Темная материя Ориона

– Не стрелять! Опустить всем оружие.

Девушку качало из стороны в сторону, полуживой организм слабел. За ней тянулся шлейф крови. Сильно пошатнувшись, она упала на колени. Обхватив живот руками, пыталась осознать, что произошло. Весь комбинезон был разорван, кровь не сворачивалась и продолжала течь. Внутри ощущалась сильное жжение, смешанное с тупой болью.

– Профессор, простите меня! Кажется, я совсем запуталась. И я впервые чувствую такую неприятную симуляцию боли.

– Вот что ты натворила? – спросил подбежавший к ней доцент Самойлов. – Что теперь делать, профессор? Она истекает кровью.

– Выключайте меня, я не могу больше это терпеть.

– Тебя невозможно выключить, – спокойно ответил подошедший профессор. – Ты просто умираешь!

– Разве ничего нельзя сделать? – снова спросил доцент. – Сейчас принесут санитарную капсулу. Мы же можем попытаться…

Освальд обошел девушку, наклонился и внимательно осмотрев, произнес:

– Проект «Сэма» придется закрыть! Я больше не хочу с ней возиться. Маша вышла из-под контроля. Восстановление и тестирование займет много времени.

– Маша? – прошептала девушка.

– После такого сбоя военные не будут ей доверять, – продолжал без остановки говорить профессор. – Нам ее еще тестировать и тестировать.

– Мы им не сообщим об этом инциденте, – предложил доцент.

– Я вам нужна, – неожиданно для всех и как будто из последних сил заговорила Сэма. – Я рассказала Алексею про то, что он андроид. Без меня он совершит то, что сделали предыдущие модели. Только мне под силу его адаптировать к новым реалиям. Между нами установлена невидимая связь. Точнее привязанность. Называйте, как хотите, но без меня не будет «четвертого».

– С чего ты решила, что «четвертый» нам так нужен? – спросил профессор. – Создадим «пятого»!

– Нет у вас времени! Нужно лететь на станцию «Прогресс», а оттуда на самую удаленную от Земли станцию «Туманность Ориона». Вы же сами мне об этом говорили. Для изучения «норы», ведущей к созвездию Ориона вам нужен «четвертый».

– То есть, если не будет тебя, то и Алексея не будет? – усмехнувшись, спросил доцент Самойлов. – Смелое заявление!

– Считайте что это предложение о сотрудничестве на взаимовыгодных условиях, – девушка-андроид больше не могла говорить и вместо слов перешла на хрип.

– Какой высокий уровень приспосабливаемости, – констатировал профессор. – Что смотрите? Где эта капсула? Укол ей поставьте! Приготовить операционную в лаборатории. Эта девчонка нам еще нужна. Молодец, сделала ты нас, Сэма! А какие мы все молодцы, создав такое…

***

Две недели спустя.

– Ну, здравствуй, Сэма, – поприветствовал профессор Освальд, как только андроид открыла глаза. – С возвращением!

– Где я? Почему я не чувствую собственного тела? Что происходит?

Девушка сидела в специальном кресле, ее руки были пристегнуты ремнями к подлокотникам. Все что она могла делать, это двигать зрачками глаз и открывать ротовую полость.

– Профессор, – обратился к Освальду один из ассистентов, анализирующих показатели девушки. – Фиксирую скачек давления.

– Тише, тише, девочка. Все хорошо. Мы тебя еще не подключили. Две недели всего возимся с тобой, а по-хорошему надо несколько месяцев. – Что ты помнишь?

– Я? Все помню! Алексей, корабль, выстрелы. И еще, конечно же, боль. Сильная боль. Что с «четвертым»?

– С ним все в порядке. Эксперимент продолжается.

– Без меня?

– Ну, почему же. Он подключен к симуляции. Продолжает выполнять задания. Работает с тобой. Мы решили, что «четвертый» не готов к правде. Поэтому все, что ты ему сказала, он воспримет как сон. Уже скоро вы направитесь в реальный полет.

– Когда я начну чувствовать?

– Скоро! Понимаешь, ты на самом деле на шестьдесят процентов была человеком.

– Человеком? Это многое объясняет.

– Что, например?

– В первую очередь стало понятно, от чего была такая боль. Расскажи Алексею, не поверит. Сама же хотела же быть человеком.

– Сейчас мы многое заменили. Странно, что ты так легко приняла эту информацию.

– Без комментариев, профессор!

– Володя, подключи Сэм руки.

Профессор подошел к девушке и расстегнул ремни. Сэма начала чувствовать руки, но не сразу. Левая была словно затекшей, как будто перетянута жгутом, но вот кровь начала приливать в конечность. Девушка почувствовала легкое покалывание и стала ей двигать. Правая рука начала функционировать сразу, но ее действие производилось с небольшим опозданием.

– Что-то не так? – спросил профессор. – Зачем ты трешь пальцы?

– Я на левой руке чувствую кожу и прикосновения пальцев, а на правой нет. Еще эта задержка?

– Какая задержка? Опиши!

– Я хочу сомкнуть кулак, небольшая пауза, а затем действие. Между мыслью и действием пауза раздражает. На левой руке другие ощущения.

– Привыкнешь к задержкам. Но будешь чувствовать разницу, так как левая рука живая! Правая рука и ноги уже не твои. Многие органы тоже.

– Не мои, значит не живые?

– Я не совсем правильно выразился. Конечности просто искусственные, при этом во всех циркулирует кровь и разносит питательные вещества. Правда, дополнительно все органы поддерживаются электронными импульсами. В общем, не вникай во все тонкости. Внешне же выглядишь отлично. Не отличить от настоящей.

– А мозг?

– Частично живой!

– Значит теперь я настоящий андроид?

– Ну как тебе сказать?

– Получается что чувства к «четвёртому» были реальны? Не девиантны?

– Ты хочешь сказать, что знала? Догадалась?

– О том, что была человеком? Да!

– Ну, пусть так! Это упрощает задачу.

– Меня звали Машей?

– Остаточная память?

– Нет! Сны. Еще при ранении вы произнесли это имя.

– Интересно! Но у меня нет времени на твою социализацию. Обманывать не буду, ты сама себя спасла. Не убеди меня, что «четвертый» один не справится, и была бы утилизирована. Да, ты – наш бывший научный сотрудник, но сейчас другие приоритеты. Да, была человеком и сама отдала свое тело для научных исследований. И звали тебя Маша. Однако перед нами сейчас стоят вопросы национальной безопасности. И, кстати, воспоминания прошлого не твои. Думай теперь что хочешь, но задание превыше всего.

– Это хорошо, что воспоминания не мои! Не хочу знать прошлого. Раз я от него сама отказалась, значит, это было не просто так. Про задание не беспокойтесь. Я готова к работе.

– Что для тебя сейчас важнее всего?

– Не поняла вопроса?!

– Какая мотивация?

– Моя мотивация – это Алексей. Я к нему привыкла. Он, по сути, стал моей семьей. Если перейти в глубокий анализ, то не вижу своего будущего без него.

– Твои действия, если бы сейчас узнала, что «четвертого» нет? К примеру, его невозможно больше активировать.

– Попросила бы отключить меня!

– Точнее?!

– Попросила бы деактивировать.

– Еще точнее!

– Убить себя попросила, – выкрикнула Сэма. – Потеряла бы смысл к существованию.

– Хорошо! Тогда проект Сэма и проект Ал-4 с этого момента объединен общим заданием. Первым и, надеюсь, не последним. Мне остается очень мало времени научить тебя использовать новые возможности. Военные не знают о твоем асоциальном поведении. Мы постарались скрыть информацию об инциденте. Все свидетели подписали документы о неразглашении. Твое состояние и нахождение в лаборатории объяснили дополнительным усовершенствованием. Нам пришлось сделать из тебя боевого андроида.

– Пусть будет так, – тихо произнесла Сэма. – Может быть, там это и пригодится.

– Где там?

– На той стороне «норы».

– Будем надеяться! Теперь ты не только напарница «четвертого», с этого момента являешься его телохранителем. Володя, подключи Сэм ноги!

– Принял, подключаю, – ответил ассистент и начал бегать пальцами по сенсорным клавишам на экране.

– Профессор, подскажите, Алексей способен любить?

– Вот о чем ты сейчас? – профессор позволил себе улыбнуться, что было ему не свойственно. – Он саморазвивается и на многое способен. С физиологической точки зрения он способен на все. Полное подобие человеку.

– Хорошо! Где доцент Самойлов?

– Готовится к полету. Он летит с вами и другими членами экипажа.

– Как же хорошо все вышло! У нас есть будущее.

– В рамках выполнения задания – да, будущее есть!

***

Алексей открыл глаза и осмотрелся. Все та же каюта, в которой он просыпался изо дня в день. Правда, теперь никакое однообразие не пугало, даже наоборот – успокаивало. «Надо же было такому присниться», – подумал он. – «Нужно, действительно, по совету Сэмы, начать принимать успокоительные. Только когда она мне это советовала? Может быть во сне, а может и наяву… Точно переутомился, еще и голова побаливает».

Освещение еще не перевелось в дневной режим. Значит, на этот раз астронавт проснулся раньше, чем обычно. На «транспортнике» поддерживался привычный для человека земной суточный режим. Свет ярко горел с девяти до семнадцати часов. В вечернее время освещение немного приглушалось и в ночное отключалось полностью, за исключением сигнальных зеленых ламп играющих роль ночников.

Как и всегда астронавт попытался запрыгнуть в легкий комбинезон серебристого цвета, но ему это удалось с определёнными трудностями. Сегодня не было былой легкости. Поднимаясь с кровати, он почувствовал головокружение, при этом не все конечности слушались. Как будто спал он не восемь часов, а гораздо дольше. Астронавту пришлось сделать легкую разминку. Совершая элементарные движения, он посмотрел в иллюминатор, заменяющий информационный экран. Сегодня снова транслировалось зелёное поле с цветами и табун породистых лошадей. Опять пришла идея поменять картинку.

– Как все предсказуемо! – произнес он вслух и не узнал собственного голоса. – Сегодня никакой музыки и никаких видов из окна московской квартиры.

Алексей подошел к сенсорным кнопкам и выключил трансляцию. За иллюминатором показался завораживающий вид космического пространства.

– Интересная заставка, – произнес он вслух. – Алиса, где Сэма?

– Доброе утро, Алексей! – мгновенно отреагировал бортовой компьютер. – Сэма на капитанском мостике, принимает входящее сообщение. Вы хотите, чтобы она подошла к вам?

– Нет! Я сейчас сам к ней выдвинусь.

– Напоминаю, что через сорок минут начнется время завтрака.

– Алиса, спасибо! До мостика за сорок минут можно десять раз туда-сюда сходить. Но благодарю за напоминание, прием пищи я не пропущу.

Ощущалось необычно сильное чувство голода.

Через десять минут Алексей поднялся на мостик. Сэма сидела в одном из кресел и что-то печатала. Услышав приближающиеся шаги капитана, она развернула кресло и, поднявшись на ноги, направилась на встречу.

– Доброе утро, Сэма!

– Доброе утро, Алексей! Рада тебя видеть.

Девушка приветливо улыбалась.

– Мы каждый день видимся, не надоел тебе еще?

– Нет! Я счастлива с тобой работать. У меня вообще за эту ночь создалось впечатление, что мы уже год не виделись.

– Год? Ну, скажешь тоже. Пытаешься этим сказать, что скучаешь по мне?

– Безмерно! – девушка опустила глаза.

Астронавту даже показалось, что Сэма хотела броситься в его объятия, но из последних сил сдержала себя. Может быть, ему просто самому захотелось это сделать? Не важно! Главное – он был рад ее видеть.

– Хорошо! Я понимаю, что это лишь запрограммированное желание понравиться. Но все равно приятно.

– Обидно такое слышать…

– Тогда давай притворимся, что ты говоришь искренне.

Астронавт подошел к панели управления и сел в кресло. Поглядывая на сопровождающую его девушку, присаживающуюся на соседнее кресло, Алексей невольно залюбовался ее идеальной фигурой.

– Мне попросить Алису открыть защитные щиты с иллюминаторов?

– Ты каждый день будешь демонстрировать мне космическое пространство? Все же давно решили. Ну, были у меня фантазии. Понимаешь, я сам проанализировать эти видения не мог. Еще смешались сны с реальностью.

– Я просто хочу сделать, как лучше! На борту должен быть здоровый астронавт. Тем более единственный человек в экипаже.

– Опять специально акцентируешь внимание?

– Да!

– Не переживай, я с ума не сойду. Андроидом себя больше не считаю. Да и пойми, если пойдет речь о моей вероятной душевной болезни, значит я точно человек. Разве искусственный интеллект может сойти с ума?

– Нет! Он лишь может сломаться. После перезагрузки восстановиться или просто отключиться.

– Алиса, открой щиты, – громко произнес Алексей и с улыбкой посмотрел на напарницу. – Я не в качестве проверки. Просто хочу полюбоваться бескрайними просторами. Да, кстати, где мы сейчас?

Щиты со специфическим скрежетом начали сдвигаться с иллюминаторов, открывая космические виды.

– Докладываю, до станции «Прогресс» осталось лететь двенадцать дней. Сегодня 10 июля 2111 года. Прошел ровно год с того момента как наш корабль покинул пересадочную станцию ВСД-14. Планово полет от Луны предполагалось преодолеть за три года. Мы сократили время перелета на полгода и провели в космосе два с половиной года. Самая удаленная от Земли станция скоро будет видна.

– Да, даже дух захватывает. Время очень быстро летит. Понимаешь, эмоции так переполняют, что до сегодняшнего утра как будто и не жил. Все как во сне.

Сэма внимательно посмотрела на Алексея.

– С тобой все в порядке?

– Да, не пугайся! Просто анализирую. Как мне вообще могло показаться, что мы не в космосе, что меня обманывает бортовой компьютер, что я не человек? Да что там говорить, даже фамилию во сне вспомнить не мог. И таким реальным все казалось. Трудно даже объяснить.

Сэма улыбнулась, развернув кресло в сторону астронавта.

– Да уж, Алексей Фокин, вы меня сильно напугали!

– Больше не повторится!

– Но теперь я очень рада, что у нас все хорошо. Более того, мы находимся в преддверии выполнения основного задания.

– Интересно, что нас ждет на этой станции?

– Скоро мы получим все инструкции!

***

– Почему Фокин? – спросил у доцента Самойлова командир отряда военно-космических сил майор Зубов. – Андроиду могли бы что-то интереснее придумать.

– Тут все просто, – начал отвечать доцент, продолжая просматривать диалог Сэмы. – Алексей является четвертой моделью. По английский это «фо», ну и как-то вообще долго не думали.

В зале перед экраном с трансляцией капитанского мостика «транспортника» присутствовали почти все члены экипажа военно-космического корабля ВК-12. Это были военные, ученые, инженеры и психологи. Большинство из них войдут в состав экипажа современного экспедиционного космического корабля «Млечный Путь». Они были в двенадцати днях до цели. За два дня до этого ВК-12 пристыковался к вылетевшему к ним навстречу «транспортнику». Этот корабль был точной копией того, на котором Ал-4 проходил испытания. Сегодня его впервые активировали после годовой «спячки». Сэма с нетерпением ждала этого момента.

Подготовка к его «пробуждению» велась тщательно, несмотря на сжатые сроки. Ученые предусмотрели все: от одежды до трансляции на экранах. Был проведен тщательный анализ его «добавочной» памяти. Целый год перелета для «четвертого» был как в тумане. С другой стороны даже для доцента Самойлова несколько месяцев перелета и вся прошлая жизнь тоже была как в тумане. Да и любой живой человек, если начинает вспоминать свою прошлую жизнь и тщательно анализировать, может задать себе вопрос: «а происходило ли это на самом деле»? И только осознавая, что памятные моменты подтверждает или разделяет еще кто-то, появляется вера в их былую реальность. А вдруг им всем одновременно снился один и тот же сон?

Год назад после того как Сэма выключила «четвертого», ученые провели несколько консилиумов. Стереть память Ал-4 не представлялось возможным без побочных эффектов. Поэтому решили добавить дополнительные воспоминания. По сути андроид в «спячке» переживал год полета с Сэмой на космическом корабле. Воспоминания инцидента представлялись лишь сном. Для него лично ничего не изменилось. Как он вылетел с Луны два с половиной года назад, так и продолжал полет. Срок условного полета критично сокращать не пришлось.

Сэма с доцентом внимательно следили за андроидом. Регулярно разминали конечности. Усаживали на велотренажеры. Просматривали «сны» и вносили изменения. Все эти действия дали свой результат. Когда Алексей проснулся, он сразу же начал активный образ жизни. Как будто и не лежал в полуотключенном состоянии целый год на военно-космическом корабле ВК-12, а так и летел на транспортнике «Восток-17», который на самом деле совсем недавно вылетел им на встречу со станции «Прогресс».

***

– Сэма, что ты делала на мостике, когда я вошел? – спросил Алексей у андроида.

В этот момент они проводили совместный завтрак в каюте-капсуле выполняющей роль столовой. Для Алексея он был очередным, а для девушки первый за последний год. Она была безмерно рада что «четвертый» без «побочек» вернулся к ней. Как было бы теперь хорошо оказаться на корабле одним. Пообщаться без пристальных глаз ученых. Но это в ближайшей перспективе было невозможно, как и сбежать, учитывая местонахождение.

– Принимала сообщение от ВК-12. Военный корабль пристыкуется к нам завтра. Далее мы вместе с ними прибудем на станцию «Прогресс».

Она, конечно же, не могла сообщить астронавту про стыковку два дня назад. Данную ситуацию решили обыграть по-другому.

– Отлично! Уже не хватает общения с людьми.

– Соглашусь, – усмехнулась Сэма.

– Без обид!

– Конечно!

Алексей допивал вторую чашку кофе.

– Расскажи про станцию! Говорят она самая большая из действующих в космосе?

– Да! Данная станция собиралась несколько десятков лет. С того момента как только полеты на такое расстояние стали возможны. Она находится на орбите безымянной планеты, вращающейся вокруг звезды Проксима Центавра. Эта звезда самая ближняя от Солнца. Правда, «Безымянную» среди астронавтов называют «Снегурочкой» из-за бело-синего окраса. Планета не пригодна для жизни и полезными ископаемыми не богата, но зато на ней есть лед. Данная находка помогла решить вопросы преобразования кислорода. Были без труда созданы многочисленные парники и теплицы. Уже последнее десятилетие станция не является дотационной и находится на самообеспечении.

– Продукты питания не доставляются?

– Нет! Все поставки проходят регулярно, но если приостановить, то люди не погибнут.

– Сколько на станции человек?

– По моим данным около пяти тысяч.

– Это же целое поселение?!

– Да, самое большое поселение в открытом космосе! На станции три стартовых терминала. Отсюда вылетают корабли для изучения дальнего космоса.

– Мы тоже полетим дальше?

– Уверена! Думаю, завтра военные нам эту информацию доведут.

– Почему на «Снегурочке» нет поселения?

– Очень много штормов и бурь. Для человека неприветливая планета. Низкие температуры. Туда спускаются только для пополнения запасов льда.

***

Встреча с экипажем ВК-12 прошла в теплой атмосфере. В этот же вечер доцент Самойлов от лица ученых предложил устроить праздничный ужин на борту военного корабля. Выбор был очевиден из-за небольших жилых помещений «транспортника», несмотря на то, что он был в десять раз больше военного.

Все члены экипажа военного корабля общались с Сэмой и Алексеем как с равными себе. Однако в разгар вечера доцент официально представил Сэму как андроида нового поколения. Алексей же продолжал свой «человеческий» путь.

Представление андроида экипажу было наигранным. За четыре месяца полета все общались с Сэмой и тем более имели представление, кем является Алексей. В любом случае экипаж военного корабля понимал, что им всем вместе придётся преодолеть самый трудный путь в своей жизни. Алексей уже за несколько дней стал своим. И лишь командир отряда военно-космических сил майор Зубов никому из них не доверял. Он считал, что можно полностью положиться только на людей. Лишь приказ сверху заставлял терпеть присутствие двух андроидов.

Глава 5

Станция «Прогресс»

За два дня до стыковки со станцией «Прогресс» командир отряда военно-космических сил майор Зубов попросил всех собраться на капитанском мостике «транспортника». Когда все были в сборе, с иллюминаторов убрали защитные щиты. В это время корабль уже вошел в систему Проксима Центавра, и астронавты смогли увидеть новую звезду. Масса Проксимы Центавра в восемь раз меньше массы Солнца, однако, по яркости этот красный карлик нисколько не уступал. Именно в этот момент многих людей охватил страх перед неизвестностью, которая их ждет. Озарило понимание того, как далеко от дома они находятся. Что вокруг лишь бескрайний и беспощадный космос. Кто-то даже закрыл глаза, чтобы «уйти» от представления собственной ничтожности на фоне «давящей» на сознание бесконечности.

– Учитывая, что я здесь являюсь старшим по званию, – начал Зубов. – Позволю себе зачитать приказ, хранившийся на корабле под грифом «особой важности». Файлы с данной информацией стали для нас доступны только сегодня.

– Я думал, – попытался возразить Алексей, – такие документы должен зачитывать капитан корабля? Тем более по секретной линии.

– Вам не нужно думать, – повысил голос Зубов, раздражённый репликой андроида.

– Хорошее замечание, – тут же вмешался капитан военно-космического корабля ВК-12. – Разрешите мне, товарищ майор, разъяснить старшему лейтенанту Фокину и другим присутствующим что тут и к чему?

– Да, разъясните, пожалуйста, – добавил доцент Самойлов. – Будьте так любезны.

Остальные присутствующие начали вполголоса переговариваться между собой.

– Хорошо, – смягчился Зубов. – Давайте вы начнёте, раз никто меня дослушать не хочет.

В этот момент он пристально сверлил взглядом Алексея.

– Сейчас я доведу до вас информацию, которая мне стала известна еще на Земле, более четырех месяцев назад, – начал быстро говорить капитан военного корабля ВК-12 капитан Панин. – Меня и майора Зубова предупредили, что за несколько дней до прибытия на станцию «Прогресс» мы получим дополнительные инструкции, а на самой станции будут уточнения миссии.

– Интересно, – произнесла вслух Сэма, тем самым обратив на себя внимание всех членов экипажа. – Извините!

Присутствующие слушали стоя, за исключением самой девушки, которая заняла центральное кресло у пульта управления. Она могла себе такое позволить, так как была единственной, кто имел гендерное отличие от остальных.

После небольшой паузы капитан Панин продолжил:

– Нам довели, что на станции «Прогресс» мы проведем не более двух недель. Этого времени хватит, чтобы сформировать новый экипаж. Большая часть вновь формируемого экипажа сейчас присутствует здесь, остальные при необходимости вольются на станции.

– А зачем нужен новый экипаж? – перебил астронавт из группы ученых, биолог Терентьев. – Мы в неведении летим пятый месяц на самую удаленную от Земли станцию. Нас запугали этими грифами секретности, особым заданием, но так ничего толком и не пояснили. Да, мы догадываемся, что это задание связано с безопасностью всего человечества, и, возможно, не все из нас вернутся домой, но хотелось бы ясности.

– Какой еще ясности? – снова вспылил майор Зубов, – Ну вы просто можете дослушать? Терпели же как-то эти месяцы, а тут десять минут помолчать не можете?!

– Да, накопилось много вопросов, на которые никто не отвечал, – снова вмешался доцент Самойлов. – Я лично как раз осведомлен более широко, но меня уже «распирает» от желания высказать свои предположения по поводу задания.

– Экипаж нужен для нового современного экспедиционного корабля «Млечный Путь», – поднявшись с кресла, произнесла Сэма.

– Ну вот, даже андроид уже в курсе, – констатировал Зубов.

– Я попрошу называть меня по имени, товарищ майор, тем более являюсь одним из офицеров вашего экипажа.

– Что значит вашего? – удивился Алексей.

– Да, – продолжил Панин. – Капитаном экспедиционного корабля «Млечный Путь» назначен майор Зубов. Старшим помощником – старший лейтенант Фокин. Вторым заместителем, учитывая исследовательскую цель миссии, – доцент Самойлов.

Самойлов даже не вздрогнул, услышав свою фамилию. Он еще на Земле понял, что станцией «Прогресс» его полет не закончится и морально уже был готов к любым испытаниям. Однако, несмотря на внешнее спокойствие, его левая рука предательски начала дрожать. Мысли о Болезни Паркинсона ученый от себя старательно отгонял.

– Вы об этом знали? – спросил Зубов у доцента.

– Нет! Слышу впервые. Знаю лишь об исследовательском корабле и куда мы на нем полетим.

– Я думал, мы летим изучать какой-нибудь новый вирус или новую форму жизни, а тут просто исследовательский полет, – с досадой произнес биолог. – Пустая трата времени!

– Не пустая, – ответил майор Зубов. – Мы летим на секретную и самую удаленную от Земли станцию «Туманность Ориона». На «Прогрессе» только команде «Млечного Пути» и главе поселения известно о существовании объекта, поэтому сохраняем режим секретности. Официально станции не существует. Рядом с ней находится сгусток материи очень похожий на черную дыру. Ее нам и предстоит изучить.