скачать книгу бесплатно
Торопыга слегка напрягся, сопротивляясь, но Авита уже выдернула инъектор. Собака встала, обиженно фыркнула и отряхнула длинную шерсть, но Брукс прикрыла дверь черного хода.
– Придется тебе, друг, задержаться у меня до утра.
Авита ушла в свою комнату и вытянулась на узкой кровати. На подоконнике все еще стоял вылепленный Лином ангел. Лицо статуэтки хранило строгое и многозначительное выражение…
Сон пришел незаметно – в нем плясали, сменяя друг друга, желтые, красные, синие и зеленые «груши». Утром Брукс босиком прошлепала на кухню. Задняя дверь оказалась распахнутой настежь, в углу подсыхала свежая кучка собачьих экскрементов.
– Эй, Торопыга!
Со двора раздалось звонкое тявканье.
«Хвала Разуму, это не отрава, и Цилиан мне не наврал. Тут еще осталось полно зелья, Королю, надеюсь, хватит. Так надо – ради Лина. Все-все можно сделать ради него».
Она нашла заброшенный с вечера уником и набрала знакомый номер. На той стороне долго не отвечали, наконец, в динамике раздался сонный девичий голосок:
– Кто меня разбудил?
Авита хмыкнула – таймер неумолимо показывал полдень.
– Моделька, это Брукс, есть разговор и возможность подзаработать.
– Что, нашла благотворителя? Странное дело для такой упертой невинности, как ты.
Авита пропустила мимо ушей грубости невыспавшейся Модельки. У сердечной подруги было имя, девушку звали Сира, но имя из конфедерального жетона давно потерялось, за ненадобностью затоптанное острыми каблучками.
– Благотворителя нет, но есть деньги. Еще мне нужен псионик. Настоящий, с коэффициентом не меньше восьмидесяти, конечно, не реабилитированный, словом, ивейдер.
На том конце эфира вдумчиво помолчали, наконец Моделька скептически хмыкнула:
– А вот с псиониками это делать категорически не советую. Гадость известная, все они обожают заодно копаться в мозгах.
«Понятно, что они там у тебя найдут», – подумала Брукс.
– Псионик мне нужен совсем по другому делу. Что ты скажешь насчет пятидесяти конфедеральных гиней?
Моделька, кажется, беззвучно ахнула.
– Половину сразу, половину – потом, – поспешно добавила Авита.
– Ладно, только не вздумай обмануть, а то мои друзья тебя достанут даже из Лимба. Сегодня вечером приходи в клуб, жди, я сама к тебе подойду. Отбой.
– Псионик-то хоть настоящий?
Связь уже прервалась. Авита пообедала и осталась без дела, в тревоге дожидаясь вечера. «Хорошо, хоть на работу не идти». Через час она уже жалела о потерянном месте в Компании. По крайней мере, сборочный автомат и мелькание разноцветных «груш» помогли бы отвлечься от мучительного беспокойства.
– Цин и Мидориан – оба вы уроды.
Ближе к вечеру Брукс извлекла из стенной ниши платье – серебряное, короткое, без рукавов, зато с длинной «молнией» на боку. Инъектор с прикрытой колпачком иглой отлично поместился в лифчик. Проблему создавали туфли – узкие и изящные, они не налезли на припухшие от жары ноги. Старые рабочие сандалии до сих пор пятнала смола.
– Божечка Разум, ну что за невезение! А вдруг этот псионик – какой-нибудь мальчишка? Может быть, он младше Лина, может, он и вовсе не Воробьиный Король? Увидит инъектор, бросится бежать – хорошо я буду смотреться, приударив за ним на каблуках.
Авита кухонным ножом принялась отскребать смолу со старых сандалий.
– Возьму эти, фасончик поганый, но для пользы дела сойдет. Может быть, их никто и не заметит. Ради Лина. Все это ради Лина.
Машина так и застряла в ремонте. Авита сбежала по ступеням крыльца под пристальными взглядами двух соседок. Тетки остались за спиной Брукс и предались ритуальным сплетням.
Смеркалось, пыльный день плавно перетекал в тревожный, безветренный вечер. Запахи разогретого асфальта, сгоревшего топлива, резких духов и еды из уличных ресторанчиков стлались в каменных загонах улиц. Толпа медленно редела, жители столичного предместья разбредались кто куда, край закатного неба над черными крышами отливал чуть позеленевшей медью. Авита прошла три квартала и свернула в тупичок. Клуб под названием «Воронка Оркуса» агрессивно мигал вывеской, возле него на замусоренной площадке топтались насмешливые подростки. Кто-то из них свистнул Авите вслед.
Она расплатилась с вышибалой-кассиром и юркнула в веселую полутьму зала, пытаясь отыскать спокойное местечко.
Росчерки цветных лучей суматошно бегали по стенам, их сложный, управляемый кибером ритм, сплетаясь с музыкой, создавал иллюзорное ощущение счастья. Авита некоторое время следила за мистической пляской геометрических фигур. Должно быть, кибер соединенный с датчиками пси-контроля, ловил настроение толпы – формы и цвет символов приятно менялись, избегая примитивных повторений.
Миниатюрная, перетянутая в талии Моделька вынырнула из толпы и уселась на пластиковый табурет по другую сторону столика, блики плясали на ее бедовой рыжей голове.
– Ты принесла то, что обещала?
Авита выложила на стол туго перетянутый резинкой пакет, Моделька остро отточенным ногтем вспорола шелковистую обертку и пересчитала содержимое.
– Здесь слишком мало.
– Мы же договорились. Остальное после.
– После чего?
– После того, как я встречусь с ним и буду уверена, что это настоящий псионик.
Моделька усмехнулась широким, тщательно накрашенным ртом, Брукс заметила, что кончик левого верхнего резца у Модельки сколот. Отметина, по-видимому, появилась совсем недавно – сердечная подруга еще не успела замаскировать недостаток.
– Я поверю тебе. Пока. Обманывать не советую – пожалеешь. А теперь приготовь уши, чтобы слушать. Мне еще дорога моя свеженькая шкурка, поэтому знакомить вас не собираюсь, но кое-что для тебя сделаю. Здесь плотная толпа, это хорошо. Вон те торчки в углу только что обдолбились и забили своим гнилым пси все каналы слежки. Пока мы невидимы для Системы, я подойду к этому парню и толкну его немного. Это будет просто случайность – поняла? Дальше все в твоих руках. Можешь попытаться его зачалить. Только будь осторожна, он очень хитрый и нереабилитированный, если что, смешает твои мозги с дерьмом.
Моделька встала и, виляя худенькими бедрами, принялась ловко лавировать в толпе. Почти у самого выхода она оступилась, толкнула какого-то парня в безрукавке и тут же нырнула в распахнутую дверь.
Авита напряглась, стараясь не упустить незнакомца из виду. Предполагаемый Воробьиный Король – русоволосый, с резковатыми чертами лица парень стоял у стены, сдвинув почти сросшиеся темные брови. На вид ему было лет двадцать с небольшим. Черные круглые глаза, пожалуй, слишком близко посаженные, контрастировали с цветом волос. Больше ничего примечательного в незнакомце не было. Если аномальные псионические штучки тут и имелись, то их наверняка надежно прикрывал ментальный барьер. «Без детектора его не раскусишь».
Авита испугалась так, что едва не спасовала. Она понятия не имела, как привлечь внимание псионика, не возбуждая его подозрений. Ситуация тем временем развивалась в сторону полной катастрофы – русоволосый повернулся к выходу и явно собрался уходить. Брукс наконец решилась, нырнула в толпу и без церемоний растолкала танцующие парочки. Незнакомца она догнала уже на улице. Кусок ущербной луны болтался в сереющем городском небе. Парень уходил без спешки, но и особо не задерживаясь.
«Мне боязно, – подумала Брукс. – Что, если не получится его уколоть? Но я должна попытаться. Должна – ради жизни Лина».
Она прибавила шагу. Глухой стук сандалий смешался с жестким эхом шагов предполагаемого Короля.
Авита проглотила комок в горле.
– Эй, постой! Погоди!
Незнакомец нехотя обернулся. Безрукавка на его груди распахнулась. Авита содрогнулась в душе – возможно, она нашла того, кого надо, на шее у незнакомца, под распахнутой безрукавкой, не было конфедерального жетона.
Глава 5. По ту сторону
Конфедерация, накопительный лагерь Гражданской Реабилитации
– Подъем!
Марк вынырнул из пестрого водоворота сна. Узкий длинный барак с рядами трехъярусных коек тянулся в обе стороны – направо и налево. Когда-то давно его построили из настоящего дерева – со временем стены и потолок потемнели, следы первоначальной окраски съело время, и Беренгар теперь мог вдоволь любоваться потемневшим «антиквариатом».
– Вставай, придурок!
Пси-толчок несильно, но чувствительно коснулся его разума. Марк привычно и четко поставил барьер – атака соскользнула, опалив холодом, и все утихло.
Лин на самой нижней койке осторожно завозился, пытаясь оторвать от подушки тяжелую голову. Росс уже шел по узкому проходу, оставленному между рядом коек и внешней стеной барака.
– Подъем, павианы!
Кто-то вяло, вполголоса огрызался в ответ. К грязным выражениям в лагере давно привыкли, на них не обижались – староста Росс Леонард прославился как раз тем, что умел придавать унизительный оттенок словам из школьного учебника.
– Испражнения декоративной курицы! – процедил он.
Кто-то на третьем ярусе, в углу, истерически, взахлеб захохотал и тут же умолк, словно подавившись. Связываться с Россом побаивались. Он не любил ходить один. Вот и сейчас, сразу за спиной подтянутого, худощавого старосты маячили двое парней, первого звали Мановцев, имя второго ускользнуло из памяти Беренгара. Аура Мановцева ярко пылала, он даже не пытался ставить барьер. Второй подпевала, крепкий темноволосый парень, почти не «светился», зато его взгляд исподлобья не обещал ничего хорошего любителям подраться физически.
– Хватит спать, затычки.
Марк спрыгнул вниз, стараясь не задеть Лина, и принялся одеваться, в который раз удивляясь в душе – навалившись скопом, обитатели барака вполне могли бы расправиться с Россом, охрана почти наверняка не вмешалась бы. Почему староста до сих пор оставался у руля, не сказал бы, наверное, никто. Быть может, у придавленного несчастьем большинства не хватало на бунт душевных сил.
– Дурак ты, Росс. Мелкое, глупое, злое трепло, – пробормотал себе под нос Беренгар и аккуратно зашнуровал ботинки.
Неплотная дверь барака хлопала, болтаясь на расшатанных петлях. С плаца открывался удивительной красоты вид – плоская, как тарелка равнина уходила к самому горизонту. Чуть в стороне от лагеря, на ровном месте торчал из почвы скальный обломок. Солнце уже поднялось, его неправдоподобно огромный оранжевый диск завис, касаясь краем скалы.
Лаконичную красоту пейзажа портила разве что стальная паутина ограды. Вышки по периметру не стояли, аккуратные стандартные домики охраны маячили в стороне, собак в лагере не держали.
Беренгар хмыкнул при мысли о мнимой беспечности реабилитаторов – побеги случались редко. Утыканная датчиками ограда, при любой попытке прикоснуться или просто подойти вплотную, автоматически запускала генератор пси-шума. Жалкая попытка технически имитировать наводку сенса оказалась эффективной лишь против самих псиоников – неуязвимые норма-ментальные охранники корчились от смеха, глядя на мучения беспокойных или попросту неосторожных заключенных.
Беренгар никогда не прикасался к ограде.
Сейчас квадрат плотно утрамбованного плаца быстро заполняли разбуженные обитатели барака. Мертвая земля, вытоптанная бесчисленными шагами грубых ботинок, не давала даже пыли. Длинные утренние тени бритвенными порезами легли на мертвую почву.
Беренгар проворно поискал свободное место и присел на корточки, прильнув спиной к сухой дощатой стене барака. Лин безвольным комком рухнул рядом. Марка тревожило состояние приятеля – у Брукса-младшего воспалились веки, нестриженые черные волосы сосульками падали на лоб. Лин не убирал грязные пряди, он лишь безвольно щурился и кажется, изо всех сил боролся со рвотой.
– Эй, тебе плохо? Ты вчера поел?
– Не помню.
– Дать тебе воды?
Беренгар, не дожидаясь ответа, растолкал соседей и подошел к цистерне, тонкая струя теплой воды разбилась о дно фляжки. Он дождался, пока наполнится посудина, и вернулся на место – к счастью, оно осталось незанятым.
– Пей.
Брукс-младший осторожно отпил глоток и согнулся пополам – скрученный судорогой желудок не принимал влаги.
– Эй, охрана!
Ноль эмоций в ответ. Беренгар протолкался вперед, стараясь не касаться ограды.
– Бабку вашу за ноги, реабилитаторы!
Парень по ту сторону проволоки – высокий, меднобровый, в сером мундире Департамента, нехотя поднял прикрытую пси-шлемом голову. Держался он, однако, на почтительном расстоянии.
– Не ругайся, мутант, а то я сейчас включу глушилку.
Марк попытался расслабиться, и подавленная вспышка ненависти медленно отступила.
– Простите, сержант, я погорячился, беру свои слова обратно. У нас больной, ему нужна помощь врача. Пожалуйста…
– Все вы больны. Мутация – это болезнь.
– У него рвота, это серьезно… Сержант, не уходите!
Меднобровый решительно зашагал прочь. С полдороги он нехотя обернулся:
– Ладно, я пришлю кого-нибудь. Наш медик занят по горло, но, думаю, он выкроит полчаса, если его как следует попросить.
– Спасибо, – только и ответил ошарашенный Беренгар.
Он вернулся на свое место – к барачной стене. Брукс беспокойно дремал, уронив лицо на согнутые колени.
– Потерпи, до полудня к тебе придет доктор. Завтракать будешь?
Лин вяло качнул головой. В западной части периметра уже раздавали еду. Кибер-кормушка, пятясь, подъехала вплотную к периметру, сегмент ограды сдвинулся в сторону, задний люк машины открылся, обнажая считывающее устройство и лоток. Очередь продвигалась быстро, в устройство по очереди совали – кто левую руку, кто только палец. Уловив характерный образ, автомат выбрасывал прозрачный пакет с армейским пайком.
Из-за еды, к счастью, не дрались – ее хватало на всех. Драки вспыхивали ежечасно по другим причинам – из-за косого взгляда, резкого слова, за место в тени у стены, а то и просто по взаимному безмолвному желанию выпустить ар. В ход легко шли и кулаки, и пси-наводки.
Лин на этот раз к кормушке не пошел. Беренгар грязными ногтями содрал со своего пакета прозрачную оболочку и протянул другу галету.
– Хлеб хотя бы будешь?
– Нет.
Солнце поднялось уже высоко. Жара восточной равнины припекала накопитель. Марк краем уха услышал, как кто-то из новичков протянул сипловатым голосом:
– Ну, я и кретин…
– Почему? – переспросили его еще не утратившие любопытства.
– Неделю назад у нас в колледже сперли уником – все подумали правильно, то есть на меня, но я к тому времени уже загнал эту хреновину. Три раза таскали к судье района, я отпирался, свидетелей не нашли. Под это дело немного закосил от реабилитации, просто с досады пропустил свой срок. Теперь вот сижу здесь. Надо было сознаваться в краже – получил бы штраф и полгода тюряги, да и дело с концом. Там хотя бы есть душ и можно гулять по травке.
– Отыграй обратно.
– Поздно. Кто сюда попал, того или выносят в мешке, или вежливо приглашают на реабилитацию. Теперь вот сижу, как идиот, жду своей очереди.
