скачать книгу бесплатно
Моим надеждам не суждено было сбыться. Хоть две жгучие красотки старались всю ночь и выжали меня, словно лимон, до последней капли, в моей голове творилось не пойми что. Я по-прежнему думал о Мышке и ее буферах. Просто навязчивая мысль какая-то. С самого утра, едва глаза разлепил, вспомнил, как случайно зажал ее в лифте, и вуаля – снова в штанах стояк колом. Хорошо хоть заводные подруги не успели свинтить домой и еще раз отполировали до блеска мое хозяйство, а я в этот момент видел не их, а фантазировал о том, как стащу с Мышки страшную бабушкину блузку.
Это уже ни в какие ворота не лезет! Кому расскажи – засмеют! Я! Зациклился на девке! И не на какой-то супер-модели, а на непонятном сером нечто! Уму непостижимо! Да я даже не знаю, как ее зовут! Серая Мышь! И все!
На работу шел злой и дерганый. От меня народ в стороны шарахался, испуганно к стенам жался. А мне плевать, меня все бесило, готов был раздавить любого, кто хоть слово против скажет. Даже работа не помогла переключиться. Смотрел на цифру три – и видел титьки, взгляд на диван – и во всех красках представлял, что на нем можно сделать с обладательницей этих самых титек. Паранойя, мать ее. Наваждение. Надо с этим завязывать. Только как?
Подойти к ней и внаглую за грудь помацать? А вдруг у нее сердце слабое? Хлопнется в обморок, или вообще помрет от счастья? И что тогда? Или, может, наоборот: девица только с виду чахлая, а на самом деле мастер спорта по карате. Тогда плакали мои бубенцы. Пойти стандартным путем? Поухаживать? На хрен надо! Я не горел желанием с ней общаться. Меня исключительно ее сиськи заинтересовали, и то только потому, что обнаружил их случайно и до сих пор не мог поверить, что они существуют на самом деле.
Все. Хватит. Пока окончательно умом не тронулся, надо что-то делать с этой проблемой.
Нашел на столе папку, ту саму, что Мышка принесла пару дней назад. Я так и не удосужился посмотреть эти документы, все некогда было, а вот теперь, пожалуй, самое время. Так, что тут у нас? Проект договора? Отлично! Есть за что зацепиться.
Начал читать, буквы расплывались перед глазами, но я упорно себя заставлял вникать в суть. Мало того – вооружился карандашом и безжалостно чиркал, выделяя спорные места. По большему счету, это просто придирки. Константиныч – мужик опытный, в компании уже лет десять, не меньше, знает все нюансы и подводные камни. Даже мне есть чему у него поучиться, но конкретно сегодня я искал повод докопаться.
Наконец, перевернул последнюю страницу, сделал последнюю пометку и набрал его внутренний номер.
– День добрый, – раздался спокойный ответ человека, не привыкшего ни перед кем юлить. Это качество мне у него нравится.
– Юрий Константинович, добрый день, – поздоровался бойко, – руки, наконец, дошли до твоих документов. Посмотрел, полистал, замечания есть.
– Много? Серьезные? – он не стал упираться, бить себя кулаком в грудь и доказывать, что все у него с документами в порядке, сразу перешел к делу. Уважаю.
– Нет, – поспешил заверить, потому что игры играми, а работа работой, – обсудить можно за десять минут. Ерунда. Но надо сделать сегодня. Сейчас.
Специально так говорил, чтобы он расслабился. А то ведь прискачет сам, а мне он здесь на хер не сдался. Мне Мышь Серая нужна, для более тщательного досмотра.
– Да-а… – с сомнением протянул он, – дел невпроворот. Хотя кому я рассказываю, ты и так все прекрасно знаешь.
– Да знаю я, знаю, – согласился и наигранно устало вздохнул.
– Слушай, если там мелочи, давай я помощницу свою пришлю?
Вот и я о чем! Отправляй ее сюда, пока я сам за ней не пришел! А вслух ответил:
– Уверен? – и сомнения побольше в голос. – Ты же знаешь, что бестолковых сотрудников я терпеть не могу.
– Конечно, уверен. Варька у меня умница-разумница. С ней можешь говорить как со мной. Все поймет, все исправит, все сделает в лучшем виде.
При фразе «в лучшем виде» фантазия снова выкинула дикую картинку: я за столом, а Мышь передо мной на коленях, и рот ее занят далеко не разговорами. Вот дурак. Что ж меня так плющит-то? Кто-нибудь может объяснить?
– Ладно, раз ты в ней так уверен, то присылай свою умницу-разумницу, – милостиво согласился я.
– Хорошо. Сейчас подойдет.
Отлично! Жду не дождусь. Надеюсь, эта встреча окончательно развеет безумие, разгулявшееся у меня в голове. Сейчас посмотрю на нее, увижу, что ничего интересного там нет, что сиськи мне просто почудились, и все наладится. Отвернусь и забуду. Кивнул сам себе, своим мыслям, поднялся из-за стола и подошел к окну, настраиваясь на встречу с умницей-разумницей. Значит, Варька? Варвара-краса, длинная коса? Точно не про нее. Ни косы не заметил, ни красы.
Главное – не начать на нее открыто пялиться, а то мало ли что потом себе нафантазирует. Скажет еще, что я то в лифте ее зажимаю, то на прелести не целованные покушаюсь. Самому смешно стало. Ладонью глаза прикрыл и рассмеялся. Я точно чокнутый, раз такая хрень в голове крутится.
Она появилась через пять минут, оповестив о своем приходе аккуратным стуком в дверь:
– Роман Евгеньевич, – произнесла скованно, осторожно переступая через порог, – меня Юрий Константинович прислал. Сказал, какие-то проблемы с документами.
– Да. Проходи, присаживайся, – кивнул в сторону стула с высокой спинкой. Сурово так кивнул, по-взрослому, чтобы сразу поняла – я с ней тут не в игры играть собираюсь. У меня серьезная цель: срочно надо рассмотреть, что она там под своей безобразной кофтой прячет.
Сегодня Мышь одета еще хуже, чем вчера: серая несуразная юбка, расширяющаяся к низу, и блузка цвета… эээ… кабачковой икры? Или баклажанной? Плохо разбираюсь в овощах. Даже головой тряханул, пытаясь прийти в себя от такого великолепия. Ей самой-то не стыдно такое носить? Или ее бабушка одевает? Молодая ведь девка, а выглядит, как старая перечница из села Большие Лапти. А прическа? Что это за кокон на голове? Зачем скручивать волосы в такую шишку, что аж глаза на затылок уезжают? У нее наверняка под вечер голова от боли раскалывается. Я, конечно, понимаю – красота требует жертв, но не настолько же! У меня даже руки зачесались, захотелось подойти и вытащить все шпильки из этого безобразия. Впрочем, какое мне дело до ее прически? Меня интересует то, что ниже.
А там, как назло, опять ничего не видно, ибо рюши – наше все! П***ц. И вот из-за этой прелестницы я второй день себе места не нахожу?! Точно больной. Так, спокойствие, только спокойствие, сейчас что-нибудь придумаем, выведем ее на чистую воду.
Глава 2
Роман
Она садится, складывает руки на коленях, как прилежная ученица, и смотрит на меня с готовностью слушать, вникать, исправлять ошибки. Даже растерялся. Я привык совсем к другим взглядам. А тут видно, что нервничает, что ей не по себе в моем присутствии, но держится, решив доказать всему миру, что она взрослая, профессионал, способный удивить. Ой, девочка, я таких профессионалов в свой жизни уже столько повидал, что удивить меня в принципе невозможно… разве что баклажанной кофточкой и наличием под ней…
Ладно, хватит про сиськи, а то снова закоротит. Я ее позвал не для того, чтобы снова залипнуть, а чтобы, наоборот, в себя прийти.
– Вот договор, – пальцем толкнул в ее сторону папку с бумагами, – там все помечено.
Она кивает и с видимым облегчением переводит взгляд с меня на документы. Нервничает Мышь, ой как нервничает. Аж лапки тонкие подрагивают. Я ей задачу облегчать не собираюсь. Сижу, смотрю в упор. Рассматриваю, и она это прекрасно чувствует, краснеет.
Хм, она, конечно, блеклая, но милая. Высокий чистый лоб, брови вразлет, ресницы густые, трепещут, когда взглядом по строчкам водит. На носу легкая россыпь светлых, едва заметных веснушек. Губы не слишком пухлые, четко очерченные. Кожа светлая, гладкая, словно светится изнутри. С исходными данными у нее все в порядке, при определенных усилиях вполне могла бы превратить себя если уже не в принцессу, то во вполне достойную представительницу женской половины рода человеческого. Но, видать, ей это не надо. Она предпочитает быть умной, а не красивой. А может, просто ленивая. Что ж, ее выбор. Мне плевать.
Спустя пять минут, насмотревшись на это Чудо Чудное, я снова подал голос. Спросил грозно:
– Все понятно?
Она вздрагивает от неожиданности и вскидывает на меня темный взгляд. Вот глаза у нее красивые, однозначно. Темные, выразительные, мерцающие. Пожалуй, это единственный неоспоримый плюс.
– Не совсем, – непроизвольно закусывает нижнюю губу без тени кокетства, но мне это жест чем-то нравится.
– Юрий Константинович отзывался о тебе, как об исключительно сообразительной помощнице, – произношу, не скрывая сарказма.
Она снова краснеет.
– Мне очень приятно, что начальник меня ценит, – бубнит Варвара-краса, по красноте щек уже превосходя спелый помидор, – но мне действительно непонятны некоторые моменты.
– И какие именно? – интересуюсь со снисходительной улыбкой акулы-людоеда, кружащейся вокруг детеныша тюленя.
Она нервно прокашливается, выдыхает и сиплым голосом выдает:
– Во-первых, что не так с расчетами? Тот, кто исправлял цифры, не учел процент взымаемый банком за перевод. Дальше, – переворачивает лист, – в пункте два сроки исполнения исправлены на одно количество дней, а в пункте четыре совсем на другое. Такого не может быть в принципе. Встает вопрос, какое из этих противоречащих друг другу исправлений правильное? Или оба неверные, потому что нарушают типовой договор. И еще, наречие «в течение» пишется с «е» на конце, а здесь кто-то исправил на «и».
Варя сосредоточенно хмурится, озвучивая все свои «непонятки», и я искренне рад, что в этот момент она уткнулась носом в бумаги и не смотрит на меня. Потому что у меня морду, наверное, так перекосило, что на крокодила похож. Если говорить фигурально, то она меня возит носом по столу, а точнее – тычет в ошибки носом, как котенка, нагадившего на ковёр. Это я такого наисправлял? Сам? Своими собственными руками?
П***ц. О чем только думал?!
Понятно, о чем… О сиськах!
Вот придурок. А она действительно умненькая. И очень даже смелая. Другая бы на ее месте сдрейфила, промолчала, забрала несчастные документы и по-быстрому сбежала бы от босса-идиота, который не знает правил русского языка.
Очень кстати пришлось умение держать непробиваемую маску в любой ситуации. Взял себя в руки, придал себе невозмутимое выражение. Типа все пучком, все схвачено. Она расписывает мои косяки, а я сижу напротив киваю, а сам пытаюсь придумать, что дальше делать. Варька сейчас замолчит, поднимет на меня черный взгляд в ожидании ответа, и мне надо будет что-то мычать. Сказать, что это не я? Дебилизм. Какой из меня начальник, если такие косяки у других пропускаю? Извиниться, что не тот документ дал? Черновик? Отмаз из разряда школьного «забыл дома тетрадь». Что делать-то? Принесла ее нелегкая на мою голову!
Мышь тем временем дочитывает до конца, проговаривая все недочеты, и действительно смотрит на меня. Выжидающе, явно пребывая в недоумении от той херни, что я ей подсунул. Дальше действую на автопилоте, положившись на привычку выкручиваться ужом из любых сложных ситуаций.
– Молодец, – демонстративно хлопаю в ладони, – пару незначительных моментов пропустила, но большую часть ошибок нашла.
Она удивленно поднимает брови, подбирается:
– Большую часть?
– Да, – уверенно киваю, не позволяя даже капле сомнений отразиться на лице.
Она непроизвольно поправляет воротничок, будто он душит ее:
– Вы… вы меня проверяли? – даже заикаться от волнения начала.
– Естественно, – блефую, подстраиваясь под ситуацию. Не признаваться же, что сам налажал, потому что мыслями в ее декольте был.
– Зачем? – пропищала совсем испуганно, теперь уже бледнея, словно простыня.
Хороший вопрос! Знать бы еще ответ. Думаю, вариант «просто так» не прокатит.
– У меня завтра встреча важная, и мне нужен помощник. Поскольку Юрий Константинович крайне положительно отзывался о тебе, я решил рассмотреть твою кандидатуру.
На хрен она мне сдалась на этой встрече? Кто-нибудь может объяснить? Но отступать уже некуда.
– Помощник? – Варя осторожно переспрашивает, неуверенно касаясь пальцами губ. – А что надо делать?
Сидеть в углу и не мешать! А лучше вообще больше никогда на глаза мне не попадать!
– Ничего сложного. Помогать с презентацией.
Она мнется пару секунд, не больше, и неуверенно выдает:
– Я… я согласна. Если, конечно, результаты проверки вас устраивают, – и снова становится пунцовой. С такой способность краснеть на пустом месте ей по жизни сложно придется. Жёстче надо быть, увереннее в себе.
– Я еще подумаю, – киваю снисходительно.
– Да-да, конечно, – Мышь снова отводит взгляд и неуверенно поднимается на ноги, – я пойду.
– Иди. И документы забери.
Она отступает к двери, и я имею возможность лицезреть ее спину. Худенькую, прямую. Но цепляет не это. Цепляет намек на перегибы. Да-да. Именно намек. Вроде и не видно ни хрена, но в тоже время, когда она тянется к ручке, ткань на миг плотно прилегает к телу, очерчивая талию и то, что ниже.
Я ж головой тряхнул, прикрыл глаза на секунду, открыл. Нет никаких перегибов, только несуразная одежда. Показалось? Или нет? Все! Заколебался гадать:
– Я подумал, – произношу уверенно, резко, и она чуть ли не подпрыгивает на месте от неожиданности, – я возьму тебя с собой на эту презентацию. – Мышка оборачивается, смотрит на меня испуганно, глазами хлопает. – Завтра к шести будь готова. И главное, – поднимаю к верху палец, обозначая важность момента, – строгий дресс-код. Черный низ, белый верх и никаких рюшек.
С этим словами киваю на ее грудь, и Варька ожидаемо заливается румянцем.
– Хо… хорошо, – кивает, неуверенно переступая с ноги на ногу, – могу я посмотреть презентацию, подготовиться?
– Естественно. Отправлю на почту. Все. Можешь быть свободна, – и отвернулся к экрану монитора, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.
Едва за ней прикрылась дверь и стихли шаги в приемной, набрал номер Константиныча:
– Да! – он ответил сразу, будто сидел и ждал моего звонка.
– Все с твоей умницей-разумницей обговорили.
– Как результат?
– Я ангажирую ее на завтрашний вечер. Поедет со мной на презентацию.
– Зачем она там тебе? – Юрий Константинович очень удивился и не скрывал этого.
А я знаю, зачем она мне там?! Будет стоять в углу и оттенять мою безупречность!
– Помощник нужен.
– Так, Роман Евгеньевич! Если ты хочешь ее у меня переманить – даже не мечтай! Лисовую не отдам. Самому нужна.
– Даже и не думал переманивать! Она мне на один день нужна, – про себя добавил «на один раз», – а потом верну твое сокровище в целости и сохранности. Обещаю.
Он замялся, а потом выдал нехотя:
– Ладно, раз на один день… бери.
– Спасибо, – прямо облагодетельствовал своим согласием, не зарыдать бы от признательности.
Трубку повесил, откинулся на спинку кресла, задумчиво потирая шею. М-да, такого поворота я не ожидал. Мало того что ничего так и не рассмотрел, так еще завтра придется ее с собой тащить. Это мне урок на будущее: меньше думай о сиськах, и все будет хорошо.
***
Варенька
Еще раз пробежалась по тексту презентации – вроде, все понятно. Мое дело маленькое: страницы в нужный момент переключать да под ногами не мешаться, но предпочитаю вникать в подробности – привычка, оставшаяся со студенчества, когда рвалась красный диплом получить. Поэтому готовилась к предстоящему мероприятию тщательно, будто самой предстояло выступать перед зрителями.
Быстрый взгляд на часы – пора. Опаздывать никак нельзя. Вряд ли Неманов оценит отсутствие пунктуальности. Второго шанса проявить себя не даст.
Мне, кстати, до сих пор не понятно, чем я первый-то шанс заслужила? Юрий Константинович словечко замолвил? Или Неманов сам во мне что-то рассмотрел? Интересно, что…
Взяла сумочку, подошла к узкому зеркалу в углу приемной и еще раз на себя посмотрела. Все как просил большой босс: черный низ, белый верх. Классика. Рубашка, правда, не очень удобная – на груди все натянуто до предела. Надо было на размер больше брать. Верхняя пуговица душит, но расстёгивать нельзя. Неприлично. Непрофессионально. Дресс-код, ё-моё.
Поправляю несуществующие складки на юбке, приглаживаю волосы и, уверенно кивнув своему отражению, покидаю приемную. Я готова. Я справлюсь.
У его кабинета притормозила, услыхав из-за двери отрывистый голос Неманова. Он злился, кого-то отчитывал, жестко, сурово, и мне стало не по себе. Верхняя пуговица душила все сильнее, с трудом удалось удержать свои руки и не расстегнуть ее.
Соберись, тряпка! Это работа! Это шанс показать себя. Все с мелочей начинали! Вперед! Отдала сама себе приказ и постучалась в дверь.
