Энергормы. 3 том. «Город мёртвых тел»

Но ответа не было. Никто не видел источника. Только пули летели, медленные, почти ленивые, но смертельные. Они не рвали воздух, они плыли, как тени среди мрака.

Ещё один свист. Пуля ударила в металл – рикошет. Осколки бетона взметнулись вверх, одна попала Лере в щеку. Она не вскрикнула. Только сжала зубы.

Дима всё понял.

Это был выстрел из дальнобойного оружия с глушителем. Медленные пули. Высокоточные. Это не были случайности.

– Лежи тихо, – прошептал он сестре и остался стоять.

Он напряг всё тело. Прислушался. Не к словам, не к шагам, не к дыханию – к вибрации. К малейшему колебанию воздуха. К движению частиц, которые неслышны для обычных людей.

И тогда он услышал это. Тихий, едва уловимый звук выстрела.

Не из автомата. Не из дробовика. Из чего-то другого. Чего-то, что могло убить без предупреждения.

– Там! – крикнул кто-то из сталкеров. – На крыше торгового…!

Но голос оборвался. Новый свист. Новый удар. Тело упало.

От большой группы осталось пять человек.

Они рассредоточились, прячась за обгоревшие корпуса машин, стараясь дышать бесшумно, двигаться без следа. Но страх уже разъедал их. Они знали – смерть рядом. И она играет.

И вот появились двое. Они вышли из тумана, будто сами родились из него. Быстро. Слажено. Один – высокий, в камуфляже, с винтовкой через плечо. Второй – ниже, широкоплечий, с гранатомётом и коротким стволом на поясе.

Первая граната полетела в укрытие, где прятался один из сталкеров. Вспышка. Грохот. Металл скрутило, как бумагу. Огонь вырвался наружу, осветив лица умирающих.

Дима почувствовал удар в грудь. Не физический – звуковой. Громкий взрыв болью отдался в теле. Он сжал зубы, чтобы не закричать, но не смог удержаться. Собравшись, он бросился в сторону – в кювет, заполненный водой и мусором. Туда, где звуки будут заглушены водой, станут мягче. Туда, где его «дар» станет менее болезненным. Потому что именно это и делало его особенным. И проклятым.

В этот момент он чувствовал каждый звук, каждую вибрацию, каждую каплю крови, которая покидала тело одного из сталкеров. Он чувствовал, как в голове одного из них взорвалась пуля, как второй начал задыхаться от раны в животе, как третий начал молиться, хотя давно забыл слова.

Он слышал смерть. И знал, что она здесь не просто так.

Эти люди пришли не ради денег. Не ради власти. Они пришли за ними. За детьми.

***

Последний из сталкеров, тот, кто не успел даже толком спрятаться, выскочил из-за машины с поднятыми руками. Его лицо было белым от страха, рот дрожал.

– Я сдаюсь! Забирайте всё! Хабар, детей, оружие… только не..!

Одиночный выстрел, перебил его – обычный, из военной винтовки – пробил его грудь. Он дернулся, будто его ударили невидимой рукой, и рухнул на землю. Глаза остались открытыми. В них застыло недоумение: «но я же сдался.»

Солдат только фыркнул:

– Мусорная крыса.

Второй военный уже подхватывал Леру. Девочка брыкалась, царапалась, кричала:

– Пустите! Пустите! Я никуда не пойду!

Но он не обращал внимания. Просто закинул её через плечо, как мешок с картошкой, и пошёл прочь от трассы, туда, где между руин ещё держался туман.

Дима выбрался из кювета, весь мокрый, покрытый грязью и лужей крови, которая не была его. Он шатался от боли в теле, но глаза – они были ясными. Он сделал Лере жест: «Тихо». И она замолчала. Только сжала кулачки, стараясь сдержать слёзы.

– Спасибо… что помогли, – прошептал он, чуть заикаясь.

– Да не за что, – ответил солдат, беря его под руку. – Правда, спасение вас в план не входило. Но один детектив… очень человечный он, вот. Ему спасибо скажете.

Они двинулись следом за товарищем. Лера постанывала. Болел живот. Болело всё внутри. Она не понимала, куда её несут. Кто эти люди. Почему взяли их. Почему не убили.

– Вас же трое детей было? – спросил солдат. – Успел улизнуть?

Дима опустил взгляд.

Голос предательски задрожал.

– Нет… Убили. Девушка Валя. Они планировали её сдать в рабство. И она…

Он не смог закончить.

Сжал зубы. И только про себя трижды повторил: «Это моя вина».

«Если бы сказал «нет». Если бы не согласился. Если бы не повёл их на поверхность, уверенный в своём проклятом даре. Если бы не надеялся, что сможет защитить. Если бы…»

«Чёрт», – едва слышно прошипел он себе под нос.

– Жаль девчушку, – сказал солдат. – Но тут ничего не попишешь. А вообще, чего это вы одни без взрослых вышли на поверхность?

Дима молчал.

Ответ был прост – голод.

– У нас в поселении я второй по старшенству. Мы долгое время голодали, – наконец сказал он. – Самый старший дядя Володя отказал Вале и она пошла ко мне. Она постоянно повторяла, что где-то в районе старого рынка есть спрятанная карта. На ней указано место, где спрятан тайник с едой.

Солдат протянул:

– Вот оно что… Голод и лютого зверя из норы вытащит.

Они шли молча. Только Лера всхлипывала, прижав руки к животу. Только шаги скрипели по мокрому асфальту. Только в голове у Димы снова и снова вращалось одно имя: Валя. Живая. Смеющаяся. Упрямая.

Убитая.

Он знал, что никогда не забудет этого дня. Не потому, что его спасли. А потому, что спасли слишком поздно.