скачать книгу бесплатно
Аша только покачал головой, но Сихоре передал слова Захарии, в первый раз в жизни ничего не приукрасив.
– Да что вы все, сговорились! – взбеленился Сихора, но тут же смягчился. – Веди меня к нему, посмотрим, чем он там промышляет в своей лавке.
Они переходили с одной улицы на другую. Сихора хоть и поставил Ашу в проводники, шел впереди. Широкая спина его напоминала парус, а может, и была им на самом деле, потому что одному купцу ведомым способом он сам находил нужный поворот, скользил по отполированной мостовой, а когда они уже приближались к лавке Захарии, Сихора вслух пожалел, что вовремя не срезал и пришлось сделать приличный круг.
«Зачем я ему?» – Аша, словно на привязи, плелся позади, замечая, что нехотя, как-то подспудно, старается не наступать на камни, на которые только что ступал хозяин. «Отчего так?» – успел подумать он, и тут парус остановился. Навстречу им вышел Захария. Во всем его виде читались замашки высокого вельможи – так чинно и беззаботно он переступал с заостренного носка на мягкую пятку. «И это все тот же Захария – главный в Массифе по части запудривания мозгов, надувательства и мошенничества!» – размышлял Аша, облокотившись о деревянную перекладину, к которой привязывали ослов и лошадей.
– Что привело знатного купца к неотесанному лавочнику? – продекламировал, подобно уличным комедиантам, Захария, пропуская Сихору внутрь.
– Оставь, или не довольно того, что я сам пришел к тебе!
Лавка оказалась заваленной всякой всячиной. От детских игрушек с женскими побрякушками до новых и ржавых сошников, заступов, вил и кирок с рожнами. Были тут и копья, и лошадиные подпруги, и кожа для одежды и обуви, и пряжа. Здесь стояли бочки с медом, там – с вином и соленьями. Обереги, огнива, труты. Дверные щеколды, цепи с ведрами. Замки, бараньи шофары, трещотки, ленты, кружева и много еще прочего. Сихора с трудом пробирался сквозь товарный лес, растущий прямо из пола, боясь задеть, зацепиться, нечаянно опрокинуть.
– Где же твои знаменитые посохи? – съязвил он, едва не раздавив ворох глиняных поделок. – Вся Массифа опирается на «священные» палки Захарии.
– Ты пришел посмеяться или решил узнать мнение другого, пусть и не равного тебе? – Захария взял в руки резного божка, надел на него железный обруч – что напоминало корону – и кухонным ножом медленно провел по горлу идола.
Купец настороженно и как-то восхищенно посмотрел на лавочника:
– Как ты догадался?
– Зачем догадываться? – ответил тот, держа в руках покупного идола и потрясая им так, что с того слетел обруч-корона. – Все в городе, если не во всем Израиле, знают, что ты не можешь спокойно состариться и умереть, не отомстив судье и избранному…
– Да, да, – Сихора вплотную подошел к хозяину лавки, – я все сделаю, чтобы смять, опрокинуть его…
Дальше Аша не различал слов. Ему вспомнились непонятные «отомщу» и «раздавлю». Он почувствовал себя даманом[39 - Мелкое животное, и в настоящее время обитающее на Ближнем Востоке.], который вот-вот сам полезет в пасть жирному удаву. Отвести глаза в сторону, ущипнуть себя, очнуться. Вот господин его – Сихора, слов которого он не слышит.
– Ты чего там застрял!? – прервал ход его мыслей голос хозяина.
«Что со мной было?.. – подумал Аша, поспешая за Сихорой. – О чем они говорили?..»
2
Впоследствии Сихора частично (чтобы поверять ему почту, курьерские передачи, имена нужных людей и прочее) передал Аше их разговор с Захарией. По мере того как Аша слушал хозяина, он понимал, что назревает и уже оформилось в виде идеи-заговора нечто непоправимое. С легкой руки лавочника Сихора с жаром проповедовал, что Филистия только-только приходила в себя, восстанавливая разрушенные города, засеивая разоренные поля, вновь собирая армию. На пеласгов «в общем их деле мщения евреям» пока рассчитывать не приходилось. Оставались амаликитяне и аммонитяне с моавитянами. Другие царства находились далеко. Впрочем, земля Амалика тоже не была соседним двором. Простираясь на весь юг, этот воинственный народ не раз сдерживал Египет, воюя с фараонами и тем самым ослабляя их силы, что, конечно, было на руку и филистимлянам, и Израилю. Оставались Моав и Аммон. На моавитян Сихора сразу замахал руками: «Их армия не сильнее евреев, только и умеют, что нападать на безоружных да на женщин с детьми». За царем же аммонитян Наасом закрепилась слава почитателя справедливости и чести, а также ненавистника своих братьев – граничащих с ним восточных колен Манассии и Гада. По словам Захарии и по собственным убеждениям Сихоры, Нааса можно было (при мудро выстроенной дипломатии) склонить к мысли о захвате галаадского Иависа, а потом, когда Саул соберет армию и придет мстить, – и всего Израиля. Как казалось Сихоре, главным, чем можно заинтересовать Нааса, был дальнейший передел ханаанской земли между аммонитянами и филистимлянами.
«Где взять денег и армию, чтобы свергнуть Саула? – размышлял Сихора. – Захватить и уничтожить ненавистный всем город. Евреи увидят Иавис окруженным, посчитают это Божьим наказанием, а как дознаются, кто во главе войска, так и вернется ко мне и честь, и уважение. Армии у меня нет, но она есть у Нааса Аммонитянина, который, знаю, давно точит свои клинки на Израиль».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
