скачать книгу бесплатно
– До сих пор ни одному Посланнику не удавалось познать тайны перевоплощений, – покачал головой Лоэнор. – И мне приходит на ум лишь одна мысль – не помог ли ему Тирг обрести запретные знания, что ревностно хранят боги и не рискуют ведать другим Эрве.
– Один меч похищен, – с досадой заключила девушка.
– Меч Ярха, – кивнул Лоэнор. – Благодаря вам, оружие Анориса в надежных руках. И у нас есть шанс в предстоящей битве, – успокоил друзей он. – Нам неведом истинный путь врага, но мы знаем его цель. Ведь такие Мечи так просто не крадут.
– Как оказались в Эруаде Мечи самих богов? – вытаращив глаза, еле слышно произнесла Милана. Во всех летописях и учебниках они упоминались как зачарованные эльфийские клинки, что были созданы для борьбы с разъяренными орками ШруанУра. В свое время даже эльфы не могли взять в толк историю происхождения оружия. И лишь когда пара несчастных, попытавшихся овладеть ими, пали ужасной смертью, Эрве осознал истинную их природу.
– Анорис и Ярх утратили их во времена восстания Тирга. Пожертвовав собой, они заключили старшего брата нерушимыми оковами и сами оказались заперты в мрачных глубинах внутри нашего мира. Потеряв связь со своей Обителью, боги не смогли удержать Мечи, и те низринулись с небес в Эруад, оказавшись в Хадалмаре.
– Получается Анорис и Ярх не были заодно с Тиргом? – взволнованно поинтересовалась девушка.
– Такие слухи блуждали по Большой Земле одно время…
– И, кажется, мне известно, кто их первоисточник, – сверкнула глазами эльфийка. Друзья все больше удивлялись тому, как ловко гном обставил ложными легендами предательство Тирга, как грамотно он рассчитал все ходы. Вот только на последней стадии его безупречного плана возникли трудности, перечеркнувшие весь многовековой труд. Насколько надо быть уверенным в успехе, чтобы вот так просто потерять один из артефактов буквально на пустом месте. Или, впав в эйфорию от свершившегося, он потерял всякую бдительность и решил, что уже никто не сможет вмешаться и забрать Клинки, коим нет равных на просторах Эруада.
– Лоэнор, ты сказал, что знаешь его цель. Неужто Зарбасунир планирует каким-то образом освободить Тирга из заточения? – отбросив нахлынувшие мысли, спросил Флаури.
– Ты все верно понимаешь.
– Что же это значит? – непонимающим взглядом уставился на эльфа юноша.
– Тирга сдерживают две сущности. Чтобы попытаться освободить его, Зарбасуниру необходимо знать место, где пространство между мирами имеет брешь. Во времена противостояния богов такой разлом существовал в недрах современного Тираубена. Город тогда построили как раз на месте, откуда в Эруад врывались безумные твари Глубин Сущего. А сам портал был запечатан Эрве. И есть вероятность, что Тирг заточен именно там. И Зарбасунир об этом прекрасно осведомлен. Однако нет гарантии, что подобное предположение правдиво. Он, несомненно, не рискнет нападать на Тираубен, заведомо не зная об истинной цели. Но что-то мне подсказывает о существовании магической связи Обладателя и его Клинка. Ведь как бы далеко ни находился Ярх, его Меч будет тянуться к нему всеми силами. Как бы Зарбасунир не нашел эту ниточку.
– Если гном найдет связь, мы можем не успеть остановить его. Особенно, если окажемся в другой части Эруада, – заключил Флаури.
– Не беспокойся. Как только Коготь Опустошения, он же Меч Ярха, отыщет путь к своему Обладателю, Чешуйчатый Змей не останется в неведении. На данный момент они едины, – сложил руки на груди эльф.
– А у Тирга был свой Меч? – поинтересовался юноша.
– Несомненно. Но о его местонахождении не было известно никому. По крайней мере, до сих пор, – неопределенно ответствовал Высший. – Хочется верить, что о нем не ведает наш враг. Иначе он обретет невиданное могущество.
Милана вдруг закопошилась в небольшой кожаной сумке, что подобрала на месте падения Флаури. Достав знакомую юноше книгу, она с надеждой спросила:
– Может, содержащиеся здесь записи помогут нам?
Лоэнор взял труд великого Кгауни и несказанно удивился.
– Как вам удалось отыскать ее? – переворачивая страницу за страницей, произнес эльф.
– Зарбасунир помог… – сурово ответил Флаури.
Посланник Анориса слышал разные истории о временах, когда Кгауни создал сие творение. Одни твердили, что Эрве сошел с ума и стал придумывать разные небылицы, другие считали его истинным Посланником, которому явился сам Валмалинор, поведав о тревожном будущем. В любом случае его утверждения не нашли поддержки среди Круга Эрве, породив, ко всему прочему, корыстные побуждения завладеть таинственными знаками богов.
Лоэнор смог объяснить друзьям значение того заклинания, что Милана произнесла у Чуда Къёрденфелла. Оказалось, что девушка была тогда права. При помощи древних рун ей удалось воззвать к покоящимся душам Эрве людей, которые смогли вернуть к жизни умирающего Флаури.
Все, что было запечатлено на страницах – Храм Селервилля, лица Эрве, рунные символы и клинки – для несведущего человека ли, эльфа ли, либо какого другого представителя рас Эруада, оказалось бы безумной мешаниной из разных произведений. И только Эрве мог познать тайны, хранящиеся на пожелтевшем пергаменте.
Высший эльф поистине был поражен сходством в мельчайших деталях изображенных Мечей и их оригиналов.
– А вот и Меч Тирга, – проводя изящными пальцами по рисунку, тревожно произнес Лоэнор.
Друзья вытянули шеи, пытаясь разглядеть оружие.
– Там что-нибудь написано о месте его падения? – не сводя глаз с идеально прорисованного божественного Клинка, спросила Милана.
– К сожалению, нет, – покачал головой эльф. – Ни о падении, ни о заключении Тирга ничего не сказано.
– Как же Валмалинор мог знать о том, что эльфов настигнет эта беда? – нахмурился вдруг Флаури.
– Я могу лишь предположить, что Валмалинор догадывался о тайных планах Тирга и его Посланника и поведал Кгауни некие запретные знания в ответ на действия брата. А Эрве людей не следовало делиться ими с остальными. Тогда-то у Зарбасунира и появился шанс… А сам Валмалинор вряд ли мог догадываться о проклятии Эдиана.
– Но гном читал нам про то, что Кгауни предсказал исчезновение эльфов… – начала Милана, но, заметив на лице Лоэнора саркастическое выражение, осеклась и поняла, что Зарба отлично сыграл тогда роль наставника, навешав им лапши.
Эльф закрыл книгу и передал ее девушке. Затем наступило неловкое молчание.
И вдруг Флаури заговорил:
– Лоэнор, – спокойно произнес он, – ты великий и мудрый правитель. Ты хочешь предложить мне бросить мою семью на растерзание приспешникам проклятого гнома? Неужели ваше могучее воинство во главе с Эрве, у которого в руках Меч Анориса, не сможет противостоять Зарбасуниру? Для чего нужен я, обычный парень из деревни Веорна, которому не под силу одолеть даже хулиганов-сверстников?
– Наш мир, Флаури, не что иное, как часть единого могущественного организма. Среди тысяч таких же, ранее он служил Величайшему Отцу всех богов, в том числе и тех, кто властвует над ним сейчас. На бескрайних просторах Глубин Сущего Он со своими сыновьями сражается с бесчисленными ордами демонов и тварей, что населяют те места. И каждый созданный богами мир в освобожденном от чудовищ пространстве призван был тем или иным образом возвращать Высшим силам часть накопленной энергии для продолжения борьбы. В Эруаде такой энергией являлся Осколок Мира, что ежегодно создавали Эрве из даров Чудес. Но для того, чтобы возродить Осколок, нужны были все шесть Эрве и все шесть даров Чудес Эруада.
А теперь главное… 450 год от Первого Восхода. Пятое число июня. Величественный праздник Сарветанг, что проходил в Срединных землях ежегодно… Подходила к концу двадцати однодневная молитва шести Эрве. Осколок Эруада уже сформировался, и боги вот-вот должны были завладеть им. Но случилась страшная беда, последствия которой сотрясают мир по сей день.
Доселе мирные вьорны, нарушив неписаные законы Эруада, сумели выкрасть Осколок из Цитадели Мира, пока Эрве находились в медитации. Что именно толкнуло их на предательство остается загадкой. Но в тот роковой день боги не смогли прийти к единому мнению. Тирг разгневался и стал требовать от братьев жестокого наказания преступивших законы. Его не поддержали. После долгих споров старший бог принял решение самостоятельно. Он оказался непреклонен и выпустил на свободу Зверя Хагерита – Виверну Заснеженного Пика, чтобы уничтожить Эруад. Однако другие боги воспротивились. Они хотели дать шанс этому миру. Во время величайшей магической битвы, что происходила в Глубинах Сущего, в Эруад открылся тот самый путь. Монстры Глубин прорвались через ослабленную защиту, уничтожая все живое, не имея ни жалости, ни сострадания. Ими двигали лишь гнев и ненависть.
День сменялся ночью несколько раз в сутки, реки потекли вспять, моря затопили часть суши, солнце вставало на западе, а садилось где ему вздумается. Катаклизмы терзали обитателей Эруада три дня. И лишь победа богов над Тиргом вернула спокойствие в израненный мир.
Эруад давно не приносит Осколков. А боги не решаются уничтожить его, хоть он и стал бесполезным для Величайшего Отца – ведь в его недрах все еще заточены их братья.
– Получается, что они и освободить их не могут, поскольку те сдерживают Тирга, и уничтожить всех нас, ведь это убьет троицу, – заключила Милана.
– Все верно, – кивнул Лоэнор. – И кто знает, что случится, если Тирг вырвется на свободу. Ведь тогда Анорис и Ярх не задержатся в его тюрьме. Что станет с Эруадом неизвестно. Нам неведомо, что сотворят Высшие Силы. Мир может вернуть свою значимость лишь при единстве шести Эрве, которого, к сожалению, пока не достичь.
Зарбасунир подчинил себе гномов, выгнал с родных земель орков, не позволяя им приблизиться к Чуду ШруанУра – теперь там властвует империя. Вьорны вообще одичали, и рыщут сейчас в Срединных землях, нападая на любого, кто рискнет сунуться в болотистую местность.
– Чтобы вернуть надежду в Эруад необходимо избавиться от Зарбасунира и дать гномам обрести нового Эрве, – продолжала умозаключения девушка. – Затем вернуть оркам их земли с тем же условием и собрать через год новый Сарветанг.
– Или найти утерянный в древности Осколок, – предложил еще один путь спасения мира Лоэнор. – Но о его местонахождении вряд ли кто-то может знать, кроме вьорнов.
Эльф замолчал, сложив руки за спиной. Он более не мог ничего поведать друзьям, чтобы окончательно убедить в правоте собственных суждений, в наличии невероятной угрозы, нависшей над миром.
Флаури, все это время внимательно слушавший историю Эрве эльфов, застыл в недоумении. Казалось, он может вернуться домой к семье и жить дальше, но страшная правда мироздания говорит лишь о том, что он является неотъемлемой частью того самого шанса на спасение. Перед его глазами вспыхнули видения разразившихся кровопролитных сражений в родных местах, трагедии королевств, городов и отдельных подданных – всё, что может случиться, если Лоэнор действительно знает, о чем говорит.
Однажды Эрве уже использовал его – наивного деревенского мальчишку – в своих коварных планах. Сейчас же Флаури почти поверил во многие, казавшиеся порой сказочными, вымышленными, события, случившиеся тысячу с лишним лет назад. И стоит ли игнорировать опасения Эрве эльфов и надеяться на благоприятный исход? Если, и правда, Эруад существует лишь для поддержки какого-то там Величайшего Отца, кем бы он ни был, то юноша просто обязан предпринять все усилия для объединения Посланников. Иначе так дорогого ему мира и живущих в нем может попросту не стать.
Боги же не всегда могут быть снисходительны. В один день им станет наплевать на пустой бесполезный мирок, что болтается среди тысяч других, приносящих, правда, требуемые плоды.
Флаури молча протянул руку Лоэнору. Эльф прекрасно понял намерения юноши и передал ему зачарованный Клинок. Чешуйчатый Змей, оказавшись во владении Эрве, вновь вспыхнул неудержимым пламенем. По телу Флаури прокатилась волна неиссякаемой энергии. Он чувствовал, что способен сразить любых демонов с этим оружием, и даже Зарбасунир не преграда его нынешним целям.
– Усмири свои чувства, и Меч последует за тобой! Направь свой гнев против врагов, и он низринет на них божественную силу! – воскликнул Лоэнор.
Флаури смотрел на полыхающее лезвие, представив образ заклятого врага. Оружие отозвалось без промедления, охватив храмовую площадь ослепительным голубоватым сиянием. Юноша прикрыл глаза и выбросил из головы отвратительное лицо негодяя. Змей последовал за своим Обладателем и мирно уснул. Пламя исчезло, а сияние растворилось во мраке хадалмарской ночи.
– Великий Лоэнор, Эрве эльфов, Посланник Анориса и повелитель Хадалмара! – громко начал Флаури. – Я, Флаури Тимбертон, сын Варнора и Эмилии, готов идти с тобой, готов сражаться с тобой со всеми мыслимыми и немыслимыми врагами, что посягнут на нерушимость Эруада, готов объединиться с тобой и объединить всех Эрве для восстановления древних традиций и неписаных законов! И пусть боги, если этот мир еще важен, помогут нам на этом нелегком пути!
Лоэнор слегка улыбнулся и кивнул. Милана с Эвандером сияли от гордости за Флаури. Он сделал важный выбор, в очередной раз жертвуя самым дорогим во благо возрождения мельчайшей надежды.
Действительно ли он осознает всю важность принятого решения? Не слишком ли оно спонтанно? Пусть даже ему представили, казалось, неоспоримые доказательства его принадлежности к Кругу Эрве, все же сомнения еще теплились в доверчивом юном сердце, которое однажды уже обожглось о безжалостный огонь предательства.
Сейчас сами эльфы твердят Флаури о его судьбе, о предназначении и великой угрозе. И юноша вновь доверился тем, кого считал великой силой добра, кого уж точно не сумеет одолеть смердящая скверна идей уничтожения мира. Друзья нисколько не сомневались в нем, а вот сам Флаури глубоко в душе растерянно терзал себя за то, что не смог сформировать собственного мнения.
– Давайте вышибем империю с насиженного места! Ведь впоследствии оркам понадобится Чудо. Глядишь, и Зарбасунира там отыщем! – отважно заявил Эвандер.
– Сначала нам нужно понять, что происходит в тех землях. Если Зарбасунир нашел способ привлечь на свою сторону Глубинных псов, мы не можем опрометью броситься в империю. Кто знает, что творится в бескрайних лесах, – не согласился Лоэнор.
– Мы можем попросить помощи у Свободных Пристаней! – отбросив круговорот мыслей, обрадовался Флаури. – Их разведчики не вылезают с земель империи.
Лоэнор лишь на секунду задумался, а затем повернулся к строю эльфов.
– Отправляемся! – скомандовал Эрве. – Северный Эруад уже полностью наводнен врагом! Наверное, каждый познал, что такое война! Нельзя медлить!
Вмиг идеально ровный строй рассыпался. Эльфы бросились на запад в густой дубняк. Женщины и дети медленно, словно нехотя, двинулись на юг в Селервилль. Насладиться красотами столицы, ее могучими лазурными замками, бирюзовыми озерами и пышными садами друзьям, увы, не удастся. Но Лоэнор все же пригласил их посетить возрожденные земли, увлекая вслед за исчезнувшим в зарослях воинством.
Во время путешествия по волшебному эльфийскому лесу их сопровождали сотни светящихся бабочек, что играли многоцветием красок в хадалмарской тьме. Вмиг распустившиеся бутоны радовали изящными сладковато-терпкими ароматами. Растения пробудились от мучительно долгого сна и теперь наперебой спешили одарить путников своим великолепием. Мелодичные трели неугомонных птиц будоражили слух, вконец разогнав ночные путы.
Вскоре путники очутились на границе роскоши. Далеко внизу на крутых склонах хадалмарских гор возвышались причудливые башни и замки, блистающие голубизной крыш. В темноте рассмотреть все прелести Ильверсариона, прибрежного города, что распростерся далеко на северо-восток, не удалось. Но лунный свет настолько божественно отливал словно в стеклянной поверхности разнообразных строений, что глаза невольно щурились от сверкающих отблесков, заполонивших в один миг загадочные предгорья.
Сам Ильверсарион показался спустя несколько часов. Грозные гранитные стены, захваченные разбушевавшейся растительностью, величественно возвышались над головами. Даже Лоэнор удивился тому, как природа беспощадно овладела здешними местами. Корни и ветви, цветы и стебли буквально заполонили и улицы, и дома города. Эльфы отсутствовали здесь всего несколько десятков лет, а сложилось ощущение – пару столетий.
Именно отсюда, из глубочайшей бухты Ильверсариона, отплывали сотни кораблей во времена Эпической войны с орками. Сюда же и вернулись почти истребленные расы Анориса и Ярха. Около двухсот лет понадобилось обеим для восстановления, а эльфам еще тридцать, чтобы пережить загадочное исчезновение.
Вот и первые строения раскинулись по обе стороны от реки Виллиас, что своими бурными водами разделяла город надвое. Они шли по ее левому берегу, запрокидывая вверх головы. Величеством, благородной статью и изяществом построек невозможно было насладиться за время путешествия по Ильверсариону. Хотелось остаться здесь навсегда, забыв о сражениях, о войне и проклятом гноме с его задумками.
Недалеко от берега по правую руку раскинулись цветочные сады. Там дивные пруды, чьи гладкие воды отражали лунный свет. Настанет утро, и краски зальют все вокруг. Вскоре придут эльфы и вновь возродится жизнь. А пока таинственную тишину нарушают лишь тысячи шагов.
На восходе у западного берега Эдиана собрались несколько сотен белоснежных кораблей, направляющихся на Большую Землю. Раскачивались гордые их форштевни в образе лебединых шей, а легкие бирюзовые паруса колыхались под утренним бризом. Солнце выглянуло из-за вершин охваченных лесами гор. Чистое небо отражалось в прозрачных водах побережья. Картина, надо сказать, пленяющая разум, будто вовсе и нет никакой угрозы. Разве есть что-то лучше, чем остаться в чудесных землях, окунуться в здешние красоты и раствориться в бескрайнем блаженстве? Несомненно, есть. И задай кто-нибудь этот вопрос Флаури, он бы без промедления ответил – семья.
Юноша, великим чудом спасенный из удушающих объятий смерти, не находил себе места и нервно бродил по палубе взад-вперед.
– Ну, не маячь, Флаури! – не выдержала вдруг Милана. – Расскажи лучше. Ты был там?
– У Врат Очищения ты имеешь в виду?
Милана кивнула.
– Нет. Никаких Врат я не видел. Но мне довелось побывать в таком божественном месте, что не сравнить ни с чем. Я даже не знаю, как описать его. – Он почесал в затылке. – Абсолютно безмятежная солнечная пустота. Так приятно там находиться! Свобода, легкость и немыслимое блаженство! Здесь с вами, правда, намного лучше. – Юноша улыбнулся. – Помимо меня там были и другие… души… да, да, именно души. И я не сомневаюсь – души эльфийские. Я не чувствовал боли, когда упал, лишь разом потемнело в глазах, а потом брызнул яркий свет. Но было страшно… В момент падения я жалел лишь о том, что не увижу больше родных. – Флаури, не отрываясь, смотрел на расцветающий Ильверсарион.
Затем он рассказал о путешествии вместе с бестелесными сущностями к месту, откуда они вернулись в мир живых, а, закончив, вновь нахмурился.
– Не могу спокойно сидеть и ждать, когда мы доберемся до Пристаней! Чует мое сердце… – однако не успел он договорить.
– Флаури! – обратился вдруг к нему высокий Лоэнор. – Я понимаю твое бескрайнее беспокойство, но будь мужественнее, Спаситель Эльфов! Тебе не успеет надоесть море, как наши корабли достигнут берегов свободных людей.
Эрве закончил, и эльфийские лебеди грациозно начали свой путь, огибая континент. Постепенно усиливающийся ветер приобрел вскоре невиданную силу, подгоняя корабли, словно сотни гребцов без устали работали веслами – Флаури не мог не знать, что истинно движет ими.
Все мысли закручивались вокруг его семьи, вокруг родной деревни, да и всего королевства в целом. Но больше всего юношу одолевало неприятие собственного бессмертия, о котором писали во всех учебниках и летописях. Он пока не желал разбираться в эрвских законах, не хотел осознавать все тяготы судьбы, но прекрасно понимал, что вернуться к этим вещам ему все равно придется.
Отвлекла Милана, положив руку на плечо. Девушка подробнее рассказала Флаури о произошедшем с ними после побоища в лесах ШруанУра – о страшном тролле, о перевоплощении Рандамира и о битве с Нагхаром, а также поведала о сложившихся на данный момент картинках задумки врага. Она не только не сомневалась, что загадочные убийцы оказались блестяще сыгранным театром, но и почти была уверена, что тот самый Мортон тоже находился у гнома на крючке. И лишь на обратном пути пират осмелился отступить от намеченного плана, поставив под удар все предприятие – ведь Флаури мог запросто погибнуть в морском сражении.
Зарбасунир отводил от друзей беды как мог; даже в сознание Миланы каким-то образом сумел проникнуть. Он управлял Флаури, словно марионеткой, то ограждая разум от вторжения, то направляя его руками магию стихий в нужное русло. А когда помощь спутников юноши более не потребовалась, когда бескрайние леса империи поглотили ничего не подозревавших всадников, вот тогда-то и решил Зарба избавиться от ненужной компании, чтобы еще больше вонзить в сердце юноши кинжал страха за весь Эруад.
Флаури лишь в сердцах ударил кулаком по краю борта и прорычал:
– Как же он нас обдурил! Ну, предатель! Значит, это ты убил моего отца! Лучше бы тебе залезть обратно в ту пещеру, из которой ты вылез, иначе не завидна твоя участь!
Глаза Флаури пылали безудержным пламенем. Милана даже чуть испугалась. Перед ней стоял сейчас не тот взбалмошный мальчишка, что когда-то цепенел при виде орка, что стонал после каждой мало-мальской тренировки, может, даже еще и не настоящий боец, но тот, кто повидал в своей короткой еще жизни очень много смерти, был и оружием ее, и жертвой. Случившееся изменило его отношение ко многим вещам. А когда он раскроет в себе истинные возможности Эрве, то от Флаури, которого она когда-то знала, не останется и следа.
Каков же будет итог? – первое, что беспокоило девушку.
– Скажи, Лоэнор! Знаешь ли ты нашего отца? – в надежде обрести свое счастье проговорила Милана, встретив Эрве в кормовой части судна.
– Я знал его, – задумался эльф. – Он вернулся в Хадалмар однажды, собрал кое-какие вещи и снадобья и направился обратно в Арголиад за несколько лет до проклятия Эдиана. Но вернувшись к супруге, он с горечью обнаружил, что дети пропали. Жена в истерике. Весь город на ушах стоит. Он бросает на ваши поиски лучших следопытов, но все попытки оказались тщетны. Тогда он и воззвал к Высшим эльфам за помощью. Хоть мне и не под силу оказалось определить местонахождение каждого из вас, я смог все-таки уловить сознание Миланы. Ей пригодились некоторые вещи, коим я успел ее обучить. А вот Эвандера держали, складывается ощущение, в Глубинах Сущего, что даже мне не удалось зацепиться за его разум.
– Я вообще очутился где-то на границе Эйрдалла и Срединных земель. И только по рассказам местных жителей стало ясно, откуда меня привезли.
– Так, значит, это был ты? – завороженно уставилась на эльфа девушка, вспоминая образ, что подарил ей знания, которым не учат ни в каких гимназиях мира. Лоэнор лишь подмигнул ей в ответ. Ей он являлся расплывчатым силуэтом, разговаривал с ней, пытался поведать об отце, но вскоре понял, что может не успеть. Вложив в ее разум некоторые магические знания, он надеялся, что Милана сможет отыскать отца на опасных просторах Эруада, а затем, видимо, ее сознание перехватил Рандамир.
– Что же стало с родителями? Эвандер облазил весь северный Эруад, но ни матери, ни отца, ни даже упоминания о них не нашел, – продолжала расспрос девушка.
– Не знаю, что ответить… Прошло долгих тридцать лет, – пожал плечами Лоэнор. – Надеюсь, я смогу помочь вам и отыскать Элитериена.
– Элитериен, – улыбнулась Милана, глядя на Эвандера.
* * *
– Империя не совалась к нам уже несколько лет. Что-то мне подсказывает, они поднабрались сил и скоро снова нагрянут, – сурово предположил тучный мужичок с красной повязкой на лице.
– Императору надоело попусту гнать людей на убой, – ответил щуплый старик с грубой проседевшей щетиной. – Он увел, похоже, всех солдат куда-то вглубь континента. Вчера разведчики вернулись. Говорят, земли империи совсем опустели.
– Ну, того и лучше. Значит, оставят нас, наконец, в покое.
Моряки беззаботно болтали, пристроившись у грот-мачты, и попивали какое-то прохладное пойлице, спасаясь в тени от назойливой жары.
Август выдался чересчур засушливым в этих местах. В прошлые годы ливни не прекращались бы уже неделю, но сейчас словно Чудо Къёрденфелла разразилось огненным вихрем где-то неподалеку.
Складывалось ощущение, что Свободные Пристани мирно дремлют, отдыхают после очередной тяжелой битвы. Но на самом деле эта загадочная дрема была обманчива. В любой момент огромный могущественный флот мог отбросить маску умиротворения и встать на защиту собственных владений.
Гладкое море, словно блестящее синеватое зеркало, тоже спокойно посапывало, нежившись в тепле. Успокоились даже сизые чайки, что, горланя наперебой, зачастую не давали покоя.
