цету. Это должно вызвать воспоминания, которые помогут тебе понять, что ты не та, за кого себя принимаешь.

– А вот сейчас ты начинаешь меня пугать.

– А мне все больше действовать на нервы.

– Тогда постараюсь быть лаконичней. – Начав рассказывать о подруге детства, Ксавий постепенно подбирался к истории о начале его путешествия и встречи с Оргеном. За это время Менестра и бровью не повела, перебирая косточки.

– Постой, хочу убедиться, что ты ничего не выпил, прежде чем найти нас.

Рассказ Ксавия прервал треск в кустах. Лошади заржали, пытаясь освободиться от стягивающих уздечек. Обнажив свой широкий клинок, Каст быстро поднялся с места. Треск повторился, но уже значительно ближе. Кто-то стремительно приближался к ним, не оставляя времени спрятаться. Леденящий вой раздался сразу с нескольких сторон.

– Волки! – Выкрикнул Ксавий, хватаясь за подаренный кинжал.

– В этих краях обитают только степные волки, – Каст сплюнул на землю. – Если это они, нам конец.

– Быстро забираемся на деревья. – Менестра молниеносно вскарабкалась на ближайшее дерево, зацепившись за ствол. Мужчины с сомнение посмотрели на нее, но вступать в бой с ночными хищниками не решились, заняв одну из елей, куда вскарабкаться было проще всего. Продираясь через колючие иглы, впивающиеся в кожу через одежду, Ксавий чуть было не выронил свое оружие. Протез не особо помогал в таком деле, как лазанье по деревьям.

На поляну ворвалась стая волков, размерами напоминающая скорее быков. Коричневая шерсть покрывала грузные тела, а короткие хвосты неустанно перекидывались из стороны в сторону. Обычные лесные волки Дамерта не имеют видимых клыков, питаясь падалью и мелкими зверушками, ненароком угодившими на их лежбища, но эти волки имели длинные клыки, как у кабанов. В волчьей стае всегда есть главенствующий волк, за которым идут все остальные. Обычно это один из самых крупных и способных самцов, но глядя на степных особей Ксавий не мог решить, кто же из них является лидером нападающей стаи. Они все были огромные, с налитыми кровью глазами и широкими ноздрями, жадно вдыхающими воздух. Несмотря на вес, волки двигались быстро, демонстрируя невиданную ловкость и прыткость.

Волки учуяли своих жертв моментально. Задрав головы вверх, лесные твари смотрели на людей, пока один из волков не решил начать бодаться с деревом, где сидела Менестра. Дерево затряслось, роняя листья и маленькие ветви на головы стаи, решившей последовать примеру смелого волка. Звери начали наносить многочисленные удары по деревьям, пытаясь уронить с них людей, ухватившихся как можно крепче.

– Долго деревья не простоят! – Выкрикнул Ксавий, обхватив левой рукой ствол.

– Я вижу неподалеку скалу, но мы не успеем добежать до нее. Нужно отвлечь их! Бросайте все, что попадется по руку.

Вокруг Ксавия были видны одни лишь колючие иглы. На поляну вбежало еще несколько волков, делая положение безвыходным. Животные скулили друг на друга и на загнанных жертв, продолжая таранить своими крепкими головами стволы. На лбу некоторых из них виднелась кровь. Труднее всего пришлось Касту, который из-за большого веса не мог удержаться на ветках, ломающихся под ним. Он забирался все выше и выше; ветки становились мельче и ненадежней.

– Перепрыгивай ко мне, – махнула ему рукой Менестра, в перерыве между ударами о дерево волков.

Близко стоящие деревья позволяли такое перемещение, но Каст рисковал сорваться и упасть с высоты прямо на беснующуюся стаю. Видя недостижимую вожделенную добычу, волки выли, вызывая непроизвольный холодок в груди. Некоторые звери своим рыком способны вызывать оцепенение у своей добычи, но Ксавию до сей ночи не приходилось встречаться с подобными созданиями. Вой повторялся несколько раз, разносясь над окрестностями.

Дерево, на котором из последних сил держался Каст, начало трещать, не оставляя выбора северянину.

– Да чтоб вашими шкурами подтирались, – выругался вспыльчивый Каст, готовясь к опасному прыжку. С тревогой наблюдая за ним, девушка взобралась повыше, освобождая стойкую ветвь.

Иглы кололи тело Ксавия, отчего он морщился, пытаясь отодвинуться от них. Перепрыгивать ему некуда и, если волки сломают ствол, мужчина попросту упадет в их пасти, повидавшие немало других жертв. Хвойный аромат начинал сводить с ума, оставляя неприятное чувство сладкого привкуса, вызывающего тошноту.

Издав, как ему казалось, воинственный крик больше похожий на вопль отчаяния, Каст прыгнул. Его грузное тело врезалось в дерево, вызвав новый листопад. Северянину удалось удержаться, но его одежду и открытое лицо изрядно расцарапало. Степные клыкастые волки с удвоенным рвением принялись кидаться на деревья. Будь деревья чуть тоньше, то непременно упали бы, но прочные стволы спасали загнанных в ловушку людей.

– Что будет делать дальше? – С тревогой смотря себе под ноги, громко спросил Ксавий.

– Вряд ли нам пригодится сила Каста. Он способен пробить любое дерево своим ударом. А чем владеешь ты?

– Мои умения тоже не помогут, – схитрил Ксавий, не представляющий чем его наделило проклятье.

– Долго мы так сидеть не сможем. Рано или поздно они сломают деревья. Не хочется оказаться праздничным завтраком драных волков, пусть они и похожи на атрофированных кабанов.

– Атрофированных? Северяне все такие образованные или только ты?

В этот опасный момент в голову Ксавия лезли глупые мысли о том, почему касабадский язык так распространен в Сартариуме. Народ, от которого пошла общая речь, жил на западе от Дамерта на небольшом клочке земли, окруженный со всех сторон многочисленными озерами, покрытыми двухметровым камышом. Но когда-то касабады путешествовали по всему миру, распространяя среди дикарей знания, среди которых был и язык. Появилось множество диалектов, но благодаря простоте и многообразию касабадский язык привился среди большинства возникших народностей. Дамертский диалект имел форму, добавляющую особые окончания в слова. Они придавали новые смыслы, но могли изрядно запутать людей из других государств. За время своего проживания в Мердене Ксавий начал разговаривать немного по-иному.