скачать книгу бесплатно
– В 24-ом, – растерялась Жанна.
Митька Сухозад, сидевший напротив и грызший яблоко, с сочувствием посмотрел на стюардессу.
– Баб Мань, устала ты. Давай домой провожу?
– Ой, и правда! Устала я что-то. Пойду.
Митька пролез под столом, одной рукой взял альбом, другой помог старушке подняться.
– До свидания, баба Маня, – с жалостью сказала Жанна.
– До свидания, Анфиса.
Глядя ей вслед, Жанна снова вздохнула. Маруся и Костя, сидевшие рядом, грустно улыбнулись.
– Возраст, – сказала Маруся.
– Одинокая?
– Сын есть, внуки взрослые. Навещают, не забывают, – ответил Костя.
– Все равно жалко.
– Жалко, конечно, – согласилась Маруся и предложила. – Пойдем потанцуем?
– Пойдем!
Все трое пошли на залихватские звуки «Барыни-сударыни». Вокруг гармониста Ивана, в исступлении рвущего несчастную гармонь, плясали люди – как умели, кто во что горазд, но от души.
Сидевший в самом начале стола Тихон Авдеевич просверлил враждебным взглядом широкую спину зятя.
– За что мне это?! – жалобно просипел он собеседникам – чете Бойцовых.
Капа и Саша, уже будучи в курсе причин противостояния Кости и тестя, переглянулись.
– Не стоит так, Тихон Авдеевич. Видно же, любят друг друга.
– Я же ее на руках этих нянчил! – взвыл тесть. – Сопельки вытирал, пеленки стирал, азбуке учил! А тут выполз из тайги этот Костя и всё – захомутал мою Марусю! Доченьку мою единственную!
И понеслась. Захмелевший Тихон Авдеевич Челобитько принялся изливать душу. По плохо выбритым щекам катились слезы, кулак, которым он периодически постукивал по столу, разжимался только для того, чтобы взять бутыль и наполнить стакан.
Капа, пряча улыбку, слушала и кивала. Саша же, напротив, сидел с серьезным видом и сочувствующе вздыхал – из мужской солидарности, наверное.
– А я-то думаю, чего это она постоянно у мехцеха ошивается?! Думал, к папке пришла, ан нет! В кузню повадилась, к этому! А про папку можно забыть! Папку можно и списать на помойку как грязный фильтр от трактора! Папка – это же расходный материал!
– Ну зачем вы так о себе, Тихон Авдеевич?! – возразил Саша. – Какой же вы расходный материал?! Отец!
Но Челобитько не слушал и продолжал гнуть свою линию.
– А супруга моя, Мария Ильинична?! Она-то все знала! И молчала! Конечно, это же их бабские секреты, а мужа – побоку! Мужа можно и в утиль списать, как шлиц карданного вала!
Капа закрыла лицо ладонями и затряслась в беззвучном смехе.
– И, главное, все знали! Вся Лоскутовка! Один я – не знал! Потом появляется, счастливая такая, вместе с этим Костей на пороге моего дома и говорит, что он сделал ей предложение! Мол, порадуйся, папка! Каково, а?! А знаете, как это называется?! Вероловт… вело…. велом… Да елки зеленые!
– Вероломство, наверное?! – предположил Саша и под столом наступил на ногу стонущей от смеха жены.
– О, точно! Вероломство! – вскричал тесть. – Оно и есть!
Опрокинул стакан, занюхал веточкой укропа.
– Вы бы закусывали, Тихон Авдеевич, – сказала Капа, вытирая слезы от смеха.
Но Тихон Авдеевич закусывать не торопился. Он показал на играющую с другими детьми Ларису.
– А вот ты мне скажи, милая женщина! Предположим, вылезает из тайги престарелый хмырь и твою единственную дочь, твою кровиночку, замуж тащит! Какова твоя реакция была бы, а?! А то, смотрю, смешно тебе!
– Не силком же тащит, – пожала плечами Капа. – И потом, Костя – не хмырь. А так, не знаю даже…
– А я знаю! По морде дала бы!
Капа в удивлении уставилась на селянина.
– С чего вы это взяли?!
– Ты не юли, красавица! Подслушал я сегодня, о чем вы там с Костей шептались! Разговоры-воспоминания ваши, значит! И вспомнил ту историю, когда Груздев майора получил и на повышение в Красноярск пошел. Так вот, когда звезды свои обмывал, стол накрыл, нас всех пригласил и вспоминал там о некой Капитолине Градской…
– Градовой, – поправила Капа. – Моя девичья.
– Ну, Градовой, – согласился Авдеевич. – То есть, ты не отрицаешь? Так вот, Груздев сказал, что намучился он с тобой – мама, не горюй! Своенравная, палец в рот не клади! Хамила всю дорогу и других подбивала!
– В смысле?! – возмутилась Капа. – Так и сказал?!
– Ага, так и сказал! – злорадно ухмыльнулся селянин. – А потом сказал, что ты этих бандитов одна, чуть ли не голыми руками обезвредила.
Капа решительно помотала головой.
– Не одна, а втроем! Со мной еще две девчонки были! Пришлось руками помахать – это да, выхода другого не было!
– Не знаю! – отмахнулся Тихон Авдеевич. – Может и так, меня там не было! Груздев еще сказал, что своими звездами майорскими обязан тебе!
Саша ошарашенно смотрел на жену.
– А почему я это слышу только сейчас и от другого человека?
Капа развела руками.
– Я же тебе рассказывала! И про Костю, и про уголовников!
– Да, но вот таких подробностей я не знал! Напали, пришел Костя, навел на уголовников ружье и всех спас – это всё, что ты мне сказала! Ты мне наврала, что ли, Капа?!
Саша смотрел строго. Капа поморщилась.
– Да как-то… Ты тогда в таком состоянии был, не хотелось тебя расстраивать. Да и забылось быстро.
– Это потому, мил человек, что у женщин – свои секреты! – сварливо вставил селянин. – Вот видишь?! Та же ситуация и меня – жена с дочкой сговорились, а меня, отца и мужа, – в утиль!
Саша вздохнул.
– Ладно, мы потом с тобой поговорим.
– Поговорим, – согласилась жена и встала. – Ладно, пойду прогуляюсь. Вы тут сильно не напивайтесь.
Тихон Авдеевич налил себе и Саше.
– Давай, дорогой Александр, за нас, мужиков. За нашу нелегкую мужицкую долю! Нас же все обманывают! Кругом, повально, велором… веломор…
– Вероломно.
– Вот видишь, как ты меня понимаешь! А женщина твоя пусть погуляет, подумает над своим возмутительным поведением!
Капа медленно брела к селу, в котором уже вспыхивали первые в начинающихся сумерках огни.
***
Вова решил, что нет ничего плохого, если он посмотрит «Афоню», а потом сходит на танцы. В конце концов, раз Светка позволяет себе танцевать с другими, то и он себе тоже может позволить сходить в кино! К тому же, это будет ей даже полезно – задумается над своим поведением!
Он шел в окружении девушек и травил анекдоты, заставляя их сгибаться от хохота. Но в этом веселье четко прослеживался дух конкуренции – каждая старалась обратить на себя внимание симпатичного гостя, причем, любым способом: оттеснить локтем соперницу, первой заглянуть в глаза, коснуться наиболее выдающейся частью тела…
Девушек было семь – ровно по числу парней, перескочивших через забор и преградивших путь. Процессия остановилась, смолк смех. Девушки боязливо отодвинулись от Вовы и опустили глаза.
– Ребя, это что же получается? – грустно произнес самый маленький парень в вытянутой майке-алкоголичке. – Это, значит, мы к нему со всем нашим сибирским гостеприимством, а он наших девок уводит? А харя не треснет? Что делать будем с ним?!
– Тимка, наказать надо городского! – вынес вердикт крепыш в тельняшке.
Парни придвинулись и вытащили из карманов свинчатки.
– Вы дураки, что ли?! – выкрикнула одна из девушек. – Что он вам сделал?!
– Мы вам ничего не обещали! – крикнула вторая и придвинулась к первой. Секунду спустя рядом встала третья. Следом четвертая… И вот уже Вова стоял за живой стеной.
– Подумаешь, целовались! Это не считается! И это было давно!
– Валите домой, придурки!
– Сопли подотрите! Вы и пальца его не стоите!
Вова, понимая, что девушки своими попытками защитить только подливают масла в огонь, чувствовал себя весьма неуютно.
– Слышь, куры, домой разбежались, а залетного – сюда! – угрожающе крикнул Тимка и для острастки постучал кулаком о левую ладонь.
За спинами Тимура и его команды вдруг возник здоровенный детина с коротко стриженными волосами и гневным взглядом.
Парни расступились и уважительно зашептали:
– А вот и Коля Колокольчиков! Ща он залетного уроет!
Следом протиснулась плачущая Даша и буквально повисла на его широких плечах.
– Колька, не смей! Слышишь, гад такой?! Не трогай его!
– Уймись! – он стряхнул ее с плеч. Шагнул вперед, раздвинул девушек и сгреб в огромном кулаке рубаху Вовы.
– Это ты мою сеструху обидел?! – прорычал он.
– Какую сеструху?! – опешил Вова.
Громадная ладонь опустилась на его макушку и повернула голову в сторону плачущей Даши.
– Ее!
– Ну, мы знакомы, конечно… – начал Вова.
Коля приподнял его над собой и швырнул в забор. Доски скрипнули под тяжестью тела и обвалились.
Девушки испуганно заверещали, громче всех кричала Даша:
– Уймись, дурак! Он мне ничего не сделал!
Вова стряхнул древесную труху с волос, набычился и с криком ринулся на обидчика. С его стороны это было даже не столько смело, сколько опрометчиво. Вес Коли Колокольчикова составлял не меньше сотни килограммов, а ростом он был – не ниже метра восьмидесяти. В прямом противостоянии невысокий Вова Евсеев был просто обречен.
Удар в челюсть лишь вывел Колю из себя. Он схватил Вову за горло, приподнял и отшвырнул. Вова снова приземлился на сломанный забор и зашелся в кашле.
– И не стыдно детей избивать?! – раздалось за спинами.
Все обернулись. Этот ничем не примечательный мужчина лет сорока, в пиджаке и полосатых пижамных штанах, явно торопился повторить судьбу Вовы Евсеева.
– Ты еще кто?!
– Виталий.
– Кто ты есть, Виталий?!
– Колян, это еще один из того самолета, – услужливо подсказал Тимка.
Коля шагнул к нему и замахнулся. Мужчина быстро отошел в сторону, перехватил руку нападающего и дернул. Совсем не сильно, но этого хватило, чтобы Коля грузно шмякнулся на дорогу. Он тут же вскочил и с кличем раненого слона бросился на обидчика. Виталий присел, сделал подсечку – и Колокольчиков с воем упал. Вскочил, гневно раздувая ноздри, но нападать не спешил. Видно, понял, что этот плюгавый мужичок с видом запойного алкоголика – далеко непрост. Некоторое время противники настороженно кружили, затем Коля сделал обманный выпад вправо, одновременно выкидывая в замахе левую руку. Виталий отклонился и ударом ноги в живот отправил его на землю. Коля застонал, уже не предпринимая попыток подняться.
– Ребята, давайте жить дружно?! – миролюбиво сказал Виталий.
