Окаянная долина

– Ребята, будьте осторожны, – сказала она. – Я вижу ядовитый плющ, так что мы захотим переодеться, когда доберемся до места, и внимательно смотрите, чего вы касаетесь. И нам придется хорошенько вымыть лапы и морду Слэйда с очистителем, чтобы удалить ядовитые масла. Следите за тем, чтобы он не ел здесь никаких растений. Я вижу и другие ядовитые штуки – странно, что они растут тут все рядом, вместе. Сколько еще нам идти?

– Еще несколько минут, – ответил Клэй. – Тебе нужна передышка? Мы действительно почти на месте.

– Вам не кажется, что мы все время проходим через одно и то же место? Я вижу одни и те же приметные растения.

– GPS работает – батарея немного подсела, но работает, – сказал Клэй.

– В лесу все выглядит одинаково, – заметила Дилан. – Особенно, когда нет тропы.

– Это правда, – признала Сильвия.

Пот стекал у нее по спине, рубашка уже почти вся им пропиталась. Лямки рюкзака врезались в ключицы так сильно, что она боялась, что они вот-вот лопнут под весом.

– Я сейчас вернусь, – сказала она.

Если ей придется еще раз пройти мимо этого куста черной бузины, она может не устоять перед искушением отломить с него ветку и рассмотреть ее как следует.

Она сняла рюкзак, положила его в грязь, плечи уже болели, на каждом расцветало по синяку. Хотя они были знакомы с Клэем еще со времен студенчества, в поход вместе с ним она отправилась впервые. Сильвия никогда не участвовала в его альпинистских экскурсах, предпочитая отправиться в ботанический сад или перехватить между занятиями кусок-другой пиццы. Но когда Клэй попросил ее присоединиться к нему, помочь с документацией всего, что они найдут, и согласился указать ее соавтором в любых возможных публикациях по итогам экспедиции, она ухватилась за эту возможность. Она хотела посвятить свою диссертацию тому, как геологические особенности места влияют на жизнь растений в нем, так что этой экспедицией можно было убить двух зайцев. Сильвия думала, что находится в хорошей физической форме, но остальные участники – все с большим опытом походов и скалолазания – определенно обладали большей выносливостью, чем она.

Она поплелась прочь от группы вниз по склону к деревьям, по прямой линии, чтобы на обратном пути не угодить в неловкую ситуацию и ей не пришлось изображать из себя Марко Поло. Сильвия целеустремленно шла вперед, избегая вьющихся лиан ядовитого плюща. Когда рюкзак превратился в маленькое фиолетовое пятно на фоне окружающего пейзажа, она присела на корточки, источник забил прежде, чем она успела полностью снять штаны.

– Дерьмо, – сказала она, пытаясь направить его в верное русло.

Что-то хрустнуло у нее за спиной. От внезапного звука она напряглась всем телом. Ветка треснула, как выстрел в тишине. Кто-то из ребят пошел за ней, что ли?

– Ребята, я в порядке, – воскликнула она. – Вам не нужно идти за мной.

Продолжая мочиться, она оглянулась через плечо. Вдалеке виднелись только бесконечно повторяющиеся стволы – зеркало, в котором отражается другое зеркало. Ребята ждали ее на вершине холма, ярко-фиолетовый маяк – рюкзак виднелся там же. Вспышка странного смеха прокатилась по лесу. Наверное, очередная шутка Люка. Надо думать, эта получилась по-настоящему смешной.

И снова этот звук. Треск листьев. На этот раз – перед ней, вне всяких сомнений. Но ничто и никто не пересекало это пространство. Вокруг нее собрались сплошь ядовитые растения – жгучая крапива, да волчья ягода пялилась на нее своими белыми кукольными глазами-бусинками. Сильвия присмотрелась к месту, откуда исходил звук, и заметила как там что-то поблескивает – не опавшие листья, не палки, не грязь, и даже не жук. Что-то гладкое и глянцевое.

Ноготь на ноге.

Этот вид заставил ее струю иссякнуть. Как была, на корточках, переваливаясь, как хитрый краб, она подошла поближе. Ее взгляду предстало гладкое ногтевое ложе: желтое, не розовое, но все еще составляющее одно целое с зеленовато-фиолетовым пальцем, остальная часть стопы скрыта в суглинке. В складки кожи набилась грязь. У Сильвии перехватило дыхание.

Она протянула руку, чтобы сдвинуть листья в сторону. Слишком подалась вперед и чуть не упала головой прямо в эту ужасную штуку, попой кверху, со штанами, спущенными до лодыжек, но успела уткнуться коленями в землю. В последний момент отвернулась, уперевшись рукой во что-то очень влажное – гнилую плоть, Сильвия была уверена в этом. Жирная курица из закусочной начала подниматься обратно по пищеводу. Что-то склизкое обвило ее пальцы, и она сглотнула, чтобы не сблевать.

Она глубоко вдохнула, ощутив затхлый запах влажных листьев и грязи. В конце концов ей придется посмотреть – не могла же она вечно сидеть на корточках, засунув руку в труп по самое запястье. Когда она наконец повернула голову, ноги там уже не было.

Ее рука провалилась в обычную грязь, а не в мягкую, как пудинг, плоть. Она снова заметила то самое неуместное здесь поблескивание. То, что она приняла за палец ноги, оказалось на самом деле россыпью забавных грибов. Они назывались «пальцы мертвеца», и выглядели как тонкие длинные фиолетовые грибы с маленькими, похожими на ноготь, шляпками.

Она тихо рассмеялась, напряжение отпустило ее, Сильвия встала и натянула штаны.

Как могла она, самопровозглашенный эксперт по ботанике, принять их за ногу? Как ее разум смог создать такой реалистичный образ – пожелтевшее, потрескавшееся ногтевое ложе, покрытая грязью кожа? Она уставилась на гриб, подойдя ближе, как будто нога могла внезапно появиться вновь, и пожалела, что не взяла с собой мобильник – до этого «пальцы мертвеца» она видела только на картинках в книгах.

– С тобой там все в порядке? – крикнул Клэй. – Если ты там застрянешь надолго, нам придется идти по темноте.

– Извините, – ответила она, поднимаясь по склону обратно к ним.

– Что с тобой случилось? – спросил Клэй, смеясь. – Холм оказался слишком крутым? Ты свалилась в лужу грязи?

– Отвлеклась на растения, – ответила она.

– Конечно, – усмехнулся Клэй и снова уткнулся в свое устройство, шлепнув его, чтобы встряхнуть батарейки.

Сильвия взвалила рюкзак на плечи, застегнула лямки. Дрожь прошла по всему ее телу – адреналин схлынул, и она ощутила, что джинсы на коленях холодные и мокрые от грязи.

– С тобой все в порядке? – спросил Люк, Слэйд уже тянул его в другую сторону. – Мы можем передохнуть еще немного, если тебе нужно.

– Нет, со мной все в порядке, – сказала она, и снова ее пробила дрожь, гнилой палец опять встал перед ее внутренним взором. – Мне показалось, я увидела там ногу! Но это был просто Xylaria polymorpha.

– Это был – что? – переспросила Дилан.

– О, какое-нибудь растение, – усмехнулся Клэй.

– Это гриб, похожий на мертвые пальцы ног, – ответила Сильвия.

– Жуть какая, – сказала Дилан.

– Все в порядке? – спросил Клэй. – Готовы двигаться дальше?

8 марта 2019

17:46

Деревья расступались, открывая долину – словно голодный бог вырвал зубами кусок земли, или же метеорит выбил кратер при падении. Дилан стояла на краю спуска, на прогалине, где почва круто уходила вниз, футов через сто снова становясь ровной. Пышная, зеленая трава, высотой по колено, покачивалась у подножия долины перед скалой – идеальное место, чтобы разбить палатки. Гора возвышалась в центре долины, как столб, из-за нее, извиваясь, вытекал поблескивающий на солнце ручей. Он словно светился в лучах заката.

Скала так и манила Дилан. Она тянулась к ней каждой клеточкой своего тела, как магнит к металлу, даже волоски на ее руках распрямились в ее сторону. Даже пот, бегущий по спине и под мышками, казалось, начал стекать вперед и вбок, притянутый огромным камнем. Ей приходилось сдерживать себя, чтобы сломя голову не помчаться вниз по склону оврага, проламываясь сквозь деревья – так покупатель врывается в «Волмарт», когда часы наконец показывают ровно полночь, обозначив начало Черной пятницы.

Скала блестела, и лучи садящегося солнца отражались от слюды, кварца или какого-то прекрасного камня. При виде выбоин, трещин и сколов на склонах у Дилан начало покалывать в подушечках пальцев. Ее пульс участился, забился в запястье. Бесконечный поезд тревожных мыслей внутри нее сошел с рельсов, завалился набок и взорвался огненной вспышкой, которая наполнила душу Дилан теплом. В тот момент не имело значения, нужно ли было ей что-то доказать себе и всем, была ли она достаточно опытна, чтобы пройти все маршруты, которые могла предложить эта скала. Дилан нужно было прикоснуться к ней, взобраться на нее.

– Черт возьми, – прошептала Дилан. – Она совершенна.

– Слишком хороша, чтобы быть правдой, – сказал Клэй.

Они начали спускаться в долину, поводок натянулся, но Слэйд замер как вкопанный. Он не сдвинулся с места.

Люк потянул поводок посильнее, и пес уперся лапами в землю. Застыл на месте, полоса шерсти на спине снова встала дыбом, как ирокез, бедра напряглись. Он посмотрел вперед и завыл – низко и протяжно, и вой его раскатился по долине.

У Дилан мурашки побежали по спине. Она никогда не видела, чтобы Слэйд так себя вел – даже когда они во время вылазок в Ущелье сталкивались с енотами и опоссумами, он даже и носом в их сторону не поводил.

Люк потащил его за поводок, когти собаки пропахали борозды в грязи. Хозяин затолкал ему в пасть еще кусочек батончика, чтобы пес не смог использовать свои зубы для мести за столь возмутительное обращение.

Все четверо спустились в долину. Земля была мягкой, а воздух – теплым. Выйдя из-под деревьев на открытое пространство, Дилан подманивала Слэйда вкусняшками, чтобы он следовал за ними. Дилан и Люк легкими, привычными движениями поставили палатку – они делали это столько раз, что с дуг уже стерлась краска. Клэй поставил свою и помог Сильвии с установкой ее. По мере того, как они вколачивали колышки в землю, деревья, обрамлявшие долину, казалось, пятятся от гостей все дальше и дальше.

– Дилан, ты только глянь, – окликнул ее Люк. Он постучал по коре ближайшего дерева. На ней были вырезаны – и уже почти заросли – сердце с буквами «С» и «Т» внутри него. – Хочешь, сделаем так же?

Дилан вытащила нож из кармана и принялась вырезать их инициалы на коре.

– Эй, полегче! – Сильвия выронила стопку дров. – Что ты делаешь?

Она, собственно, уже почти все сделала.

– Мы просто ставим нашу метку, – ответила Дилан.

Она закончила вырезать «Л» и закрыла нож.

– Вы не можете просто оставлять на деревьях метки, – сказала Сильвия. – Это – исследовательская экспедиция. После нашего визита местность должна остаться такой же, какой была до нашего появления здесь – насколько это возможно. Экосистемы хрупки, особенно в районах, которые люди обычно не посещают.

– Но здесь люди уже были, – сказал Люк, указывая на первую пару инициалов.

Сильвия вздохнула. Она провела пальцами по свежим порезам на коре, и Дилан заметила, что их кончики испачкались в чем-то тягучем и темно-красном.

– Странно, – сказала Сильвия, снова запуская кончики пальцев в потеки сока. – Что-то не припоминаю, у какого вида деревьев бывает такой сок – особенно среди видов, эндемичных для Кентукки.

Она сфоткала дерево, вытащила блокнот и сделала пару заметок.

– Уже трудишься в поте лица? – спросила Дилан, заглядывая ей через плечо.

– Эй, Сильв, работать начнем завтра! – воскликнул Клэй. Он разводил костер, используя кору и ветки для растопки. – Этот вечер предназначен для страшных историй под пивко!

– Я думаю, страшных историй нам уже хватит, наслушались у той официантки, – пошутила Сильвия.

Пусть и не сразу, но костер удалось развести. Огонь заплясал на растопке, и странный красный сок вскипал на коре каждой ветки.

9 марта 2019

8:23

Дилан вышла наружу. Прозрачный утренний воздух холодил кожу. Вокруг было тихо, как всегда. Палатки у нее за спиной чуть колыхались, словно дышали. По краю чаши долины торчали деревья, как корявые сиденья в аудитории, мшистые стволы, поваленные какой-то бурей, местами портили ровные ряды. На траве блестела роса. Стена гранита тянулась во все стороны, вздымалась перед ней, как видение, обретающее плоть под ее взглядом.

Скала блестела, свет восходящего солнца поднимался все выше по ней, высекая россыпи крошечных вспышек. Все выбоины, все грязные оспины, трещины и зазубренные крохотные выступы, на которые она возлагала столько надежд, обнажились в этом свете – вживую гораздо более великолепные, чем на снимках Клэя. Волшебное притяжение скалы пульсировало глубоко в костях Дилан, словно кто-то ухватил ее за запястья и тянул к себе.

Вид горы настолько заворожил ее, что палатку она за собой не застегнула.

Ее тело гудело от напряжения, каждый атом дрожал, с каждым шагом к стене треск статики в ушах становился все громче. Каждый шаг в сторону от нее причинял боль – даже когда ей пришлось чуть уклониться лишь для того, чтобы обойти кострище. Когда Дилан добралась до скалы, боль стихла, но зуд в пальцах сменился физическим притяжением. Она изо всех сил прижимала руки к бокам, чтобы они не потянулись к скале и не принялись карабкаться вверх – без веревки, беседки и даже намека на страховочную сетку. Ей пришлось напоминать себе, что нужно дышать.

И все же она коснулась поверхности. Когда пальцы ее сжали облепленное грязью каменное ребро, шершавое, холодное и потому кажущееся сырым, ее пронзило, словно от удара током.

Стиснув другую руку в кулак, Дилан оторвала ноги от земли и уперлась ими в каменную стену – прямо в походных ботинках. В них, конечно, так хорошо рельеф не почувствуешь, как в мягких скальных туфлях на резиновой подошве, кожа которых обтягивает ступню, с пупырками под каждый палец. Но она умела подниматься и в ботинках, пусть и сомневалась непрерывно, но она знала, как распределить давление в ноге, чтобы использовать край громоздкого ботинка, цепляясь даже за крошечные щели в каменной поверхности. Она толчками двигалась вверх, к следующему месту, до которого могла дотянуться и ухватиться пальцами.

С каждым дюймом подъема она напоминала себе, что нужно не терять голову, не подниматься слишком высоко без веревки и крэшпэда внизу. Каждый раз, когда она опускала взгляд, пытаясь определить расстояние между своим телом и землей, внутри опять словно вспыхивала электрическая дуга. «Вверх» – вот чего она хотела всем своим существом.

«Продолжай, – шептал тихий голос, – сделай просто еще один шаг».

Но другая часть Дилан – та, что видела сложные переломы лодыжек после падения с высоты трех футов, переломанные плечевые кости и читала о более тяжелых случаях, притом произошедших с гораздо более опытными, чем она сама, альпинистами – заставила ее остановиться. Не поднявшись и на десять футов, она принялась спускаться. Вслепую обшаривала скалу ногами в поисках места, которое сможет выдержать ее вес, как будто оказавшись в мутном бассейне, полном электрических угрей.

Она была осторожна, но в конце концов оперлась тяжелым ботинком на обломок сланца. Когда же перенесла на него весь свой вес, тот надломился, и она сорвалась. Это было похоже на падение в бесконечную пустоту. Сердце замерло в груди, все мышцы напряглись в ожидании удара.

«Вот дерьмо». Сейчас их экспедиция закончится, не успев начаться, и все потому, что она не смогла подождать пару часов с первым восхождением.

Ее ботинки ударились о землю, и она согнула колени и перекатилась на спину – после многих падений тело само знало, что делать.

Приподнявшись на локтях, она смерила гранитную стену еще одним восхищенным взглядом, ее зрачки расширились, но дыхание она восстановила. Она мечтала о том, чтобы поставить здесь свою метку – которая не сотрется, прославить себя – без сомнения, она станет первой, кто поднимется на эту скалу и проложит здесь маршруты восхождений. Она хотела сделать что-то, чего никто не сможет у нее отнять. Если бы Дилан захватила с собой перфоратор, то могла бы установить стационарные точки страховки (болты, шлямбуры) и станции.

Но эта скала сочилась кровью.

– С тобой все в порядке? – крикнул Клэй.

По телу Дилан пробежала дрожь. Она моргнула и повернулась к Клэю, который подошел сзади и с беспокойством смотрел на нее.

– Да, – ответила она. – Я рано проснулась и больше не смогла заснуть.

Она встала и двинулась к костру вместе с Клэем, преодолев большое внутреннее сопротивление. Поставила на огонь котелок с водой для кофе.

На мгновение перед ней промелькнул яркий образ – походная горелка опрокидывается прямо на сложенные рядом с ней сухие, хрупкие дрова. И долину охватывает пламя. Дилан прикрутила огонь и отодвинула дрова, но видение по-прежнему стояло перед глазами, накладываясь на реальность: пламя падает на полосу сухой травы, которая тянется аккуратной маленькой дорожкой до самых деревьев, как будто кто-то аккуратно облил ее жидкостью для зажигалок, чтобы привести огонь в нужное место. И вся долина вспыхивает разом, в один миг.

Не выспалась – вот и воображение разыгралось. Но реальность заняла место, принадлежащее ей по праву.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Да, – ответила она. – Думаю, мне нужен кофе. Я приглядывалась к маршруту. Ты нашел действительно хорошее место.

– Помнишь то лето, когда мы фактически прожили в Ущелье? – спросил он. – Последние несколько недель мы в пиццерии Мигеля только что не ночевали.

– А сколько пиццы мы тогда съели. Я не могу поверить, что мы вообще смогли подняться по скалам хоть на фут со всем этим сыром у нас в животах.

Клэй рассмеялся.

– Приятно снова окунуться в похожую атмосферу, – сказала Дилан. – Я скучаю по тому лету: подъемы каждый день, а потом тусовки, и не надо думать о работе, чем заплатить за аренду и все такое.

И не нужно было каждый миг доказывать, чего она стоит. Можно было просто наслаждаться восхождениями, и ничто тогда на нее не давило.

– Когда в твоем распоряжении имеется только крошечная душевая кабинка, становишься чертовски грязным, – сказал Клэй.

– А у нас и ее нет. Мы точно тут вонять начнем.

К тому моменту, когда Люк, зевая, выполз из палатки, кофе Дилан уже остыл.

– Почему ты меня не разбудила? – спросил он, садясь к костру рядом с ней.

– Не знаю, – ответила Дилан. – Ты так мило храпел, свернувшись калачиком в обнимку со Слэйдом, что я решила дать тебе еще поспать.

– Где Слэйд?

– Он разве не с тобой? – спросила она. – Кофе хочешь?

– Его не было в палатке, когда я проснулся. И палатка была расстегнута.

– Вот дерьмо, – сказала Дилан, и ее желудок резко сжался. – Он не мог уйти далеко – наверное, просто пошел пописать. Мы его найдем.

Они вчетвером обыскали всю стоянку, палатки и все свои припасы. Выкрикивали имя Слэйда в лес, и звук эхом отражался в тяжелой тишине. Ходили все более широкими кругами, подзывая собаку, а Сильвия и Клэй с каждым оборотом все сильнее косились на скалу и свое исследовательское оборудование.

Дилан не помнила, чтобы это делала, но знала, что оставила палатку открытой. Слэйд не мог уйти далеко, на него это было не похоже, но почему он не вернулся, не откликнулся на их призывы? Сейчас он уже может быть где угодно. Она должна была настойчивее уговаривать Люка оставить Слэйда с кем-нибудь из друзей, не брать его в экспедицию. Но Люк тогда сказал, что он будет слишком переживать за пса, и не сможет сосредоточиться ни на чем другом. Теперь Слэйд убежал и задержал начало работ. И это была ее вина.

Дилан снова нырнула во все еще расстегнутую палатку. Внутренности ей уже будто свинцом залили, но она все еще надеялась, что Слэйд окажется там – спрятался в углу за рюкзаками и дремлет как ни в чем ни бывало.

Но нашла только мрачно гудящих мух.

9 марта 2019

9:46

Веки Люка набрякли от горячих надвигающихся слез. Почему Слэйд убежал? Почему Дилан просто не застегнула палатку за собой? Он стиснул зубы, чтобы не дать крику вырваться наружу, и сжимал их до тех пор, пока смерч ярости в его душе не начал крутиться все медленнее, медленнее и не осыпался хлопьями, как снежинки в новогоднем прозрачном шаре. Это был лишь печальный случай. Но Слэйда теперь с ними нет.

– Он не мог уйти далеко, – сказала Дилан.

Парочка поплелась вверх по холму в том направлении, откуда они вчера прибыли, вооружившись поводком и горсткой вонючих вкусняшек. К тому времени, как они взобрались на вершину холма, пот уже начал стекать по затылку Люка. Ни следа Слэйда – ни отпечатков лап в грязи, ни крошечных пучков шерсти, ни даже кучки дерьма. Воздух был так неподвижен, что ни одна ветка не шевелилась на деревьях. Люку хотелось упасть в грязь и лежать там, пока его полностью не засыплет листьями и его тоже нельзя будет найти.

– Не думаю, что он пошел в эту сторону, – сказал Люк, вытирая глаза.

Они спустились с крутого холма обратно в долину, где Сильвия и Клэй устанавливали оборудование и делали первые снимки. Они фотографировали скалу и строчили что-то в блокнотах, но Люк ловил на себе их косые жалостливые взгляды.

Они с Дилан снова поднялись на холм, на этот раз тот, что находился прямо за палатками. Их голоса разносились по лесу – они и свистели, и выкрикивали имя Слэйда. Каждые несколько мгновений они останавливались, как застигнутые врасплох некие тварюшки, и тогда двигались только их глаза, непрерывно смотря по сторонам. Они слушали, готовые уловить любой сигнал присутствия Слэйда – не затрещат ли ветки, не зашелестят ли листья, не захныкает ли он тихонько. Люк глубоко втягивал воздух, как будто едкого, затхлого запаха шерсти пса ему хватило бы, чтобы тут же его найти.

Он не мог уйти далеко. Они должны были его найти.

Они углублялись все дальше в лес, повторяя это про себя, как заученные танцевальные па, но так и не нашли ничего, кроме тишины.

– Извини, Люк, но я думаю, нам пора возвращаться, – сказала Дилан. Почему-то они все еще находились на гребне долины, их палатки виднелись внизу. Наверное, они ходили кругами.

– Он должен быть где-то здесь, – сказал Люк осипшим от слез голосом. – Может быть, если мы пройдем еще чуть-чуть…

Дилан села на бревно.

– Извини. Не думаю, что мы его найдем. Мы же не хотим потеряться здесь и сами.

– Мы должны найти его.

– Скоро нам уже будет пора начинать восхождение, – сказала Дилан.

Она покачивала ногой, и ее колено ходило туда-сюда, как поршень, таким тяжелым движением, что, казалось, сотрясало землю, хрупкие листья трещали и танцевали под ее ботинком.

– Скала никуда не денется, Дилан, – сказал он. – Мы можем потратить день или два, чтобы найти его.

– Как мы его найдем? – ответила она, обводя рукой лес вокруг. Не в силах смотреть ему в глаза, она уставилась в грязь. – Мы ищем и зовем его уже больше часа. Он уже может быть где угодно.

Люк не смог дать ответа. Он закипал, тело словно наполнялось огнем. Как она могла быть такой бессердечной в этой ситуации? Разве она не любила Слэйда? Ради этой экспедиции он бросил свою работу. Перед отъездом они собрали все свои вещи и сдали их на склад – нет смысла платить арендную плату за квартиру, в которой никто не будет жить, сказала Дилан. Теперь она хотела, чтобы он отказался и от Слэйда?

– И как мы найдем дорогу назад? – спросила она.

– Мы могли бы взять у Клэя его чудо-GPS, – сказал Люк. – Я имею в виду, что мы должны, по крайней мере, попробовать. Что, если он просто убежал подальше, и только из-за этого мы его так и не нашли?

– Мы можем выставить в лагере миску с его едой, положить одежду, в которой ходили вчера, – сказала Дилан. Она все еще не могла встретиться с ним взглядом. – Я слышала, что собаки могут учуять такие запахи за много миль. Люди заманивают своих пропавших собак домой именно так.

– Это важно, – сказал Люк. – Мы можем отложить восхождение на один день.

– Это не просто веселые выходные в Ущелье, – отрезала она. – Для меня это как работа. Я приехала сюда с определенной целью – стать неотъемлемой частью исследований Клэя и начать разрабатывать эту местность. Я уволилась с основной работы. От этой поездки многое зависит – «Petzl» многого ожидает от меня.

– Я тоже уволился с работы, – выдавил он сквозь стиснутые зубы. – Я сделал это для тебя, а ты ведешь себя так, будто тебе насрать на Слэйда.

– Это несправедливо, – она наконец встретилась с ним взглядом и выдохнула фразу ему прямо в лицо. – Я просто не думаю, что мы можем сделать что-то прямо сейчас. Он мог убежать в любом направлении. Он может быть уже в Лексингтоне. Что ты вообще предлагаешь? Ты собираешься обыскать весь лес? Я знаю, что ты переживаешь, но лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас, это попытаться помочь ему найти нас и не заблудиться самим.

Слезы жгли глаза Люку. Полный провал. И Дилан больше не будет ему помогать.

Они развернулись и двинулись прямо к палаткам. Ни один из них не произнес этого вслух, но Люк подозревал, что они оба почувствовали: деревья, казалось, расступились, образовав для них едва не аллею, ведущую прямо вниз по склону, к цветку костра в лагере.