Охотник

Впереди показалась точка, увеличилась до спичечного коробка, потом до аквариума. Тантал разглядел живую картину. Мужчина с огненно-рыжими волосами сидит на корточках к нему спиной. Картина стала размером с дом и запульсировала.

Мужчина повернул голову, Тантал увидел черноватые глаза и труп. Мужчина накинул капюшон, встал и двинулся на инквизитора.

– Инквизи-и-и-и-тор!

Тантал резко открыл глаза. Он лежит на пустыре, прохладный ветерок шелестит сухую траву, гоняет закрывшие солнце облака. Обеспокоенные лица Себастьяна смотрят на него.

– Где… я? – еле шевеля губами, спросил Тантал.

– Церковь святого Милерия. Инквизитор! Пожалуйста, вставайте! Там он!

Гудение в голове приглушило слова послушника.

– Дай мне минуту.

– У них нет минуты, инквизитор!

Тантал присел. Мир представил перед ним в виде карусели. Он попытался встать, но тут же упал на колени, уперев руки в землю.

– Ты видел мой жезл?

– Вот он, инквизитор.

Тантал дрожащими руками взял жезл.

– Отлично, отлично, – сказал он с былой силой.

В глазах перестало двоиться, звуки пришли в норму, гудение пропало. Тантал поднялся, увидел лишь пустое место, мёртвую землю. Даже воздух стал иным, тяжёлым.

Из руин идут крики. Тантал неспешно двинулся, оглядывая дырявую одежду. Рядом бежит Себастьян.

– Инквизитор! Быстрее! Он может их убить!

– Не бойся. Больше никто не умрёт.

В кратере, заваленном обломками стен, дерутся двое монахов и четвероногое нечто, испускающее тёмные волны. Монахи разделились, обойдя с двух сторон. Они нападали по одному, перекидывая внимание монстра. Воздух вокруг чудовища взорвался, отбросив монахов.

Тантал расправил жезл, схватил, как биту, размахнулся. Существо вывернуло руку, схватило шест. Голова повернулась на сто восемьдесят градусов, из пасти потекла жижа.

– Мы недоговорили, – сказал Тантал.

Четвероногий пронзительно закричал. Монахи и послушник схватились за уши, пошла кровь. Инквизитор пнул в область живота, выхватил шест, ударил в челюсть.

– Я уже говорил, замолчи.

Челюсть выпала, жижа пошла, будто из ведра. Существо припало к земле, наросты на спине выпустили длинные, похожие на червей, прутья. Они обвили существо, превращая в кокон.

Правая рука Тантала загорелась по локоть. Огонь обвил кулак, превратившись в красивый узор. Инквизитор ударил в тёмный, сочащийся, кокон.

Ударная волна отнесла всех на десятки метров, но не Тантала. Он остался стоять на колене, держа шест левой рукой. Огонь потух, словно перекрыли кислород.

Вместо чудовища лежит голый юноша, Норх.

Тантал нашёл монахов у части внутренней стены, послушник сидел рядом.

– Неплохо сработано, – сказал инквизитор.

Монахи странно посмотрели на него. Себастьян опустил взгляд.

– Так что здесь произошло? – спросил Тантал. – Это он устроил после того, как я отключился?

– Нет, – угрюмо ответил монах с клеймом в виде ящера на щеке. – Взрыв пошёл от левого крыла, где вы проводили допрос.

– Вот как.

– Часть правого крыла осталась цела, если вам это интересно, – зло ответил другой, с клеймом птицы.

– Извини, но я тебя разочарую.

Птица вскочил.

– Из-за тебя разрушен наш дом! Ты мог это прекратить раньше, но не захотел. Вот этого ничего бы не было! Множество людей были бы живы, церковь, алтарь, место упокоения Милерия были бы целы. Но тебе-то что, ты же пойдёшь дальше…

Ящер поднялся, похлопал Птицу по плечу.

– Успокойся, – попросил он.

– Ты худший из инквизиторов, – продолжил Птица.

– В хорошем смысле? – ухмыльнулся Тантал. – Хочу напомнить, что главный я. И я сделал то, что должен. Белый орден не отпускает, хрен знает что, а сжигает к херам.! А ты учишь меня как себя вести! Если я это сделал, значит, так было нужно.

– Теперь не главный, – сказал Птица, закатывая рукав, срывая резные чётки. Он повернулся к Ящеру. – Ты со мной?

Монах еле заметно кивнул. Они ушли. Тантал долго стоял, смотря на небо.

– Себастьян, приведи кого-нибудь.

В восточном крыле церкви одна из древнейших библиотек. Тома и фолианты почти обо всех действия Белого Ордена, начиная с создания. Тантал прихватил несколько тяжёлых книг: «Спасите душу», «Тысячелетний щит», «Герой тьмы».

Мало кто знает, но под церковью святого спасителя Милерия комната истязаний, казематы, трупная яма, которой не пользовались после смерти хозяина. Этот священнослужитель был радикален, не терпел препирательств, когда перебивают и еретиков. Иноверцев ненавидел лютой ненавистью. Его боялись все. Даже большинство из белого ордена.

Хорошая известность прилипла к нему, только потому, что церковь рассказывала добрые, но не менее правдивые, истории. Как Милерий выступил за воссоединения с единоверцами из далёких стран, возглавил войско во спасение множества жизней из окружённого Тарипа, строил храмы по всему материку. Но о тёмной стороне спасителя умолчали.

Тантал читал много биографий о святых спасителях, но ни в одном не было ничего святого.

Инквизитор хотел зажечь заржавевший чан с жидким огнём, но огонь превратился в камень. Он приказал подвесить Норха над ямой. Поставил чашу с красными углями, приготовил инструменты.

Тантал терпеливо ждал в одиночестве, сидя на стуле. Норх очнулся через пару часов.

– Где я?– еле шевеля языком, спросил Норх.

– О, привет, – медленно сказал Тантал, сверкая горящими угольками вместо глаз.

Норх увидел раскалённый добела прут.

– Что происходит? – испуганно спросил он.

– Не беспокойся, мне нужен не ты, – сказал инквизитор, смотря в чашу.

– Тогда почему вишу я! – закричал Норх, задёргав кандалами.

Инквизитор схватил раскалённый прут и ткнул им в живот Норха. Юноша нечеловечески завопил, кожа расплавилась, прилипая к пруту. Пот ручьём потёк по телу. Тантал вернул прут в чашу.

– Не кричи.

– За что… я не ничего не понимаю, – захныкал юноша.

– Успокойся. Если будешь делать, что я прошу, то всё будет хорошо. Расскажи, что ты помнишь.

– Я помню только, как мы сидели, ты читал, а потом… я… я видел только белую стену. Потом… потом… рыжеволосого мужчину идущего по лесу, но деревья были огромны, я видел только корни. Я смотрел, как он идёт, но вскоре он остановился и посмотрел на меня. Его глаза испугали меня. Я заметил только, как сверкнул меч. И я оказался тут.

Тантал не говорил несколько минут, а Норх не хотел гневить инквизитора.

– Расскажи о девочке.

– Я… я…

Тантал прикоснулся к пруту.

– Я не знаю, откуда она появилась! – выкрикнул Норх. – Но я чувствовал, что она почему-то очень важна. Не могу, сказать поч… ай!

Капельки пота скатились на рану. Норх сжал зубы.

– Сейчас расскажешь свою особенность. Если нет, полетишь в яму. Она глубока настолько, насколько тёмен мир.

Юноша с трудом проглотил сухой комок.

– У меня провалы в памяти.

– Когда это началось?

– В детстве.

– Врёшь.

Кончик прута прислонился к мокрому боку. Норх закричал.

– Недавно! Недавно! Пару недель назад! Наверное…

Тантал откинулся на спинку стула, достал книгу «Герой тьмы», открыл третью страницу.

«Помимо нашего мира есть ещё множество, но ближе всего к нам расположен теневой мир – отражение нашего. Там обитают ужасающие твари. Бог низверг их в наказание за грехи, заточив их в клетку. Но это было так давно, до рождения сынов и дочерей божьих».

– Ты младший монах Норбанской церкви. Скажи, тебя разве не учили говорить о прорыве Тени?

– Что? Какой Тени? Я же просто одну и ту же молитву каждый день читал! Я.. я…

Тантал открыл двести пятьдесят восьмую страницу, зачитал вслух стих пятый:

«Во мраке страха, безнадёжья рождается бессмертная душа.

Она строптива и ревнива,

Убивает без конца.

Не страшны ей муки и удары человечьих рук.

Она повесит неугодных,

Как свет покоит не усопших.

Горит в ней ярость всюду и всегда,

Ведь тьма укрытая саваном света терпит до конца»

– А ты смешной, – сказал Норх другим, властным, мягким голосом.

– А ты не похож на то существо.

Юноша расслабленно, будто полностью владеет ситуацией, засмеялся.

– Обстоятельства так нехорошо сложились.

– Зачем тебе нужна была девочка?

– Ааааа, ты об этой юной особе?

Из ямы вылез труп девочки. Глаз висит на нерве на изуродованном лице, она идёт на раздробленных ногах, обнимая себя за плечи.

Танталу противно, но мерзко улыбнулся.

– А ты мне нравишься, – сказал инквизитор.

Девочка растаяла, словно туман. Юноша ещё раз засмеялся.

– Аналогично. Хочешь ещё?

Сзади, из темноты, раздался цокот. Тантал поднялся. Из темноты вышла очаровательная женщина в сарафане в горошек, но с заплаканным лицом.

– Прости, дорогой, так будет лучше, – сказала она сквозь слёзы, теребя макушку инквизитора.

Тантал протянул руку, но образ растаял. На смену пришёл другой: маленький мальчик бежит по саду от двух мужчин. С балкона смотрит, ухмыляясь, толстый дядька в белом балахоне, на каждой пальце по кольцу с драгоценным камнем, на шее широкая золотая цепь. Мальчик споткнулся, влетел в куст.

Его схватили, но он сопротивлялся, брыкался. Ударил мужчину между ног, попытался вырваться, но второй держал крепко. Его утащили в усадьбу.

Тантал рыкнул, пнул чашу. Угольки осветили падение в яме. Норх рассмеялся.

– Прославленный инквизитор страшится, ненавидит прошлое. Курьёз.

Тантал присел на стул, прикрыл глаза рукой. Сердце бабахало, как отбойный молоток.

– Девочка. Зачем она была нужна?

– Меня забавляет это. Ты пытаешься вызнать то, что даже не способен выдержать твой разум.

Тантал подался вперёд.

– А ты попробуй.

Голова Норха, с зияющими дырами в глазницах, поднялась.

– Думаешь, я шучу? – зло спросил он.

От него пошёл ураганный ветер, но врезался в огненную сферу. Тантал ухмыльнулся.

– Не ты один можешь показывать фокусы. Давай заключим сделку?

Никто не знает, что там произошло. Себастьян лишь видел, как инквизитор с бешеными глазами вышел из подземелья и ушёл прочь. Больше послушник его не встречал.

Глава 12

Кёртис ткнул Мельфа в плечо.

– Чего тебе? – прошипел Мельф.

– Я тут подумал. Есть Север, Восток, значит, есть Юг и Запад? – шёпотом спросил Кёртис.

– Какие мы догадливые! Аж сердечко колит!

– Т-с! Они могут нас услышать.

– Да кто?! Мы тут одни.

– А чего мы тогда шипим?

– Не знаю, смешно же, – сказал Мельф нормальным голос.

Кёртис прочистил горло, перешёл на обыденный голос.

– Так вот. Я тут подумал. Выходит, что Рорк, это Запад или Юг?

Мельф высокомерно глянул на него.

– С чего такие заключения, молодой человек?

– Ну как же! Север, Восток…

– Ты уже говорил, – перебил его Мельф. – Так откуда такие выводы?

– Рорка подставили, значит, он один из них. Это прозвища, да?

– Нет, это должность, – скучающим голосом ответил Мельф, рассматривая идеальные, полукруглые ногти телесного цвета.

– Должность?

– Да. Когда город захватили, его поделили на четыре части. Понимаешь, да?

– Ага, значит…

Мельф прикрыл ему рот, поднёс палец к губам.

– Пришёл, – прошипел Мельф. – Давай за мной. И двигай задом тише.

Мужчина в длинном плаще подошёл к двери, достал ключи, заковырял в замке. Мельф прижал его к двери, приставив клинок к горлу.

– Тольку попробуй выкинуть трюк, – зловеще прошептал он. – Чего ты трясёшься, как сучка! Кивни, если понял, баран. Отлично. Открывай дверь. У тебя же никого нет дома? Одиночка? Это хорошо.

Прежде чем закрыть за собой дверь, Кёртис посмотрел по сторонам. Мельф поставил мужчину на колени к стене, а сам держал его плащ.

– Охереть! Ты посмотри! Это же дождевой плащ! Это … какая редкая вещь! Слышь? Э! Зачем тебе дождевой плащ? Ты где дождь увидел?

Мужчина открыл рот, пытаясь что-то сказать, но остановился на первом слоге.

– Тьфу! – сплюнул Мельф. – Заика! Но плащ! Ты посмотри на плащ! Когда он мокнет, становиться прозрачным. Его делают алхимики, тратят кучу средств! Не каждый король может позволить такой плащ. Дайка примерю… о, вроде, неплохо сидит. О, у тебя и зеркало в мой рост есть. Подготовился, подлец! Неплохо-неплохо, но, к несчастью, не мой фасон.

Мельф оглянулся. Кёртис присел на корточки напротив мужчины и что-то ему говорил.

– Какого хера?! – крикнул Мельф, скидывая плащ, словно не нужную тряпку.

– Всё в порядке, – ответил Кёртис.

– Каком порядке?! – закричал Мельф, схватившись за голову. – Зачем ты к нему пристаёшь?! А я ещё думал, что ты порядочный человек!

Мельф замер, упал на пол, прополз к двери, начал строить гримасы, тыкать пальцем на мужчину. Прошло несколько секунд, прежде чем Кёртис разобрался. Мельф говорил: «закрой ему рот». Кёртис так и сделал. Мужчина замычал, ударил Кёртиса в бок, повалил.

Дверь открылась, ветер зашёл в дом, будто в пустую берлогу. Мельф резко выбросил руку в проём, схватил человека за одежду, перебросил через всю комнату, закрыл дверь и прислонился к ней.

Кёртис и мужчина прокатились по полу, Кёртис залез наверх, упёр руки в шею. Мельф подбежал, оттащил.

– Тише-тише, живым нужен.

Кёртис потёр щёку. Мельф поставил стул в центр комнаты, сел, вытащив нож.

– Ну, дорогуша, давай знакомиться.

Человек, в таком же плаще поднялся. Копна длинных, серебристых волос блеснула в лунном свете. Мельф присвистнул.

– О-ля-ля. И правда, дорогуша, – Мельф прокашлялся. – Ну, что же. Мы пришли к вам по одному очень важному делу, которое касается всего человечества!

Мельф встал, изящно поставил ногу на стул, прикрыл глаза тыльной стороной ладони.

– О, горе мне горе!

Мужчина и женщина переглянулись. Мельф вытянул нож с зажатым ножом. Между кончиком клинка и носом мужчины осталось пару сантиметров.

– Ещё раз шевельнёшься, нос срежу, – сказал Мельф.

Мужчина шумно сглотнул. Кёртис встал, подошёл к даме, протянул руку.

– Мы пришли за информацией, – сказал он.

Она улыбнулась, положила крохотную ручку в ладонь и, поднявшись, приставила клинок к шее.

– Дэбил, – сказал Мельф, мотая головой.

– Значит так, – пушистым голосом сказала дама, – ты опускаешь ножичек и ложишься на пол. А иначе…

Клинок опасно натянул кожу на горле.

– Да можешь на куски его порезать, этот дэбил мне не нужен. А вот твой… кстати, кто ты ему? Ну, сейчас и проверим.

Мельф поднял мужчину за шиворот, приставил нож к уху.

– Я буду отрезать ухо, за каждый неправильный ответ. Понимаешь лимит, да?

Мельф безумно засмеялся. Дама со злостью посмотрела на него, но Кёртиса не убила, оттолкнула его, убрала нож. Кёртис проверил горло, присел у стены, глубоко задышал.

– Не надо, мы сделаем всё, что хочешь, – сказала дама.

– Я и не сомневался…

– Вира.

– Отлично! И ты…

– Его жена.

– О, прекрасно-прекрасно. Мне тут птичка напела, что кто-то подставил Рорка. Интересно, кто-бы это мог быть? Давайте вместе подумаем? Хм?! Хм?! Ничего нет? Ну, ладно.

Мужчина закричал, струйка крови потекла по шее.

– Не надо! Прошу! – закричала женщина, пустив слезу.

– О-то-то. Я же сказал, что будет. Молчание – неправильный ответ. Попытка номер два. Кто. Подставил. Ро-р-ка. Мммммм?

– Т-т-т-т-т…– попытался сказать мужчина.

– Оу, какая печаль, – состряпав сострадательное лицо, сказал Мельф. – Тебе придётся говорить за двоих, а ты ведь знаешь так мало…

Женщина заплакала в ладошки.

– Отпустите нас, пожалуйста. Мы ничего не знаем.

– Да? – спросил Мельф, сделав удивлённое лицо. – Тогда ладно.

Мужчина истошно завопил, попытался ударить Мельфа, но промахнулся. Мельф держал за волосы, активно работая правой рукой. Мужчина упал, держась за место, где было ухо. Женщина, заревев, бросилась к нему.

– Я пришёл сюда не за ушами, – холодно сказал Мельф. – Лучше вам отвечать на мои вопросы.

– Он не может говорить, когда боится! – вскричала женщина.

– Так пусть напишет, дура.

Женщина нашла полу исписанный лист. Мужчина трясущейся рукой накарябал: Турий.

– Так бы сразу. Держи, может, приделаешь, – Мельф кинул ему ухо. – Пойдём.

Кёртис со вздохом поднялся. Женщина обняла мужчину, плача в плечо. Как только они отошли от дома, Кёртис сказал:

– Она могла меня убить.

– Не могла, эта дамочка ничего тяжелее ложки не держала, до сегодняшнего дня. Достаточно было посмотреть в её глаза, убедиться, что она не сможет. А вот ты, ты подставился глупо.

– Хорошо. Хоть я тебе не верю, но зачем ты отрезал ухо? Ты же говорил, что не мясник!

Мельф остановился, придержав рукой Кёртиса.

– Знаешь, в чём отличие сильного от слабого? – спросил Мельф, показав на себя, а потом на Кёртиса. – Сильный обозначает границу, а потом нарушает. Границы для слабых.

Кёртис впервые увидел, чтобы так сильно орали. Рорк разевал рот на максимум, летели частички слюны. Кёртис представлял, что поёт соловей. Он изредка поднимал смущённый взгляд, Мельф смотрел в пол, хмыкая.

Рорк плюхнулся в подушки.

– Отрезать ухо левой руке Запада! Тени… Зачем… Зачем?! Я не понимаю, зачем.

– Нуууууу, мы узнали, кто подставил, – сказал Мельф, потерев пол носком.

– Но ухо-то, зачем резать! Что, без этого никак?

– Да он заикой оказался! Пришлось немного… мотивировать.

– Он узнал вас?

– Не должен был.

– Ладно, потом разберёмся. Кто нагадил?

– Твоё чутьё тебя не подвело, дядюшка. Восток.

Рорк затянулся, выпустил дымное облако.

– Север знает, что это сделал Турий?

Мельф почесал затылок.

– Мы как-то не подумали.

– Выходит, что против нас все. Если Запад узнает, что его человеку отрезали ухо, просто так отрезали ухо! Да и не за просто так он бы… Север уже точит ножи, Восток, как крыса, решил чужими руками… На кого ставите, господа?

– Мы сильнее любого из них, – самоуверенно сказал Мельф.

– Но не всех вместе! Даже с двоими были бы проблемы…

– Думаю, можно найти выход, – робко сказал Кёртис.

– Ну? – подбодрил Рорк.

– Раскрыть глаза Северу, разобраться с Востоком, пока Запад ничего не узнает.

– Да он опьянён яростью! Он не будет нас слушать, разве только со стороны, и то… Запад скоро узнает, а может уже.

– Лучшая защита – это атака, – сказал Мельф.

– Да! Да! – вскочил Рорк, вскрикивая. – Севера не образумить, отправим половину к нему и половину в самый гнойник, рассадник лжи и предательства! Закроем выход из Ориона и устроим бойню. Вы двое будете следить за Западом. Если выпадет возможность, прижмите к стене. Пришло время перемен!

Мельф театрально поклонился, Кёртис, увидев, что делает сосед, кивнул головой.

– Ну, чего встали? Валите!

Они вышли в сад, прошлись по аллеи, остановились у фонтана.

– Так, значит, ты племянник Рорка? – спросил Кёртис.

– Да, да.

– А с виду не скажешь.

– Кровь странная штука.

Кёртису на мгновение показалось, что он видит настоящего Мельфа. Пустого, мёртвого внутри, ничего не выражающего, спокойного.

– Посмотри на звёзды. Они монолитны, прожили много тысяч лет, и проживут в тысячу раз больше. И посмотри на нас… мелкие, слабые, недолговечные. По меркам звезды, человек – пыль. А теперь посмотри на мотылька. Когда ты давно замечал мотылька? Много раз? Несколько раз за жизнь. Мы не вспоминаем о них до определённого момента, пока не увидим. Как думаешь, как часто звёзды вспоминают о нас?

Рядом пролетела стрела. Кёртис свалился от удара, поднял не верящие глаза на Мельфа.

– Ты для меня мотылёк, – сказал Мельф.

Последнее, что увидел Кёртис, был ботинок. Мельф двинулся вдоль деревьев. Люди обмотанные, как мумии, в чёрное, бесшумно присоединились.

– Всё в норме? – спросил Мельф.

– Да, – ответил тихий, безжизненный голос.

Мельф встал в центре напротив ворот, последователи открыли их. Рорк лежит на подушках, между ног златовласая девушка качающая головой.

– Какого хера ты тут забыл?!

Мельф пошёл вперёд, почёсывая бровь.

– Дядь, а почему бы тебе не размяться, не сходить к Западу, поболтаете, вспомните былые дела, как он тебя чуть не убил, пришьёшь его.

– Ты чего себе позволяешь?! – крикнул Рорк, вставая. – Думаешь, если в тебе есть несколько капель крови моего брата, я не вышвырну тебя, как поганого щенка?!

– О, нет-нет, я так совсем не думаю, – сказал Мельф, замахав руками. – Я думаю, пришло время перемен.

В зал вошли пятеро последователей. Глаза Рорка загорелись, как у загнанной крысы. Девушка взвизгнула и убежала.

– Знаешь, я скажу это, чтобы ты не держал зла на него, Турий не виноват. Более того, у него совершенно случайно умер сын, отобедав в доме Запада. Север нашёл надруганный труп дочери, после прогулки с племянником Востока. А Запад, приняв в гости старшего сына Севера, находит его слугу, пытающегося сжечь окровавленный нож и одежду в засохшей крови.

– Гадёныш… – прошипел Рорк.

Мельф печально улыбнулся.

– Есть немного. Ну, ты знаешь, что уже староват. А старость – это прозябание, одно и то же, ничего нового. Всё что мог, ты уже сделал. Дети убивают родителей, принцы свергают королей, будущее рушит прошлое, – Мельф закрыл глаза, вытянул руки на ширину плеч. – Ну, ты хотя бы накинь что-нибудь.

Рорк потянулся за халатом, но получил стрелу в руку.

– Я пошутил, – злорадно сказал Мельф, открыв глаза.

– Твой отец был такой же гнидой!

– А ты мне никогда не нравился, – Мельф развернулся, пошёл к выходу. – Убить его.

Рорка утыкали стрелами, как дикого кабана. Он свалился на подушки, смотря на расписанный потолок.

Мельф облокотился о колонну. Из сада шёл Илиан. Он кинулся к ногам Мельфа.

– Мой господин, я всегда был верен вам. И только вам! Город ваш. Запад, Восток и Север перегрызут друг друга, а последний будет обескровлен, и вы без труда добьёте его. Останется только один, только вы, только Орион!

– Ты всё правильно сказал. Пора прекратить весь балаган с делением города. Будет только один. Но зачем мне ты? Ты предал моего дядю, а я его так любил. Есть шанс, что ты предашь и меня. Не сейчас, попозже, когда я стану старым.

– Нет, повелитель! Нет! Я буду верен вам до последнего вздоха!

Голова Илиана взорвалась, как перезрелая тыква. Стрела прошла насквозь. Мельф брезгливо переступил через труп.

– Хотя бы одно обещание выполнил.

Последователь возник, будто из воздуха.

– Он цел.

– А девушка?

– В соседней комнате.

– Прекрасно, прекрасно. Найди кого-нибудь. Пускай уберут грязь, в тронном зале приберутся, подушка выкинут, трон поставят.

Кёртис проснулся на мягкой кровати. Шторы раздвинули, солнечный свет, как прожектор, врезался в глаза.

– С добрым утром, – сказал улыбающийся Мельф в штанах и чёрной рубашке.

Кёртис сел.

– Что это значит?

– Ничего. Время десять, пора вставать.

– Сначала меня избил, а сейчас будишь, как заботливая мама?

– Вырубил. Это разные вещи. Просто не хотел, чтобы ты всё видел.

– А как же мотылёк?

– Человек уникален тем, что может проделать путь от мотылька до звезды, – Мельф вздохнул. – Послушай, Рорк мёртв. Теперь я главный. Мне нужны соратники. А ты… ты не такой как они. Ты абсолютно другой, думаешь иначе, дышишь иначе. Ты не готов убивать просто так или ради выгоды. Ты не прогибаешься. Знаешь нормы морали, чести. Меня бесит, что ты держишься, не делаешь, чего не хочешь. Но именно это и притягивает к тебе. Я пока не знаю какую, но уверен, что ты сыграешь важную роль в моём плане.

– Ты – псих, отрезал ухо человеку…

– Это было представление для одного зрителя. От начала до конца. Что в лесу, в камере, в трактире, в доме заики. Я играл лишь для тебя. Я не могу понять, но чувствую, что ты нужен. Думаешь, Рорк, этот старый кретин, который мог только орудовать ножом и членом, узнал бы он о тебе, если бы не я? Или пошёл бы ты со мной, а не с каким-нибудь уродом, который бросил бы тебя, как только выдалась такая возможность? Ты не оступался, только потому, что я был рядом.

– Зачем… зачем всё это? – спросил Кёртис, подняв недоумённые глаза.

Мельф присел рядом с Кёртисом.

– Посмотри, город умирает! Людей не осталось, дома пусты. Некому работать, и негде. Неоткуда брать денег. А еду? Откуда ей взяться? Нет торговцев, нет товаров, нет экономики. В таких условиях город сгниёт. Здесь остались только прислужники и бандиты. А людей, которые должны работать, поддерживать жизнь города, нет. Их разграбили, поубивали. Потому что правили паразиты. Они высасывали жизнь, пока её не осталось. Два года назад – Орион был центром культуры, экономики, людей было столько, что на улицах не протолкнуться. А теперь?

Паразиты должны брать только основное, для жизни, не вмешиваясь в основные процессы, иначе хозяин умрёт. Настоящие бандиты не убивают, не заставляют платить, не угрожают. Они создают условия для того, чтобы работали на них. Это новая планка, это власть. Но вот эти все… не понимали. Рорк не мог быть главным, такой человек должен быть палачом, наказывать нарушителей, карать. Я всё исправлю. Здесь больше не будет грызни, розни. Я сделаю единый кулак. Ни бандитов, ни грабежа. Всё как в цивилизованном мире. Я сделаю город, который будет лучшим, великим!