Новеллум. Том 1.

«– Я скучаю, любимый! Пойдём со мной. Наш малыш не должен расти без отца.»

В ту же секунду я проснулся. Схватив телефон, я обнаружил, что часы показывали "03:00". В тот момент я был в смятении. Как убеждённый атеист и скептик я понимал, что этот кошмар лишь плод моих переживаний. Но, что было не в моих силах, так это объяснить совпадение с указанным на часах временем. Это наверняка была просто случайность, но мой мозг уже начал рисовать в голове различные образы. Хоть и с большим трудом, но мне удалось вернуть здравый рассудок. Я понимал, что это всего лишь дурной сон и глупое совпадение. Но уже утром того же дня, я принял решение обратиться в поликлинику для прохождения медосмотра.

Вердикт, вынесенный на следующий день, подкосил мой скептицизм относительно сверхъестественных вещей. Анализы оказались крайне плохими, но для конкретного диагноза требовалось более глубокое обследование. Вся эта картина уже была мне знакома из рассказа Альбины. Я не знаю, что ждёт меня дальше. Но, одно я знаю точно! Пусть, возможно, это чудовище из наших сновидений реально, но мою жизнь оно получит лишь по самой высокой цене! Моя борьба будет продолжаться до последнего вздоха! Кстати говоря, я только сейчас заметил, что, занимаясь написанием, возможно, своих последних печатных слов в таком потоке эмоций, действительно начинаешь переживать, что мазня получится слишком сумбурной. Видимо, только повёрнутый на творчестве человек с не совсем здоровой психикой, может задумываться о подобном в сложившейся ситуации.

Скрикуха

Пейзаж находящегося посреди леса осеннего кладбища, был, если не считать специфики сего места, по-своему прекрасен. Хотя все мрачные оттенки, присущие любому погосту, сходили на нет в праздник радуницы, когда места для погребения усопших, больше напоминали праздничное место.

Несмотря на то, что в деревне, откуда родом все известные мне предки, кладбище не такое уж и крупное, оно всегда собирает солидное для своих размеров количество посетителей и имеет на своей площади пару достаточно интересных с виду захоронений. Одно из которых находилось метрах в десяти от могилы моей прабабки, на которой мы с дедом ожидали запаздывающих родственники. Правда, дед, не дожидаясь остальной родни, успел почать лежавшую в кармане флягу, которую ещё вчера втихую наполнил самогоном.

Могила та была причудлива не только тем, что за все эти годы, я ни разу не видел, чтобы её кто-то посещал, но и своим внешним видом. Она походила на залитую цементом яму с торчащим из неё металлическим крестом. Примечательным было и то, что вокруг этого захоронения не росла трава. Удивляло и отсутствие на кресте каких-либо сведений о похороненном здесь человеке. Тогда-то я и решил узнать у деда историю этой могилы. Мы ведь с матерью и отцом переехали из деревни в город, когда я ещё совсем мал был, посему и слухов местных не знаю совсем. Дед же, наоборот, всю жизнь здесь прожил. Наверняка должен что-то знать.

Понимая, что ждать родню нам предстоит ещё минимум полчаса, я решил повременить с расспросами, дав деду сделать ещё несколько глотков из фляги, дабы как можно сильнее развязать ему язык. Уже минут через десять, он был готов к беседе.

– Дед, а что это за безымянная могила, да ещё и бетоном залитая? – наконец поинтересовался я.

– Да так, достопримечательность местная, от которой страшилка одна деревенская родилась.

– Почему я её не слышал?

Интерес мой вырос многократно, поскольку дед был знатным говоруном и все истории из жизни, как реальные, так и вымышленные, уже раз десять рассказывал, но не эту. Он помолчал с минуту, а после начал.

–Уж не знаю точно, правда то, или вымысел, но истории этой лет сто уже. Я ещё ребёнком совсем был, а ребята постарше уже пугали ей детишек вроде меня. Взрослые же и вовсе старались не упоминать об описанных в ней событиях. Отшучивались, мол, детский вздор это. Но даже тогда я замечал, как буквально все деревенские обходили стороной эту могилу, да и хоронить рядом с ней никого не хотели. Это сейчас, более молодому поколению до этого дела нет, да и места на кладбище не так много осталось, чтобы свободный участок подальше от неё искать. А история там такая была.

Жила в деревне семья одна, Хрестюками вроде завались, если мне память не изменяет. Мужик Ёська, да жена его Маруська. Дитя от него ждала, месяце на шестом была уже. Только вот Ёська не признавал ребёнка. В глаза ещё не видел, а уже заладил, мол, не от него. Всё клеймил Марусю, что рога ему наставила, а сам тот ещё ходок по бабам был. Но, всё это на уровне сплетен деревенских тогда гуляло, без доказательств каких-то.

Всё переменилось в тот день, когда батюшка местный, дочь свою вместе с Ёськой за прелюбодеянием в храме господнем поймал. Блудники эти прямо в исповедальне грешить принялись. Молва о том сразу по деревне пошла, покрыв грешным позором обе семьи. Попу за дочку срам, а Ёське за похождения, о которых в деревне и так давно шептались.

Дома жена на сносях, а этого на молодуху потянула. Маруське, правда, самой тогда года тридцать три всего было, да и девка по рассказам была видная. Однако, куда ей до поповской дочки. Первая красавица на деревне, кровь с молоком, да и всего восемнадцать годов отроду. Вот Ёськина натура блудничая и вышла наружу.

Через пару дней, в ночь на 22 декабря, горе окончательно доконало Маруську. Пока Ёська крепко дрых от выпитой накануне вечером горелки, Маруська взяла из кладовки верёвку. Одним концом сплела петлю вокруг печного дымохода, другим – вокруг шеи, после чего соскочила с табуретки.

Уже наутро, бредя к стакану с водой, дабы хоть немного заглушить похмелье, Ёська увидел жену висящей в петле. Тело её уже было холодным, а губы посинели. Он, одурнённый горелкой, не сразу то и понял, что ему с бабой то делать. Да и не осознал, наверное, что вообще произошло. Вот и побрёл к бабе Нюре, что по соседству жила. Та сразу к ним в хату и давай реветь в истерике от увиденного. На вопли её тогда все деревенские и начали сбегаться. Деревня-то малая, все друг друга знают и чуть что случалось, мигом бежали на караул. Каждый, кто был тогда в Хрестюковском доме, говорили, что Ёське будто совсем плевать на мёртвую жену было. Собственно говоря, похоронами её тогда люди наши деревенские и занялись, всем кагалом. Кто гроб смастерить помогал, кто землю, промёрзшую рыл, кто горелку и закуски на поминальный стол собирал. Все при деле были, чтобы управиться, пока светло на дворе.

Только вот Поп наш, покойницу отпевать наотрез отказался. Оно и понятно, она же сама себя загубила, да и дитё, ещё не рождённое вслед за собой, на тот свет унесла. Как ни крути, не по-христиански это, не по православной традиции. Да и обида на Ёську за дочь уж сильно тяготила душу. Так, Маруську и схоронили, без отпеваний, но помянув добрым словом. Да и на вдовца старались в тот день не сетовать. Решили, протрезвеет – сам поймёт вину. Посидели тогда за столом час, другой, да и разбрелись все по домам.

Уже к следующему дню, деревня вернулась к своему повседневному укладу. Тут не город, каждый божий день, люди все в делах и работе. Только вот спокойствие наше длилось недолго. На третий день после смерти Маруськи, Нюрка зашла Ёську проведать, как он там, и Маруську помянуть. Да только стоило ей порог дома Хрестюковского пересечь, как крик её чуть ли не по всей деревне пронёсся.

Тут люд деревенский снова на крик сбежался. Но на этот раз картина их ждала куда страшнее той, что была в этом доме три дня назад. На полу, посреди комнаты, с ярким следом от удавки на шее лежал Ёська. Только помимо следа на шее, кто-то вырвал ему сердце, которое, в паре метров от тела лежало. А по полу след кровавый тянулся, вплоть до разбитого окна.

Мы, деревенские, хоть и не из брезгливых, но многие от увиденного в обморок тогда попадали. Да и что греха таить, в сердцах людей тогда много суеверий разных проснулось. Одно дело, если бы он, не выдержав потери Маруськи руки на себя наложил. Так тут след от петли на шее есть, а самой петли не было нигде. Да ещё сердце кто-то вырвал и рядом бросил. Видать, через окно, разбитое и залез. Да и след кровавый именно туда вёл. Тут Нюра ещё вспомнила, что ночью долгий крик со стороны Хрестюковского дома раздался, секунд на десять. Да и сам крик был мерзкий, не на человечий, не на животный непохожий. Как потом оказалось, звук этот не только Нюрка слышала. По деревне поползли нехорошие сплетни разного толка, у кого на что фантазии хватало. А Ёську тогда рядом с женой и схоронили.

В деревне начались смутные времена. Как только солнце пряталось, люди из хат и носу не высовывали, да и ружья с топорами и вилами под рукой всегда держали с иконой наперевес. Кто силы нечистой боялся, а кто убийство Ёськино на зверя доселе невиданного списывал. Однако дни после того события были вполне себе спокойные, а после того как по Ёське три дня было, люди и сами к привычной жизни возвращаться начали. Там и Новый год отгуляли. Только вот, как по Маруське девятый день поминать пора настала, так вся деревня снова тот самый крик услышала. Страх в сердцах людей проснулся с новой силой. Как только проорали первые петухи при виде солнца на горизонте, все тут же хлынули из хат своих по деревне бродить. Не с пустыми руками, разумеется. Вдруг твари той свет солнечный нипочём. Бродил люд по деревне до тех пор, пока кто-то не крикнул что было силы:

– Все в церковь!

Деревенские сразу-же туда и бросились. Открывшаяся глазам картина разожгла таившийся в сердцах людей страх ещё сильнее. Посреди храма лежала бездыханная дочь попа. На шее след от удавки, рядом вырванное сердце. Кровавый след от её тела тянулся до разбитого церковного окна. Тогда-то уже все на силу нечистую сетовать стали. Всё на Маруськины поминки происходит. Да и мрут те, кто до греха смертного её довёл. У многих тогда, кто Маруське при жизни не докучал, от души отлегло, мол бояться нечего. И только у библиотекарши нашей, Янины, лицо в тот момент как у покойницы бледным сделалось. Она Ёську часто налево водила, вся деревня про это знала, только не ловил их с поличным никто. Тогда, в церкви, все сразу поняли, почему у неё лицо такое сделалось, да и понятно было, за кем сила нечистая на сорок дней придёт.

Тогда даже не все обратили внимание на то, что самого Попа не было нигде, ни в церкви, ни в деревне. Уж потом, когда дочь его схоронили, на поиски отправились. Нашли мёртвым на следующий день. Видать, не выдержал смерти дочки, вот и утопился. Тело его в паре километров от деревни, ниже по течению реки на берег выбросило. Я тогда и подумал про то, как он Марусю клял за то, что та руки на себя наложила, а сам-то.

На удивление, жизнь в деревне быстро вернулось в привычное русло. Даже спать уже никто не ложился, держа топор под подушкой. Гадали только, что это за сила в деревне завелась и сгинет ли она на сороковой день. Да и кто это, бес какой, чудище лесное или сам господь Бог решил людей за грехи, унёсшие жизнь невинную, наказать. Любопытно было всем, кроме Янины, на которой лица не было с того самого дня. Люди конечно ходили проведать её в библиотеку, но та не подавала виду, что на душе груз огромный. Но, по лицу всё было видно. Так, после православного Рождества, все в деревне и зажили, как прежде, кроме Янины. Но, несмотря на это, каждый, по понятной причине ждал сорокового дня по Маруське.

День, которого так ждала вся деревня – наступил. Янина, как никогда принарядившаяся, словно в последний путь шла к себе в библиотеку. Тогда и каждый деревенский, будто на прощение, решил напоследок библиотеку посетить. Однако, как только солнце начало прятаться за кронами леса, так библиотеку поспешил покинуть последний человек, крепко обняв Янину на прощание.

Никто в деревне в ту ночь не спал, свет горел в каждой хате. Все всё понимали, но, сделать ничего не могли. Некоторые надеялись, авось пронесёт. Но, посреди ночи, приблизительно часа в три, раздался уже знакомый всем крик, означавший, что Янинки больше нет. Жаль бабу, конечно, видная была! Высокая, статная, всё при ней. Да и от роду всего лет тридцать пять было – жить да жить ещё. На ней в своё время половина деревенских мужиков свататься хотели, но, она в этом плане привередливой была. А на Ёську глаз положила.

С первыми петухами все сначала побежали к дому Янины, а после, когда не застали её на месте, рванули в библиотеку. Там первым делом люди наткнулись на сторожа, который трясся сидя в углу. Бедняга был настолько напуган, что не мог сказать ни слова. А в самом зале библиотеки всех ждала уже привычная картина. Рядом со своим рабочим столом лежала уже мёртвая Янина. На шее след от удавки, проломленная грудь, лежащее в паре метров сердце и кровавый след, тянущийся до разбитого окна. Видать, надеялась, что на первом этаже здания силу не чистую решётки на окнах сдержат, а на второй, где библиотека находилась, она не вскарабкается. Увы, прогадала девка.

Сторожа в тот день к бабке в соседнюю деревню повезли, чтобы та от испуга отшептала. Всем не терпелось расспросить, что за чертовщина его так напугала. Уж не знаю, что ему тогда помогло: бабкин шёпот, бальзам егерский или самогон, что бабы наши гонят, но, на седьмой день бедолага заговорил. То, что он тогда поведал, действительно могло свести с ума, увидь человек подобное вживую.

Дежуря в ту ночь, он услышал звук разбитого стекла и бабский крик, донёсшийся из библиотеки на втором этаже. Терентьевич, так звали сторожа деревенские, не знал, что Янина ещё там. Схватив ружьё, он мигом рванул наверх. Стоило ему вбежать в зал библиотеки, как перед глазами предстала картина, лишившая его дара речи на неделю.

Янину, повалив на пол, душила Маруська. Только была она полуразложившаяся, уже потрёпанная смертью. В открывшихся, уже засохших ранах кишели опарыши. Из влагалища торчала длинная пуповина, которую Маруська обвила вокруг шеи Янины как удавку. А на конце пуповины висел полусгнивший младенец с разорванной грудной клеткой.

Как только Янина издала последний вздох, а жизнь навсегда покинула её тело, Маруська сняла импровизированную из пуповины петлю с её шеи, после чего резким движением руки пробила её грудную клетку и вырвала сердце. На этом, её интерес к бывшей любовнице своего мужа закончился.

Держа в одной руке вырванное сердце, другой, она поднесла мёртвого младенца к полусгнившей груди, словно мать, что хочет покормить своё дитя. Какие-либо признаки агрессии в ней улетучились. Маруська вложила вырванное сердце в разорванную грудь младенца, после чего, начала издавать непонятные, тихие звуки, будто обращаясь к нему в надежде, что сейчас он оживёт. Минут пятнадцать она тряслась над ним, словно кошка над мёртвыми котятами, ожидая, что вот-вот они откроют глаза. Но, ничего не произошло. В ярости она отбросила сердце и издала тот самый, истошный крик. После чего, вместе с мёртвым младенцем на руках убралась прочь через разбитое окно.

В тот момент мужики, хоронившие все эти дни людей, вспомнили, что Маруськина могила была единственной, на которой никогда не лежал снег. Тогда-то, словно по щелчку, в головы мужиков пришла мысль разрыть могилу, дабы проверить её содержимое и узнать, не почудилась ли сторожу вся эта мистика. Несмотря на промёрзшую в эту пору года землю, могилу раскопали достаточно быстро. От увиденного, даже деревенские мужики застыли от страха, а со временем и вовсе поседели.

Гроб был вскрыт, а внутри, как точно описанная со слов сторожа Маруся, державшая в руках полусгнившего младенца с разорванной грудной клеткой. Только на этот раз, она не подавала никаких признаков жизни и не пыталась кого-то задушить. В тот момент кто-то и выкрикнул из толпы мысль о том, чтобы залить могилу цементом, дабы нога Маруськина более никогда не ступала в деревню, на пороги домов живых. Да и крест тогда поставили безымянный, на всякий случай.

Могилы убитых ей тот-же раскопали тогда, дабы удостовериться, что убитые её рукой не повылазят наружу, словно упыри. Гробы их оказались целёхоньки. Но, на всякий случай, оставшийся цемент мы поровну между их могилами распределили, сверху присыпав землёй. С тех пор, тот самый крик в деревне больше никто не слышал. А то, во что Маруська после смерти превратилась, мужики Скрикухой прозвали.

Дед на минуту замолчал, а после, будто сбрасывая камень с души, произнёс:

– Это, собственно говоря, и есть Маруськина могила, а та, что в паре метров от неё, Ёськина. В тех двух, что рядом с Ёськиной, дочь поповская и библиотекарша похоронены. Все в гробах своих цементом залитые лежат. Мы тогда понятия не имели, с чем столкнулись, вот и перестраховались, как умели. А то, не дай бог, как Маруська наверх повылазят.

Я сразу заметил некоторые несостыковки в дедовском рассказе. Понятное дело, что это не более чем обычная деревенская страшилка. Только вот дед упомянул, что его этой страшилкой в детстве пугали, а рассказывал уже так, будто сам участником тех событий был. Плюсом к этому, я вспомнил фото, на котором деду с бабкой лет по тридцать было, только дед на ней уже седой красовался. И только у меня возникло непреодолимое желание задать деду возникший в голове вопрос, как он тут-же отрезал:

– Всё, закрыли тему! Вон наши идут уже. Да и негоже в столь светлый праздник про чертовщину всякую языками чесать.

По образу и подобию

На первый взгляд, Матвей был вполне обычным парнем, поведение которого соответствовало человеку, проводившему свой первый рабочий день на новом месте. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Работали мы в отделе продаж одной крупной компании, которая занималась производством сантехники. Как и любого нового сотрудника, его ожидали три месяца адаптации (иными словами – испытательный срок), после которых принималось дальнейшее решение относительно будущего сотрудника в компании.

В качестве куратора на пару недель к нему приставили Кристину – мечту каждого холостяка и женатика не только отдела продаж, но и компании в целом! За исключением разве что топ менеджмента, в котором у каждого представителя данной касты было по 2-3 таких Кристины в шаговой доступности 24/7. Для остальных же, высокая брюнетка с почти идеальной, модельной фигурой (достигнутой не без имплантации в организм инородных субстанций) и милейшим личиком, была объектом эротических фантазий. Но, из-за чрезмерного внимания поклонников она достаточно быстро выставила рамки, дав понять обитателям офиса и прочим сотрудникам, предпринимавшим попытки сблизиться, что им ничего не светит. Тут уж ничего странного нет. Ведь не ради офисного планктона со средней зарплатой в 60-80 тысяч рублей так работать над собой. Но, с новеньким, кажется, они достаточно быстро нашли общий язык.

Учитывая непродолжительный срок их знакомства и известные мне принципы Кристины, по отношению к рядовым сотрудникам компании, я был сильно удивлён тому, насколько дружелюбно они общались. Складывалось впечатление, что они больше заигрывали друг с другом, чем работали. В один момент даже отошли куда-то, минут на тридцать, после чего вернулись чересчур довольными. На тот момент я не хотел строить каких-либо теорий или предположений, но, я был почти уверен, что они отходили потрахаться! Впрочем, это было не моё дело. Вернувшись, они продолжали мило болтать, делая вид, что занимаются делом. И так вплоть до самого обеденного перерыва.

На офисной кухне он был весьма общителен с остальными членами коллектива и не проявлял и капли стеснения. Был хорошим слушателем и подхватывал в общении даже те темы, в которых, по его словам, он практически не разбирался. Ему удавалось поддерживать беседу, выкручиваясь за счёт необъяснимого умения развивать мысль собеседника, опираясь, как бы это правильнее выразится, на логическое мышление, наверное. Если привести более наглядный пример подобного явления, то стоит вспомнить студенческие годы. Наверняка у каждого в группе был студент, который постоянно спал на лекциях, а во время сессии, вместо подготовки к экзаменам нещадно поглощал пиво литрами. Но вот на самом экзамене, ему достаточно было заглянуть в методичку, и мозг сам выстраивал правильный ответ на вопрос экзаменационного билета, опираясь лишь на ключевые термины и выстраиваемую мозгом логическую цепочку. Правда, здесь, наверное, стоит упомянуть, что подобный феномен можно встретить лишь на экзаменах по гуманитарным дисциплинам. Везде, где и правда можно выехать за счёт подвешенного языка. Политология, например, или философия. На физико-математических факультетах такие надолго не задерживаются. Но вот в продажах – у таких перспективное будущее. Думаю, именно поэтому он попал в наш отдел без какого-либо опыта в продажах. Босс сразу видит людей с хорошо подвешенным языком.

Рабочий день продолжался в размеренном ритме. Новенький пробовал свои силы в столь ненавистном большинству людей деле, как холодные звонки. Судя по довольному выражению лица, этот неоднозначный элемент активных продаж давался ему достаточно просто. В один момент он подловил мой взгляд, направленный на него. Я сразу же увёл глаза в сторону рабочего монитора. На тот момент ситуация казалась мне чертовски неудобной. Преодолевая собственную любознательность, я старался больше не смотреть в его сторону, полностью сосредоточившись на своих делах.

Дождавшись, когда циферблат покажет заветное для всего офиса время, ознаменовавшее окончание рабочего дня, я начал неторопливо собираться домой. Руководство не очень любило, когда сотрудники в «18:00» подрывались со своих мест, как по будильнику. В этот момент я и не заметил, как Матвей оказался у меня за спиной. Я слегка вздрогнул, когда периферийным зрением уловил его силуэт возле себя. Судя по всему, выражение моего лица выдало испытываемые в тот момент эмоции. Он поспешил меня успокоить, сказав: «Прости, что напугал! Я тут краем глаза заметил у тебя на столе фигурку космического десантника (персонаж из фэнтезийной вселенной Warhammer 40000). Мне кажется, у нас есть как минимум один общий интерес! Не хочешь сегодня посидеть в баре? Моё предложение, возможно, звучит глупо. Но, я новенький не только в этом коллективе, но и в городе. Дома мне не особо охота сидеть, а выбраться куда-то не с кем. Не успел знакомствами обзавестись.». Я понимал его, поскольку испытывал нечто подобное, когда только перебрался в этот город. Я дал своё согласие.

В разговоре за кружкой барного пива оказалось, что он был весьма просвещённым в теме вселенной «Warhammer 40000» собеседником. Его восхищала продуманность и история этого мира. После долгих рассуждений о различных хитросплетениях тёмного фэнтези он признался, что когда-то и сам мечтал создать нечто подобное. Только светлый аналог! После чего посетовал на то, что веры в такую задумку у него всё меньше. По его словам, люди не очень тепло принимают положительные сюжеты. Им интереснее наблюдать за страданиями. Ведь именно таким образом, они могут перебороть личные невзгоды – радостью за чужую боль, утешить собственную. Явление, которое лучше всего передаёт выражение: «Плевать, что мой сарай горит. Главное, чтобы у соседа корова сдохла!». Он ещё долго рассуждал на тему: «Роль трагических сюжетов в современной культуре». Но, всё прервала фраза бармена, возвестившая о закрытии бара через десять минут. Мы без лишних вопросов собрались и вызвали такси.

Уже стоя на улице в ожидании "кареты", он предложил устроить небольшой корпоратив в субботу. У него пустовал загородный домик, доставшийся ему в наследство от бабки. Места в нём предостаточно, так что можно было позвать всех желающих из офиса. Штат отдела продаж был не таким уж и большим, всего одиннадцать человек. Пятеро из них уже закоренелые семейные люди за тридцать пять и на корпоративные мероприятия выбираются крайне неохотно. Разве только на новогодний корпоратив, явка на который является добровольно-принудительной. А вот остальные, не обременённые узами брака и воспитанием детей в свободное от работы время, на приглашение откликнулись без каких-либо раздумий.

Мы достаточно быстро распланировали мероприятие, поскольку наши вкусы в выпивке и гастрономические предпочтения были во многом схожи, а в остальном, достаточно непривередливы. Мы купили пару настольных игр (если мне не изменяет память, наш выбор пал на «Эпичные схватки боевых магов» и «Взрывных котят») и колоду обычных игральных карт. По итогу приготовления были завершены, а рабочая неделя, на удивление, пролетела незаметно. Наступила долгожданная суббота.

Начиналось всё как обычная, безобидная вечеринка с большим количеством пива, десятком коробок с пиццей и парой кальянов на шестерых человек. Царила тёплая, дружеская атмосфера. Начали мы со «Взрывных котят», переключившись, часа через полтора на «эпичные схватки боевых магов».

В процессе игры каждый рассказал немного о себе. Алина – 28-ми летняя мать-одиночка поведала о нелёгкой жизни, единственные светлые пятна, в которой, это возможность иногда выходить в люди. И то, при условии, что сына можно оставить на временное попечение бабушки. Марина и Славик типичные нормисы, знакомые со студенческих времён. Следят за всевозможными трендами и всегда стремятся попробовать всё новое. С виду они казались вполне сформировавшейся парой, хотя и твердили всем, что они просто друзья. С Кристиной вы уже поверхностно знакомы. На общем знакомстве она лишь упомянула, что ищет того самого, которому поможет свернуть горы. Ну и собственно я, книжный червь и фанат различных фэнтезийных миров.