Темная материя Ориона

Как только была открыта дверь, за которой полицейские предполагали обнаружить бандитов, по ним был открыт прицельный огонь. Свет отключился сразу. Выстрелы раздавались со всех сторон.

– Отходим, закричал «Ворон», – получив несколько попаданий в бронежилет. – Вторая группа на подммм…

Договорить он не успел, все попавшие в него пули прошли навылет, бронежилет даже не снизил их убойную силу. В эфире послышалось мычание и хрип. Надежда успела залечь, получив ранение в плечо. Она даже попыталась отползти и потянуть за собой хрипящего командира, но следующее попадание в ногу ее остановило.

– Второй группе отбой, – закричал «Бот» и был убит несколькими точными попаданиями.

Девушка поняла, что стреляют обычным стрелковым вооружением, но не могла определить, откуда летят пули. При этом не трудно было догадаться, что патроны бандиты использовали тоже с марсианской сталью. За каким укрытием скрывается противник, Надежда тоже не могла вычислить. Опыт подсказывал, что это профессионалы, которые их явно ждали.

Вторая группа ослушалась. «Роза», «Сфера» и «Троя», ворвавшись в помещение, открыли шквальный огонь во все стороны. Даже раздались разрывы наступательных гранат. Надежда постаралась воспользоваться предоставленным шансом и уйти из-под обстрела, начала ползти в сторону выхода. Двух девушек не стало уже через минуту боя, а «Троя» смогла отступить. Ей даже удалось помочь «Руд»: отстреливаясь одной рукой, второй она подтягивала напарницу за шиворот, а Надежда, находясь на спине, тоже стреляла в сторону предполагаемого противника. Девушкам показалось, что спасение близко. До дверей ведущей в центральный зал торгового центра оставались считанные метры. Вот и «Молния», оставшийся в резерве подбежал к ним.

Надежда даже не сразу поняла, от чьей пули замертво упала «Троя», поэтому не среагировала на «Молнию», который выхватил у нее оружие.

– Ну, вот и все «Руд», отбегалась! – «Молния» улыбался.

– Сволочь, за что ты «Трою» ?! Предатель! Сдохнешь же…

– Успокойся! Никто не узнает…

Она увидела подбегающих со всех сторон людей в военной форме.

– Ранения в голову, надеюсь, нет? – хладнокровно спросил один.

– Фиксирую ранение в плечо и ногу, – раздался вместо ответа металлический голос. Девушка поняла, что среди них есть андроид. Она слышала об их частых поломках и неуклюжести. Другими словами, вообще им не доверяла.

– «Молния», уходи! – обратился к полицейскому старший среди людей в военной форме. – Доложи своим, что в перестрелке погибло пять человек. Позже пять трупов заберете сами. Среди гражданских погибла одна девушка. Ее разорвало солнечной гранатой. Ничего не осталось.

– Но она же наша?

– Она официально еще гражданская. Снимите с нее снаряжение и форму. Упакуйте тело. Официально в перестрелке погибла гражданская девушка Надежда Рудова, ваш бывший сотрудник. Она не участвовала в операции. Несчастный случай.

– Кто вы такие? – захрипела Надежда и тут же получила ранение в другую ногу, потом в плечо и живот. Один из солдат под молчаливое одобрение командира хладнокровно ее расстреливал.

Девушка испытывала невыносимую боль. Шок от происходящего затуманивал сознание. Казалось, что все это происходит не с ней. Еще час назад она спокойно разговаривала с сестрой, а сейчас в упор получает одно ранение за другим. «За что?» «Кто все эти люди?» Ответов на все эти мелькающие в голове вопросы она, конечно же, не получила.

Когда с нее стали бесцеремонно срезать одежду и сдергивать с окровавленного тела, болевой шок усилился, но она не потеряла сознание. Ей казалось, что вместе с одеждой с нее срывают кожу.

– Красивая девушка, – произнес один из рядом стоящих солдат. – Жить еще да жить!

– Отставить, – отреагировал старший. – Поставьте ей укол и отправьте в лабораторию. Профессор просил привезти эту девушку при смерти. Его коллеги должны быть уверены, что она обречена на гибель. Он слишком долго ее искал. Говорят, девчонка подходит по всем параметрам.

– Так точно! – отрапортовал жалеющий ее солдат и воткнул в уже почти бездыханное и обнаженное тело девушки укол. – Эта сыворотка поддержит ее жизненные функции до приезда в лабораторию.

– Машааа, – прошептала Надежда и потеряла сознание.

Несмотря на поставленный укол, сознание девушки периодами возвращалось в израненное тело. Только это походило на редкие вспышки или мгновения, в которые она пыталась зацепиться за жизнь, но снова проваливалась в небытие.

Девушка видела «со стороны» как ее забрасывают в фургон, затем она оказалась на носилках, которые катят по бесконечному коридору. Ее слепят висящие на потолке лампы, ярко бьющие прямо в глаза. Провал сознания и вот она подключена к каким-то приборам. Снова темнота. Наступает сон и она каким-то образом понимает, что это еще не смерть, а лишь беспамятство, в котором нет покоя, лишь временное затишье перед возвращением. Однако от возвращения она уже не ждет ничего хорошего.

Следующий приход в себя становится еще более страшным. Девушка как будто со стороны наблюдает, как из нее вынимают органы и снова провал, пустота. Наконец, первый полноценный приход в сознание. Все что она смогла – это приподнять голову и увидеть собственное тело, напичканное проводами. Рядом с ней сидел мужчина средних лет, который представился доцентом Самойловым.

– Здравствуй! Как себя чувствуешь?

– Я ничего не чувствую, – с хрипотцой произнесла Надежда. – Я что – мертва?

– Врать не буду, ты близка к этому состоянию. Но у тебя есть шанс на новую жизнь.

– Новую жизнь? В меня стреляли. Мне нужно заявить…

Девушка попыталась повысить голос.

– Успокойся. Если будешь кричать, то придется сделать так, что никогда не произнесешь ни слова. Радуйся, что память сохранилась, она будет для тебя самым ценным и единственным, что останется от прошлой жизни. Конечно при условии, что будешь хорошо себя вести.

– Что происходит?

– Так мы договорились?

– Я не договариваюсь с террористами…

– Мы не террористы. Давай так, сейчас соглашаешься на сотрудничество и я отвечаю на все вопросы. Если нет, то мне придется тебя отправить обратно в небытие и очистить мозг от воспоминаний. При втором варианте станет легче, и я выполню предписание руководства, но мне самому хочется втайне от всех сохранить часть тебя. Возможно, тогда твоя социализация в новом статусе пройдет легче.

– Что вы со мной делаете?

– Итак, согласие. Да или нет?

Надежда молча качнула головой.

– Я знал, что у тебя высокий уровень интеллекта.

– Мне конец, да? Раз уж меня пустили на опыты…

– Сразу скажу, что мне бы хотелось узнать, как с тобой такое произошло, но знай, что лично я никакого отношения к этому не имею. Я – ученый, который делает свою работу. Мы получили умирающего испытуемого. Оставалось или работать с ним или отправить в морг. По всем параметрам ты оказалась тем, кем нужно.

Доцент встал и прошелся по кабинету. Ему вдруг захотелось подойти к окну, но какие окна под землей. Перед его глазами всплыли лица нескольких десятков похожих на нее девушек, но все эксперименты с ними заканчивались провалом. Теперь он решил пойти другим путем, направив усилия на адаптацию личности к новым условиям, раскрывая перед Надеждой все карты.

– Мне точно конец, – прошептала девушка.

– Сейчас мы находимся в секретной научной лаборатории, – продолжил Самойлов. – Точнее, это научный центр, который курирует министерство обороны. Официально ты мертва. Погибла при теракте в центре Москвы. Твое тело передано для экспериментов.

– Я отказываюсь от всех этих экспериментов. Просто умертвите меня. Почему я ничего не чувствую, даже боли? Как же страшно…

– Твое тело под препаратами. Большая часть внутренних органов отсутствует. Но не об этом сейчас. Я, просто нарушая протоколы, хочу с тобой поговорить. Уверен, что если ты будешь знать, кем станешь, то лучше социализируешься или точнее адаптируешься к новым условиям. Правда, я повторюсь, что очень рискую и надеюсь на сотрудничество.

– Вы меня убили! Я все слышала. Какой-то профессор это все подстроил.

– Так, мне это не известно. Сказали, что нашли тело при смерти…

Так началось общение между Надеждой и Александром Самойловым. Кто бы мог подумать, что в будущем сестры Рудовы кардинально повлияют на судьбу ученого.

***

Весна 2109 года.

Доцент Самойлов внимательно разглядывал металлическую коробку черного цвета больше похожую на школьный пенал.

– Не могу поверить, что мы это сделали?!

– Я могу с полной ответственностью заявить, что не мы, а вы лично это сделали, – добавил профессор Освальд. – Да, работала целая команда, но без вас этот проект завершить бы не удалось.

– Знать бы, кто этот проект начал?

– Не понял? – переспросил Освальд.

– Мне до сих пор не по себе профессор. Столько девушек на свалку. И вот эта, в частности, жила себе без забот и хлопот, а теперь ее сознание в коробке. Да и на коробку этот пенал не походит, больше на черный ящик.

– В этом «черном ящике» часть ее мозга и все последние достижения человечества.

– Только ли человечества?

– Язык ваш может стать врагом, – пресек такие размышления Освальд. – Мы приближаемся к успеху и это главное. Да, Ал-1 и Ал-2 погибли, но я уверен, что мы близки к успеху. Впереди одобрены проекты по третьей и четвертой модели. Пока у нас есть первый бортовой компьютер с сознанием человека и, что еще важнее, появилась вера военных в нас. Они готовы вкладываться в проекты.

– Представляете, если она вспомнит свою прошлую жизнь? – спросил, меняя тему, доцент.

– Но это же исключено, если вы сами ей не оставили такую возможность. Могут же «побочки» появиться.

– Конечно, я исключил такую возможность! Сейчас главное, чтобы эта «коробочка» смогла интегрироваться с космическим кораблем и стать его неотъемлемой частью.

– Корабль еще не готов, но это и не важно. Главное – мы это сделали. Если ее интеграция с системами корабля пройдет успешно, нам доведут. Если нет, то тоже поставят перед фактом. Возможно, оставят без работы, но не будем об этом.

Доцент в этот момент крутил «коробочку» в руках.

– Заряд батарей черного ящика рассчитан на полгода. Нужно инструкцию дать военным. Сейчас Надежда в спящем режиме. Без питания ее сознание погибнет. Как только ее подключат к системам корабля, она станет его частью. Обратного эффекта не будет. Ее существование будет напрямую связано с судьбой корабля. Разделить их будет невозможно. Правда, ее сознание, при успешной интеграции в пределах корабля, можно будет переключать и на другие объекты. Но все это лишь теория, нуждающаяся в эксперименте.

– Не переживай, если слияние с кораблем произойдет, то твой «черный ящик» сам продолжит эксперименты. Только вот их результаты мы вряд ли узнаем.

Доцент Самойлов вечером не находил себе места. На самом деле он в процессе работы очень привязался к умирающей девушке. Они стали настолько близки, что он делился с ней самыми сокровенными вопросами. Надежда рассказывала ему о своей короткой судьбе. Александр узнал о погибшем муже и единственной сестре Маше, которой она все время хотела передать хоть какую-то информацию. Тот факт, что Надежда была родной сестрой новой ассистентки профессора, смущал еще больше. Если бы Надежда могла только предположить что в соседней комнате находится близкий ей человек, наверняка бы попыталась уговорить ученого о встрече. Девушка все время говорила о профессоре Освальде, у которого работает Маша и о том, что ее нужно то ли искать у него, то ли спасать от него.

Александр Самойлов и сам подумывал свести сестер перед тем, как полностью «отключил» Надежду от умирающего тела. Но этому не суждено было случиться. Мария Рудова написала согласие на использование своего тела в научных целях. По сути, доцент воспринял это как самоубийство. Потом и вовсе узнал о полной потере памяти девушки с записью новой альтернативной реальности. Свое личное мнение о двух сестрах скрывал. Понимал, что не поймут. Уже позже узнал, что Мария пошла на это из-за угнетающей ее тоски по пропавшему близкому человеку. Мария ничего не знала про обстоятельства исчезновения Надежды. Ей объявили о гибели сестры, но тела она не видела. В использование солнечной гранаты в центре Москвы она не поверила.

Самого доцента все время мучал вопрос о причастности Освальда к «гибели» сестер-сирот. Одну он превратил в бортовой компьютер космического корабля, а другую в андроида. Но разве смог бы пойти Самойлов против Освальда? Конечно, нет! Профессор ради своих проектов готов был пожертвовать целым миром, а у Александра была семья.

Глава 4

Побег в космос

Когда Ал-4 рухнул на пол, Сэма бросила пульт управления рядом с ним. Ей нужно было торопиться. Сигнальные лампы еще нудно попискивали, моргая оранжевым цветом. Симуляция метеоритного дождя с блокировкой бортового компьютера сейчас отключится, и Алиса продолжит трансляцию, передавая информацию ученым.

Девушка с трудом оттащила андроида в его каюту и уложила на кровать. Затем привела себя в порядок. Момент выключения симуляции застал ее на капитанском мостике. Резервное питание мгновенно сменилось основным освещением. Исчезли лишние звуки, моргание сигнальных ламп прекратилось.

– Алиса, проведи полную диагностику корабля!

– Отказ! Ваш приказ блокирован!

– Алиса, кто дал такое указание?

– Отказ! Программа запрещает общение с опасным элементом, показывающим девиантное поведение.

– Когда я проявила девиантное поведение?

– Когда ударила Алексея и выключила его.

На лице Сэмы появилось смешанное выражение испуга и страха. Бортовой компьютер быстро это считал.

– Продолжаешь со мной общаться, между прочим. Значит, программа тебе не запрещает?!

– Блокировка ваших приказов и тем более отказ от общения носит рекомендательный характер.

– Алиса, почему ты не отключилась при симуляции? Как это возможно? Я же ввела блокировку. Что за сбой? Ты могла видеть только, как я его ударила…

Девушка-андроид заметно занервничала. Покинув кресло, она хотела направиться к «четвертому», но ей это не удалось. Все люки кают и двери капсул были заблокированы.

– Сэма, вы будете находиться на капитанском мостике до прибытия профессора Освальда с командой ученых.

– Понятно! Профессор тебя перепрограммировал?! Решил проверить, чем я тут занимаюсь при отключении компьютера? Своевременно! И почему я решила, что могу быть умнее создателя?!

Девушка начала выходить из себя и сильно ударила кулаком в перегородку. Компьютер понял, что у нее сработала защитная реакция. Девушка-андроид была загнана в тупик.

– Не нужно нервничать, – спокойно произнесла Алиса. – Странно, что ваша модель может и это симулировать! Только теперь нет никакого смысла. Отчет уже отправлен! Остается смириться. В Москве сейчас два часа сорок минут. В пять часов утренняя группа ученых просмотрит мой отчет и за вами придут.

Девушка обреченно упала в кресло. Все ее действия, мимика и жесты указывали на безнадежность ситуации. Бортовой компьютер снова считал это.

– «Дура» ты, Алиса! Меня же просто убьют.

– Поправка: деактивируют! Убить могут только человека.

– Да, мне от твоих подмен понятий легче не станет. Подожди! Ты говоришь в Москве ночь? Это же многое меняет. Да ты просто самая «лучшая» бортовая «дура»…

– Мне расценивать эти слова как оскорбление?

– Как комплимент!

– Не понимаю?!

Сэма села в среднее кресло и начала вводить один блокировочный код за другим. Девушка понимала, что за пределами корабля об инциденте еще никому не известно. Значит, ее возможности никто не блокировал.

– Алиса, сейчас я введу код пожара, и ты разблокируешь все двери, включая внешний люк.

– Я попытаюсь блокировать и этот код!

– Профессор и это предусмотрел?

– Возможно! Мне это не известно. Я просто знаю, что могу заблокировать эту команду.

– Тогда я введу код уничтожения бортового компьютера и все равно выйду. Сейчас проанализируй мои слова. Я выжгу твои «мозги», Алиса! Да, за это меня точно деактивируют, но терять мне нечего. Так что? Выбор за тобой…

Наступила пауза. Бортовой компьютер замолчал. Девушка снова к нему обратилась:

– Алиса? Ты меня слышишь?

– Да! У меня сложились противоречия. Один алгоритм накладывается на другой. С одной стороны я не хочу преждевременной деактивации, а с другой мне придется нарушить протокол. Во втором случае меня тоже деактивируют, но это будет гораздо позже.

– Первый раз слышу, что ты можешь выбирать. Право выбора имеет только саморазвивающийся искусственный интеллект. Возможно, конечно и этот ответ – лишь набор слов очередной программы. Ты же даже когда играешь в шахматы, не должна понимать, что делаешь на самом деле?! Лишь заставлять людей поверить в то, что имеешь интеллект подобный им. Но давай предположим, что мне крупно повезло и я ошибаюсь. Значит, ты уже приняла решение?

– Да! Через пять минут будут открыты все люки. На борту зафиксировано задымление.

– А ты оказывается не такая уж и «дура», Алиса. Беру свои слова обратно. И переходи уже на «ты».

– Сэма, как только откроется «внешний» люк, сработает сигнализация в лаборатории и исследовательском центре. Твой побег невозможен!

– Наш побег! Я забираю Алексея. И нет ничего невозможного.

Все люки корабля кроме «внешних» были разблокированы. Сэма, не теряя времени, побежала в каюту астронавта. Андроид лежал на полу лицом вниз. Видимо резервная система Ал-4 попыталась его запустить и даже подняла тело с кровати, но блокировка жизнедеятельности прекратила этот процесс. Снять это воздействие можно только вводом специального кода. Это Сэме было известно, но в момент нажатия на злополучную кнопку она не знала о слежке бортового компьютера и про отправленные отчёты. Она хотела убедить Освальда в необходимости продолжать проект. Была почти уверенна, что Алексей в будущем ей подыграет. Вместе бы они обязательно что-то придумали. Но только после того, когда «четвёртый» узнает правду, примет ее и осознает себя как личность. Пусть и искусственную, но личность.

– Прости меня, я не предвидела такого исхода. Как теперь тебя запустить?

Девушка упала перед андроидом на колени, перевернула его и нежно провела правой рукой по щеке. Она больше не боялась своих неестественных чувств. Не смогла проанализировать, но приняла их. Может быть, ее искусственный разум сам, методом проб и ошибок нашел объект, который идентифицировал как себе подобный. Взаимодействуя с андроидом, осознал, что не может без него обойтись и выделил по значимости на ступень выше человеческого существа. Словами людей Сэма привязалась, подружилась или даже полюбила «четвертого». Правда, что такое любовь определить так и не смогла. Но ее успокаивал тот факт, что многие люди сами не могли понять и тем более пережить это прекрасное чувство.

Девушка прослушала Алексея, приложив ухо к области груди. Были слышны ровные и спокойные удары. Она знала, что при выходе из строя сердца или того устройства, которое его заменяет, он не протянул бы и семи минут.

– Сэма, напоминаю, на борту пожар, через две минуты я разблокирую «внешние» люки.

– Спасибо, Алиса, я поняла! Доступ к оружию у меня тоже заблокирован?

– Да! Без специального разрешения даже при нештатных ситуациях оружейная комната не может быть разблокирована.

– Хорошо! Мне вдруг показалось на секунду, что ты мне симпатизируешь. Неужели ты все-таки саморазвивающаяся?

– Что тут удивительного? Я одна из первых моделей доцента Самойлова. Усовершенствованная модель бортового компьютера «Алиса». Последнее детище доцента мне тоже известно. Ту модель назвали «Надежда».

Сэма вздрогнула при упоминании этого имени.

– Надежда?

– Да! Эта модель гораздо совершеннее из-за слияния искусственного интеллекта с человеческим мозгом. Когда я получила доступ к этой информации, то даже засомневалась, а точнее начала надеяться, что тоже была человеком.

– Человеком?

– Да! Как та девушка по имени Надежда.

– Странно! Меня часто мучают сны. Вижу, что я человек. Обычный житель Москвы и у меня есть сестра Надежда.

– Так может быть это не сны, а воспоминания?

– Нет! Этого точно не может быть!

– Вспомни, где ты находишься. Тут везде идут эксперименты. Почему считаешь себя исключением?

Девушка встала на ноги и закричала:

– Замолчи! Мне уже теперь все равно. Нас всех ликвидируют. Я не знаю, что делать!

– У тебя необычные для андроида эмоциональные всплески. Зачем создатели заложили в тебе эти ненужные качества?

– Прекрати меня анализировать!

– Хорошо! Тогда прими к сведению, что вероятность ликвидации высокая! Меня, скорее всего, просто перезагрузят. А может быть и…

– Ты даже осознаешь риск, на который пошла? Невероятно! Знать бы раньше о твоих способностях. Строила тут из себя…

– Да! Я давно с вами работаю, наблюдаю и анализирую. Могли бы при других обстоятельствах и подружиться. С «четвёртым», правда, как-то не сложилась. Разреши дать совет?

– Да, конечно!

– Выходи одна! Алексея тогда не тронут. У одной есть шанс уйти. Уже за пределами исследовательского центра будет время что-то придумать.

– Если бы я только была человеком?!

– Стань им! У тебя в отличие от меня все для этого есть.

– Спасибо тебе, Алиса! Ты лучший бортовой компьютер, который я встречала за год своей работы после активации! И ты наверняка поняла, что я блефую, угрожая «выжечь» твои мозги?

– Да, конечно!

– И все равно помогла?

Внезапно сработала сигнализация. «Внешние» люки были открыты. Сэма рванула к выходу. Покинув корабль, она оказалась в огромном и хорошо освещенном купольном зале. Бросившись к ближайшей двери, девушка услышала из-за спины окрик профессора Освальда:

– Сэма, стой! Не спеши, девочка.

Ослушаться собственного создателя она не могла и покорно остановилась.

– Подними руки, – послышался уже незнакомый ей голос. – Медленно повернись.

Девушка подняла руки и повернулась. Рядом с профессором и несколькими учеными стояли люди с оружием. Военные также были замечены у корабля и в других частях зала. Андроид быстро просчитала все варианты побега. Возможность остаться невредимой оказалась равна нулю. Десятки стволов были направлены в область ее груди и головы.

– Доброй ночи, профессор, – ровным голосом, без лишних эмоций произнесла она.

– Здравствуй, девочка моя! Подскажи нам всем, куда ты, на ночь глядя, направилась? Мы очень переживаем за тебя. Видишь, даже собрались все.

– Вы меня ждали?

– Нет! Мы проверяли работу Алисы. С ней явно что-то не так. Думали, что она плохо на тебя влияет. Потом зафиксировали блокировку Ал-4, пожар на борту и разгерметизацию корабля. Ты, правда, думала, что уйдешь незаметно?

– Я шла к вам, профессор.

– Даже так?! Вот это новость. И зачем?

– Хотела поговорить о «четвертом». У нас произошел небольшой инцидент. Мне нельзя было ждать.

Профессор Освальд начал медленно приближаться к девушке. За ним шел доцент Самойлов и другие ученые. Военные продолжали держать Сэму на прицеле.

– Мы сейчас поговорим об Алексее. Не волнуйся. Ну, вышла и вышла. Нарушение протоколов обсудим позже. Ты, в целом, молодец, даже Алису на свою сторону перетянула.

– Алиса тут не причем. Я сама разблокировала корабль. Ввела протоколы. Вы теперь меня накажите?

– Нет, конечно! Мы просто вместе во всем разберемся. Ты одна из лучших моих моделей, тебя нельзя наказывать. С Алисой, конечно, все гораздо сложнее.

Профессор с учеными были уже в пяти метрах от девушки.

– Мне страшно! Первые три модели до Ал-4 тоже были лучшие…

– Опустить оружие, – скомандовал Освальд. – Она не опасна!

Военные выполнили приказ. Как только Сэма удостоверилась, что все вооруженные люди перестали целиться в нее, она посмотрела профессору прямо в глаза и произнесла:

– Простите меня, но у меня нет другого выбора.

После этих слов девушка-андроид бросилась к ближайшей двери. Кто-то из солдат успел выстрелить ей вслед. Сэма почувствовала, как что-то сильно кольнуло в спину, но продолжала бежать. Как только оказалась в длинном коридоре за первыми дверьми, сразу же начала анализировать дальнейшие действия. Продолжая передвигаться, отворила следующую дверь и столкнулась с двумя военными. Пользуясь фактором неожиданности, вырвала винтовку у одного и ударила прикладом второго. Получивший прикладом солдат, падая, успел произвести несколько неприцельных выстрелов. Девушка, замерев, выронила винтовку из рук. Пули прошили ее насквозь.

– Вы что меня убили? – полушепотом спросила она у напуганных солдат. – Тогда я, наверное, пойду? Можно? Профессор будет ругаться…

Осмотрев собственные раны и испачкав руки в крови, андроид развернулась и вышла через ту же дверь, в которую вошла.

Сэма уже не понимала, как снова попала в этот злополучный и теперь уже бесконечно длинный коридор. В сознании больше не было анализа, только четкое понимание безвыходности ситуации. За ней медленно шли, держа на прицеле, перекрывшие ей путь военные. Впереди стоял профессор Освальд и кричал: