Энергормы. 3 том. «Город мёртвых тел»

– Прости, но ты новенький. К тебе пока доверия такого нет, чтобы доверить тебе свой сон.

Дима понимающе кивнул. Он ожидал этого. И всё равно было больно. Как будто его снова отметили, как «чужого». Не равного. Не своего.

Он опустился на своё место, прижав Леру к себе. Она уже задремала, уткнувшись лицом в его плечо.

Горелка мерцала, как маленькое сердце, пульсирующее в темноте. Игнипласт внутри неё не гас, не сгорал, не таял. Только светился, тихо, почти мирно.

Дима смотрел на него. Потом на Евгения, провожающего Феррографа взглядом. На Александра, который устраивался поудобней, готовясь к дежурству. На Михаила, уже завернувшегося в спальник.

Сам он не мог уснуть. Он думал.

«Плюшевый мишка»…

«Жить с ним»…

«Звёздная пыль…»

«Элементы…»

Имя, которое он слышал только в легендах – Феррограф.

Он не знал многого. Но он начинал понимать одно: эти люди – не просто путешественники. Они знают слишком много, чтобы быть просто сталкерами или торговцами. Они знают, что происходит в мире.

Глава 3. Тайна винтовки

Полночь легла на руины города, как чёрный покров – плотный, непроницаемый, наполненный затаённой опасностью. Воздух был тяжёл и холоден, будто сама ночь дышала сквозь трещины в бетоне. Где-то далеко завыл энергорм, его голос эхом отразился от обломков зданий, будто предупреждая: здесь не место для живых.

Дима лежал, прислонившись спиной к обвалившейся стене. Лера спала, уткнувшись ему в плечо, её дыхание было частым, но спокойным. Он же не мог сомкнуть глаз. Его «проклятие» не давало покоя – кожей он ощущал каждый шорох, каждый шаг монстра по асфальту, каждый вздох из глубины разрушенных домов. Они были рядом. Один, другой… целая стая. Но ни один не решался войти. Словно этот уголок был под защитой чего-то или кого-то.

Александр заметил, что Дима не спит. Он сидел у горелки, проверяя снаряжение, время от времени поглядывая на мальчишку.

– Не спится? – спросил он, не оборачиваясь.

– Я не привык спать на поверхности, – ответил Дима едва слышно, чтобы не разбудить сестру. – Монстры так близко. Я слышу каждого. Каждый их вздох, каждый шаг.

Александр задумчиво кивнул, словно вспомнил что-то далёкое.

– И этот дар проявляется только на поверхности?

– Да. Под землёй мне спокойнее.

– Что ж, в следующий раз будем ночевать под землёй. Покажешь нам укромные места?

– Конечно.

Несколько минут повисло между ними молчание. Только потрескивала горелка, да где-то вдалеке скрипела ржавая труба на ветру.

– Странно, почему эти монстры нас не находят и не нападают? – наконец произнёс Дима.

Александр усмехнулся, отложив бронежилет в сторону.

– Это всё из-за винтовки. Они думают, что тут поселился могучий энергорм – Аэрион. Из его ядра сделана эта винтовка.

Дима нахмурился:

– Энергорм Аэрион?

– Не слышал о таком? – Александр потянулся за винтовкой и положил её на колени и начал рассказывать. – Это практически ручной монстр, которого люди начали выращивать как домашний скот. Большой, сильный, с огромными крыльями. Он очень похож на грифона из мифов старого мира, но только он птица полностью, просто с четырьмя лапами. Надеюсь, понятно описал?

Дима кивнул, внутри него уже зарождалось восхищение.

– Да. Он, должно быть, красивый.

– Очень, – кивнул Александр. – Его серебристое оперение переливается перламутром на солнце, а гордая манера придаёт статности. Но он не капризный. Напротив, если его хозяин испытывает трудности, то и он переносит все невзгоды вместе с хозяином. Он очень верный.

Дима повторил имя, благоговейно:

– Аэрион…

– Эта винтовка сделана из ядра старого Аэриона. Питается особым минералом – Темпезитом. Или по-простому – камнем бурь.

Александр взял винтовку в руки. Серебряное свечение вырывалось из щелей и стыков между металлом, а возле приклада была колба с удерживаемым в ней кристаллом на специальных фиксаторах. Он вскинул винтовку и посмотрел в оптический прицел, будто проверяя готовность.

– Стреляет практически беззвучно. Можно стрелять без пуль. Элементный разряд будет лететь недалеко и ранить не летально.

Дима ухмыльнулся:

– Зачем вы мне всё это рассказываете? Вас что раньше никто не грабил?

Александр удивился такой реплике, но через секунду рассмеялся коротким, сухим смехом.

– Действительно. Наверное, мне просто хочется поговорить. Да и ты не похож на вора.

Дима опустил взгляд, потом медленно сказал:

– Я, может, и не похож. Да и бежать… с Лерой у меня не получится. Кроме этого, я ещё помню, что такое добро. Я воспитывался в бункере, где взаимовыручка была обыденностью. Но другие… в общем, забудьте всё, что знали о мире, о людях. Тут свои законы. Тут – тот, кто сильнее или хитрее, тот и выживает.

Он сделал паузу, затем добавил:

– Ваша винтовка – это очень ценный товар. Пока она с вами, за вами будут охотиться не только монстры, но и люди.

Александр нахмурился, посмотрев на оружие в своих руках.

– И что ты предлагаешь?

– Самое простое – обменять её на еду и снаряжение. Или замаскируйте под обычное оружие. Но это будет сложнее.

– Обменять говоришь? – Александр задумался. Его взгляд ушёл вдаль, будто он просчитывал возможные варианты, взвешивал цену каждого решения.

Молчание затянулось. Только ветер свистел между обломками, и где-то внизу, в темноте, рычал монстр, которому не досталось добычи.

Наконец Александр заговорил:

– Знаешь, Дима… Я много видел в этом мире. Я воевал, я терял друзей, я встречал людей, которые ради одного патрона готовы были убить родного брата. Но я также видел тех, кто делится последним куском хлеба с незнакомцем. Таких, как ты.

Он посмотрел прямо в глаза Димы. В его взгляде не было подозрения. Только интерес. И доверие.

– Ты прав. Это оружие слишком ценно. И слишком опасно. Если мы попадём в поселения, где власть принадлежит бандам или сталкерам, и они узнают о ней, тогда нам не сбежать.

Дима кивнул. Он знал это. Слишком хорошо знал.

– Но мы не можем просто отказаться от него, – продолжил Александр. – Без этой винтовки мы бы не выжили в пути. Она наша страховка. Но ты прав – нужно найти способ скрыть её истинную природу.

Он встал, протянул руку Диме:

– Так что, если ты согласен… ты можешь помочь нам. Ты знаешь эти земли. Ты знаешь, где можно спрятаться, где можно найти торговцев, где стоит остановиться. И если ты действительно хочешь уйти отсюда… то, обязательно мы найдём способ взять вас с Лерой с собой.

Дима долго смотрел на протянутую руку. Потом осторожно, почти боясь, что это сон, протянул свою.

– Я согласен.

В эту секунду в голове у него вспыхнуло имя: Валя. Он не забудет её. Ни сегодня, ни завтра, никогда бы то ни было. Но жизнь шла вперёд. И теперь у него появилась новая цель. Не просто выжить. А выбраться отсюда. Живыми.

Ночь не была спокойной. Она уходила, оставляя после себя запах страха, крови и смерти.

Александр вернулся на своё место, положив винтовку возле себя:

– Постарайся уснуть.

Дима коротко кивнул:

– Хорошо.

Он лег, прислонившись спиной к холодной стене, обнял Леру, которая уже задремала, уткнувшись ему в плечо. В голове его мысли метались, словно стая энергормов под луной. Он думал о Вале. О том, как она бежала, как её застрелили. Как всё могло быть по-другому.

«Валя… если бы ты тогда не побежала, было бы всё по-другому? Нет. Эти люди решили помочь и помогли, независимо от её смерти. Впрочем, она всегда была импульсивной и даже безрассудной. Но ей всегда удавалось выкручиваться из передряг. Даже когда она решила выкрасть еду у соседей, всё обошлось. Может, потому что она девчонка?»

Дима не считал Валю красивой или привлекательной. Она была просто другом. Нет, даже меньше – просто знакомой. Но теперь её больше не было. И он чувствовал пустоту внутри, будто часть его самого вырвали.

Мысли о детстве в бункере полезли, как слизни на плоды в саду:

«Мама, папа… Я скучаю. Знали бы вы, кого мы повстречали. Люди из большого мира. Не просто с поверхности – издалека. Они рассказывают о городах, поселениях, о людях в них. Я скучаю…»

Глаза его закрылись. Сознание провалилось в беспокойный сон.

Сны были тревожными. Полными звуков монстров, лязганьем челюстей по обглоданным костям, скрипом когтей по голому бетону, голодным рыком. Он видел, как Валя бежит, как пуля разрывает воздух, как её тело падает. Он слышал её голос, шепчущий: «Почему ты не остановил меня?» Он хотел ответить, но слова застревали в горле. И снова, и снова он просыпался во сне, вздрагивая, потный, с бешено колотящимся сердцем.

Но вот – реальность.

Резкий толчок. Лера трясла его за плечо.

– Проснись! Ну же!

Дима рывком сел. Криков не было. Только звуки. Глухие удары. Шипение. Треск дерева под чьими-то лапами. Затем – рык. Низкий, животный, наполненный яростью.

Евгений стоял напротив монстра. Его элементная винтовка мерцала в полумраке комнаты, готовая к выстрелу. Он был один. Против существа, которое казалось воплощением кошмара.

Это был жуткое создание: высотой почти с человека. Крепкое, покрытое чешуйчатой бронёй тело. Оранжевая чешуя блестела в лунном свете, как медная кольчуга. Хребет и голова увенчаны рядом шипов, острых как ножи. Огромные кожистые уши то и дело поворачивались, улавливая каждый шорох. Вертикальные зрачки глаз – холодные змеиные. Шею окаймляла странная складка твёрдой кожи – не воротник, не панцирь. Из неё торчали острые наросты, будто она выросла, защищая самое уязвимое место монстра. Мускулистые лапы уверенно ступали по бетонному полу, когти впивались глубоко в поверхность, оставляя царапины, словно предупреждающие: здесь прошёл кто-то сильный. За выгнутой спиной как у кошки виднелись два тонких и длинных хвоста. Если судить в общем, то монстр был похож чем-то на кошку переростка и дракона.

Монстр наступал медленно, не спешил, но с пониманием, что ему уже никто не навредит. Его лапы были огромными, с длинными когтями, которые сверкали, будто стальные ножи. Когда он поднял правую лапу, воздух словно задрожал вокруг него от мощи или от неотвратимости. Это был не просто зверь – это была машина для убийства.

Александр и Михаил лежали поодаль, корчась от боли. Один держался за живот, второй за ногу. Кровь темнела на их одежде. Ни один из них не мог встать.

Евгений выстрелил от бедра. Звука практически не было. Серебристый разряд вырвался из ствола, пробил чешую, но явно не причинил существенному вреда. Монстр лишь грозно рыкнул и замахнулся лапой.

Евгений инстинктивно подставил руку, что была обмотана тряпкой. Зверь ударил.

Удар был такой силы, что человек отлетел, как мяч, ударенный ногой. Он врезался в стену, скользнул вниз по бетону.

Лера тихо плакала, вцепившись в руку Димы. Её лицо было белым, глаза расширены страхом.

– Что делать?! – прошептала она.

Дима не ответил. Он не знал. Бежать? Как, куда? Монстр в двух шагах – не успеть. Александр и Михаил вне строя. У них нет оружия. Только топорик Леры и камень у его пояса. Это смешно. Это смерть.

Монстр приблизился к Евгению. Огромная пасть раскрылась, обнажая зубы, похожие на кинжалы. Он собирался добить раненого.

Не голос, а нечто глубже. Зов, который рвал его изнутри.

Чувство, которое он так долго подавлял. Боль, которую он пережил. Гнев, что питал. И имя – Валя. Образ её лица. Её смех. Её падение. Кровь на асфальте. Нелепая смерть. Он вскочил. Резко. Будто пружина, сжатая годами страха, внезапно распрямилась.

Подхватил топорик Леры и с разбегу ударил чудище промеж рёбер. Монстр не ожидал атаки сбоку. Он лишь повернул голову. Маленький самодельный топорик сломался, но кусок его застрял в плоти монстра. Кровь хлынула струёй на пол. Монстр завыл – не просто от боли, но от удивления. От вероломства. Он не считал ребёнка угрозой.

Зверь резко отмахнулся лапой – неуклюже, как от пчелы, которая внезапно укусила. Удар пришёлся в плечо. Дима отлетел, словно тряпичная кукла. Он врезался в стол, тот развалился под ним, обдав щепками и пылью.

– Дима! – закричала Лера.

Монстр развернулся к нему. Пасть раскрыта. Он будет убивать.

Но в этот момент раздался выстрел.

Глухой, мощный. Не из винтовки. Из гранатомёта. Александр. Он всё ещё был жив. Лежа на боку, он направил ствол оружия в сторону монстра и нажал на курок.

Граната врезалась в бок существа. Вспышка. Взрыв. Монстр отбросило в сторону, он ударился о стену, оставляя на ней трещину. Взвыл. Пытался встать. Но ноги подкосились.

Евгений, держась за руку, встал. Его взгляд был сосредоточенным, как у хищника, решившего добить жертву. Он поднял винтовку и выстрелил в голову.

Разряд попал точно в глаз. Монстр дернулся. Его тело судорожно затрепетало. Потом вздыбилось в последнем порыве и рухнуло окончательно.

Тишина. Только дыхание раненых, плач Леры и мерное горение Игнипласта в горелке.

Дима лежал на полу, чувствуя боль во всём теле. Он не помнил, как упал. Не помнил, как ударился. Но он был жив. Все были живы.

Александр пополз к товарищу. Михаил стонал, но держался. Лера бросилась к Диме, помогая ему сесть.

– Ты жив! Ты жив! – повторяла она, как заклинание.

Евгений опустился рядом. Его рука была разорвана, но под повязкой что-то мерцало. Защитный наручи? Браслет? Украшение? Он него веяло чем-то зловещим и тёмным.

– Что это?, – прошептал Дима.

Евгений посмотрел на свою руку, на браслет:

– Это… – детектив помедлил со словами. – Это память.

Дима не понял, но не стал спрашивать. Сейчас это не важно.

Александр осмотрел раны своих товарищей.

– Нужно уходить. Этот выстрел мог привлечь других.

Евгений посмотрел на Диму:

– Ты сегодня спас нас. Спас меня.

Дима покачал головой:

– Нет. Это вы спасли нас. Я просто… не позволил вам погибнуть.

На горизонте рассвет становился ярче. Золотистый цвет превращался в оранжевый. Свет начал касаться разрушенных стен, словно пробуя их на прочность.

Город мёртвых тел не проснулся. Но он всё ещё был жив. Жив в своей жестокости. В своих опасностях.

Дима медленно приходил в себя, но не мог избавиться от липкого ощущения – будто кожа его всё ещё наэлектризована, будто внутри него гудит что-то чужое, глубокое и непонятное. Он сидел, прижавшись спиной к разбитому столу, держа плечо, разодранное когтями монстра. Кровь сочилась сквозь пальцы.

– Дим, у тебя кровь, – прошептала Лера, указывая на глубокие борозды на его плече.

Он только кивнул. Слишком много боли. Слишком много мыслей. Но больше всего его тревожил Евгений. Тот странно держал руку – неестественно напряжённой, словно под повязкой что-то жило, не давая ему покоя.

Евгений стиснул зубы, вцепился пальцами в браслет – большой, бронзовый, с огромным аметистом в центре. В камне… нечто двигалось. Не просто игра света или отражение огня горелки. Нет. Это было зловещее, тёмное, почти живое. Он едва заметно дернулся, как от удара тока, и отвёл взгляд от детей.

– Я же говорил, что ночевать на поверхности – самоубийство! – вырвалось у Димы.

Евгений, всё ещё хмурясь, ответил:

– Похоже, ты был прав. Мы три ночи провели так, но это было ближе к окраинам. Похоже, чем ближе мы к центру, тем сильнее энергормы.

Александр, раненый в ногу, затянул «шнур жизни» на штанине, перекрывая кровоток. Он полз к рюкзаку, достал аптечку и несколько бинтов. Его лицо было бледным, но глаза – острыми, сосредоточенными. За его спиной Михаил лежал, кряхтя от боли. Раны на животе и груди были глубокими, едва не вспороли внутренности.

– Старайся не двигаться, – сказал Александр. – Сейчас я тебя «соберу», и мы пойдём.

Михаил усмехнулся сквозь боль:

– Да не торопись, себя перемотай, а то из тебя всё выльется.

Их разговор был странным. Полным шуток, которые не смешны, но нужны для того, чтобы не сойти с ума от боли. Это помогало. Помогало сосредоточиться на важных действиях.

Евгений, несмотря на собственную боль, протянул руку к Александру:

– Давай, я перевяжу ногу. А ты не отвлекайся.

Лера, видя, как взрослые заботятся друг о друге, тоже нашла в себе силы. Она оторвала кусок от своей футболки и неумело перевязала плечо брату. Дима даже заметил, как боль стала чуть терпимее.

Когда Михаил и Александр были перевязаны, солдат обратил внимание на Евгения:

– А ты чего молчишь, будто сам не получил оплеуху? Давай, иди – мы тебя осмотрим.

Евгений помедлил, потом медленно начал разматывать повязку. Под ней не было раны, лишь сломанная рука, но работающая.

– Так-с, где у нас шина? – спросил Александр, раскрывая аптечку.

Евгений немного скривился, но не от боли – скорее от внутреннего напряжения. Михаил, двумя руками, аккуратно расстегнул браслет и положил его перед Евгением.

Пока мужчины занимались перевязкой, Дима не мог отвести взгляд от браслета. Он лежал на полу, мерцая в свете Игнипласта, будто ждал чего-то. Что-то в этом предмете притягивало его, будто он знал: это не просто украшение.

Евгений заметил его взгляд.

– Можно взглянуть? – осторожно спросил Дима.

Детектив коротко кивнул, сжав зубы от боли в руке:

– Да.

Дима осторожно потянулся. Только кончик пальца коснулся холодного металла – и браслет дернулся. Не просто колыхнулся, нет – он будто захотел схватить его. Дима резко одёрнул руку, сердце заколотилось в груди.

Евгений усмехнулся:

– Осторожно. Укусит.

Браслет снова дернулся. Затем ещё раз. Теперь стало ясно – он реагировал на тело убитого монстра. Тянущее движение, как если бы что-то внутри камня искало связь с мертвецом.

Евгений нахмурился. Он вспомнил, как всё это начиналось. Как Проныра, его верный энергорм, погиб. Как его тело исчезло. Как браслет оказался рядом, как бы случайно выпавший из кармана. И тогда, как сейчас, он чувствовал – в камне что-то проснулось. Он старался не обращать внимания, даже стал отрицать, что браслет живёт сам по себе. Но, возможно, душа монстра пробудилась в ним. Или нечто более древнее.

Тем временем Дима, разрываемый любопытством, что победило страх, снова потянулся к браслету. Едва взяв его в руки, он не успел ничего понять – как по всему телу ударил электрический разряд. Звёздная пыль в браслете вступила в реакцию с его «проклятием». Дима закричал от резкой боли в теле. Голова загудела. Он услышал весь город разом – каждый голос, каждый шаг, каждый крик. Сознание на секунду разверзлось, как книга, которую прочли вслух в одно мгновение.

Дима выронил браслет. Он задыхался, дрожал…

Александр аж вздрогнул от реакции Димы на прикосновение к браслету-аркану:

– Малой, ты чего?

– Простите… я больше к нему не прикоснусь. – Прошептал Дима отступая назад.

Евгений хмыкнул, поднимая артефакт.

– Надо будет по спрашивать у знающих людей, обо всём этом.

Он встал, подошёл к телу монстра. Браслет вибрировал в его руке, как будто хотел коснуться плоти. Он поднёс его почти вплотную. Вибрация усилилась. Из камня потянулась едва заметная нить энергии, соединяющая монстра с аметистом.

Все замерли. Михаил, всё ещё держащий живот, пробормотал:

– Что это ещё за фокусы?

Евгений не ответил. Он просто стоял, глядя, как тело монстра теряет плотность, как кожа становится сухой, как будто пролежала на солнце несколько дней. Поток энергии продолжался около минуты, затем прекратился.

Евгений опустил браслет, сказав сухо:

– И об этом тоже…

Александр, поправляя ленту самозарядного гранатомёта, посмотрел на товарища:

– Женя, если ты ещё имеешь от нас секреты, прошу – на стол.

Евгений усмехнулся, пряча браслет в карман:

– Ребят, я богом клянусь, я понятия не имею, что это вообще сейчас было.

Александр рассмеялся:

– Да шучу я. Мы уже привыкли к твоей загадочности. Ты ведь нам толком и не объяснил, кто такой «Докер». Мы только поняли, что он злодей и контрабандист. Да, впрочем, нам этого и достаточно. Главное – чтобы дело выгорело, и все при этом остались живы.

Михаил, поправляя бинты, добавил:

– И чтобы никто не стал частью одной из легенд. Терпеть не могу эти сказки.

Дима и Лера переглянулись. Они понятия не имели, о чём эти люди говорят. Для них «Докер» был лишь чьим-то именем. Но для Евгения – это был кошмар, который он не смог оставить позади.

Взрослые начали собирать вещи, руки двигались привычно, почти механически – за годы выживания в руинах они научились упаковываться быстро. Но внезапно Александр замер, настороженно вслушиваясь во тьму. Михаил, заметив это, сухо хмыкнул:

– Что у дураков мысли одинаковые? Куда мы пойдём по темноте?

Его голос звучал с издёвкой, но под ней скрывалась тревога. Ночь за стенами города не спала, и каждый шаг вне укрытия был словно бросок костей.

Дима поднял голову. Его лицо было бледным, покрытым потеками грязи и крови, но глаза горели решимостью.

– Я проведу. Тут недалеко – вход в подземелье.

Все повернулись к мальчику. Он стоял, прижимая окровавленную руку к груди, будто хотел удержать в себе остатки сил. Александр жестом подозвал его к себе.

– А ты чего молчишь? Ладно этот большой упрямый дядька, – он кивнул на Евгения, который закатил глаза и отвернулся, – а тебе, мальцу, жаловаться взрослым положено.

Александр размотал импровизированную повязку с руки Леры, осмотрел рану – не глубокую, но требующую внимания. Быстро и аккуратно он наложил новый бинт, как положено, с лёгким напутствием:

– Держись. Ещё немного – и будет время отдохнуть.

Дима кивнул, но взгляд его был направлен вдаль, будто он уже видел то, что скрывала ночь.

– Я проведу, только монстры внизу. Их много.

Михаил хлопнул затвором автомата, проверяя готовность оружия.

– К монстрам-то мы как раз готовы. Спать уже не будем. Если бы все бодрствовали, эта кошка нас так не потрепала.

– Это уж точно, – согласился Александр, перебрасывая ремень гранатомёта через плечо.

Только Евгений молчал. В руках он крутил браслет, как будто пытался прочесть в нём ответы на вопросы, которые не давали ему покоя. Его взгляд стал задумчивым, почти отстранённым. «Есть ли в этом городе люди, которые разбираются в монстрах не как в добыче, а с научной точки зрения? Если есть те, кто понимает их происхождение… или даже может ими управлять?»

Раньше его интересовал только человек – его законы, его пороки, его судьба. В городе Закатов монстры водились, но они были скорее досадной помехой, чем реальной угрозой. Опасные твари обитали за периметром, а он всегда оставался внутри, за забором, за энергетическими куполами и законом в кармане. Теперь же он сам оказался за чертой. Здесь, среди руин, человеческие законы давно стали прахом. Здесь не было места для справедливости. Только жизнь и смерть.

Евгений глубоко вздохнул и сказал просто:

– Веди нас.

– Хорошо! – кивнул Дима. – Я отведу вас к дяде Володе. Там можно будет отдохнуть, перевязаться. Правда, он попросит услугу в обмен. Но, думаю, ничего сложного не будет.

Александр хмыкнул:

– Если только не «изменить мир к лучшему», то мы потянем.

Взрослые коротко рассмеялись – не весело, а скорее чтобы сбросить напряжение. Группа покинула здание, осторожно ступая по обломкам, будто опасаясь, что ночь услышит каждый их шаг.

Дима быстро свернул с дороги, уводя всех в узкий переулок между полуразрушенными домами. Шли молча. Обломки бетона, торчащие из земли, казались хаосом, но, если присмотреться – можно было заметить еле уловимый след, протоптанную тропу. Камни качались, но не рушились под ногами.

Неожиданно с одной из крыш сиганул энергорм – длинный, щуплый, с чешуйчатой кожей и множеством конечностей. Он зашипел, оскалив пасть, полную игольчатых зубов. Но пуля из автомата Михаила нашла цель раньше, чем тварь успела прыгнуть. Она дернулась и рухнула вниз, исчезая в темноте улицы.

Скоро Дима остановился у старой железной двери, покрытой ржавчиной и следами времени.

– Тут подвал, а дальше – дыра в стене. Это проход. Приготовьте свет.

Каждый достал свой фонарик. Михаил прикрепил свой на ствол автомата, готовясь к возможной встрече. Железная дверь скрипнула, когда Александр её толкнул. Группа шагнула внутрь, в подземную тьму, где воздух был холодным, сырым и плотным, будто хранил в себе дыхание забытого мира.

Глава 3. Допрос под землёй.

Кромешный мрак катакомб давил на плечи, будто невидимая рука времени, которая не желала выпускать их из своих объятий. Группа двигалась медленно, пересекая один подвал за другим, преодолевая прорытые вручную тоннели, где земля осыпалась прямо под ногами, а воздух был густым и затхлым, как дыхание умирающего. Иногда приходилось ползти по скрипучим трубам, опасливо переступая над обломками арматуры, торчащими, словно шипы древнего чудовища.

Дима шёл первым, за ним следовал Александр с автоматом наперевес, готовый к любому движению в темноте. Лера шла чуть позади, без своего топорика, но с воспоминанием о ночном монстре, всё ещё лежащем где-то там, с её оружием в теле. Она так и не решилась подойти и забрать его. Слишком страшным был монстр, пусть и мёртвый. Замыкал группу Евгений, его элементное ружьё светилось еле заметным голубым светом, но в этих тесных стенах оно было едва полезнее палки.