Амазонки в законе. Вторая часть трилогии «Амазонки в Космосе»

– Юля, тебе хоть что-то толком сообщили, что там такое стряслось? Вижу только, что не пожар, не видно огня.

– Драка там нешуточная. Кого-то то ли убивают, то ли сейчас убьют.

– Норе пока не сообщайте, она только вчера на орбиту вернулась – и тут ЧП. Степан, достань-ка пару парализаторов и наручники, если есть.

– Наручников нет, хватит и шпагата.

Через несколько минут краулер уже тормозил возле входа в здание. Оттуда показался патрульный и помахал рукой, предлагая поторопиться. Из разбитого окна на втором этаже раздавались яростные крики и шум передвигаемой мебели. Очевидно, дерущиеся натыкались на стол и стулья, постоянно передвигая их по всей комнате.

– Шеф, быстрее, поубивают ведь друг дружку или оскальпируют кого.

Все бросились за патрульными на второй этаж. Там уже сгрудились около двери в комнату с дерущимися десятка три полуголых обитательниц гостиницы, и толпа продолжала прибывать.

– Всем расступиться!

Кацуба не стал дожидаться исполнения команды и с ходу ввинтился в группу разгорячённых женских тел. На его голос никто не реагировал. Всем было интересно узнать, из-за чего произошла драка и чем это закончится.

С большим трудом группа миротворцев протискивалась сквозь толпу. Виталик со Степаном дружно работали локтями, не обращая внимания на возмущённые крики. Кое-кто из девушек пытался дать нахалам, пытавшимся протиснуться на бесплатное шоу без очереди, по шее. Похоже, что в коридоре тоже могло дойти до драки, но Юля пресекла все попытки остановить Кацубу. Сделав несколько выстрелов из личного пистолета в потолок, старпом крикнула во всю мощь своих лёгких:

– Всем отойти, стреляю на поражение!

Давление на миротворцев ослабло, и они смогли ворваться в комнату.

В комнате царил полный разгром. Вся мебель была или поломана, или перевёрнута. Дверцы одного шкафа были сорваны, люстра разбита. Карниз со шторами болтался на одном шурупе, окно разбито.

В ближнем к окну углу стояла девушка с шикарным синяком под глазом и размахивала отломанной от стула ножкой. Волосы её были всклокочены, из разбитого носа вытекала тонкая полоска крови, а одежда была вся изорвана. На всём её теле были видны синяки и царапины. Она волком смотрела на троих девушек, пытавшихся зажать её в угол.

Вид у них был не менее впечатляющим. На каждой из них тоже виднелись следы побоища. Пожалуй, на троих им досталось больше, чем зажатой в угол девушке. Каждая в руках сжимала орудие для драки. Одна размахивала вешалкой, другая пыталась орудовать ножкой от стула, как шпагой, третья приготовилась пеленать обороняющуюся одеялом.

Ворвавшись в комнату, мужчины подскочили к нападавшим, быстро их обезоружили и связали прочными шнурами.

Оказалось, что подступиться к жертве не так-то просто. Она продолжала яростно размахивать своим импровизированным оружием и не замечала, что на неё уже никто не нападает. Степан недолго думая поднырнул под эту дубинку и двинул локтем под дых. Девушка согнулась и повисла на подставленном Степаном плече. Пальцы её бессильно разжались, и дубинка выпала на пол.

Только сейчас все заметили, что пол усеян осколками стекла и ноги девушки были изрядно изрезаны, а под ногами натекла лужица крови. Положив девушку на разобранную кровать, Степан выдернул скомканную простыню, разорвал её на несколько полос и принялся быстро перевязывать окровавленные ноги девушки.

Кацуба не вмешивался в действия Степана, оценивая их с точки зрения командира диверсионной группы. Пока что все действия Степана вызывали его одобрение.

– Медиков кто-то догадался вызвать? Купер, ты где? Я спрашиваю, медиков вызвали?

– Так точно, шеф. Должны подскочить с минуты на минуту.

Девушка начала осмысленно воспринимать окружающее. Дыхание её восстановилось. Заметив мужчин, она попыталась прикрыть своё тело лоскутами материи, оставшейся от её одежды, а из глаз её ручьём лились слёзы.

Старпом вышла в коридор и обратилась к сгрудившейся толпе:

– Все бегом разошлись по своим комнатам. Кто вылезет, будет досрочно водворён на орбиту. Бегом марш!

Все бросились скрыться в своих комнатах. Никто не хотел покидать планету раньше срока.

– Теперь я хочу услышать от вас, что вы здесь за светопредставление устроили?

– А чего она, зоофилка хренова, позорит нас на всю галактику?

– Выражайся яснее, когда тебя спрашивают.

– Так сучка эта трахается с котярой, с этим инженеришкой, чтоб им в аду гореть.

Юля присела на край кровати возле пострадавшей.

– Тебя ведь Мелиссой зовут?

Девушка кивнула и, уже не сдерживаясь, разревелась во весь голос.

– Перестань реветь, никто тебя не режет. Это правда, что я только что услышала?

Мелисса закивала, но рыдать перестала.

– Я же говорю, что она зоофилка.

– Когда я тебя спрошу, будешь говорить, а сейчас заткнись. Мелисса, я слушаю тебя.

– Что говорить-то? Она правду сказала, у нас с Батой всё серьёзно. И не зоофилка я, он ведь не зверь, хоть и не человек.

– Мелисса, но как же так? Здесь же мужиков хоть отбавляй. Я не спрашивала у Витоци, насколько отличаемся мы от них генетически и возможно ли потомство от них, но ты-то должна была подумать, что будет с таким ребёнком, если он появится. Да и каким он родится, но точно не человеком.

– Нечего думать, не будет у меня детей.

Слёзы опять хлынули из глаз девушки.

В комнату вбежали медики из городка.

– Где раненные?

– Ребята, выйдите пока, я позову. Все живы, позже займётесь своими обязанностями, а пока, я прошу, подождите снаружи.

– Тогда мы это, перекурим во дворе.

– Ступайте, ребята, оставьте только антисептик и перевязочный материал, мы справимся сами.

– Хорошо, мэм, держите аптечку.

Юля принялась врачевать Мелиссу, а мужчины между делом освободили нарушительниц спокойствия и оказывали им первую помощь.

– Мелисса, не пойму я тебя, ты же в монастыре послушницей была, для тебя ведь это должно быть грехом.

– Что вы все знаете о грехах? Вы бы пожили с моё в этом монастыре, тогда узнали бы, что такое грехи.

– Это где же такие монастыри есть, что в грехах повязли больше, чем в мирской жизни?

– Есть такой в Аргентине, монастырь Урсулы Непокорённой в Санта-Паскуале.

– Как же, наслышан я про ваш монастырь. Да о правах в вашем монастыре чуть ли не вся Латинская Америка наслышана.

– И что поговаривают в Латинской Америке об этом монастыре?

– Анектодец есть такой. Входит в трапезную настоятельница монастыря. Монашки чинно сидят за столами в ожидании раздачи пищи. «Сёстры, сегодня на ужин Бог послал нам морковочку». Все возрадовались, в ладоши захлопали: «Ура, морковочка!» «Успокойтесь, сёстры, сегодня постный день, будет тёртая морковочка».

Почему-то анекдот не вызвал смеха.

– А вот ещё один анекдот про эту обитель…

– Хватит анекдотов, всем понятно, что за нравы царили в этом доме Господнем. Мелисса, Кацуба не врёт?

– Это правда, хоть и не вся.

– Ну-ка, девочка, расскажи нам о своей жизни в монастыре и почему он так называется.

– Существует легенда, что давно, когда в монастыре жили лишь несколько монахинь, а было это в конце 17-го века, и городка этого ещё не было. Такое себе поселение, состоящее из миссионеров и местных индейцев.

Проник в этот монастырь дьявол и пробрался в келью к монашке Урсуле. Но совратить он её не смог. Тогда он поклялся, что не успокоится, пока не оплодотворит одну из монахинь из этого монастыря. Все монахини были уже не молоды и не могли понести от дьявола. Среди молодых была только Урсула и ещё две послушницы.

– А послушницы его не устраивали?

– Так он поклялся и пути назад не было. Урсулу он запер в её келье и морил её голодом. Тогда монахиня через маленькое окошко дотянулась до сосульки и повредила ею плодное место. Принять на себя грех руконаложения она не посмела, но дьяволу не покорилась.

– Врёт она всё, там нет сосулек, там же тепло, джунгли, обезьяны.

– Дура ты, Джулия! Это в Бразилии тепло и обезьяны в джунглях, а Сан-Паскуале на юге Аргентины, почти возле Антарктиды.

– Сама же говоришь, что на юге, там не бывает зимы и сосулек.

– Я же сказала, без команды рта не раскрывать. И как это повлияло на устав монастыря?

– Все послушницы перед постригом обязаны просидеть в каменном мешке на хлебе и воде, в одной ночной рубашке. И сидеть в этом мешке до тех пор, пока не станет бесплодной. Так умерщвлялась плоть.

– Просто жуть какая-то. Но ведь так можно заболеть и умереть.

– Так и умирали. В этом каземате было так холодно, что даже зимой голышом на снегу казалось теплее. У послушниц и почки отказывали, и пневмония никого не миновала. Потом, конечно, кто не помер сразу, отхаживали.

– А случалось так, что плоть не умирала? И как об этом узнавали?

– Аббат Алонсо из мужского монастыря тестировал каждую послушницу. Так и узнавали.

– И что, случалось кому-то забеременеть?

– Наверное, случалось, так как на некоторых послушниц эпитимью накладывали повторно, и живыми из них мало кого видели. Плод, наверное, вытравливали. Во всяком случае, так было при мне.

– Многие, наверное, помирали?

– Вы бы видели, какое кладбище при этом монастыре! Небольшая обитель, а погост на десятки гектаров за каких-то 400 лет.

– И что, устав монастыря предусматривал аббата Алонсо? Это же невозможно.

– Да этот стрекозёл не вылезал из кельи нашей настоятельницы. И звуки, раздававшиеся оттуда, недвусмысленно говорили, чем они там занимались. Мало ему было послушниц, борову вонючему. А сёстры блудили, кто как мог: кто в мужской монастырь бегал, кто и Алонсо не брезговал, но большинство занимались любовью с сёстрами.

– А если кто всё же следовал заповедям Божьим?

– На тех постоянно накладывали эпитимью.

– Зверство какое-то. И это в конце 21-го века! У меня это просто в голове не укладывается. Я сочувствую тебе, но всё равно не понимаю тебя. Он ведь чужой для нас, волосатый.

– Тоже мне нашли волосатого! Видели бы вы Алонсо! Вот кто волосатый весь и вонючий. А Бата мохнатенький, шёрстка у него мягкая, как у котёнка. Да и не весь он мохнатый.

– Давай без подробностей. И всё же, неужели среди наших мужчин не нашлось достойного экземпляра?

– Я после Алонсо даже подумать не могу о близости с мужчиной. Я сразу вспоминаю его и начинаю задыхаться, как будто эта мразь пыхтит на мне и дышит мне в лицо зловонием. Ой, мне опять дурно, сейчас вырвет.

– Дайте воды, быстро.

Одна из девушек метнулась к шкафчику и достала с полки фляжку с наливкой. Мелисса сделала несколько глотков, кивнула в благодарность и продолжила.

– Вы же даже не знаете, что романцы за всю жизнь сексом занимаются всего несколько дней.

– Как же, тоже скажешь. Откуда тогда у них столько детей? Вот их пятеро и все братья!

– Так, послушай меня, моралистка ты вселенского масштаба! Ещё раз откроешь свой рот, клянусь, отправлю на Новую Землю. Если паршивцы не брезговали оленихами и динго, то тебя встретят с удовольствием, небось, не побрезгуют. И это касается всех троих. Одно слово – и вы новая забава для Фака и его питекантропов. Устраивает такая перспектива?

Три головы активно закивали. Никто не рискнул вымолвить ни слова.

– Ответь, Мелисса, на вопрос моралистки. Кстати, Джули, тебе напомнить, из какой задницы тебя вытащили Лёлька с Ритой Данди? Бордель то был припортовый, а это уже самая что ни на есть жопа в бордельном бизнесе. Теперь ты говори, Мелисса.

– Не братья они. У них в семье редко бывает двое детей, а разница в возрасте такая, что первый ребёнок второму годится в отцы, и чаще у него уже есть свой ребёнок. Если вдруг их женщины, или госпожи, как они их называют, рожают второго ребёнка, то ещё не факт, что это будет брат. Поэтому у них считается большой честью и доверием, когда кто-то тебя считает своим братом. Там брата имеет, наверное, один из сотни.

– Откуда ты столько знаешь? Вы ведь вместе недавно, не больше полутора месяцев. Ты ведь всё время была на орбите, а ротация была полтора месяца тому назад.

– Это правда. Только Бата хорошо знает эсперанто. Он ещё на Близнеце занялся языком, а он способный.

– Вот змей. Притворяется, что плохо понимает, всё время говорит через комлинг.

– Юля, не вижу в этом предосудительного. Пацан… тьфу ты, нашёл пацана! Короче, чувак осторожничает, хитрит, это естественно. Я бы тоже так поступил. Мелисса, как дальше жить будете? К романцам вы не полетите, как я догадываюсь.

– Если вы нас не выгоните, то мы хотим остаться здесь. Если не примете, уйдём подальше, построим хижину и будем жить. Виталий, не прогоняйте нас. Котик хороший инженер и очень сильный. Он очень хороший, пожалуйста.

На Мелиссу нельзя было смотреть без слёз и без улыбки одновременно.

– Что я могу тебе сказать, девочка? Я лично не возражаю и даже буду рад, если вы останетесь здесь. Думаю, что военсовет и совет колонистов тоже будут не против. Но предупреждаю, что в первое время вам будет нелегко – шуточек и откровенного презрения вам не избежать. Потом, конечно, всё устаканится. Ну что, готовы вы к холодному приёму? Кстати, детишки как раз вам будут рады, поверь мне.

– Спасибо, Виталий, мы готовы, мы выдержим. Я знала, что вы нам поможете.

– Вот и ладушки. Сейчас тебя отведём в лазарет, починим малость. Не гоже тебе предстать перед Батой а таком виде. Я утром свяжусь с ним, отмажу тебя на пару дней, но и к тебе у меня будет просьба.

– Для вас всё, что угодно.

– Что угодно не надо, но про драку Бате молчок. Я тебе обещаю, что со временем у вас всё будет хорошо, но и ты постарайся. Ну как, договорились?

– Я же сказала, что всё сделаю, что скажете.

– Это всех касается. Если хоть слово из услышанного здесь просочится наружу, всех сошлю на Новую Землю. Слов на ветер я не бросаю, вы знаете. Все всё поняли?

Девушки дружно закивали головами.

– Вот и договорились. Всем можете говорить, что подрались по пьянке. Сейчас все в лазарет, к утру отработаем версию. Купер, вызовешь утром ремонтников, пусть подшаманят. И молчок тоже.

– Бу сде, шеф.

– Стёпа, донеси Мелиссу до краулера. Остальные своим ходом. Простынями хоть прикройте свою срамоту.

– Юля, напомни мне на совещании, что надо бы для паршивцев привезти всё же самочек.

– Ты в своём уме, парень.

– Жестоко это по отношению к ним. Всё же разумные существа. Есть у меня идейка одна – поспособствовать этим чучелам немного продвинуться в их эволюции. Привезём им самок из тех, что живут в дикости. Я так понимаю, что потомство от смешанных связей малость посмышлённее, чем прямые потомки этих бабуинов. Мы их малость обучим, цивилизуем, а потом закинем на родину. Наши составят достойную конкуренцию всяким там Пукам и Какам.

– Эта идея попахивает абсурдом. Но, так и быть, чем чёрт не шутит. Может, что-то и выгорит из твоей затеи.

Процессия двинулась на выход. На этом ночное происшествие закончилось. Через несколько часов наступит рассвет, а с ним и новый день с новыми проблемами.

Глава 8

Если позабыть о тех парсеках, что разделяют всех наших героев, то этот отрезок времени оказался судьбоносным не только для Мелиссы с Батой. Именно в это время решилась судьба 14-ти оставшихся в живых паршивцев и судьба их планеты.

Судьба Гонсалеса тоже решалась в то же самое время, что и судьба колонии на Цербере возле звезды П-3 в созвездии Щит Ориона. В это же самое время принял для себя решение и адмирал императорского флота, ведущего затяжную войну в системе Альнитак.

Четыре года шла эта странная война. Три года, что адмирал Рассел Бейли занимал должность командующего экспедиционным корпусом, он не оставлял попыток найти выход из патовой ситуации. С командующим первого копья флота минтакийцев Бейли давно уже нашёл общий язык. Кара-Кхал был почётным пленником адмирала и находился на флагмане императорского флота линкоре «Минестраль». Пришлось потеснить старпома и отвести его каюту для почётного пленника.

Простодушие Кара-Кхала не могло обмануть Бейли. Несмотря на все заверения в том, что минтакийцы будут до последнего пилота сохранять верность своим союзникам шубукам, Бейли был уверен, что договор этот исполняется вяло. Скорее всего, минтакийцы, или, как они сами себя называют, романцы, поспешно укрепляют свои позиции в созвездиях Минтака и Альнилам. Слишком уж незначительной была помощь, оказываемая флоту Кара-Кхала в последнее время.

Кара-Кхал соглашался с тем, что после поражения в системе Альнитак над двумя другими системами нависнет угроза вторжения земного флота. Сам Бейли не скрывал агрессивных намерений нынешних правителей империи.

Оба флотоводца рисковали, идя на сближение друг с другом. Обоих в случае ошибки ожидал одинаковый финал.

В этот судьбоносный для многих рас, обитающих в нашей галактике, день Бейли получил депешу, в которой его заблаговременно предупреждали, что Гонсалес уже подписал приказ о назначении командующим флотом на ТВД контр-адмирала Леонело Родриго Санчеса, который вскоре прибудет с очередным подкреплением. Сама судьба Рассела была неизвестна его друзьям. Скорее всего, Леонело привезёт с собой секретный пакет, в котором и будет распоряжение относительно Бейли.

Что касается расы шубуков, то император недвусмысленно распорядился вывести оккупационные войска из подчинения военно-космического флота. Все наземные войска отныне переподчинялись окупационной администрации, уполномоченной устанавливать режим на четвёртой планете, согласно директивам, которые поступят с прибытием Леонела Санчеса. Как заверил прибывший посланец, Гонсалес даёт добро на обработку остальных планет ядерным оружием.

Бейли был взбешён таким ходом развития событий и корил себя за то, что потратил столько времени на поиски выхода. Теперь ему точно перекроют снабжение топливом и вооружением. Непростительное промедление. Похоже, что Гонсалес в отношении него уже принял своё решение. Его верным войскам будет уготована незавидная участь, многие пойдут под трибунал.

Пометавшись по своей каюте, Бейли решился. Он направился к каюте старпома и настойчиво постучал. Не дожидаясь ответа, он распахнул дверь и вошёл.

– Уважаемый Кара-Кхал, извините меня за беспокойство, но у меня неотложное дело к Вам. Боюсь, что новости, с которыми я к Вам пожаловал, очень тревожные для нас обоих.

Рассел пересказал романцу суть полученных сообщений и выразил тревогу о последствиях такого решения императора.

– Послушайте меня, Кара-Кхал, все планеты этой системы, кроме А-4, будут уничтожены. Пройдёт немного времени и они примутся за вас. Поверьте мне – мы не кровожадная раса, но те, кто сейчас пришёл к власти, не думают ни о чём, кроме наживы. Их надо остановить, но одному мне это не под силу.

– Я не уверен, адмирал, что мы сможем помочь людям. Наши корабли слишком медлительны, чтобы снарядить флоты в Солнечную систему. И, признаю ещё раз тот факт, что технически мы сильно уступаем. Нас будет ждать позорное поражение. А ослабив наши позиции здесь, мы подпишем смертный приговор себе.

– Речь не идёт о вторжении в империю людей. А бездеятельность – это и есть приговор вам. Смею Вас заверить, что я мог бы полностью уничтожить ваш флот без особых потерь в самом начале, как только принял командование. – Я верю Вам, адмирал, но в нашей системе люди столкнуться с более сильной обороной. Наши корабли усовершенствуются, а вокруг планет существует спутниковая система обороны. Наземное ПВО тоже усовершенствуются. Кое-чему мы всё же научились.

– Не тешьте себя надеждой. Вы же видели хроники, что я показывал вам. Помните киборгов? Но этот раз высадят не живой десант, а киборгов. Эти в плен не берут и уничтожают все живое на своем пути. Стоят они дорого, но и воюют они, дай боже. Вам не выстоять против них. Кара-Кхал, решайтесь. Время работает против вас, в первую очередь против вас. Если я уведу с ТВД верные мне войска, ваше поражение будет неизбежно. Это только вопрос времени. Доверьтесь мне и решайтесь.

– Вы и в самом деле готовы дать в моё распоряжение один из ваших крейсеров и не боитесь, что наши конструктора разберут его до гаечки и начнут под копирку делать такие же? Будь в нашем распоряжении дюжины две таких крейсеров, нам бы не о чем было беспокоиться.

– Оставьте такие мысли. Вашим конструкторам никогда не удастся разобраться в наших технологиях. Всё, что мало-мальски важно, снабжается механизмом самоуничтожения, как и сами корабли. И своих там предупредите об этом, чтобы не было соблазна.

– Я понял Вас. Действительно, вы очень хитрая и коварная раса. Неудивительно, что вы так быстро обошли нас в космической сфере за сто сезонов. Ещё недавно дасийцы отзывались о вас, как о дикарях, а вы, кажется, и их уже обошли. Феноменально!

– Оставьте дифирамбы до лучших времён.

– Вы правы, время не терпит. Давайте тогда ещё раз обсудим, что я могу обещать нашему совету родов от вашего имени? Есть ещё одна личная просьба: отпустите со мной всех наших воинов.

– Сразу говорю, что с вами уйдёт только небольшая часть ваших пилотов. Неразумно будет открывать наши карты перед противником. Больше этой темы не касаемся. Мата-Кхалу передадите следующее: к флоту романцев присоединятся, как минимум, один линкор, два авианосца, восемь крейсеров и одиннадцать торпедных катеров. Штат палубной авиации укомплектован полностью. Также я передам в их распоряжении некоторое количество наших средств связи вместе с операторами. Комплектов будет немного, но средствами экстренной связи обеспечим флагман и всех командующих копьями и, возможно, некоторых командиров кинжалов.

Ко всему этому, мы сможем оснастить небольшую флотилию, думаю, кинжала 3—4 самонаводящимися ракетами и торпедами. Опять же, с операторами. Сразу предупреждаю, что их не удастся подсоединить к вашим средствам наведения, поэтому и операторы к ним в придачу.

И ещё передайте, что империю нужно заставить увязнуть в этой системе и не позволить многим уйти домой. Тот флот, что находится в Солнечной системе, не может сильно превосходить силы, находящиеся здесь.

Это, пожалуй, всё, что я могу обещать. Было бы очень кстати взорвать к е… ни матери этот грёбаный комбинат. Лишив империю поставок ДСВ, мы ослабим её флот. Я знаю, что запасов ДСВ хватит на несколько таких флотов, но император не рискнёт пожертвовать даже половиной. Очень жаль, что у меня нет выхода на шубукских партизан. Сейчас я лишился своего влияния на наземные войска и на администрацию. Чего не додумался сделать, так это создать свою резиденцию на планете. Это мой просчёт.

Кара-Кхал, может быть, среди ваших пилотов шубуков, находящихся в нашем плену, сможет отыскаться смельчак, который поможет нам в этом деле? Мы обеспечим партизан очень сильно взрывчаткой СИ-30 и сможем доставить такого диверсанта на планету, незаметно для оккупационных сил.

– Очень хорошая идея. Прикажите привезти сюда пилота Чишико из пятого кинжала. Он тоже находится на этом корабле. Говорите, сейчас доступ на планету ограничен?

– Пока официально меня об этом не известили, я отряжу некоторую часть судов для дозаправки, и уж один-то раз нам не откажут в посадке. А может и заправят задним числом.

– Ваша информация не может быть фальсификацией?

– Нет, сведения достоверны. Мой корреспондент просто несколько опередил официальные лица и этой форой надо воспользоваться на полную катушку.

– Странно, но я уже так привык к Вашей манере общения и свободному жонглированию словами, что сам уже догадываюсь о смысле таких выражений. Даже коммуникаторы первое время давали сбои, а я, общаясь с Вами, сам постиг эти нюансы. Так что давайте бузить на полную катушку.

– Я рад, что не ошибся в Вас. Вы, уважаемый Кара-Кхал, очень близки по духу людям. Верю, что у наших рас есть хорошие шансы на дружбу в будущем.

– Не загадывайте наперёд. Вы можете поменять своё мнение, когда пообщаетесь с кем-то из рода Птатов. Они вам всю плешь проедят, пока вы уловите смысл сказанного. Вот уж кого не люблю, так это Птатов.

– Не думаю, что ваши дипломаты чем-то отличаются от наших. Если дипломаты наших рас и в самом деле так схожи, то установление мира с их помощью не представляется возможным.

– Это не совсем так. Мата-Кхал имеет огромное влияние на род Птатов, тем более во время войны. На него я и возлагаю свои надежды. Если им не суждено сбыться, тогда нас ждёт крах.

– Я бы не отчаивался на Вашем месте, Кара-Кхал. Если ваша миссия провалится, будем искать другие пути.

– Другие пути можно искать много сезонов, и они могут оказаться такими же провальными, как и этот. Судя по тому, что ваш император решил сместить Вас с поста и форсировать события в системе Шубук, времени на поиски других путей у нас не будет.

– Тогда мы будем сражаться с императорским флотом плечом к плечу и тогда или погибнем, или победим. На худой конец, я стану пиратом и буду грабить караваны, идущие в империю. Возможно, тогда император изменит свою политику или вообще откажется от претензий на эти планеты.