скачать книгу бесплатно
Усевшись на ложе, в отдаленной «комнате», с зелеными драпировками и пряным ароматом каких-то цветов или специй, девушка всеми силами старалась вглядеться в лица изредка приходящих подрывников. Она никого не узнавала. Нет больше Рагды, маленького Рагды, насупившегося как маленький раненый ежик, с недоверием и мольбой, смотрящего на нее из-под черного капюшона. Нет его жизнерадостной сестры, которая по утрам втихомолку приносила ей сладости. Ни одного знакомого лица, кроме Карэна, который никогда не жаловал посторонних гостей.
Вестник был прав! Воистину, не может варвар обладать такой проницательностью и знанием человеческой души. Как они смеются над нами, должно быть! Над благородными жителями Города, источником мудрости и цивилизации! А на самом деле, обычные люди, погрязшие в своих собственных алчных планах, обманывающие друг друга! Вот и Искатель, обманщик, обкрутил всех вокруг пальца и думал, что это ему с рук сойдет. Аким Филимонович, самый честный из всех, но даже ради благой цели сделал гнусность. А этот? Лия с презрением посмотрела на Владимира, усевшегося вдалеке прямо на полу, этот подлец вопиющий, который, судя по словам вождя, знал много больше.
Иногда в комнату входила женщина в бардовом одеянии, с закрытым лицом и волосами. Лия не была с ней знакома, но ее появление каждый раз немного успокаивало. Когда она двигалась, на икрах ног и на голове звенели тяжелые браслеты, а в комнате разносился терпкий аромат фруктов. Она разговаривала только с Лией, полушепотом и это льстило девушке, не смотря на обыденность своих речей. Она не называла свое имя. Подрывники не рассказывают их чужакам. Но с ее появлением страх уходил, и когда безымянная гостья, снова пришла, неся с собой одеяла для пленников, Лия не выдержала и поведала ей о своих чувствах.
– Мне жаль, что так случилось. Я, правда, шла сюда с миром, и меня обманули.
– Твое сердце чистое, – тихо произнесла женщина. – Так сказал Вестник. Да и сердце старика тоже. Но в любой момент можно сбиться с пути. И благо превратить во зло.
– Там что-то есть, да? – Лия с грустью сделала пару глотков обжигающего чая.
– Где? – Женщина приглушила голос сильнее. Лия обрадовалась больше. Она хотела разговаривать, той женщине было одиноко, несравненно одиноко в этом подземном мире. Это чувствовалось в каждом плавном ее движении, нежном певучем голосе. – Ты говоришь о падшем городе? Нет, на самом деле, там только застарелая боль и все. Нард’шан – заслужил упокоение и свое забвение.
– Тогда почему многие верят, что там лежит Ключ к восстановлению нашей Земли?
– Люди часто тешут себя ложными надеждами и иллюзиями. Особенно вы в своем Золотом Городе.
– Это тоже говорит Вестник?
– Нет, – Лия почувствовала, как женщина печально улыбнулась. – Это Саир.
Вдалеке комнаты хрипло закашлялся Аким Филимонович. Он лежал на подушках и пытался заснуть, но потрясения, видимо, не позволяли успокоить разум.
Женщина вздохнула и плавным движением руки притушила свет. Лампы померкли.
– Кто такой этот Саир? – Лия придвинулась почти вплотную к ней. – Я много слышала о нем. Он ваш бог?
– Нет, не совсем. У него много имен. Для кого-то он помощник, а кому-то демон.
– Значит это аллегория? – Лия была немного разочарована. – Ваша вера?
– Он наш хранитель! – Женщина с добротой положила свою руку на руку девушки. Звякнули браслеты, аромат древних фруктов колыхнулся в воздухе. – И он тоже заслужил покой. Он так долго и мучительно ищет его. Он так устал от боли и бремени, которую несет.
Слова женщины были пропитаны тоской и безнадежным надрывом. В них чувствовался фанатизм, который Лия не могла принять, но, тем не менее, задевала и струны ее души.
– И от кого Саир вас охраняет? – Спросила она.
– От своего гнева. От Тени Пустыни. И от ваших Хранителей!
Лия возмущенно взмахнула руками и бесшумно засмеялась. Бедная недалекая женщина!!! Она полностью погрязла в своих суевериях! Как можно бояться Благих? Тех, которые дали возможность жить? Выбраться из-под гор? Перестать быть дикарями, ютящимися вдали от солнечного света?
Лия ничего не говорила, но лишь пыталась сдержать свой глупый, неуместный и даже жестокий смех, который правда и так прервался, так как женщина на такой ответ, резко распахнула ткань, скрывающую ее лицо.
Тошнотворный ужас сдавил дыхание девушки, подкрался ледяной хваткой, сцепившей горло, когда в полутьме из-за затейливой вышивки покрывала на нее смотрело изуродованное сожженное лицо.
– Моя жизнь, – Говорила она, пронзительно сверля взглядом Лию. – Это милость Саира за мою страшную глупость, когда я была своенравной. Он мог покарать меня, как тех изменников, но пощадил. Он разделил со мною боль, в застенках Нард’шана. Он был моим отцом в те дни, когда я осталась совсем одна и умирала, среди ураганного ветра. И только благодаря его духу я вернулась домой. С тех пор, я неприкасаемая. Мне не дано иметь мужа и детей. И я возненавидела ваш Город! Ваше Сияние! Ваших правителей! Я бы уничтожила их всех, лишь бы мой Отец обрел свой покой!
Лия не знала, что сказать. Не могла. Просто не могла отворить уста, видя, какой болью искажено обгорелое лицо, каким неистовым религиозным фанатизмом горели и сжигали еще больше ее черные, словно угли глаза. Она застыла, словно труп в звенящей тишине, когда вдруг горные пещеры огласили раскатистые звуки горна. Лия вышла из оцепенения, испугавшись, как и тогда, когда жила здесь первый раз. Она боялась обвалов, но подрывники лишь снисходительно усмехались.
Женщина выдохнула, словно почувствовала огромное облегчение от сброса тяжести непомерной ноши и плавными движениями, снова покрыла лицо и голову.
– Лишь Вестнику дано видеть мое лицо. Больше не перед кем, я не имею права открываться. Мне жаль, что я напугала тебя. А ведь мне давно уже пора отправиться в Пустыню… и позволить пескам забрать меня…
– Прости меня, – прошептала чуть живыми губами Лия. – Прости за смех.
– Это ты меня прости. Тебе неведомы наши обычаи. И сегодня ты узнала то, чего не знает даже Вестник. Жаль, что не могу сказать большего. Но ты позволила мне дышать свободнее. А теперь, настало время молитвы. Я буду молиться за тебя, Лия. Прошу! Ты тоже молись, чтобы… – женщина нежно провела пальцами по чистому лицу девушки. – Чтобы не совершить такую же ошибку как я. Тогда Саир был милостив, теперь же он может мстить. С моим увечьем открылось и иное. Я вижу тень и тьма готова захватить тебя. Не сворачивай с пути. Не совершай моей ошибки.
***
Лия осталась одна в полутьме, среди ароматов фруктов и леденящего страха, охватившего ее в свои цепкие объятия. Неприкасаемая ушла, и она забрала с собой обычное спокойствие и самообладание девушки. Вместо обычной Лии сейчас сидела другая, «разрушенная» Лия. Привычная почва ушла из-под ног, вместе с ней осталось только обгоревшее изуродованное лицо, да слепая вера в своего жестокого бога, который поиздевался всласть, а потом со злобной насмешкой вернул обратно, куда ее не приняли. Она называла это милостью! Она величала его отцом… Отцом! Наши Хранители не позволили бы так поступить! Никогда! Они бы сделали все, чтобы исцелить, помочь. И ни кому не позволили изгнать бы ее, сделать изгоем в своем собственном доме. И это она ненавидела Город! Она просто не знала доброты! В голове Лии бешеной бурей мчались мысли. Она просто не знает, что может быть по-другому! Или правы были мы? Может, подрывники действительно варвары и дикари? За что их жалеть?
Но она тут же вспомнила Володю, такую же алчность, тщеславие… И не вполне владея собой, Лия встала и на деревянных ногах пошла в другой конец зала, где Аким Филимонович, видимо полностью смирившийся перед бессонницей жарко о чем-то ругался с Володей.
Профессор подвинулся, давая девушке сесть, а Владимир мрачно усмехнулся.
– И о чем вы так долго беседовали с этой милой барышней? – Осведомился он, вольготно растянувшись на матрасе.
– Ты дурак! – Просто сказала Лия, смотря ему прямо в глаза.
У Володи округлились глаза, Аким поперхнулся. Но Лия не обратила никакого внимания. На самом деле, она все еще была под впечатлением от увиденного, и сейчас будто наблюдала со стороны за происходящим. Как будто это была не она, а именно та разрушенная поколебавшаяся Лия, не ожидавшая встречи с реальностью.
– Ты – ошибка, которая не должна была случиться. Я немедленно сообщу Хранителям о твоей работе и твоей деятельности.
Шок Володи быстро испарился. Он вдруг, как будто все понял и осознал, и по-доброму улыбнулся, словно перед ним стояла не выучившая урок школьница.
– Ах вот ты о чем! Лия! Не считай себя мудрее Хранителей. Что они должны предпринять?
– Я не знаю, наверное, лучше, чтобы вас сняли с должности, чтобы вы понесли наказание. Чтобы вас не было в Городе, потому что, таким как вы не место! Вы должны быть …
Лия запнулась и с ужасом попятилась назад, ощущая, как страх стальной хваткой еще сильнее сдавливает горло. Нет! Нет! Так показалось! Она никогда бы так не подумала! Ведь еще пару мгновений назад, она яростно осуждала то, что сама готова была сделать прямо сейчас.
– Что я должен быть? – с интересом подначил ее Володя, но девушка упрямо замотала головой. Аким Филимонович положил руку ей на спину.
– Ну же, – Володя смотрел на нее пристально. – Должен быть изгнан? Ты это хочешь сказать?
Лия ответила не сразу. Она промолчала, глотнула воды и только потом сдавленным голосом проговорила:
– Хранители сами будут решать, что делать. Не я. Они мудры и добры.
А про себя добавила: «И не такие как Саир».
Аким Филимонович больше не мог молчать. Он взволнованно, но уверенно встал между ними и попытался успокоить.
– Ну, хватит! Договоримся сейчас здесь до ручки, не понятно к чему придем тогда! Хотя все равно, Володя, ты не прав! Не злись на меня, но дипломатия – не твой конек! И почему Вестник вдруг решил, что ты знаешь причины нападения подрывников на наших людей?
– А я почем знаю? – Володя огрызнулся и раздраженно встал. – Пойми этих дикарей! Вон одна уже пообщалась с нашей Лией только что, и теперь она готова отдать меня на съедение волкам!
Лия пристыженно опустила голову.
– Не знаю я! – ответил он снова. – У меня больше вопросов к вашему Лиаму и вообще всей этой затее с папкой, которую вы постоянно носите с собой. Да что это за гул бесконечный!! – Володя крикнул так громко, как будто хотел злостью и возмущением отравить все пещеры в горах.
– Это время молитвы. – Тихо ответила Лия и грустно посмотрела на Акима Филимоновича. – Они молятся Саиру, духу Пустыни.
– Гениально, – буркнул Володя. – Вестника мы видели. Надеюсь этого Саира мы тоже, удостоимся лицезрения?
Он только засмеялся, но его шутки никто не понял.
– А! Простите. Лия меня собралась изгнать из Города же… точно. Ладно, расскажете об этом духе? Лия, пожалуйста!
Девушка не ответила, но вместо нее по каменным сводам комнаты разнесся знакомый голос.
– Наши молитвы могут быть осмеяны, но святотатства в сторону Саира не позволительно никому, даже вашим Хранителям!
Это был Карэн. Он незаметно вошел и теперь двигался к ним, нарастая словно туча.
– Мы тоже оплакиваем гибель земли! Как и вы, мы пытались выжить здесь, найти возможность восстановить утраченное. А Саир – наш путеводитель, наш вдохновитель! Он помог нам выжить и найти свое место на земле, пока вы прятались за ее пределами. Он знал, что так будет. Что вы вернетесь и станете насаждать свои правила и законы. Но вы пыль! И если бы не Саир, вас бы тут не было! Не было бы ваших Хранителей и вашего Города. А по сему, хотя бы имейте уважение к нашему дому.
Володя опустил голову, исподлобья рассматривал начальника охраны подрывников.
Карэн гневно продолжал:
– В прочем, ваш ум вряд ли поймет нас. Идем. Вестник ждет.
У Лии округлились глаза, чувствуя снова накатывающий страх, она прижалась к Акиму Филимоновичу, но поймала на себе взгляд подрывника. Он выражал досаду, печаль и … желание помочь?
Возможно, девушке это показалось, и пока они шли по коридорам обратно в зал, ей пришлось призвать к себе все самообладание и хладнокровие, на какое была способна.
***
Аким Филимонович устало брел по переходам. Иногда в его памяти возникали образы вечернего Города, свой любимый балкон и чашка горячего кофе рядом с множеством удивительных редких бумаг, которые нужно во что бы то ни стало изучить, понять.
Но он гнал эти мысли прочь. Других вариантов не оставалось. Аким ввязался по уши в это дело, притащил с собою всех и понимал только одно: нужно во что бы то ни стало попасть, продраться в эту Пустыню, вгрызться в нее зубами и доказать всем, что другого пути нет. Иначе позор и унижение. И все это делается во благо, не смотря на клокочущий страх внутри.
Недавно, пока Лия в отдалении разговаривала с женщиной, а он сам расспрашивал Володю, и, в конце концов, понял, что его бывший ученик все-таки поддался алчности и тщеславию, в его сердце не осталось никаких сомнений. Только Пустыня. Только путь вперед, иначе Город ожидает крах.
О Лиаме он старался не думать. Его планы мало, кому понятны, но главное одно: он – Аким Филимонович чист, а пленный подрывник – это для доброго дела.
Еще несколько мгновений и вот, вынужденные гости, снова стояли в зале перед лицом Вестника.
– До меня дошли страшные вести, – начал он тихо, крепко сжимая в руке посох. Голос выдавал его со всеми потрохами. Аким четко понял, что вождь на нервах. – Кровь моего народа снова заставляет воззвать к вам. Скажите честно, чего вы хотите?
Лия непонимающе и взволнованно вышла вперед, но он остановил ее, не давая сказать ни слова. Аким чувствовал, что произошло нечто непоправимое. Но он хотел в Пустыню. Сейчас или никогда, Пустыня была нужна ему!
– Вестник! – Аким Филимонович почувствовал, как голос его захрипел. Он был львом. Он опять готовился к прыжку. Но, на этот раз мышцы подвели, сила ног содрогнулась под пугающими мыслями и тяжелым взглядом Вестника. – Прошу вас, позвольте Отцу Пустыни, вашему Саиру, пустить нас в великолепный Нард'шан!
– Позор вам! – вождь даже не услышал голоса старика. – Позор на ваших головах не смыть ничем. Вы целый год отравляли наши воды. Вы заражали наших детей. И теперь, вы убили наших женщин, которые шли со Степи домой, уставшие, беззащитные!
– Что? – Лия ожидала любого обвинения, но только не такого. – Как вы можете так говорить? Где Лиам?
– Искатель ваш еще в пути. Но теперь, он ни шагу не сделает в нашем жилище! – Искатель гневно повернулся к Акиму Филимоновичу. – Отца Пустыни вспомнил? Не то, что в Пустыне, он даже здесь не желает вас видеть! И никакие молитвы не помогут смягчить его гнев. О Лия! Если бы ты знала, как ошибалась ты многие годы…
Его голос был полон боли и сожаления. Лия переглядывалась с остальными, с Карэном, рука которого касалась рукояти ножа. Он тоже был готов к прыжку. В любой момент лезвие могло коснуться горла, и тогда конец всему. Но сейчас, как никогда она хотела остаться наедине с этим народом, все узнать, успокоить убитого горем, полного ядовитой горечи гневом вождя.
А Вестник смог совладать с собой. Он еще крепче сжал посох, подошел вплотную к Владимиру и сказал ему ровным страшным голосом прямо в лицо.
– Ты говори!
– Володя? – Аким Филимонович растерянно смотрел на него. – Что происходит?
А Володя дрожал! Неизвестно, какая сила останавливала его, чтобы не рухнуть к ногам Вестника и не молить о пощаде.
– Я не знал, – Ответил он, от волнения голос выдал резкий фальцет, неприятно хлыстнувший воздух. – Я всего лишь выполнял приказание Совета и все!
– Какое приказание? – Хором спросили Лия и Аким.
– Я не знал! – Упрямо продолжал Володя, мотая головой. – Я только потом узнал, что наше оборудование распыляло в воздух…
Видимо Володя поперхнулся слюной, потому что резко закашлялся, стоя перед недвижимым Вестником.
– Видимо что-то, что могло навредить вашим людям.
– И вы продолжили делать это. Сознательно, без малейшего угрызения совести, вы стали совершать те чудовищные вещи, которые когда-то совершали ваши предки. Так кто из нас варвары и дикари?
Вестник резко отвернулся и направился в сторону деревца, а к Володе медленно двинулся Карэн. Он ожидал приказа.
Володя запаниковал, он стоял между Карэном и Вестником, с мольбой смотрел на Лию. А у нее лихорадочно блуждали мысли. Она не в силах была с ними бороться и принять хоть какое-то решение. Ей нужно время. Время!
– Время! – Крикнула она, сама от себя не ожидая!
Карэн удивленно покосился на нее.
– Прошу, – прошептала она после недолгой паузы. – Дай время.
– Лия, – Вестник укоризненно покачал головой. – Не лезь в это дело, прошу тебя.
– Я дарила вам это дерево, когда оно еще было ростком. – Лия продолжала чуть дыша. – Как символ дружбы и мира. Оно могло бы засохнуть, но оно расцвело во всей красе. Ваш Саир благословил этот союз! Но даже для него нужно было время…
Владимир заметно поуспокоился. Словно он нашел нужную поддержку, в той, кто точно не хотел помогать ему.
– Я не знаю, кто убил ваших женщин, Вестник. – Снова ответил он, уже более спокойно. – А я всего лишь хотел избежать прямого столкновения с вашим народом. И я пришел провести мирные переговоры, чтобы больше таких вещей не случалось. Во имя мира…
– Не этого ты хотел, – глухо ответил Вестник. – Ты хотел, чтобы мы перестали защищаться и выводить из строя ваши орудия. А тем временем, вы бы нас всех потравили. Вот она твоя главная цель, которую ты скрываешь ото всех. Я устал. Лия! И ваша природа не изменилась. Ты толкуешь о мире, но мира быть не может, так как в вашем Городе сильный раскол. Тени Нард’шана живучи. Обычаи моего племени предполагают позорное наказание, именуемое смертью. Но вы не из моего племени. Сегодня утром, когда Искатель вернет моих сыновей, вы покинете этот дом навсегда. Владимир останется здесь. Его участь будет решать Отец Пустыни!
Я больше не буду тратить с вами слов.
Когда их разводили обратно в комнаты, а Володю взяли под руки и потащили в отдельное место, он только кричал: «Я ничего не знал».
Глава 10
