скачать книгу бесплатно
– Да! Да. О чем я? Ах да! Так вот. День был очень трудный. Еще женушка моя захворала. Ну, думаю, пока спит, отдохну немного!
– С элем?
– Нет, Саша, без эля! Лия, твой муж безнадежен. Так, значит, ушел я к своим яблокам, разлегся в гамаке, отдыхаю. А ветер все поднимается. И чувствую, а ветер то горячий. Только мне почему-то не жарко. Озноб продирает до костей. Не понимал вообще, что происходит, страшно стало. А ветер уже яблони мои гнет. Я испугался сильно, вскочил, хотел домой бежать, а тут вижу, а на холме, прямо в закате стоит кто-то!
– Все-таки вурдалаки! – обреченно вздохнул Алекс.
– Саша, перестань! – Лия разозлилась на мужа, но Паша словно не услышал его слов. Он весь обратился в воспоминания.
– И я вижу, высокий такой. Как черная тень в длинном плаще. Только размытый немного. Четкости нет. Да может и не плащ это… До сих пор не понимаю. Как будто он пылью покрыт. И как же мне стало не по себе.
Наша ферма то на отшибе, чужаков там не бывает. А подрывников всех извели.
Алекс стал злиться. Он видел, как глаза Лии снова загорелись этим странным необъяснимым огнем, и ничего не мог сделать. Трещина… трещина снова расползалась, отвратительная. С острыми краями. А Паша продолжал.
– Он ко мне спиной стоял. Или полу боком. Все куда-то вдаль смотрел. В сторону гор, где Пустыня. Я попытался крикнуть, но не мог. Ветер из меня весь дух вышиб. Но он словно почувствовал мое рвение и повернулся ко мне! Вы не представляете, кто он! Это же дьявол, а не человек! Клянусь, такого лица, я никогда не видел!
– Ты же говорил, что видел лишь размытый силуэт и не мог определить даже его одежду, а сейчас говоришь, что рассмотрел его лицо! – Алекс это говорил не для себя. Он смотрел на Лию со смешанным чувством злости и отчаяния, он пытался залатать трещину, вернуть ее в реальность. Его пугало то, что он совершенно не понимал причины своих чувств.
– Вот именно! – воскликнул Паша и пальцем тыкнул в воздух. – Именно так! Из всей фигуры только лицо и было до ужаса точным! Эти черные, горящие угли глаз! Это злое уставшее лицо. Как будто он ни на минуту не мог найти покоя, и все бродил, бродил, по этим скалам. По Пустыне.
– По пустыне. – Прошептала тихо Лия, заставив Алекса вздрогнуть еще сильнее. Он увидел свои сжатые кулаки и сам испугался этого.
– А дальше, дорогие мои! Дальше было еще страшнее. Он хотел что-то сказать и даже открыть рот, но тут вместе с ветром такой гул раздался! Громкий-громкий! Аж зубы заломило. Прямо с холма, где он стоял.
Лия вцепилась в руку мужа и с замиранием сердца слушала. Пустыня, гул… какое все знакомое. Где-то отдаленное, как горячий ветер, который обдувал ее, как открытое окно машины, силуэты, готовые разорвать друг друга, лишь бы… лишь бы что?
– Я слышал такое впервые. – Продолжал Паша мрачным голосом. – Нет, мой друг, ты мне можешь не верить, но это правда. Он был. Дьявол с холма спустился ко мне. Только я ничего не мог сделать. От этого гула перед глазами поплыло. И чем ближе, он подходил ко мне, чем сильнее разгорались его глаза, поджигая все мое нутро, тем сильнее я улетал. Я потерял сознание. Очнулся глубокой ночью. Сын с женой откачивали. Тишина стояла мертвая. Только ветви оторвало от стволов. Вот такие дела ребята.
– Брехун, – процедил раздраженно Алекс. – Долго сочинял?
– Да не вру я тебе, Саша! – Паша аж перегнулся через стол. – Ну да, придумывал я раньше байки. Но сейчас-то не вру!
– Значит все-таки пил.
Лия обреченно вздохнула и закрыла лицо руками.
– Злой ты, Сашка! – Паша покачал головой. – Злой, как собака. Вроде с виду и добрый, приличный человек. А иной раз смотришь, волк ты. И видеть ничего не хочешь перед собой.
Трещина еще сильнее рвалась, обнажая острые кровоточащие углы. Нехорошо, совсем нехорошо…
Саша с трудом выдавил из себя улыбку, разогнул ладони и поднялся, делая вид, что хочет убрать со стола и помыть посуду.
– С тобой все хорошо? – Паша нахмурился. – Я же к тебе как к другу. Я же в Совет хочу обратиться с этим делом.
– Не думаю, что совет захочет тратить время на твои фантазии. – Саша позволил себе расслабиться с огромным трудом. Он заглянул в глаза другу, он увидел тревогу и только тогда он смог выдохнуть. Трещина поколебалась.
– Ну, посуди сам, Паша! Ну как Совет на такое отреагирует? Сами Хранители тебе не поверят. Тем, более, когда нет никаких доказательств!
– А вот тут ты не прав! – Паша тоже встал. – Не прав абсолютно. Доказательства есть! И очень я тебе скажу, убедительные!
– Чего? – Тут даже Лия удивилась.
– Я же спать почти перестал с этим делом! Еле утра дождался, с рассветом на холм побежал, где этот черт стоял. Там земля вся засохшая, выжженная, как будто на ней костер жгли. Я же ружье в руки взял. Никогда в жизни не брал, а тут взял. Да на холм подглядывал. Жена только посмеивалась, думала, меня солнечный удар схватил. Но нет! Наяву все было. И он потом вернулся. Вот так-то.
– Как вернулся? – Тут даже Саша обалдел. Все теории на счет сумасшествия Павла рухнули.
– Да, друзья мои. Три дня назад. Сын с утра меня будит, кричит, что в саду женщина какая-то. А на холме черный стоит.
– Женщина? – Ахнула Лия. Снова оно. Снова что-то неуловимо знакомое. – Как она выглядела?
– Ай. Сын разглядел, говорит светловолосая, в простом белом платье, крепкая такая, высокая, сильная. И все, говорит, на черного смотрит, да улыбается ему. Это потом сын рассказывал. А тогда в голове у меня только этот дьявол и засел. Я ружье схватил, побежал в сад со всей дури. А там и нет никого. Ни живой души. Только знаете что? Вот оно доказательство!
Паша вытащил из кармана сумки ветку с бело-розовыми цветами.
– Яблони в этот день цвет дали! Представляете? В середине лета? Да так буйно, как никогда не видели незнамо сколько лет! Вот объясни, злой мой друг! Как это понять? Не веришь, езжай ко мне! Покажу!
Алекс онемевшими пальцами взял ветку с цветами, и словно не доверяя глазам, медленно кивнул.
– А я хочу посоветоваться с Советом!
– Не знаю, – Саша переглянулся с женой, явно пристыженный словами и упреками Паши. – Может отвезешь меня на ферму, если это не твой розыгрыш, тогда и решим?
– Отвезу! – Паша вскочил и с облегчением похлопал Сашу по плечу. – Хоть сегодня! Сразу после пикника и поедем! Поверь, Сашка, вы удивитесь, когда увидите мой сад!
– Не напейся только! – Засмеялся Саша и ушел в другую комнату.
Наступила тишина. Лия устало поднялась из-за стола, потрясенная, взбудораженная, сердитая. Вся гамма чувств кипела в ее груди. Она о многом хотела спросить Пашу, но он оборвал ее, одним лишь вопросом.
– Как ты с ним живешь?
Она молча воззрилась на него. Голос Паши был грустным, печальным.
– Я не понимаю, он же никогда не был таким несносным, тяжелым.
– Ты в этом меня винишь? – Тихо спросила Лия.
– Нет, что ты. Просто в нем что-то сидит. И не дает покоя. Уже и не помню того простого Сашку, с которым когда-то тесно дружил. Да и ты никогда замуж за него не стремилась, как помню.
Лия нахмурилась сильнее. Она должна была обидеться, ведь Паша решил пробиться в ее личные границы, но не могла.
– Я люблю его, – сказала она, словно себе в оправдание.
– Любишь, – повторил он. – Знаю. Лия, то, что я видел, это правда.
– Я верю тебе. Но я почему-то не хочу, чтобы об этом знал Совет. Я вообще не хочу, чтобы об этом кто-то сейчас знал. Особенно Володя.
– Почему ты не хочешь, чтобы Володя знал?
– Потому что… – Лия прервала речь. Потому что…вдруг почувствовала себя разбитой, стоящей у осколков зеркала, не зная, как его собрать, с какой стороны подойти, что предпринять…
– Я уже слышала о чем-то похожем, – начала она устало шепотом. – Не помню только когда и где. Именно поэтому не готова делиться с Советом и такими же циниками как Володя.
Паша ее понял. Он угрюмо кивнул, обдумывая ее слова. И в этот момент на кухню вернулся Саша. Он тоже казался усталым и встревоженным.
– Простите меня. – Сказал он, плюхнувшись на стул. – Я не знаю, что на меня нашло. Простите меня. Паш, если сможешь, я не со зла. Что-то ломается, и не могу понять что.
Паша ушел, оставил их наедине со своими мыслями. Легкий ветер колыхал занавеску, освежал горячие головы. Лия встала, провела задумчиво и ласково по лицу мужа, и ушла из кухни. Саша смотрел в одну точку. Все мысли будто испарились, но на душе было очень тяжело. И сейчас, как никогда ему были нужны целостность и спокойствие, и чтобы трещина с безобразными углами снова залаталась. Он встал с кресла и направился в спальню к жене…
Глава 2
Яркий свет застилал глаза. Он не мог говорить, не мог шевелиться, не мог думать.
Иногда он слышал голоса: они были чистыми как горный ручей; звонкими, как хрусталь; острыми, как осколки стекла. Чем ближе доносились голоса, тем ярче ослеплял свет. Сначала он его ненавидел и хотел закрыться от него, но не мог. Он забыл, как двигаться, как чувствовать. Но свет выжигал ненависть, голоса очищали чувства. Они вырезали из него все по кусочку, каждое воспоминание, каждый клочок сомнения и страха. И он перестал ненавидеть свет. Его разум становился чистым как эти проклятые голоса. Лишь тень упорного сопротивления еще посещала сердце, но и оно уходило в небытие. Совсем скоро все изменится, – процесс необратим.
Иногда, он различал речь. Это было так редко, так дико и непонятно поначалу. Там были числа, много – много. Они любили говорить цифрами, чистые голоса так печальны! Его губы повторяли их, но вряд ли он осознавал, что это значило. Он не слышал собственного голоса, и принял этот факт полностью. Яркий свет забирал способность говорить.
Время ушло. Само понятие времени уже не имело значения. Вокруг лишь вечность, недосягаемое пространство, и один – всего лишь один миг…
***
Черные волны с шумом накатывались на песчаный берег, и с искрами на солнце распадались, убегали прочь, чтобы сквозь человеческий смех и крики белых чаек вновь взорваться восторженным шумом. Теплый ветер не отставал: с радостной пляской играл он вокруг степи, подхватывал брызги и песчинки пляжа и уносил их с вихрем с собой.
Как здесь было хорошо! Как спокойно и безмятежно отдыхалось после долгой и кропотливой работы.
Лия укоряла себя за то, что не хотела ехать. А сейчас ветер и запах воды полностью унес гадкий осадок после утренней ругани. Неподалеку копошились дети, выискивая среди песка необычные камни и ракушки. Саша и Паша резвились в волнах и думать забыли обо всех ссорах и недомолвках.
– Начинать всегда стоит с того, что сеет сомнения!» – говорил Володя с жаром. – Так говорил один из великих писателей прошлого! И правда, кто мы? Кем бы мы были, если бы никогда не переступали через себя, через свой страх? Наш Город – это прекрасный результат того, что все сомнения были исторгнуты из сердца! Многие спорят о ценности жизни. Наш мир имеет великую ценность, о которой когда-то забыли. Возможно, это и посеяло сомнения в умах предков, приведшие к плачевному итогу.
Лия держалась подальше от Владимира. Его речи были опасны. Хотя бы в том, что сбрасывания всех сомнений могло порождать не только прекрасные плоды. Это обратная сторона одной медали. Можно переступить страх, сделать благородное дело, а можно вот так вот прислонить дуло к виску и…
Летело время. Лилась беседа, с ними напитки, Володин сын сгребал в маленькую ручонку все остатки еды.
– Как ты собираешься это поливать? – Володя с большим интересом втолковывал Паше ошибочность его затей. Он хлебал из стакана только в путь, только собеседник, к удивлению девушки, так и не притронулся к алкоголю.
– Ну как же! А Озера нам на что?
– Воровать будешь что ли? – усмехнулся Володя.
– Нет, Боже упаси! – Паша взмахнул руками. – За кого ты меня принимаешь? Каналы проведем через все наши фермы. Расширим поля, Разведем табун лошадей.
– Да у тебя коровы разбегаются! – Рассмеялась жена Володи. – А ты лошадей хочешь. Вон! По кочкам их собираем!
– А то не моя вина! – Возразил Паша, пожав плечами. – Это не я! Это все они!
– А что они? – Лия не смогла сдержаться и с интересом вступила в разговор.
– Доиться не хотят, – вздохнул Паша с притворной грустью.
Володя выпучил глаза. Его жена и Лия ожидали нечто подобное, но как всегда, он их удивил.
– Ну а что вы смеетесь? Моя Марька как подходит к корове, так они «уииить» и улепетывают. Фиг вам, говорят, а не молочка!
– Прям так и говорят? – Алекс недавно вышел из воды и с удовольствием обсыхал на солнце.
– А как же производительность труда? Нормы по выполнению поставленного плана? Коровы решили создать всенародный протест? – Володя со смехом отпил из стакана. Его уже развезло. – Плохо работаешь, председатель! Не следишь за порядком в коллективе!
– Да уж, – пробормотал Паша, сощурившись от солнца. – С такими экземплярами спорить не стоит. Нашел я тут на днях одну потеряшку. Решил уму разуму научить. Привязал ее тросом к машине и еду черепашьим шагом прямиком на дойку. Смотрю, не отстает, идет бодро. Ну, я чуть быстрее газанул. А она бежит родимая! Мне стало интересно и я, естественно, еще вдавил. Резвая скотинка. А тут, что-то мне почудилось! Повнимательнее посмотрел в зеркало. И ведь, правда! Она стала левым глазом подмигивать!
– Иии? – У Володи совсем посоловели глаза.
– Что «Иии?». На обгон пошла, шельма!
Пляж разразился бурным хохотом. Любили Пашку, хоть и брехуном был. Но если он появлялся в обществе, никто не оставался печальным. Он был винтиком, наверное, даже главным винтиком в этом «социальном механизме». Он оживлял, придавал значимость, давал понять, что все не напрасно! Что все будет хорошо! И не просто хорошо – как итог выполнения поставленной цели и задачи, как это обычно делал Володя. А просто хорошо! Даже, если у тебя и у других куча недостатков, даже если все летит в тартарары! Все будет хорошо. По-человечески, по-доброму, по-честному. Может этого Лии и не хватает? Честности и доброты? Но ведь Город – это итог той доброты. Что же здесь ни так?! Почему в этом мире она чувствовала так одиноко. Ведь среди нее должны были быть еще люди, такие же как Пашка- те, в присутствии которых, ты чувствовал бы себя живым. И от Города этого не зависит. Это тайна, не разгаданная никем, ни Хранителями, не трудягами Города, ни Володей с его максимализмом. Вот поэтому часто она думала об Экспедициях. Там все по-настоящему, как и должно быть – без лицемерия, без предвзятости, по-честному.
Холодок прошелся по телу женщины. Она снова смотрела на них, как на чужих людей. И от этого было страшно. Наверное, поэтому, хотелось больше молчать и держать нейтралитет. Не чувствовала она себя частью этой системы. Как и Паша. Как многие другие, кто стал Искателем.
А тут как раз стали их вспоминать. Тех, кто ушел в Северные экспедиции. Сердце снова защемило той приятной нежностью, которое возникало при упоминании данной темы.
А вот Володя терпеть не мог Искателей. Он ненавидел их всеми фибрами души и даже не хотел вникать в отчеты, хотя это была одной из направлений его работы.
– Мой дядя был Искателем, – проговорил один из приглашенных гостей. Это был младший сотрудник Юра. – И он утверждал, что однажды увидел там странных людей, одетых в звериные шкуры.
– Наверное, твой дядя был единственным, кто их видел! – Снова завел свою шарманку Саша, но Паша вдруг перебил его.
– Нет, ребята. Не все так просто! Я когда-то знавал одного замечательного Искателя! Лучшего из лучших. Он не просто человек, а Человечище! Гора! Таких, поди, и с огнем не сыщешь!
– А как его звали? – Оживившись, спросила Лия.
– Представляешь, забыл, дурак! Имя такое чудное. Лев что ли? Я его в последний раз два года назад видел. Он мне поле перепахал одним махом.
–Лев, – пробормотала себе под нос Лия. – Нет, не Лев, но что-то похожее, такое знакомое.
– И все-таки львиное в нем все же что-то было. Все тело, как после боя. Без руки, с протезом. Лицо перерезанное. А натура какая! Жизнь таких не сгибает.
– И куда он делся? – снова спросила Лия, плохо скрывая волнение в голосе.
– Не знаю, ушел, наверное. Хотя он говорил, что время Экспедиций для него уже прошло безвозвратно, но он очень много расспрашивал о Пустыне.
– В Пустыне и сгинул! – мрачно усмехнувшись, проговорил Володя. – Только входы туда уже закрыты. Там ничто живое не проживет дальше одного дня.
– А если проживет? – Снова вмешался Юра, младший сотрудник. – Мой дядя говорил, что Пустыня может быть не такой опасной, как о ней предполагают.
– Ну да, ну да! – Мрачно улыбнулся Саша. – Наверное, поэтому оттуда живыми не возвращаются.
– Не возвращаются… – прошептала Лия и встретилась глазами с Пашей.
Он как будто все понимал, все чувствовал, но не знал, как поддержать.
