скачать книгу бесплатно
Люстра под потолком вспыхнула, от чего в полутемном зале сразу стало светло, как в оперном театре во время антракта.
– Пересаживаемся на первые ряды, – сказал человек на сцене. – Быстро, быстро.
Первокурсники зашевелились, запереглядывались, потом нехотя потянулись ближе к сцене. Сашка и Костя пристроились во втором ряду с краю, поэтому все пробивавшиеся к середине ряда спотыкались об их ноги.
Человек на сцене ждал. Он не был похож на преподавателя вуза, какими Сашка их представляла: вместо костюма на нем были джинсы и полосатый свитер, светлые прямые волосы забраны в хвост, на носу очки – длинные и узкие, как лезвия, они были сконструированы, кажется, специально для того, чтобы удобнее было смотреть поверх стекол.
– Меня зовут Олег Борисович. Олег Борисович Портнов. Юноша в пятом ряду… да, вы. Не стесняйтесь, подсаживайтесь ближе. Нас не так много, есть места. Поздравляю вас, девушки и молодые люди, со значительным событием в вашей жизни: поступлением на первый курс Института специальных технологий города Торпы. Вас ждет интересная жизнь и напряженная работа… Девушка, – его палец указал на Лизу, которая наклонилась, чтобы что-то сказать Оксане, – когда я говорю, все прочие молчат. Запомните на будущее.
Лиза поперхнулась. В зале сделалось тихо. Портнов прошелся по сцене, заложив руки за спину; его взгляд перебирался с лица на лицо, медленно, будто луч фонарика в темноте.
– Итак, вы студенты. В честь этого вашего посвящения сейчас будет исполнен студенческий гимн – если кто знает слова, подпевайте.
В динамиках грянул торжественный аккорд. Портнов жестом велел всем подняться. Невидимый хор запел с полагающейся торжественностью:
Gaudeamus igitur, Juvenes dum sumus! Post jucundam juventutem, Post molestam senectutem Nos habebit humus!
Сашка быстро огляделась. Подпевали немногие. Лиза стояла, плотно сжав губы. Оксана вслушивалась, пытаясь разобрать слова: похоже, с латынью у нее было туго. Сашка-то учила этот текст, учила на курсах, и переведенный текст такой, казалось бы, задорной песни никогда не вызывал у нее особого энтузиазма: «После приятной юности, после тягостной старости нас возьмет земля…» Хорошенькое начало!
Vita nostra brevis est, Brevi finietur; Venit mors velociter, Rarit nos atrociter, Nemini parcetur!
Этот куплет она не любила особенно: в нем всем обещалась скорая смерть, которая не щадит никого. Vita nostra… «Жизнь мы краткую живем, призрачны границы…» Может быть, средневековым студентам было пофиг, мрачно думала Сашка. Может, если бы я сейчас слушала «Гаудеамус» дома, в нашем универе, мне тоже было бы пофиг и я бы ни о чем таком не думала. Но я в Торпе.
Vivat Academia! Vivant professores! Vivat membrum quodlibet, Vivat membra quaelibet Semper sint in flore!
Песня отзвучала. Студенты сели, как после минуты молчания. Портнов остановился на самом краю сцены, нависая над первыми рядами, вглядываясь в лица. Сашка поймала на себе его взгляд – и потупилась.
– А сейчас мы вместе посмотрим короткий фильм – презентацию нашего института. Прошу всех быть очень внимательными, не разговаривать и не отвлекать соседей. Давайте ролик.
Свет погас. Темные шторы на окнах дернулись и сошлись плотнее. На экране позади сцены возник светлый прямоугольник, и Сашка вспомнила киножурналы из раннего детства: в черно-белом изображении, появившемся на экране, было что-то глубоко архаичное.
– Добро пожаловать в древний город Торпу, – сказал глубокий дикторский голос. – Вас приветствует Институт специальных технологий!
Из темноты выплыл и ярко вспыхнул логотип – округлый знак, точно такой же, как на аверсе золотой монеты. Сашка обмерла.
За прошедшую ночь она успела передумать обо всем. То шептала, зажмурив глаза: «Хочу, чтобы это был сон!» То лежала, глядя в потолок. То на полном серьезе верила, что попала в секретную лабораторию, где на молодых парнях и девушках ставят эксперименты и они превращаются в калек. То вдруг успокаивалась, начинала видеть в своем положении преимущества: а вдруг ее научат чему-то удивительному, вдруг Фарит Коженников – инопланетянин и ей посчастливится увидеть другие планеты…
Ночью общежитие не спало: где-то шумели, пели под гитару, где-то гремел магнитофон. То и дело кто-то с топотом пробегал по коридору – туда, обратно. Кто-то звал кого-то из окна. Кто-то непрерывно смеялся. Обалдев от бессонницы, Сашка наконец провалилась в беспамятство, и снился ей какой-то бред. А в половине седьмого утра Оксана начала шелестеть полиэтиленовыми кульками, распространяя вокруг запах соленых огурцов, от этого шелеста и от этого запаха Сашка проснулась и больше не смогла сомкнуть глаз.
Теперь она смотрела на экран. Фильм был древний, старше самой Сашки, от дикторского голоса в динамиках закладывало уши, но ничего нового или хотя бы конкретного Сашка как ни старалась, так и не услышала. Торпа – древний прекрасный город. Традиции высшего образования. Молодежь, вступающая в жизнь, и так далее, и тому подобное. Сменяли друг друга черно-белые кадры: улицы Торпы, в самом деле живописные. Фонтан с лебедями. Фасад института, фасад общежития, стеклянный купол над конной статуей. Диктор вещал о том, как правильно выбранный институт предвосхищает трудоустройство и карьеру, о молодых специалистах, выпускаемых ежегодно, о бытовых условиях в общежитии, о славных традициях – слова были знакомые и аморфные, их можно было переставлять так и эдак. Сашка и оглянуться не успела, как ролик закончился, экран погас и снова включился свет.
Первокурсники жмурились, переглядывались, пожимали плечами. Портнов широкими шагами пересек сцену, остановился на краю, заложив руки за спину:
– Торжественную часть будем считать оконченной, приступаем к работе. В этом году на первый курс зачислено тридцать девять человек, из них будет сформировано две группы. Группа «А», условно говоря, и группа «Б». Как в школе. Понятно?
Первокурсники молчали.
– Попрошу выйти на сцену подопечных Лилии Поповой и Фарита Коженникова.
Сашка сглотнула и осталась сидеть. По скрипучей лестнице на сцену поднялась Лиза, нервно одернула очень короткую юбку, встала с краю. Рядом с ней пристроился высокий парень, которого Сашка видела мельком в буфете. Кто-то выбирался из середины ряда и, проходя мимо Сашки, снова споткнулся о ее ноги.
– Пойдем? – тихо спросил Костя.
Сашка поднялась.
Сцена была широкая, девятнадцать человек могли бы растянуться от кулисы к кулисе, держась за руки. Но все стояли кучкой, тесно, будто норовя спрятаться друг другу за спину.
– Перед вами группа «А» первого курса. – Портнов широким жестом указал на сцену. – Прошу любить и жаловать.
В зале кто-то несколько раз хлопнул в ладоши.
– Расписание будет вывешено на стенде сразу после первой пары. Группа «Б», сидящая в зале, сейчас отправляется на физкультуру, спортзал на третьем этаже, начало занятия через пять минут. Вторая пара у вас – специальность, тогда мы с вами встретимся снова и поговорим подробнее. У группы «А» специальность на первой паре, аудитория номер один. Сейчас организованно отправляемся на занятия. Осталось четыре минуты, опоздания у нас не приветствуются.
Портнов спустился по скрипучей лесенке и покинул зал через боковую дверь. Лиза отошла в глубь сцены и еще раз одернула мини-юбку. Сашка поразилась, какие у нее длинные ноги.
– Саш!
Сашка оглянулась. Оксана, все в той же трикотажной кофте, махала ей рукой из зала.
– В разных группах будем. Жалко, правда?
– Сейчас на физру… – пробормотал кто-то.
– У меня и кроссовок нет… Только тапочки…
Группа «Б» потихоньку вытягивалась из зала. Сашка обернулась к Косте.
– Кто такая эта Лилия Попова? – спросила шепотом.
Костя мотнул головой:
– Понятия не имею.
– Как? – Сашка поразилась. – Ты ведь… Как ты вообще сюда попал, ты говорил, что тебя отец…
– Отец, – Костя кивнул. – Фарит Коженников – мой отец. А что?
* * *
Аудитория номер один находилась на первом этаже, и вход в нее был из холла с конной статуей. Снаружи било солнце, стеклянный купол сиял, как линза прожектора. Свет омывал бока коня и всадника, скатывался, будто вода с тюленя. На полу лежали четкие тени огромных ног в стременах.
– Почему ты не говорил, что он твой отец?
– Откуда я знал, что ты его тоже знаешь? Я думал…
– Если он… если ты его сын, то как же… как он мог тебя в эту дыру засунуть?!
– Откуда я знаю? Я его не видел много лет… Они с матерью развелись, когда… ну, не важно… Он появился и поставил условие, ну и…
– Но он точно твой отец?
– Наверное, да, если меня зовут Коженников Константин Фаритович!
– Блин, – сказала пораженная Сашка.
Группа «А» ручейком влилась в небольшую аудиторию, похожую на школьный класс. Коричневая доска с тряпкой и мелом на полочке усиливала сходство. Едва успели рассесться, пристроив на полу сумки, как в коридоре гулко прозвенел звонок, и одновременно – секунда в секунду – вошел Портнов: длинный светлый «хвост» на спине, очки на кончике носа, пристальный взгляд поверх узких стекол.
Отодвинул стул перед массивным преподавательским столом. Уселся. Сплел пальцы.
– Ну что же… еще раз здравствуйте, студенты.
Мертвая тишина была ему ответом, только билась в стекло ошалевшая муха. Портнов развернул тонкий бумажный журнал, пробежал глазами по списку:
– Гольдман Юлия.
– Есть, – послышалось с задней парты.
– Бочкова Анна.
– Есть, – сказала толстенькая девочка с болезненно-бледным лицом.
– Бирюков Дмитрий.
– Есть.
– Ковтун Игорь.
– Есть.
– Коженников Константин.
По аудитории пробежал ветерок. Повернулись многие головы. Костя напрягся.
– Здесь, – сказал сдавленным голосом.
– Коротков Андрей, – как ни в чем не бывало продолжал Портнов.
– Есть.
– Мясковский Денис.
– Здесь!
Сашка слушала перекличку, водя ручкой по краю бумажной страницы. Девятнадцать человек. У них в классе было почти сорок…
– Павленко Елизавета.
– Я, – сказала Лиза.
– Самохина Александра.
– Я, – выдохнула Сашка.
– Топорко Евгения.
– Есть, – пробормотала маленькая, очень юная с виду девочка с двумя длинными косами на плечах.
– Все в сборе, – удовлетворенно признал Портнов. – Доставайте тетрадки, раскрывайте на первой странице, пишите сверху: Портнов Олег Борисович. Если кто не понял, я буду преподавать у вас специальность.
Первокурсники завозились. У Кости не оказалось тетрадки. Предусмотрительная Сашка вырвала для него лист.
– На будущее: учебники и тетради носить на каждое занятие. По поводу учебников… – Портнов отпер деревянный шкаф в углу и вытащил стопку книг. – Самохина, раздайте товарищам книги.
Сашка, верная синдрому отличницы, встала прежде, чем удивилась. Самому памятливому учителю требовалось несколько дней, чтобы запомнить имена и фамилии учеников. Портнов запомнил всех с одного раза – или зачем-то выделил только Сашку?
Она приняла из его рук тяжелую стопку, пахнущую старой библиотекой. Книги были одинаковые и не очень новые. Сашка прошла по аудитории, выкладывая на каждый стол по два экземпляра.
На обложке был абстрактный узор из цветных кубиков. Черные буквы складывались в два слова: «Текстовый модуль». Внизу стояла большая цифра 1.
– Книги не раскрывать, – негромко сказал Портнов, прежде чем кто-то из первокурсников, любопытствуя, приподнял обложку.
Все руки отдернулись. Снова стало тихо. Сашка, положив последнюю пару книг на их с Костей стол, села на свое место.
– Слушаем меня, студенты, – все так же негромко продолжал Портнов. – Вы находитесь в начале пути, на котором от вас потребуются все ваши силы. Умственные и физические. То, что мы будем изучать, дается не каждому. То, что оно делает с человеком, выдерживает не всякий. Вы тщательно отобраны, у вас есть все данные для того, чтобы пройти этот путь успешно. Наша наука не терпит малодушия и жестоко мстит за лень, за трусость, за малейшую попытку уклониться от полного овладения программой. Понятно?
Муха, в последний раз ударившись о стекло, замертво упала на подоконник.
– Каждому, кто будет прилежно учиться и отдавать занятиям все силы, я гарантирую: к концу обучения он будет жив и здоров. Однако небрежность и равнодушие плохо заканчиваются для наших студентов. Исключительно плохо. Понятно?
Слева от Сашки взметнулась рука.
– Да, Павленко, – сказал Портнов, не глядя.
Поднялась Лиза, конвульсивным движением одернула юбку.
– Понимаете, нас ведь не спрашивали, когда сюда направляли, – голос ее дрожал.
– И что же? – Портнов смотрел с интересом.
– Разве вы можете требовать от нас… чтобы так уж настойчиво учились… если мы не хотим? – Лиза с трудом заставляла себя не срываться на писк.
– Можем, – легко согласился Портнов. – Когда ребенка учат ходить на горшок, никто не спрашивает его согласия, верно?
Лиза постояла еще – и села. Ответ Портнова ее огорошил. Сашка молча переглянулась с Костей.
– Продолжаем, – как ни в чем не бывало сообщил Портнов. – Вы – группа «А» первого курса. Я буду вести у вас специальность – теоретические лекции плюс индивидуальные занятия. С каждым новым семестром работа будет усложняться, со временем появятся другие специальные дисциплины. Учтите, что физкультура в нашем вузе является профилирующим предметом, со всеми вытекающими. Кроме того, в первом семестре вам придется заниматься философией, историей, английским и математикой. В школе большинство из вас училось хорошо, поэтому простого выполнения домашних заданий по этим предметам будет достаточно… Чего, к сожалению, нельзя сказать о специальности. Вам будет трудно. Особенно поначалу.
– Вы уже нормально так нас запугали, – сказал кто-то с задних рядов.
