скачать книгу бесплатно
Остаток истории ему рассказал Ксандер. Монстр поджег своим дыханием нижние этажи замка, а потом приземлился во внутреннем дворе. Потребовалось двадцать солдат, чтобы прикончить его, и бесчисленное множество, чтобы потушить пламя. Своими бритвенно-острыми зубами и яростным пламенем дракон унес более пятидесяти жизней. Ксандер наблюдал за битвой из своих покоев в верхней части замка, в безопасности и под надежной охраной, а потом бросился в комнаты слуг, чтобы убедиться, что Рэйф не пострадал. И нашел его под обгоревшими телами родителей. Раненого, но еще дышащего. Рэйф чудом остался жив, когда все остальные в ярусе слуг погибли.
Королева хотела казнить его, подданные кричали, что сам бог огня благословил его, что он узурпатор, который однажды похитит престол у законного наследника, проклятие на их головы. Но тут вперед вышел Ксандер, их кронпринц, будущий король, и велел разойтись. Правителю было всего пять лет, но люди безошибочно уловили в его голосе властные нотки, которых не было прежде. В мгновение ока мальчик превратился в мужчину, детство которого умерло вместе с отцом.
После этого Рэйфа перевели в королевские покои и поселили в комнате, соседней с комнатой Ксандера. Но в последний раз Рэйф чувствовал свою принадлежность лишь в те несколько секунд до рева дракона, лежа на половине слуг между своими родителями.
Дракон уже украл у него все.
«Будь я проклят, если позволю подобному повториться».
Он взлетел, стрелой пронесся по туннелю и поднырнул под небесный мост, чтобы встретиться с чудовищем лицом к лицу. Узкое пространство между двумя парящими островами – лучшее место, чтобы одним метким ударом остановить монстра. Крылья Рэйфа проворны и быстры, а у дракона – широки и громоздки и предназначены для скольжения на просторе, а не для маневров.
Монстр среагировал мгновенно.
Разинув пасть, он выпустил в противника струю огня, но Рэйф вовремя увернулся влево, и волна жара пролетела мимо, лишь слегка задев его. Не обращая внимания на жжение, Рэйф сложил крылья, чтобы набрать скорость, и поднырнул под дракона. Тут он снова широко развел крылья в стороны, поймав ветер, и завис в воздухе прямо под брюхом монстра – идеальном месте для удара.
Он попытался вонзить мечи в чешую, но она оказалась такой прочной, что сталь лишь слегка царапнула ее. Не успел юноша предпринять вторую попытку, как по его чувствительному крылу полоснул коготь. Рэйф взмахнул крыльями раз, другой и, чудом увернувшись, продолжал держаться под брюхом монстра, несмотря на удушающую жару, поскольку это было для него самое безопасное место.
Имелась особенная причина, по которой вороны выстроили себе жилище отдельно от других птиц и назвали его Дом Шепота. Когда они молились своему покровителю, Таетаносу, богу смерти, он ответил. Не им, а их врагу. Бог наслал ему помутнение рассудка, черный туман, призванный отвлекать и смущать, дезориентировать. Этот дар проявлялся не у всякого ворона, а лишь у величайших воинов, но Рэйфу посчастливилось оказаться в числе избранных.
Он не был уверен, что это сработает в случае с драконом.
Но попытаться определенно стоило.
Сделав глубокий сдавленный вдох, он испустил клич ворона, и ветер разнес этот высокий звук, множащийся эхом в узком пространстве, заполняющий туннель подспудной силой, сиянием черных теней.
По драконьим чешуйкам пошла рябь, из глотки вырвался скрежет. Чудовище замотало головой из стороны в сторону, отчего его тело лишилось равновесия. Краем кожистого крыла дракон задел стенку туннеля и, прежде чем Рэйф сообразил, что происходит, его противник со всего маху врезался в скалу, из которой фонтаном брызнула каменная крошка, и отскочил от удара.
Так быстро, как только мог, Рэйф стал снижаться в поисках укрытия, а на него градом сыпались осколки. Он увернулся от валуна, но тут же получил удар галькой в лоб, взорвавшийся ослепляющей болью. Мгновение спустя его зрение прояснилось, но было уже слишком поздно. Взмахивая своими широкими крыльями, дракон быстро поднялся по туннелю и взлетел в воздух над небесным мостом. Посмотрев вниз своими налитыми яростью глазами, монстр выпустил струю пламени, целясь Рэйфу в голову.
Юноша нырнул в укрытие нависающего каменного козырька, но недостаточно проворно. Дракон дохнул огнем, опалив маховые крылья Рэйфа, заставив ворона зашипеть от боли. Вторая волна пламени пронеслась мимо, лишь капельки пота выступили у него на лбу. Рэйф распушил перья, пытаясь затушить огонь, но тот никак не угасал. Он оттолкнулся от стены и поднял голову, но увидел лишь еще одну оранжевую вспышку, заставившую его снова нырнуть в укрытие.
Как мне отсюда выбраться?
Как выбраться?
Думай, Рэйф, думай.
Он осторожно выглянул из-за угла. Дракон высматривал противника среди скал, сидя на ограждении небесного моста со сложенными массивными крыльями, вцепившись острыми когтями в хрустальную стену. Его длинный утыканный шипами хвост скользил по ветру.
Рэйф изучил камни по обеим сторонам туннеля, от которого его отделяло не более пятидесяти метров – несколько секунд полета, если сумеет проскользнуть незамеченным. Но у него всего один шанс, одна попытка.
Набрав в легкие побольше воздуха, Рэйф снова издал клич ворона.
Не глядя, он замахал крыльями, удаляясь от своего укрытия, устремляясь ввысь, в открытое воздушное пространство. Раздался драконий рев, но Рэйфу некогда было оглядываться, удивляться, задавать вопросы. Край туннеля маячил в тридцати метрах от него, в пятнадцати, десяти…
Его накрыла огненная лавина.
Юноша не различал ничего, кроме яркого света.
И слышал лишь потрескивание пламени.
Ощущая боль.
Она усилилась, когда прорвавшаяся сквозь красную волну лапа схватила Рэйфа поперек туловища, сжав точно тисками. Острый коготь вспорол ему живот. Вспышки пламени пропали, сменились яркими искрами, когда его голова ударилась обо что-то твердое раз, другой, третий. Рэйф закричал, чувствуя, как хрустят кости в крыльях. Дракон отбросил его в сторону, и он налетел на камень, не имея сил оказать сопротивление. В конце концов юноша обнаружил себя лежащим на земле и заморгал.
Расплывающиеся очертания скал то появлялись перед глазами, то снова исчезали.
Он не мог пошевелиться. Не сдвинулся с места, даже услышав хлопанье крыльев и глубокое дыхание дракона, готовящегося нанести последний удар. Рэйф так и не поднял головы, глядя сквозь хрустальные камни небесного моста на стелящийся внизу туман. В голове крутилась одна-единственная мысль:
«Прости, что подвел тебя, брат».
Сознание начало мерцать и туманиться. На мгновение ему показалось, что рядом трепещут крылья цвета слоновой кости, но тут он провалился в черноту, и все пропало.
Глава 5
Лиана
Крик ворона Лиана почувствовала всем своим существом, будто чья-то невидимая рука сжала внутренности и потянула их наружу, вырвав из тела.
Никогда прежде ей не доводилось слышать такой боли, такого мучения.
И не доводилось видеть такого проявления отваги.
Прежде чем рассудок успел вмешаться, верх взяли инстинкты. Она раскинула крылья и прыгнула, вынырнув из входа в пещеру и не оставив Кэсси шанса себя остановить.
– Что ты делаешь? – закричала ей вслед подруга, в голосе которой явно слышалась паника.
У Лианы не было ответа на этот вопрос. Она и сама не знала, что делает, – просто понимала, что должна предпринять хоть что-нибудь. Прячась в тенях, слыша доносящиеся до нее крики, улавливая лишь отголоски разыгрывающейся снаружи битвы, она почувствовала, что не в силах больше тут сидеть. Промчавшись по туннелю, она взмыла вверх, перелетела через край небесного моста и подобралась к дракону сзади, прежде чем тот ее заметил. Монстр нависал над поверженным вороном, запрокинув голову, в его глотке клокотало сдерживаемое пламя, а охват расправленных крыльев раз в пять превосходил ее собственные.
Лиана ахнула, но тут же подавила звук, в благоговейном ужасе глядя на чудовище. Она, разумеется, знала о существовании драконов: читала отчеты брата и присутствовала на собраниях вместе с отцом. Она слышала, что их появления участились и что могущество бога огня, по всей видимости, растет. Тем не менее читать о чем-то и видеть своими глазами – совершенно разные вещи.
Неужели под Туманным Морем таятся подобные монстры?
Вот во что превратился нижний мир?
Ее руки подрагивали, но не от страха, а от нерешительности, когда она схватилась за рукоятки кинжалов, всегда закрепленных на поясе, и вытянула два самых отточенных. Лиана не могла отрицать, что в свирепости дракона была заключена своеобразная красота, сияющая даже под маской террора.
Тут она призадумалась.
Никогда еще дракон не взлетал так высоко, чтобы добраться до ее родины. Острова располагаются на разных уровнях, некоторые ближе, некоторые дальше от Туманного Моря, и ее остров на самом верху. Можно сказать, что это полюс их парящего мира, поскольку покровитель Дома Мира, Аэтиос, является ключевой фигурой, сохраняющей миропорядок. Он бог солнца и неба, тот самый, кто поднял их земли в воздух и удерживает на высоте.
«Аэтиос, – подумала Лиана, прогоняя удивление. – Аэтиос – это божество, которому я поклоняюсь. Не Везевиосу, богу огня и хранителю этого создания».
Будто услышав ее мысли, распростертый на камнях ворон испустил тихий сдавленный стон. Но для Лианы этот звук стал призывом к действию.
Нанести удар дракону можно только по крыльям или по глазам. Ворон выбрал брюхо, как, впрочем, поступила бы и она сама на его месте, но меч почти не нанес повреждений – что уж говорить о кинжалах! Поскольку Лиана хотела как можно дольше оставаться незамеченной, она решила атаковать крылья.
Дракон вытянул голову, готовясь выпустить на волю свой гнев.
Прекрасно понимая, что ведет себя как круглая идиотка, что нарушает данное брату слово, Лиана отвела руку назад и поразила цель – сустав, соединяющий крыло с туловищем. Это уязвимое место у любого летающего создания, включая ее саму, и она увидела, как дракон заскользил по поверхности скалы, царапая ее крыльями и чешуей. Он не оставлял за собой кровавого следа, но Лиана не сомневалась, что сумела причинить ему урон, который использует себе во благо.
Лиана метнула кинжал и, как и рассчитывала, поразила цель.
Монстр взревел от боли, и, запрокинув голову, выпустил в небо бесполезный столб пламени. Изогнув шею, он стал поворачиваться всем корпусом, хлопая крыльями – одним хуже, чем другим.
«Возможно, нужно было все же целиться в глаза», – запоздало подумала Лиана, попав в поле зрения рубиново-красной радужки. Схватив второй кинжал, она заняла нужное положение и снова отвела руку назад. Прежде чем девушка успела выпустить кинжал, в воздухе просвистела стрела и вонзилась прямо в центр свирепого зрачка.
Дракон затряс головой, будто не понимая, что случилось. Лиана ничуть не удивилась при виде летящей к ней Кэсси, бесшумной и смертоносной, отправившей вторую стрелу в другой зрачок дракона. На сей раз сова промахнулась, и стрела отскочила от непробиваемой чешуи монстра. Дракон взвыл, широко разинув пасть, и Лиана тут же закинула в нее свой поднятый для броска кинжал. Он исчез в облаке дыма, вырывающегося из глубин глотки чудовища. Должно быть, ей удалось нанести точный удар, поскольку дракон взмыл в небеса, поднырнул под небесный мост и скрылся из вида, прежде чем Кэсси с Лианой успели атаковать снова.
Лиана с шумом выдохнула, а Кэсси со зловещим глухим ударом приземлилась на небесный мост.
Схватив Лиану за предплечье, Кэсси развернула ее к себе.
– Тебе что, жить надоело? О чем ты только думала?
– Не знаю, – честно ответила Лиана, которую так и подмывало повернуть голову и отыскать глазами ворона. – Просто надо было что-то сделать. Как-то помочь.
– Чем помочь? Он уже в руках своего бога, – прошипела Кэсси. – А нам следует позаботиться о себе.
– Ну откуда тебе знать? Вдруг мы все же можем что-то сделать? Я могу что-то сделать.
Серебристые глаза Кэсси помрачнели, приобретя свинцовый оттенок, и она сильнее сжала руку Лианы.
– Ты это несерьезно.
Губы Лианы скривились в усмешке.
– И где это я слышала подобное раньше?
– Не стоит он такого риска, – с непроницаемым лицом отрезала Кэсси.
Обернувшись через плечо, Лиана отыскала глазами неподвижное тело ворона, отметив, что лужа крови у его тела ширится.
– Мой брат некогда сказал то же самое про тебя, – не сдержавшись, пробормотала она.
Вздохнув, Кэсси ослабила хватку. В уголках ее глаз промелькнуло воспоминание, которое Лиана старалась воскрешать в памяти как можно реже. Они с Лукой фехтуют в ее комнате. Вдруг открывается дверь, и от неожиданности Лиана бросает кинжал. Он вонзается Кэсси в живот, и она с мольбой смотрит на подругу, будто знает, что Лиана может ее спасти. Страх на лице брата от понимания того, что она раскрыла свой самый главный секрет сове, которая во многом остается пришельцем, – а после того дня стала настоящей сестрой.
Отведя взгляд, Кэсси прогнала воспоминание и нарушила молчание:
– Это не одно и то же.
– Разве? – напирала Лиана.
– Мы уже были подругами, когда ты спасла мне жизнь, и, кроме тебя, у меня никого не было в целом мире. А он никто. Незнакомец. Мы должны убраться отсюда, пока его спутник не вернулся.
– Нет.
Высвободив руку, Лиана развернулась, бросив Кэсси вызов. Пусть попробует остановить ее, если хочет. Сама она подлетела к поверженному ворону и опустилась перед ним на колени. Его лицо оказалось опаленным до неузнаваемости, а бледная кожа превратилась в мешанину окровавленной плоти. Но не это вызывало наибольшие опасения. С ожогами можно жить. Возможно, не с такими серьезными, но все же. А вот зияющая рана у него в животе смертельна – и подтверждением тому стала лужа крови на хрустальных плитах моста.
Воспользовавшись одним из своих кинжалов, Лиана осторожно, чтобы не задеть тело, вспорола испачканное кожаное одеяние ворона, стянула и отбросила прочь. Потом положила руки ему на обнаженную грудь, сделала глубокий вдох и обратилась к своей магии. Пространство под ее ладонями озарилось золотистым светом, похожим на солнечные лучи. Она протолкнула этот свет ворону под кожу, мысленно отслеживая его продвижение, и закрыла глаза, чтобы целиком сосредоточиться на распростертом перед ней истерзанном теле.
Раны начали медленно затягиваться.
Сантиметр за сантиметром.
Повреждение за повреждением.
Лиана действовала осторожно, фокусируясь на зоне, требующей первоочередного внимания, – животе, – и с помощью своей магии запечатывала разрыв, учиненный когтями дракона. Но нанесенный урон был слишком велик. Кости в крыльях раздроблены, большая часть кожи и перьев обгорела. Одежда сплавилась с телом, так что отделить ее не представлялось возможным.
«Сосредоточься на колотых ранах», – напоминала она себе.
«Сосредоточься на кровотечении».
«Просто сконцентрируйся».
Восстановление шло медленно и требовало от Лианы предельной отдачи. Ее магия неуклюжа, как неразработанная конечность, дрожащая и плохо слушающаяся, нетренированная, хотя и не по ее вине. Жители всех семи домов верили, что магия – это символ того самого зла, которое некогда поработило их, что могущество присуще только богам. Если же им обладает человек, будь то принцесса или нищенка, ее нужно принести в жертву ради спасения веры.
В каждом доме существовал собственный метод казни. Дом Охоты, как слышала Лиана, славился особенной жестокостью. Они отрезали тем, кто использует магию, крылья и сталкивали с края острова, отправляя прямиком в объятия Везевиоса. Большинство других домов практиковало публичное обезглавливание. В ее собственном доме, где тщательно поддерживался образ мира, людей, у которых обнаруживались магические способности, отводили в священное гнездо, и только ее отец, жрецы и сам Аэтиос становились свидетелями умерщвления.
Сидя на небесном мосте и пытаясь вырвать человека из лап смерти, Лиана недоумевала, как могли люди в своей приверженности богам счесть ее магию скверной. В действительности это дар Аэтиоса. Чем иначе объяснить, отчего он сияет, точно солнечные лучи в погожий день? Однако это не отменяло факта, что если посторонний увидит ее за этим действом, ее ждет неминуемая смерть. Даже если этот посторонний – тот самый, чью жизнь она спасла.
– Ааах, – простонал низкий голос.
Лиана поспешно отдернула руки и открыла глаза.
– Кто?
Юноша снова заговорил. На этот раз он заморгал, его лазурного цвета радужки сверкнули раз, другой, сфокусировались на ее лице – и увидели его. Лишь встретившись с незнакомцем взглядом, Лиана поняла, что он вовсе не старик. Его глаза несли отпечаток юности и присущей этому возрасту глупости. Ее, должно быть, отражали то же самое.
До ее слуха долетел характерный звук натягиваемой тугой тетивы лука, и Лиана повернулась к Кэсси и вскинула руку вверх, приказывая подруге остановиться.
– Он видел твое лицо, – мрачно пробормотала та.
– Я не для того его спасала, чтобы тут же убить.
Кэсси расширила вопрошающие глаза, удерживая лук наготове, чтобы нанести удар.
– Кроме того, он был без сознания и ничего, кроме лица, не видел.
– Значит, пора нам убираться отсюда, пока он не сообразил, что к чему.
Лиана повернулась к ворону и посмотрела на его ожоги, мысленно вернувшись к раздробленным костям в крыльях. Сам по себе он не исцелится и никогда не сможет летать. Если они покинут юношу прямо сейчас, он останется живым мертвецом, которому не суждено больше парить в небесах.
– Что, если мы отнесем его куда-нибудь? И спрячем?
– А что потом? – спросила Кэсси, всегда привыкшая полагаться на логику, в отличие от Лианы, которая действовала по воле сердца и инстинктов.
Лиана знала, что это рискованно, опасно, безрассудно. Но ее колени уже пропитались кровью незнакомца, а уши только и делали, что прислушивались к каждому сдавленному вдоху, и она просто не могла поступить благоразумно и улететь прочь. У нее в груди, глубоко-глубоко, что-то бурлило и покалывало, как тепловатое шампанское. То был дух авантюризма, восторг от совершения самостоятельного поступка в преддверии того, как ей подберут пару, отправят в чужую землю, где она будет обязана играть роль, для которой была рождена.
