Фаэтон. Пробуждение

Идиот. Какой же я идиот! Не нужно было туда идти. Соседи определённо слышали, что там происходило, и они точно расскажут о мусорщике, который там был. Уже рассказали. Но сколько людей работает мусорщиками? Тысячи? А если среди них скрывается такой же одарённый, как и я? Пока они будут искать нужного, у них прибавится проблемных одарённых, и про это дело, скорее всего, забудут. Главное сейчас не поддаваться панике и вести себя как обычно. Выводы полностью удовлетворили меня, и приоритет приобрела усталость, быстро сменившаяся сном.

***

Шорох. Тишина, разбавляемая тяжёлыми ударами сердца и еле слышным дыханием. Снова шорох. Я лежал уже около десяти минут, напрягая слух из-за странных звуков на кухне. Именно они разбудили меня среди ночи и теперь не давали уснуть. Сперва я списал все на ночные галлюцинации, что обычно происходят у впечатлительных людей. Будучи совсем один в темноте, а уж тем более ночью, человек чувствует опасность, слишком эмоционально реагируя на окружение. Но потом шорохи повторились. Вслушиваясь в них, я окончательно убедился, что они есть на самом деле. Они не имели какой-то определённой периодичности и раздавались время от времени, затем надолго затихали, будто боялись потревожить меня.

Жарко. Под одеялом было очень жарко. Совсем обычная вещь – неприятное чувство тянет за собой целую цепочку дискомфорта. Нужно проверить, что это за незваный гость забрался ко мне, но вставать совсем не хотелось, ведь по своей природе я всегда был довольно трусливым.

Мысленно посчитав до пяти, я скинул с себя одеяло и сел на кровать. Голова тут же откликнулась слабой тянущей болью, как бы намекая: «Тебе не нужно никуда идти. Просто ляг и спи, мой дорогой человечишка». До боли сжав мочку уха, я невзначай кинул беглый взгляд в дальний угол комнаты, который в этот момент был гораздо темнее всего окружения. По очертанию он сильно напоминал сидящего человека. Тёмный овал лица, перетекающий в тело, от которого уже тянулись конечности… Да, это и был человек! От неожиданности я попятился вглубь кровати. Леденящий душу страх выступил липким потом на всей моей коже. Рука начала стучать по стене в поисках выключателя.

– Я смотрю, ты не спешишь реагировать на незнакомых людей в твоей квартире, – звонкий голос принадлежал мужчине, он поднялся и двинулся в мою сторону.

Я не мог вымолвить ни слова и просто сидел, хватая ртом воздух. Сделав пару шагов, он подошёл к кровати и включил свет. Передо мной стоял молодой мужчина лет тридцати. Поправляя кудрявые волосы, он улыбался мне своим веснушчатым лицом. На него был натянут очень потрёпанный комбинезон мусорщика, подобный моему.

– Ты, правда, извини. Не думал, что так сильно испугаем. Тебе нужно время собраться. Ничего, мы подождём. Только, пожалуйста, не бойся, у нас нет цели причинить тебе вред, – в знак своей доброжелательности он поднял руки и вышел из комнаты.

Какого черта? Кто это вообще такой? Какие у него намерения? В один миг меня накрыла лавина вопросов. По виду он обычный мусорщик, такой же, как и я. Но жизнь давно научила меня не доверять внешнему виду. Он забрался ко мне домой, и в его намерения точно не входило покатать меня на пони и накормить сладкой ватой. Этот мужчина представляет опасность. Да и с его слов их было несколько. Плохи мои дела, ведь им не составит особого труда обезвредить меня или даже убить, имея за собой численное преимущество. Я быстро оделся и кинулся к матрацу, под которым хранил небольшой топорик на подобный случай. Чтобы выжить, нужно оставаться настороже.

На кухне горел свет. Наш район практически не пострадал за последние два года, потому у нас до сих пор нормально работало электричество. Я заглянул на кухню, стараясь остаться в тени коридора. В глаза сразу же бросилась «жертва» инквизиторов, которая, облокотившись на барную стойку, сверлила взглядом закрытые шкафчики. Она успела привести себя в порядок, и теперь её волосы были собраны в аккуратный пучок. Видимо, почувствовав мой взгляд, она повернулась ко мне, прятаться не имело смысла. Скрывая за спиной топорик, я вышел на свет. За столом сидел мужчина и внимательно осматривал помещение.

– Кто вы и что здесь делаете? – я старался говорить громко, но выходило крайне неуверенно.

– Ох, ну и долго же ты, – сидящий изобразил мучительную гримасу и, хитро щурясь, обратил внимание на заведённую за спину руку. – Осторожный какой. А ты не думал, что нас может быть больше? И сейчас кто-то подходит к тебе сзади…

Чёрт! Это был мой промах. Я, машинально достав топорик, развернулся к коридору и уставился в пустую темноту. Мой собеседник громко рассмеялся, ударив рукой по столу. Глядя на оружие в моих руках, девушка заметно напряглась.

– Нет, ну ты посмотри какой подозрительный, – его рука смахнула маленькую слезинку. – Парень, я же тебе сказал, мы ничего тебе не сделаем. Нас только двое, то есть трое, если считать с тобой.

– А этот клоун точно не опасен? – хмуро спросила его спутница. – В доме он готов был бросить меня одну…

– С какой стати я должен вам верить?

Они вели себя так, будто были полными хозяевами ситуации, что начинало меня сильно злить. Это был мой дом. Моя кухня. Мой топорик.

– Так мы бы давно уже тебя прибили, – его лицо исказилось в страшной гримасе. – Ты даже не представляешь, что можно сделать с человеком, который так сладко спит.

Это только что была угроза? Я крепче сжал рукоятку, что не осталось незамеченным для мужчины.

– Он тебе не понадобится, мы не собираемся драться. У нас даже нет оружия.

– Конечно у вас нет оружия, вы же одарённые. Кого ты пытаешься обмануть вообще? Я собственными глазами видел, что сделала эта девчонка!

– По словам этой самой девчонки, ты тоже одарённый. И далеко не слабый, – он пронзительно заглянул в мои глаза. – Мы тебе не враги, выслушай нас, а потом уже решим, что делать.

У меня не было никакого желания слушать его россказни, но и устраивать заварушку у себя дома также не хотелось. Придётся потерпеть. Положив топорик на стол, я устроился так, чтобы видеть обоих.

– Как вы сюда попали? – я сразу же начал свой допрос.

– В смысле как попали? Ты же сам не закрыл дверь.

Я снова напрягся и дёрнул головой в сторону коридора. Как не закрыл? Этого просто не могло быть. Собеседник снова загоготал.

– Какой идиот, – тихо прошипел женский голос.

– Видел бы ты сейчас свое лицо! Расслабься, это всего лишь шутка. Просто я хорошо пользуюсь отмычками, точнее не только я, но это уже другая история. У тебя сейчас много вопросов, но ради приличия давай начнём со знакомства. Я – Док, ну или, как называет меня большинство, Конструктор, – он поднялся и протянул мне руку. Мне уже было известно это прозвище. Конструктора считали одним из опаснейших одарённых. Некоторые говорили, что он в одиночку способен справиться с десятком противников, не используя свой дар.

– Максим, – тихо произнёс я, сжимая его крепкую руку.

– Аня, – быстро бросила девушка.

– Анечка, мы же с тобой говорили, что…

– Заткнись! Я до сих пор не вижу смысла в этом сопляке, – грубо оборвала его девушка.

Не видит смысла? Да что себе позволяет эта девчонка? Они сами ворвались в мой дом, а теперь ещё выказывают свое «фи» в мою сторону. От подобной дерзости у меня невольно сжались зубы.

– Нет-нет-нет, дети, так не пойдет! – Конструктор в знак протеста замахал руками, снова устроившись на стуле. – Кто попадает в Сопротивление, тот забывает про своё имя. Только прозвище. Вы ведь хотите нормально жить после всего этого?

– Ты будешь перед ним трепаться о Сопротивлении? – фыркнула Аня, и мужчина прикусил язык, оставив ей возможность пользоваться именем.

Что он вообще несёт? Какое еще Сопротивление? Я не был похож на сумасшедшего, жаждущего попасть в это сборище съехавших с ума одарённых. Они якобы борются за свободу, но нужно быть полным овощем, чтобы не видеть весь беспредел, который они устраивают. Тем более, их давным-давно сломили инквизиторы, осталась лишь кучка крыс, забившихся по своим норам.

– Кажется, в мои планы не входило вступление в Сопротивление, – мой голос дрогнул, но я продолжил. – А ещё я не хочу, чтобы неизвестные люди находились у меня дома. Вы только за этим пришли сюда? Ну так всё, ответ получен. Уходите!

– Тихо, Максим, успокойся. Какие мы неизвестные люди? Только что ведь познакомились! Неужели ты думаешь, что после дружеского общения с нами, останешься полностью сухим? Тебя же возьмут за укрывательство.

– Если только я сейчас не сообщу о вас инквизиторам…

– А стоит ли? Ведь это не я помог Анечке избежать ареста, – он сделал многозначительную паузу. – Мы не угрожать сюда пришли. Максим, ты хороший парень, и у меня к тебе есть достойное предложение. Но это потом. А сейчас нам нужен ночлег и немного еды, если это возможно.

Я не верил ни единому его слову, так как его слова снова были похожи на угрозу. Он ясно дал понять, что, поймай их охотники, они непременно сдадут и меня. Грязный ход, очень грязный. Ну что же, будь по-вашему, я сыграю с вами в эту мерзкую игру. Но для этого нужна информация, а чтобы вытянуть её, придётся хорошенько задобрить их. По крайней мере, в эту ночь. Сдать их особого труда не составит, но для этого нужны козыри, чтобы самому не попасть под руку «правосудия».

Сходив в свою комнату, я принёс две банки тушёнки. Большая редкость в наше время. Девушка повеселела и, сев за стол, начала сверлить их взглядом. Пока я варил макароны, Конструктор сходил за рюкзаком и бережно поставил его около себя. Оттуда он достал пару тетрадей, в которых сделал какие-то записи. На мой вопрос: «Что это?», он пояснил, что делает рабочие заметки. Не вдаваясь ни в какие подробности, он улыбнулся и поинтересовался о готовности еды. Макароны и правда уже были готовы. Разделив их на три одинаковые порции, я поставил тарелки на стол. Аня вопросительно посмотрела на мужчину, тот утвердительно кивнул. Довольная девушка тут же схватила одну из банок. В ответ на это рассмеялся Конструктор, и даже я не смог сдержать улыбки, хотя она была больше похожа на нервную. Половину второй банки я вывалил себе в тарелку, остальное досталось хохочущему мужчине. Все ели молча. Я не знал, с чего начать разговор, а незваные гости просто утоляли голод. Потому я решил воспользоваться моментом и рассмотреть Конструктора. Аккуратное круглое лицо мужчины было гладко выбрито. Оно было довольно простым и не имело каких-то особых примет кроме сильных морщин, выделяющихся при каждой его улыбке. Этой самой простотой он и притягивал к себе, создавая на подкорках мозга хорошие воспоминания о своей персоне.

Первым закончил трапезу именно Конструктор, и я с удивлением обнаружил, что он так и не притронулся к мясу. Отставив тарелку в сторону, он встал и обошёл стол, оказавшись около девушки. Аня не подавала вида и продолжала довольно жевать. Взяв её левую руку, парень закатал рукав рубашки. Чуть выше локтя её руку, словно змея, обвивала неаккуратная повязка. Под серым бинтом обнаружилась безобразная рана, наспех зашитая, возможно, самой девушкой.

– Не мог бы ты передать мне банку?

Я перевёл взгляд на нетронутую пищу и протянул ему. Засунув руку в банку, он попытался соскрести как можно больше содержимого. Размяв всё в жидкую кашицу, он нанёс получившуюся субстанцию поверх раны девушки. От прикосновения к больному участку Аня сильно поморщилась и дёрнулась в противоположную сторону, но продолжила есть.

– Ты наверняка уже слышал про меня. Но знаешь ли ты о моей способности, с помощью которой я помогаю людям, – лицо его выражало крайнюю сосредоточенность.

– Помогаешь им, вызывая гангрену?

– Давненько я не общался ни с кем, помимо моих пациентов. Ты ещё не понял? Это моя способность! Я могу вылечить любую рану, любое заболевание, только для этого мне нужна органика.

В подтверждение своих слов он убрал руки. От раны не осталось ни следа, даже крохотного шрама не было на нежной женской коже. Лицо его сильно побледнело. У меня просто не было слов, такого я никак не мог ожидать. Этот безумец устроил целое представление, чтобы добиться моего расположения.

– Я слышал, что ты действуешь немного иначе, – медленно начал я после долгой паузы.

– Убиваю людей… Да-да, я знаю, – он снова улыбнулся, но в этот раз его улыбка выражала больше боль, чем радость. – В этом больший спец – она. А что касается меня, так хорошо, хоть детей не ем.

– Пока ты мне не доказал обратного?

– Как я уже сказал, для моей способности нужна органика. Её можно достать где угодно, но лучше всего подходит человек. Части человека. А где больше всего свежей человечинки? Ну же, думай! Ты ведь мусорщик!

Его последние фразы были излишни, ведь я сразу понял, к чему он клонит. Но Конструктор решил лишний раз подтвердить мои мысли, грустно улыбнувшись.

– Меня часто замечали на местах стычек одарённых, и это далеко не положительно сказалось на моей репутации. Люди – наивные существа. Наивные, глупые и очень пугливые. Да настолько, что готовы поверить в любую небылицу, лишь бы она казалась страшнее того, что есть на самом деле.

Он замолчал и проследовал к своему месту. На его лбу появилась испарина, а руки слегка подрагивали. Я впервые за вечер осознал, что испытываю не злость, а искреннюю жалость к этому человеку. Сделав пару заметок в тетради, Конструктор шумно выдохнул.

– И ты, – невозмутимо обратилась ко мне девушка. – Один из этих напуганных котят. А знаешь, что делают с ненужными котятами?

– Довольно, у тебя ещё будет время поговорить с нашим новым товарищем! – устало оборвал её мужчина и снова обратился ко мне. – Как видишь, это отнимает много сил, но результат говорит сам за себя. Я показал её не просто так, а в знак моего доверия к тебе. Думаю, ты уже убедился, что у нас нет никаких злых умыслов. Мы были бы крайне благодарны, если бы ты позволил нам остаться сегодня у тебя, – услышав его слова, Аня злобно посмотрела на своего спутника.

Его поведение подействовало на меня, и я просто не смог отказать. Время было далеко за полночь. Отправив девушку в душ, я оставил нового знакомого одного и вернулся в свою комнату. Я по-прежнему не испытывал к ним доверия, но и особой враждебности от них больше не исходило. Если бы они хотели меня убить, сделали это, пока я сплю. Тем более информация, которую я узнал, дорого стоила. Особенно, если мне удастся посодействовать в их поимке. Теперь мне известны их способности, осталось узнать намерения. Если завтра они не оставят меня, то стоит попытаться получить хоть какую-то выгоду из этой ситуации.

Я снова забрался в постель, которая уже успела остыть. Веки моментально стали тяжёлыми, но спать совсем не хотелось. В попытках уснуть моё тело кидало из стороны в сторону. Посторонние звуки уже давно стихли, значит, эти двое тоже легли спать. Неожиданно до меня донёсся странный запах, заставив высунуться из-под одеяла. Рядом с кроватью стояла Аня. Запах стал сильнее, и я смог разобрать его. От неё пахло хозяйственным мылом вперемешку с каким-то ягодным оттенком. Это были духи! Но откуда они у неё? Руки девушки нервно перебирали краешек рубашки. Гордость брала своё, и ей было неловко здесь находиться.

– Что-то случилось? – я не сразу узнал свой голос, тихий и напуганный.

Аня посмотрела на меня так, словно хотела сказать что-то важное, но невидимая сила мешала ей сделать это. Моё лицо начало гореть, словно на меня сейчас светило яркое солнце. Проиграв незримую битву, девушка выскочила из комнаты и хлопнула дверью. Я вышел вслед за ней.

На кухне всё ещё сидел Конструктор, что-то бережно записывая в свои тетради. Набрав в стакан воды, я подошёл к столу. Холодная жидкость помогла справиться с появившимся жаром.

– Я смотрю, ты не сильно мягок с девушками, раз так просто доводишь их, – ухмыльнулся он, убирая тетради в сторону.

– Не похоже, чтобы она была не в настроении.

– Ты плохо знаешь девушек, – его лицо стало непривычно серьёзным.

– Но я совсем ничего не сделал, – я совершенно не понимал, о чём он говорит.

– Она всего лишь хотела сказать спасибо. Не без моей помощи, конечно… Неужели ты не мог быть с ней помягче?

– Помягче? Она вообще-то хотела меня убить! – быстро выпалил я, вспоминая нашу первую встречу. – И я готов поставить свою голову, что данное желание никуда не делось.

– Убить? Да, она способна на такое. Не каждый день её пытаются схватить, – Конструктор пристально посмотрел на меня, пытаясь заглянуть прямиком в душу. – А перед этим изнасиловать. Понимаешь, в нашем мире деньги уже не представляют никакой ценности, а решение всех проблем происходит с помощью грубой силы. Женщин используют как средство для утех, за исключением одарённых. Они хотели отобрать у девочки последнее, что у неё осталось. Её честь.

– Ну да, это ведь я убил инквизиторов, – саркастически заметил я, понимая, что не сделал ничего для её спасения…

– Её подкараулили, оглушили и надели ошейник, – продолжил он. – Но тут появился ты. Мусорщик, который просто проходил мимо. Её соседи, которым она неоднократно помогала, тихо зажались в углу, пока руки того инквизитора рвали на ней одежду. Они всё прекрасно слышали. Они, вероятно, на неё и доложили. Максим, ты оказался для неё последней надеждой, которой Аня удачно воспользовалась. Пусть она и выглядит грубой, но искренне благодарна тебе.

– Мне до сих пор непонятно, как это связано с сегодняшним вечером.

– Лучшего сценария для знакомства и не придумаешь, – мужчина мечтательно покачал головой. – Я бы хотел, чтобы ты стал ей другом.

– Другом? Значит, это ты её надоумил!

– Может и я. Знаешь, Максим, у неё кроме меня никого и нет. Семью показательно казнили охотники около года назад. Тогда я её и подобрал… – он осёкся и опустил голову. – Это не лучшая история, чтобы рассказывать её в начале нашей дружбы.

В воздухе повисла тишина, каждый задумался о своём. Так мы и сидели, слушая тиканье часов. Настроение упало ниже некуда. Желая хоть как-то продолжить разговор, я сменил тему.

– А другого случая может и не представиться, – фыркнул я. – Впрочем, это не так важно для меня сейчас. Что вы от меня хотите?

Поначалу мне показалось, что он не услышал меня, настолько каменным оставалось его лицо. Конструктор упорно смотрел перед собой, хмуря лоб, отчего на последнем проступили заметные морщины, мгновенно состарив его. Чувство напряжённости заполнило кухню, быстро вызвав во мне искру интереса. Я точно знал, что он хочет что-то сказать, только собирается с мыслями.

– Чтобы ты помог нам. Скажу честно, я не имею никакого отношения к Сопротивлению, что бы ни говорили на улицах. Долгое время мне приходилось работать вместе с охотниками, и я всегда старался выдерживать нейтралитет. Ко мне мог прийти любой желающий: инквизитор, одарённый или даже нищий. Я не отказывал в помощи никому. Но пару дней назад мне поставили ультиматум, желая использовать меня для поимки одарённых. Конечно, я отказался, и тогда началось. Они разрушили мою лабораторию, угрожали мне, а потом пришли за Аней. Она ведь мне помогает довольно давно, пусть даже у неё нет особого выбора. Еда и нормальная крыша над головой нынче дорого стоят. Инквизиторам это было известно, потому и пришли. Хотели узнать обо мне, а потом шантажировать. Я шёл прямиком за тобой, думал, ты один из них, однако всё вышло гораздо лучше, чем я предполагал. Понимаешь, я врач, а не убийца. Боюсь, что мне не удалось бы спасти Анечку. Ну ничего, как только мы попадём в Сопротивление, там она будет в безопасности, точно тебе говорю. Помоги нам, ведь тебе тоже рано или поздно придется искать его. Ты, наверное, считаешь, что тебя не найдут, но это неправда. У инквизиторов есть очень сильные одарённые. Они разузнают всё о тебе, и глазом моргнуть не успеешь. А знаешь, что они делают с пойманными? Знаешь… Все знают, потому и боятся. Нам теперь только в Сопротивление дорога.

– Меня никто не видел, слишком долго придётся искать, а потом им будет не до этого. Искать в первую очередь будут вас двоих.

– Максим, ты плохо меня слушаешь. У них есть особые одарённые! Ищейки! – он резко вскочил из-за стола и начал ходить по кухне.

– С чего мне тебе верить? Если они такие страшные, то почему тебя ещё не схватили вместе с девчонкой? Судя по твоим словам, они уже должны быть здесь и защёлкивать на нас ошейники.

– Дурак ты, Максим, притом полный.

– Конструктор…

– Не нравится мне это прозвище, называй меня Док, – тихо буркнул он, надеясь на более удачный исход разговора.

– Хорошо, Док. Мне удалось нормально прожить два года. Без чьей-либо помощи и советов. Разве я похож на психа? – я тоже поднялся. – У меня нет и не будет желания попасть в Сопротивление. Это сборище мелких бандитов со способностями, возомнившее себя новой властью, никак не привлекает меня. Поэтому искать его вам придётся самим. Без меня! Услышал? Но раз сложилась такая ситуация, можете остаться у меня ещё на пару дней, я не буду против.

– Спасибо, – тихо произнёс Док, возвращаясь на своё место. – И, Максим, ещё раз прошу, будь помягче с Аней. Ей сильно досталось…

Я ничего не ответил ему, лишь молча вышел из кухни. В моей комнате было пусто и холодно, девушки здесь не было. Тогда я заглянул в комнату, когда-то принадлежащую моей маме. Здесь, закутавшись в одеяло, на кровати лежала Аня. По её сбитому дыханию стало понятно, что Док был прав. Услышав меня, она мгновенно затихла. Я обошёл кровать и подошёл к окну. Подобные поступки были мне несвойственны. Внутри что-то трепетало, не давая спокойно отправиться в свою комнату и поскорее уснуть. Это едва ощутимое нечто тревожило моё сердце, заставляя вспомнить давно забытое ощущение чего-то величественного и грандиозного. Но эти мысли быстро отогнал вид из оконной рамы, в которой всё ещё стояли самые настоящие стёкла. Всё-таки повезло мне, дом вообще не пострадал за два года.

Всё это время я стоял к девушке спиной, а подобное было глупой ошибкой. Я почувствовал невидимое прикосновение, как будто меня схватила и начала сжимать рука огромного великана. Еще чуть-чуть, и мною были бы выплюнуты все внутренности, но девушка успокоилась, ослабив хватку. Тяжело дыша, я облокотился на подоконник. Окно было приоткрыто, и, переведя дух, я выглянул на улицу.

Было очень темно, так как обзор выходил на детскую площадку, где очень давно произошла битва между одарёнными. Все фонари были вырваны с корнем, а от площадки осталась только маленькая красная горка вместе с упавшими качелями, трудно различимыми в темноте. В памяти сразу всплыли воспоминания, когда мама водила маленького меня на эту самую площадку. Мы кормили голубей свежим хлебом, вкусный запах которого иногда являлся мне во снах, а потом мама вела меня к качелям, где тихонько раскачивала. Зная, как сильно я боюсь, мама подбадривала и успокаивала мои внутренние страхи. Я до сих пор помню её добрый смех, когда впервые скатился с горки прямо в её объятия. От нахлынувших воспоминаний глаза стали мокрыми.

– В тот день к ним пришёл тот безумный подрывник, – неожиданно для самого себя начал я. – Мне как раз нужно было туда, ведь я проспал. Проспал… Когда я пришёл, у меня ещё было время спасти её. Нет-нет, было, но я остановился. Заговорился с помощницей, и тогда стало уже поздно…

Тяжёлый хрип вырвался из моей груди, запуская мысленный таймер до возникновения в голове картинок того дня.

– У неё не было шансов. Ни у кого не было шансов. Тогда должен был умереть и я!

Мысли путались в огромный клубок, мешая составлять слова в единую картинку. Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь привести себя в чувства.

– Я испугался. Испугался найти её среди обломков и тел других несчастных. Мне было страшно даже представить обезображенное тело дорогого мне человека. Больше всего я боялся увидеть её предсмертную гримасу. У меня тогда была мысль: «А вдруг её там не было? Вдруг, она решила уйти в магазин, хоть куда-то!». И тогда я сбежал. Сбежал домой, чтобы спрятаться от этого серого мира. Сделать вид, что всё было каким-то глупым сном, от которого мне не давали проснуться, было гораздо проще, чем принять чудовищную действительность. А когда всё-таки понял, что это реальность, стало невыносимо больно. Я тогда так и не попрощался с ней… Не попрощался и до сих пор.

Невидимая рука отпустила меня. То ли от этого, то ли от произнесённой речи стало гораздо легче. Я повернулся к кровати. Аня всё так же лежала в коконе из одеяла. Она уже не пыталась меня убить.

– Уходи, – тихо, но грозно сказала она. Видимо, её сердцу были чужды чужие переживания, но разве могу я её в этом винить? Мне всё равно на их судьбы, ведь я собираюсь скорее вернуть свою жизнь на правильный путь спокойствия и безмятежности.

Кивнув самому себе, я вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. На кухне, положив голову на тетради, громко сопел Док, и я спешно последовал его примеру, забравшись в уже остывшую постель.

Глава 2. Майор