Долгие Дороги

– Можете считать это захватом заложников, если вас устроит подобный вариант. Имейте в виду, я знаю точное количество персонала убежища, и мне не составит труда отделить «зёрна от плевел», как это было с вашим, ныне покойным коллегой. Поэтому, мистер Вьятт, я настаиваю на том, чтобы вы разместили каждого человека в указанных мною помещениях, и сделали это как можно быстрее.

Неохотно, но доктор подчинился требованием таинственной фигуры, по динамику приказав всем явиться в компьютерные отделы, главный отдел, в котором они находились. Как и ожидалось, людей с оружием не было. Вьятт с самого начала знал, что он не поверит в блеф Гастона.

В зал с телепортом, мужчина приказал привести лишь работников с высоким статусом и инженеров, так что, в помещении ещё хватало места. Он же всё это время лишь наблюдал за проходящими то и дело людьми. Оставался вопрос, что на самом деле задумал этот таинственный человек?

– Все в сборе. – обратился к нему Ирвинг.

– Хорошо, профессор. Теперь я хочу, чтобы бы вы с доктором Вьяттом и всеми присутствующими здесь людьми занялись немедленным восстановлением Deus Ex Machina.

– Что? – Казалось, Ирвинг потерял дар речи.

– Вы слышали, что я сказал. Не заставляйте меня повторять, – с грубым равнодушием заключил незнакомец.

– Извините, но аппарат сломан! – вмешался негодующий Вьятт, – пуля пробила тектитовое стекло и уничтожило замкнутый модуль. И Бог знает что ещё было повреждено из-за выстрела.

– Не обманывайте меня и себя, доктор. Я знал куда и зачем стреляю.

Вьятт ещё раз осмотрел машину.

– Ампулы с квантовым кодом и система передачи цифрового формата души и разума не пострадали. Сама замочная скважина осталась цела. Но вся капсула, модуль и… – доктор заглянул внутрь цилиндра, – штабеля изменения вектора сгорели. Без новой тектитовой капсулы возможности телепорта будут крайне ограничены.

– Я и не говорил, что вам понадобиться капсула. Отрегулируйте штабеля вектора на горизонтальное положение, наладьте заново проводку и замените замкнутый модуль. Это не должно занять много времени.

В этот момент как Вьятт, так и Ирвинг были поражены. Не столько возможной вопиющей конструкцией Deus Ex Machina, предложенной незнакомцем, и пренебрегающей всем нормам безопасности, сколько объёмом знаний чужака в такой сложной и недоступной области.

– Это может сработать, но даже исключая вопрос безвредности подобных изменений, зачем так кардинально изменять стандартные параметры?

– Скажем так, мне необходимо расширить возможности вашей машины для «больших габаритов». Это всё, что вам пока следует знать. А теперь будьте так добры, приступайте к работе.

Все присутствующие всё ещё находились под впечатлением от слов фигуры, но кровавое тело Гастона, тут же заставляло их приступить к работе. Хоть глаза и были скрыты под широкой тёмной шляпой, а лицо закрывал высокий воротник, они чувствовали на себе тяжёлый взгляд этого, уже не молодого мужчины.

Как бы не было тяжело смириться с подобной участью, Вьятт и Ирвинг возглавили процесс ремонта квантового телепорта. Они ещё не раз переглядывались, смотря то друг на друга, то на других работников и учёных, чьи лица исказил страх и непонимание, то на горделивого незнакомца, из-под тени собственной одежды следя за каждым человеком. Их головы бурлили от вопросов, а сердца переполняли бушующие эмоции, но оба они понимали на что ещё готов пойти этот человек, чтобы добиться своей цели, поэтому не решались пойти на ещё один риск.

– Продолжайте следить за показаниями человека, которого вы отправили в Лондон. – Обратился он к Марвину.

– Я понял. – дрожащим голосом ответил оператор.

Профессор Ирвинг, в отличие от Вьятта, смотрел более радикально на возникшую проблему с террористом. Он осознавал угрозу исходящую от него, но не преувеличивал её, как делал его коллега. В его голове хоть и был план по нейтрализации данной проблемы, но воплощение на практике тут же останавливало воспоминание о смерти Гастона. Ему не хотелось подвергать людей опасности. Учёный понимал, зачем это убийство было совершенно столь показательно. Эффект страха, возникший у каждого из присутствующих будто, сковывал их тяжёлыми цепями. Он видел, как у более молодых сотрудников всё ещё тряслись руки.

Но, как бы то ни было, тем, кто работал непосредственно возле телепорта, удавалось украдкой обменяться парой слов касательно происходящего. Неясно, слышал ли их незнакомец, но, по крайне мере, его реакции на такие переговоры не последовало. Ирвинг решил рискнуть, и сам занявшись осмотром машины, пока все остальные перетаскивали новые детали, примкнул к Вьятту, увлечённо изучающему поломки в конструкции.

– Он слишком много знает для обычного человека.

– В том то и дело, навряд ли, он им является. Взять хотя бы его появление. Даже не учитывая отсутствие второй точки, для успешной телепортации, сам его доступ к подобной технологии, и что ещё хуже знания о её конструкции, делает его куда опасней, чем мы можем предполагать. Ты видел, как он появился? Моментом позже и…

– Но ведь такое появление невозможно. Его должно было расщепить сразу же по прибытию. Или он телепортировался случайно, в тот же момент, что и мы отправили Даниэля. – Ирвинг, будь уверен, я знаю не больше твоего.

– Может быть он из РИСИ?

Вьятт прекратил осмотр и ненадолго неуверенно замолчал.

– Вмешательство параллельной версии РИСИ из другого мира. Мне кажется, это… не может быть так. Если твоя теория окажется правдой, боюсь у нас будут большие проблемы.

– Именно. Это может повлечь за собой катастрофические последствия, и что не менее важно, поставить всю нашу миссию под угрозу. Поэтому, я предлагаю действовать, и как можно скорее.

– Ирвинг, это безумие. Сопротивление лишь приведёт к ненужным жертвам.

– А бездействие окажется куда хуже.

Вьятт выдохнул и ещё сильнее понизил голос.

– Слушай, если он и впрямь из РИСИ, я предлагаю решить всё более мирным путём. Хоть он и вспыльчив, но расчётлив и прагматичен. С такой личностью можно вести диалог, я уверен. Если найти нужный подход…

– Он убийца, Вьятт! Этого уже достаточно, чтобы понять, что это за человек. Мы не можем ему доверять, даже на секунду. Ты сам говорил, что если он из другого РИСИ, для нас это будет проблемой. Откуда нам знать какой приказ ему дали руководители того института

– Верно, на его руках кровь и я уверен не первая, но он не одержим этим. Даже с наёмником, которым он может оказаться, можно договориться с деньгами или без. – Слова эти, однако, не были уверенными.

– И что ты хочешь сделать? Выйти к нему и сказать, что это всё простое недопонимание или пообещать ему выкуп?

– Нет. Выждать момент, когда он чуть успокоится. И просто поговорить с ним, даже без убеждений. Попытаться узнать, что у него в голове. А затем по обстоятельствам, решить этот вопрос, не прибегая к насилию в принципе, ни с его, ни с нашей стороны. – слегка неуверенно предложил доктор, хоть и тщательно скрыл это.

– А если он не послушает?

– Тогда, по крайне мере, мы будем знать, чего он хочет и возможно решим всё по ходу дела.

– И всё?

– Всяко лучше, чем попытаться наброситься на него разом. Мы учёные Ирвинг, а не солдаты. Нам ли с тобой этого не знать. Оба уже не в том возрасте, чтобы в драку лезть.

– Верно… – Ирвинг тоже притих. – А как поступим с Даниэлем? Он видел этого человека, и наверняка у него будут вопросы?

– Не знаю. Пускай пока прибережёт эти вопросы. У него сейчас другие заботы. Но факт того, что он знает об отправке Даниэля именно в Лондон, меня настораживает. Даже если он из другого РИСИ, откуда он у него столько информации о нашей миссии?

– Попытаемся сообщить ему об этом?

– Не глупи, Бертон. Даже если бы мы хотели, связь через настолько сложные и далёкие расстояние в принципе невозможна. Мы даже сигнал не сможем ему подать. Нет, к тому же слишком рискованно.

– Тогда, нам остаётся надеяться, что юноша поймёт всю происходящую ситуации, и не поверит «нам».

Ирвинг замер, словно чувствую спиной холодный взгляд незнакомца, сверлящий его.

– Нам пора. Мы слишком долго тут разговариваем.

Он уже собрался уходить на другую сторону устройства, как тут же был окликнут мужчиной в плаще: – Профессор, вы не могли бы подойти ко мне.

– Я немного занят, не все сотрудники знают, что делать, и…

– Мистер Вьятт вас заменит. Мне нужно поговорить с вами наедине.

Ирвинг нервно сглотнул. Ему сразу же показалось, что он слышал весь их разговор. Обернувшись к Вьятту, он увидел лишь пожилого человека, повёрнутого к нему спиной, и копошившегося в мотках проводки. Оставалось надеяться, что доктор был прав, и с чужаком и правда можно договориться.

Они оба направились к комнате, чьи затемнённые окна выходили прямо на помещение. Профессор знал эту комнату. Она предназначалась для персонала, наблюдающего за процессом тестирования Deus Ex Machina, ещё на ранних этапах разработки. Это небольшое отделением было оборудовано со звукоизоляционными стенами. Возможно, это и был тот маленький шанс – воплотить план Вьятта в жизнь.

Глава 4.

…

Каждый новый шаг ощущался труднее предыдущего. Неровная земля, смесь камня, застывшей грязи и плотных слоёв пыли, приходилось плохим грунтом. То и дело попадались нагромождения дроблённого бетона вместе с кусками железных конструкций. Трава, как и любая другая растительность отсутствовали либо полностью, либо оставив от себя умирающие потемневшие ростки. Деревья, сбросив с себя листву, уподобившись домам, представали покосившимися ветхими скелетами. И казалось вот-вот они упадут в многочисленные земляные трещины, под напором горячего сухого ветра.

Многие тропинки, тротуары и дороги расплылись в обилие земляных нарывов. Лишь основания малых жилых домов заставляли вспомнить о некогда существовавших здесь ветвистых улицах, а обугленные и ржавые нагромождения железа лишь только издали напоминали разноцветные автомобили. Не светили больше высокие фонарные столбы, пришедшие из стародавних времён. Из домов больше не доносились звуки музыки и разговоры, а окна уже не пропускали сквозь себя обилия световых потоков от хозяйских каминов и ламп.

Но не привычнее всего было слышать тишину, такую томную, давящую, холодную. Ни пения утренних птиц, ни шуршания листвы, ни гула машин, ни голосов людей, ни звуков оживлённого города. Столица, одна из старейших в мире, с населением более семи миллионов человек, в один момент, словно перестала существовать, затихла навсегда. Огромная могила целого фрагмента человеческой истории. Ни Великий Пожар, ни чума, ни нещадные немецкие бомбардировки не смогли сломить могучий Лондиниум. А одна маленькая неизвестная катастрофа сделал это в один миг, не только в этом городе, но и на всём Альбионе. В это было невозможно поверить.

Подошва обуви костюма хоть и была весьма износостойкая, но постоянная ходьба Даниэля по развалинам доставляла некоторые неудобства. Ребис с их тёмными ботинками, подбитыми гвоздями, подобное и не мешало вовсе. Пока Вестерфозе карабкался по каменным развалинам, его коллега уже успевал добраться до вершины и несколько раз осмотреть округу. Они шли где-то чуть более часа и у молодого учёного уже сбилось дыхание.

– Мы сейчас приблизительно находимся на улице Меллиш-стрит, а оттуда можно добраться до Канэри-Уорф, где и устроим привал. Ещё немного осталось. – просчитал по карте учёный, взобравшись на остатки какого-то жилого дома.

Даниэль с облегчением вздохнул. Ему очень не хотелось найти остатки мёртвых людей в этих развалинах, да и банальный отдых тоже не помешал бы.

– Слушай, а вы раньше… – не успел Вестерфозе закончить фразу, как рука его сорвалась с каменного выступа и он вот-вот должен был скатиться вниз, но за долю секунды ощутил крепкую хватку Ребис, удерживающую его от падения.

– Осторожней. Тут всё очень ветхое. – Даниэль был поражен. Но совсем не внезапным падением, сколько быстротой реакции и скорости своего коллеги. Даже если они и вправду претеритант, подобные чудеса, по другому их и нельзя было назвать, не переставали поражать молодого учёного.

– Вы…?

– Нам надо идти. Или тебе нужно поговорить? – с непривычной Вестерфозе заботой сказали они.

– Нет, вы правы. Пойдём… – Он не стал пока поднимать эту тему.

Путь продолжился, но теперь к мыслям Даниэля о мёртвом городе прибавились размышления о природе Претеритантов, их потенциале, способностях и отличиях от людей. Он знал про них из научных трудов и лекций, когда ещё учился в РИСИ. Тогда про них много говорили, старались исследовать. Но юный Вестерфозе уделял мало внимания этому вопрос. Его скорее заботила хиральность, её влияние на мир, природа и особенности. Но должных ответов, он так и не получил, как и многие другие члены РИСИ. И только сейчас, смотря на ничуть не уставшего Ребис, спасших его жизнь уже дважды, он так старательно хотел изучить эту необъяснимую фигуру, сошедшую к нему словно из древнегреческих мифов и легенд.

И вот, почти уже рядом, вверх стремились тела и скелеты небоскрёбов Канэри-Уорф. В прежние времена деловой район Лондона, ныне превратился в сад, полный мёртвых домов. Почти сразу от него, вплоть до Лаймхауса и Уайтчепела, не доходя до иссушенной Темзы, на многие мили вокруг простирались глубокие, уходившие в недра земли каньоны, медленно утаскивающие внутрь себя всё больше и больше территорий поверхности.

С начала похода прошло немного времени, но стоило признать, что маршрут весьма сильно усложняла неровная поверхность. Видимо претеритант понимали, что Даниэлю ещё нужно оправится после всего увиденного, да и связь с учёными из РИСИ нужно восстановить.

Среди обвалившихся или покосившихся жилых домов было небольшое здание, прямо перед небоскрёбами Канэри-Уорф. Это было супермаркет на Уэстфери-роуд. Оба путника согласились остановиться там на небольшой отдых.

Войдя внутрь, их встретила привычная разруха и тоны пыли, то осевшей на поверхностях, то летающей прямо в воздухе. Множественный пустые залы с закрытыми или заваленными прилавками. Но это было всяко лучше, заброшенных и еле державшихся домов по бокам улицы.

Даниэль решил подняться на крышу, надеясь там осмотреть местность, чтобы понять куда именно им следует двигаться. Проходя лестничные пролёты, стало понятно, что самой крыши там просто нет, вместо неё, потолок девятого этажа обрушился, открыв прямо над собой вид на истерзанное бурями небо.

Попытки связаться вновь провалились. Лишь только белый шум, прекрасно контрастирующий со свистом бури. Оглянувшись, Вестерфозе мог открыться неплохой вид на красивый город, умело сочетающий старинную культуру и современную архитектуру. Но вместо этого, тусклая масса серых развалин и тысячи подземных трещин, на краю которых нависают покосившиеся здания. На северо-востоке буквально вблизи стояли изуродованные многоэтажные башни, с выбитыми стёклами, сейчас являясь лишь изуродованной тенью прошлых себя. Мутная вода в Темзе то и дело выходила за свои пределы.

От размышлений и осмотра местности, Даниэля отвлёк долгожданный шум из динамика на обруче вокруг его шеи.

– Ты один, верно? – послышался вновь грубый голос старика. – Да. Твой сигнал стал чётче. На твоём костюме нет камеры. Но через динамик я услышал, как ты встретился с тем странным существом, напавшим на тебя. Расскажи, что произошло? Как он выглядел?

Вестерфозе на мгновение замялся, вспомнив, что этот странный пугающий человек всё ещё следит за ним, но сконцентрировавшись на заданных вопросах, попытался взять себя в руки.

– Он… – горло его сушило, как от окружения, так и от пережитого. – Я не знаю. Он появился из неоткуда. Назвался претеритантом. Ростом, почти до трёх метров. Чёрная наслоенная неестественная кожа с красными линиями по всему телу. Кем бы он не был, чью бы личность он представлял… его агрессия… Он хотел убить меня из-за моего членства в РИСИ.

– Хм. Чёрная неестественная кожа говоришь? – голос незнакомца казался задумчивым. Это описание, по-видимому, было ему знакомо. – Это уже интересней… Могу понять, почему он был так агрессивен по отношению к тебе. Претеритант, выбравшийся из-под контроля Института, на вряд ли будет иметь какую-либо симпатию к своим тюремщикам. В конце концов, он может быть не последним из имеющихся.

– Но мы же помогаем им… – тихо вмешался учёный.

– Не глупи. – прозвучал полунасмешливый ответ. – Для их ограниченного темпоральной природой ума – вы не более, чем угнетатели их свободы. А учитывая нравы тех лет и тех стран, откуда они родом. На твоём месте, я бы не ждал пощады в следующий раз. Будь внимательней, если хочешь остаться в живых, и не забывай наставления учителей перед отправкой сюда. В следующий раз твоя верная собака-поводырь может не успеть прийти на помощь вовремя.

– Ребис всегда будет рядом со мной. – Даниэль произнёс это как можно более чётко и понятно. Ему хотелось, чтобы это звучало как угроза.

– Ха! – Выдержанная пауза после смешка, говорила о том, что для старика эта фраза не имела никакого значения. – Как наивно. Пытаешься спрятаться за чьей-то спиной, да? А ты уверен, что эта спина достаточно крепкая? Уверен, что претеритант всегда будет рядом?

– Что ты?..

– Скажем так, – резко более грозно прервал его он. Твоя наивность в доверии в этом месте станет для тебя второй самой большой ошибкой. И возможно, последней. – Сделав паузу, мужчина продолжил. – Повзрослей, Даниэль Вестерфозе. Можешь принять это, как своеобразный дружеский совет, если хочешь.

Эти слова не покинут голову Даниэля. Но с его уст, внезапно слетел другой, более интересующий вопрос:

– Кто ты такой? – Он замолчал, когда последовала тишина, но затем добавил. – Ты говоришь…

– Как я говорю? Как человек, что длительное время пробыл здесь? Ты это хотел сказать?

Ответа, однако не последовало. Ком в горле учёного не позволил даже открыть рот.

– Тебе не нужно знать моё имя. Это не входит в твои обязанности. И тем более не входит в поставленную задачу… Однако, – его голос сменился, став более милосердным, – если тебе это принесёт иллюзию контроля над ситуацией, или подобие покоя, можешь звать меня… Вергилий. Думаю, тебе нравиться это имя. Оно тебе знакомо.

Даниэль более не решался что-либо сказать, или возразить.

– Довольно разговоров. Продолжай свой путь. – с прежней сухостью скомандовал Вергилий, прежде чем оборвать связь.

Послышался щелчок, и тишина воцарилась вновь.

И всё же, Даниэля не покидали мысли об этом загадочном человеке. Кто он такой? Откуда он столько знает об учёном? И что не менее важно, какие цели он преследует? Вопросов было много, а ответ лишь один – Вергилий. Имя древнеримского поэта ни о чём не говорило ему. Поэтому, он стремительно отправился обратно, разыскивая Ребис, надеясь узнать что-нибудь хотя бы о них.

Ему удалось найти их на одном из этажей, рассматривающие груды обломков. Они, казалось, даже не обращали внимание на вышедшего к ним учёного.

– Я осмотрел местность… – заверил их он. – Везде руины. Мало, где можно пройти пешком, но высмотрел пару направлений, правда придётся идти через остатки зданий. Если там, конечно, возможен проход.

– Мы можем использовать свои силы, чтобы расчистить путь, если придётся.

Даниэль сел напротив Ребис, всё ещё осматривающих остатки былой цивилизации. Наступила тишина. Хороший момент, для долгожданного разговора. Для Вестерфозе этот момент был идеальным, чтобы найти ответы на свои томительные вопросы.

– Вам раньше приходилось бывать в Лондоне? Ну, я имею в виду, в вашей прошлой жизни. – Это был весьма броский вопрос. Но он был первым, пришедшим ему в голову.

В начале они пристально посмотрели на молодого учёного. В их чистых золотистых глазах читались нотки небольшого непонимания. Моргнув, на лице появилась чуть зримая, но добродушная улыбка.

– Когда-то очень давно. Может быть, и не один раз. По разным причинам. Хоть мы и не особо любим путешествовать, следить за историей этой страны было весьма увлекательно.

– А конкретно, откуда вы тогда? Если вы Претеритант, то как историческая личность должны быть известны в определённых местах.

Ребис с вопросом повернули голову на бок.

– Прости, боюсь мы этого не знаем.

– Как это? Быть того не может. Если вы претеритант, то должны основываться на исторической или мифической личности из реальной истории. Проходят года, ваше тело умирает, и поддерживаемый памятью людей, закрепляется в ноосфере, как ментальный образ, а затем РИСИ придают вам новую материальную форму. При этом, вы сохраняете память о своей прежней жизни, и можете помнить свою смерть. Так ведь?

– Думаю, так и есть.

– За всю мою жизнь, я ни разу не слышал о таком человеке, как Ребис, ни в мифах, ни в исторических данных. Может это ваше старое, никому не называемое имя?

– Нет. Человека, что носил такое имя никогда не существовало и на вряд ли будет существовать когда-нибудь и где-нибудь.

– Я не понимаю.

– Мы не думаем, что это имеет смысл. Мы те, кто мы есть, и всё. Остальное лишь человеческие формальности.

Даниэль не на шутку удивился подобному. За всю его работу в РИСИ, за все те исследования хиральности и её влияния на окружающий мир, он много раз задавался всё новыми и новыми вопросами, которые не возникли бы у него, пошёл бы он по другому жизненном пути. Одни из них пугали, другие заставляли задуматься, а на некоторые так и не были даны ответы. И если так подумать, то сравни людям, хиральность никогда не была не идеальной, структурированной, поддававшейся полному и единственно верному определению. Она спонтанна, непредсказуема и хаотична по своей природе. Уследить за всем человек, при всём желании, не сможет, даже за собственными проектами, такими как телепортация и Претеританты. Так, что в этом плане, возможно Ребис и были правы. Если бы Даниэль думал также структурировано, как его знакомые, вряд ли бы он поверил своему спутнику.

– Но разве у тебя не должно быть какого-то личного оружия или элемента одежды? Какого-нибудь меча или доспехи, указывающих на вашу личность?

– У нас есть оружие, это правда. – спокойно ответили они. – Но мы не думаем, что оно… какое-то особенное, или чем-то отличается. У него нет названия, как, впрочем, и у нас.

– А учёные РИСИ, Вьятт и Ирвинг? Они вам ничего не сказали?

Они отрицательно покачали головой.

– Мы простой солдат. У нас не сохранились, какие бы то ни было, воспоминания. Не думаю, что в этом факте есть что-либо интересного, или значимого. Нам жаль, если этот ответ кажется неудовлетворительным.

– Нет-нет, всё в порядке. Не пойми неправильно, я просто… – Даниэль разочарованно почесал затылок. – Для меня, даже не как для учёного, а как человеку, такое явление как претеритант всё ещё кажется чем-то необычным, неестественным. Настолько, судя по всему, что я сам ещё не до конца этого понимаю. Не сочти за оскорбление.

Беловолосая фигура, казалось, даже не отреагировала на эти слова, продолжая идти.

– Но, не смотря на слова, сказанные в Институте, я думаю вы, все вы, претеританты в равной степени не так уж и отличаетесь от нас, от людей.

После сказанных им слов, Даниэлю показалось, что уголки губ Ребис повторили ту беззаботную улыбки. Их глаза продолжали неотрывно смотрели вперёд.

Пробудив в себе воспоминания, улыбка Ребис стала более тёплой. Возможно, не смотря на тяготы их прошлой жизни, и столь пессимистичное отношение к нынешней, они не отстраняются и не впадают в отчаянье. Они не лгали и это было видно. Для них, эти слова являлись простой обыденностью, без преуменьшения и без прикрас. Их устраивала такая действительность.

Ну, или по крайне мере, так показалось только молодому учёному…

Поднявшись на возвышенность, небольшую горку из мусора и обломков, бледный претеритант протянул Вестерфозе руку, когда тот начал скатываться вниз, не в силах преодолеть преграду. Он успел взглянуть в глаза своего спутника. Столь спокойные и… в какой-то мере, даже меланхоличные, что могли успокаивать его бушующие мысли и чувства…

Странное текучее чувство. Такое знакомое, и такое же невиданное одновременно.

Он отринул временные сомнения и, протянув руку в ответ, сумел подняться наверх. Под медленно уходящее солнце, они выдвинулись дальше.

Глава 5.

…

Стук шаркающих ботинок эхом отзывался во всём холодном, мёртвом помещении. Их обладатель, возможно старался приглушить звук, но тишина тёмного зала давила на него слишком сильно. Он бродил мимо гор брошенного оборудования, материалов и сломанной аппаратура, но не они интересовали его. Даже не смотря на отсутствие света, за исключением трещин в потолке и личного фонарика, он искал нечто куда более значимое. Он не был уверен, как оно выглядит, но знал, что, когда найдёт – непременно узнает. Аварийные красные настенные лампы были единственным источником света, подобно маленьким звёздам в пространстве кромешной темноты.