Охотник

– О, проснулся, – радостно сказал он. – Как себя чувствуешь?

– А мне казалось, что, когда идёшь по реке, нужно быть начеку, у руля.

Бородач отмахнулся.

– У меня есть помощник. Ты лучше скажи мне, что произошло?

– А ты разве не видел? Меня сшиб огромный, волосатый, кровожадный верган. Хотя, они все такие, кроме размера.

– Ты мог увернуться.

Ренар озабоченно глянул на него.

– Ты так думаешь? Не знаю…

Бородач кашлянул.

– Не читал древние мифы? Когда-то были боги, они были всемогущи, непобедимы, никто не смел, бросить им вызов. Но, они не учли, что могут рассыпаться внутри себя. Их душевное состояние ломалось, из-за чего они теряли силу. Ну, и умерили.

– Отличный рассказ.

– Я хочу сказать, что главный враг находится в тебе. Победишь его, победишь всех.

– Мне не нужно никого побеждать.

– Но ты это делал совсем недавно.

Ренар схватился за голову.

– Я это сделал, потому что мне предстоит проделать огромный путь, а на корабле я сокращу его втрое. Но один я корабль вести не могу.

Бородач улыбнулся.

– Я понимаю.

– Что?

– Всё. Ты не хочешь брать ответственность за наши жизни, боишься благодарностей.

– Нет. У каждого моего действия есть логическая основа.

– Да? Зачем же ты позволил себя скинуть в реку?

– Ты обычный рулевой, а ведёшь себя, как философ.

Бородач стеснительно улыбнулся, прошёлся к двери.

– А может, всё наоборот?

В каюте стало тихо, пусто. Ренар лежал, прерывистое дыхание не возвращалось в норму. Не покидало чувство, будто что-то произошло. Он стал более эмоционален, но чувствовал что-то ещё, еле заметное, будто вертится в голове, а обращаешь внимание – испаряется.

Тоска, печаль стала меньше, но не ушла. Он посмотрел на карту материка, весящую на стене.

Река идёт на запад, а потом резко сворачивает на юг, в Корин. Ремрей гордо, но одиноко возвышается на западе, за великим лесом. Осталось совсем немного.

Ренар нашёл в сундуке капитанскую форму, немного великоватую, но он никогда не любил тесноту.

Матросы собрались возле каюты капитана. Ренар вышел, оказался окружён, глянул исподлобья, насторожился.

Вперёд вышел рулевой.

– Мы посовещались, решили, что так будет для всех лучше.

Ренар приготовился выхватить меч, усыпать выход трупами.

– В общем, – продолжил рулевой, – будь нашим капитаном.

Он три раза ударил в грудь. Ренар удивлённо заморгал.

– Если вы забыли, то я напомню. Несколько дней назад я проредил ваш экипаж, убил вашего капитана. Фактически, захватил судно.

– Это была не особо хорошая часть команды, – снисходительно сказал бородатый моряк. – Да и капитан был… нет, он был хорош! Когда-то, когда не был ослеплён деньгами, не стремился разбогатеть любыми способами. И потом, морской закон говорит, что старый капитан либо умирает сам, либо его убивает новый.

Ренар представил себя в роли капитана судна. Бороздить морские просторы, вдыхать солёный воздух, быть под ветром каждый день, ходить в разные города, страны, смотреть на мир. Что-то тёплое разлилось в груди, и хоть эта мысль казалось разумной, он отогнал её, как комара.

– Я признателен вам, но я не тот, кем выставляете…

– Мы знаем, – не дав договорить, сказал рулевой. – Ты охотник, убийца чудовищ, истребитель монстров. И наше уважение от этого знания только увеличивается.

– Я рад это слышать, но это не всё. Мой путь – это путь одиночки. Я сражаюсь один, не рассчитывая на чужую помощь, ем один, сплю один. Я не знаю, что такое дружба, доверие. Я…

– Мы хо…

– Хватит! – рявкнул Ренар. – Думаете, что я герой? Как в легендах? Это не так. Я не герой, совсем не герой. Я не спасаю жизни, а отнимаю. Я больше похож на палача, странствующего, свободного, кровожадного карателя. Я не просил об этом, не хотел этого, но я получил, – Ренар посмотрел на притихших матросов. – Я пытаюсь, правда, очень пытаюсь как-то это исправить. Но знаете что? У меня не получается.

Он сошёл на трап.

– Прощайте, – небрежно сказал Ренар.

– Попутного ветра, – тихо сказал бородач.

Иная сторона разума 5

Вильгельм купил фрукты и овощи на рынке. Там всегда много людей, таких разных, как лицами, так и телосложением, голосами и поведением. Он любил смотреть на людей, сравнивать их, видеть в одних недостатки и пороки, а в других лучшие качества. Он смотрел на них лишь с мыслью о голове, хотел узнать, что твориться у каждого внутри. Хотя примерно понимал, о чём думают эти вечно кричащие, доказывающие правоту, ругающиеся из-за мелкого спора, создания. Хотелось лишь одного, докопаться до самой сокровенной тайны человека – мозга.

Вильгельм придержал коленкой коробку с едой, отпёр дверь. Как всегда дом на отшибе встретил хозяина могильной тишиной. Вильгельм положил коробку на стол, брякнул по звонку и пошёл к кабинету.

Лампа зажглась беспрекословно, освещая половину комнаты синим светом. Вильгельм порылся в шкафу, находя книгу.

– Снизу, вторая от левого края, – раздался голос.

Вильгельм замер, посмотрел на то место, куда указал голос. Он вытащил книгу «Всё о поисках человека».

Вильгельм обернулся. За столом сидела человеческая фигура, закинув ноги. Свет доставал лишь по грудь.

– Вы вошли в мой дом без разрешения, – сказал Вильгельм.

– О, да, прости, хотел сделать тебе сюрприз. Понравилось?

– Покиньте мой дом, пожалуйста.

Кресло скрипнуло, незнакомец скинул ноги со стола.

– С радостью, но взамен вы обязаны сделать для меня кое-что.

Вильгельм бесшумно сглотнул, он старался ничем не выдать своего волнения.

– Что вы хотите?

Незнакомец наклонился к свету, показывая своё лицо. Вильгельму врезались в глаза ярко-рыжие волосы.

– Верни мне то, что является моим по праву, – сказал незнакомец.

– Я не понимаю…

Незнакомец встал, подошёл к Вильгельму.

– Что? Что вы хотите? – пролепетал Вильгельм.

Незнакомец схватил за воротник, прижал к стене.

– Двенадцать лет назад, запредельное море, холодные тёмные подвалы, сырость и обезумевший Доктор с окровавленными инструментами. Шесть лет назад, подвал дома правой руки Фовона, молодого новатора, гения и спасителя, Крейта. И снова, безумный Доктор, но уже с кувалдой наперевес.

Вильгельм попытался разжать стальной захват, но ничего не вышло. Парень швырнул его через всю комнату. Вильгельм влетел в стену, ударился носом.

– Я всё жду, когда же ты покажешь свою улыбку, – сказал парень.

Вильгельм широко улыбнулся, истерично засмеялся, вытирая стекающую кровь.

– Ты вернёшь, как было, – сказал парень.

– Это невозможно, – смеясь, сказал Вильгельм.

Парень поднял его, впечатал головой в стол.

– Значит, ты покинешь нас.

Вильгельм поднял палец, обернулся, широко улыбаясь.

– Что ты хочешь вернуть? – сквозь тихие смешки спросил он.

– Осязание.

– И ты готов довериться мне? Лечь на холодный стол и быть беспомощным? Ради того, что никогда тебе бы не пригодилось?

Вильгельм неудержимо засмеялся. Парень зарычал, схватил руку за запястье и плечо, сломал об колено. Локоть вывернулся в другую сторону.

Вильгельм перешёл на каркающий смех с редкими вдохами.

– Мне нужно то, что я потерял! Верни это!

– Есть способ, – прохрипел Вильгельм, – но тебе придётся попотеть и пожертвовать кое-чем ценным.

– Ну! Говори!

– Содрать кожу.

Вильгельм засмеялся, подавился кровью, прокашлялся, сплюнул.

–Чтобы нейтрализовать препарат, нужно обратить само основание, на котором оно сидит, – сказал он. – Твои нервные окончания заблокированы, единственный шанс их раскупорить, сделать обратное действие.

Парень подошёл к окну, посмотрел вдаль.

– С другой стороны, – сказал Вильгельм, всё ещё лёжа на столе, – зачем тебе эти чувства? Ты хочешь чувствовать боль? Мы ведь старались не для того, чтобы потом возвращать всё, как было. Ты улучшенный вариант человека, можешь делать совершенно фантастические вещи, но не принимаешь этот дар, хочешь отказаться.

– Дар?! Дар?! – вскричал парень, развернувшись.

Воздух задрожал от гнева. Вильгельм видел горящую ярость в чернявых глазах.

– Я не чувствую даже ветра! Не могу получить удовольствие от солнца или воды! Не ощущаю одежду! Когда дотрагиваюсь до кожи, то чувствую, что она чужая, что она мертва. Это не дар, а проклятье.

– Ты не чувствуешь боли, можешь выживать в жутчайших условиях. Ты не падёшь духом из-за сломанного пальца или выдранного куска мяса. Ты тот, кто идёт до самого конца, не взирая ни на что.

Вильгельм выпрямился, хрустнул позвонками, облокотился здоровой рукой о стол.

– Ты забываешь, – сказал он, – люди, в большинстве своём, трусы, которые, если видят, что нет смысла драться, видят превосходящие силы, то прекращают борьбу. И в результате там, где можно было бы выиграть, будет поражение. А зверь сильнее человека, страшнее, быстрее. Нет причин не боятся. Страх выигрывает там, где слабы мышцы.

Вильгельм аккуратно прощупал вывихнутую руку, рывком вправил.

– Я могу обходиться и без этого, – сказал парень.

– Думаешь? Мальчик, ты даже не представляешь, что могут сотворить твои нервы с мозгом. Тысяча пронизывающих импульсов, словно разряды молнии будут стучать по всему телу бесконечно. Боль останавливает людей, не даёт делать то, что могло бы сделать нас непобедимыми, выше зверей во всех планах. Единственное, что даёт боль, это урок. Человек получив импульс понимает, что так делать больше не надо. И отчасти, это правильно, но это тормозит, рубит всё на корню.

Вильгельм достал из стола бутылку, выдрал зубами пробку, сделал пару больших глотков. Ренар сжал подоконник до треска.

– Ты даже не представляешь, – сказал Ренар, – через что я прошёл. Я перетерпел то, что другие и представить не могли.

Вильгельм хохотнул.

– Ошибаешься, я видел, через что ты прошёл. Это не самое ужасное. Неприятное, ломающее, но не самое. Хочешь знать, что самое плохое? Не резкое, как молния, а медленное, изматывающее состояния бессилия. Потерпеть пару минут, пока тебе ломают кости, ничего не значит, лишь пережить боль. Кости срастутся. А вот заживо гнить в грязной камере, получить заражение крови и отрубленную часть тела, вот это многое. Провести несколько лет лишь с самим собой, наедине, смотря на мокрые стены, заросшие мхом. Самые тяжёлые испытания, мальчик, те, что невозможно победить.

– Не называй меня так.

– Думаешь, если ты охотник, то выдающийся? Вы такие же люди, но с большими возможностями. В вас мало звериного. Что бы ни считали люди, вы обычные, не монстры. Всего лишь настроенные кем-то, чтобы убивать. Холодные, расчётливые, яростные, сильные, быстрее, страшные, но всего лишь люди. Звери выигрывают по всем параметрам.

– Кроме ума.

Вильгельм, запрокинув голову, захохотал.

– Смекалка есть и у них, навыки у хищника, который загоняет жертву, не распадаются, как капли воды. Человек силён не умом, не оружием, а числом, у каждого разные знания, которые он применит с такой же чистотой, как шалость кроликов.

Ренар отошёл от окна, посмотрел на Вельгельма.

– Мне нельзя вернуть чувствительность?

Вильгельм отхлебнул, оставив половину.

– Препарат давно впитался, нервы нейтрализованы, их можно спокойно выдирать, они не выполняют ровно никакой функции. Чтобы ты мог чувствовать холод, жар, нужны новые нервы, новое тело.

Ренар уныло посмотрел на пол.

– Но насколько я помню, – сказал Вильгельм, – подушечки пальцев должны сохранить чувствительность, ровно как губы и самое драгоценное, оберегаемое всеми мужскими богами. Можешь поблагодарить меня, что я отговорил полностью отключать нервы, и оставил возможность ощущать хоть что-то.

Ренар открыл книгу, полистал, остановившись на рисунке внутренностях человека.

– Ты больше не работаешь на клан? – спросил он.

– О, не за что, обращайся, всегда готов помогать. Нет, я больше не работаю на клан, как видишь, я живу на самом конце Нориора, и мне не к чему вопросы о знакомстве с охотником.

– Так соседи не знают, что рядом живёт Добрый Доктор?

Вильгельм глотнул и поставил бутылку.

– Эти пьяницы не знают, как зовут их детей. Если даже сюда проберётся зверь и начнёт всех крошить, они его не заметят, даже не заметят, что сдохли. А теперь скажи мне, самый аккуратный и осторожный охотник, правильно я выбрал место?

– Всё зависит от того, что ты хочешь сделать.

Вильгельм безумно улыбнулся.

– Злишься на меня? – спросил он. – Прошло столько лет, а ты помнишь?

– Такое не забыть, – сказал парень, смотря на руки невидящим взглядом. – Я ненавижу тебя настолько, насколько могу, ты ответишь за свои поступки, но моя главная цель, сосредоточение моей ярости, Крейт. Он захлебнётся в крови, но не будет умирать, пока я не захочу, а я хочу долгой, мучительной, сладкой пытки.

– А мне это нравится, охотник объявляет охоту на членов клана… сколько крови… Но зачем ты пришёл? Вернуть чувствительность кожи нельзя, ты что-то хочешь ещё?

Парень ухмыльнулся стене, молниеносно схватил Вильгельма за шею, поднял.

– Мне не важно, что ты караулишь людей в подворотнях, лишаешь сознания и потрошишь в подвале, мне не интересно, что крадёшь детей, держишь взаперти, экспериментируя, как делает клан, я жажду потушить пожар, горящий в груди, и когда я вижу тебя, он неостановимо полыхает, прожигая насквозь.

Вильгельм смотрел на Ренара веселящимися глазами, рот растянут в улыбке.

– Ты должен был понимать, что кто-то, но вылезет из этой тюрьмы, кто-то отомстит за причинённые страдания. Клан ответит за всё, и я начинаю с тебя. Прощай, Добрый Доктор.

Парень сжал шею до хруста, откинул безвольное тело в сторону.

Глава 15

Мельф спустился по ступеням. За круглым столом сидят: один из последователей, как всегда похож на мумию, пузан с гладким лицом, но коварными глазами, тощий мужчина, похожий на прислугу, женщина закинувшая нога на ногу и курящая тоненькую сигарету, Кёртис с пугливым взглядом. Светильники отбрасывают синий свет, витает запах дорогого парфюма.

– Итак, все в сборе, – сказал Мельф. – Добро пожаловать на первый совет Ориона. Вряд ли вы успели познакомиться. Поэтому я сделаю это сам.

Мельф сел на стул с высокой, королевской спинкой.

– Человек слева от меня – глава охраны, он отвечает за всё, что связано с защитой. Пусть вас не смущает его вид, вся моя личная охрана так ходит. Его имя Сандр.

– Обязанности, прежде всего, – сказал Сандр, кивнув.

– Человек с широкой душой и таким же телом – Вакцер. Отвечает за деньги, казначей, проще говоря.

– Золото – это всё, – ухмыльнувшись, сказал пузан.

– Женщина, элегантно испускающая дым – Амиза. Отвечает за медицинскую помощь и нужды населения.

– Наверное, я здесь выполняю не самую пафосную работу, – выпустив колечко, сказал она.

– Худой, но не сердцем, мужчина с нестандартной одеждой – Килот. Продовольствие, ресурсы – его профиль.

– Хлеб важнее многого, – сказал он.

– Ну, и последний, но не по значимости. Робкий парень справа от меня – Кёртис.

– А чем он занимается? – спросила Амиза, с интересом рассматривая Кёртиса.

– Предлагает идеи, – сказал Мельф. – Ну что же, приступим. Сандр, что с теми людьми, которых я отправлял в города?

Глава охраны встал.

– Вернулись с хорошими и плохими новостями. Несколько торговцев согласились снабдить небольшой караван, но с опаской, не верят, что Орион свободен. Пока никто не согласился поселиться в городе, но мы над этим работаем.

– Отлично…

– Это не всё.

– Что ещё? – сказал Мельф, нахмурившись.

– Ходят слухи, что учащаются нападения чудовищ, лес становиться небезопасным. А это единственный путь в наш город. На входе в ущелье, я поставил охрану. Не думаю, что это остановит монстров, но мы хотя бы будем знать. В любом случае.

– Я понял, – сказал Мельф, почесав подбородок. – Что с населением?

Амиза изящно встала.

– Всего осталось пятьдесят человек. Всем оказывается помощь, никто не жалуется, не болеет.

– Это хорошо, – сказал Мельф. – Подготовьте остальные дома для заселения. Что с продовольствием?

Килот встал так незаметно, будто не садился.

– При нынешнем населении хватит на несколько лет. Мы будем увеличивать поставки с появлением людей, пока что это бессмысленно.

– Кажется, я просил добыть древесину для починки домов.

– Всё уже сделано, древесины с запасом, ремонт сделан.

– А что скажет золото?

Вакцер неуклюже поднялся.

– После того, как вы захватили дома всех четырёх, денег хоть крысам отдавай.

– Отлично.

– Ваше величество, я хотел спросить…

– Да?

– А что стало с семьями четырёх?

– Ты хочешь знать?

– Да, ваше величество.

– Они мертвы.

– Эх, жаль, хотел арендовать чью-нибудь дочку.

Совет засмеялся, Мельф улыбнулся.

– Не в этот раз, не в этот раз. Ладно, главная наша задача – это привлечение людей, чтобы город ожил. Поэтому все ресурсы отправляем на это. Есть идеи, Кёртис?

– Есть, но, думаю, они уже работают. Заплатить глашатаям, чтобы рассказывали на площадях про Орион, поездить по деревням, предложить кров, и, раз уже денег много, хорошо платить.

Вакцер глянул исподлобья на Кёртиса.

– Всем всё ясно? – спросил Мельф. – Отлично, встретимся через неделю.

Кёртис направился в сад, присел на край фонтана. Макссия ухаживала за цветами, а он любил смотреть, и на цветы, и на неё.

– Как прошёл первый совет? – спросила она.

– Неплохо, но пусто. Здесь нет ничего. Нам очень трудно. Нет, не так, власти очень трудно без народа.

– Похоже на середину стиха.

– А вдруг?

Макссия подсела к нему, сделалась серьёзной.

– Ты ему веришь?

– Пока что идёт так, как он говорит. Трудно что-то сказать.

– Ты весь оранжевый.

– А какой он?

Она запнулась, задумалась.

– Не знаю, он стал другим, но… знаешь, это как радугу закрыли облаками или тучами.

Кёртис обнял её, вздохнул.

– Знаешь, глядя на него, понимая его идею, я сам её проникся. Я хочу сделать Орион великим. Я хочу участвовать в этом. Спустя сотни лет будут вспоминать меня, как одного из нескольких, которые возродили город. Мы все покинем этот мир, но память останется в культуре, в наших потомках.

Макссия улыбнулась.

– Ты хочешь славы, известности, но… не сейчас. Это странно, ты странный.

Кёртис уткнулся носом в её волосы.

– Как ты. Мы идеальная пара.

Загудел рог, по воздуху пошла вибрация. Кёртис встал.

– Что это? – спросил Макссия.

– Мы установили в центре огромный рог для подачи сигнала всему городу. И хотели использовать только по очень важным событиям. Сиди здесь, я быстро.

– Но…

Кёртис поцеловал её.

– Не переживай, ничего не случиться.

По дороге идёт длинная колонна повозок, телег, и множество людей. С детьми, женщинами, одетые, как паломники. От них исходит страх, насторожённость, надежда. Их сотни.

Мельф встал посередине дороги, последователи встали стеной чуть позади. Колонна остановилась, с повозки слез низкорослый, но крепкий мужчина.

– Здравствуй, я – Гелард, из рода каменных. Мы пришли сюда за помощью.

Гелард поклонился.

– Приветствую тебя, Гелард. Я – король этого города, Мельф. Какая помощь вам нужна, и от кого вы так спешно идёте?

– Война – нехорошая штука. А когда ещё наступает новая волна монстров, то совсем не куда податься. Наши дома, наша земля растоптана людьми, а добьют нас чудовища.

Женщины горько заплакали. Одна бросилась на колени.

– Помогите нам, прошу вас, господин.

– Тихо ты, – грозно посмотрев на неё, сказал Гелард.

Другие женщины подняли её, оттащили.

– А где вы узнали про Орион? – спросил Мельф.

Гелард с опаской посмотрел на него.

– Прошёл слух, что город освободили. Мы знаем, что раньше тут командовали грабители, разбойники. Но идти нам больше некуда, никто не впустит столько людей, никто не даст жилья. Если остались бы там, погибли точно. А здесь… отдаёмся на твою милость, король.

– Это правда, – сказал Мельф. – Раньше здесь хозяйничал нехороший люд, но я всё исправил. Можете быть уверены, что вам дадут кров, будут поддерживать, бесплатная медицинская помощь, ремонты домов. Мы рады вам.

– Како-ой… меди-цин-ской… – широко раскрыв глаза, сказал Гелард.

Мельф рассмеялся. Колонна беженцев в страхе шагнула назад.

– С лечением. Не беспокойтесь, всем всё выдадут. Гелард, пройдём со мной, надо кое-что обсудить.

– Хорошо.

Заплаканная беженка подошла к Геларду.

– Не ходи, – сказала она, – это убийца и разбойник.

Мельф обернулся.

– Что? – поражённо спросил он.

– Тихо! – шикнул Гелард. – Тебе слово не давали, дура! Ничего, ваше величество. С горя рассудок помутнел. Прошу прощения.

Мельф качнул головой, наклонился к Сандру.

– Собери совет, размести людей. Дом Галерду выбери в центре. Расспроси, кто, чем занимается, сделай список, расставь охрану на входе и выходе из долины, пусти по городу, пускай круглосуточно патрулируют со сменами.

Мельф развернулся к ожидающим беженцам.

– Добро пожаловать в Орион. Теперь это ваш дом.

Кёртис бежит по ступень так быстро, как только может. Он увидел кучу народу, услышал странные звуки, будто всё перемешалось, голоса, топот, лошадиное ржанье, лай собак, плач детей.

Кёртис заметил поднимающегося Мельфа и какого-то коротышку.

– Что случилось? – подбежав, спросил Кёртис.

Он бросил взгляд на Геларда.

– Отдышись, – сказал Мельф.

– Так ведь рог.

– Ах, да. Зря мы. Это Гелард, управляющий.

– Управляющий? – спросил Гелард.

– Управляющий? – спросил Кёртис.

– Да, наша семья пополнилась, а, значит, нужен человек, который будет указывать, что делать и как делать. Не переживайте, пойдёмте, нас ждут.

Совет почти собран, не достаёт только короля и загадочного производителя идей.

Мельф вошёл в зал.

– О, вы уже в сборе. Знакомьтесь. Гелард – управляющий. Как вы знаете, сегодня к нам пришли люди. Они пришли за помощью, и мы её оказываем. Прошу всех занять свои места. Гелард, садись, где тебе удобней, и расскажи, откуда ты узнал про новую волну монстров.

Кёртис недоумённо посмотрел на Мельфа, потом на Геларда. Коротышка медленно, даже раздражающе медленно, прошёлся к крайнему стулу.

– Сейчас идёт война, – сказал Гелард. – Красные отступают, зелёные рвутся в бой. Но с запада, откуда пришла первая волна, красные понесли огромные потери. Они бежали на юг, в столицу империи. Я видел их, они всё рассказали. Я не сомневаюсь в их словах, я видел тела, их лица… Ну, а мы простой народ, который хочет просто жить.

– Ты выбрал правильное решение, Гелард.

Кёртис кашлянул.

– Ваше величество?

– Да? – изящно подняв брови, спросил Мельф.

– Волны монстров? Что это?

– Когда-то, примерно лет двадцать назад, прибыла первая волна монстров, – сказал Гелард. – Именно тогда они появились. Не как сейчас, разрозненно, словно обычные звери по разным кустам. Они шли бок о бок, забирая множество человеческих жизней. Тогда каким-то чудом их удалось остановить. Надеюсь, это произойдёт снова.

Мельф положил руки на стол.

– Мы перекроем вход в долину, поставим огромные ворота, высотой в несколько домов, – сказал он.

– Есть такие, – сказал Гелард, – что крошат камень.

– Ущелье трудно заметить, лес скрывает нас.

– Будем надеяться, что вы правы.

– Гелард, ты проделал большой путь. Тебя проводят к тебе домой. Отдохни.

Гелард встал, на его глаза навернулись слезинки.

– Спасибо, мой король.

Гелард ушёл, совет сидел в тишине.

– У нас много работы, – сказал Мельф. – Проверь продовольствие, надо закупить ещё, нужны материалы для постройки. Надо отправить людей, проверить информацию. Но самое важно – мы сдвинулись с места. Господа, у нас есть то, что двигает всё и вся. Люди. Рабочая сила. Орион начнёт оживать, здесь будет всё.

В зал вошёл последователь, положил на стол бумагу.

– Что там? – спросил Мельф.

– Мы всех посчитали и разместили по домам, как вы и просили. Ещё там написано, кто и чем занимается.

– Сколько их?

– Пятьсот девяносто три.

– Неплохо, неплохо, но нужно больше, раз в двадцать, пятьдесят. Тогда мы сможем кое-что показывать. Амиза.

Женщина пускала дымные колечки.

– Что?

– Проверь на наличие болезней. На сегодня всё, первый внеочередной совет закончился. Можете идти, кроме тебя.

Мельф указал на Кёртиса.

– Что такое? – спросил Кёртис, как только все ушли.

– Да ничего особенного, просто хочу побеседовать с одним из моих советников, с главным моим советником. Помнишь, я говорил, что ты сделаешь что-то важное? Так вот, этот момент настал. Я могу коснуться этого момента кончиками пальцев. Я ощущаю его, как воздух. Он совсем рядом.